Ярослав 69. Возвращение в Лозовеньки

Мои дети: Игорь и Ира

За время нашего отсутствия мама поднапряглась со средствами и со стороны улицы домик прикрывала веранда, увитая плющом, а сзади к дому прилепился сарайчик, где обитали 10 курочек. Забор почти рассыпался, и вместо полусгнивших досок двор от улицы ограждали только кусты роз. Розы постепенно вырождались, дичали и превращались в кусты шиповника. А улица после дождя превращалась в непролазную грязь, где машины разъездили глубокую колею, глубиной до 30 см.
С грустью вспоминали покинутое такое уютное Зельвино: там и баня, и медобслуживание, и магазины – всё служит людям.
Хотелось увидеть ребят одноклассников, но кто уехал, кто в армии. Как только приехали в Харьков, встретил на вокзале товарища О.А. Услышав о моих проблемах, он предложил:
- Устраивайся на работу в проектный институт, где работаю я. С руководством я поговорю.
- Но ведь для меня это абсолютно незнакомая работа.
- Да не беспокойся: освоишь. Я помогу.

О.А. я знал давно. Мы учились в одном техникуме. Но если я попал почти против своего желания на факультет «Путь и путевое хозяйство», то он осознанно выбрал престижный «Автомобильный» факультет. И в секцию бокса мы ходили к одному тренеру, но если для меня это было так, между прочим, то он занимался серьёзно, имел первый разряд, какие-то победы. Вообще он был очень целеустремлённый и умел добиваться намеченных целей.
И в проектной работе всё у него было чётко, отлажено, регламентировано. Карандаши, скальпель, рейсфедер, циркуль и балеринка – всё было в безупречном состоянии, отточено, налажено и служило безотказно. Соответственно и графика его чертежей была безупречная.
Одно время он увлекался моделированием, и о тех времёнах напоминала модель фрегата, где с особой тщательностью были обработаны многочисленные иллюминаторы, мачты с парусами, пушечки разных калибров и прочее хозяйство старинного судна.
Он не был «стилягой», слепое подражание толпе ему претило. Может быть, лишь в какой-то мере, но тем не менее покупал польские журналы «Мода» и «Спортович», и старался держаться в фарватере моды
Вот он и начал шефствовать надо мной. Но увы, его чёткости и продуктивности мне не удавалось достичь.
Конечно, я многим обязан ему. Наметилось сближение семьями. Женой его оказалась сестричка моей одноклассницы. Когда-то я,  с её сестрой и с ней, встречались  ежедневно за  игрой в «уличный волейбол». И какой же красавицей она стала теперь!
О.А. пытался втянуть меня в круг своих интересов. Вытягивал меня на целодневную прогулку на лыжах, либо на каток, давал мне возможность услышать последние модные грампластинки. У них  я мог посмотреть телевизор (тогда это была редкость).  или же он исполнял для меня что-то на своём новеньком аккордеоне. 
У них родился сын, его назвали Ярославом.

Но многое нас и различало с О.А. Во мне ещё тлели огоньки юношеской романтики, не утратившие своего аромата от пребывания на Дальнем Востоке.
У О.А. же был более трезвый взгляд на вещи, и нет ничего удивительного, что я старался развить в себе такое же чувство ответственности и способность  предугадать последствия своих спонтанных поступков 
Запомнились мне два его урока.
Была в посёлке весьма хорошенькая девушка Т., «вечная секретарша», часто меняющая свою работу и шефов, и которая эту свою хорошесть старалась максимально использовать.
Нона как-то  услышала разговор за открытым окном аудитории, где какая-то девица вымагала от собеседника оплаты своих услуг:
- А то, что я столько потратила на косметику! Ты должен это возместить! 
Выглянула в окно: это Т. выясняла свои отношения со студентом негром:

Вот эта Т. и обратилась ко мне с просьбой: помочь устроиться на работу. Я пообещал поговорить с начальством. О.А. узнал об этом:
- Да ты что? Если ты протежируешь, то ты отвечаешь за неё! А ты уверен в ней?

В другой раз мы едем в тамбуре электрички. Двое парней нагло пристают к девушке. Я уже готов был вмешаться. Вот мы уж зададим им трёпку. Тем более что рядом О.А. – боксёр со стажем.
Но О.А. охладил мой пыл.
- Ну, можно было бы вмешаться, но что это за девица? Какие там складывались отношения? Не стоит вмешиваться.

И я вспомнил случай, в который  я вмешался весьма необдуманно. Мы ехали в электричке с мамой и дочкой Ирочкой. И рядом двое здоровяков агрессивно лезут к девице, задирают юбчонку, хватают за коленки. Мне бы проигнорировать, но на меня смотрит дочка. Я встаю, пересаживаюсь к этой группе и начинаю отчитывать парней:
- Молодые люди! Вы ведёте себя крайне неприлично! Оставьте девушку в покое!
Ну думаю, сейчас они меня понесут! Без кулаков здесь не обойдётся. А ребята здоровые. И это на глазах у матери и дочери! Но всё обошлось благополучно. Ребята мне:
- Да если б знали Вы, что это за девушка Вы бы за неё не заступались!
- Да какая бы она ни была, но здесь не место учинять разборки.
Мне казалось, что я вполне достойно выглядел в глазах дочери. Но когда я потом спросил её об этом эпизоде, оказалось, что она вообще ничего не заметила: я отошёл на несколько минут, затем вернулся. Вот и всё! И так прозаично!

Впрочем наши дружеские (а может только товарищеские) отношения с О.А.в конце концов превратились во вражду. Как часто в таких случаях бывает, поводом послужила мелочь, не во время обронённая фраза о праве мужа бить свою жену. Всё могло разрешиться разговором тет-а-тет, но такой разговор не состоялся и мы расстались врагами.
Сотрудник, который знал нас обоих, сказал потом:
- Я сразу подумал, что этим закончится. Слишком разные, почти несовместимые, вы были.

Разрыв принёс мне в какой-то мере облегчение. На меня давило в О.А. его претензии на суперменство, хотя, возможно, у него более чем у других были на то основания.


В проектном институте я занял самую низшую иерархическую ступеньку, да и на что я мог рассчитывать со моим образованием.
Медленно, очень медленно я поднимался по ступенькам иерархической лестницы. Техник-оклад 70 рублей в месяц, старший техник – 80 рублей. А чтобы стать инженером нужно закончить институт. Правда, появилась возможность заработать чуть больше, когда меня перевели на сдельщину. Но и здесь сильно не разгонишься. Чертёж на листе формата А1 стоил от 5 до 10 рублей. Но это ж не только провести массы линий, заполняющих чертёж, но и попутные мелкие расчёты. Так что к концу рабочего дня еле-еле успеваешь закончить чертёж. На слабо заполненный чертёж, применение аппликаций вводился понижающий коэффициент.

 Я втягивался в работу, меня увлекало то, что и я причастен в какой-то мере к грандиозному строительству 60-х годов. Это была – эпоха великих свершений. Вводились в строй новый цеха на заводах, новые блоки на электростанциях. Жилые дома строились в таком количестве, что казалось скоро туда некого будет вселять.  Мотаясь по командировкам я видел как набирали силу ТЕЦ и ГРЭС: Старо-Бешевская, Луганская, Лисичанская, Змиевская, Мироновская, Кураховская, Харьковская ТЭЦ-5, ЗуГрэс-2. На Славянской ГРЭС где впервые в Европе строился блок 800 Мвт, я прокантовался почти год.
А потом пришло время атомных станций. Кроме электростанций в круг моих командировок входили города, где изготавливалось оборудование. Ещё и ещё у меня была возможность убедиться в многообразии и красоте нашей Родины – СССР. Русь избяная деревянная предстала предо мной и в Сызрани, и в Куйбышеве (ныне Самаре), и в наибольшем объёме в Красноярске.
А городские посёлки атомных станции восхищали изысканностью парковой культуры. Особенно постарались архитекторы нашего института в Энергодаре.

И во дворе нашего проектного института устремились вверх колоны каркаса будущего нового корпуса. Поражало воображение то, что в новом здании предусматривается бассейн, где в перерыв и после работы инженеры могли расслабиться.


 
А у Ноны подходило время рожать. Она почувствовала схватки поздно вечером. Я заметался в поисках разрешения ситуации. Как вызвать скорую? У меня не было знакомых с телефоном. Телефон автомат был в Академгородке, но велосипеда у меня не было и пока я доберусь будет поздно. Можно было позвонить из школьной котельной, но дежурный не поддавался ни на какие уговоры:
-Нельзя! Посторонних пускать нельзя!
Ну а такси в посёлке естественно не было. Пока я метался, смотрю через 10 минут дачный поезд на Харьков. Едва успели. На вокзале обратился в медпункт. В машине «Скорой помощи» медсестричка подгоняет шофёра:
- Скорей! Скорей! Она сейчас начнёт рожать!
Так что рожала Нона почти на лестнице родильного дома, еле-еле дотянули до родильного отделения.

Вот в таких неблагоприятных условиях родился мой сын Игорь: рост 52 см, вес 3,2 кг. Возможно это послужило в какой-то мере в задержке развития.
Сейчас он рослый сильный парень рост 178 см. У него хорошая память, он легко справляется с  решениями кроссвордов, весьма пунктуален, но вот в части логики он слабоват.  Поэтому он почти физически не может соврать, не может украсть. В детстве он мог часами наблюдать за жизнью муравейника и до сих пор в нём вызывает жалость какая-то комашка, сломанная ветка. В нём приняла участие его учительница, и её стараниями для него нашлось место рабочего в одном ВУЗе.
Солнечным летним днём Нона стирает во дворе. Время  самых простеньких стиральных машин ещё не пришло. А были женские руки в корыте со взбитой мыльной пеной, трущие бельё о гофрированную стиральную  доску. Воду я наносил из ближнего колодца.  А рядом с Ноной коляска с Игорьком и Ира. Ира отчего то была сердита на маму  и надулась.
- Ира, покачай Игорёчка!
- Не буду!
Лёгкий шлепок, Ира начинает качать.
Эту сценку увидел проходящий мимо преподаватель института. Ведь забора-то почти не было. Он бросил щепотку соли, если и не на рану, то по крайней мере на больное место:
- И это блистательная королева всех институтских балов!
 По словам Ноны, она почувствовала, что вот-вот расплачется. Еле-еле сдержала слёзы.
Да и было отчего.
Уход за новорожденным, а Ире было всего три годика. И  это при печном отоплении, когда утром нужно было выгрести из печки золу, которая имеет способность распространяться в виде пыли по всей комнате. А затем растопить печку, которая не всегда разгорается, подчас дым начинает валить в комнату. Проветривание, затем новая попытка. Приготовление пищи, стирка.
Я как мог старался облегчит ей работу.
Но  вечерние занятия в институте, да дорога на работу и с работы, отымающие  в день по два - три  часа, привели к тому, что я уезжал из дому в 6.30, а возвращался подчас в 23.00. Это меня почти полностью исключало из домашней работы, что вызывало вполне справедливые нарекания Нонны.
Живём на одну мою мизерную зарплату, при которой Нона едва сводили концы с концами. Посещение харьковского Благовещенского рынка привело Нонну в ужас, цены в несколько раз выше дальневосточных.
Нищета, неуют, теснота были причиной того, что отношения мамы с моей женой складывались не лучшим образом, а по традиционной схеме невестки и свекрови.


Ну а насчёт шлепков, то это был наверно единственный случай.
Хотя Ире было только три года, но она очень ответственно приняла появление братца.
В силу нашей если и не бедности, но по крайней мере стеснённости в средствах, мы не часто баловали детвору шоколадками. И эту шоколадку делили пополам. Игорь свою половинку сразу запихивает в рот. Ириша отломит маленький кусочек, остальное спрячет в запас. Потом достаёт, Игорь жадно смотрит на её часть шоколада. Нона:
-Ирочка, поделись с братиком!
Делит свою долю пополам без малейшего чувства сожаления. 

Ира была заботливой сестрой, но ей очень хотелось иметь подругу. Как она завидовала деткам в детском саду. Там столько деток, как им должно быть весело в такой компании. Она брала Игоря за руку и вела его в сосны к детскому садику. Там они могли часами стоять у забора наблюдая за игрой малышей. На них обратила внимание одна из воспитательниц и до Ноны дошло как она выразилась:
- Що це за діти стовбичать весь час за парканом?
А когда у неё появилась подруга она могла заиграться до вечера.

.Как-то возвращаюсь  после занятий в институте домой. Поздний летний вечер. Уже темно. У калитки стоит, тихо всхлипывая, моя дочечка Ириша с узелочком в руках.
-Что случилось?
-Мама выгнала из дома, собрала мои вещи и  выгнала!
-Ну пошли разбираться.
Заходим, Нона рассказывает:
-Я пришла с работы, она попросилась погулять. И как исчезла,  так до темноты! Я уж чего только не передумала! Вот и наказала, собрала её вещи и сказала, что пусть живёт там, где проводит время.
И Ира конечно это изгнанме приняла всерьёз, не рассчитывая на прощение.

А в другой раз поводом для беспокойства явилось также длительное отсутствие Ирины. Нона послала её за хлебом, и ещё не знала о хлебном дефиците. Это был последний год правления Хрущёва.И наша Ирочка мужественно толкалась в очереди,  ожидающей очередного подвоза хлеба. При очередной машине с хлебом люди бежали, толкая друг друга, пытаясь вырваться вперёд. И вместе со всеми бежала и толкалась Ириша. У неё тогда болело ушко, и в эти тёплые дни она носила шапочку с меховыми ушками. Эта пятилетняя девчушка в меховой шапочке очередь запомнила , и потом Нонне рассказывали, как самоотверженно она добывала хлеб, вызывая общее восхищение.

У Ирины рано проявился интерес к книгам. В 6 лет она свободно читала. Кажется, одной из первых книг были рассказы Бориса Житкова. Ждала с нетерпением, когда же она пойдёт в школу. Да вот беда: у неё день рождения 27 ноября, и в 7 лет её ещё не взяли в школу, а пришлось ждать ещё год. Какой это был для неё удар!
Но уж когда пошла в школу, я услышал такой отзыв учительницы:
-Были у меня ученики более и менее способные, но я ещё не встречала ни у кого из учеников такой целеустремлённости.
Действительно, пока она не выучит урок, для неё не существовало ни интересной книги, ни другого какого либо увлечения.

До школы они большую часть времени проводили вдвоём, зимой в соседнем сосновом бору: Игорь с саночками, Ира на лыжах. На своих коротеньких метровых лыжках Ира так отважно преодолевала трамплины, что проводивший рядом занятия школьный преподаватель физкультуры заинтересовался:
- Девочка, а сколько тебе лет?

В школе, если кто-то пытался обидеть Игоря,Ира отважно бросалась на обидчиков, и защищала как могла брата.

А Нону кружащуюся в вихрях вальсов на институтской танцплощадке ещё долго помнили старожилы.
Уже в 2000 году в этом институте учился наш внук Артём. Учился он на отлично, тянул на красный диплом, но вот к зачёту по какому-то непрофильному предмету почувствовал слабину.
Начал искать подходы к бабушке:
-Бабушка, тебя же там все знают! Замолви за меня словечко!
Но принципиальная бабушка отрезала:
-Спать надо меньше!
После зачёта Артём рассказывал:
«Сел я сдавать. Вроде всё нормально рассказал, но смотрю, какие-то сомнения его одолевают. Пришлось удариться в лирику. Как бы, между прочим, бросил фразу о том, что я внук Ноны Михайловны. И сразу глаза потеплели:
-Ах, как же, как же! Помню! Она, действительно, была настоящей королевой!
Мне даже как-то стало обидно:
-Да и мама моя вроде была не из последних!
-Да, я помню Ирочку, очень красивая была девочка, но Нона, Нона это …!», - он не нашёл слов для выявления восторга, но зачёт был получен.

Но вот  Нонна начала искать работу в Зооинституте. Да её помнили, восхищались когда-то, но... вакантных мест нет. Есть аспиранты, их жён нужно устраивать, ну и так далее. Кое-как находилось какое-нибудь  скромненькое местечко то в качестве заместителя ушедшей в декрет  лаборантки, то на областных курсах.
Единственное утешение, что всё это в 15 минутах ходьбы от дома.