Однажды... 381-390

381. Услужливая память

В 1855 году Лондонское филармоническое общество пригласило Рихарда Вагнера (1813–1883) дать в британской столице несколько концертов. Едва только Вагнер появился в Лондоне, как сразу же подвергся нападкам. Особенно раздражало лондонцев то, что он дирижирует симфониями Бетховена (1770–1827) наизусть. Вагнеру дали понять, что это неуважительно по отношению к Бетховену. И на следующем концерте партитура лежала на пюпитре!
Успех концерта был чрезвычайный. Знатоки музыки окружили Вагнера и наперебой поздравляли:
– Ведь мы вам говорили!.. Это совсем другое звучание! Настоящее бетховенское звучание! С каким совершенством вы взяли темп скерцо! Как гениально вели альты!..
С этими словами один из музыкальных знатоков схватил открытую партитуру, и – о ужас! – то был «Севильский цирюльник», да еще  в переложении для фортепиано, да к тому же стоявший на пюпитре… вверх ногами.

382. Вано, вы… не то

Фаина Георгиевна Раневская (1896–1984) заметила Вано Ильичу Мурадели (1908–1970):
– А ведь вы, Вано, – не композитор!
Мурадели обиделся.
– Это почему же я не композитор?
– Да потому, что у вас фамилия такая. Вместо «ми» у вас «му», вместо «ре» – «ра», вместо «до» – «де», а вместо «ля» – «ли».  Вы же, Вано, в ноты не попадаете!..

383. Как ходили интеллигенты

Алексея Баталова (род. 1928) пригласили на главную роль в фильме «Дама с собачкой» по рассказу А.П. Чехова (1860;1904). Фильм консультировала старая дворянка, дотошная и въедливая, помнившая дореволюционную эпоху.
Увидев, как ходит Баталов, старушка сразу же заявила:
; Он косолапит. Русские интеллигенты той эпохи так не ходили.
Замечание расстроило артиста, и он взялся исправлять походку, тем более что и режиссер все время делал ему замечания. Баталову это надоело, а походка никак не хотела исправляться. Приехали в Крым, в Ялту, стали обходить места будущей съемки. И вдруг старичок-лодочник, увидев одетого для съемок Баталова, обрадовано закричал:
; Вы поглядите-ка, шляпа точь-в-точь как до революции носили! Такая была, помнится, у Антона Павловича Чехова. И между прочим, молодой человек, ; обратился он к Баталову, ; у вас походка чрезвычайно напоминает  походку Чехова. Он тоже чуть косолапил…

384. Битва со словами

Во время поездки Павла I (1754–1801) в Казань статс-секретарь Нелединский (1751–1828) сидел однажды с ним в коляске. Проезжая через какие-то обширные леса, Нелединский сказал государю:
– Вот первые представители лесов, которые далеко простираются за Урал.
– Очень поэтически сказано, – возразил с гневом государь, – но совершенно неуместно: изволь-ка сейчас выйти вон из коляски.
Объясняется это тем, что это было сказано во время французской революции, а слово «представитель», как и круглые шляпы, было в загоне у императора.

385. Гюго и жандарм

Однажды французский писатель Виктор Гюго (1802–1885) отправился в Пруссию.
– Чем вы занимаетесь? – спросил у него на границе жандарм, что-то записывавший в специальной анкете.
– Пишу, – ответил писатель.
– Я спрашиваю, чем вы добываете необходимые средства к жизни?
– Пером.
– Хорошо, запишем: «Гюго, торговец пером».

386. Гольбейн против лорда

Известный немецкий художник Ганс Гольбейн (Младший) (1497–1543) был придворным живописцем английского короля Генриха VIII (1491–1547). Однажды в своей мастерской он повздорил с каким-то лордом и спустил его с лестницы. Оскорбленный вельможа явился к королю, пожаловался на художника и грозился убить его. На что король сказал:
– Милорд, я запрещаю вам даже думать об этом! Я могу взять любых семерых крестьян и сделать из них таких же лордов, как вы. Но из семи любых лордов мне не сделать и одного Гольбейна!

387. Готов сам постоять

Как-то магистр итальянского городка Пезаро прислал к Джоаккино Россини (1792–1868) делегацию, которая известила его о решении установить на главной площади бронзовую статую композитора.
– А сколько будет стоить эта статуя? – спросил Россини.
–Двадцать тысяч лир, – сообщили депутаты.
– Было бы значительно лучше, если бы эти деньги передали мне, а я охотно постоял бы сам на постаменте, – предложил композитор.

388. Адамово яблоко

У немецкого ботаника Карла Гебеля (1855–1932) был знакомый художник. Однажды тот позвал ученого оценить его новую картину «Грехопадение». Гебель долго рассматривал картину и вдруг заявил, что яблоки нарисованы неправильные.  Художник удивился:
– Почему неправильные?
Гебель объяснил:
– Потому что сорт яблок, одно из которых Ева протягивает Адаму, был выведен всего восемьдесят лет назад.

389. Что не имеет границ?

Немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788–1860) славился отменным аппетитом и ел за двоих; если же кто-нибудь делал ему замечание на этот счет, он отвечал, что и думает за двоих.
Он платил за два места, чтобы никто не мог подсесть за его столик. За обедом имел обыкновение громко разговаривать со своим пуделем Атманом, при этом всякий раз обращался к нему на «вы» и «сударь», если тот вел себя хорошо, и на «ты» и «человек», если тот в чем-то хозяина огорчал.
Однажды один из посетителей клуба задал Шопенгауэру какой-то вопрос, на что философ ответил просто: «Не знаю». Молодой человек дерзко воскликнул:
– А я-то думал, что вы большой мудрец и все знаете! – на что Шопенгауэр тут же заметил:
– Нет, знание ограничено, безгранична только глупость.

390. В долгах, как в шелках

Александру Нарышкину (1760–1828) постоянно не хватало средств, он закладывал имущество и был в вечных долгах, притом «без всякой надежды на оплату кредитов». Когда однажды кто-то похвалил при нем мужество его сына, который в 1812 году отбил у французов редут и стойко его защищал, Нарышкин ответил в том духе, что это фамильная черта: Нарышкины что займут, того не отдадут.
Как-то раз он опоздал на прием к императору.
– Отчего ты так поздно приехал? – спросил у него государь.
– Без вины виноват, Ваше Величество. Камердинер не понял моих слов: я приказал ему заложить карету, выхожу – кареты нет. Приказываю подавать – он подает мне пук ассигнаций. Надобно было посылать за извозчиком.