За всё тебя благодарю

За всё тебя благодарю.

Глава I. Судьба в родном Отечестве.

Мне было 18 лет, когда я впервые увидела тебя. Это было благодатное время, когда в Московский Университет можно было поступить только благодаря  своим способностям.  Я поступила сразу, набрав два лишних балла, а ты, житель отдалённого села – с третьего раза, отслужив предварительно в армии. Ты был на пять лет старше меня. В юном возрасте это большая разница. Я была дочерью заслуженного артиста России, коренной москвичкой, внучкой генерала Советской Армии. Ты – на первый взгляд, просто юноша из обычной сельской семьи. Тогда я ещё не знала, что ты прослеживаешь  свою  родословную с ХVI века, являясь прямым потомком украинских аристократов, приближённых Тараса Бульбы, и твоя очень редкая фамилия  упоминается в романе Н.В. Гоголя.
Я почему-то очень хорошо помню свою первую мысль о тебе: «Вот юноша с рабфака». На самом деле это было совсем не так. Ты подготовился в Московский Университет самостоятельно. Как- то получилось, что мы сели на занятиях рядом. И с той минуты, по сей день, а прошло 35 лет, ты заслонил от меня всех окружающих и стал главным человеком моей жизни.
Мы оба были романтиками, поэтому и поступили на кафедру биогеографии географического факультета МГУ.
Годы учёбы в Университете стали самыми лучшими в нашей жизни. Ты ухаживал за мной необыкновенно нежно. Где – то ты прочитал, что Софи Лорен  для поддержания красоты и молодости каждый день в сезон, а иногда ей доставляют из другого полушария,  ест стакан земляники. С тех пор этот стакан  в земляничную пору всегда у меня на столе. Именно на земляничной поляне во время студенческой практики ты впервые поцеловал меня. За 35 лет я получила, наверное, как в песне поётся, миллион алых роз. Особенно ты любил забрасывать меня охапками полевых цветов.
С каким наслаждением ты читал  и конспектировал известных учёных: географов, ботаников, путешественников. У тебя была уникальная способность готовить растения для гербария. А ещё ты обладал феноменальной памятью и энциклопедическими знаниями. Когда мы работали в научном институте, то женщины нашего отдела развлекались тем, что находили какое-нибудь неизвестное  слово, и спрашивали у тебя, что оно означает. Даже если ты не знал конкретное значение, то всегда мог ответить, к какой области знаний относится данный термин.
В тот день, когда мы поженились, ты сказал своему отцу, человеку благородному и интеллигентному: « Папа, я стану академиком».
Наступил развал некогда крепкой и победоносной державы. Наука в  стране  «либерастов» никому не стала нужна. Наш научный институт  развалился, и 2000 человек были выброшены на улицу, то есть «сокращены». К тому времени в нашей семье произошли значительные изменения.  Мой папа, финансовая и моральная опора, умер совсем молодым. У нас с тобой подрастал сынишка-школьник, умница и интеллектуал. Я металась между работой в школе, которая не могла прокормить даже меня одну в течение недели, так как заработок составлял 50 долларов, и безработицей. И не делайте вид, господа «либерасты», что такого не было. 
И тогда ты сделал это. Ты, умница, обладавший  энциклопедическими знаниями, пошёл работать банщиком, чтобы прокормить семью.
Вначале доход был приличным, и ты радовался, несмотря на то, что это было чудовищным унижением для такого человека, как ты. Так получилось, что ты стал одним из совладельцев бани.  Но я видела, что даже это не снимает твоей душевной боли. Ты стал менее жизнерадостным, появились раздражение, боль, грусть и усталость.
Затем, бандиты, как принято в этом новом государстве, отняли у вас, владельцев, баню, и ты стал просто работником. Ты продолжал читать научную литературу, что-то писал для себя  «в стол», но в твоём солидном возрасте тебе  продолжали «тыкать» и обращаться «Валерка». Моя боль была неописуема. Сколько ночей  я проплакала, думая о том, что это моя вина, и, не свяжись ты со мной, первоначально в советское время благополучной девушкой, не научившейся за себя постоять, жизнь твоя могла бы сложиться иначе. Даже, если бы ты вернулся к себе на Украину, возможно, твоя жизнь не была бы такой унизительной.
Ты всегда был удивительно добр со всеми. Доброта была твоим генетическим свойством. Часто наш повзрослевший сын приводил к тебе в баню своих друзей. Они целыми днями сидели, парились, наслаждались за твой счёт. Ты накрывал для них стол.
Наш единственный и безмерно любимый сын закончил  престижную школу французского языка имени Ромена Роллана, а затем и МГУ. Однажды, знакомая девушка одного из самых близких друзей нашего сына рассказала, что тот, за спиной своего бывшего одноклассника говорит, что наш сын находится на низком социальном уровне, потому что его отец – банщик. И это после многочисленных бесплатных посещений бани, зная, что банщик – кандидат географических наук, а его сын – внук заслуженного артиста  и правнук советского генерала, имеющего во время Великой войны прямой телефон к Генералиссимусу.

Глава II. Я приспосабливаюсь к жизни среди «либерастов».

Нет, этому должен прийти конец. Эпоха жертв и законопослушания заканчивается. Озарение нашло на Лизу внезапно. Единственной дорогой вещью, которая находилась в её распоряжении, была старинная скрипка русского мастера Подгорного, подаренная ей дорогим отцом во время её обучения в музыкальной школе.  В отчаянном положении у Лизы открылись необыкновенные силы, мысли стали чёткими, ясными и дерзкими. Она сразу направилась в любимый музыкальный театр имени Станиславского и Немировича – Данченко. За скрипку ей внезапно предложили огромную сумму: 20 тысяч долларов. С этими деньгами Лиза смело отправилась к знакомой грузинке, которая, по-видимому, для отвода глаз, содержала учебный центр, в котором Лиза за копейки  преподавала английский язык.
Почувствовав в себе  некоторую силу внушения, Лиза исподволь завела разговор о возможности приобретения огнестрельного оружия. Грузинка Теона после длительного разговора назвала человека, у которого Лиза приобрела пистолет.
После этого Лиза направилась в институт МОНИКИ, где у знакомого врача  приобрела несколько ампул, вызывающих  мгновенную общую анестезию. Несколько дней Лиза обдумывала план поведения. И вот, наконец, она взяла напрокат дорогую иномарку  Гранд – Чероки.
Вечером перед зеркалом Лиза долго рассматривала  своё поблекшее, а некогда румяно-смуглое лицо, потухшие, когда-то в пол-лица  тёмно-вишнёвые глаза, опущенные уголки рта, вспоминала свою улыбку с жемчужными зубами, которая в университетские годы не сходила с её лица.
В полночь из Лизиной квартиры  вышла стройная блондинка средних лет в добротном модном костюме персикового цвета, спустилась на лифте, убедилась, что консьерж уже спит в своей каморке, вышла на улицу и завернула за угол, где её ждала машина.
Лиза медленно ехала по ночной Москве, и, наконец, остановилась достаточно далеко от входа в элитный клуб. Сердце стучало так, что отдавалось в висках. Ждать пришлось довольно долго. Начиная с четырёх часов утра, клуб начали покидать посетители, но не было тех, кого ждала Лиза. Так прошло несколько ночей.
Наконец, однажды, рано утром из клуба вышли две девицы и замешкались у входа. Лиза на машине медленно двинулась к девицам, они подняли руки. Увидев взрослую солидную даму в «крутой» иномарке,  они с радостью запрыгнули в машину. «Вам повезло, что мне – в вашу сторону», - стараясь унять дрожь в голосе, сказала Лиза. На затемнённой пустынной улице она остановилась. Медленно достала шприц (пистолет на всякий случай лежал в кармане). Чтобы осуществить свой замысел наверняка, Лиза мгновенно  вколола шприц в шею ближайшей девицы. Вторая пьяная проститутка только успела приоткрыть  глаза, как предназначавшийся для неё укол был сделан твёрдой Лизиной рукой. Быстро схватив сумочки своих жертв и стянув с них украшения, Лиза вытолкнула обеих на тротуар и умчалась, петляя по переулкам, благо дело Москву она знала хорошо.
Утром Лиза сдала взятую напрокат машину, надеясь, что  в темноте вряд ли кто запомнил предварительно замызганные номера. Сумки были выброшены на далёкой помойке, драгоценности спрятаны до поры до времени в неглубокой яме на старенькой отцовской даче.
В сумочках Лиза обнаружила в общей сложности около 50   тысяч евро. После этого она с большим трудом уговорила мужа сделать заграничный паспорт, припугнув тем, что в Интернете, якобы, появилась информация о  ближайшем введении паспортного контроля на границе Украины и России, куда Валерий, как всегда, намеревался поехать с целью навестить старенькую мать.
Ликуя, Лиза посетила одну из лучших туристических фирм и приобрела для мужа двухнедельную путёвку в Японию, страну, которую он заочно обожал и о которой имел энциклопедические знания.
Валера был в шоке, когда Лиза показала ему путёвку, долго и жёстко отчитывал Лизу,  недоумевая, откуда у неё появились деньги, и. подозревая самое худшее, то есть то, что она истратила свои последние накопления.  Он давно уже отложил себе деньги на похороны, хотя ему не было ещё и 55 лет, но при такой безрадостной  перспективе конец жизни казался ему близким и желанным. Он полагал, что также сделала и Лиза. Но  у Лизы открылось второе дыхание, и умирать в пятидесятилетнем возрасте  она не собиралась вовсе.
Радостная и вмиг помолодевшая Лиза  отправилась в баню и уговорила директора сократить Валеру, подозревая, конечно, что  это будет для него жестоким ударом.
Валера вернулся из Японии посвежевший и с таким количеством впечатлений, что, когда Лиза сказала ему, что его временно отправили в отпуск в связи с ремонтом бани, расстроился не настолько, насколько можно было ожидать.
Прошло два месяца. В бульварной прессе промелькнуло сообщение об ограблении двух  так называемых «светских львиц», они получили незначительные травмы, но, похоже, милицию это дело не заинтересовало .
Подбодрённая успехом,  нищая выпускница МГУ с красным дипломом отважилась на второе предприятие.  Машину  напрокат она взяла попроще, дамскую, волосы прикрыла платком, повязанным в исламском стиле, в салоне дорого заплатила за макияж. Взглянув в зеркало, она пришла к выводу, что совсем на себя не похожа. Она спустилась из квартиры позднее, чем в первый раз, и остановила машину у другого клуба.  На этот раз ей повезло быстрее.  Господин лет сорока с пивным брюшком, очень самодовольный, остановил  её машину, с шутками и игривыми намёками развалился рядом с Лизой. Далее история повторилась. На этот раз доход составил   около 30 тысяч евро  и 10 тысяч долларов.
Лиза направила мужа на всестороннее  медицинское обследование. После этого Лиза утвердилась в мысли, которая приходит каждому здравомыслящему человеку, что платные врачи у любого, самого здорового человека  найдут все имеющиеся  в медицинском справочнике болезни, но главное, что она видела собственными глазами, это то, что отдых для Валерия после жестокой эксплуатации так называемых «работодателей» оказался благотворным и целебным.
 «Дорогой Алексей», - Лиза вызвала своего сына для важного разговора. «Пожалуйста, скажи папе, что ты купил ему туристическую путёвку в Конго. Ну, накопил денег к его шестидесятилетию. Пожалуйста». Всё понимающий сын  согласился.  Через несколько недель ошарашенный Валерий летел в Конго. Затем были  Австралия, Бразилия, Марокко, Куба…
Валерий вёл дневник путешествий, и Лиза предложила ему послать некоторые заметки в несколько журналов. Статьи были напечатаны, и, хотя гонорары за них выдали мизерные, но Валерий был удовлетворён морально.
Через год Лиза пришла к мужу с серьёзным разговором. «Дорогой, мама решила сделать подарок к юбилею нашей свадьбы. Помнишь её первый  подарок – наше свадебное путешествие  в Ленинград? А теперь она продала свою библиотеку, и предлагает провести юбилейное путешествие на Бали». Валерий оторопел. «Ну, пожалуйста, соглашайся». Лиза торжествовала. Наконец – то её муж распрямился, исчезла его сутулость, походка стала уверенной, расцвела на его лице белозубая улыбка, которую уже давно никто не видел. Даже давление снизилось, улучшился сон.
И вот однажды совершенно неожиданно чудесной весенней  ночью Лиза услышала произнесённые во сне слова мужа, обращённые к давно ушедшему в мир иной: « Папа,  я буду академиком».