путешествие

Осень 1965 года. В геологических партиях заканчивались сезонные работы. Из тайги выбирались кто как мог. Наша Тайдонская геологическая партия, названная так по имени таёжной речки Тайдон, и партия геофизиков, стоявшая с километр от нас выше по реке,  решили выбираться вместе. Кто на лошадях, кто на плотах, а кто и просто пешком. Из Тайдонской геологической партии выделился поисково – съёмочный отряд, под руководством старшего геолога партии, Виктора Ивановича Глотова. В этот отряд взяли и меня. Нас было десять человек. Нам было предложено пройти пешком много километров по таёжным местам, переправится через несколько речек и выйти на правый берег речки Средняя Терсь и там, на заранее отведённом месте, дожидаться вертолёта.
Но прежде нам надо было пройти вброд несколько таёжных речек – это Ивановка, Александровка и Красная речка.  Мы это сделали легко, так как были отдохнувшие, молодые и здоровые. И наконец – то спокойно вышли на берег Средней Терси и пошли по направлению к вертолётной площадке. Идти пришлось долго.
И вот однажды вечером, когда мы были уставшие после длительного перехода, решили в очередной раз найти удобное место для ночёвки. Искать долго не пришлось: посередине реки мы увидели небольшой и очень удобный, по нашему мнению, островок. Островок был заросший травой и редкими деревьями. Берега были усыпаны мелкими камушками. Это было прекрасное место для ночёвки. И мы решили перебраться на этот остров. Благо речка в этом месте была мелкая, не выше моего колена. Перебравшись на островок, мы с моим другом Мишкой Широковым, быстро поставили палатки, тем более это входило в наши с ним обязанности, и развели костёр, чтобы сварить ужин и обсушиться. Утром мы решили двигаться дальше. Нам оставалось переходу до вертолётной площадке всего два дня. Через два дня вечером мы должны быть на месте. И запасов еды у нас оставалось тоже на два дня. Нас было десять человек: это Виктор Иванович Глотов, начальник отряда, Филипповы - Виктор Петрович и его жена, геофизик Анатолий Иванович Шипунов, две девушки студентки: Нина Черданцева и Люда Соковнина, и три молодых геолога – это Миша Широков, Витя Жариков и Юрка Сотников, и я: маршрутный рабочий, самый молодой в отряде.
Расположившись удобно на этом островке, все поужинали и пошли спать, так как было уже поздно. А мы с Михаилом пошли на берег реки помыть посуду. Начался мелкий  дождь. И он всё усиливался и усиливался. Во время мытья посуды под дождём мы увидели, что с берега вброд к нам пробираются два человека с рюкзаками. Мужчина и женщина. Подошли они поближе, познакомились. Это были геофизики с какого – то института, название которого, я не помню. Они шли от партии геофизиков и так же пробирались на вертолётную площадку. А дождь лил всё сильнее и сильнее и вот он уже превратился в настоящий ливень.  Геофизики решили остаться с нами переночевать. Но ливень всё усиливался и вот он уже накрыл нас сплошной стеной. Зашумела, забурлила река и понесла по течению смытые деревья с корнями, какие – то коряги. Вода стала подкрадываться к нашим палаткам и вот – вот затопит их. Мы уже стали выбирать деревья, на которых можно было спастись от потопа. Но вода больше, к счастью, не поднималась. Кое – как мы дождались утра. А утром мы увидели бешенную речку. Бурлила и шумела грязная вода. По воде несло всякий хлам таёжный. О переправе на тот берег не могло быть и речи. И мы решили подождать, пока не успокоится стихия. Ждать пришлось долго: одиннадцать суток. А еды у нас было всего на два дня. Хорошо ещё, что у геофизиков было немного рисовой и гречневой крупы. Но в конце нашей вынужденной отсидки, мы сварили последние картофельные очистки и последнюю горсточку риса. Наконец – то, на двенадцатый день, вода в реке стала падать, и уровень воды в реке уменьшился, почти до минимума. И вдруг на берегу реки мы увидели нашего  проводника дядю Колю Агеева вместе с тремя лошадьми, нагруженными вьюками с продовольствием. Дядя Коля перебрался к нам вброд через реку вместе с лошадьми и накормил нас, голодных. Нам с Мишкой Широковым лично отдал булку хлеба. И наконец – то наевшись, мы перебрались на левый берег реки и отправились дальше своим маршрутом. А дядя Коля отправился вместе с лошадьми обратно на базу. Проходили мы вдоль крутых берегов, где скальные прижимы падали круто в реку, да так, что ногу некуда было поставить. Проходили и болотистые места. И везде Виктор Иванович брал образцы горных пород, описывал их в своей толстой тетради, наклеивал на них бумажки с надписями и складывал мне в рюкзак. Так как я был поисковым рабочим и носить образцы горных пород в рюкзаке было моей обязанностью.
И вот, наконец – то, мы подошли до горной речки Крестовка. А назвали её так, потому что две быстрых таёжных речушки, под общим названием Крестовка, стремительно падали в Среднюю Терсь с противоположных сторон. Их так и называли: левая Крестовка и правая Крестовка. Нам предстояло пройти левую крестовку, чтобы двигаться дальше по своему маршруту. Вода была холодная, просто ледяная, речка быстрая, да такая быстрая, что камни донные увлекала за собой. Но мы уже знали, как пройти эту ледяную Крестовку. Для этого мы срубили каждому по шесту. Разделись и верхнюю одежду завязали на голове, чтобы не замочить и приготовились душою к ледяной воде. Пошли вброд, упираясь шестами в дно реки, чтобы нас не снесло быстрым течением. Шли гуськом. Первым шёл Виктор Иванович, за ним женщина, дальше мужчина, за ним женщина и так далее. Это так мы пошли для того, чтобы мужчины страховали женщин. Последним в цепочке шёл я. Передо мной шла студентка Люда Соковнина. Блондинка, красавица. Люда была из тех нежных созданий, которые были всегда слабенькие и боялись всего и вся. Но как она оказалась в геологическом техникуме, а потом ещё и в действующей геологической партии, один Бог знает.
Всё шло хорошо, мы шли в цепочке аккуратно, надёжно. Не спешили. Но вот в один неприятный момент Люда не выдержала напора холодной и быстрой  воды и уронила шест, который тут – же унесло течением. И потащило Людку холодным потоком волоком по донным камням, но я не зря шёл сзади для страховки и успел схватиться левой рукой за лямку её бюстгальтера, но лямка порвалась, и моя рука скользнула вниз по спине и ухватилась за резинку её трусов. Резинка тут же лопнула, но я успел перехватить Людку за талию и прижать к себе. Её бедную всю трясло и от холода и от страха. Итак: правой рукой я крепко упирался в шест, а левой рукой  держал голую Людку. На мой крик все обернулись. На помощь пришёл Мишка Широков. И мы втроём в обнимку выбрались на берег. обтёрлись на сухо, оделись и одели посиневшую от холода Людмилу. Но никто и плохого слова не сказал про неё, никто не за улыбался, и постарался даже не обратить внимание на её обнажённость, потому что все были людьми порядочными и понимали ситуацию и состояние Людмилы. И впоследствии об этом никто и словом не обмолвился и даже не вспоминал. Не до этого как – то было.
Одевшись в сухую и тёплую одежду, мы пошли дальше своим маршрутом по берегу реки Средняя Терсь. Шли долго и уже вечером увидели на противоположном берегу яркий костёр. Значит мы, слава Богу, дошли. У костра нас ждали трое мужиков из артели золотоискателей. Они тоже ожидали вертолёт, заодно и нас поджидали, по достигнутой ранее договоренности.
Итак: нам оставался последний рубеж, то есть нам надо было переправиться на другой берег, поближе к костру. Плавсредств не было. И мы решили срубить плот. Наш стук топоров и наши крики услышали на другом берегу золотари и крикнули нам, что у них есть лодка и что сейчас переправят её к нам. Но пока суть, да дело, мы уже успели срубить небольшой плот и всей дружной нашей командой на плоту и на лодке переправились на тот берег. Встреча была радостной:  здоровались, обнимались, хлопали друг друга по плечам. Погрелись у костра, обсушились и стали готовить праздничный ужин. Возле костра поставили рогатины, на них над костром положили перекладину, на которой висели два ведра с водой: одно ведро  для чая, другое для каши с тушёнкой.
Все мы переоделись в лёгкую сухую одежду. Я был в тонком трико с засученными штанинами выше колена. Все отдыхали, пока закипала вода. Мне доверили открывать несколько банок тушёнки для каши. Возле костра стоял пенёк и я, повернувшись задом к костру, стал ножом открывать тушёнку.
Вёдра с кипящей водой не удержались на перекладине и упали на мою сторону. Кипячённая вода из ведра для чая вылилась на мою левую ногу. И я завопил от боли. Ошпарило пол ноги. Срочно нашли какую – то мазь, вату, бинты и замотали мою ногу. Итак, в конце нашего путешествия я стал инвалидом. Утром на общем совете решили, что меня срочно надо отправлять до ближайшего медпункта, а то, не дай Бог, случится заражение. А ближайший медпункт - в ближайшем посёлке. А до него надо было ещё добраться. Это, примерно, километров сорок по реке. Ближайших посёлков было два и оба с интересными названиями: посёлок Мутный и посёлок Монашка. Вертолёт, ещё не скоро прилетит, потому что погода не как не могла наладиться. Смастерили мы тогда всем нашим дружным обществом хороший и надёжный плот, набрали полный рюкзак провизии и, попрощавшись со всеми, отправились в дальнюю дорогу. Прощание было грустным, можно сказать печальным.
Нас на плоту было трое: Виктор Иванович Глотов, дядя Толя Шипунов и я, инвалид и мечтатель. Нам предстояло пройти на плоту несколько порогов. Один порог проскочили удачно, на втором пороге мы наскочили на камень, и чуть было не перевернулись, ну а на третьем пороге смыло волной рюкзак с едой, потому, что мы его плохо закрепили. И пришлось нам до посёлка Мутный плыть голодными. Там в медпункте мне перебинтовали обожженную ногу, в магазине мы набрали продуктов и на моторной лодке, которую нам дали во временное пользование, мы добрались до посёлка Осинновый Плёс, который находился уже на берегу Томи. А там уже на катере добрались до города Новокузнецк. А оттуда на электричке, наконец – то, приехали в город Междуреченск. И я оказался дома, где меня уже все потеряли и собирались искать. Прошло  много лет с того времени, более 50-ти, но всё то путешествие я помню до мелочей и никогда, ни на один день не забывал о нём. Я помню всех своих друзей и подруг.
Из всей нашей дружной команды я встречался только с Виктором Ивановичем Глотовым.  А остальных я так никогда и не увидел. И кто где и живы – ли они, я не знаю. И узнать не у кого.
Знаю, что дядя Толя Шипунов погиб, через несколько лет после нашего путешествия, на работе. Знаю, что Люда Соковнина уехала в город Донецк. Виктор Петрович Филиппов с супругой долгое время жили в посёлке Камешки, а потом куда - то уехали. И больше не о ком и ничего я не знаю и даже не слышал.
Я часто вспоминаю это путешествие, вспоминаю своих друзей, и грустно становится от того, что я никогда их больше не увижу.  В жизни такие друзья встречаются редко.
И мне даже не верится, что это было когда – то со мной?
А мне, ведь, было тогда всего 17 лет!