А. Ф. Леопольдов. Madonna della Sedia

MADONNA DELLA SEDIA

За несколько сот лет перед сим в одной хижине, окруженной горами и лесами, жил старый добрый отшельник. После многих жестоких испытаний, после многих горьких потерь он удалился в пустыню, чтобы прожить последние дни свои в безмятежном благочестии. Но и здесь нашли его люди; они не хотели лишиться его мудрости и добродетели; и никогда несчастный не отходил от него без совета и утешения; зато все любили его и почитали святым. Хотя он отказался от всего света, но в нем осталась привязанность к двум-трем существам. «Это сладкая потребность моего сердца, - часто говаривал он, - и здесь у меня в уединении есть еще двое детей, один говорящий, другой немой; это была Мария, маленькая дочь одного богатого соседнего виноградаря, которая с неописанною нежностью обнимала старика, и часто одна по тропинке бегала к нему в темный лес играть подле него с детскою простотою. Немое дитя был прекрасный высокий дуб, стоявший близ его хижины и осенявший ее своими ветвями. Он забавлялся разговором Марии, учил ее многому полезному, внушал ей доверенность к Провидению и тщательно насаждал в сердце ее добродетели. С другой стороны имел родительское попечение о дубе, в жаркие летние дни заботливо поливал и освежал его корни. Он кормил и охранял птичек, которые вили гнезда на обширных ветвях его, и часто спасал жизнь дерева, удаляя от него своими молитвами многие острые топоры. «Цвети всегда, крепкий, могучий сын мой!» - говорил старец, нежно обнимая дерево. - Я понимаю шёпот твоих листьев, и буду тебя охранять, пока не осенишь моей могилы!».
После необыкновенно холодной и продолжительной зимы, в которую все горы покрылись глубоким снегом, вдруг сделалась такая оттепель, что реки с гор никогда не текли с такою полнотою и силою в долины и не причиняли такого опустошения, как теперь.
«Бедный, добрый наш пустынник, - сказал однажды поутру Мариин отец, - мы не будем более говорить с ним! С виноградных гор видел я реку, она покрыла сию долину, и с ревом стремилась в лес; видел дерево по самые ветви под водою». Мария плакала и умоляла отца поспешить на помощь старцу! - Но уже было невозможно и поздно: ибо река давно покрыла кровлю его хижины. Однако пустынник был спасен, - но не рукою человека - нет! Кроткий сын сохранил его в своих объятиях высоко над волнами. Во время наводнения он взошел на кровлю хижины своей, но когда и там его достигнула вода, с трудом перебрался он на ветви дуба, который устоял против сильного стремления воды, между тем как многие дерева вблизи были вырваны с корнями и унесены сильным стремлением. Три дня вода не опадала, три дня старик висел на ветвях и питался одним чёрствым хлебом, который второпях унёс с собою. В четвёртый день он слез бессильный и совсем изнурённый, упал на сырую землю и ожидал смерти. Тут к нему приближился Ангел-хранитель. Маленькая Мария, не имевшая ни отдыха, ни спокойствия дома, спешила сквозь сырой лес к любезному старцу, несмотря на сомнения отца найти его в живых. Она в сладкой надежде взяла с собою корзинку с пищею, бросилась к старцу, еще дышащему, обняла его маленькими своими ручонками и избавила от смерти. Пустынник приносит Богу тёплые благодарения и молитвы за спасение своей жизни, с пламенным и чистым сердцем произнеся святое своё благословение на двух детей, коих Всемогущий избрал орудием для его чудесного спасения, и молил небо, в награду за их верность, прославить их перед прочими созданиями на земли. Укрепившись и успокоившись, пошёл, сопровождаемый Мариею, в её дом, пока мог возвратиться в свою уединенную хижину. Мария расцвела в невинности и красоте, и сделалась счастливою супругою; но пустынник уже давно был в могиле. Хижина его развалилась, ветвистый дуб пал под ударами топора, из него сделали большие бочки для вина, которые купил отец Марии. Бочка однажды опустела, и когда приближалось время собирания винограда, ее выкатили на двор, чтобы наполнить новым вином. Мария, уже мать двух мальчиков, вышла в беседку насладишься прекрасною утреннею зарею, только что показавшеюся из-за гор. Она держала на руках младенца и целовала его, прижимая к груди, между тем как старший мальчик играл у ног её: она с восторгом смотрела на долину, в которой жил пустынник, и думала, что благословение его уже совершилось на детях её. В то время проходил юноша, погруженный в глубокую задумчивость. Это был Рафаель Санцио, величайший из живописцев. В душе его уже давно носился образ Матери Божией с младенцем Иисусом; но он ещё не мог найти для сего достойных лиц и положения, и предпринял раннюю прогулку, желая собраться с духом! Мария ласково приветствует его. Он смотрит, и когда увидел мать с детьми её, в сию минуту представилось ему, чего он давно и тщетно искал. Здесь он увидел матерь, в небесных чертах коей блистала чистейшая и святейшая любовь; на грудях её покоился младенец ангельского виду, который нежными большими глазами дружественно приветствует мир, и вкушает сладостные предчувствия.
К ним приближался старший малютка; радостно нёс он палочку, на верху коей был утверждён крест. Художник, полный вдохновения, хочет сохранить сей живой небесный образ и, не медля начертить его; но в руках у него не было ничего, кроме карандаша. Тогда первые лучи солнца озарили хладное дно выставленной бочки. - Рафаэль немедленно подходит к ней. Начертавши верный образ Марии и детей её, вынимает дно, несёт его в свою рабочую, и не знает покоя, пока не кончил божественного образа Св. Девы с младенцем Иисусом и с малолетным Иоанном, который несёт крест, и в самой игре как бы хочет познакомить с ним младенца Христа. Рафаэль Санцио из Урбино умер в 1520 году пред сим за 309 лет, но картина его не истребилась, и как святыня сохраняется из рода в род.
Так исполнилось благословение доброго старца. Художество здесь опять соединило двух детей его: ибо священное дерево теперь передаёт потомству милые черты Марии и детей её во всей славе, и долго, долго будут пленяться добрые сердца прелестью сего образа, хотя давно уже нет их подлинников.

Подпись: А.Л.

(«Галатея». 1830. Ч. 13. С. 218 – 224).