Депрессия

- Я в дальний, буду где-то через час. Поиграй пока один и ни кому не открывай, - крикнула из коридора мама и захлопнула входную дверь.
  Маленький Саша уже не первый раз оставался дома один, пока мама ходила в магазин. Он, молча, постоял посреди зала, безысходно предвкушая целый час тоскливого и пугающего одиночества, вздохнул и начал думать, как убить, выпавший на его долю, длиннющий час. Переворошив ножкой, хаотично вываленную в углу, гору игрушек, он обратил внимание на пластмассовую фигурку, ярко раскрашенного генерала. Мама рассказывала сыну, что когда он вырастит, то станет взрослым и важным, и все его будут звать Александр.
- Александр, - гордо произнёс мальчуган басом, подражая папиному голосу. Он поднял фигурку и внимательно её осмотрел, представляя будущего себя. «Скорее бы», -подумал он, - «Взрослые всё могут, не то, что дети». Саша водрузил Александра на подлокотник дивана:
- Все построились! – скомандовал он и спешно расставил на полу фигурки солдатиков, животных, космонавтов, полицейских, всех кто попался под руку.
- Построить город! – грозно прокричал Александр, свысока окинув взором, свою армию подчиненных.
Тут же закипела работа: кубики с буквами, «лего» разных размеров, книги с полки и чайный сервиз – все шло в дело. Солдаты суетились, подгоняемые командами начальника:
- Где река? Где больница? – не успокаивался Александр, - Мартышка плохо работает. Расстрелять! Викинга наградить!
За всем надо было следить. Нужно быть строгим, но справедливым.
Наконец, под ногами Александра развернулся огромный красивый город с домами и фонтанами, мостами и деревьями. По улицам мчались автомобили и трамваи, торопились по делам пешеходы.

  Стремление и трудолюбие, циничность и умение манипулировать сделали Александра, уже  к сорока четырём годам, генеральным директором крупнейшего мирового холдинга. Но сейчас, стоя на верхней ступени современного стеклянного монолита, окидывая взором свою великую империю, он ощутил бездонную тяжесть опустошения, внезапно навеянного настроением поздней осени, уходящего високосного года. Тоскливо, с высока, наблюдая за «крысиной вознёй» своих сотрудников, он размышлял о смысле: «Зачем и что дальше».
Успех достижений уже давно исчерпал радость побед. Могущество не приносило удовлетворения.
- Бросить всё к чёртовой матери, - думал он, - Начать что- то новое. Рвануть путешествовать? Нет, не греет. И так много где побывал. Всё везде одинаковое. Фотки из «картинок Гугла» и то красивее и заманчивей. Альпинизм, сёрф? Не знаю, не то. Надоело себя заставлять. Театр, кино – хожу потому что надо. Жена, повзрослевшие дети – всё хорошо, но чаще приходиться быть наедине с собой. По сути, всё равно один. Будет ли что-то еще, ради чего можно всё бросить? Или остаётся ждать смерти? Неужели жизнь – это коротание времени между рождением и смертью? А что там? Небесный суд, где придётся отчитываться? Это уже не как в детстве – мама похвалит за любую подделку, что бы там не наворотил. Чем придётся хвастаться? Ложь, предательство, лесть, успешная карьера. За такое не похвалят. Может еще до смерти, всё-таки будет, что то еще, что будет выше и важнее уже достигнутого? Внуки? Подгонять «старшую», что бы быстрей «принесла в подоле»? Не уверен. А если не ждать? Если пойти от противного? Всё сломать и посмотреть, что начнется. Но тогда, как же семья, дом, обязательства перед акционерами? Нельзя всё так резко оборвать. Но кто, если не я? Это же моя жизнь, и только я сам могу что-то изменить.

  Дверной замок щелкнул, и входная дверь распахнулась. Саша подскочил от радости. Наконец, вернулась мама. Хоть и, наполненный игрой, час пролетел незаметно, ребёнок был на «седьмом небе» от счастья окончания разлуки с родным человеком. Он, с непосредственностью детской беспечности,  лёгкостью великого волшебника, одним движением руки снёс все свои строительные достижения и помчался навстречу матери. Только пластмассовый генерал, улыбающийся от радости внезапного освобождения, остался стоять на подлокотнике кресла, в предвкушении новой игры.