Там. Там

Тьма, наполненная угольною пылью. И невесомые тела, проникающие сквозь невидимые стены, прижимающиеся к призракам дверей. Тусклый свет, распространяющий только тени, удлиняющие до бесконечности тени, тени теней, до налагающихся друг на друга расплывчатых полос. Полос, полос, полос на полосах, на полосах полос.


И шестерня, ни к чему не прикрученная. Крутится над тьмой. Ничего не вращает. Останавливается, но не может остановиться. Тяжелая, для каждого она своя. Время.


Звук, протяжный вой и скрежет, шуршание камней, шуршание бумажных перегородок, скрывающих мертвые цветы, с которых, шурша, опадают лепестки. Отсчитывая невыразимо длинные секунды.


Отсутствие воздуха. Отсутствие воды. Отсутствие всего, до чего могут коснуться пальцы, что может ощутить кожа. Дым. Легкий и клубящийся. Улетающий куда-то вдаль. И возвращающийся из ниоткуда. В легких - щель, сжимающая ребра, вворачивающая внутрь кожу живота. В ушах - звон. Звенящая игла своим жалом водит по мешочку, в который закутан испуганный мозг. Во рту - поцелуй. Властный поцелуй пустоты, вынимающий язык с корнем, высасывающий гортань и другие нежные вещи. И везде, вокруг - желание расчесать до крови кожу. Счесать ее до кости несуществующими ногтями.


Болезненный полет. В невесомости. Без возможности повлиять на направление полета. Медленно. Невыносимо медленно. Без конца. И без надежды. На столкновение. На взрыв. Всё - холодно.


Должно быть, это холод. Нет, это - яд костей. Змеёй он проползает сквозь суставы, нигде не позволяя затянуться ранам. После её смердящих испражнений гниет та кость, которая когда-то здесь во рту моём, в зубах блестела жемчугом. Но там...


Там - зловоний бесконечная, увесистая чаша вливается в отверстие, оставленное носом. И судороги захватили каждый нерв, каждый сосуд, и каждую секунду выдирают волос из головы поникшей, а ресницу - с век.


Нет жизни там, но не умрешь от скуки.


Пора и Вам туда, где вместо крови - грязь и сахарная пена, где поезд с двигателем-сердцем лежит на смятом бархате - небытии. И ржавою трубой неслышно стонет.


Там.