Изменить мир, главы 12-13-14

глава 12

У крохотного пятна в пасти портала маялись двое. Ян не сводил напряженного взгляда с серого марева, в то время как Тор чаще посматривал на двери в Ритуальный зал, чем следил за проколом в другой мир — Луайсич, где высились высокие деревья, покрытые сиреневой листвой, а в домиках на ветвях жили смешные крылатые существа, очень добрые и отзывчивые. Именно к одному из них обратился за помощью Ян, когда в канун Белтайна искал цветы для подарка госпоже. Мужчины решили, что в этот раз по­дарят не бумажную корзиночку, как это принято, а ажурную, сплетённую из тонких иво­вых прутьев. И положат туда не скромный букетик, а что-нибудь такое, что запомнилось бы супруге надолго. Например, асфодели, растущие только на Луайсиче. И напрасно эти хрупкие белые цветы называют дарами смерти, на самом деле, они символизируют вечность. Ребятам хотелось показать, что они всегда будут преданными своей госпоже, и до самой смерти станут защищать её от напастей и невзгод.

       Аля жила в Изначальном уже третий месяц, появившись здесь на второй день Но­вого года*, и многие решили, что это очень символично. Отара, день весеннего равно­денствия, приходящийся на двадцатый день месяца обновления, миновал почти незамет­но: какие праздники, когда Род в трауре по прежней госпоже? Но приближающийся Белтайн Ян с Тором решили сделать запоминающимся. Первый день месяца наслажде­ния**, когда люди дарят друг другу бумажные корзинки с весенними цветами, должен был стать для госпожи клана началом новой счастливой жизни.

       Что сказать о том времени, что Аля провела в чужом для неё мире? Было много ра­боты. Очень много. Очень, очень много… И не только потому, что девушку никто и никог­да не готовил к таким обязанностями — слишком отличалось то, к чему привыкла обыч­ная девочка из обычной семьи в обычном городе. И если в хозяйственных делах Аля постепенно стала разбираться, то овладение Силой давалось трудно. Спросить бы по­мощи или совета, а у кого? Талина сама не слишком понимает природу Круга, мужья знают только свои обязанности, а остальные Привратницы далеко и каждая занята сво­ими делами. О том, что есть Большой Круг или Совет, как называют что-то вроде собра­ния всех владеющих Силой, Аля даже не подозревала, а просвещать её никто не то­ропился. Правда, никто в данном случае, это один человек, но об это знает лишь узкий круг лиц. Очень узкий, раньше в нём состояло всего двое, сейчас же и вовсе одна. И вот она-то молчала, с ехидством и насмешкой наблюдая за тем, как новоявленная Прив­ратница пытается разобраться со своими обязанностями.

       Талина и не собиралась помогать, и причина была очень личная и неприглядная, если подумать. Дело было в отце Али — подвластительница не сразу, но догадалась, от­куда у простой девушки из другого мира способности, присущие только семье госпожи клана. Мстительная женщина уже не помнила, что её сестра давно забыла о неверном супруге, получив в качестве компенсации пару кузенов Альтнеи, и жалела только об од­ном, что не смогла отправить в ссылку с Антэйном своего человека. Иначе бы мерзавец жил не только долго, но больно, жалея о каждом прожитом дне и страшась будущих. Кстати, сама она знала лишь о мире, куда Альтнея отправила брата, но место ссылки ос­талось тайной даже для неё. А Талина в своё время приложила немало усилий, чтобы узнать, где Антэйн. Одно время ей даже казалось, что время лечит, что о существо­вании неверного мужа и зятя можно забыть, но тут появилась Алевтина, до боли по­хожая на своего отца не столько внешностью, сколько жестами. И ненависть с одного лица, недоступного в данный момент, была перенесена на другое, как раз в пределах досягаемости. Постепенно, по мере того, как новая Привратница становилась насто­ящей госпожой, вернее, проявляла все задатки для этого, неприязнь и желание уничто­жить девушку, хотя бы морально, достиг такого уровня, что Талина упустила даже тот факт, что от Али зависит безопасность нескольких миров.

       Вторая причина была более скрытой — Лайдин, единственная дочь, рождённая не­понятно от кого. Талина не всегда была чопорной подвластительницей, чтущей тра­диции. Иногда она позволяла себе расслабиться, отправляясь на праздники к сестре или немногочисленным подругам из других миров. Проходили они всегда одинаково: много вина и доступные мужчины. А однажды, на день Анахит в середине сеятеля***, Талине удалось попробовать Яна. Ох, как она тогда оторвалась! Старший супруг госпо­жи клана и в её полном распоряжении! Талина пустила в ход всё, что могла придумать. На одном из таких праздников и была зачата Лайдин. Не удивительно, на самом-то де­ле, но поразмыслив (предварительно убедившись, что носит девочку) Талина скрыла её рождение. Таким образом, для всех она была матерью одних лишь сыновей, что позво­лило ей сначала удалить мужа, а когда он вдруг начал валяться с какой-то девкой, об­винить его в супружеской измене и потребовать его казни. Хорошее зрелище получи­лось — он долго мучился, пока не умер. И с каким бы удовольствием Талина увидела на его месте Яна с Тором, убрать бы только наглую девчонку, занявшую чужое место.

       Аля же не подозревала о таком отношении к себе, занимаясь очень сложными для неопытной девушки, но такими привычными для обученных Привратниц вещами. Круг Си­лы, который она научилась создавать со своими мужьями, выматывал едва ли не боль­ше, чем разбор хозяйственных книг. Зато заниматься им было гораздо интереснее и при­ятнее, что уж греха таить: мужья, наконец, смогли доказать, что заниматься тем, что де­лают в одной постели супруги, может доставить удовольствие не только одному, ну лад­но — в их случае сразу троим. Уже целый месяц девушка не избегала близости, позво­ляя получить разрядку обоим мужчинам. Впрочем, она знала, что мужья не забывают снимать напряжение после Круга и в обществе друг друга. Тор, к тому же, после по­лучения доступа в библиотеку, стал гораздо спокойнее, и в его глазах уже меньше чувс­твовалась тоска по покинутой полной жизни на Кэйтрии. Вот только обещанного компь­ютера (или его аналога в этих мирах) пока так и не появилось. Чем занимался в свобод­ное время Ян, Аля пока не узнала — некогда было. Зато, непонятно каким образом, он всегда появлялся в нужную минуту. Вот и сейчас, стоило лишь открыть «пособие для юных привратниц», как называла этот фолиант Аля, как на пороге появился Ян, готовый ответить на все вопросы, если знал ответы, конечно.

 — Ян, — девушка жалобно посмотрела на супруга, — вот скажи мне, зачем Привратни­цам умение открывать Двери, если они безвылазно сидят в Изначальном мире?

 — Как это безвылазно? — удивился Ян. — Госпожа Альтнея часто ходила в другие ми­ры.

 — А почему тогда стоит мне заикнуться об этом, как Талина морщится и говорит, что это­го делать нельзя?

 — Я не могу отвечать за слова и действия леди Талины, — осторожно ответил Ян, — но, возможно она опасается за вашу безопасность? Если вы погибните, этот сегмент миров останется без защиты…

 — И поэтому я ничего не знаю о том, как его обезопасить, а спросить не у кого, — грус­тно ответила Аля, понимая, что Силы у неё много, а вот знаний — мало.

 — Простите, госпожа, но тут я мало могу помочь, — повинился Ян.

 — Нет, — покачала головой девушка, — как раз от вас с Тором зависит очень многое. Вы уже научили меня справляться с потоком Силы, преобразуя его в Круг.

 — Этого мало.

 — Что есть…

 — Я слышал... — Яна замялся, не зная озвучивать ли фразу, брошенную вскользь Аль­тнеей.

 — Что? — заинтересованно повернулась к нему Аля.

 — Госпожа Альтнея как-то упоминала Большой Круг Привратниц… Я не знаю точно, что она имела в виду, но мне показалось… — Ян снова замолчал, вновь опасаясь вызвать неудовольствие госпожи.

 — Да говори же, Ян!

 — Что это что-то вроде Совета.

 — Вот как… — Аля задумалась: впервые до неё дошло, что она не одна такая в этом ми­ре, и если сегментов или ромашек, как она сама называла эту связку, много, то и защит­ниц должно быть немало. — А сколько Привратниц вообще? Или ты не знаешь?

 — Меня представили только десяти. И ещё Старшей, госпоже Рагнак. Но я слышал, что их много, потому что наша связка не единственная.

       Аля кивнула, соображая, как найти хоть одну, но каким-то внутренним чутьём по­нимая, что пока распространяться о полученных сведениях не стоит: Талина наверняка знала про Большой Круг, но по какой-то причине промолчала. Вот и Аля решила пока последовать её примеру, разобравшись сначала во всём. Умом девушка понимала, что Привратница из неё пока никакая, даже если ей и удалось один раз закрыть Двери, не пустив в Изначальный мир очередных желающих воспользоваться дармовщинкой. И то только потому, что слабенькие это были твари, так себе, если не сказать больше. А что она будет делать, если на прорыв пойдёт кто-нибудь посильнее? Это поначалу ей ка­залось всё радужно — серединка ромашки, Изначальным мир, и лепестки — сопредель­ные миры. Но на самом деле всё не так просто.

       Центральный мир, самый важный из всех, связан Дверьми или порталами не только с окружающими, но и с тем, что называют Междумирья. Это места между границами, неп­роницаемые для всех их обитателей, называемое мирами Теней. Там нет течения вре­мени, нет жизни в обычном смысле этого слова. Там обитают существа без души, без мыслей, обуреваемые лишь одним — жаждой. Твари, обитающие там, хотят только одно­го — жрать, и неважно, что это будет материальная плоть человека или иного сущес­тва, или их души. Они готовы на всё, чтобы получить желаемое, но попасть в нужный мир можно только через коридоры, соединяющие Изначальный с остальными. Пос­тавленная давным-давно Защитная Сеть не позволяет просачиваться из мира Теней в сопредельные, и Аля до сих пор не понимала, почему Создатели не закрыли оттуда вы­ходы наглухо.

 — У кого бы спросить?

 — Что, госпожа?

 — Нет, Ян, это я сама с собой разговариваю, — рассеяно улыбнулась Аля.

       Мужчина промолчал, не вмешиваясь в раздумья супруги.

 — А если я сейчас соберусь в другой мир, ты пойдёшь со мной?

 — Мы с Тором, — уточнил Ян.

 — Хорошо… — Аля чуть шкодливо улыбнулась, раздумывая, куда бы пойти, а потом её взгляд упал на пушистую шкуру у камина.

       Огромная, снежно-белая, она принадлежала рырагам, таинственным хищникам с Районака, и давно удивляла Алю — не красотой, а чем-то неуловимым, будто над шку­рой висела странная аура. Девушка не могла бы сказать, что она чувствует, но почему-то ей очень хотелось убрать эту шкуру подальше, а лучше вообще приказать никогда больше не приносить в её покои.

 — А где водятся такие звери?

 — Рыраги? — уточнил Ян.

 — Да. Это ведь их шкура? Я читала отчёты, они очень дорогие и их мало. Почему?

 — Я не знаю, госпожа. Привозят их из Районака, это часть ежегодной дани, всегда од­на шкура, и то не каждый год. Говорят, что рыраги настолько опасные хищники, что каж­дая шкура оплачена жизнью одного охотника.

 — Ужас какой! — воскликнула Аля. — Наверное, потому она мне и не нравится. А кто привозит их?

 — Я не знаю, госпожа.

 — Может, пришло время узнать? — подмигнула Аля, срываясь с места. — Пошли, погля­дим, что и как. Мне давно пора познакомится с моими подзащитными мирами.

       Однако уйти быстро не удалось — Алю перехватила Талина с полными руками но­вых книг по расходам и доходам, пришлось отложить прогулку на другое время. Под­властительница долго и нудно перечисляла, сколько и оттуда было поступлений, а за­тем показывала, куда ушли средства. Даже на Алин взгляд было понятно, то расходов больше, чем доходов, а рецептов, как это изменить, ей никто не предоставил. Девушке даже показалось, что в глазах Талины мерцает торжествующий огонёк, словно та нас­лаждается чужими ошибками.

       Аля не стала углубляться в отношение к ней подвластительницы, решив прис­мотреться к остальным женщинам — вдруг найдётся кто-нибудь годный на замену. Она вдруг поняла, что почти незнакома с другими обитателями большого кланового дома, зная лишь несколько человек. И это внушало некоторые подозрения — почему, напри­мер, Талина ссылалась на занятость всякий раз, когда Аля выражала желание увидеть кого-нибудь из рода. Подвластительница что-то вещала, а девушка, кивая в нужных мес­тах, раздумывала, как бы улизнуть от очередного нудного перечисления штук полотна, что пошло на платья для женщин. А вот, кстати, почему на это уходит так много ткани? Они что, каждый день шьют себе новые наряды? И не в расточительности ли основная причина нехватки средств?

 — К тому же, — Аля спохватилась, что пропустила не одно предложение, и стала слу­шать внимательней, — из Районака до сих пор не поступило положенного налога на со­держание. Не говоря уже о том, что шкур рырагов не было в последних четырёх пос­туплениях.

 — А почему? — девушка подивилась, как неожиданно переплелись её недавний разго­вор с мужем и жалоба Талины.

 — Отвечают, что хищники стали так редко встречаться, что их практически невозможно выследить.

 — И ладно, пусть себе живут, — пожала плечами Аля.

 — Шкуры рырагов ценятся настолько, что в иных мирах за них дают золото по весу! — назидательно подняла палец Талина.

 — А в чём вы оцениваете жизни сразу двоих? — прищурилась девушка.

 — Каких это двоих?

 — Охотника и рырага.

 — Что стоит жизнь простолюдина по сравнению с благополучием рода?

 — Очень много, — ответила Аля. — Род процветает благодаря каждому его члену, нра­вится это вам или нет. Оставим пока этот разговор…

       Девушка подумала, что стоит разобраться очень и очень внимательно со всеми де­лами клана, что-то у неё всё больше сомнений в компетентности Талины.

 — А теперь поговорим о ближайшем празднике.

 — А что с ним? — поинтересовалась Аля, впервые услышав о каких-то там праздниках.

 — Белтайн очень важен для Привратницы — наступает месяц наслаждения, время, на­иболее благоприятное для зачатия наследницы клана.

       Упс! Аля в панике уставилась на подвластительницу: она едва освоилась в этом ми­ре, а ей уже прямо говорят о необходимости скорого рождения ребёнка.

 — Я поняла, — проговорила девушка, решив срочно найти мужей и поговорить с ними на эту тему.

       Ох, и влипла она, однако!





 ______________
 *у меня это 1 марта или месяца обновления — согласно одному из определений по Ко­лесу Года, оттуда же большинство праздников и символов.
 ** май — месяц наслаждения.
 ***апрель — месяц сеятель


глава 13

   Это утро не заладилось с самого начала — первое, что сделала Аля, когда просну­лась: обнаружила, что Агна уронила вазу с цветами, да так неудачно, что залила весь ковер и на кровать чуточку попало. Как умудрилась обычно расторопная и умелая слу­жанка так оплошать, девушка не поняла. Ясно было одно — день начался с холодного душа. И это было первой неприятностью в череде таких же мелких, но от этого не ме­нее досадных. Второй была попавшаяся под ноги шкура пресловутого рырага, Аля едва не упала, зацепившись каблучком за шерсть. Затем слишком жирный завтрак, интерес­но, по какой причине в этот день кухарка приготовила почки под соусом? Аля уже нес­колько раз передавала, что на завтрак не нужно ничего особенного, достаточно прос­той каши, но её упорно пытались кормить всякими изысками. Иногда Але казалось, что её приказы упорно игнорируют, а иногда она была в этом просто убеждена. Отодвинув в сторону плавающие в соусе почки, Аля поднялась и направилась вниз, туда, где на­ходились хозяйственные службы.

       На кухне царила обычная рабочая суета, на первый взгляд хаотичная, но прис­мотревшись, можно было заметить строгий порядок. Кто-то крошил овощи, кто-то мешал в огромном котле булькающее варево, кто-то нарезал мясо. В одном углу пара поварят с остервенением ощипывала птицу, и перья летали там облаками, но дальше определён­ной границы не попадали — там стояла какая-то защита, непонятная Але. Она даже по­дошла и потыкала пальцем, не заметив, что только в этот момент на неё обратили вни­мание. Толстая женщина с круглым лоснящимся лицом почтительно кивнула девушке и спросила, что понадобилось знатной Дочери Рода – она так произнесла эти два слова, что стало понятно, что они с большой буквы!

 — Я хотела бы увидеть ту, кто готовит для Привратницы, — Аля вдруг поняла, что не знает ни имени, ни должности нужного ей человека. Но было похоже, что незнакомка здесь главная, вон как все смотрят на неё.

 — Я это, — подтвердила догадки Али кухарка. — Сайомха моё имя, леди.

 — Скажи, Сайомха, зачем ты готовишь на завтрак такие жирные блюда? Я просила что-нибудь простое и сытное.

 — Леди, — подбоченилась Сайомха, — по утрам нужно плотно поесть, а то сил на весь день не хватит. Так всегда делали в этом доме.

 — Хорошо, но пожалуйста, подавайте мне по утрам кашу на молоке, вплоть до особого распоряжения.

       Аля не могла бы объяснить, почему хочет есть утром всего лишь простую кашу. Хо­тя, нет — могла: мать никогда не готовила завтраки, и девушка всегда доедала остатки ужина и жарила наскоро яичницу, а так хотелось сладкую вкусную кашку, да с кусочком маслица сверху! Такую, как подавали по утрам в детском саду…

 — Готовить отдельно? — удивилась кухарка.

 — Сайомха! — резко проговорила Талина, появившись непонятно откуда. — Если госпо­жа клана желает вкушать по утрам кашу, ты будешь её готовить!

 — Госпожа клана? — охнула кухарка и рухнула на колени так, будто её ударили сзади по ногам. — Простите, я не знала!

 — Ничего страшного, я сама не представилась, — остановила рыдания женщины Аля. — А вот почему мои распоряжения до сих пор не были вам переданы, я бы хотела узнать у своей подвластительницы.

       Талина молчала, глядя прямо в глаза девушке, и было понятно, что она и не со­биралась этого делать. Похоже было, что противостояние между ними начало перехо­дить в активную фазу.

 — Что ж… — Аля повернулась к кухарке, — на этот раз вы услышали.

       Она уже выходила, когда позади раздался хлёсткий звук пощёчины. Оглянувшись, девушка увидела, как Сайомха прижимает к щеке ладонь, а Талина замахивается, что­бы ударить женщину второй раз.

 — Остановись, Талина!

       Но подвластительница не стала ждать, что ещё скажет госпожа клана — развернув­шись, Талина стремительным шагом вышла из кухни. Аля только и увидела, как хлопну­ла дверь за её спиной.

 — Сайомха, я жду тебя через час в кабинете.

       Да, Аля не ошиблась — Талина на самом деле саботирует её приказы. Похоже, ис­кать ей замену потребуется очень скоро. И, наверное, стоит посоветоваться об этом с Яном. Девушка успела понять, что тот знает о жизни рода очень много, главное, не за­бывать спрашивать. Супруг нашёлся в тренировочном зале, и некоторое время девушка наблюдала за тем, как тот работает с чуть изогнутой саблей. Странно, но имея в ходу очень современное оружие — девушка успела убедиться, что необычные на вид приспо­собления, похожие на детские водяные пистолетики со стволом-сарделькой, на самом виде грозное оружие, и что работает оно в двух режимах: первый парализует противни­ка на время, а второй убивает. Таким образом, можно было взять в плен нужное ко­личество, а потом, при необходимости, уничтожить. Сначала, Аля подумала, что это не очень удобно, а потом поняла, что любое попадание выводит врагов из строя, неважно, куда попал луч. Было и более грозное оружие, но его только продемонстрировали Прив­ратнице, объяснив общий принцип действия. Однако, несмотря на всё это, наряду с ко­бурой у стражников висели на поясе и сабли. И теперь, глядя, как работает с нею Ян, Аля понимала, что это не такой уж анахронизм.

 — Госпожа? — Ян не стал подходить близко, помня о поте, покрывавшем тело.

 — Ян, мне нужен твой совет. Чуть позже, — Аля улыбнулась и пояснила, — ты же хо­чешь принять ванну?

       Супруг растерянно кивнул и попятился, не сводя глаз с Али. В такие минуты девуш­ке казалось, что он до сих пор ждёт от неё какой-то пакости.
 Ян управился быстро, появившись на пороге кабинета спустя короткое время. И очень удивился, когда увидел, что в кабинете помимо Али находится мрачный Тор.

 — Госпожа?

 — Ян, мы отправляемся на Районак, — безапелляционно заявила Аля.

       Двери в сопредельном мире выходили во двор большого замка, полного людей. От пестроты их одеяний у Али зарябило в глазах, а мощная смесь ароматов едва не сби­вала с ног. Истошно орал осёл, которого тащили за узду в сторону ворот, смеялись ка­кие-то женщины, покрикивали мощные мужчины, несущие паланкины на своих плечах. Между навесов скользили прохожие, выбирали товары, разложенные на прилавках, и отчаянно торговались. Появлению Али никто не удивился, на неё вообще не слишком обратили внимание. Как пояснил Ян, это было потому, что Районак является важным торговым перекрёстком, и это только из их сегмента сюда приходят лишь за данью, куп­цы из остальных здесь нередкие гости.

       Так Аля поняла, что Привратница не только открывает Двери в подвластные ей ми­ры, но может настраивать постоянно работающие в соседние сегменты. Об этом факте она собиралась подумать позже, а пока на первом месте стояло знакомство с охотни­ками на рырагов. Она сама не понимала, почему вместо того, чтобы разбираться с неп­ростой ситуацией, сложившейся дома, отправилась непонятно куда, из-за каких-то шкур, пусть и вызывавших непонятную тревогу.

       Дом наместника высился над городом, символизируя свой статус и положение. Им оказалась женщина, уже немолодая, но ещё очень красивая. Аля уже успела понять, что в некоторых мирах, контролируемых Привратницами, царит довольно жёсткий матри­архат. Зависит ли это от способностей избранных женщин открывать и закрывать Двери, или есть другие причины, она не знала, но факт оставался фактом — мужчины кое-где были вторым сортом.

       Наместница внимательно выслушала Алю и сообщила, что рыраги водятся только в одном месте, на высокогорном плато, почти полностью закрытом от остального мира.

 — Там только один выход, — говорила леди Клари, — и мы контролируем его очень вни­мательно.

 — Почему?

 — Опасаемся, что хищники вырвутся и нападут на людей. Охотники живут там же, на плато. Селение у них небольшое, всего около пятидесяти дворов.

 — А вы там были, леди Клари?

 — Да, один раз, когда представлялась подвластным вам народам. Местный люд, шоршо­ны, достаточно преданный вам, госпожа клана, но охотники принадлежат другому на­роду. Они живут обособленно, по своим обычаям, однако не позволяют себе забывать о ежегодных выплатах. Правда, четыре последних года я не требовала дани, но больше отсрочек не будет.

 — Я бы хотела навестить их деревню, — проговорила Аля.

 — Желание госпожи клана — закон для подданных. Я предоставлю вам и вашим супру­гам авиетку.

 — О! — только и могла произнести девушка, когда поняла, что ей впервые предлагают какой-то летательный аппарат.

       Авиетка ей понравилась: небольшая и маневренная, она легко скользила в потоках воздуха, а внутри, несмотря на свои скромные размеры, оказалась достаточно удобной. И скоростной — куда быстрее тех, про которых знала Аля.

 — И почему мне раньше не предлагали покататься на такой? — с восторгом спросила де­вушка, глядя на профессиональные движения Тора.

 — А вы не спрашивали, — бесхитростно ответил тот, лавируя между двух вершин.

       Прямо за ними открывался великолепный вид на ровное горное плато, почти пол­ностью покрытое густыми лесами. Заповедник, где водятся рыраги, место, где позво­лено жить только охотникам на них, закрытое для всех остальных — даже наместница появляется здесь для представления, а сборщики податей традиционно не проходят дальше тяжёлых кованых ворот. И где-то там, в чаще леса, скрывалось селение немно­гочисленного народа.

       Тор повёл авиетку вниз, определив, наконец, место для посадки. Но, оказалось, что он не просто выбрал поляну: вдоль кромки леса виднелись круглые хижины, крытые корой. Низкие и неприглядные, они едва возвышались над землёй, чернея провалами входа. Двери, сколоченные из досок и обитые той же корой, стояли рядом, прислонен­ные к стене. Окон в хижинах не было, труб над крышами Аля тоже не заметила, не го­воря уже о собаках или более важной для пропитания домашней скотине — ни коров, ни коз, ни свиней, даже куры не копошились в пыли. Зато там ползали двое ребятишек, грязных и голеньких. Неприкрытая горькая бедность скалилась на Алю со всех сторон.

       На шум авиетки из хижин выползали их обитатели, и, глядя на худые измождённые лица, девушка охотно верила, что они меняли свою жизнь на жизнь рырага. Люди вста­вали напротив пришельцев, и не заметно было, что они готовы хоть как-то защищать свои жилища и детей. Впрочем, детей сразу убрали и спрятали, и те молча, без звука покорились.

 — Охотники, — Ян выступил вперед и просто, без затей и титулов сказал, — вас посети­ла госпожа клана.

       Аля смотрела в лица людей и ждала хоть какой-то реакции: слов, приветствий, пок­лонов, наконец. И дождалась — жители медленно и синхронно опустились на колени, опуская к земле полные ужаса глаза.

 — Это все жители? — тихонько спросила Аля.

 — Да, они всегда выходят всем народом, — подтвердил Тор, стоя позади супруги.

 — А ты откуда знаешь? — полюбопытствовала девушка.

 — Раньше интересовался, — коротко ответил тот.

       Поляна была полна худых измождённых людей: мужчины, женщины… дети. Але по­казалось что-то странным, но что пока было неясно. Охотники молчали, даже подростки не шумели, не блестели любопытно глазами, и тут Аля поняла, что её смущает: почти каждая женщина беременна, а малышей всего двое. Не было ни одного старика, вооб­ще ни одного: перед ней стояли те, кто мог прокормить народ, но, кажется, получалось у них плохо.

 — А почему вы такие худые? — спросила девушка.

 — Неурожай, госпожа, — прошептал Тор, напоминая о разговоре с наместницей.

 — Ах да… неурожай… — Аля оглянулась, — а внизу, в городе, люди выглядят сытыми. Разве нельзя купить продукты? Или принести что-то из леса.

 — Нам запрещено торговать с нижними жителями, — хрипло проговорил охотник.

 — Назови своё имя, — прервал его Ян.

       Старший супруг явно беспокоился, стоял так, чтобы прикрывать Алю и внимательно следил за жителями деревни.

 — Ур-Хрут, я староста деревни, — ответил тот.

       Аля кивнула, вновь осматривая жителей, и тут ей пришла в голову одна простая мысль.

 — Я желаю увеличить количество шкур рырагов, — надменно проговорила она.

 — Сколько? — прошептал Ур-Хрут.

 — Пятьдесят, — и кивнула, когда жители своим ужасом и горем подтвердили её, пока смутные догадки.

       У жителей не было столько шкур: они не добывали их, не охотились на рырагов — они ими были. Злобные хищники, настолько опасные, что за их жизнь приходилось отда­вать одну охотника, оказались мифом. Впрочем, плата как раз была правдой — жители умирали ради того, чтобы кто-то бросил дорогую шкуру под ноги.

       Кто ещё знал или хотя бы догадывался об этом? Альтнея? Талина? Или наместница? И не потому ли стоят ворота на выходе, не потому ли охотникам запрещено спускаться вниз и торговать? И не потому ли шкур сдаётся так мало, всего одна и то раз в несколь­ко лет. И Але это очень не понравилось.



Глава 14

 Тишина, висевшая над поляной, по праву могла называться мёртвой. Казалось, что да­же сосны, опоясывающие её бронзой стволов, шумели тихо, приглушённо. Люди, или кто они там, не шевелились, покорно ожидая своей участи, и Аля не понимала этой без­ропотности. Из её супругов только Ян — воин, Тор всего лишь обычный парень, бывший студент из технологичного мира, он не защитник. И если жители нападут, они едва ли успеют взлететь, но те не делали даже резких движений, просто стояли и всё.

 — Я хочу видеть, как вы убиваете зверя, — Аля решила окончательно убедиться в сво­их догадках, а заодно и проверить, насколько простирается покорность жителей дерев­ни.

 Оказалось, что очень далеко: староста чуть прополз вперёд, один из мужчин плавно поднялся на ноги и вынул из ножен короткий изогнутый нож. Аля заметила, что оба её супруга синхронно качнулись вперед, будто готовились защищать. Ур-Хрут, между тем, уже снял шаровары и рубашку, обнажив худое жилистое тело. А потом его окутала се­рая дымка, и, спустя всего несколько мгновений, перед Алей сидел забавный зверь, по­хожий на большую земную рысь, даже кисточки на ушах были.

 — Ты контролируешь себя в это ипостаси? — спросила она.

 — Дуыа, — прорычал тот.

 — Так вот откуда идут слухи о хитрости рырагов… А об этом кто-нибудь знает? Покажи жестом, если трудно произносить слова.

 Зверь кивнул и медленно выговорил:

 — Мало… нас… мы жертвуем… чтобы платить…

 За спиной потрясённо вздохнул Тор, глядя, как нежно и бережно охотник откинул го­лову звери, поднося нож к беззащитному горлу.

 — Стой, — приказала Аля, наконец, понявшая, почему шкуры внушали ей такой ужас. — Не надо убивать. Я… не надо… перекинься обратно.
 Вновь серая дымка, и староста уже сидит на земле, обречённо и тоскливо глядя вниз.

 — Вам не разрешают торговать, ладно, но почему вы не охотитесь на мелких зверей? Вы же хищники, вам зайца поймать легко, наверное.

 — Запрещено. Нас убьют, если мы нарушим приказ.

 — Ого! Значит, вам разрешается только умирать ради проклятых шкур? — уточнила Аля. — А как об этом узнают? К вам же нет доступа.

 — Госпожа, — негромко проговорил Ян, — позвольте объяснить.

 — Говори.

 — За ними постоянно смотрят: тут везде установлены камеры, сигнал поступает сразу в пункт слежения.

 Аля пожала плечами — она не понимала, зачем морить голодом людей, даже если они имеют скверную привычку обрастать шерстью. И неужели наместнице не всё равно? Она-то куда смотрит? От наместницы зависит благосостояние мира, а его так тупо и без­дарно растрачивают.

 — А в других мирах, такие как вы, есть? — спросила Аля.

 — Не знаю, — старосте было явно всё равно.

 — Нет, госпожа, — за него ответил Ян. — Поэтому их шкуры так дорого ценятся.

 Аля не понимала логики: как так? Уникальный народ, которого осталось всего ничего, идёт под нож ради паршивого золота? Да их нужно оберегать от всех бед, а рырагов просто бросили умирать. Вот, например, можно устроить что-то вроде заповедника и во­зить сюда желающих посмотреть на рырагов в естественной среде обитания. Неужели бы они отказались поиграть немного на публику, ради спасения своего народа?

 — Не понимаю, — пробормотала девушка. — Нужно срочно исправлять всё это.

 — Я поищу информацию об этом, — проговорил Тор, и Аля вспомнила о необходимости срочно приобрести для мужа компьютер.

 У стены хижины покачивала головкой ромашка, гудел лохматый шмель, тычась в жёл­тую серединку, и девушка думала, что простые и ясные обязанности Привратницы, о ко­торых рассказывала Талина, на деле обернулись ужасом и такими решениями, от ко­торых будут сниться кошмары. Или для того, чтобы хладнокровно обречь на смерть це­лый народ, нужно было родиться здесь? Но Ян отсюда родом, а этой хладнокровной жес­токости у него нет. Тор, тот вообще слишком добрый — Аля знала, что он тайком подкар­мливает выброшенных кем-то щенков. Так, срочно прекратить это безобразие, сразу, как вернётся. Но это потом, сейчас нужно что-то решать с ними, одно Аля знала точно — больше никаких шкур не будет! Никогда! Хотят рырагов? Пусть разводят и убивают са­ми, а она не продаст ни одной, а те, что хранятся дома нужно вернуть сюда, наверное, их как-то стоит похоронить.

 — Как вы называете себя, староста? — спросила Аля.

 — Лэйры, госпожа, — ответил Ур-Хрут.

 — И вы… оборотни?

 — Мы перевёртыши, госпожа.

 — А в чём отличие? — поинтересовалась Аля, и услышала шёпот Тора за спиной, пояс­няющего, что оборотни приходят из Тени, они кровожадные твари, испытывающие толь­ко жажду крови. И обязанность Привратницы не допустить их прорыва в обитаемые ми­ры.

 — Вот оно как, — пробормотала Аля, думая о том, сколько правды в легендах о сверхъ­естественном. — И детей у вас мало…

 — Они умирают, госпожа, — хрипло ответил Ур-Хрут.

 — Да уж… — что тут говорить Аля не знала, и отлетела в сторону, отброшенная сильной рукой.

 Звук спущенной тетивы могла бы не узнать Аля, но не Ян — разбираться они будут поз­же, а пока следует обезопасить госпожу. Аля охнула, приложившись коленями о жёс­ткую землю, и следом охнул Тор. Только причина у него была другая: в плече торчала, подрагивая, оперённая стрела.

 — Тор! — отчаянно вскрикнула девушка, кидаясь к мужу.

 — Госпожа, вам лучше не смотреть, — попытался остановить её Ян.

 — Почему? Ян, миленький, сделай же что-нибудь! Ему же больно…

 Ян несколько мгновений смотрел в глаза супруги — в них плескался страх, но не за се­бя: госпожа боялась за мужа. За младшего супруга, почти бесправного, нужного только для замыкания Круга. Боялась и плакала, гладя того по голове, уговаривая потерпеть, потому что Ян, взрослый и умный, сейчас поможет, сейчас всё сделает, как нужно, сто­ит только чуточку подождать. Ян осторожно поднял руку супруга, убеждаясь, что на­конечник почти целиком пробил мышцу — с обратной стороны виднелось острие. Вы­тащить его не удастся, если только разрезать, и мужчина принял решение. Он глянул на супруга и проговорил:

 — Потерпи, милый мой. Сейчас будет больно.

 Тор поднял на него взгляд и только кивнул — он был готов ко всему, доверяя старшему мужу. Ян оглянулся, подзывая старосту, и велел тому крепко удерживать раненую руку. А затем, ухватив за древко, резко всадил его ещё глубже, так, чтобы наконечник вы­шел полностью.

 — А! — по лицу Тора стекали крупные капли пота, руки тряслись от боли, он глухо засто­нал, когда Ян обломал наконечник и потянул древко назад.
 Он не знал, правильно ли поступает, но ждать, пока Тор получит полноценную помощь, было некогда.

 — Ох…

 Ян обнял супруга, прижимая к себе вздрагивающее тело, прошептал что-то ласковое, успокаивающее.

 — Позвольте мне, госпожа, — Ур-Хрут с мольбой смотрел на Алю.

 — Что? — не поняла та.

 — Я могу помочь… — прошептал лэйр.

 Девушка глянула на него, перевела взгляд на схваченного незадачливого стрелка — того уже скрутили и швырнули на землю. И вновь — на Ур-Хрута.

 — Чем?

 — Я… зализать…

 — Ну, давай, лижи… — а что ещё можно сказать? Тор истекает кровью, а, говорят, у со­бак слюна дезинфицирует и лечит.

 Ур-Хрут перекинулся и принялся тщательно вылизывать рану, подбирая языком кро­вавые сгустки, прошёлся от ладони вверх, уделил внимание краям раны, осторожно об­работал её саму. Тор только вздрагивал и сжимался, когда шершавый язык грозного хищника касался его кожи, видел, что тот жмурится, пробуя на вкус его кровь. Ка­залось, что рыраг едва сдерживается, чтобы не вонзить в него зубы. Но постепенно боль уходила, становилась тише. Вот уже и кровь не сочится, а рана затягивается тон­кой розовой кожицей.

 — Ух, ты… — восхищённо проговорила Аля, поворачивая руку мужа, — Да вам цены же нет!

 — А с них снимают шкуры, — горько проговорил Ян.

 — Причём в буквальном смысле… — Аля хмыкнула и повернулась к стрелку, — а это кто?

 Нападавший лежал спокойно, готовый ко всему, и только смотрел на неё. И было в его взгляде столько ненависти, что хотелось зажмуриться и отвернуться.

 — Зачем? — спросила девушка.

 — Так лучше, — непонятно ответил стрелок.

 — Лучше для кого? — к нему шагнул Ян, сжимая в бешенстве кулаки, он едва удержи­вался, чтобы не накинуться на перевёртыша и не начать избивать. И чего было больше в этом порыве, страха за супругу или Тора, он не знал, но готов был убивать без вся­кой жалости.

 — Для всех. Надоело жить и ждать на кого упадёт жребий.

 — Не будет больше убийств, — проговорила Аля, поднимаясь на ноги. — Люди, слушай­те…

 — Они лэйры, госпожа. Не люди.

 — Люди! — упрямо повторила Аля. — Отныне больше ни одной шкуры, с этой минуты вам позволено охотиться в лесу, ловить рыбу, собирать грибы и ягоды. Вы можете торго­вать с нижними, можете выращивать на огородах всё, что вам нужно…

 — У нас нет семян! — крикнул кто-то.

 — Будут. А сейчас мы вернёмся назад и привезём для вас продукты на первое время.

 — Госпожа, от вас потребуют письменный приказ, — прошептал Ян.

 — Да? Будет им письменный приказ. Им теперь всё будет… — Аля даже не знала, откуда в ней столько ярости. Эх, попалась бы ей сейчас Талина, уж она бы показала наглой подвластительнице, где раки зимуют! Ну, ничего, тут ещё наместница имеется! Полете­ли!

 — Госпожа, — негромко проговорил Ян, — а что делать с ним?

 Напавший на Алю лэйр так и стоял на коленях, бессильно и обречённо опустив руки — удача отернулась от него, не смог ни умереть с честью, ни отомстить за смерть жены, на которую пал жребий.

 — А он со мной пойдёт… — усмехнулась девушка. — Будет свою стрелу отрабатывать.

 Спустя некоторое время авиетка вернулась на поляну, почти до отказа заполненная мешками с крупами, семенами, овощами, мукой. А из хижин уже достали большие об­щинные котлы, принесли воды и заполнили их до половины. Из леса вернулись трое са­мых сильных (по сравнению с остальными доходягами) охотников, и в руках у них болта­лись связанные за лапки тушки кроликов. И староста читал копии приказов, где было сказано всё то, что Аля обещала ранее, и двое малышей, робко выглядывающих из-за юбок матерей, держали в маленьких ладошках первые в своей короткой жизни леден­цы. И небольшой платой посчитал рыраги за всё то одного из своих, что ушёл в неведо­мое с Привратницей. Живой ушёл, не пустую шкуру унесли…

 А внизу, во дворце, злилась наместница, перечитывая приказ госпожи клана о полной неприкосновенности народа лэйне, о безоговорочном запрете на охоту на рырагов, и очень строгом предупреждении о недопустимости подобных действий вообще. И стояли рядом с Алей её мужья, и гордость за неё светилась в их глазах. И были вопросы у Али, много вопросов, очень много — тех, которые она собиралась задать своей, пока ещё, подвластительнице. Но сначала…

 Сначала предстоял разговор с мужем. Со старшим мужем, само собой.

 — Ян… — Аля помолчала немного, а потом рассказала, что именно тревожит её в отно­шениях с Талиной.

 — Вам нужна новая подвластительница, — согласился с ней Ян, помнивший своё обле­гение, когда он смог замкнуть Круг с госпожой Альтнеей, и в каком бешенстве была ле­ди Талина, собиравшаяся взять его младшим мужем. — И… простите, что вмешиваюсь, но лучше всего вам в этом мог бы помочь ваш отец, госпожа.

 — Мы же не знаем, где он, — возразила Аля. — Или знаем?

 — Я помню суд над ним, госпожа. И приговор. Антэйна отправили на Мюргил.

 — А почему туда?

 — Это морской мир, там нет суши, а в воде живут разумные существа, тритоны. Туда час­то отправляют в ссылку, селят на плотах и пускают по воде.

 — Что же они едят? И пьют?

 — То, что приносят тритоны. А вода там пресная, как это ни странно.

 — Значит, он где-то в океанах Мюргила… а как его там найти? Какой-нибудь маячок или что-то ещё?

 — Маячок? — не понял Ян.

 — Ну, да. Что-то издающее сигнал, по которому можно отследить местонахождение объ­екта. Вот на Земле в некоторых странах на домашних животных ставят чипы. И есть та­кие специальные устройства, которые считывают информацию. И потерявшуюся собаку, например, можно вернуть владельцу.

 — Вот оно что, — лицо Яна было непроницаемым, а потом он вдруг снял рубашку и под­нял руку, где в подмышечной впадине продемонстрировал маленький бугорок. — Нам всем ставят что-то похожее. И да, вы правы, госпожа, по сигналу капли нас можно най­ти в любом из миров.

 Аля коснулась кончиком пальца бугорок и растеряно посмотрела на супруга.

 — Вас будто не считают за людей, — прошептала она.

 — Я мужчина, госпожа, — проговорил Ян, так будто это всё объясняло.

 И в этот миг Аля поняла, что ей не нравится такой мир.