Чужой не сладок мёд. Глава 14

Дни тянулись, казалось, время стоит на месте, а часы забыли своё предназначение. Лариса постоянно поглядывала на них в ожидании вечера, а они только и делали, что тикали и тикали. Спать больше не хотелось, двухнедельный, почти беспрерывный сон сполна напитал организм. От чтения быстро уставали глаза, начиналась головная боль, и приходилось откладывать книгу в сторону. Единственным развлечением, доступным Ларисе, было рисование. Мама специально купила ей хорошие акварельные краски и беличьи кисточки – то, о чём когда-то мечталось. И она рисовала с утра до вечера. Ближе к шести часам появлялась Нюша, сумевшая всё-таки прорвать мамино блокадное кольцо, и обеспечить себе тем самым доступ к телу подруги, которое постепенно возвращалось к жизни. Вместе с Нюшей в комнату врывался свежий воздух и нескончаемый поток слов. Но это совсем не раздражало Ларису, она готова была слушать теперь её глупости часами. Весёлая, жизнерадостная Анька вливала в неё живительную энергию, которая так необходима была сейчас Ларе для восстановления сил. Приходившая к ней ежедневно детский педиатр Ольга Дмитриевна, сказала, что опасность миновала, начался процесс выздоровления, но вставать ещё рано, так как не исключено, что может начаться осложнение. Учитывая, что заболевание протекало в тяжёлой форме, это крайне нежелательно.

– Как же, деточка, ты умудрилась до такого возраста не переболеть скарлатиной? – удивлялась Ольга Дмитриевна, осматривая в очередной раз Ларисино горло. – Не нравится оно мне ещё, надо больше полоскать, лучше слабым раствором марганцовки. И обязательно молочная диета, Галина Павловна. Надо минимизировать риск осложнения на почки.

Галина Павловна только кивала в знак согласия головой, а Лариса уже представляла, сколько теперь молока вольётся в её бедный организм. Родители с двух сторон будут стоять над ней с ложками и просить проглотить «за маму», «за папу», «за дедушку» и так далее, не забыв и о новом питомце Толика Шумилова, которого он так и не смог отдать в хорошие руки, оставив себе на радость. Эта самая радость по кличке  Бантик, как догадывалась Лариса, была оставлена Толиком не от большой любви к животным, а, скорее, из большой симпатии к Нюше.

И ещё вечером был дома папа! Он читал ей Некрасова, Берггольц, Пушкина, обязательно что-нибудь из Тургенева и Мопассана. Некрасова Сергей Леонидович почти всего знал наизусть, это был самый любимый его поэт. Особой любви к поэзии у Ларисы не было, но папу она могла слушать часами. Галина Павловна по случаю достала роман Шарлотты Бронте «Джейн Эйр», и теперь вечерами Сергей Леонидович с выражением читал его ей, время от времени рукой откидывая назад волосы. 
В канун Нового Года в квартире аппетитно запахло праздничным столом, хотя в гости они никого не ждали. Галина Павловна вздыхала, что ни одного праздника за четырнадцать лет она не видела, так как доченька всегда умудрялась в эти дни заболеть.  Она явно немного преувеличивала, обычно дело ограничивалось одним-двумя праздничными днями в году. В этот раз это были новогодние праздники.
Сегодня ребята собираются праздновать Новый Год у Лёшки Паля, а она, больная, должна валяться в постели и полоскать горло, есть молочные каши, пить топлёное молоко, а на ночь обязательно кефир. Нюшка ничего не говорит ей об этом, Лариса понимает, что она просто не хочет её расстраивать. Вмиг глаза наполнились слезами, носик сморщился, и появилось желание зареветь, как маленькому ребёнку, от которого отобрали любимую игрушку. Она бы, наверное, и заревела, но настойчивые звонки в квартиру оповестили о приходе Нюши.

– Пална, Леонидыч, привет! С наступающим! Я на минутку, – кричала она, уже открывая дверь в комнату Ларисы.

– Еня, как ты? Приветик!

– Привет! Нормально.

– Енька, мы сегодня к тебе собрались. Сейчас я с Палной утрясу этот вопросик, так что ты не грусти и вытри слёзы наконец! Хватит уже умирающего лебедя из себя корчить!

От счастья слёзы у Ларисы моментально высохли, лицо озарилось улыбкой.

– Ты что не пойдёшь к Палю? – на всякий случай решила уточнить она.

– А что я там без тебя забыла? На этих придурков смотреть? Так они мне в школе до тошноты опротивели! Кошелев митинговать начнёт, Грекова строить Палю влюблённые глазки, Соколова спать за столом, Иозупайт выпендриваться… Не, это не моя компания, ты же знаешь. Я договорилась с Толяном и Андрюхой – мы к тебе! – как из пулемёта строчила Анька. – Пална!

В комнату заглянула Галина Павловна, вопросительно посмотрев на Нюшу.
– Тетя Галечка, мы сегодня решили Лариску одну не оставлять! Если можно, то я с ребятами к вам приду. Они согласны.

– Анечка, но Ларисе ещё не разрешили вставать, – неуверенно попыталась удержать свои позиции Галина Павловна, заранее зная, что потерпит поражение.

– Леонидыч! – призвала Нюша на помощь Сергея Леонидовича.

В комнату вошёл улыбающийся папа. Не так велика их двухкомнатная квартира, чтобы он не смог их услышать, к тому же Нюшин голос можно было услышать даже из соседней квартиры.

– Галчонок, может, организуем ребятам здесь столик? Да и сами с молодёжью посидим. Я мигом всё перенесу.

Галина Павловна только махнула рукой.

– Делайте вы, что хотите!

– Ура! – Анна подскочила, чмокнула её в щёку и скрылась за дверью, крикнув «пока»! А Лариса достала из-под подушки зеркальце и посмотрела на себя.

«В гроб краше кладут», – сделала она заключение, осматривая себя со всех сторон.

 – Мам, мне бы вымыться? Волосы уже в паклю превратились.

– Не выдумывай, Лара! Тебе нельзя.

Но посмотрев на дочь, только что светившуюся от радости, но вдруг мгновенно потускневшую, не выдержала.

– Три минуты на всё! Но только если нет температуры.

Сергей Леонидович подал градусник, а сам пошёл затапливать титан.
Пока грелась вода, градусник успели поставить три раза, но температура, слава Богу, оставалась стабильной – тридцать шесть и четыре.

Под руководством мамы Лариса намыла голову, слегка потёрла мочалкой тело, окатилась водой и сразу же вышла из ванной. Голову ей сушили тремя полотенцами под причитания Галины Павловны:

 – Только бы не застудить!

Когда на пороге появились гости, всё уже было готово к их приходу. Стол Сергей Леонидович притиснул вплотную к кровати Ларисы, Галина Павловна любовно расставила на нём салат оливье, селедку под шубой, нарезанные сыр с колбасой, маринованные и солёные грибочки и главное украшение стола – запеченную курицу.
– Скромно в этом году, конечно, но откуда было знать, что ребята придут к нам. Хорошо, что торт испекла, да корзиночек наделала. Аня очень любит, – разговаривала сама с собой Галина Павловна, время от времени переставляя на столе то или иное блюдо.

– А холодец потом, когда за стол все сядут? – спросил Сергей Леонидович.

– О, Господи! Серёжа, я ведь и забыла. Но лучше попозже, а то растает ещё. Он что-то не очень хорошо застывал в этот раз.

Места хватило всем! Лариса полулёжа восседала на кровати, посвежевшая и похорошевшая, с распущенными по плечам волосами. По случаю праздника и прихода гостей на ней было надето шёлковое розовое платье с рукавами в виде крылышек, из-под которых торчали тоненькие, просвечивающие всеми жилками ручки. Нежно-розовый цвет освежал её бледное, осунувшееся  личико, делая его трогательным и милым.
На Анне было стального цвета шёлковое платье и туфли на высоком каблуке, волосы она уложила в высокую причёску, клипсы выгодно подчёркивали красоту её лебединой шеи.

Толик был в клетчатом пиджаке, от него за версту несло одеколоном «Эллада» так, что Нюша, сморщив нос, отправила его в ванную, смыть излишки одеколона водой. Обиженный Шумилов беспрекословно выполнил указание своей императрицы, и только после этого сел со всеми за стол. Галина Павловна и Сергей Леонидович тоже принарядились. Один Андрей пришёл в обычном бадлоне чёрного цвета. В душе Лариса понимала, на чём основан его выбор – чёрный цвет и покрой скрывали полноту. И ей сделалось ужасно жалко этого дружелюбного увальня, стеснявшегося своей нехуденькой комплекции.

Они дружно проводили старый год, ребята поддержали Сергея Леонидовича, выпив по чуть-чуть водочки, затем под бой курантов поздравили друг друга с наступившим 1981 годом. Посидев ещё несколько минут, родители, пользуясь тем, что никто уходить не собирается, решили прогуляться, а заодно и встретиться со своими друзьями.

Как только за ними захлопнулась входная дверь, компания мгновенно оживилась, музыка заиграла громче, и Толик с Нюшей пошли танцевать, а Андрей остался сидеть, пересев поближе к Ларисе.

– Лариса, ты только не вставай! – сделал он предупредительный жест, вытянув вперёд обе руки, хотя она и не собиралась вставать, а просто поудобнее устроилась в своих подушках.

Лариса смутилась, но забота взрослого парня о ней, маленькой и больной, согрела душу.

– Какая же ты маленькая, – с восхищением  очень тихо произнёс он.

– Мне скоро пятнадцать лет исполнится, – так же тихо ответила Лариса и посмотрела на танцующую Нюшу.

Как только пластинка остановилась, Аня вернулась к столу.

– Налейте шампанского! Что за праздник? Даже выпить не дали!

Андрей отодвинул в сторону бутылку с шампанским и отобрал у Анны бокал.

– Я уже сколько раз тебе говорил – мала ещё! Подрастёшь, тогда налью. Отвечать за тебя у меня нет никакого желания.

– Кто ты такой, чтобы меня воспитывать? – не на шутку разошлась Нюша.

– Я считаю себя твоим другом, а кто я есть на самом деле для тебя – решать только тебе.
 
Подоспевший Толик попытался сгладить зарождающийся конфликт, предложив Нюше лимонад.

– Ещё один учитель нашёлся! Я шампанского хочу, что тут непонятного?!

– Пару глоточков, а Андрюха? Не опьянеет ведь от двух глотков, – лебезил перед Андреем Шумилов. – Всё же под контролем.

Андрей, ни слова не говоря, передал Толику бокал и бутылку с шампанским.

– Лариса, ты не устала? – повернулся он к девушке. – Может, нам по домам пора? Ты скажи, если что.

– Нет-нет! Лучше посидите! – торопливо ответила Лара, умоляюще посмотрев на Круглова.

Довольная Анна ещё не успела допить шампанское, как в квартиру позвонили.

– Тетя Валя пришла поздравить! – высказал предположение Андрей.

И тут же Толик оказался облитым тем самым благородным напитком, который только что так учтиво подал Нюше. Брызги долетели и до Андрея с Ларисой.

– Принесла же нечистая! И время ведь выбрала! Господи! За что?! – запричитала Нюша, заедая выпитое мандаринкой.

– Андрей, открой, пожалуйста, – попросила Лариса.

– Да-да, открой, Андрюха! А то ведь не успеет войти, как дыхнуть потребует, – разволновалась не на шутку Нюша. – И прощай моё новое платье! Продаст, даже не поморщится.

К великой радости Нюши и к удивлению Ларисы в гости пожаловали Лёшка Паль и Юрка Кошелев.

Лариса поняла это по голосам, раздавшимся в прихожей. Нюша, осознав, что тревога была напрасной, сразу налила себе ещё один бокал шампанского, залпом выпила и только после этого соизволила выйти в прихожую.

– Болеет она! Нам можно – мы взрослые. А вы ещё не доросли. Видели на двери бумажка висит – «Карантин», – отчётливо слышала Лариса Нюшин голос.

– Ань, мы только поздравим и назад, – а это уже Паль своим хорошо поставленным голосом просил их пропустить.
 
– Три минуты у вас, и бегом назад! Пользуйтесь моей добротой, пока Палны нет.
В комнату заглянул Лёшка и, увидев сидящую на постели Ларису, расплылся в улыбке.

– Привет, Ларис! С Новым Годом тебя!

Лариса не успела ему ответить, как ей на руки был положен игрушечный пушистый зайчонок с розовым, в тон её платью, бантиком.

–  Спасибо! И вас с новым годом! – зардевшись от смущения, только и смогла она сказать, поглаживая зайчика.

– Поправляйся скорее! Мы побежали!

Юрка тоже пробормотал поздравления и мальчишки ушли.

– Енька, я про подарки забыла! – засуетилась Нюша, вытаскивая из своей сумки упаковку с колготками и коробочку с тональным кремом «Жэмэ».

Андрей с Толиком принесли, видимо, из прихожей духи «Летний сад», не иначе как по рекомендации Нюши. Мамины уже подходили к концу.

– У меня тоже для вас подарки. В комнате под ёлкой.

Нюша, не дожидаясь ребят, ринулась к ёлке, следом за ней, не спеша, пошли и Андрей с Толиком. Те однозначно не ожидали никаких подарков. Позаботился Сергей Леонидович, когда узнал о том, что они придут в гости. Ребята курили, поэтому он решил подарить им по модной газовой зажигалке, которые были приготовлены в подарок его брату Олегу и отчиму. А Анне Галина Павловна купила так полюбившиеся ей духи «Летний сад» и авторучку.

– Ой, ну Пална даёт! От Васильевны надо спрятать, а то ведь ей всё равно, что на голову лить.

– Спасибо, Лариса, тебе и родителям передай, – благодарили её Толик с Андреем.

– Чай и по домам! Без корзиночек я не уйду!

У Ларисы уже закрывались глаза, когда вернулись родители, а гости раскланялись и разошлись по домам.

– Устала, золотце? – спросил Сергей Леонидович, целуя дочь.

– Устала, папуль. Зато спать крепко буду.

– Спокойной ночи, выздоравливай, солнышко моё.

Лариса прижала к себе подаренного Лёшкой зайчика и закрыла глаза. Хорошо, что родители не спросили, кто подарил, скорее всего, решили, что Толик или Андрей.

Продолжение следует:  http://www.proza.ru/2016/10/18/150
Фото из Интернета. Спасибо Автору.