Арам

Близкого друга тоже звали Арам. Наверное, поэтому записал их одинаково, а этого Арама забыл вовсе. С самого дачного детства, всю эту тьму времени, он был просто Арам – друг моего брата Саши.
- Привет, ой, ошибся номером. Другому Араму звонил.
- Привет. Ну а вообще как дела?
Мне было не до него, а он не хотел вешать трубку. Стало неудобно. Пришлось продолжить разговор:
- Брат говорил, ты вроде банк открывал. Что-то не зашло?
- Да, слили меня.
- Не расстраивайся, банки – еврейская тема. Нас туда не пускают.
- Кого это нас? Давай с этого места поподробней… Или так - ты что сейчас делаешь?
- На работе, дел особых нет. Ничего не делаю.
- Приезжай ко мне, выпьем, расскажешь.
Арам говорил со мной, будто мы виделись каждый день. А зачем я ему? Мне он совершенно ни к чему, у меня своя жизнь, свои друзья. Все интересней, чем работать; есть повод выпить среди недели, это, пожалуй, главное.
- Приеду.

Жизнь Арама задалась. С отличием закончил институт, поступил в крупную финансовую структуру, быстро заработал первый миллион, купил квартиру в центре. Они с моим братом были моложе меня на два года - в детстве - громадная разница. Сейчас все будто стало наоборот - он крутой, взрослый, богатый. Молодец.
Доехал на метро до Красных ворот, вышел и нырнул в первый двор – хорошо живет Арам!
Вот и он, в домашней майке, шортах, тапочках. Взрослые стали, а взгляд все тот же, не жесткий, детский взгляд.
- Проходи, что пить будешь?
Настоящая холостяцкая берлога. Эта неуютная хата, должно быть, стоила тучу денег. Холодный дизайн кто-то думал, аж слышно как скрипят мысли. И барная стойка посередине. Сели к ней, и он налил мне водки. Не такой уж и плохой дизайн.
- А ты?
- Я не пью.
- Чет я не понял…
- Не волнуйся, догоню, вот увидишь.
Смотрит на меня, улыбается:
- Ты схуднул серьезно.
- Да. Все на мне висит как парус. Хоть гардероб заново закупай.
Странно это - пить одному, ну да ладно. Запрокинул голову - потеплело. Я продолжил уже с удовольствием:
- Так вот, про евреев. Ты же в курсе, как все началось?
Арам сделал вид, что не в курсе.
- Это сейчас все вы брокеры-шмокеры – элита общества. В Средневековой Европе ссужать под проценты был смертный грех. Евреи ссужали местным князькам. Князьки, набрав долгов, высылали бесправных евреев со своей земли. Когда-то евреям должно было надоесть. Титулы в средневековье покупались. Так, Арам, образовалась нынешняя финансовая система.
Он будто разозлился на меня.
- А мне это что дает?
Я развел руками.
- Все, брат, что видишь вокруг: все финансы, вся политика. Доходишь до определенного уровня, дальше не пускают.
Арам разочарованно вздохнул, высыпал из пакетика на стол кокаин, разделил «визой» на дорожки.
- Будешь?
- Не, я водки.
- Очень рекомендую! Такой чистый в Москве нигде не достанешь. –  Вынюхал дорожку, шваркнул носом. – Ты продолжай. Мне-то что с этого всего?
- Тебе - не переживать. Смысл дергаться? Не еврей, значит, максимум – менеджер.
Арам покачал бритой головой, будто действительно хотел что-то понять и обманулся, и сам начал мне рассказывать про все на свете.
Пока рассказывал, я смотрел на его большую голову с оттопыренными круглыми ушами, всматривался в ветхозаветное лицо, в печальные карие глаза.

Арам закончил институт с красным дипломом, но одобрения от родителей почему-то не дождался. Поступил в известную брокерскую контору. Носил всем кофе и урывками, вприглядку учился. Представившийся шанс не упустил, стал настоящим успешным брокером.
- Там за деском другой мир был, понимаешь? Когда я после работы выходил на улицу, жизнь будто замедлялась, все вокруг становились такие медленные! Медленно думали, медленно ходили, гамбургеры в Макдональдсе продавали и то медленно! А еще бонусы! Никогда в руках столько не держал, просто не знал, куда их деть! Почувствовал себя Богом. Все могу, на всех плевать!
Бешеный ритм затянул Арама. Он ворочал суммами, которые не мог себе представить. Постоянный риск, адреналин.
- Потом поставили нового начальника. Мы с ним не сошлись, а мне было плевать, я же Бог! Хлопнул дверью, а тут кризис, и работы не найти.
- Может тебе планку снизить? Денег поменьше просить?
- Во сколько? В четыре раза, в десять? Так не делается. Ты не понимаешь, – Арам вынюхал дорожку, снова шмыгнул носом. -   Первые четыре месяца было здорово. Поездил по миру. Везде одно и то же, джакузи, вид из окна. Не умею я отдыхать. Год ничего не делал, сходил с ума, много пил. Пить быстро надоело.
Он нахмурился и замолчал. Я махнул водки и решил сменить тему:
- Клевый у тебя Ролекс.
Арам ушел в другую комнату и вернулся с большой коробкой. В ней мостились красивые хронографы: Адемар Пиге, Жеже Ле Культр, Бреге –раньше видел такие только в журналах. Я аккуратно вынимал их одни за одними. Внутри Бреге трепыхался как бабочка маленький турбуйон – мертвое-живое механическое сердечко.
- Хочешь, возьми себе одни?
- Насовсем? – улыбнулся я - а ведь он это серьезно. - С ума сошел?
- Ну, купи.
- Нет у меня столько денег на часы. Да и стремно такие носить, шваркнешь о стену, что потом делать?
Арам не унимался:
- Ну рубашки возьми, костюмы, хочешь? Мне не нужны, я в офис не хожу.
- Пойдешь еще. Давай просто пить.
Грустно посмотрел на меня, отодвинул коробку с часами в сторону. Я выпил водки, Арам вынюхал дорожку и продолжил:
- Когда уже год не работал, меня попросили организовать инвестиционный фонд.
- Кто попросил?
- Знакомые знакомых, рынок узкий, все друг-дружку знают. Подписал с ними договор, консультировался с юристом, отступные прописали в несколько лямов. Стал организовывать бизнес. Жаль не вовремя – вырулить на прибыль не получилось - кризис. Но я ничего не потерял и, когда выходил, попросил свои отступные. Ко мне домой пришли ФСБшники. «Мы тебя сейчас прямо здесь закопаем».
- У тебя же отец крутой?
- Так и сказали: «И отца, и всю твою семью». Ушли, а меня еще пару дней трясло.
- Дела.
- Обманули бедного армянина ФСБшные князья! – Арам зло скривил губы.
Как далеки от меня его проблемы! Умом я понимал, беднягу кинули, понимал его бессилие, но толком посочувствовать почему-то не мог. В голову лезли штампованные: слава Богу жив, это же всего лишь деньги.
- Все равно, зря жестишь, у тебя ведь теперь ребенок.
Его лицо наконец просветлело. Арам достал с комода кошелек и показал фото. С фото хмурилась, совсем на него не похожая, симпатичная маленькая девочка, с лицом - розовой картошечкой.
- С мамой живет. Мы с ее мамой расстались, все сложно. То приходит, то уходит.
Помню, брат говорил – жена у Арама странная.
- Видишь, не все так плохо, есть ради чего жить.
Арам ухмыльнулся без энтузиазма.
- Теперь ты рассказывай.
- Была у меня любовь. Уходил в ночь, не клеил никого, просто пил, а она ревновала. Однажды сон приснился, будто стою у храма, а войти не могу, отчетливо слышу батюшки голос: «Бог дал, бог взял». И так мне стало неспокойно. Потом все как во сне: «Нам надо расстаться». А я говорю: «Нет, не надо». Сделал ей предложение. «Где же ты был раньше» - говорит… В Новый год у подъезда подарил кольцо, насильно почти всунул. За ней приехало такси, застряло в снегу. Толкал его и плакал. Потом оно покатило и скрылось за поворотом. «Где же ты был раньше»…
- Добивался ее потом?
- Она твердая, молодец – решила, не свернешь.
- А сейчас что?
- Пять лет прошло.
- Замужем?
- Вроде нет.
Он как-то весь внезапно оживился, снюхал еще дорожку, хлопнул в ладоши:
- Надо ее вернуть! Звони.
Под глаза у Арама легли черные круги, на лбу выступила испарина.
- Звони, говорю! Зови в ресторан прямо сейчас! Есть охота!
Сначала не брала, потом ответила.
- Привет, что делаешь?
- Еду по делам.
- Давай увидимся?
Замолчала – сомневается.
- Посидим немного, давно не виделись.
Согласилась. Арам обрадовался больше моего:
- Поедем в классный ресторан, такие хинкали, закачаешься! Шашлык-машлык, зелень-мелень! А знаешь почему?
 – Нет, – притворился я.
- А потомушто–матамушто! – Арам жизнерадостно рассмеялся своей бородатой шутке.
___________________
Сидели втроем в неуютном ресторане, ели хинкали и почти не говорили. Потом она уехала, а во мне осталось давно забытое тепло.
- Ну что, покатаемся? Еще на пару сердечных дел, - хитро улыбнулся Арам.
Не верил я его бодрости. Испарина прошла, синяки под глазами остались, а глаза тоскливые донельзя, даже когда смеется.
Выпитая водка совсем рассосалась, остались сомнения и громада только что произошедшей встречи.
Пробка на Третьем кольце продвигалась и вставала. Перед глазами стояла Таня, не пойму в чем изменившаяся, родная, будто вчера расстались. С осторожным, почему-то все еще любящим взглядом. Может, показалось?

Арам закатал рубашку, в руке у него был шприц. Он что-то колол себе в живот.
- Ты что делаешь?
- Это обезболивающее.
- Так теперь называется?
- Да нет, серьезно, у меня камни в почках, очень больно.
- Так, сделай операцию.
- Не буду, - как-то опустошенно без энергии сказал, – боюсь.
Странно это все! Знал его маленьким мальчиком, а теперь кто-то взрослый и чужой, застрял со мной на Третьем кольце, что-то колет себе в живот.
Укололся и повеселел, стал мне что-то рассказывать, я опять не слушал.
Его жену тоже звали Таня. Как звали дочку, стыдно признаться, не помню, совсем не по-ихнему, Люба или Даша. Да ведь он говорил не про них. Его новая любовь была очень серьезной дамой, занимала запредельную должность в громадном банке. Даже в Арамовы лучшие времена дама зарабатывала больше и была много старше него.

Громадное зеленое здание стало видно задолго до того, как подъехали. Надвигалось на нас, нависало, давило. Добрались – в десятом часу, уже стемнело, а почти все окна в зеленом здании горели, в нем кипела работа.
Арам попросил подождать и вышел.

- Можешь здесь машину оставить, я тебя обратно привезу, – я опять с трудом всплыл из воспоминаний.
Помахал мне ключами от какой-то машины. Серьезно дело! Ехали, чтобы отвезти машину этой его дамы в сервис. Ну да плевать. Опять едем, опять разговариваем.
- Хочешь, все же часы подарю?
- Повторяешься.
- Все равно носить их не буду.
- Это еще почему? Хорошие часы.
- Понимаешь, я их очень хотел. Намекал, чтобы она их мне подарила.
- Глупость, какая! Она же баба!
- Да все с ней в порядке. Что ты думаешь, я ей ничего не дарил?! А тут просто очень хотелось. Вот, сам себе купил, а носить не могу - противно.

И мне противно. Чем я занят? Везу на сервис машину какой-то старой дуры! Барахольный разговор - часы, рубашки… Плевать. Зато Таня, и мысли опять утекли…
___________________________________
- Привет.
- Привет. Что делаешь?
Черт, виделись ведь только вчера, идиотское «что делаешь». Пять лет прошло!
Позвонил ей, потом как-то сразу Арам позвонил мне.
- Как будем твою Таню завоевывать? 
«Не можем друг без друга и дня прожить»,- подумал и улыбнулся:
- Арам, ты уже год не работаешь, а какой все еще, вай мэ, напористый менеджер..! Не знаю, Арам, правда, не знаю.
- Позвони ей, послушай, что скажет.
- Спрашивала, какую купить резину… Такой разговор, представь.
- Вот и купи ей резину. И поменяй! Ща за тобой заеду.
Опять пошел армянский шик! Ну да плевать, у самого идей ноль, что-то делать надо.
Пока ехали к ней на работу, Арам указывал мне, что делать.
- Скажи - еду за ключами, скажи, уже купил, пусть даст ключи от машины, поедем менять, заодно и купим.
Встретила меня у офиса. Грустная, тревожная. Все что хотел сказать сразу рассосалось в голове.
- Ты что, - говорит, – творишь такое?! 
Даже когда злится, изнутри нее льется тепло. Хочется ее обнять.
- Не надо больше так.
На силу уговорил встретиться после работы.
- Сама к вам приеду.

Вечером сидели в ее машине у дома Арама. В трансе, почти ее не слушал. Иногда старался вдуматься: «У меня своя жизнь, перестань жить прошлым…» - и снова отключался.
Незаметно перестало быть тягостно, будто вспомнили – что родные люди, стали говорить о пустяках.
Таня собралась уезжать, я зачем-то попытался ее поцеловать. Она отстранилась и опять заморозилась.

Обратно к Араму не пошел, взял такси и поехал домой.
_______________
Арам всплывает в голове эпизодами, кусками из разного времени. Немногословный, невеселый, взрывающийся резким, безудержным смехом, глохнущий сам в себе.
Подарю, куплю, съем – понимает как все это мелко, не видит другого пути. А разве я вижу? Все плывем в этом - дарим, покупаем, едим.


Когда Арам получил первый бонус и купил квартиру, приехали к нему на Новый год с братом.
Играли в покер с его приятелями, смотрели бокс на большой плазме.
Пришла со своим парнем-итальянцем его сестра - нескладный семнадцатилетний олененок с громадными глазами. И что их всех туда тянет? Итальянец гораздо ее старше.
Будто вырвалась откуда-то. Пока был еще трезв, спросил об этом брата – он, похоже, и сам знал мало, только что семья Арама – закрытый от посторонних карманный ад, и вырваться оттуда счастье.
Олененок скакал по дизайнерской квартирке, обжимался с итальяшкой, единственный жил какой-то жизнью. Остальные были мертвые.
Сам Арам, усталый и безразличный, часто ходил в туалет и почти не пил, но его забытье было тяжелей нашего, водочного.
Тогда я напился, зачем-то облил олененка вином и с позором удалился.

А вот мы еще студенты, восторженные, неуверенные в себе.  И день рождения Арама.
Итальянский ресторан, где праздновали, был под опекой папы Арама – серьезного в определенных кругах человека. В итальянском ресторане накрыт кавказский стол.
Был Арам, мой брат со своей девушкой и я - остальные люди были папины. Громко говорили, громко жевали. После тостов на полном серьезе подходили, целовали папе руку.

За столом было много разных блюд, но все ели бастурму, лаваш и пили водку. Бастурма быстро кончилась, гости стали недовольно ворчать. Папа Арама приподнял бровь:
- Вартанчик, где бастурма?
Ресторанный директор в ужасе замельтешил вокруг:
- Съели, прошу прощения, извиняюсь…
- Ва…
Такое ва, что все сразу понятно. Вартанчик стал судорожно думать, где достать в вечерней Москве еще столько бастурмы.
Папа почему-то неодобрительно посмотрел на Арама, решил не расстраиваться, а сказать тост:
- Все люди как люди, не то что мой долбоеб! Вот Саша-джан, какой молодец! У него девушка, красавица, умница! А этот что - водит каких-то шлюх!
_________________
Маленькие Арам и Саша поссорились из-за ерунды. Им лет по восемь, а я совсем взрослый, мне одинадцать. «Пойдем, отойдем» - что-то вроде того.  Как старший должен был их разнять, а мне интересно.
- Вам нужно разобраться по-мужски.
Маленький Арам посмотрел на меня исподлобья почти с ужасом. Не мудрено – в свои одиннадцать вешу под сотку, как взрослый мужик.
– Не бойся, я лезть не буду, чтобы все по-честному.
- Нет, ты ему будешь помогать!
- Уйду вообще, разбирайтесь сами! – и ушел.
«Скоро обедать, что там бабушка приготовила. Еще пара дней и Юрочка приедет, настоящий взрослый дачный друг, незачем будет болтаться с мелюзгой... Вдруг Арам сильней? Вдруг побьет маленького Сашу?» Представил, как Арам молотит малыша, стало не по себе. Пошел обратно, потом побежал.
Они боролись на опушке. Все было ровно наоборот. Саша валял Арама по земле, тот пыхтел и сопротивлялся, отовсюду были видны его большие красные от натуги уши.
Рядом с местом, где боролись, кто-то наложил кучу. Поединок неотвратимо к ней продвигался.
Встали, подышали и опять за дело. Саша пихнул Арама, тот потерял равновесие и приземлился рукой прямо в эту кучу. Встал, обтер руку о траву и меня заметил.
- Ты говорил, что не придешь! – губы Арама затряслись, заплакал и побежал. - Козлы!
 Еще пару раз слышали его зареванное «Козлы!», пока он бежал домой.

На даче цвела дедовщина. Меня шпыняли взрослые ребята, я шпынял Арама. Жестко, врагу не пожелаешь. Но Арам всегда возвращался.
- Арам хороший мальчик, – говорила наша бабушка.
В отличии от собственных внуков, Арам был к ней уважителен, всегда предлагал помочь и, что гораздо важнее, помогал. Собрать облепиху, принести воды, потаскать дров.
Теперь понимаю - жизнь у Арама была не сахар. Его отец, уже тогда крупный московский авторитет, сына не жалел. Может, бил, кто его знает. А мать, если и жалела, то перечить отцу не смела.
Мы гуляли, Арам сидел с маленькой сестренкой.

Как давно все это было. Хорошее время, счастливое, так отличное от взрослого.
____________________
Еще один бестолковый рабочий день. Позвонил мой настоящий друг Арам. А ведь я их так в телефоне и не переписал – просто Арам и Арам. Вспомнил день, когда ошибся номером, вроде недавно, а кажется – в прошлой жизни. А тут он мне говорит:
- Твой Арам застрелился.
Я не понял сперва, глупо переспросил:
- Какой?
- Твой друг, который брокер.
______________________________________
Брат долго тянул со свадьбой. Они с девушкой уже лет семь жили вместе. Девушку брата тоже звали Таней.
Заметил у него на руке те часы. Брат носил их не из гордости, не так, как носят менеджеры, думаю даже без удовольствия. Правильно носил.