Волшебный чай

Часть первая

           Он отрезал кусочек лимона и бросил его в кружку только что заваренного чая. Зелёный «Липтон» и его лёгкая кислинка, могли сделать любой, даже самый гадкий вечер, чуточку лучше. Эта горячая жидкость ему сейчас необходима как воздух. Люди, попадая в гнетущую ситуацию, пачками курят сигареты, втирают в десна опасные и дорогие препараты или, на худой конец, промывают сосуды спиртосодержащей продукцией, а нашему герою нужен лишь этот образцовый вкус.
        Вадим присел на кресло, которое вчера с трудом затащил на балкон своей новой съёмной квартиры. Географическое расположение вполне удобное и вид из окна красив, в самой гуще района «Черемушки», Юго-Западного округа Москвы.  За неё, по контрактному желанию владельца собственности, Вадим со старта оплатил полторы тысячи долларов, тем самым оголив свои сбережения, но на полгода обеспечив квартирный вопрос. Этим вечером он сделал глоток, расслабил лоб и закрыл глаза. На улице сейчас так спокойно и темно, слышен лишь лай бродячих собак, несущийся откуда-то издалека. Он мечтал об этой тишине весь день, весь этот грёбаный октябрьский день. 
        От октября всегда веяло закоренелым негативом в его двадцатипятилетней жизни, не любил он этот месяц и всё тут. А за что его вообще можно любить? Первый холодный ветер, размазанное от простуды состояние, константное ощущение лёгкой фрустрации, до Нового года и мерцающих гирлянд еще далеко, а до отпуска ещё дальше. Ну, прямо полная коробочка счастья, а не месяц. Но его надо как-то пережить, с чем ему сейчас и помогает этот слегка остывший напиток. Последние дни, недели и месяцы он думал напролёт лишь о ней: не о долбаной работе и змееподобных коллегах, не о деньгах и вечных финансовых траблах, не о том, что ему уже необходимо надеть тапки, иначе его пальцы онемеют от вечернего холода, он думал только о ней...
       Лишь о Марии или Мэри, как он её называл. «Кровавая Мэри», как он величал её при определенных обстоятельствах, но сегодня, как и весь этот гнусный месяц, ему не до шуток. Голубоглазая, высокая и худенькая принцесса просто не могла не привлечь внимание Вадика, и даже в том «больном» состоянии. Познакомились они на дне рождения его коллеги, где Мария сходу снесла мозг своим отличием от всех остальных девушек в компании. Она работала в научной отрасли, касающейся здравоохранения, подрабатывая иногда на презентациях и различных мероприятиях, где требовалась милая харизма и смазливое личико. Постоянно обновляла свой мир различными курсами и новыми скилами. Всё это, естественно, и разбудило больной рассудок Вадима. Действительно, где еще встретишь современную и красивую девушку, которая не сидит сутками «Вконтакте», собирая лайки, не обсуждает подруг, растёт как личность, работает и при этом не ноет о тяжелой судьбе? Она была его ровесницей, ведь они оба родились в девяностом году, только она январская, а он декабрьский, оба козероги, но при этом она его старше почти на целый год. Милые шалости математики, не более. Так вот, три года назад Мария канатом вытянула его с самого дна, как социального так и физического. Вадим до безобразия больно разошёлся с Алиной, которой успел сделать классическое предложение в новогоднюю ночь. Лина была типичной брюнеткой: хладнокровной, железно-толстокожей, как Маргарет Тэтчер, умной, как Альберт Энштейн, и с накаченной до полнейшего безумия задницей. Она нашла кого-то повкуснее и холодно сошла с палубы судьбы нашего героя. Кстати, сейчас она брошенная и одинокая мамаша со всевозможными геометрическими складками на теле, что нашего героя безумно обрадовало, когда он встретил её возле бассейна в городском аквапарке. Как она успела так мутировать за три года? Но в топку Алину, ведь речь сейчас вовсе не о ней.
       Мария стала его близким другом, вытащив его из самого жерла недр жизненных путей. Согрела, отмыла, отправила учиться и заниматься собою. Это помогло, ведь времени думать об Алине у него не оставалось, и следственно рефлекс и утих. Спасибо величайшим экспериментам дока Павлова и его подопытным собакам. Когда голова Вадима перестала подавать признаки больного сознания, он и увидел в милой Мэри девушку. Даже не очередную куклу для секса и самовыражения, а человека, с которым он может что-то планировать, строить и варить. Он даже не представлял, что «так тоже можно», ведь в наше время встретить подобный экспонат это истинная находка. В своём окружении он встречал столько ментально-нищих пар, что, глядя на их отношения, невольно хотелось плакать. Плакать, конечно же, мягко говоря. Знакомые, коллеги, бывшие и не очень девушки, без доли стеснения, признавали, что свою постель они делят с теми, от кого их уже порядком тошнит, а начинают утро с желания сдохнуть и больше никогда не раскачивать своей жизни качельки. После лицезрения очередных моноспектаклей от этих недопарочек, он целовал и всё сильнее влюблялся в своё чудо, в свою Марию. С нею было легко и комфортно, всё текло само собой. Дома всегда было чисто, уютно и сытно. Вадим словно попал в другой мир, ведь жив с Алиной, их ужин ограничивался доставкой какой-нибудь пиццы, поедания суши или варки полуфабрикатов, ведь хлопотать на кухне после работы не царское, знаете ли, дело.
       А еще они взяли ободранного и худого, как щепка, котёнка, которого кто-то подбросил в подъезд. Назвали этого шакалёнка Том, который со временем стал похожим на смесь Вадима и Марии: такой же фривольный непоседа, как Вадим, но с приступами нежности и спокойствия, унаследованных от хозяйки. Так и жили втроём в своём колпаке, изредка устраивая посиделки на своей съёмной квартире с общими друзьями. Но наибольшее благо, для души их семейной, вызывали вечера, где участвовали только они. Вечера, включающие совместную готовку ужина, пение под гитару любимых песен и просмотров классических фильмов, с пропиткой легкого шарма ароматного чая. А ещё иногда Мэри читала стихи, стоя на кожаном диване. В них находилось место и любимой футбольной команде Вадима, и любви Тома к Вискасу, и очередной просроченной квартплате. Она ждала ответки от любимого, но Вадим уверил, что скоро она её дождётся, и в один прекрасный день он сдержит своё обещание.
       Всё было здорово, их личное пространство в жизни друг друга было гармонично дозировано. А это один из секретов счастливого тандема, ведь никакая бытовуха не страшна там, где живут уважение и мозги. Иногда друзья вытягивали нашего героя в высший свет, где знакомили с клубной культурой нового времени. Мария его спокойно отпускала, и даже помогала выбрать самый стильный «лук». Ревновать, конечно, ревновала, но вида никогда не показывала. После того как Вадим прыгал в такси и скрывался в объятиях московской ночи, она вытаскивала припасенную на такой вечер бутылку белого сухого Jean Paul Chenet. Включала что-то сопливое на большом экране в гостиной, и утопала в атмосфере любовных басен тематики «Спеши любить» или «Бриджит Джонс». Фильм она редко досматривала до финальных титров, а бутылку допивала всегда. Так Мэри быстрее засыпала и без лишних мыслей. Ну, вы понимаете, о чём я?
      Рубашечки от ZARA, Tom Ford и прочих модных производителей одежды золотой молодёжи, надетые на его друзей, с лёгкостью затмевали подпитый мозг не самых одаренных разумом див, чьими прелестями они пользовались в угаре ночных приключений. А Вадим, под фон клубной музыки, отправлял Мэри пьяные, но добрые сообщения. Иногда даже из кабинки туалета, с содержанием примерно следующим: «Прикинь, Максим и Антон уже отчалили в компании двух бывших стрипух, а мы с Егором пьём виски с колой. Всё будет хорошо. Я в пять утра пристроюсь в нашу тёплую постель, и это… я люблю тебя».
      На эти смс она всегда отвечала устно, лежа под тёплым одеялом: «И я тебя люблю, мой милый». Вадима даже малость злило, что сообщение прочитано и осталось без ответа. Но эти баги сознания были безобидны и быстро проходили, не втягивая ни в какие глупости.
      Чай уже остыл и Вадим с легкостью втянул в себя последние глоточки. Покинув балкон, он направился прямиком в спальню, где набросил тёплую кофту с капюшоном и улёгся под мягкий плед. Забыл покормить Тома, но вставать было так лень. Решив, что усатый не так уж голоден и насыпет ему корм, когда проснётся ночью. В последнее время Вадим невольно просыпается среди ночи и потом тратит время, чтобы снова заснуть. Да и кот в последнее время стал ночами смотреть в окно, наверное, влюбился в дворовую кошку и любуется её шелковистой шерстью. Полистал каналы, но кроме шуток из камеди, там всё навевало тоску, а пошлые шутки от звёзд экрана его сейчас не вставляли. Выключил свет и телевизор, пытаясь заснуть, но эти попытки были тщетными. Сбоку на бок ворочался, и тут его накрыла новая волна, а именно события месячной давности, которые и повлекли за собой смену обитания, перевернув жизнь с ног на голову.

Часть вторая

      Пятое сентября. Дети втягиваются в школьную рутину, им предстоит девять месяцев монотонных занятий, разбавленных малой дозой каникул. Срок учебного года прямо как у беременности особи женского пола, и на самом-то деле, у этих процессов есть что-то общее, ведь через какое-то время в гости приходит школьный токсикоз и тебя тянет блевать абсолютно от всего происходящего. А сегодня у возлюбленной Вадима очень важный день, она шла к этому много лет. На это было потрачена тьма усилий и бессонных ночей. Марию пригласили в США на собеседование в одну известную корпорацию, занимающуюся здравоохранением, и всё бы ничего, но лететь нужно уже на этой неделе. Город Хьюстон и штат Техас манили их будущее, как ребёнка влекут мысли о дне рождения.
      Аэропорт Домодедово. Срочная виза открыта, паспорт с билетами дома не забыт, голова тоже на месте. Вадим и Мария стоят в холле зала ожидания, держась за руки, как подростки у ночного подъезда. Изнутри обоих скребет их котяра Том, заручившийся помощью еще парочки соседских кошек. Посадка на рейс Москва-Хьюстон начинается через одиннадцать минут. Самим уже смешно, но они всё неустанно обмениваются мимишностями:
  — Родная моя, вне зависимости от результатов собеседования, у нас всё будет хорошо. Здесь или там – у нас всё будет красиво, я тебе обещаю. И по твоему возвращению буду ждать тебя на этом месте с букетом твоих любимых фиалок.
  — Вадим, спасибо тебе за поддержку. Всё это мелочи, ты главное не забудь, что я тебя пятнадцатого числа буду любить сильней, чем сегодня. Так что не забудь встретить! И, да… белые фиалки, дорогой, белые.
      Их диалог перебила сотрудница аэропорта, поторопив на давно ожидающий рейс. Мария поцеловала Вадима в щёку, и что-то сказав на ухо, скрылась модельной походкой кошки. Вадим вышел из здания аэропорта с чувством, которое можно сравнить разве что с удачным подростковым свиданием. Сел в первое попавшееся такси и думал о том, что бы было, если она не появилась в его жизни в сентябре тринадцатого года. Полёт мыслей Вадима прервал какой-то странный хлопок, которому наш герой не придал особого значения. Они уже ехали по МКАДу, когда таксист, зевая, плавал по радиоволнам. Срочный выпуск новостей прервал какую-то новую песню Ланы Дел Рей. Девушка из новостей сказала следующее:
«Только что в аэропорту Домодедово произошла трагедия. Едва оторвавшись от взлётной полосы, потерпел крушение самолёт, выполнявший рейс по маршруту Москва-Хьюстон, причины неисправности устанавливаются. По предварительной информации, все семьдесят три пассажира, находившиеся в этот момент на борту – мертвы».
Как оказалось, в те секунды прервалось сразу несколько полетов: голоса Дел Рей по радиоволнам, мыслей Вадима о счастье, и самолёта, перевозившего Мэри к мечте.
       Наступила вторая неделя сентября. Бабье лето так и не порадовало своим теплом, зато деревья бросали наземь золотые листья. Потрясающей красоты картина предстала обитателям парков и скверов. Жизнь Вадима словно остановилась, но мир продолжал течь. Люди работали, отдыхали, любили, уходили, женились, разводились. Если бы знали, какие же они идиоты, что не ценят один факт присутствия родных тел рядом. Вадим всё бы отдал, если бы она его снова ждала на кухне после работы, прямо как раньше. Он всё еще плохо спал, почти не ел и всё так же много вспоминал. А заветные цифры мобильного Мэри так и остались любимым номером, куда звонить можно безлимитно.
       С утра он погладил свой костюм, поцеловал портрет Марии и за ухо потрепал кота, наполнив его миску Вискасом. Том до сих пор взглядом ищет «маму», да и Вадиму очень помогает этот усатый зверь, ведь это горе они разделили с ним пополам. Подготовка шла полным ходом, ведь у нашего героя сегодня свидание. Он прибыл в до жути знакомый аэропорт, и в том самом зале ожидания остановился на идеально отполированном полу. Мурашки пробежали по коже, когда он увидел, что в противоположном углу холла на него смотрит девушка в куртке и джинсах той же цветовой гаммы, как и у его Марии. От этого действа у него резко закружилась голова, и самопроизвольно закрылись глаза. Придя в себя, Вадим решил подойти к ней поближе, но её уже не было. Показалось.
       В поисках её тени, он кинул взгляд на электронное табло, где подсмотрел время прибытия рейса Хьюстон-Москва. Самолёт приземлился согласно расписанию, и Вадим принялся рассматривать лица людей: кто-то с кислой миной быстро прошёл вдоль терминала, кто-то с улыбкой смаковал каждую минуту, кто-то утыкался в гаджет и не видел ничего вокруг, кто-то пулей бежал к встречающим, а кто-то с недоумением смотрел на него, на такого нарядного, но обреченного молодого человека. Среди этих людей должна была быть и она. Самая прекрасная девушка в его жизни, которая научила любить эту самую жизнь. Его милая Мэри, для которой он утром купил букет белых фиалок. Каждый цветочек выбирал тщательнее обычного, ведь сегодня она его любит сильнее чем тогда, в последний раз. Но это не прощальные фиалки для любимой, он ещё много лет будет баловать ухоженную могилу этими странными цветами, напевая шепотом её любимые песни.


         Больше не доступен –
         любимый абонент,
         и теперь я противник –
         любовных кинолент.
         Больно, очень больно,
         ты ушла в рейс навсегда,
         и с улыбкой довольной,
         с небес льётся вода.
         Буду целовать твои руки,
         ещё теплые и живые,
         жизнь без тебя это муки,
         но мне не нужны другие.
         Ты приди во сне, родная,
         жизнь без тебя это яд,
         ведь взял билеты до рая,
         в любимый, третий, ряд.