Алины косы

Сияло солнечное июньское воскресенье. Размеренно, справа-налево нес свои воды Урал. Было это тогда на главном - левом берегу. Молодежь загорала на пляже, время от времени освежаясь  в реке.  Приметной была темноволосая     девушка, стройная, спортивного вида. Далеко не случайно она колесила на велосипеде по окрестным горам, лихо летала на разноуровневых брусьях... Далеко не случайно она едва успевала отшучиваться от разухабистых парней, не пропускавших мимо тугие ее и прелестные косы...
Аля не спешила выбирать свою судьбу, как это делали многие ее подруги. А  было ей уже девятнадцать. Кто-то в такие годы еще беззаботно резвился при родителях. У нее же они складывались куда тяжелее. Дочь поляка и белоруски, она прибыла с Украины, как и три ее брата и две сестры, полная самых романтических надежд. Магнитка - живая легенда первых пятилеток индустриализации, с радостью приняла ее отца - мастера-мартеновца. И отец не подкачал, вышел в лучшие - вровень с Алексеем Грязновым. Варил рекордные плавки одну быстрее другой. Аля и поныне хранит вырезки из газет с фотографиями отца из «Магнитогорского металла» и других газет, включая центральную прессу. Украшением помещенных в газетах семейных фото всегда были Алины косы. Вот отца с торжественного собрания привозят домой (а он построил за год с небольшим собственный дом на по-социалистически справедливую, по труду, солидную зарплату), корреспондент ловит кадр, как отец именно Але вручает роскошный букет цветов: «Храни букет - это премия жен командиров завода за мой честный стахановский труд». А через три дня после очередной рекордной плавки его и еще шестерых видных металлургов из поселка им. Горького забрали. Через три месяца, здесь же, в Магнитке, без суда и следствия расстреляли...
Конечно, Аля об этом не знала и всю жизнь обивала пороги неподконтрольного ни партии, ни Советам страшного ведомства и его преемников, тщетно надеясь доискаться правды. И только в 1994 году ей выдали свидетельство пострадавшей от политических репрессий и сообщили о расстреле отца...
А тогда, 22 июня 1941 года, она ничегошеньки не знала об ужасной кон-чине любимого отца, могилу которого так и утаили от близких...
По пляжу пронесся слух о начале войны. Всех как ветром сдуло. Страна, магнитогорцы, и наша Аля в том числе, жили ожиданием вестей с Запада. Но мало было ждать, надо было вершить судьбу самим. Два старших брата ушли на фронт, на трудовой фронт подалась и Аля. Умница, блестяще закончившая десятилетку и как дочь врага народа лишенная возможности получить высшее образование, она пошла на металлургический комбинат: «Возьмите хоть кем». Начальник закрытого по тем временам цеха связи К. Н. Гостев, ознакомившись с ее биографией, был суров: «Телефонисткой не приму, только рассыльной». Алины косы сыграли свою роль или что-то еще, но все-таки она была определена в телефонистки. Забегая вперед скажу, что начальник цеха еще несколько раз помогал Але, спасал от ретивых спецотдельцев, командировал в Челябинск, где она помимо производственных заданий имела возможность хотя бы постучаться в областное управление НКВД, спросить, пусть и безуспешно, об отце. Гостев перевел ее и под свое непосредственное подчинение, но об этом речь впереди.
А пока Аля училась. На центральной электростанции расположился ее коммутатор. Работа телефонистки нехитрая, но ответственная, требующая быстрой реакции, постоянной готовности, собранности, точности. Десятки абонентов, в том числе и высокое комбинатское начальство, то и дело требовали связи. В самые горячие часы приходилось соединять до 500 человек, то есть на заказ, выполнение операции и ответ отводились считанные секунды. Алины косы только бегали по плечам, а ловкие руки безошибочно колдовали над рычажками ключей и головками штепселей. И ее первый наставник Петр Истомин только радовался за та¬кую смышленую и понятливую ученицу. Вскоре Аля стала работать самостоятельно на ручной станции «Завод». Эвакуация завода «Запорожсталь» сопровождалась монтажом на первом этаже и в подвале известного 8-этажного здания горкома КПСС на Кирова-72 практически новенькой автоматической телефонной станции. Аля в числе лучших производственниц  прошла курсы по ее изучению и обслуживанию.
Впрочем, удивительного здесь ничего и не было. Почти все мужчины цеха связи были мобилизованы в Красную Армию, остались только женщины да подростки. Не хватало запасных частей, аппаратуры, материалов. В цехе кустарным способом готовили микрофонный порошок, делались угольные микрофонные и стальные телефонные мембраны и многое другое. Уже в 41-м, работая на ЦЭС,  Аля насмотрелась на жуткие тыловые свидетельства войны. Командированные для разгрузки угля узбеки мерзли в своих длиннополых халатах и умирали десятками. Хотя зачастую в их халатах после гибели находили огромные деньги, которые они наживали на спекуляции фруктами. Но как прокормиться даже на бешеные деньги, если катастрофически не хватало всего, а самое необходимое было строго нормировано. Рынок? Имея зарплату в 75 рублей, Аля лишь однажды купила там булку хлеба за 210 рублей, когда в 42-м умирала мама. Вслед за мужем, погибшим на фронте сыном и скончавшейся на глазах в тыловом Магнитогорске дочери-учительнице начальных классов…
Успев до 37-го вступить в комсомол, Аля и на комбинате, не держа обиды на окружающих, вела общественную работу. Вместе с восемью тысячами комсомольцев сталинской Магнитки она подписала клятву Сталину. Клятву ударно трудиться, отдавая все силы, знания и умение для фронта, для разгрома ненавистного врага. Но до Победы было еще ой как далеко, хотя каждый новый год страна встречала с твердой уверенностью в Победе.
На комбинате родилось движение фронтовых бригад. Такого звания удостаивались лучшие комсомольско-молодежные коллективы. Аля стала организатором этого движения в цехе, возглавив комсомольскую организацию. Научилась хорошо печатать на машинке, могла выступить перед любой аудиторией. Ей даже предлагали вступить в партию и поработать в завкоме комсомола. Но она отказалась от этих предложений и осталась в родном коллективе. Из телефонисток ее перевели в монтеры. Здесь надо было уже не только поддерживать аппаратуру в исправном состоянии, но и уметь регулировать ее, настраивать, быстро устранять неполадки. Наставниками были, а на хороших людей Але в жизни очень везло, - Сергей Михайлович Константинов и Екатерина Харитоновна Половнева - единственная в цехе, удостоенная за ударный труд ордена Трудового Красного Знамени.
Жажда постоянного профессионального совершенствования, поиск и распространение передового опыта других привели Алю к еще одному доброму человеку - Морозову Дмитрию Ивановичу, экономисту. Старичок всерьез задумывался уже об уходе на заслуженный отдых, но без замены К. Н. Гостев его не отпускал. Так исподволь Морозов стал готовить к этой нелегкой должности Алю. Боялась, что не справится. Но глубокие всесторонние знания, навык общения с самыми разными людьми сделали свое дело. Незадолго до Победы, уже в 45-м, Аля превратилась в Альбину Константиновну, нормировщика-плановика цеха связи. А вскоре стала Тюрниной, выйдя замуж за коллегу из ЦЗЛ, недавнего фронтовика. И прожили они в полном согласии с Николаем Михайловичем долгую жизнь почти полвека.
На посту начальника цеха К. Н. Гостева сменил Сергей Алексеевич Еременко. Альбина Константиновна, будучи беспартийной и бездипломной, не только удержалась на своей должности, но и проработала с ним 30 лет. И благодарна судьбе, которая свела ее с этим прекрасным специалистом и честнейшим человеком. Это при нем были освоены новые виды связи, подготовлены десятки, сотни специалистов самых разных направлений. И хорошо, что его коллегой оказалась А. К. Тюрнина - такая же деятельная, дотошная, разумная.
К юбилею Победы советского народа над фашистской Германией в цехе связи, переименованном в цех технологической диспетчеризации, была подготовлена краткая история цеха (ныне выпущено еще два тома дополнений), который, оказывается, старше... ММК. Да это и логично. Могли ли быть пущены пер¬вые металлургические агрегаты без связи? В числе двухсот награжденных орденами, медалями, знаками высшего человеческого авторитета есть двое - С. А. Еременко и А. К. Тюрнина. И далеко не случайно, что еще до выхода на пенсию Альбина Константиновна возглавила цеховой совет ветеранов. А это более двухсот человек. А чуть позже приказом Л. Радюкевича назначена заместителем начальника цеха по воспитательной работе на общественных началах. И тянет она два этих воза до сих пор. Конечно, нынче работать стало тяжелее Развалены почти все обще¬ственные организации, почти нет средств и на материальную поддержку ветеранов. Но А. К. Тюрнина не сдается. Она и ныне в строю тех, кого мы именуем цветом ММК и Магнитки. Ветеран труда, комбината и города, она не пройдет мимо любой несправедливости, будь то нерадивый производственник (а в цехе она бывает постоянно и хорошо знаает обстановку) или случайный матерящийся на улице подросток. Пусть же будут украшены ее предстоящие жизненные пути встречами с добрыми, как она сама, людьми.
... А Алины косы все так же туги и прелестны.