Сновидец 5. Часть 1. Игра

Маленькая Анита сидела на полу и играла с небольшими резиновыми мячиками. Из большой коробки она неловкими ручками раскладывала горсти шариков в три маленькие коробочки. Затем снова высыпала все мячи в большую коробку, и процесс начинался сначала. Шарики были мягкими на ощупь, и Аните нравилось прикасаться к ним. Она родилась с небольшим дефектом рук, пальчики двигались не очень послушно, и доктора посоветовали Веронике играть с дочкой в разные пальчиковые развивающие игры. Возиться к шариками оказалось для Аниты самым интересным. Она могла целых полчаса сидеть и забавляться перекладыванием этих мячиков из большой коробки в маленькие и обратно. Иногда коробки заменялись кастрюлями и мисками. Иногда – большой сумкой и маленькими детскими сумочками. Пока Анита играла, Вероника могла на несколько минут отвлечься от ребёнка и спокойно посидеть на диване с книгой или с чашкой кофе.

Айя сидела рядом, забравшись с ногами в большое белое кресло.
- Как ей не скучно? Она же делает это каждый вечер. Одно и то же… - произнесла Айя, наблюдая за младшей сестрёнкой.
- Дети любят повторяющиеся игры. Это их успокаивает. Если игра повторяется каждый вечер, значит, в доме стабильность и покой, мир на своем месте, - улыбнулась Вероника. – Помнишь, ты в детстве очень любила играть по вечерам с куклами?

Айя смотрела, как Анита аккуратно раскладывала шарики по коробкам: в одну положила только синие шарики, в другую только зеленые, в третью только красные. Все желтые шарики остались в большой коробке. Анита минутку полюбовалась своим творением. Позвала маму и сестру, показала им пальчиком на результат своего труда.
- Умница, - улыбнулась Вероника. – Вот это красный цвет. Это зеленый. А это желтый. А вот это какой?
- Сиий, - заулыбалась Анита.
- Правильно, молодец, это синий.

Анита снова высыпала все шарики в коробку, перемешала ручками и принялась раскладывать. Теперь в одной коробке снова оказались только синие мячи, во второй зеленые вперемешку с красными, а в третьей вообще смесь из всех четырех цветов.

- Знаешь, мама, когда я смотрю, как она играет, мне кажется, кто-то на небе точно также играет в нас. Берет наши души и перемешивает их как хочет. Ведь после смерти душа наверняка не умирает вместе с телом, правда?
- Я не знаю, милая.
- А я точно уверена. Душа не умирает, она куда-то возвращается. В какой-то резервуар. Вся целиком, со всеми её компонентами – с любовью и ревностью, со страхом и печалью, с горестями и мечтами. Много-много вот таких «шариков», и в каждом – что-то важное, какая-то часть личности человека. И вот, попадает это всё в какую-то огромную коробку – например, вот в такую же, с розовым бантом, – а потом кто-то берет и раскладывает все эти частички снова по маминым животам - и рождаются дети. Кто-то снова весь состоит из частичек себя прежнего. Кому-то достались красные и зеленые шарики – частично смешались компоненты двух когда-то существовавших личностей, а кто-то и вовсе весь, как мозаика, состоит из разноцветных частичек живших когда-то совершенно разных людей.
- Любопытная теория, - улыбнулась Вероника. – Она могла бы объяснить возникновение раздвоения личности или проблемы с  памятью. А еще тогда становится понятно, почему люди ищут и находят друг друга, влюбляются. Они стремятся воссоединиться?
- Наверное, - Айя вздохнула. – Видимо, в нас с Саймоном слишком много общих частичек, раз я никак не могу прекратить мечтать о нем. И, похоже, третья часть этого внутреннего разноцветного богатства досталась Стефани…
Вероника посмотрела на Айю. Сколько же в ней грусти… Когда же она наконец сможет посмотреть на эту ситуацию с другой стороны?

Вероника подошла к дочке и обняла ее за плечи.
- Айя, Стефани уже замужем за твоим двоюродным братом, у них сын. Они любят друг друга. Саймон переболеет ею и отпустит это. Рано или поздно он смирится с тем, что Стефани выбрала Сергея.
- Рано или поздно – это когда, мама? – Айя смотрела на Веронику большими грустными глазами. – Сколько ждать? Десять лет? Двадцать? Всю жизнь? Знаешь, мне кажется, нам со Стефанией нет места обеим на Земле. Где есть она, там нет счастья для меня.
- Милая, не говори так… Вы же обе сновидцы, к тому же Узловые. Вам нужно держаться друг за дружку.
- Держаться… - Айя грустно хмыкнула. – А что если не хочу я держаться за неё, мама? Я устала от неё. Смертельно устала от того, что все вокруг восхищаются Стефани.
- Все вокруг или Саймон Уинтер?

Айя снова вздохнула.
- Из двадцати моих лет пятнадцать мы с ним знакомы. Большую часть этого времени он сохнет по Стеф. Она давным-давно сказала ему, что он для неё просто друг. Уже вышла замуж, ребенка родила. А Саймон все никак не успокоится!
- Айя, знаешь, иногда людям, особенно очень молодым людям, кажется, что они любят кого-то очень-очень сильно. На самом же деле их Бессознательное цепляется за чей-то образ по одной единственной причине – потому, что этот человек недоступен. Так мы повторяем те «грабли», на которые наступали наши родители или другие близкие нам люди. Просто копируем те шаблоны, которые когда-то увидели и запомнили. Потому что так нам привычно, других примеров у нас нет или они не так сильно запомнились... В какой-то момент Саймон, возможно, поймет, что это наваждение – и не самое важное в жизни. Увидит, что есть другие люди, другие интересы. Сейчас он захвачен этим прекрасным образом, потому что еще очень юн и не видит настоящую причину своих чувств. Но с возрастом…
- С возрастом и я пойму, что Саймон – лишь наваждение. Да? Это ты хочешь сказать, мама?
- Я не знаю, дочка. Может быть, пройдет время, и Саймон наконец увидит и разглядит тебя. А может быть, этого так никогда и не случится. Мне не хотелось бы, чтобы вся твоя жизнь прошла в ожидании того момента, когда Саймон обратит на тебя внимание.
- Я так понимаю, это тонкий намек на то, что я зря надеюсь?
- Нет, милая, это прямой текст о том, что жизнь больше, чем юношеская влюбленность. И можно быть счастливой, несмотря на то, что кто-то не увлечен тобой.
- Мама, ну что ты говоришь такое?! Ну КАК быть счастливой? Если человек, которого я люблю, вообще в мою сторону не смотрит! О каком счастье ты говоришь?!
- Айя… Знаешь, счастье – это ведь не просто чувство такое. Это навык. Умение замечать в жизни хорошее, важное, светлое. Кому-то этот навык дан с рождения, а кто-то должен развивать его в себе. Порой долго, годами. Но дело того стоит.
- Женщина не может быть счастливой без любви, - Айя поджала под себя коленки, как будто хотела превратиться в сжатый крошечный узелок, спрятаться в ракушку.
- Тут ты права, Айя. Но любовь бывает разная. Знаешь, было время, когда я была счастлива просто вдвоем с тобой. Со мной рядом уже не было твоего отца и еще не было Гора. Но я была очень-очень счастлива, когда никто тебя у меня не отнимал, когда мы просто были вместе, вдвоем. Ели мороженое, играли, гуляли, рисовали. И никакой мужчина не мог бы заменить мне этого огромного счастья.
- Но у меня-то нет детей…
- Но у тебя есть семья, друзья, твои книги. Ты пишешь такие интересные книги! Сейчас у тебя такой возраст, что ты можешь себе позволить пробовать разное. Искать, что тебе понравится. В 20 лет самое время ошибаться, падать с небес на землю, снова вставать, снова идти и искать в жизни то, что будет радовать тебя. А любовь мужчины тоже придет, рано или поздно.

- Книги… - Айя снова вздохнула. – Читать-то их читают, в сети, но вот только не платят мне за них ни копейки. И в бумажном виде еще ни одна не вышла. Мне кажется, мама, писателя начинают ценить только тогда, когда он уже умер. Вдруг все резко вспоминают, каким он был прекрасным человеком! Как талантливо излагал свои мысли! Как заглядывал людям прямо в душу! Но вот только пока писатель еще жив, никому он не нужен. Никто и не замечает даже, что он живой, что он трудится для читателя, ждет ответа, отклика… Я пишу, пишу, выкладываю всё это в сеть, люди читают, комментируют, делятся моими цитатами... Но я до сих пор не купила себе квартиру в Питере, потому что за книги мне пока не заплатили ни одного рубля.
- Квартиру в Питере тебе купит Гор, - улыбнулась Вероника. – А в творческом труде деньги не главное. Важнее, что твои книги читают и любят. Пересылают друг дружке по всей Земле.
- Гор не может вечно покупать мне то, что я хочу. В конце концов, у него теперь есть родные дети, и они нуждаются в нем больше. Мне уже 20 лет, и я должна сама уметь зарабатывать, мама. К тому же, я уже передумала переезжать в Петербург.
- Вот как? Почему? Ты же давно мечтала об этом.
- Я хочу переехать в другое место.
- Куда же?
- В Марсианское поселение. Подальше от Стефани. Если она не собирается освобождать Землю и улетать на Марс, то придется мне.
Айя встала с кресла и пошла в свою комнату. Вероника пыталась окликнуть ее, но Айя не обернулась.

Вероника взяла Аниту на руки и пошла за Айей.
- Милая, давай поговорим. Ну зачем на Марс? Так далеко… И обратной дороги оттуда уже нет, ты же знаешь. Нельзя принимать такие решения, основываясь только на юношеской неразделенной любви.
- Я уже все решила, - бросила Айя из-за двери и так и не открыла. – Мама, я хочу поспать, потом поговорим.

Вероника попыталась уговорить ее всё-таки открыть дверь и продолжить разговор, но Айя не реагировала. Что ж… Придется вернуться к этому вопросу за ужином.

У Вероники забилось от беспокойства сердце. Ну вы подумайте, Марс! Что за глупости? Ведь такое путешествие – это не игра! Колония на Марсе существовала уже довольно давно, более тридцати лет. Там проживало к середине 25 века около пяти тысяч человек. Но полёт до Марса стоил баснословных денег и длился четыре года. О том, чтобы купить билет в обратный конец, и речи не было. Все, кто улетал на Марс, оставались жить там уже до самой смерти. Вероника была категорически против того, чтобы дочь улетала навсегда.

К тому же, было на Марсе одно весьма неприятное обстоятельство. Туда ссылали всех преступников с Земли. Во время четырехгодичного полета до Марса с ними работали психологи, их обучали новым профессиям, и к моменту посадки на Марс считалось, что это уже перевоспитанные и полностью готовые к общественной жизни люди. Но Вероника не верила в то, что люди могут так измениться. Она считала, что они всё равно остаются опасными, просто эта угроза спрятана глубоко внутри, и когда она вылезет на поверхность – не известно никому. Еще и поэтому отпускать Айю на Марс Вероника ужасно не хотела.

Но что  можно сделать? Айе уже двадцать лет, и она может принимать решения, не спрашивая совета родителей. По закону она уже имеет право улетать в любую колонию – хоть на Луну, хоть на Марс.

И всё это только потому, что они со Стефанией с детства не могут поделить Саймона. Веронику злила и пугала сама мысль о том, что из-за какого-то сопливого мальчишки она может лишиться возможности видеть и обнимать свою дочь.

Саймон с детства был влюблен в Стефанию, они все вместе – и Айя тоже, и Аня (приемная дочь Вероники и Гора) - учились в одной школе. В специальной школе для детей-сновидцев, директором которой много лет был муж Вероники. Ребята отличались от других сновидцев тем, что были Узловыми, то есть связующим звеном между сновидцами. Таким же Узлом был также и Томас – племянник Вероники, сын ее сестры Риты. Все дети были с детства очень дружны, старались заботиться друг о друге и помогать друг другу. Но соперничество между Айей и Стеф с годами вносило всё больше и больше помех в стройную систему, соединяющую души и сны Узловых сновидцев. В последнее время Гор не часто позволял Айе участвовать в изменении чьих-либо снов, да и Стеф держал как будто на рассстоянии.

И вот теперь новая фаза конфликта – Айя собралась улетать на Марс!
Можно подумать, на Марсе она не увидит во сне Стефанию и Саймона. Они же связаны навсегда! Куда бы кто из них ни улетел, где и с кем бы ни жил, соединяющая их связь не может порваться.

Или может?

«Да, без Гора мне тут не справиться, - с тревогой подумала Вероника. – Как только он вернется с работы, я попрошу его поговорить с Айей».

Аня вернулась около восьми вечера из Университета и показала Веронике несколько ярких красивых фотографий заката – небо получилось изумительно красивым, над Зореградом словно скакал всадник в красном плаще. Безмятежные, красочные, мирные пейзажи прекрасного города… Как жаль, что в сердце не всегда такая же тишь и гладь.
- Аня, я хочу спросить тебя… - тихонько завела разговор Вероника. – Айя делилась с тобой своими планами по поводу полета на Марс?

Аня и Айя подружились еще в детстве и были очень близки. Они рассказывали друг другу гораздо больше того, чем делились с мамой. К тому же, много лет назад Горисвет подарил обеим приемным дочкам по крошечному чипу, для связи друг с другом не только во сне, но и наяву. Даже без этого чипа Аня и Айя чувствовали и понимали друг друга, но теперь, благодаря крошечному устройству, которое надевалось за ухо, они могли слышать друг друга на любом расстоянии.
- Тетя Ника, Айя давно уже говорит о Марсе, но вы же не думаете, что это она всерьез? Она просто обижается на Семёна. Это пройдёт. Рано или поздно он успокоится, перестанет строить планы на Стефани. Может быть, наконец-то он заметит Айю. А может, ей уже и самой он скоро станет не интересен. Это дело времени, вы же понимаете.
- Да я-то понимаю, Анечка, - вздохнула Вероника. – Но Аюша так переживает… Я не уверена, что она насчет Марса говорила не серьезно. Мне ее намерение показалось вполне конкретным.
- Мне кажется, зря вы беспокоитесь. Она позлится, пообижается, отгорюет эту потерю и будет жить дальше. Все эти разговоры про Марс для нее как игра. Подразнить Сеню, выплеснуть обиду. Как-то так…
- Надеюсь… Можешь пообещать мне, что если это окажется более серьезно, ты скажешь мне?
- А если она попросит меня не говорить вам? Я же не могу солгать ей.
- Тогда пообещай мне, что ты хотя бы попробуешь ее отговорить!
- Тетя Ника… Айя уже совсем большая девочка. И она же упрямая, как и вы, - Аня улыбнулась и поцеловала Веронику. Хоть Вероника не была ей родной по крови, но с детства Аня очень привязалась к ней, почти как к родной матери. – Если Айя что-то решит, то ни вы, ни я не сможем ей помешать. Поэтому волноваться об этом смысла нет. Всё будет так, как будет. Давайте все-таки надеяться, что здравый смысл в голове Айи восторжествует.
- Ох… Здравый смысл… Хотелось бы, Анечка… Ты-то как? Как дела в Университете?
- Всё хорошо. Сдала сегодня последние зачеты. Теперь могу переезжать к Томасу в Петербург  и начинать подготовку к свадьбе.
- Хорошо, что в Петербург, а не на Марс, - улыбнулась Вероника. – Звони почаще нам, солнышко.
- Обязательно буду, не беспокойтесь. У нас с Томом всё будет хорошо.
- Уверена, так и будет. Давай-ка зови Айю, через несколько минут приедет Гор и сядем ужинать.

Горисвет приехал, как обычно, ровно в 20.20. Уставший, но довольный. Учебный год его подопечные закончили хорошо, он был за них очень горд. Год от года в Зореградской сновидческой школе выпускников становилось всё меньше. Несколько лет назад был всплеск – детей-сновидцев появлялось много. Но затем многие из них утратили свои способности. Некоторые переставали быть сновидцами, уже обучаясь в специальной школе. Таким ребятам разрешалось доучиться либо до конца четверти, либо до конца учебного года – по желанию. Затем они переходили в обычные школы, освобождая место. До выпускных экзаменов в этом году доучились лишь четверо выпускников, но все они были большой гордостью Горисвета Владимировича. Умные, добрые, любознательные, активные. Он радовался тому, что теперь чувствовал себя на своем месте – среди детей, с которыми интересно работать и за которыми потом приятно наблюдать, потому что они и после школы старались свою жизнь прожить со смыслом и с пользой.

Аня и Айя, приемные дочери Гора и Вероники, тоже закончили сновидческую школу. Мало того, обе они были Узловыми – сновидцами, которые связывают других между собой, могут собирать всех себе подобных внутри своих снов, могут организовывать из сновидцев целые сети.  Вот только Ане эта перспектива нравилась, а Айя была ею, кажется, не очень довольна. Она не любила встречи во сне с другими сновидцами. Особенно тяготило ее общение со Стефани, давней подругой и соперницей. Гор понимал, что гложет Айю – он знал о том, что ей нравится Семён (или, на английский манер, Саймон), а тот с детских лет влюблен в Стефанию. Но что тут можно было поделать? Дело молодое… Пройдет.

Айя спустилась вместе с Космосом и Миром – старыми собаками, жившими у Мирских уже много лет. Космос был черный, как уголь, а Мир – белый, словно облака в летний день. Теперь, когда Аня собралась замуж за Томаса и планировала переезжать в Петербург, обе собаки оставались на попечении Айи, хотя Космос считался Аниным питомцем. Тащить старого пса через половину России в Петербург, где и климат хуже, и заботиться о нем будет некогда, Аня не хотела. Космос чувствовал это и жался к ногам Ани, не хотел отпускать её, а Айя старалась побольше времени проводить с ним, чтобы пёс не очень тосковал.

Гор погладил обеих собак, чмокнул в щечку Аню и Айю, поцеловал жену. Покружил маленькую Аниту на руках.

- А где там Лёшка? Вроде бы он дома сегодня должен был ужинать.
- Твой сын – вредный неконтролируемый подросток, - вздохнула Вероника.- Ушел играть в хоккей в спорткомплекс. Хотя ему бы после растяжения плеча надо еще дня два-три себя поберечь. Но разве ж он станет слушать? Ты бы уговорил его пропустить пятничную тренировку, пусть восстановится.
- Мужик! – кивнул Гор. – Пусть играет. Не делай из него нюню.
- При чем тут нюня, Гор? Мышцы и связки у него растут с космической скоростью, ему скоро 13 лет. Такой возраст, когда перенапрягать свое тело просто нельзя!
- Такой возраст, когда из любимого маминого сына пришло время превратиться в мужчину, который сам будет принимать решения. Оставь его, Ника. Пусть играет. Если что-то заболит, сам придет за помощью. Медицина в 25 веке работает отлично, парень восстановится, если что.

Он сел за стол, и только тогда все его дети и жена тоже расселись вокруг. Обычный весенний вечер в Зореграде. Покой… Гор сам не верил своему счастью и даже уже почти начал забывать о том, что в свои сорок пять он и мечтать о семье боялся. А теперь вот у него четверо детей – двое родных, двое приемных. Жена-красавица, целая школа талантливых учеников и абсолютное равновесие в сердце. Вот только Айя что-то сегодня уж очень грустная…

- Аюшка, ты что нос повесила, дочка?

Айя улыбнулась. Ей нравилось, что Гор называл ее дочкой. Хотя её родной отец, Давид Белоозерский, был жив-здоров, и у них с Айей были прекрасные отношения, Горисвета Мирского Айя тоже считала вторым папой. Ведь он растил ее с шестилетнего возраста. Аня в семью пришла позже, когда ее бабушка и дед собрались переехать в Марсианское поселение, а девочку туда не отпустил суд. Гор и Вероника взяли над ней опеку, и с той поры Аня тоже стала им как родная.

- Всё нормально, Гор, - ответила Айя, но он же знал, что не так уж всё нормально. Во вчерашнем общем сне Саймон опять во все глаза смотрел на Стефанию, это заметили все, кроме разве что Сергея из Москвы, который весь был в своих земных делах и не замечал, казалось, ничего вокруг.
- Айя, я же вижу, всё не совсем «нормально», - улыбнулся Гор. – Могу я что-нибудь сделать для тебя? Я люблю твою улыбку.
- Нет, отец. Ты же не можешь заставить Саймона влюбиться в меня. Ведь не можешь?
- Увы, не могу…

Гор был точно таким же узловым сновидцем, как и Саймон. Хотя у Сени еще не было крыльев, а Гор уже с ними совсем освоился, но в остальном они были равны – два Узла сети, соединяющие сновидцев России между собой. Часть того оберега, благодаря которому люди в этой стране всё ещё умеют мечтать, надеяться, бороться за что-то действительно доброе и стоящее.

25 век выдался мирным, сытым и спокойным. Третья мировая война закончилась уже очень давно, она выкосила девять десятых населения планеты. С тех пор мир поддерживался на всей Земле неуклонно и аккуратно. Казалось бы, люди поголовно должны быть счастливы и развиваться в свое удовольствие. Осваивать звезды, увеличивать свой умственный и физический потенциал, рожать здоровых детишек, становится мудрее и добрее. На деле же всё оказалось куда сложнее. Многие вместо того, чтобы эволюционировать, попросту деградировали. Работать теперь приходилось не всем и не каждый день. Тяжелый физический труд был переложен на плечи роботов. В результате многие люди просто разленились и проводили большую часть времени в праздности и безделье. Конечно же, не все. Другим людям нравилось получать образование, исследовать новые планеты и звезды, улучшать экологию Земли и Марса. Но таких было меньше половины. Некоторые из них были сновидцами. Ну а подавляющее большинство людей стало превращаться в лежащие на диванах «овощи». Хорошо, что хотя бы мирно лежащих, но Гор нутром чувствовал, что агрессия, бушевавшая в мире во время Третьей мировой войны, никуда не делась, а просто спряталась. Дай ей повод – и она вырвется наружу.

Айя никогда не относилась к категории «овощей», она хорошо училась и старалась многое узнать и понять о мире. Но в последние годы в ней словно погас огонек. Видимо, надежда очаровать Саймона Уинтера окончательно растаяла, и теперь Айя словно потеряла под ногами почву. Гор видел это, но не знал, чем ей можно помочь.

- Айя, я не могу изменить эту ситуацию. Но могу тебе сказать с уверенностью, что твоя боль со временем пройдет. Ты ведь знаешь, опыт нашей семьи говорит о том, что многие беды можно пережить, если держаться друг за друга. Так ведь?
- Так…

Айя знала, что Гор когда-то очень любил маму Ани, Зою. Но так уж сложилось, что Зои не стало. И прежде, чем встретить и полюбить Веронику, он прошел и через отчаяние, и через груз огромной вины, и через горе. Но вот теперь он счастлив. Отличный пример того, что после долгой черной полосы в жизни может наступить столь же долгая светлая. Но Айя-то проживала другую, свою жизнь. Откуда ей знать, что ее полосы тоже будут сменять друг друга? А вдруг они смешались, и теперь до конца жизни полоса будет широкой и грязно-серой?

- Гор, я правда не хочу говорить об этом. Меня утомила эта тема. Давай о чем-то другом. Как там школа, как твои выпускники?
- Радуют! – Гор улыбнулся. – Они молодцы.
- Узловые среди них есть?
- Нет, ни одного. Уже много лет новых Узловых не появлялось. Видимо, процесс закончился, и нам предстоит общаться в том составе, который есть сейчас.
- Вот это-то меня и тревожит, - вздохнула Айя. – А никак нельзя перестать быть сновидцем? Или хотя бы перестать быть Узловой? Вот у Эльзы и других детей это как-то получилось, почему мы так не можем? Наука не нашла способ?
- Наука его и не искала, Аюша. Ты не хочешь быть Узловым сновидцем?
- Тебе честно ответить? – Айя посмотрела на Гора своими светло-голубыми глазами, сияющими как два алмаза. Гор смотрел на нее глазами такими же яркими и сверкающими, но черными, будто августовская звездная ночь.
- Конечно, я хочу честный ответ, Айя. Я ведь тоже Узел. Мне нужно знать. И Аня с Томом тоже должны понимать, что происходит.
- Гор, я так устала наблюдать, как Саймон сохнет по Стеф. Я просто не могу больше… С души воротит… Я должна быть с ними в связке, дружить с ними, помогать им во всем. А мне от них тошно! И я не уважаю себя за это, понимаешь? Мне не нравится считать себя завистливой и плохой. И я так устала от своего дара! Беру в руки чей-то рисунок или смотрю на картину – и перед глазами целый вихрь образов. Как задумывалась эта картинка, как создавалась, что при этом думал и ощущал художник. Поначалу всё это так нравилось мне, так увлекало меня! А сейчас… Я ощущаю одну только усталость и желание спрятаться. У тебя когда-нибудь было такое?
- Было, и не раз. Усталость и разочарование окрашивают нашу жизнь в серые тона. Не важно, разочарование ли это в других людях или в себе самом, - результат одинаковый: серость в душе… Это тяжко переносить, Айя. Но это лишь этап твоей жизни. Такой период говорит о том, что пришло время что-то менять.
- Вот и я так подумала, Гор! Я уже сказала маме: я хочу улететь на Марс.

- Куда?! – Гор чуть не подавился куском малинового пирога. – На Марс?! Айя, но это же безвозвратно. Это слишком далеко и слишком опасно.
- Вот! И я так думаю, - тихо вставила своё веское слово Вероника. – Гор, пожалуйста, давай попробуем уговорить её не глупить.
- Мама, прекрати, - вздохнула раздраженно Айя. – Ты же знаешь, если меня уговаривать, у меня просыпается желание сделать наоборот. Я же твоя дочь, в конце-то концов.

Гор улыбнулся.
- Ну, твоя-то мама в конце концов приняла очень разумное решение и вышла за меня замуж. Как видишь, всё сложилось. Сложится через какое-то время и у тебя. Не с Саймоном, так с кем-то другим.
- Гор, это всё теории. «Сложится, должно пройти время, всё будет хорошо, бла-бла-бла…» - Айя уже чуть не плакала. – Ты представь себе только: всю оставшуюся жизнь я должна буду общаться и с Саймоном, и со Стеф, если я останусь в России. Это кошмар какой-то…
- Милая, но можно же уехать из России! Например, в Беларусь. Или в Европу. Или в Америку! Куда захочешь, Земной шар так велик!
- От обаяния Стефании никуда не сбежать, мама, - вздохнула Айя. – Ты же знаешь, ее мать живет в Нью-Йорке, и Стеф часто ездит туда. Она в постоянном контакте со сновидцами Южной и Северной Америк и со сновидцами Атлантиды. Нет мне от нее спасения на Земле. Одна надежда – Марс.
- Айя, но полет на Марс возможен лишь в один конец, - сказал Гор. – Что если ты уже по дороге разлюбишь своего Саймона? И захочешь вернуться домой? А обратного пути уже не будет… Нет, дорогая, я не подпишу разрешение и не позволю твоему родному отцу подписать его.

- Гор, ты не заметил, что я уже выросла? Мне уже скоро двадцать. По закону мне уже не нужно разрешение.

Айя и Гор смотрели друг другу в глаза, и Веронике показалось, что искры, сыпавшиеся от их взглядов, сейчас насквозь прожгут скатерть.

- Айя, ты не полетишь, - тихо сказал Гор. – Я сделаю всё, от себя зависящее. Подключу все связи. Смухлюю, если будет нужно. Но ты не полетишь на Марс. Ты же знаешь, туда ссылают преступников со всей Земли!
- Но по дороге они проходят психотерапию. И воспитание трудом. Туда они прилетают уже обновленными!
- Милая, ты начиталась электронных газет. Я не думаю, что человек может измениться настолько, чтобы полностью искоренить в себе преступные повадки, - сказала Вероника.
- А я верю! – с жаром воскликнула Айя. – Вы же помните Эльзу? Помните, какой она была? Как подожгла ковер перед комнатой Томаса? Как слонялась по нашим снам и пыталась каждому навредить? А сейчас она Эльза Прима – одна из лучших певиц на нашей эстраде! Успешная, красивая и совершенно не злая. Почему же другие люди не могут так?
- Так, Айя, давай-ка разберемся. Почему же именно Марс? Если уж ты так хочешь уехать с Земли, почему не Лунная база, например? – вступила в разговор Аня. – Оттуда в любой момент можно улететь обратно на Землю, путь занимает всего несколько дней. Там прекрасный исследовательский центр и комфортабельный городок.
- Луна слишком близко, Аня, - фыркнула Айя. – Рано или поздно сны Саймона и Стефани будут видны и там. А я хочу оборвать все связи.

«Оборвать все связи…»
Как это страшно прозвучало…

У Вероники просто сердце кровью обливалось. Оборвать все связи с семьей, с родным домом, с планетой – только потому, что какой-то парень с детства во все глаза таращится на ее подругу!

- Айя… Но так же нельзя… - выдохнула тихо Вероника и почувствовала, что из глаз потекли слезы. – Подумай о нас. Как же мы тут, без тебя? Ведь мы будем знать, что ты никогда не вернешься назад! Что мы тебя не сможем больше обнять…
- Мама, прогресс не стоит на месте. Пройдет немного лет, и дорога до Марса станет проще, короче и дешевле. Возможно, через несколько лет до Марса можно будет летать такими же «шаттлами-маршрутками», как сейчас до Луны.
- Но, может, тогда давай дождемся этого времени, дочка? Как только человечество изобретет такие марсианские «маршрутки», лети на свой Марс. А пока, может, останешься здесь? Или отсидишься на Луне?
- Нет, мам… Прости… Я не хотела тебе говорить, но ты же все равно узнаешь. Я уже подписала  и отправила заявку. Её должны рассмотреть в течение года. Как только мне исполнится 21, я собираюсь улететь. И вам здесь в России понадобится новый Узловой сновидец, Гор. Схема распадется.

Гор и Вероника переглянулись и молча уставились на Айю. А так хорошо начинался вечер! С розовых облаков, выпускников в школе, малинового пирога…

Схема, о которой говорила Айя, включала в себя всех восьмерых Узловых сновидцев России и девятое центральное звено – программу «Иван», которая служила для связи всех сновидцев между собой. Узловые тоже могли связываться во сне со всеми. Но «Иван» был подключен к Интернет, поэтому помогал держать связь не только во сне, но и наяву, в дневное время. Все сновидцы относились к нему как к живому человеку, потому что ходили легенды, что в основе этой сложной программы лежит живая душа ее создателя – программиста и врача по имени Иван, жившего несколько веков назад. Схема, в которую были включены Аня и Айя, Горисвет, Томас и Саймон, Стефания, а также еще двое Узлов – Пётр с острова Малый Медведь и Сергей из Москвы, - отображалась обычно в виде восьмиугольной звездочки или цветка. По-русски его называли алатырем, что было очень символично. Ведь алатырь – древний символ-оберег, а Узловые сновидцы своими усилиями оберегали жителей России от дурных, полных отчаяния и страха снов.

И вот теперь один из лучей этого чудо-цветка провиснет… Если только за ближайший год не придумать, как уговорить Айю остаться на Земле. Гор решил не паниковать и приложить все усилия к тому, чтобы Айя передумала улетать.

- Вот что… Я предлагаю сейчас на этом остановиться, - тихо проговорил он. – Мы обсудим это еще, и не раз. А пока давайте обсудим предстоящую свадьбу Томаса и Ани. Что еще нужно сделать, что докупить, кого пригласить?

Переключиться на другую тему было нелегко. Но свадьба Ани была не менее важным событием, чем решение Айи, все понимали это. Постепенно все включились в дискуссию о том, кого куда посадить за праздничным столом, организовывать ли для младших детей отдельные столы, приглашать ли тамаду и прочее. Вечер, хоть и не стал снова безмятежным, но хотя бы потерял оттенок отчаянной безнадеги. Вскоре с тренировки вернулся довольный Лёшка, присоединился к обсуждению, и с его появлением сразу стало как-то повеселее. Он вообще обладал способностью всех объединять, заряжать позитивом и воодушевлять.

- Как твои руки? Не болят больше? – поинтересовался у сына Гор.
- Ну… немного побаливает правая. Я зашел к врачу на физиотерапию. Завтра зайду еще на массаж. К пятнице все пройдет.
- Рад это слышать, - улыбнулся Гор, бросив на Веронику многозначительный взгляд.
- Что ж, дорогие мои старшие дети, мне пора читать сказку Аните, - сказал наконец Гор. – Пойду укладывать её.

Он подхватил на руки младшую дочку и унес ее в детскую. Лёшка унесся вихрем к себе в комнату. Вероника, вся в расстроенных чувствах, стала механически убирать со стола посуду. И даже, кажется, начала вручную ее мыть. В 25 веке, когда все бытовые заботы давно уже были переложены на роботов, это был очень плохой знак. Это говорило о том, что Вероника мучилась непереносимой тревогой, а уж если она затревожилась – жди беды.

Аня и Айя, слушая звон посуды и звуки льющейся воды с кухни, тихо переглянулись.
- Ты правда хочешь лететь на Марс? – спросила Аня.
- Да, Анечка, правда хочу.
- Тебе настолько тут плохо? Почему я не почувствовала это? Мне нужно было быть внимательней к тебе…
- Ты влюблена в моего брата, - улыбнулась Айя. – Влюбленные никого и ничего не замечают вокруг себя, и это совершенно нормально и правильно. Занимайся подготовкой к свадьбе. А я займусь приготовлениями к перелету. Нужно много чего успеть за ближайший год. Закончить обучение, подумать о том, что с собой необходимо взять, подтянуть физическую форму и здоровье.
- Я всё же хочу надеяться, что ты передумаешь, сестренка, - сказала Аня.
- Вряд ли. Я много думала над этим, Аня. Я всё решила. Мы живем в 25 веке. В конце концов, что самое интересное в наше время? Конечно же космические полеты! Освоение новых планет. Если уж мне не нашлось места на Земле, может, на Марсе я найду себя?
- Айя, знаешь поговорку: куда бы ты не улетела, ты возьмешь с собой всю себя. Ты останешься собой, везде! Унесешь с собой свои чувства, свои обиды и переживания, свои мечты. Переместишь их на Марс, а там тебе не станет легче.
- А вдруг станет? Здесь-то, на Земле, уже не станет точно.
- Почему? Время лечит. Я знаю, о чем говорю. Мне когда-то казалось, что без мамы я не смогу прожить на белом свете. А теперь у меня есть дядя Гор, тетя Ника, ты, Лёшка и Анита, Томас. Все вы! И всё это тут, на Земле.

- Аня, спасибо тебе за твою любовь. И за то, что ты всегда стараешься всё уладить. Но я правда уже всё решила. Давай не будем обсуждать это, ладно? Лучше покажи мне, какие туфли ты выбрала и какую фату.

И Айя увела сестру наверх, в свою комнату.

Читать далее: 
Сновидец 5. Часть 2. Вечность   http://www.proza.ru/2016/10/23/146

Вернуться к предыдущей части: Пролог - http://www.proza.ru/2016/10/17/811