Реинкарнация

  «Индусы говорят, что человек живет несколько жизней и в каждой последующей жизни его душа переходит в такое существо, которое он заслужил при настоящей жизни. Интересно кем я был в прошлой жизни и кем буду, когда наступит время уйти из этой?»,- думал старый Матвей и старательно крутил из старой газеты цигарку, набитую крепким табаком – самосадом, Матвей тяжело вздыхал,  как паровоз пускал дым колечками, а на языке оставался горький привкус табака. Такие мысли всё чаще и чаще приходили в голову, да и пора уже подумать о душе, семь десятков отмотал, грешил немало. Матвей усмехнулся, вспомнив как окрутил непокорную Катюху – первую красавицу в округе.  Сорок годков пролетели быстро, как один день. Катюха уже третий год покоится на деревенском кладбище, он и для себя там место оставил. Вместе жили и там надо быть вместе.
-Дед, чего дымишь? – крикнул чуть ли не в самое ухо Ванятка,  коснувшись щеки своими рыжими вихрами. «Копия моя!» с удовольствием отметил Матвей.
- Что кричишь, пострел? Я слышу хорошо. Вот ты в школе учишь науки всякие, расскажи-ка мне подробнее про религию индусов. Что они там говорят про жизни разные, реинкарнация что ли называется?
-Ну, дед, ты загнул! Мы такое еще не проходили. – И Ванятка вприпрыжку побежал домой, из открытой форточки доносился вкусный запах печенного хлеба. «Пойду и я подкреплюсь! Аннушка давно звала, да я Ванятку ждал».
Весь день эта мысль сверлила голову. Ночью долго ворочался, долго не мог уснуть, в ногах сладко мурлыкал Васька, в окно светила  яркая луна. Электронные часы показывали полночь. Матвею показалось, что на него кто- то пристально смотрит. Он физически ощущал на себе чужой тяжёлый  взгляд. Стало не по себе, по спине поползли мурашки, но будучи мужиком не из робкого десятка, Матвей пересилил себя и встал. Ноги были ватными, плохо слушались. Включил ночник, осмотрелся. В комнате никого не было, только потревоженный кот недовольно фыркнул, подняв дыбом  шерсть пошипел в правый угол и юркнул в приоткрытую дверь спальни. «Вот теперь совершенно один.» - Заключил Матвей. И вдруг в его мозгу сами собой появились странные звуки, которые стали складываться в слова: - «Сейчас ты сам всё поймёшь про так называемую, реинкарнацию. Ведь это тебе не давало покоя. Время пришло. Я сохраню тебе память, чтобы ты всё помнил об своей теперешней жизни. А в прошлой жизни ты был женщиной, которая всегда мечтала быть мужчиной. Ты оправдал все её меты и был настоящим мужиком. Большего тебе знать незачем. Приготовься!»  Матвей почувствовал резкую боль в левом подреберье, голова закружилась, в глазах всё померкло. Боль затихла. Появился яркий свет, настолько яркий, что слепило глаза. Матвей хотел потереть глаза рукой, но рук не было, да и глаз тоже не было. Матвей видел и слышал всё всем своим существом. Появилась удивительная лёгкость он парил , как птица под самым потоком. Внизу Матвей увидел сам себя, лежащего на кровати с раскинутыми руками, бледным лицом, на которое падали лунные блики. «Я умер», подумал Матвей, но не было ни боли, горечи, ни страха, только где-то глубоко в сознании было беспокойство за своих родных: «Как они без меня будут? Кто с Ваняткой  рыбачить будет? Аннушке одной тяжело будет. Муж где-то на северах спутался с другой.» Мысли веретеном закружились вокруг прошедшей жизни, как в кино мелькали кадры воспоминаний. Вся жизнь за минуту пролетела перед его глазами.
Громко замяукал кот, отвлёк его внимание. В комнату вошла Аннушка.
- Отец, что с тобой?
Она испугано стала трясти его, щупала пульс, зачем-то терла виски, трогала лоб… пока не поняла, что отец  умер. Заплакала, не вытирая катившиеся по щекам слёзы, срывающимся голосом, звонила по телефону старшему брату.
-Володя, приезжай. Папа умер.
Матвей наблюдал похоронную суету, молчаливые поминки после кладбища, пытался кричать, что он  здесь и всех любит, но его никто не слышал. Ночью сторожил сон внука и дочки, гладил рукой Ваську и ему казалось, что кот чувствует его присутствие. Через девять дней его потянуло на улицу, в доме стало душно. Матвей вылетел через форточку и наслаждался ощущением свободы и полета. Мгновенно он мог воспарить к облакам, опуститься на землю, чувствовать себя большой красивой белой птицей. Была осень. Журавли клином потянулись к югу. Матвей потянулся за ними. Вот он уже в стае. Мощные крылья послушно несут его в синем небе вместе с другими журавлями на юг.