Шепот Авроры 2 или Адлер, вам слово

Сидят два человека, разговаривают.
Как всегда, один старый, другой молодой. На деле, оба еще далеко не старые. Но первый уже в стадии зрелости, ближе к концу, зря, что ли лысина сверкает, зря, что ли холодок в глазах. Второй, на подступах к той же стадии, не зря же густые волосы, густые усы, и огонь в глазах.
…
Я уже говорил, сидят двое мужчин, разговаривают.
На самом деле, спорят, особенно отличается тот, который несколько помоложе, даже покраснел.  Первый чеканит, конечно, слова, а вы что подумали. Второго эти слова переполняют, не успевает окончания выговаривать. Старший помолчит, даст ему перекипеть, и снова, надо соединять. В этом наша сила, надо уметь соединять противоположности. Даже силой? это уже молодой. Старший холодеет лицом, чего-чего, а холодеть он умеет. Мне, опять молодой, соединяться, с кем же? Да неужели с моим премьером, это мне-то!.. Понятно, честь социалиста, к этому масса бесполезных лозунгов, = затасканных слов. Все верно, если с кем-то объединяться, так с самим премьером, пора решить судьбу больного человека Европы.
Горячий смех, старший перестал чеканить, цедит.
Соединять, так соединять.
Молодой упирается, больше подходит горячий снег, нарывается на скандал. Старший неумолим, цепь расхождений. Дно восхождения. Застой диалектики. Какой социалист останется равнодушным, второй бледнеет. Но это мелочи, надо глядеть в корень. Дай себе шанс, стань врагом самому себе, вот настоящее соединение настоящих противоположностей. Так известно, я не враг себе, когда было сказано. А вы дайте шанс, не себе, так другу, это как? Просто станьте врагом своему другу. Не себе врагом, а своему другу. Подойдите к нему, на площади, и бросьте в лицо. Он к вам с объятиями, а вы ему, я – твой враг, берегись. Это и есть настоящее отрицание, еще создатель диалектики предупреждал. Такое отрицание можно назвать первым отрицанием. Но молодой уперся, есть в нем такая черта. Даже отец в такую минуту отходил от него. Кстати, где он? Долгая тирада, с молодой стороны. Старшая сторона терпеливо слушает, едва дослушав, кивает головой, понятно, прогнали. Не разогнали, разошлись на каникулы, по случаю войны. Какие дебаты во время войны. Не отвлекайте, все равно не отвлечете, вы – мой друг, как это я стану вашим врагом. Ни за что! Желая что-то добавить, неожиданно переходит на смесь французского с немецким. Местный диалект, разобрать невозможно, можно только перебить. Но молодой перебил сам себя, друга надо ценить, трудно ему было перебить себя, но перебил. В глазах появилось уважение, к себе? К поступку, как это ни странно, именно к поступку, который был им совершен.
…
В голове старшего, конечно, тот самый горячий смех.
Только смех? пополам. Вторая половина, смех горячки. Хорошо, соглашается он, это очень хорошо, повторяет он. Путем повторений из двух слов выстроилась цепочка, на конце, что там на конце. Тогда надо дать шанс не себе, а своему другу. Слышите меня, слышу. В конце концов, раз он достойный человек, дайте ему шанс, кому давать шанс, как не достойному человеку. Молодая голова склоняется в кивке, зрелая голова в ответном кивке. Говорите, я слушаю. Слушайте, я говорю. Слова как мячики, из одних губ – в другие, наконец, старший цедит. Пусть ваш друг станет вашим врагом, не понял? Не вы станете его врагом, а он станет вашим врагом. Все как с вами, только наоборот, опять не понял! Пусть встанет на площади, и когда вы пойдете ему навстречу, бросит вам в лицо. Не вы, пусть он бросает вам в лицо, берегитесь, я – ваш враг. Еще одно отрицание, можно назвать вторым отрицанием. Или вторым крещением? Пережимаете, вам не идет, не буду. Теперь проверим, как вы помните диалектику, что идет после второго отрицания. Нельзя ли эти отрицания повторить. Вы не можете, быть врагом себе. Вы не можете, быть врагом другу. Ваш друг может. Что-то очень туманное, нужно практически. Надо, так надо, молодой идет во власть, не куда-нибудь, прямо в правительство. Есть человек, он эмигрант. Это враг, мы его арестуем, большое спасибо за сигнал. Ошибаетесь, он – не враг себе, поэтому не наш враг. Как это, господин депутат? Очень просто, он – враг своего правительства, и более всего желает свергнуть это правительство. Вот и сделайте синтез, как странно вы рассуждаете, господин депутат. Освободите его, отпустите, и пусть едет домой, пусть свергает свое правительство. Какой горячий смех, такой смех невозможен.
Цепь невозможностей не может заканчиваться возможностью.
Невозможно освободить. Невозможно дать место в поезде, выехать, свергнуть, выиграть войну. Что же тогда возможно, только одно, назвать улицу в Питере вашим именем, господин депутат.