Залёт Алисы

Фэндом: Булычёв Кир «Приключения Алисы», Тайна третьей планеты (кроссовер)
Основные персонажи: Алиса Селезнёва, Павел Гераскин
Пейринг или персонажи: Павел Гераскин/Алиса Селезнёва
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Пародия, Hurt/comfort, ER (Established Relationship), Стёб

Размер: Драббл, 13 страниц
Кол-во частей: 4
Статус: закончен

Описание:
Есть версия, что одной из причин, по которой в каноне нет книг про взрослую Алису, является нежелание писать про то, как Алиса с Пашей обсуждают, залетела Алиса или нет.

Но разве эта такая неудачная тема для обсуждения?

***

— Алиса, в тебе что-то изменилось, — отметил Паша после очередного соития.

Они позволяли себе секс только с двухнедельными перерывами после двухнедельного буйства.

Не стремясь пока форсировать наступление беременности.
Решив отложить работу над зачатием лет до 20-ти.

И каждый раз после двух недель воздержания никак не могли насытиться близостью, особенно в первые дни.

— Ты тоже заметил?

— Это невозможно не заметить.

— Даже так…

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— О чём?

— Ты не…

— Что?

— Я не стал отцом?
Ты не беременна?
Мы не залетели?

— … Не знаю.
Я тоже уже подумала об этом.

— И как?

— С одной стороны, у меня есть настойчивое ощущение, что во мне появился новый человек.
А с другой…
Мы же старались использовать для секса только дни, начиная с 16 дня цикла.

— Ну, значит, организм тебе перехитрил.
И задержал овуляцию на пару-другую дней.
Вот мы и залетели.

— Может и так.
Пока ничего неизвестно.

— Ну ничего, скоро узнаем.
Доберёмся до цивилизации. И проверим по тесту.

— Так странно. Я так этого хотела.
В смысле — забеременеть.
А теперь мне так странно ощущать, что это может быть уже случившимся фактом.

— Алиса, это естественно.
Тебе нужно время привыкнуть.

Мама мне рассказывала, что всю беременность привыкала.
Но ощущение чуда так и не прошло.
И даже потом. Когда я уже родился.

— Я понимаю твою маму. Ты в самом деле чудо.

— Ты тоже.

— Честно говоря, я при каждом сексе представляла, что, несмотря на теоретическую незалётность дня, именно в этот раз может наступить беременность.

Что где-то там в трубах твои сперматозоиды могут встретить яйцеклетку.
Я же понимала, что овуляция может задержаться.

— Конечно может.
Особенно если женщина так этого хочет, как ты.
Вот она и задержалась.

Я понимаю тебя.
Я тоже каждый раз думал —, а вдруг.

— Я каждый раз с такой любовью и надеждой думала о возможности зачатия.
Меня так возбуждала мысль, что я могу зачать ребёнка.
Что в этот раз может начаться его жизнь.

— Ну точно. Наверное, поэтому оно и произошло.

— Через пару недель будет почти точно известно.
Если не будет месячных. - Значит наверняка беременность.

— Значит, подождём пару недель.
Но уже сейчас можем жить так, словно наш ребёнок уже с нами.
А если даже ошибаемся — ну и ладно. В другой раз будет с нами.

— Так, словно он с нами — это как?

— Ну не знаю… Просто будем думать, что он с нами. В тебе.
Будем его ждать.
Ты же знаешь, что первые дни и недели самые важные для развития ребёнка.

— Знаю…

— Алис, ты часом не грустишь?

— Нет-нет. Это просто чувство ответственности навалилось.
Я так хочу, чтобы у него всё хорошо было.

— Всё и будет хорошо.
Я же с тобой.
Ну Алис, улыбнись.
Я думал, что ты сиять от счастья будешь, когда узнаешь о беременности.

— Я и буду. Скоро.
Мы же пока и не знаем, наступила она или нет.
Я просто растерялась немного.

— Алиса, и всё же — побольше радости.
Чтобы ребёнок получился здоровым — его мать должна больше радоваться.
Иди ко мне.

***
Паша решил, что сейчас его объятие будет в самый раз.
Может, это поддержит Алису морально.

Он догадывался, из-за чего она взгрустнула.
Она об этом не сказала прямо.

Но наверняка это извечная тревога матери за дитя.
За его благополучие.

Слишком долго матери слишком хорошо знали, что шансов на счастье у ребёнка мало, а вот на всевозможные неприятности много.
И по-другому стало совсем-совсем недавно.

Да и то это хрупкое счастье.
И держится только на героизме, интеллекте, воле к добру и труде миллионов землян.
И на их готовности защищать жизнь.

А вокруг огромный космос.
В котором тоже встречаются сюрпризы в виде недоброжелательных и вредных элементов.

***
Паша возликовал, почувствовав, что Алиса расслабилась в его объятиях.
Хоть это и было обычным делом, но он каждый раз чувствовал гордость, что Алиса расслабляется в его руках.
Что он хорошо на неё действует.

— Ты прав. И что это я раскисла-то.
Всё же хорошо.
Если я беременна — родим и будем растить нашего мальчика.

— Или девочку.

— Или девочку.

— Конечно. Алиса, а как ты её назвать хочешь?

***
Паша не знал, что придумать, чтобы отвлечь Алису от грустных мыслей и чтобы она к ним не возвращалась.

— Как назвать? Не знаю пока…
Говорят, что надо просто послушать — и ребёнок сам подскажет, каково его имя.

— Это потом. А если бы ты сама выбирала?

— Ну… мне многие нравятся имена.
Настя… Рита… Вероника… Да многие.
А сына как назовём, если это мальчик?

— … Можно Георгием.

— Победоносец?

— В том числе.
Да много хороших имён. Подумаем. У нас ещё девять месяцев впереди.

***
Часть 2
Пашины подбадривающие поглаживания постепенно становились всё более откровенно ласкающими и обольщающими.

Почувствовав, что Алисино настроение меняется, что она начинает отзываться на его ласки и принимает их, Паша удвоил усилия.

Он собирался добиться полного исправления её настроения.
Не только и не столько механическим движениями.
Сколько проявлением своей любви и заботы, а также страсти.

Он чувствовал бесконечную нежность к Алисе, многократно усилившуюся от мысли, что она уже может быть беременной.

***
Убедившись, что она снова готова его принять, Паша скользнул в ждущие глубины любимой.

Алиса приняла его инициативу.
И скоро она уже снова радовала его откровенными проявлениями своего наслаждения.

А после этого уже совсем не походила на только что встревоженную до слёз и озабоченную девушку.

Паша решил не уточнять, насколько поменялось её настроение, чтобы не напоминать ей о недавнем.

Но Алиса сама об этом сказала, благодарно поцеловав его.

— Паша, спасибо.
Ты знаешь, как меня окончательно привести в нормальное состояние.
От твоих ласк у меня всегда такой прилив энергии и радости.

От недавней тревоги ни следа не осталось.
И теперь мне всё кажется исключительно радужным.

Я точно знаю, что наш ребёнок будет счастливым.
И ещё более удачливым, чем мы.

— Счастлив, что я так хорошо на тебя влияю.

— Невозможно остаться равнодушной к твоей любви.
От неё у меня столько эндорфинов, что эйфория просто зашкаливает.

Пашенька, ты не представляешь, какое это блаженство — ощущать, как нежно и с какой любовью ты гладишь членом стенки влагалища.

Как ты постепенно ослабляешь тормоза и наконец срываешься в полное исступление.

Как наконец извергаешься, дрожа всем телом.
Переливая в меня драгоценый эякулят.

Это так приятно чувствовать себя такой любимой и желанной.

— Взаимно. Я тоже обожаю наблюдать все проявления твоей страсти и удовольствия.
Начиная с твоих стонов и взгляда с поволокой и заканчивая морем смазки и судорожными спазмами твоих интимных мышц.
Приятно сознавать, что это меня так сильно хочет моя любимая девушка.

— А сейчас мне было вдвойне приятно заниматься с тобой любовью.
С мыслью, что внутри меня уже может жить наш ребёнок.
Получающий подтверждение, что его родители любят друг друга и хотят детей.

— Ну… у меня тоже ощущения были новые.
От мысли, что ты уже беременна нашим ребёнком.

Раньше я думал, что чувствовать ещё больше нежности просто невозможно.
А оказывается — ещё как возможно.

— Я заметила. Что сегодня ты был по-особенному нежен.

— А раньше?

— Раньше тоже очень. Но сегодня ещё больше.

— Как, оказывается, беременность может обогатить общение влюблённых.

— Ага.
Часть 3
Следующие дни стали для обоих сказкой.

Предполагаемая беременность неожиданно привнесла в отношения и ощущения влюблённых удивительные новые краски, изумительные тончайшие оттенки.

Они удивлялись изменениям в самих себе, в другом, в своих чувствах друг к другу.
И с восторгам отдавались новым счастливым обстоятельствам.

Паша не ожидал, насколько более трепетным может стать его отношение к Алисе, когда она окажется беременной.

Он и раньше прикасался к ней, как к чуду.
Его умиление и раньше доходило чуть ли не до слёз.

Но теперь… при мысли, что в этом животике любимой растёт его ребёнок, он испытывал совершенно невообразимые ощущения.
Растерянности, счастья, гордости, нежности, тревоги, обожания и так далее.

Ему хотелось и чаще прежнего ласкать этот животик.
И в то же время брала некоторая робость.
И когда побеждало желание коснуться этого места, он был вне себя от волнения.
И касался бережно-бережно, хотя и понимал, что эти касания безопасны для ребёнка.

Входя в Алису, он теперь всё время помнил, что вторгается в тело, в котором уже есть ещё одна жизнь.
В котором на девять месяцев обосновался его ребёнок.

Что при фрикциях он приближается к тому месту, где совсем рядом с его головкой, в нескольких сантиметрах бьётся микроскопическое сердечко его ребёнка.
Ну или скоро начнёт биться.

«Привет, малыш», невольно ему думалось при приближении головки к шейке матки при полном введении члена.

«Не пугайся. Это я. Твой папа.
Это я тебя туда отправил.
Это благодаря моим трудам ты там оказался.
Подрастай. И выходи в срок.
Мы с мамой тебя ждём и очень любим».

Он папа? Он папа. ОН папа. Он ПАПА.
Паша не мог привыкнуть к этой мысли.
Находя её восхитительной.

Пару раз Паша не выдержал и, уйдя на некоторое расстояние, дал волю рыданиям.
Просто от накопившихся чувств.

Но чем больше была нежность, тем больше была и страсть.
И успокоенный Алисой, что фрикции совершенно не повредят ни ребёнку, ни шейке матки и даже наоборот, Паша в моменты после отпускания тормозов теперь буйствовал в теле любимой как никогда раньше.

И ощущения получал настолько сильные, что начал слегка даже опасаться за свой рассудок.
Его пугала сила собственной страсти.

И брали сомнения —, а вернётся ли он в обычную реальность после очередного оргазма с сопутствующим выбросом из реальности и изменением сознания.

И каждый раз, обнаружив, что на этот раз вернулся, облегчённо вздыхал. Вернулся. Удалось. На этот раз вернулся.

Но конечно эти опасения ничуть не мешали ему снова рискнуть.
Теперь удержаться от этого было уже невозможно.

Если бы только Алиса попросила сдержаться или воздержаться.
Но она уверяла, что всё чудесно.
И просила продолжать в том же духе.

Но Паша всё равно слегка сомневался и каждый раз со страхом спрашивал — не повредил ли он ей в этот раз.

Не помня толком, насколько он был под занавес резок.
А то, что помнил, говорило ему, что он был чрезвычайно буен.

Алиса приводила ему аргументы, кажущиеся убедительными.
Предлагала даже убедиться самому, что «там» всё цело.

И вообще Алиса каким-то фантастическим образом теперь стала ещё более обворожительной.
Ещё более женственной.

Наверное, это на неё так действовала мысль о возможной беременности.
От него.

На него она теперь смотрела иначе.
Ещё более волнующе.
Ещё более благодарно. С ещё большей любовью.

***
Алиса обнаружила, что мысль о близости с не просто любимым, а теперь и отцом её уже развивающегося ребёнка невероятно её воодушевляет.

И казалось бы и без того предельно острые ощущения от его прикосновений стали почти невыносимо приятными.
Тем более что и Пашины прикосновения стали ещё более пронзительно-нежными.

Теперь её влагалище заполнял и растягивал, и скользил в ней не просто член любимого, а член отца её ребёнка, который растёт в ней.
Член мужчины, который уже наградил её нынешней беременностью.

Уже впрыснул в неё в момент высшего наслаждения жизнедательную порцию спермы.
И впрыскивал такие же порции снова и снова, подтверждая, что она для него желанна.
И дети от неё.

Особенно Алису возбуждала возросшая нежность Паши.
Но она не оставалась равнодушной и к его страсти перед пиком акта.

И иногда под впечатлением от его страсти начинала кончать раньше него.
Но иногда и успевала застать момент эякуляции.

Её безмерно трогало то, как Паша переживает за неё после своей активности во влагалище.
«У тебя там всё нормально?
Я ничего не задел?
У тебя ничего не болит?»

Она как могла успокаивала его.
Нет, не болит.
И не повреждено.

Наоборот всё полезно.
Секс поможет им подготовить влагалище к родам.
Благодаря ему они пройдут ещё легче.

Видя, что Паша всё ещё сомневается, она предлагала ему самому убедиться, что всё в норме.
Часть 4
Приближался день Икс.
Когда станет ясно, наступила ли беременность.

Алисой овладело состояние покорности судьбе.

В правильный день пришли месячные.
Стало ясно, что вряд ли наступала беременность.
Конечно и при беременности бывают кровотечения, но вряд ли это тут случай.

— Паша. Ты должен знать. Я не беременна.

— …Алиса, ты только не расстраивайся.

— Да я и не расстраиваюсь.
Я понимала, что может так получиться.
Приятно было помечтать.

— Всё равно когда-нибудь беременность наступит.
Мы же в этот раз даже не планировали её.
И ничего не сделали для её наступления.

— Да. Конечно.
Извини, если разрушились твои мечты.

— Нет, только не извиняйся.
Но ты права — я в самом деле размечтался.
Мне понравилось ощущение возможного отцовства.

— Мне тоже. Материнства.

— Алис… Мы конечно до 20 лет хотели отложить беременность.
Но может быть не станем откладывать? Если ты непротив.

— Что ты предлагаешь?

— Ну… можно в этот раз не ждать с сексом до 16-го дня.
А заниматься любовью дня с восьмого. Или лучше с 11-го.
Чтобы сперматозоидам недолго пришлось ждать.

— Ты предлагаешь намеренно залететь?

— Если ты согласна.

— Пашка… я не просто согласна.
Я мечтала о таком предложении.

— Да? Ну тогда подождём, когда месячные закончатся. Дождёмся 11-го дня.
И станем делать ребёнка.

— Спасибо, Пашенька.

— За что? За то, что ты даришь мне неземное блаженство и ребёнка?

— Ты же тоже даришь мне это.
Спасибо, что согласен стать отцом моего ребёнка.
Подарить мне свои 23 хромосомы.

— Алиса, для тебя — хоть весь мой генофонд.

***
Через 11 дней они впервые занялись любовью накануне овуляции, чего раньше всегда избегали.

Оба чувствовали особый душевный подъём.
От мысли, что сейчас могут зачать ребёнка.

И даже физическое нетерпение и предвкушение было теперь чем-то намного бОльшим, чем нетерпением после длительного перерыва в десяток дней.

И большим, чем чисто физиологическое возбуждение перед овуляцией.

Происходящее напоминало им самый первый раз.
По волнительности.

Но только напоминало.
В этот раз всё было намного ярче и пронзительнее.

Теперь оба точно знали, что в этот раз скорее всего наступит столь желаемая беременность.

И совокупление стало не просто жестом любви.
А обрядом сотворения ребёнка.

Алиса впервые развела ноги и раскрыла перед любимым лоно чтобы не просто отдаться ему и подарить ему наслаждение.

А чтобы он сделал её беременной.
Чтобы внёс в её половые пути свои гаметы для запуска процесса формирования ребёнка из её яйцеклетки.

И эти обстоятельства, эти мысли усилили её желание близости.

Так же и Паша заметил, что чувствует ещё более сильную страсть из-за мысли, что в этот раз он не просто совершит акт любви, а войдёт в любимую, чтобы сделать ей ребёнка.
Чтобы наполнить её ласковое лоно спермой для оплодотворения.

Что сейчас они дадут старт жизни своему ребёнку, с которым им затем предстоят долгие годы жизни.
Счастья видеть его развитие, слушать его смех, учить говорить и так далее.

В этот раз они почти не разговаривали, хотя обычно нередко перекидывались словами.
Подогревая возбуждение.

Но в этот раз слова были бы лишними.

«Я люблю тебя» — они говорили только поцелуями.
Только вздохами.

Только согласными движениями бёдер навстречу друг другу.
Только трением кожи.

Только лаской члена и влагалища в глубинах, в которые вот-вот должна была быть выплеснута гаметоносная жидкость.
Только общими спазмами мышц при оргазме.

Паша дольше обычного задержался в Алисе после эякуляции.
Чувствуя, что не может её отпустить пока.
Чувствуя потребность обнимать её.

— Любимая, мы сотворили акт зачатия.

— Да. Спасибо, мой хороший.

— Ну жди теперь гостей.

— Жду.

— Потом повторим?

— Конечно. Сколько угодно.
И сегодня, и завтра, и послезавтра.
Акт любого из этих дней может привести к зачатию.

— А знаешь. Сейчас мне особенно понравилось заниматься любовью.
С мыслью о возможности зачатия.

— Да? И мне тоже.

— Как согласны наши желания.

— Потому что это любовь.

P.S.

Дней через 20.

— Ну что?

— Опять ничего. Третий день задержки.

— Значит, получилось?

— Кажется, получилось.
Никаких месячных.

— Поздравляю, любимая.

— Спасибо. И я тебя.

— Вот ты и стала мамой. А я папой.

— Да. Осталось только подождать, когда он подрастёт и вылезет из меня.

***

есть там - https://ficbook.net/readfic/4025881