Страшные рассказы сумасшедшей стриптизёрши

Любой текст при написании осмысливается на крошечную часть, поскольку сам принцип изложения не познан и не может быть приведён к какой-либо алгоритмической схеме.
В основном задействуются мусорные файлы сознания, из которых бессознательное наполнение лепит какую-то форму, заданную или не заданную, в последнем варианте наличие в голове большого количества мусора позволяет расширить горизонты изложения.
Подразумевается творческое письмо, а не приказы и доносы. Впрочем, последние тоже могут попадать в рубрику творения.
Таким же образом текст воспринимается. Читающий видит совершенно иную картинку, чем записывающий, так как у него свои шаблонные матрицы сознания, совершенно уникальные, подобно отпечаткам пальцев.
Но какое-то общезнаменательное начало всегда присутствует, порой ненавязчиво переходя в качество конгениальности, что можно понимать лишь как удачное попадание в цель, а не какое-то единение эмоциональных аппаратов.
Следует уточнить, что девяносто процентов эмоциональной конфигурации сенсорной системы людей совпадают, так как есть понятие социальной генетической принадлежности, а также единого поля познания, то есть образования, однако именно оставшиеся десять и есть самое ценное в сознании, это именно рефлексивный аппарат самовосприятия, который контролирует всё что только возможно в поле психики адепта, то есть носителя этой рефлексии.
Этим моментом широко пользуются агенты влияния политических структур, так как для большинства усреднённых пользователей слово до сих пор остается в некотором смысле святым и даже живым, что можно наблюдать в текущий политический момент, не забывая, что вся аналитика, включая конспирологию, не более как байки из мусорного ведра подсознания пишущего мастера тёмных дел суггестивности и активной атаки на голову.