Ч. 48 Десант, обречённый на гибель

Предыдущая страница  http://www.proza.ru/2016/10/16/1080

В каждой боевой операции, как бы кощунственно это не звучало для гражданского человека, планировался процент потерь ранеными и убитыми. Но этот десант был полностью обречён на гибель.

Каждый участник десанта понимал, что может погибнуть, но он не знал, что его гибель неизбежна. Не думало об этом и командование Черноморским флотом, планировавшее операцию.

Трагедия заключалась в том, что немцам было известно о десанте все, и они к его встрече основательно подготовились. Немецкая разведка работала хорошо.

Противник заблаговременно построил противодесантную оборону. В наиболее важных районах поставили радиолокационные станции,  в подходящих для высадки местах установили батареи, построили защищённые пулемётные позиции.

Для личного состава оборудовали бетонные укрытия от артобстрела и бомбардировок. Прибрежные полосы заминировали, установили несколько рядов колючей проволоки, вырыли траншеи, окопы и поставили прожекторные установки.

Погрузка войск на суда во всех пунктах погрузки шла медленно из-за ухудшавшейся погоды и по ряду иных причин. Когда вышли в море, шторм разыгрался во всю силу. О какой стремительной высадке по плану могла идти речь, когда шли со скоростью 5 – 6 узлов. Буксирные тросы, на которых тральщики вели болиндеры, рвались.

Болиндеры – это старые баржи, построенные в Николаеве ещё в 1916 году. У них имелась аппарель, т.е. платформа для подъёма и спуска. По этим аппарелям танкам предстояло съехать на берег с баржи. Императорский Черноморский флот использовал их для высадки десантов в первую мировую войну.

Пока снова брали на буксир, волны захлёстывали маломерные судёнышки, люди были мокрыми на пронизывающем ветру. Многие укачивались и страдали от морской болезни, их тошнило. По плану десантные суда должны были подойти к Южной Озерейке в час ночи.

Большие корабли отстреляются и уйдут, получится большой разрыв между артподготовкой и высадкой. Сами, перегруженные десантниками, тральщики с огромным трудом буксировали болиндеры с танками и людьми. К часу ночи они не успеют подойти.

Контр-адмирал Басистый, командир высадки, дал радиограмму командующему флотом вице-адмиралу Октябрьскому и командующему отрядом кораблей вице-адмиралу Владимирскому с просьбой перенести начало артподготовки на полтора часа позже.

Командующий флотом ничего отменять не стал, но вице-адмирал Владимирский взял на себя ответственность, которая могла ему дорого обойтись без санкции Октябрьского, и перенёс артподготовку, как просил Басистый.

Однако при этом никто не предупредил лётчиков, о переносе времени обстрела берега кораблями эскадры.  Самолёты – корректировщики до высадки корректировочных постов десанта, должны были корректировать огонь кораблей эскадры.

Покружившись над Южной Озерейкой, самолёты-корректировщики, когда закончилось, указанное в плане время, улетели на свои аэродромы.  Корректировать огонь было некому, и корабли эскадры стали вести огонь по площадям.

Такая стрельба из-за рельефа местности оказалась совершенно неэффективной и не причинила противнику никакого существенного ущерба. Его оборонительные сооружения остались целы, батареи не подавлены.

Командный пункт командира высадки находился на эсминце «Незаможник». В первом эшелоне высадки – штурмовой отряд и корректировочные посты, которые шли на сторожевых катерах, танковый батальон, размещённый на болиндерах, и 255-я морская стрелковая бригада. Её должны были доставить канонерские лодки.

Когда я расспрашивал отца об этой операции, то спросил, кто был в штурмовом отряд, штрафники или обычные военнослужащие. Он засмеялся и сказал, что это были настоящие головорезы. Но потом, уже серьёзно, объяснил, что в штурмовой отряд брали добровольцев из числа наиболее подготовленных и смелых бойцов.

Во втором эшелоне предстояло высадить с тральщиков 83-я отдельную морскую стрелковую бригаду, 323-й отдельный батальон морской пехоты и пулеметный батальон.

Отстрелявшись, корабли эскадры скрылись в темноте ночи, отправившись в свои базы. Берег молчал, немцы не стреляли. По условному сигналу сторожевые катера направились к берегу. За катерами пошли болиндеры, которых вели на буксире уже не тральщики, а малые портовые буксиры. Но когда сторожевые катера приблизились к берегу, он ожил.  Катера и берег осветил луч прожектора, в небо взметнулись сигнальные ракеты.

Десантники высаживались на ярко освещённый берег и были видны, как на ладони. Стреляли все огневые точки противника: артиллерия, миномёты, пулемёты. Вот, что писал в воспоминаниях Н.Е. Басистый:

«Катера у берега. Прямо в пену прибоя прыгают матросы. Они бегут, стреляя на ходу из автоматов. Многие падают и остаются лежать на песке. С катеров бьют пушки и реактивные установки. Загорелся командирский катер, а затем взорвался.
Ближе к берегу! — командую я Бобровникову. — Открыть огонь по прожектору и батареям!

После первых выстрелов эсминца луч прожектора погас. Но вот к берегу стали подходить болиндеры, и он вспыхнул снова. Как потом выяснилось, прожектор был хорошо укрыт в нише на склоне возвышенности и по мере надобности выдвигался оттуда. В укрытиях находились и фашистские орудия».

Контр-адмирал Басистый наблюдал это с командного пункта на эсминце, который тоже обстреливали, но те, кто спрыгнул в воду с катеров, находились в сущем аду. Вот, когда пригодилось морякам крейсера «Молотов» то, чему их обучали морские пехотинцы на полигоне.

От штурмовой группы, расстрелянной в упор, осталась в живых примерно половина, но оставшиеся бойцы стойко удерживали плацдарм. Немцы посчитали, что им сейчас более опасны те, кого ещё не успели высадить, основные силы десанта, и перенесли огонь батарей на корабли с десантниками.

Попытка высадившейся штурмовой группы прорваться сквозь оборону немцев не увенчалась успехом, люди подрывались на минах. Поэтому они залегли, окапываясь на берегу.

По плану, капитаны буксиров, которые вели за собой болиндеры с танками и десантниками, должны были набрать максимально возможную скорость, а потом отдать буксир и резко отвернуть в сторону. После чего освобождённый болиндер по инерции должен был приблизиться к берегу, и затем с него спускали аппарель, и по ней танки сходили на берег.

В реальности, как рассказал мне отец, нервы капитанов буксиров не выдерживали, они преждевременно отдавали буксир, разворачивались и уходили в море.

Болиндеры с танками и людьми останавливались, не дойдя до берега, становились неподвижной мишенью для береговых батарей противника. Их расстреливали, они горели.

Бойцы, находившиеся на этих баржах, спасаясь от огня, прыгали в воду, но оказывались на глубине, а не на мелком месте, как им обещали перед погрузкой на болиндеры, и они тонули. Многие вообще не умели плавать.

Только один болиндер остановился на мелком месте, но танк был сразу же подбит, а десантники почти все погибли под огнём пулемётов и миномётов противника.

Продолжение http://www.proza.ru/2016/10/18/959