Голос Горы

        Когда-то в нежаркий летний день пастух со стадом овец расположились на полуденный отдых возле меловой горы. Пастух улёгся в тени широких листьев дерева грецкого ореха, а овцы паслись на лугу, далеко не отходили.
        Пастух был пожилого возраста, но сила, бодрость и ясность сознания остались у него как у зрелого человека. Он настолько хорошо чувствовал своих овец, что мог спокойно поспать, не опасаясь, что овцы разбегутся.
        Меловая гора, возле которой они расположились, была известна всем жителям окрестных селений. Они добывали из неё куски мела, которыми натирали свои хаты и печки, как это было принято и считалось нормой красоты и хозяйственности в этой местности. Много лет, а может быть и столетий, добывали люди мел из этой горы и раскопали тем самым целую пещеру. Эту гору почитали, и старшие учили своих детей приветствовать духа горы, перед тем как скалывать нужное количество мела.
        Овцы щипали травку, пастух отдыхал, дремал; но сон его был бдительный и до его сознания обычно доходили любые шорохи или другие сигналы, говорящие о том, что требуется его вмешательство. И вот, сквозь дрёму он услышал тихий голос: «Говорила, что прийду, а нету».
"Странная фраза", - подумал пастух; он приоткрыл глаза, приподнялся, огляделся вокруг - никого. А голос повторил: «Говорила, что прийду, а нету». Голос звучал прямо в голове у пастуха, звучал тихо, но явственно и тембр был какой-то нечеловеческий. Он встал, подошёл ко входу пещеры в горе, прислушался, - голос как будто исходил из пещеры. Ну и дела, - подумал пастух, огляделся, – овцы спокойно паслись. Другой бы махнул рукой, но мудрость говорила ему, что это совсем не просто так, а имеет значение.
         И вот, вдали, на другом конце поля он увидел женскую фигурку, которая спешила к горе. Вот она приблизилась – молодая женщина, перебирала ножками, почти бежала, придерживая юбку, чтоб не путалась в ногах. Пастух вышел навстречу, узнал знакомую селянку, спрашивает её: «И куда ж ты так торопишься, красавица – хозяюшка?»
        - Да, мелу набрать надо, пока муж в поле, хочу печку побелить, годовщина свадьбы у нас сегодня.
        Пастух замер на секунду, взор свой внутрь обратил, - озарило его, - и говорит:
        - Постой…, нельзя сегодня туда, возвращайся!
        - Да, что ты, дядюшка, когда это было нельзя туда? Али ты шутишь?
        - Вот нельзя сегодня туда, нельзя тебе, ступай, не пущу, - сказал он строго.
        Женщина растерялась, плечи опустились, поняла она, что пастух не шутит, вздохнула, но глазками сверкнула хитро и пошла назад.
        Пастух снова подошёл к пещере, закрыл глаза, внутренним взором вгляделся в провал пещеры и снова услышал тот же голос: «Говорила, что прийду, а нету».
        Он посмотрел в поле, не нашёл фигурку женщины и уселся рядом с кустом.
        А тем временем, женщина привстала из-за маленького пригорка, за которым пряталась и пошла снова к горе.  «И что на старика нашло - думала она, - хочу избу нарядной сделать. Все всегда ходили, и никто беды не знал от этой горы».
        Она, было, приблизилась к горе, но чуткий слух пастуха уловил звуки её шагов.
        - Ах, ты упрямая! – строго сказал он, - назад, говорю, нельзя тебе сегодня туда!
        - Да, что ты, дядюшка. Ой как надо туда мне. И когда ещё выберусь?
        - Дни будут ещё, каждый день для своего предназначен. Не время сегодня для горы, так говорю тебе, послушайся по-доброму и ступай домой.
        - Ох, - сказала она, голову грустно склонила, якобы покорно и повернула назад. А сама отошла за пригорок, присела и решила ещё подождать.
        У пастуха и своих дел хватает, кликнул он своих овец и пошли они на другие травы, от горы удалились.
        Женщина, подождав некоторое время, тихонько подошла к горе, обрадовалась, что ушёл старик, и быстрей побежала в пещеру мел скалывать. И только углубилась она, а гора как будто вздрогнула, песок сверху за шиворот ей, молодой, посыпался. Шевельнула она плечами от того щекотания и не успела испугаться, как огромный пласт породы сверху обрушился на неё и прикрыл как комара на ладони. Даже вскрикнуть не успела.
        А солнце продолжало свой путь по небу. На заходе дня пастух проходил мимо горы, заглянул в пещеру, увидел упавшую породу и краешек мела кровью окрашенный…  Очень грустно стало ему, всё понял он, слёзы вытирал. И тяжкие думы захватили его: «У Господа нет рук, кроме наших. И почему же мы не видим его в каждом из нас, и не слышим предупреждений. А как же разобрать, - кто говорит с тобой: Господь или кто другой? – только сердцем, если оно открыто». И побрёл старик, опустивши голову, тяжкую от дум, молясь про себя: «Прости, Господи, не услышала она, не смог я донести предупреждение твоё».
        А как же иначе силы небесные предупредить нас могут? Только намёком, а остальное – на волю человека.