Алиса и Паша в облике динозавров

Фэндом: Булычёв Кир «Приключения Алисы»
Основные персонажи: Алиса Селезнёва, Гай-до, Павел Гераскин
Пейринг или персонажи: Павел Гераскин/Алиса Селезнёва
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Фантастика, Пародия, Hurt/comfort, Стёб

Размер: Мини, 36 страниц
Кол-во частей: 9
Статус: закончен

Описание:
Вариация по повести "Дети динозавров".

Проблема
Пашка теперь бывал грустным.

О том, что это так и есть, Алиса могла только догадываться.
Но она была уверена, что не ошибается в оценке Пашенькиного настроения.

А причина для грусти у него была самая что ни на есть серьёзная.

Дело в том, что ему никак не удавалось превратиться обратно в Пашку.
Он так и застрял в образе пнута — разновидности динозавров на Стеговии.

***

Алиса-то без помех вернула себе свой истинный облик, превратившись из летучей мышки обратно в девочку.
А вот у Пашки что-то не получилось.

Когда не получилось после первой таблетки, никто и не собирался тревожиться.
А просто дали Пашке вторую таблетку.

Но и после второй тоже ничего не получилось.
И вот тогда все встревожились.

А когда Пашка остался пнутом после третьей таблетки — вот тогда у Алисы началась паника.

***

Потому что им пора было принимать меры по спасению живого мира планеты и быстро убираться прочь.

Так как вот-вот станет слишком поздно.
Так как планета со дня на день просто покроется коркой льда.

И тогда всё живое на ней погибнет.
Ну или замёрзнет так, что не сможет жить.

И ещё неизвестно, оживёт ли, когда растает.
Если растает когда-нибудь.

А тут с этим неудающимся превращением они не то что живой мир Стеговии не спасут.
Они ещё и Пашку могут потерять.

Потерять Пашку.
Мыслимое ли это дело?

Совершенно не мыслимое.
Но именно к этому пока всё стремительно и катилось.

***

Во-первых, потому что они не знают, как превратить его обратно из динозавра в мальчика.
Но это ещё не критично.

С этим можно и разобраться.
Можно найти способ.
Если у них будет на это время.

И вот как раз времени-то у них почти не было.
Ледник двигался со скорость километр в час, ломая на своём пути деревья.
Двигаясь с полюсов к экватору.

Через считанные дни ледник будет уже прямо здесь!
И даже перелететь на другое место ближе к экватору — тоже не вариант.

Потому что Пашка-то не влезет в Гай-до.
Вот просто физически не влезет.

Ну не рассчитан Гай-до на пассажиров ростом с трёхэтажный дом.
А лететь без Пашки к экватору не имело смысла.

***

Алиса-то могла вовсе улететь со Стеговии в любой момент.
Технически, разумеется.

Но она конечно даже не рассматривала этот вариант.
Куда она без Пашки?

Оставить его на Стеговии здесь одного, а самой улететь на Землю?
Да ни за что.

Она скорее с ним здесь останется.
Как она может улететь отсюда и жить дальше, зная, что бедный Пашенька вмерзает тут в ледник?
Или ледник просто раздавливает всё, что попадётся ему на пути?

***

Шёл день за днём.
Паша уже перестал веселиться, шутить и развлекаться на тему, связанную с тем, что ему не удаётся превратиться.

Ему и самому уже невесело было.
И Алиса сердилась на его шуточки.

А потом она стала от его шуток убегать в Гай-до прятаться.
И Паша подозревал, что она там плачет.
Тем более что веки у неё после таких побегов бывали припухшие.

***

От отчаяния Алиса позволила Паше съесть все запасы таблеток для превращений.
Несмотря на риск, что это приведёт к непредсказуемым последствиям.

Непредсказуемые последствия пока не появились.
И предсказуемые тоже. -
Превращения пнута в мальчика не произошло.

***

Попробовали было привязать Пашку ремнями к Гай-до.
Но ремни не выдерживали веса пнутьего тела, которое сейчас было Пашкиным.

Да и эта мера была бы всего лишь временной.
Лишь бы от ледника спасти его.
Когда тот доберётся до этого места.

А потом-то всё равно непонятно что было делать.
Когда ледник накроет всю планету.

Не тащить же пнута в открытый космос привязанным к Гай-до за бортом.
Вряд ли он переживёт путешествие даже до ближайшей подходящей планеты…

***

Процессор Гай-до работал на всю мощность.
В усилиях найти способ решения проблемы.

Чтобы не отвлекать Гай-до, Алиса даже от готовки его освободила.
Хотя для кого сейчас было готовить?

У неё аппетит пропал напрочь.
А Пашка в облике пнута не ел обычной еды.

Он уходил подкрепиться в сторону.
«Пастись», как он говорил.

Но Алиса знала, что питается он совсем не травкой.
А чем-то более плотным.

Но теперь Алиса конечно и не думала укорять друга такими пустяками.
Лишь бы вытащить его отсюда.
Грейся
Становилось всё холоднее и холоднее.
Паша заставлял Алису уходить в Гай-до греться.

А Алисе хотелось подольше оставаться с Пашкой.
Хоть и в облике Пнута.

Но слова-то он человеческие говорит.

Алиса поймала себя на том, что хочет наговориться с Пашкой на случай, если он так и не успеет превратиться в мальчика.

Когда она заупрямилась уходить в тепло корабля, Паша в шутку грозил, что сам её запихнёт в Гай-до и захлопнет люк.

Алиса не поверила.
Чем он её запихнёт, спрашивается?
У него в теле пнута нет для этого подходящих частей тела.

Но после того, как Пашка осуществил свою угрозу, Алиса больше не спорила с ним.
И молча захлопывала люк, скрываясь внутри корабля, как только Паша говорил «иди грейся».

А осуществил он угрозу очень просто.
Сначала он просто сделал к ней шаг.

Алиса невольно попятилась в сторону.
Пашка-Пашкой, но когда он высотой с домище…

Паша не отставал.
Да и Алисе, собственно, некуда было бежать.
Да и незачем, кстати.

Затем он приблизил к Алисе свою огромную морду.
Алиса внутренне поёжилась, хоть и привыкла к этому зрелищу.

И тут Алиса узнала, какой язык у этого чудовища.
Такой, что им запросто можно поднять девочку.
Да хоть дяденьку.

Паша-пнут просто обхватил этим чудовищным язычищем Алису.
Поднёс к люку и аккуратно забросил внутрь.
С грохотом закрыв крышку.

Алиса всё равно слегка ушиблась.
Но на это она не обиделась.

Она понимала, что подобная неуклюжесть для пнута неизбежна.
Странно было бы ожидать от него ловкости.

Гораздо обиднее ей было то, что Пашка так и с ней обращается.
Раскомандовался тут.
Главным себя возомнил.

И этот язык его.
Жуть просто.
Он наверное и слона бы легко поднял.

Алиса приходила в себя после пережитого.
Главным в котором было ощущение полной беспомощности.

Когда её обхватил этот … это сооружение из мышц, в общем.
Ни пошевелиться, ни вырваться.

А может, она вообще должна сказать Паше спасибо за то, что ещё мягко с ней обошёлся?
Кто его знает, чем он там питается на «пастбище».

Неизвестно, как задержка в животном обличии влияет на его вкусы и на его психику.
Ведь они ничего не знают об обмене веществ пнутов.

После этого случая Алиса решила больше не провоцировать Пашу применять его язык.
И сразу уходить, как только он прикажет.

Чтоб больше не оказаться зажатой со всех сторон этой огромной шершавой мышцей.

***

Алиса покорно выполняла приказ «уходи грейся».
Но её терпение таяло.

По мере того как холод усиливался.
Холодно было и ей.
И главное — Паше тоже.

Она поняла это по тому, что Паша стал более вялым.
Он же был не теплокровным. То есть пнут.

Он становился всё менее разговорчивым.

Однажды послушность Алисы растратилась.
На приказ «уходи» она не отреагировала.

Паша, привыкший к её послушанию, удивился.

— Алиса, мне снова языком тебя забросить в Гай-до?

— Это подло.

— Почему? Я же забочусь о тебе. Чтобы ты не простыла.

— Ну и что?

— Как что?

— Какая разница, простыну я или нет?
Если мы всё равно не можем выбраться отсюда.

— … Алиса, не мы, а я.
Ты должна улететь отсюда здоровой.

— Нет.

— Да.

— Без тебя я никуда не полечу.

— Не дури.

— А что ты мне сделаешь?
Как заставишь?
Твой язык тебе ничем тут не поможет.

— Алиса… ну пожалуйста.

— Нет, Паша.

— Не вздумай. Слышишь?
Даже не думай оставаться здесь.

— А как я вернусь одна? Что скажу друзьям? А твоей маме?

— Они поймут.

— Зато я не пойму.

— Алиса, ну не будь дурочкой.

— Лучше дурочкой, чем…

— Чем кем?
Не геройствуй.
Неужели ты не понимаешь, что в этом нет смысла?
Мне это не поможет.

— Зато мне поможет.

— Чем?

— Не мучиться всю жизнь от воспоминаний, что был в детстве у меня друг Пашка.
Который потом погиб.
Да ещё и по моей вине.

— По твоей-то почему?

— А кто тебя взял со мной на Стеговию?

— Я сам себя взял.

— Но разрешила-то я. А могла ничего не говорить тебе об этой экспедиции.

— Ну да. И погибла бы тут одна без меня.

— Пашка, ты всё время думаешь, что без тебя я бы не выжила.

— Так и есть. Вспомни, сколько раз я тебя спас в этой экспедиции.

— Сколько?

— Ну, хотя бы от всяких летающих тварей, которые пикировали сверху, чтобы проглотить летучую мышку.

— Такое только раз было.

— А тебе мало быть проглоченной один раз?
Думаешь, что можно погибнуть, только если проглотят несколько раз?

— Паша, но зато это по моей вине ты превратился в пнута.

— Разве?

— Ну, а кто не отговорил тебя превращаться в такое большой животное, которое не помещается в корабль?

— Я сам хотел стать большим и страшным.
Так что так мне и надо.

— И вообще — разве это не моя была идея — превратиться в представителей местной фауны?

— По-моему, моя.

— А по-моему моя.

— Ладно, какая теперь разница. Сейчас не до этого.

— Правильно, не до этого.
Потому что тебе давно пора лезть в корабль.

А ты мне зубы тут заговариваешь.
Думаешь, что такая хитрая?

— Только не хватай меня больше языком.

— Тогда сама полезай.
Больше-то нечем.
А ты уже дрожишь от холода.
Признания
— Пашенька, ну как ты не понимаешь, что мне наговориться с тобой хочется?
Стало совсем холодно.

Мы не знаем, сколько нам осталось часов.
Позволь мне быть с тобой.

— А ты обещаешь, что улетишь?

— Ты просишь невозможного!

— Очень даже возможного.

— Я не смогу без тебя.
Какой смысл возвращаться без тебя?

— Смысл в том, чтобы жить.

— А не подскажешь, как жить?

— Как раньше.

— Как раньше не получится.

— Тогда как-нибудь.

— Я не хочу как-нибудь.
Мне неинтересно без тебя.

— Это пройдёт.
Пройдёт время — и ты обязательно порадуешься, что вернулась.

— Паша, ты совсем … ничего не понимаешь?

— Я понимаю главное.
Что я хочу, чтобы ты жила.

— Да не смогу я тебя жить.
Неужели непонятно?

— Научишься.

— Нет.

— Подумай о родителях.

— Они меня поняли бы.

— Тогда подумай обо мне.

— Я о тебе и думаю.

— Неа. Не обо мне.
Если бы ты думала обо мне, то понимала бы, что мне страшно думать о том, что из-за меня ты можешь погибнуть.
Это намного тяжелее, чем просто самому тут замёрзнуть.

— Пашка… что же делать-то.

— Рожать?

— Что?

— Да. Не сейчас конечно. Потом.

— Ты в своём уме?

— Нет, в пнутьем.
Знаешь, я тут насмотрелся на пнутов, охраняющих своих самок, высиживающих яйца.

… И столько в этом воли к жизни.
Столько повелительной силы жить.

Так что… Алиса, роди мальчика.
И назови его Пашкой.
Если хочешь, конечно.

— Господи, какого мальчика?

— Маленького.
Может, я перевоплощусь в него.

А, Алис?
Ты веришь в перевоплощения?

— Н-не знаю.

— И я не знаю.
Но если про них правду говорят, то я обязательно будут твоим сыном.

Хочешь стать моей новой мамой?

— Твоей мамой?

— Ну да.
И моей нынешней маме отнесёшь меня показать.

Она тоже догадается, что в твоём сыне перевоплотился я.
И ей будет легче.
Она будет снова меня растить и любить.

— ПАША!

— Что? Ты не хочешь меня родить?
А я только у тебя согласен родиться.

— ОТ КОГО мне тебя рожать?

— Да от кого хочешь.

— Что ты несёшь?
Ты ещё ничего не понял?
Я от тебя собиралась рожать!

— От меня?

— Ну, а от кого ещё-то!

— … Я не знал.

— Да что ты вообще знал!

— Если бы я знал…

— То что?

— Я бы наверное… нет, не знаю.
Или… тоже нет.

Всё, хватит.
Быстро в люк.

— Я ясно сказала, что не пойду.

— Тебя туда забросить?
В прошлый раз я был неловок. Ты с синяком ходила.

— Забрасывай, если ты такой чёрствый.

— Это не чёрствость. Это забота.

— Не забота. Не обольщайся.

***

Но Паша больше не спорил.
Он снова обхватил Алису языком и отправил в люк.
И добавил снаружи:

— Прощай, Алиса.
И будь счастлива.
Надеюсь, что мы ещё встретимся.

А можешь даже подождать меня.
Я снова рожусь и мы будет вместе.

Если ты не станешь спешить замуж и подождёшь лет до тридцати.
Я обязательно тебя найду.

Кстати, пока я буду между мирами, я поработаю твоим ангелом-хранителем.
Здорово, правда?

У тебя будет личный призрак-хранитель.
И горе тем, кто попробует к тебе подойти с недобрыми намерениями.

***
Алиса не знала, смеяться или плакать от таких слов.
Зато знали её глаза, давно намочившие всё лицо слезами.

Снаружи Паша добавил:

— Гай-до, друг, ты слышал наш разговор.
Ты же не позволишь Алисе умереть, правда?

Доставь её, пожалуйста домой, к папе и маме.
Не дай ей погибнуть здесь.
Или где-либо.

Теперь я больше не смогу о ней заботиться.
Если только в самом деле смогу стать призраком-хранителем.

— Я понял, Павел.
Конечно я её доставлю домой.

— Спасибо, Гай-до.
Ты настоящий друг.

А я пойду пожалуй.
Подышу свежим воздухом, пока есть время.

(Алиса)
— Гай-до, не смей!
Ты не имеешь права нарушать мои приказы!
Сначала выпусти меня здесь, а потом можешь лететь куда хочешь!

— Нет, Алиса.
Я не могу этого сделать.

— Выполняй мой приказ! Выпусти и улетай!
Гай-до узнал, как спасти Пашку
— Алиса… я не хотел тебе говорить, что смог установить причину, по которой Павел не может стать снова мальчиком.
Но, наблюдая ваши перебранки, начал сомневаться в том, что должен молчать.

— Что? Ты смог, но молчал?
Но почему?

Вдали уже слышен грохот надвигающегося ледника, а ты молчишь?
Счёт ведь уже на часы!
Может, у нас нет даже суток!

Что это за причина? Говори скорее!
Может, мы ещё успеем спасти Пашку?

— Я не уверен.

— Да говори уже хоть что-то, без уверенности.

— Ты помнишь, что случилось перед тем, как Паша должен был принять пилюлю для превращения?

— Наверное… Сначала я превратилась.

— Вот в этом всё и дело.

— Да в чём в этом?

— Мне не хотелось это произносить, но раз уж ты не говоришь, то придётся мне сказать.

— Да говори же!

— Алиса, на тебе же в тот момент не было одежды, понимаешь?

— … Ну и что?
Я и перед превращением в летучую мышь тоже снимала одежду.

— Тем более.

— Гай-до, время!
Не тяни!

— А сама ты ещё не догадалась?

— О боже! Давай потом обсудим в твоём стиле!
Ближе к делу!

Ты можешь быстро и кратко передать суть дела?
Мы не на светском рауте!

— Да, увы.

— ГАЙ-ДО!!!
Умоляю!

— Да-да, так вот.
Я тут брал же анализы у Павла.

— Я знаю, давай без предисловий!
ВЫВОДЫ, Гай-до, сразу выводы.
Что там?

— Не торопи, так ты меня только сбиваешь.
Я говорю и докладываю так, как меня учили

Если что-то не нравится, то очень сочувствую, но со всеми претензиями — к Ирии.
Пусть она меня перепрограммирует.

— Ну хорошо. Говори как умеешь.

— Так вот.
Я подозреваю, что Паша не может стать мальчиком из-за того, что действие таблеток блокируется его гормонами.

— Гормонами?

— Да.

— Но у меня-то не блокируется.

— Так у тебя и тестостерона не так много, как у Паши.

— Раньше тестостерон ему не мешал превращаться в кого-то и обратно в Пашку.

— Да. Но раньше у него и не было таких всплесков.

— Каких?

— Он не остался равнодушен к твоим дефиле перед ним без одежды.

— … Это что же получается…
Пашка может умереть здесь из-за того, что видел меня без одежды?
Это я сама виновата в том, что Пашка теперь погибает?

— Пока не погибает.

— Так, Гай-до, быстро говори, как его спасти.

— Вот поэтому я и молчал.
Я знал, что, узнав об этом средстве, ты сразу решишь применить его для спасения Паши.

— Правильно знал.

— Дело в том, что я сомневаюсь в этичности сообщения столько деликатной информации столь юной леди.

— Гай-до, немедленно говори!
Это приказ!
Это мольба, наконец!

— Хорошо, юная госпожа.
Но я обязан предупредить, что гарантий нет.

— Оооо!
Да говори же наконец!

— Вы простите мне разглашение столь интимных подробностей?

— ДА! Но только если ты разгласишь их немедленно!

— Есть шанс скорректировать Паше гормональный фон и снова сделать его восприимчивым к действию таблеток, если организовать ему спаривание.
С пнутьихой, разумеется.

— Что?

— Я предупреждал, что это деликатная информация.

— Гай-до, это-то ладно.
Лишь бы таблетки были.
Но мы же все таблетки растратили?

— Нет, госпожа.
Несколько штук я припрятал.
Я знал, что нет смысла их тратить, что лишние таблетки сами по себе не помогут.

— Давай скорее!

— Что ты задумала?

— А разве ты не догадываешься?
Спасать Пашку.
Тем способом, который ты сам мне подсказал!

— Алиса, а ты уверена?

— А мне нечего терять!
Так, где таблетки?!

— Вот. И не надо так кричать.

— Прости, Гай-до.
Но мне сейчас не до реверансов.

Спасибо за всё и прости, если что не так.
Может, ещё полетаем.
Если всё получится.
Алиса спасает Пашу
Алису теперь заботило только одно.
Как найти Пашку, который собирался уйти пастись.

Как бы снова не перепутать его с другим пнутами.
Не для других пнутов она собирается превращаться в пнутиху.

***

Алиса зря волновалась.
Никуда Паша не уходил от корабля.

Он и собирался было.
Но не смог раньше времени удалиться от корабля с Алисой.

И готов был толкать Гай-до, если тот сам не взлетит вдруг, послушавшись Алису.
Паша подозревал, что Алиса устроит бунт на корабле.

И счёл необходимым проследить за тем, чтобы Гай-до улетел.
Чтобы Алиса не осталась здесь с ним.

***

И всё равно Паша очень удивился, увидев, как снова открылся люк и как из него выскочила Алиса.
Он же вроде бы договорился с Гай-до, что тот не выпустит Алису.

Наверное, Алиса чем-то смогла добиться от Гай-до выполнить её приказ выпустить её.

Паша собрался было забросить Алису обратно, как с изумлением понял, что Алиса снова без одежды.
Он заволновался, что она простудится.
Да и от её красоты тоже.

Но хватать языком голую Алису Паша стеснялся.
Боясь, что теперь ей будет особо неприятно чувствовать на своём теле пнутий язык?
Но он же не виноват, что он сейчас пнут.

Паша не понимал, что Алиса делает.
Но ему стало ясно, что придётся всё же снова использовать язык.

Хоть ей и будет наверняка неприятно, но зато она жива останется, если он забросит её в корабль.

— Гай-до, в чём дело?
Я же попросил увезти Алису! — прорычал Пашка громовым голосом.

— Она всё тебе объяснит.
Сама. А я пас.

— Ты пас? Нет, в стороне не получится отсидеться!
Что она может объяснить?

Что она камикадзе?
Немедленно домой!

***
Паша протянул язык к Алисе.
Но она отчаянно закричала:

— Пашка! Подожди! Мы нашли выход!
Не трогай меня пока!
Мы тебя спасём!

— Как? — многотонная Пашкина туша всколыхнулась от вздоха совсем по-человечески.
А в голосе против его воли прозвучала смертная тоска.
Алиса всё это заметила.

— Пашенька, родненький, сейчас всё узнаешь.
Потерпи минуточку.

Всего одну минуточку.
Я только скажу тебе пару слов. Чтобы ты понял, как тебя можно спасти.

— Нет, Алиса.
Довольно безрассудства.

***
Увидев приближающийся к ней язык, Алиса быстро закинула в себя таблетку, пока он её не схватил.
Так что язык коснулся уже не Алисы, а неопределённого нечто, стремительно меняющего облик.

И вскоре перед потрясённым Пашей появилась очаровательная (по понятиям пнутов) пнутиха.
Которая часто дышала, из глаз которой катились капли объёмом с ведро каждая.

Ничего не понявший Паша вместо того чтобы обрадоваться появлению подруги своего вида, горестно взвыл на всю округу.
Испугавшись, что Алиса теперь тоже погибнет с ним.

Алиса-то так и не успела ему объяснить, зачем она превращается в пнутиху.
Паша не дал ей на это времени.
Не стал слушать.

И Паша решил, что Алиса просто нашла способ составить ему компанию в момент гибели.
Такой, при котором Паша не может заставить её вернуться на корабль.
В который Алиса теперь тоже не влезла бы.

Алиса чувствовала себя неуверенно в теле пнутихи.
Наконец она пошла к Паше.

Он отвернулся.
Обиженно и горестно.

Алиса-пнутиха попробовала в знак примирения лизать его своим языком.
Теперь у неё был такой же гигантский язык, как и у Паши-пнута.

Но Паша был не в настроении принимать ласки.

— О Гай-до, почему ты не послушался меня? — простонал пнут.

— Я не хотел вмешиваться в Ваши отношения.
Но раз ты не дал Алисе рассказать о способе твоего спасения, то придётся сделать это мне.

Если очень кратко (а на долгий рассказ нет времени), то ты должен спариться с пнутихой.
А потом съесть пилюлю.

И тогда вы оба снова станете людьми.
И мы все вместе сможем улететь домой.

***

Паша был поражён услышанным.
Теперь он понял, зачем Алиса превратилась в пнутиху.
Чтобы спариться с ним и превратить его в снова в мальчика.

Его девочка решила таким образом спасти его.
Не думая и не зная, безопасно ли это для неё самой.

На глаза Паши-пнута навернулись слёзы.
Тоже ведровые.

— Гай-до…
А для этого любая пнутиха подойдёт?

— А у тебя есть время бегать в поисках других пнутих?
И добиваться от них согласия на спаривание?

(Алиса)
— Какая тебе нужна ещё пнутиха?
Тебе одной мало?
Учти, что я не потерплю измены, — проговорила Алиса с трудом. Она-то ещё не научилась разговаривать, как Паша.

— … Я не хотел бы … так… с тобой.
В образе пнутов.
Я хотел бы по-другому.

— У нас вообще ни по какому не будет, если ты будешь долго думать.
Слышишь приближающийся грохот?

— Это ледник?

— А что же ещё.

— Зря ты это затеяла.

— Пашенька, некогда спорить.
Сделай это хотя бы ради меня.
Иначе я тоже погибну тут в облике пнутихи.

— Ты не оставляешь мне выбора

- Выбор есть.
Можешь позволить нам умереть тут обоим.

- Это и есть отсутствие выбора.
… Хорошо. Я согласен.
Но я не очень хорошо представляю, что должен делать.

— Вспомни сцену совокупления пнутов.

— Я тогда не разглядел.
Не видно же было.
Я только помню только их возню, рычание самки в начале и довольное урчание в конце.

— Ты же биолог.
У позвоночных строение тела сходно.

Но вообще-то ничего сложного.
Ты же тоже проходил половую систему ящериц.

— У пнутов иначе.

— Не радикально же.

— Можно я сначала покажу, где примерно думаю? ... Языком.

— Покажи.

— Здесь?

— Да.
Но у нас нет времени на ласки в телах пнутов.

Скорее выплеснись и будем превращаться обратно в людей.
Пока нас не смёл ледник.

— Не так я представлял себе начало наших близких отношений.

— Потом расскажешь.
Поторопись же.

— Спасибо, Алиса.

— Скорее.
Потом поблагодаришь.

— Ну… поехали тогда.
Примечание к части
А потом было примерно так:
(цитата из книги)

Верхний люк Гай-до был открыт — кораблик ждал своих пассажиров.

Гай-до протянул Пашке и Алисе манипулятор, между пальцами которого были зажаты пилюли. Алиса проглотила пилюлю, задав себе урок: превратиться снова в девочку Алису.

Тут же земля убежала вниз — Алиса еле удержалась на ногах. Она выросла в двадцать раз.

А рядом уменьшался, превращаясь в человека, Пашка.

— Ой! — воскликнула Алиса. — Я же не одета!

— И я тоже! — закричал Пашка. — Гай-до, немедленно принимай меры.

— Одну минутку, простите, я совсем забыл.

В ту же секунду с неба хлынул дождь, посыпался град и снег.

Пашка и Алиса кинулись к кораблю по шаткому мостику, а навстречу им из люка вылез маленький Эмальчик, державший в левой руке одежду Алисы, а в правой — Пашки. Одежда тут же промокла, а катастрофист закричал:

— Скорее, не могу же я удерживать стихии! Прыгайте в люк.

Ребята прыгнули в люк, люк закрылся, и они, проклиная так не вовремя подвернувшегося катастрофиста с его штучками, спрятались по углам натягивать мокрое белье.
Катастрофа
Но Паша-пнут так распереживался, что разрядился до того, как успел спариться с телом пнутихи.

Он давно чувствовал потребность в спаривании с пнутихой.
Ему даже захотелось, чтобы пнутиха снесла и от него золотое яйцо.

И охранять её во время высиживания яйца.
Эти желания появились у него ещё во время наблюдения за пнутами и общения с ними.

Паша понял, что потребности тела животного, облик которого он принял, всё больше овладевают им.
Он и ел то, что едят пнуты.
И репродуктивные потребности возникали тоже в соответствии с природой животного.

Паша мужественно боролся с приступами животных желаний.
Стремясь дождаться момента, когда ему удастся снова стать человеком.

Он человек, и спариваться должен как человек.
Тем более что он любит Алису.

И не только любит.
Его к ней тянет. И давно.

И особенно потянуло в тот момент, когда она разделать перед превращением в летучую мышку.
Чем она вообще думала, когда вдруг разделать перед ним?

Что его это оставит равнодушным?
Или она думала, что ему всё равно, раз он уже превратился в пнута к тому моменту?

Он не мог дождаться момента, когда они снова превратятся в людей.
Когда он увидел голенькую Алису во второй раз, после её превращения из образа летучей мышки, то понял, что немедленно займётся активными ухаживаниями, как только превратится в человека.

Чтобы добиться такого момента, когда сможет видеть Алису обнажённой сколько угодно.
И не только видеть.

Каково же было его разочарование, когда он не смог превратиться в человека.
Словно по закону подлости.
Именно в тот момент, когда он решил форсировать переход отношений с Алисой на другой уровень.

Да ещё и этот ледник.
Из-за которого он вообще мог остаться на Стеговии и погибнуть.

Постепенно подступала тоска.
От мысли, что придётся расстаться с Алисой.
И вообще с жизнью.
И все его мечты о брачных играх с Алисой останутся нереализованными.

Признание Алисы в том, что она собиралась от него рожать в будущем, открыло ему глаза на её отношение к нему.
Оказывается, Алиса тоже в него влюблена.

Да так, что не хочет без него жить.
Эх, знал бы он это раньше…

Получается, что его мечты о любовных отношениях с Алисой вполне могли бы осуществиться.

***
Когда Алиса превратилась в пнутиху, Паша сильно смутился.
Из-за того, что снова почувствовал приступ животного желания в спаривании.

А тут и пнутиха собственной персоной в метрах от него.
Как тут не разволноваться?
Как тут удержаться?

А уж когда после сообщения Гай-до стало известно, что есть не только возможность для спаривания, но ещё и необходимость, Паша-пнут и вовсе едва не набросился на пнутиху.

Кое-как он старался сдержать порыв.
Но Алиса-пнутиха сама утверждала, что другого выхода нет.

Не мог же он в самом деле допустить, чтобы Алиса тоже погибла здесь?
Получалось, что спаривание неизбежно.
Как бы ни было странно начинать с Алисой отношения в телах пнутов.

Кроме того, если всё получится, то они не просто останутся живы и вернутся домой.
Теперь у них будут любовные отношения!

С этой мечтой Паша и обнял пнутиху передними конечностями за бока.

И тут случилась эта катастрофа с преждевременной разрядкой.
В их ситуации это была действительно катастрофа.

И Паша чувствовал, что пока не сможет немедленно «зарядиться» снова.
Что ему нужно на это время.
Неизвестно, сколько.

— Алиса, извини.

— Что?

— Придётся подождать.

— Почему?

— Я переволновался.

— … Понятно.
Хорошо, подождём.

— Мне так неловко.

— Пустяки.
Тем более что мы не знаем физиологию пнутов.

— А может быть… я даже теперь смогу превратиться в человека?
Может, достаточно разрядки без спаривания?

— А это мысль.
Попробуй съесть таблетку.
В манипуляторах Гай-до.

— Сейчас попробую.
Это было бы идеальным решением.

Всё-таки не хотелось бы мне спариваться в таком виде.
Тем более с тобой.
Соперник

Любимую соперник в плен обмана — не завлечёт ©


Паша приготовился слизнуть таблетку, как вдруг его остановил вскрик Алисы.

— Паша!

Он огляделся.
Оказывается, к ним приближался другой пнут. Настоящий.

Паша сразу каким-то шестым чувством понял, что пнута заинтересовала симпатичная пнутиха.
И он идёт сделать ей предложение стать парой и завести яйцо.

Пашу это не устраивало совершенно.
Он обрадовался, что не успел слизнуть таблетку.
А то что он мог бы сделать в виде человечка.

Паша встал рядом с Алисой.
Пнута это не смутило.
Он продолжал приближаться.

Подойдя почти вплотную, он мысленно сообщил:

— «Пнутиха жена пнута?»

— «Да»

— «Пнутиха хочет другого мужа»?

— «Нет».

— «Я спрашиваю у пнутихи, а не у пнута.

— «Пнутиха уже замужем, хочет своего первого мужа и не хочет другого, » — добавила от себя Алиса.

— «Жаль. Пнутиха должна ещё подумать».

— «Пнутиха уже подумала и решила».

— «А яйцо у пнутихи уже есть от первого мужа?»

— «Пока нет»

— «Тогда она может выбрать другого мужа.
Пнут хороший. Хороший муж был бы.
Охранять яйцо. Кормить пнутиху и защищать.
Красивое яйцо. Красивый пнутёнок», — изложил свои козыри гость.

— «Спасибо. Но пнутиха будет с первым пнутом».

— «Пнутиха должна быть с тем пнутом, который сильнее», — не отставал настырный гость.

— «Пнутиха должна быть с тем пнутом, с которым хочет быть».

— «Нерационально.
От более сильного пнута более крупные яйца.
Более сильные дети.
Более сильный пнут лучше защитит пнутиху и яйца»

— «А если пнутиха не хочет быть с более сильным пнутом?»

— «Тогда это глупая пнутиха.»

— «Зато счастливая».

— «Счастье — это миф.
Пнутиха обязана думать не о счастье, а о долге.
О благе.

Благо — это эволюция вида.
Она должна думать об эволюции вида, а не о бабских страхах.
Долг пнутихи — нести яйца более сильному пнуту».

— «Первый муж пнутихи — сильный пнут».

— «Пусть докажет свою силу».

— «Как»?

— «Сразится со мной»

— «Зачем?»

— «Кто из пнутов победит — тому пнутиха и будет нести яйца».

— «А если она не хочет?»

— «Через не хочу».

— «Это не гуманно».

— «Зато это высшее благо».

Паша, молча слушавший эту беседу, решил, что пора вмешаться и прогнать назойливого гостя.
Тем более что тот выразил своё мнение уже предельно ясно.
И Паше его мнение не понравилось.

Гость хочет помериться силами?
Пожалуйста.
Впрочем, можно дать ему последний шанс убраться по-хорошему.

— Алиса, хватит его слушать.

— Паш, позволь мне.

— Не позволю.
Хватит ему нести ахинею про долг и через не хочу.
Мне надоело.

«Пнут, уходи».

— «Сначала докажи, что ты сильнее».

— «Хорошо».

(Алиса)
— Паша, не надо.

(Паша)
— «Не мешай».

(Алиса)
— «Пнуты, кто из вас сможет столкнуть эту гору?
Кто сможет — тот и сильнее».

(Гость)
— Какую гору?

— Сейчас увидите.
Гора Гай-до, вылети из озера, встань рядом с нами.

***
Гай-до вылетел и приземлился около Алисы.
Он всё понял, что от него требуется.

Гость толкал-толкал корабль, но так и не смог сдвинуть.
Пашка сдвинул сразу.
Это Гай-до подсобил.

— Пнут Пашка сильнее гостя. Гость должен уйти.

(Гость)
— Гость не верит горЕ.
Это неправильная гора.

Она летает по воздуху, как некоторые животные.
Поэтому он будет сражаться, как всегда сражаются пнуты.

***
И бросился на Пашку.
Впрочем, Пашка вступил в поединок не менее активно.

Казалось, что он только рад возможности лично намять бока нахальному гостю.

Какое-то время Гай-до и Алиса наблюдали за схваткой двух динозавров.
Силы были примерно равны.
Но когда Алиса увидела на пнуте-Пашке кровь, она воскликнула:

— Гай-до, что же ты медлишь? Тебе пора вмешаться!

***
Гай-до словно только и ждал этих слов.
Он поднялся в воздух и стал отталкивать гостя от Пашки.

Гость, не ожидавший, что летающая гора выступит против него, попятился.
А когда Гай-до стал выпускать в сторону гостя горячие струи плазмы, и вовсе пустился наутёк.
Вероятно, понял, что шутки с неправильной горой не пройдут.

Отбежав на некоторое расстояние, он нерешительно потоптался, погрозил оттуда лапой.
Гай-до полетел в его сторону.
И тогда гость побежал прочь, уже не оборачиваясь более.
Возможно, рассказывать другим пнутам про неправильную гору.
Рокировка
Гай-до подлетел к ребятам и протянул им таблетки в манипуляторах.

— Принимайте, живо.

— Я не приму, пока не убедюсь, что Пашка смог стать человеком.

— А я не приму, пока Алиса не станет девочкой и не окажется внутри под твоей защитой.

— Некогда препираться.
Она и так под моей защитой, как ты мог только что убедиться.

***
Ребята проглотили таблетки.

И о чудо — Пашка стал человеком!
Ему удалось обойтись без спаривания.
Значит, хватило даже разрядки.

Все так обрадовались, что не сразу заметили, что Алиса-то пока осталась пнутихой.

— Алиса, ты всё же не проглотила таблетку?
Ты хотела убедиться, что я превращусь в человека?
Теперь убедилась?
Так что давай глотай.

— … Я уже проглотила.

— Алиса, это не смешно. Немедленно глотай.

— Я правда проглотила.

— Гай-до, дай ей ещё одну таблетку!

— Конечно. Пожалуйста.

***
Вторая таблетка тоже не помогла.

— Что же делать! Теперь Алиса застряла в образе пнутихи!
Теперь ей что ли требуется спаривание для возвращения в облик человека?
Тогда давай таблетку мне, Гай-до.

— Таблеток не осталось.

— Не может быть!

— Честное корабельное!

— О боже.

— Ну что, Пашенька, теперь моя очередь забрасывать тебя в люк корабля? — ехидно спросила Алиса. —
А то холодно же.

— Я закалённый.

— Но ты же ещё и обнажённый.
Не стесняшься девушки?

— А чего мне теперь её стесняться после того, как только преждевременная разрядка помешала мне спариться с ней?

— В любом случае пора тебе в люк.
А потом совсем домой.

— Ты не сделаешь этого!

— Это почему же?

— … Потому же, почему ты сама не хотела улетать.

— Я-то не хотела.
Но ты же мне не позволял остаться здесь с тобой.
Теперь моя очередь отправлять тебя домой.

А я остаюсь здесь ждать ледника.
Пока-пока, мой любимый.
Теперь я с полным правом могу назвать тебя так.

Заведи дочку и назови её Алисой, если хочешь.
Может, я перевоплощусь в твоей дочке.
А можешь не жениться и ждать, когда я перевоплощусь не в дочке.
И мы снова будем вместе.

Гай-до, ты же знаешь, что надо делать?
Вези этого мальчика домой к маме.

Паша, ты сам заберёшься в люк или тебя языком перенести?
Учитывая, что одежды на тебе нет, а прикосновение языка вряд ли приятно.

— Не прикасайся ко мне!

— Значит, языком.

***
Алиса протянула язык к Пашке.
Увидев, как к нему приближается гигантский язык, Паша понял, насколько Алисе было неприятно, когда он переносил её языком.

Но язык замер на месте, и становился всё меньше.
Пока совсем не отдалился.
Это Алиса стала превращаться из пнутихи в девочку.

Таблетка всё же подействовала, хоть и с опозданием.

Секунды Паша и Алиса осознавали, что обоим удалось снова стать людьми.
И что теперь они смогут спастись и покинуть планету.

Потом дружно покраснели, заметив, что оба без одежды.
Тем более что ещё и холодно было.
И так же дружно прокричали:

— Гай-до!

***
Умненький Гай-до, резко умневший от общения со своими юными друзьями, без пояснений понял, чего от него хотят.
И живо протянул манипуляторами обоим одежду.

И почему-то оба не замедлили одеть тёплые плащи.
И только после этого забежали по трапу внутрь Гай-до.

Приключение подходило к концу.
Обсуждение
Когда они переоделись, Алиса увидела на Пашкином плаще кровь.
Значит, у него кровило даже сейчас, после превращения в человека.

— Пашка, показывай рану.

— Какую?

— Ту самую.

— Пустяки. Царапина.

— Мы не знаем, нет ли яда в когтях пнутов.
Так что раздевайся.
Всё равно ничего нового я уже не увижу.

— Я бы не был так уверен.

— Не кокетничай.
Я её промою перекисью и наложу антисептик с антидотом.
А внутрь сам примешь антидот.

— Ладно уж. Если тебе так хочется — врачуй.

— Сильно он тебя.
Хорошо, что Гай-до вмешался.

— Я и сам справился бы с пнутом, — возразил Паша. — Я как раз придумал хороший способ вырубить его.

— Может быть.
Но и ран у тебя могло стать больше.
А оно нам не надо, правильно?

***
— Алиса, а ты что, в самом деле собиралась остаться здесь?

— А что мне оставалось, если бы я так и не превратилась в человека?

— А меня домой собиралась отправить!

— Я всего лишь последовала твоему примеру, Пашенька.
Ты же тоже меня домой против моей воли хотел отправить.

— Это месть?

— Это просто единственно возможный вариант.
Твоя смерть ничем мне не помогла бы.

— А почему ты вообще не сразу превратилась в человека?
Что это за задержка?

— Сама не знаю.
Но возможно, что из-за гормонов.

— Каких гормонов?

— Гай-до говорил, что ты не превращался в человека из-за того, что у тебя подскочил уровень тестостерона.
Возможно, что причина задержки в моём превращении в том же самом.

— Но с чего бы у тебя подскочить тестостерону?

— У женщин тоже ведь есть андрогены.
Возможно, что их уровень у меня подскочил от возбуждения перед несостоявшимся спариванием.

Или от зрелища сражения пнутов-самцов.
Ну, а потом уровень вернулся в норму — и я снова смогла превратиться в человека.

— Да уж…
Кстати, я безмерно рад, что нам удалось обойтись без спаривания.
Я имею в виду — в виде пнутов.

— Честно говоря, я тоже.

— Тебе вообще не надо было идти на это.

— Я не могла оставить тебя здесь.

— Алис… я вот давно спросить хочу…

— Так спроси.

— А это правда?

— Паша, что «это»?

— То, что ты … говорила мне, когда я пнутом был?

— Можно конкретнее?

— Ну… про то, что собираешься рожать от меня.

— А ты сам-то как думаешь?

— Я не знаю, что и думать даже.

— Паша, вот сейчас скажу ведь, что неправда.

— Почему?

— Чтобы не сомневался, что я могу лукавить в таких вопросах.

— Значит, правда?

— Конечно.

— … А мне не говорила.

— А зачем?

— … Мне было бы приятно.

— Ну, а я не знала, будет ли тебе приятно.
Поэтому и не говорила.

— Но теперь ведь сказала.

— Так ситуация такая была.
На грани.
Вот и сказала.
Ты же сам начал — рожай да рожай.
Вот и вырвалось как-то само.

— Алис… раз ты готова идти так далеко… может быть, сейчас выдашь хоть небольшой аванс?

— Ты о чём?

— Можно тебя обнять?

— Только обнять?

— Только.

— Хорошо. Но только обнять.

— Так удобно?

— Да. Очень.

— …Значит, только обнять?
И ничего больше?

— Ничего…

— Ты же вообще рожать собираешься.

— Но не сейчас же.

— А когда? Когда меня снова почти потеряешь?

— Посмотрим.
…Ты говорил, что, если бы знал раньше о моём желании рожать от тебя, то что-то делал бы.

— Угу.

— А что ты делал бы?

— Наверное, чаще и сильнее проявлял бы симпатию к тебе.
Чтобы ты быстрее прониклась бы желанием согласиться на тактильные контакты…

— И если бы я согласилась?

— Тогда я поцеловал бы тебя.

— Один раз?

— Почему один?
Не один. Много раз. Постоянно целовал бы тебя.

— Зачем постоянно?

— Так приятно же.

— Откуда ты знаешь, что приятно?
Ты же не пробовал.
Или пробовал?

— Не пробовал.
Но это мне и так ясно.

— Хочешь проверить предположение?

— Больше жизни.

— Тогда проверяй.

— Ты уверена?

— Когда мы не могли превратить тебя в человека, то я дала себе зарок — обязательно поцеловать тебя, если удастся спастись.

— Я тоже. Решил, что обязательно добьюсь этого, если спасёмся.

— Ты добился.

***

— Спасибо, любимая.

— Взаимно.
Паш… знаешь, чего мне захотелось, когда мы целовались?

— Нет.

— Чтобы ты рассказал мне, как ты представлял себе наше спаривание.

— Ого.
Какие у тебя желания.

— Ты же сам сказал, что представлял.
Вот мне и интересно теперь.

А когда ты целовал меня, то стало ещё интереснее.
Если уж ты губы так целуешь.
То как же ты можешь делать всё остальное…

— А ты не сильно маленькая слушать такие рассказы?

— Нет.

— А секс тебе уже разрешили?

— Пока не разрешили.

— Ну вот. Значит маленькая.
Вот когда разрешат — тогда и расскажу.
И даже покажу, если захочешь.

— А почему не сейчас-то?

— Потому что, если я стану рассказывать, то захочу это и сделать.
А тебе пока нельзя.

А ещё нам некогда.
Пора спасать наших динозавров.

***

есть там - https://ficbook.net/readfic/4142695