сенокос

                СЕНОКОС


Ах, сенокос! Запахи трав, запахи лета! Цветы, ягоды! Ребятня бегает по траве, по берегам речек, плескается в воде и веселится на цветочных полянах. А взрослые отдыхают, наслаждаясь тёплым летом и ароматом растений с полей, лесов и огородов.
Но мужики, чувствуя, что наступило время, собираются на сенокос. Вот и наши отцы с улицы Вокзальной тоже собрались. Наточили косы, собрали сумки и уехали, оставив своих сыновей с матерями. И мой отец тоже уехал на сенокос, оставив меня с мамой. В то время у многих жителей улицы Вокзальной были коровы. Наши кормилицы. В те времена люди были намного  добрее и отношение между людьми были почище  и попроще.
И многие предприятия заботились о своих работниках намного лучше, чем сейчас. Администрация предприятия, где работал мой отец, так же заботилась о своих работниках и выделила им на сенокос всё, что необходимо в таких случаев: и продукты, и автомобили, и много ещё чего.
Через несколько дней приехал мой батя домой, чтобы взять кое – какие вещи и я, тогда ещё малолетний пацан, взмолился:
«Пап, возьми меня с собой!  Ну, пап, ну возьми меня с собой!» Я умолял, я плакал, я повис на нём и он сдался:
«Мать, собирай Славку. Да побыстрей,  машина ждёт».
Надо было видеть моё счастье. С отцом на сенокос! Да на машине! А сенокос был в то время в районе нынешней железнодорожной станции Томусинская, где находится ГРЭС. Там на холмах росла хорошая и сочная трава. Сейчас там дачи, кладбище. А в то время было травяное и ягодное приволье. И косари наслаждались этой красотой и своей чудесной работой. И мы, пацаны, тоже радовались и кувыркались в этой ароматной траве. Там на сенокосе для косарей были поставлены большие шалаши, покрытые травой, лапником, папоротником. Внутри шалашей были построены полати, на которых была постелена трава, лапник, папоротник. И поверх всего этого великолепия были постелены телогрейки, полушубки.
Там я встретил своего друга и одноклассника Саньку. Его отец тоже здесь был на сенокосе. И нас с Санькой поселили на одних полатях. Настелили нам побольше свежей и пахучей травы. На обед мы ходили кушать со всеми вместе на полевую кухню. А на работу, то есть на сенокос, взрослые нас с собой не брали. Вечером они приходили усталые, ужинали и валились спать. Нам с Санькой было обидно, что нас с собой не берут и тогда мы решили внести хоть какую – то лепту в общее дело. Кто – то из косарей привёз девчонку нашего возраста и мы все трое ушли рано утром за ягодой. Благо, там земляники было, что называется, хоть косой коси. Взяли мы с собой стеклянные баночки, другой посуды тогда не было, и ушли за земляникой. Долго мы её собирали, набрали полные банки и заблудились. Стоим и ревём. Не знаем, в какую сторону идти. Громче всех ревел, конечно, я.
И вдруг слышим: песня! Бодрая, боевая, маршевая песня! Это, из - за дальнего высокого холма, покрытого густой травой, выходит строй косарей с косами на плечах, шеренгой человек по десять. И мужчины и женщины, и поют бодрую, боевую и задорную песню. И у нас сразу – же высохли слёзы. Косари нас увидели, успокоили, вытерли наши слёзы и сопли.
«Заблудились, ребятишки!» - сказали они. И дали нам каждому по подзатыльнику и по заднице, чтоб не уходили без разрешения, и дали сопровождающего, что бы он отвёл нас в лагерь. А лагерь тот был всего лишь за одним холмом,  из – за которого вышли косари. А мы, когда пришли в лагерь, поставили наши баночки с ягодой на общий стол, гордясь тем, что и мы внесли свою лепту в общее дело. А как мы ехали домой с сенокоса, я плохо помню. Помню, что нас с Санькой какие – то дядьки высадили, почему – то, прямо у моста через реку Томь. Возле посёлка Чеболсу. И сказали, что бы мы сами добирались домой. И мы шли по мосту и ревели. Громче всех ревел, конечно, я. Но по мосту проезжала какая – то грузовая машина, водитель которой был с нашей улице Вокзальной. Он нас узнал, вокзальных пацанов, и забрал с собой.
«Как вы здесь оказались?» - спросил он. И мы ему всё рассказали. После нашего разговора он шибко ругался. Потом проезжая по улице Вокзальной, посадил в кабину какого – то начальника и рассказал ему про нас. И начальник тот тоже шибко ругался. И сказал, что примет меры. А какие меры и что это означает, мы ещё тогда не понимали.
А потом привозили пахучее сено к нам во двор большими копнами и раскидывали по нашему огромному двору для просушки. И мы, пацаны, кувыркались в нём, как маленькие мышки и радовались такой весёлой и забавной жизни.
А потом это сено собирали в огромные и высокие стога. И мы, малышня, катались с этих стогов и разбивали свои носы. А чтобы сено не разносило ветром, мужики придавливали эти стога огромными стволами деревьев.
 Вот такая у нас была интересная и весёлая сенокосная пора. Много лет уже прошло с того весёлого детского времени, но мне снова хочется крикнуть:
«Ах, сенокос!  Какое счастливое и приятное время!
Ах, сенокос!».