Иллюзия счастья

Вечереет. Рома идет по улице Екатеринбурга. Там, в маленьком кафе на набережной его ждет Таня. Он как всегда опаздывает. Таня смотрит на часы. «15 минут, значит должен поцеловать 15 раз!»
Роман вбегает по винтовой лестнице на верхнюю палубу кораблика-кафе. За столиком у открытого окна-иллюминатора – она. Большие синие глаза, длинные белые волосы.
- Опоздал, прости, - задыхаясь говорит он и добавляет, почти шепотом, - люблю!
Целует распахнутые ему навстречу губы. И снова:
- Люблю.
Тут как назло официант. Парень лет 20. Худой блондин с впавшими глазами, дежурной улыбкой. Волосы собраны в хвост, зализаны то ли гелем, то ли водой. Но явно не мыл неделю.
Таня улыбается.
- Мне зеленый чай и шоколад.
- Сделай кофе, как обычно, - просит Роман.
- Эспрессо двойной? – уточняет официант.
- Да.
Официант гомик. Давно по Роману облизывается. Но пусть даже не мечтает, у Ромки с ориентацией все нормально. Танечка, конечно, даже не догадывается ни о чем. Она вообще живет отстраненно от всех невзгод этого мира. Папа защищает ее от неприятных людей и не разрешает гулять по городу после 10 часов вечера. Танечке всего 16 лет. Она учится в гимназии и занимается балетом.
Рома на год старше. В этом году он окончит школу и поступит в престижный ВУЗ. Рома хочет стать следователем. Таня мечтает танцевать на сцене Большого театра. У нее хороши данные. И мечтать в ее случае не вредно. Да и папа не против. Поможет. Рома поедет в Москву учиться. Через год Танечка поступит в академию искусств. И они снова будут жить в одном городе. Рома будет ходить в Большой на ее балеты. А Танечка, конечно, станет танцевать главные партии. Все это уже очень скоро. Очень. А сейчас Танечка помешивает ложечкой Ромкин кофе и искренне удивляется:
- Как можно пить кофе вечером?
Рома улыбается. Он когда рядом с ней вообще всегда улыбается. Счастлив бесконечно. Она очень скромная, очень сдержанная. И никогда не говорит, что его любит. Один раз сказала и больше не говорит. Только улыбается в ответ на его бесконечные признания. Ну он-то, конечно, прекрасно знает, что она его тоже… Безумно. Это ведь невозможно не почувствовать. И он даже ни на секунду не сомневается в том, что это так.
Танечка сидит напротив Ромы, улыбается, тоненькими пальчиками перебирает малахитовые четки с крестиком. Рома подарил. Танечка верит в Бога. Ходит на службы в Новотихвинский храм. Рома знает только одну молитву – «Отче наш». И ту в песне «Пропаганды» услышал. Иначе никогда бы не выучил. У Ромы на тексты память плохая. Он знает одну сцену из «Ромео и Джульетта», половину стиха «Плач Ярославны». И очень любит читать Танечке письмо Онегина. Танечка обожает стихи Цветаевой и Ахматовой. Она сидит, перебирает четки и читает вслух из сборника:
«Я хотела бы жить с вами
 В маленьком городе,
 Где вечные сумерки
 И вечные колокола.
 И в маленькой деревенской гостинице
 Тонкий звук старинных часов,
 Как капельки времени…»
Рома как всегда восхищается. Он в восторге от всего, что говорит и делает Танечка. Вот она берет кружечку с чаем. Подносит к губам, пьет. Все движения такие плавные, грациозные.
В десять они выходят из кафе. На улице тепло. Весна. По набережной неспеша прогуливается Танин папа. Он кивает Роману. Зовет дочь:
- Татьяна, нам пора.
Она протягивает Роману руку. Он касается кожи губами и шепчет:
- Я приеду.
Ночью Рома часто приезжает к Танечке. Она открывает окно на третьем этаже коттеджа, он забирается на крышу мансарды и стоит у окна. Они смотрят на звезды, разговаривают, мечтают о том счастливом будущем, которое ждет их очень скоро. И счастливы безумно. Потому, что любят и не создают себе глупых бессмысленных проблем.
Рома приезжает в полночь. Обычно он приезжал на старом мотоцикле брата. Но сегодня впервые на своем. Новом. Он забирается на крышу, стучат в ее окошко. Тихие шаги в комнате. Она открывает окно.
- Привет,- шепчет Рома.
И дарит ей букет подснежников.
- Спасибо, Ромочка!
- Поехали кататься на мотоцикле. Я сегодня на своем новом приехал.
- Меня папа накажет, если узнает.
- А мы ему ничего не скажем.
Танечка некоторое время медлит с ответом, затем соглашается.
- Хорошо. Только не долго.
Танечка надевает старые джинсы, теплый свитер.
И вот, они едут по городу. По самому центру. Ветер в лицо. Глаза глядят в ночь, мимо проносятся деревья, дома, храмы… А потом – рассвет на берегу реки. Розовые облака на горизонте, первые лучи солнца. Ее руки обнимают. Губы так близко! Штрафные 15 поцелуев. И один долгий… Счастье.
- Завтра в девять, - шепчет она, закрывая окно.
Рома едет домой, пьяный от бессонной ночи и бесконечного солнечного счастья.
Вечером в кафе. Впервые пришел вовремя. Танечки нет. В 21.15 и в 21.30 – тоже нет. В душе необъяснимая тревога. Он едет к ней домой.
Романа встречает суровый взгляд Таниного папы.
- Зайди в мой кабинет, поговорим.
Роман покорно идет вслед за ним. Александр Ильич не кричит. Не упрекает. Просто говорит, что ему это не понравилось. Что именно ему не понравилось Рома прекрасно понимает. Он молчит, опустив голову.
- Роман, я понимаю, что вы с Татьяной испытываете друг к другу очень нежные чувства. Но считаю, что пока вам не нужно видеться. Ей еще учиться и учиться. И если сейчас вы сделаете что-то неверно, может сломаться вся ее жизнь. И она никогда не будет танцевать.
Рома кивает. Уходит. Долго стоит под ее окном, затем поднимается на крышу мансарды. Танечка сидит на подоконнике. Влажные синие глаза.
- Прости меня, любимая! Это я во всем виноват.
- Нет, нет. Не вини себя ни в чем!
Таня перебирает шарики четок быстро быстро.
- Я буду приходить. Ночью.
- Нет. Не надо. То есть очень надо, но некоторое время мы должны скрывать от взрослых, что мы вместе.
Стук в дверь. Голос отца:
- Таня, открой.
Быстрый поцелуй. В голос:
- Люблю!
Неделю Рома не приезжает к ней. Каждый вечер уговаривает себя немножко подождать. Через неделю не выдерживает. Приезжает. В доме окна заколочены досками. Соседи говорят – уехали всей семьей два дня назад. Куда – не известно.
Мысли и чувства растрепаны. Никого вокруг. Только ночь. Будто свет погас. Кораблик на берегу реки светится огоньками. Столик у окна-иллюминатора. Тот же официант с немытой башкой. Только ее нет.
- Двойной эспрессо?
- Брат, налей водки.
Рома пьет и не пьянеет. Плачет. В первый раз с того момента, как стал взрослым. Официант подходит, отдает счет.
- Она была здесь два дня назад. Просила передать записку.
Дрожащими руками Рома разворачивает листок.
«Завтра мы улетаем во Францию. Если сможешь, приходи проводить. Рейс в 10 утра.
Люблю. Всегда. Твоя Таня.
Если мы, не встретимся завтра, то через пять лет, 11 мая я буду ждать тебя в нашем кафе. Я обязательно приеду!»
Буквы расплываются в глазах. Сегодня уже 12-е. Не успел.
- Она заходила с матерью. Пила чай зеленый.
На мягких ногах вниз по винтовой лестнице. Домой? Нет… К Коляну? Нет… Куда? Кому сказать о том, что все так плохо, что сдохнуть хочется!
«Отче наш! Ежееси на небесех. Да святится имя твое. Да прибудет царствие твое. Да будет воля твоя. Яко на небесех и на земли. Хлеб наш насущный дашь нам днесь. И остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должникам нашим. И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Аминь.»
Через пять лет Таня не пришла в кафе.


Роман идет по набережной Москва-реки. Над водой висят тяжелые сумерки.
Роману 26 лет. Он старший следователь отдела по борьбе с распространением наркотиков. Холост. В браке не состоял. Он идет неспеша, смотрит на закат. На нем строгий черный костюм. Белая рубашка. Нижняя пуговица пиджака расстегнута. На Романа обращают внимание многие девушки. От разговоров по поводу серьезных отношений он отшучивается. У Романа двое близких друзей – Николай – бизнесмен из Екатеринбурга и Макс из отдела. Макс ждет Романа на набережной.
- Привет, Ромка.
- Привет. Что за срочность?
- У нас ночью планируется операция. Наши ребята вышли на тех девиц.
- Которые из Ташкента товар провозят?
- Да, на них.
- А почему ты не сказал об этом днем?
- В отделе крыса завелась.
- Проверяете?
- Да.
- Кто участвует в операции?
- Мы с тобой и опергруппа.
- Какой сценарий?
- Я делаю закуп. Ты едешь со мной в машине. В случае чего прикрываешь.
- Во сколько встреча?
- Через час.
- Тогда пора. Девушки не любят, когда их заставляют ждать!
Роман и Максим подъезжают в назначенное время. Макс садится в припаркованную рядом шестерку. Стекла машины затонированы и Роман не может увидеть ничего происходящего в шестерке.
Вдруг – опергруппа. Все происходит быстро. Девушек увозят. Макс возвращается в машину.
- Поехали в отдел, - предлагает он, - сразу бумаги оформим и допросим, чтобы завтра не дергаться.
Макс паркуется на стоянке для сотрудников. Роман выходит из машины. Заходит в здание. Поднимается по лестнице, по коридору идет к своему кабинету. Из-за двери женский крик:
- Козел, руки убери!
Из кабинета выходят двое парней из опергруппы.
- Будете допрашивать, Роман Сергеевич?
- Да. Конечно. Личность установили?
- Татьяна Петрова. 1986 года. Ваша землячка. Из Екатеринбурга.
«Совпадение? Нет. Слишком много для совпадения».
Непривычное волнение. Ноги словно ватные. Рома зажмуривается. Потом открывает глаза и заходит в кабинет. У закрытого зарешеченного окна, за его рабочим столом – она.
«Танечка!»
- Ты? – в ее голосе крик боли. – Ну давай, скажи и ты мне, что я мразь, что я тварь. Ну!... Ну чего ты, давай, скажи?
Она… Короткая стрижка. Выкрашенные в черный волосы. В уголках синих глаз морщинки. Худые руки. Пальцы нервно перебирают старые четки.
- Танечка!
Рома кидается к ней. Таня отстраняется в сторону:
- Отойди. Не трогай меня!
- Танечка!
Она стоит у окна. Смотрит в ночь глазами полными слез. Роман стоит за ее спиной, опустив голову. Молчат. Долго.
- Почему ты не пришла тогда, в мае в наше кафе?
Она твердым голосом:
- Забыла.
- Врешь.
Таня поворачивается к нему лицом:
- Да я вру. Ну пришла бы я такая. И что? Ты выпускник юридического, начинающий следователь. И я – наркоманка. Красивая пара!
С отчаяньем в голосе:
- Уходи!
- Танечка, - Роман отворачивается, не выдерживая ее взгляда, и шепчет. – Как я любил тебя, Танечка…
Таня ходит по кабинету. Чуть-чуть хромает. Она сломала ногу на одной из репетиций. И больше не танцует. Уже шесть лет не танцует. Ее папа разорился, они вернулись в Россию. Таня начала зарабатывать на торговле наркотиками. Потом подсела сама.
Бледная. Худая. Уставшая. Одни глаза напоминают ту Танечку из кораблика-кафе. За столиком у окна.
- Меня посадят? Сколько лет мне дадут?
- До двадцати.
Она закрывает лицо руками.
- Рома, уходи. Пусть меня допросит другой следователь.
- Таня, я не могу… Я… Боже мой! Ну почему ты тогда не пришла!
- Я не любила тебя.
Рома смотрит в окно.
- А когда тебе было 15. Тогда ты меня любила?
- Не помню. Может быть и нет.
Роман долго глядит в окно. Там ночь. Дождь. Капли летят в стекло.
- Пойдем.
Таня идет следом за ним. Не спрашивает ни о чем.
Через запасной выход на улицу. Через дорогу, в какой-то двор. Там останавливается. Дождь бьет его по лицу. Рома снимает с Тани наручники.
- Все, иди.
- Куда?
- Куда хочешь. Ты теперь свободна от своего обещания. И я свободен.
Она не уходит:
- Тебя посадят!
- Пусть. Я давно сижу… Вот, возьми.
Роман протягивает ей деньги. Таня убирает от себя его руку.
- Не надо. Знаешь же, на дозу спущу.
- Мне плевать на что.
Таня кладет деньги в карман.
- Забери, - она отдает ему четки.
- Стоять! – из-за угла Макс с пистолетом. – Стоять!
- Беги, - шепчет Рома.
Таня поворачивает за угол дома. Бежит. Выстрел. Вспышка огня. Кровь на белой рубахе. Четки на асфальте.
Таня умерла через пол года после него. От передозировки.