ГлаваVI О крепких веществах и некрепких ногах и тд

Перед входом в Великую библиотеку Гонлина, которая была предана огню во время Дней Пламени и Скорби вместе со всем Дженнингхорном – зимней столицей магов Империи, была выбита надпись - Третий столп Катехизиса магов:

“Магия – это глаза, что нас ведут во тьме времен. Магия есмь ложь в каждой правде, и правда в каждой лжи. И лишь Маг волен решить, когда ей доверять, а когда - нет”.

Подобный пример двоемыслия – неизменный атрибут любого члена магического мира, свойство, которое для простых людей играет роль красной тряпки для быка. Хотя, и многим это будет невдомек, подобный прием нужен для понимания подобного рода конституирующих принципов взаимоотношений мира постоянного и мира изменчивого.
Есть много трактовок приведенного выше Третьего столпа Катехизиса, но чаще всего используется следующее:

магия – имманентное свойство мира, заключенное внутри бытия. Но подобная сила ничто сама по себе, но обретая цель, приобретает значение.

В предрассветных сумерках, когда Керуан был ранен первыми ростками нового дня, когда наметанный глаз мог разглядеть два разных световых луча, что исходили от двух солнц мира Махвейр, одному человеку было явно не до скрытых метафор и смыслов Катехизиса магов. В данную минуту он не силился отделить зерна смысла от плевел отсутствия оного. Все имеющиеся у него на данный момент силы он инвестировал в одно-единственное мероприятие: избавиться от источника шума, что заливал пространство комнаты, где почивала жертва утреннего беспредела, симфонией хаоса и дискомфорта.

По своему характеру Рэнделл Филмор (безусловно, жертвой вышеописанного эксцесса был именно он) был где-то посередине между “жаворонками” и “совами”, но склонялся больше ко вторым. И перспектива столь раннего подъема его явно не особо вдохновляла. Юный маг жил по заветам истинного аборигена архипелага Боэнштедта: “Если есть выбор между делом и сном - спи”. Хотя он был волшебником, да и к тому же уже свыкшимся с подобного рода неприятными неожиданностями, Рэнделл не хотел лишний раз пребывать в плохом настроении из-за недосыпа.

Собравшись с мыслями и членами своего не размятого тела, Филмор, проклиная виновников своего раннего подъема на всех известных ему наречиях Махвейра, решил докопаться до сути складываемых вещей.
Со стороны следующая сцена выглядела в высшей степени странно и забавно. Как бы вы отреагировали на сцену перепалки вдрызг пьяной, полураздетой женщины средних лет и не шибко далеко ушедшего от своей коллеги “ангела трезвости” в лице рогатого, прямоходящего, непарнокопытного увальня размером с телегу навоза, или, проще говоря, беса – младшего демона с маленькими отростками крыльев на лоснящимся от пота и жира горбу?

Строго говоря, наивно предполагать наличие физических “рая” и “ада”, как учит нас святая Церковь Илу. Поэтому несколько наивно относить демонов в категорию жителей ада, и тем более его, ада, порождения. Они стали в какой-то мере жертвами…обстоятельств. Когда-то демоны выступили против Церкви и Императора, за что и были заклеймены этим понятием “демонов”, которые спали и видели крушение основ мироздания, из-за чего и стали главным пугалом мирно пасущихся мирян Илу. А они всего лишь выбрали не ту сторону…

Однако к вопросу о трезвости утром. Громко верещащие женщина и бес продолжали бомбардировать юного волшебника потоками своих нечленораздельных звуков, иногда складываемых в обрывки слов и фраз. Филмор глубоко и трагично вздохнул, и, хрустнув затекшими от ожидания пальцами, выставил вперед правую руку. Он тоже нисколько не диссонировал с нарядами спорящих пройдох: не застегнутая рубаха на голое тело, подпоясанные кое-как штаны, босые ноги, взъерошенные волосы.

Рэнделл буквально утопал в предрассветных сумерках. Но этот сумрачный миг, эта точка транзита, все это было испепелено внезапной вспышкой ярко зеленого цвета. За ней последовала другая, не столь яркая. Маг прочертил напротив себя в воздухе пятиконечную звезду, однако она оставалась невидимой для глаз объектов его магического воздействия. Но что точно достигло их внимания и пробрало их до самой их сути, это был разряд тока. Его животворное и бодрящее действие заставило сладкую парочку выпивох отбивать такой степ, который даже друидам Дома Шлезфрена под всеми их травами даже и не снился.

Раз-два-три. Раз-два-три. Филмор получил первый заряд положительных эмоций в это утро. Вот ведь ирония: еще пять минут назад нечленораздельное горлопание вызывало только позывы к уменьшению популяции живых в Арзариане на две особи, а сейчас то же нечленораздельное горлопание веселило и забавляло отщелкивающего пальцами ритм степа юношу.

От комичности ситуации и впрямь можно было помереть со смеху любому ее случайному (и не очень) свидетелю. Но Рэнделл, как матерый уличный артист, решил завершить несколько затянувшийся акт и пойти обеими ногами дальше по сценарию. Бить током два ничего не соображающих существа конечно забавно, но для него было чересчур вульгарно и непристойно. Волшебник, кинув на растянувшихся на земле демона и шаманку взгляд, полный нескрываемого ехидства и презрения, произнес:
- Будете впредь знать, каково это – попадаться под горячую руку мага, страдающего от хронического недосыпа! А пока отдыхайте, радетели земли Авольской!

“Хо-хо! А я достаточно сильно выбился из легенды. Тцц…надо впредь поменьше переживать из-за подобной ерунды. Иначе темная сторона Рэнделла Филмора все поглотит! Ха-ха-ха!” – подумал про себя юный маг, после всей этой мизансцены. Зевая и почесывая бока, Рэнделл развернулся и захлопнул дверь в дом шаманки.

Рассвет. Асинхронные охи и вздохи. Занавес…

Спустя некоторое время дверь вновь распахнулась. Гостящий у ведуньи волшебник, уже закончивший свой туалет, направился к продолжавшим лежать на земле двум бессознательным жрецам Бахуса. Он нес в руках клубившуюся паром пиалу приятно пахнущего варева. Рука в коричневой перчатке влила напиток в страждущие от похмелья глотки радетелей Авола. Чуть ли не в мгновение ока они, будто скипидаром ошпаренные, вскочили на ноги с выпученными от только что случившегося без их санкции поворота событий (и их тел).

- Утро доброе! Ну-с, коли все изволили пребывать на своих двоих, можно и позавтракать сесть. – громогласно и не без пафоса объявил Филмор.
Слова Рэнделла вдохновили присутствующих на радостные вскрики:
- Ах, достопочтенный Рэнделл Филмор! Вы сегодня наш Феофил из Рук’Канура! – молвила Рорала, расплываясь в улыбке.
- Ааааарр…Эрр..Мммрр…Я..ррад такому повороту событий. Мое спасибо вам! – произнес бес на ломаном Акирае, оскалив морду, будто ожидая подвоха.
- Для столь старого и опытного слуги Слайфрогта, твой Акирай весьма небрежен и слаб. – заявил улыбающийся маг на чистом Тсоле – наречии демонов – Спишу это на побочные эффекты сыворотки. Хотя я всегда был убежден, что вы, бесы, куда искуснее прочих демонов по части маскировки и адаптации.
- Ну-ну, мальчики, не время перебрасываться мерилами и стереотипами! Трапеза не ждет!

Простой, но не лишенный элегантности, завтрак уплели буквально в один присест. Из всего мало-мальски съедобного на столе присутствовал только чайник белегорианского чая. Рорала тут же вцепилась в него своими тонкими и озорными пальчиками и начала его разливать. После первого раунда чайного молчания, участники выяснили две вещи. Первое: бесы умеют аккуратно пить чай, а второе: начинало припекать.

Керуан всегда был живописным местом во всем Арзариане в целом и всего Востока в частности. Нотки наступающего через пару-тройку дней девятый месяц Мстора уже нельзя было игнорировать: мускус, вкрапления сандалового дерева, корица и виноград витали в воздухе. Цветение было в самом разгаре. У Махвейра было 4 сезона и 16 месяцев и кого бы вы ни спросили о том, какой месяц самый лучший летом, то Вам ответят – Мстор. Все в мире расцветает пуще прежнего, и запах заключенной в природе магии только усиливается.

Рорала не выдержала напора этой прелести и предалась в воспоминания:
- Эхх..сегодняшнее утро напомнило мне нашус К’таром первую встречу. Оу, а вы не знакомы ведь, да?
- Боюсь, что нет. Я ожидал Вас, полагая, что Вы нас познакомите. – кротко молвил Рэнделл.
- Ну тогда знакомьтесь: это К’тар – мой главный друг среди демонов, мой любимый бес! К’тар – это мой высокий гость – Рэнделл Филмор, самый удивительный маг по обе стороны Нарлагарских гор!
- Я это приметил, Рори – хмыкнул бес.

Разлитый чай пробуждал тайное и непреодолимое желание предаться делам давно почивших дней. Филмор первым поддался этому желанию:
- Да…хороший чай. И все же: какими судьбами в этих краях? Непривычно видеть кого-либо из вашей братии так далеко от Тпарманского плато. Ах, будто бы прокрутили время и снова у нас на дворе Великое Единство…
- Я пришел сюда не чаи гонять. – произнес бес уже на более чистом Акирае – мне необходима…необходима помощь.
- Да кстати, достопочтенный Рэнделл. Эта часть твоего наказания у нас в деревни – невинно заметила Рорала.
- Я предпочитаю термин “просьбы”.
- Ой, это не особо важно. В общем. Пару-тройку недель назад на Ханской дороге у границ Курри налетели на караван, шедший в Солсенар – самый южный оплот демонов, расположенный неподалеку от истока Белеруна. Оттуда в сторону Керуана отправили двоих дознавателей – К’тара и Уру’на. Ну и они выследили налетчиков до Мистфира, и пару дней назад осели в заброшенной мельницы, что у винокурни стоит. Как любил поговаривать мой семинарист по магической биологии и анатомии нелюдей: “Бес на одну наполовину состоит из самого плохого в мире пойла, на вторую – из гнилого мяса, что не дает вытечь наружу этому самому пойлу”. Ну и конечно же они вляпались в неприятности, и пришли ко мне.
- Ну да-да, мы решили выпить. Хоть у нас с подобным проблем особо нет в Солсенаре, но цены там просто швах, Владыки Слая на них нет! Свое то давно пропили, пока нюхали этих шакалов до Мистфира. Ну вот мы и забрели на винокурню местную. Винище, конечно, та еще моча, но выбирать не приходилось.
- И судя по звездам твой собутыльник и товарищ Уру’н попался местным на глаза, не так ли? – смакуя каждое слово спросил Рэнделл.
- Скорее на нюх. Его маскировка дала сбой – перепил он малясь позавчера. Вот и несло от него перегаром и вонью на пару лиг вокруг.
- Да, а ты у нас тоже сидишь без влияния своих фокусов – улыбнулась Рорала.

А фокусы были бесам ох как нужны. В “Бестиарии магических рас, или Описании нелюдей” под общей редакцией Паоло Лурсальского (по которому кстати и училась Рорала) под описанием бесов было следующее:

“БЕС. Младший демон, самые молодые из творений Ул’нира. Были созданы Темным Лордом для того, чтобы превзойти серафимов и нарзлейнцев и победить в Первой войне младших Магий. Представляют из себя грузные комья кипящей плоти и кровезаменителя – смеси золистанского спирта и сока тпарманского гигантского кедра. Рос – до 1,5 хаттов. На спине есть отростки ложнокрыльев. В социальной иерархии демонов занимают высшую ступень среди низших демонов. Служат соглядатаями для высших демонов, для чего используют приемы магии Иллюзий, но их магия уязвима к психокинезу и магии Рассеяния. Удел бесов – логистика войск демонов, сбор информации, разведка и шпионаж. Больше других общаются с людьми.”

Рэнделл понимал: это была неполная информация о бесах, но для рядового волшебника (если вообще определение обычный и подходило магам) этого хватало с лихвой. Хотя Филмор уже давно зарекся помечать ярлыком “обычный” всего, что касалось его самого и того, что встречалось на его пути:
- Значит мы имеем дело с бесом и его спутником-похмельным ангелом с одной стороны, и с негодованием деревенских с другой…Значит и рыбку съесть, и косточкой не подавиться. Непривычный образ мысли для авольцев.
- Зато обычный для магов. Да, я хочу именно такого исхода – сбросив всякие уловки, сказала Рорала.
- А как же “интересы деревни”? Или это была уловка с самого начала? – не без угрозы сказал Рэнделл, спокойно переходя с почтительного тона к саркастичному.
- Почему же, достопочтенный Рэнделл? Просто не хочу упускать возможность одной стрелой сразить двух куропаток – полностью парировав выпад юного мага ответила шаманка, используя свою приветливую улыбку.
- Ну-ну…Не против, если я закурю?
- Нет вы меня не стесните.

Рэнделл забил свою длинную трубку и эффектно поджег табак огнем из пальцев. Он потягивал ее с весьма довольной ухмылкой, что выдавало его длительное воздержание от табака.
- Друг мой К’тар – Филмор переключился на сидящего справа от него беса – что конкретно требуется? Просто его спасти?
- Просто выведи его с мельницы без лишних приключений, а дальше мы с ним сами разберемся. Я думаю не требуется ничего экстраординарного.
- Ну, это будет не так сложно. Надо лишь заставить их поверить…
Туманный ответ заставил К’тара удивится, но он, столкнувшись взглядом с Роралой, решил не углубляться в тайный смысл фразы юного волшебника.
- Значит все закрутилось вчера?
- Ну..да. Мы немного оклемались с позавчерашнего рейда в эту винокурню. Как раз собрались с мыслями с Уру’ном хотели к Рори заглянуть, покумекать, что да как. И тут все загудело. Слышу, мол “Кровь Доэста, воняет из этой чертовой мельницы!”. И тут то я понял, что мой товарищ смердит, как тысяча гнилых шакалов. И понял, что дело – труба. Я накидал пару гранат через окно, местные вроде как отошли, и я смог улизнуть. Набрел я значит к Рори, я все ей выпалил, ну и она такая, мол “Да что ты паришься! Нет ничего такого, что нельзя решить стопкой гутсра или с его помощью! Сколько себя помню, никогда еще меня мои студенческие привычки никогда не подводили!”. А потом мы чего-то закрутились и..
- И закрутились по двору в бездумном угаре. Да-да-да, именно так. Зря я, наверное, спросил. Невежливо спрашивать о подобном. – смягчился Филмор.
- Ой бросьте, Рэнделл – вставила свои пять цетров шаманка – я лишь обычная шаманка на склоне лет, приключений мало, а времени – воз и маленькая тележка.

Кокетливые слова и острый взгляд ведуньи заставил брови Филмора слегка приподняться, а беса побагроветь. “Хо…коварство женщин даже бесов на лопатки кладет”. Но юный волшебник решил сменить тему.
- Эта заброшенная мельница. Что это за место? Как его распознать?
- Позволь мне, К’тар – шаманка жестом отсановила беса от новых поворотов его алкогольного путешествия – та мельница…место упокоения старой ханши. Поговаривают, лет этак 15 назад здесь старая ханша повесилась: по своему убитому муженьку видимо скучала. Конечно все не стол просто: ханше “встретится со своим ханом”. По рождению была из Мистфира, вернулась из Нигридым после смерти Аспана – любимого внука, любимого Трентом, Великого хана Ваппа-Олрика. Но это не суть. Суть в том, что чудить она стала на каждые Хустики – то виноград сгниет, то невеста молодая в овраг сорвется. Вот и забросили ее.
- Хм..ясно. Это полезные сведения.

“Значит у меня тут задача с кучей параметров. Все вместе решать бесполезно. Нужно пока заняться первыми пятью. Но и это тоже будет не столь просто. Ладно, я шел к этому столько времени не ради того, чтобы спасовать на подобных препятствиях. Наверняка вновь придется импровизировать. Хех…”

По правде говоря, Рэнделл втайне обожал подобные авантюры. Хотя он и не любил это признавать в открытую, но такого рода маски-шоу позволяли куда острее переживать события, будто бы он вновь воображал себя героем дедушкиных историй и полуправдивых баек…
Чай уже давно закончился. Табачок продолжает мерно тлеть в трубке. Молчание продолжалось недолго. Тонкие и изящные пальцы Филмора негромко пробарабанили по столу.
- “Уэса нори, соканай аумиранаэ” – “Свет идет с теми, кто жаждет его”. Дела не ждут! И вы мне в них поможете!

Лицо Рэнделла Филмора светилось слегка странно, и он выглядел сейчас как заправский заговорщик: пронзительные изумрудные глаза светили ярко и по-доброму. Лицо, полускрытое клубами дыма, диссонировало с его добрыми глазами, и вырисовывался грозный общий образ.

Юный маг вновь в своей стихии. И скоро эта стихия даст свои интересные всходы…