Большой Ржавец

Синеющее небо в летящих паутинах, они порой поднимаются высоко-высоко, к плывущим облакам, и пропадают вдали, где едва заметны купола как бы нарисованной церквушки, которая сливается с горизонтом за необъятным простором дремлющих полей.
    Поля убраны, стерня с прорастающим осотом ждет пахоты и бегущая рядом дорога убита до зеркального блеска. Она огибает овраг, который называется Большой Ржавец, заросший ольхой, ивой и камышом в человеческий рост. С давних пор в нем волки устраивают свои логова и встречают путников в глухие черные ночи…
     Овраг тянется на десяток километров, ширина его примерно сто метров, но в разветвлениях гораздо больше. Раньше в нем добывали торф и потому  в нем встречаются много ям, но их края осыпались, ямы измельчали и заросли болотными травами. Но рыба с Алешни заходит в овраг, его маленький ручей впадает в речку недалеко от селения «Зеленый Гай».
    В войну немцы иногда сбрасывали бомбы на поля, но окрестные села и деревни не пострадали, их жители во время налетов прятались в погребах и ямах. Самолеты бомбили Кочетовку, крупную железнодорожную станцию,
связывающую Москву с югом страны. Эшелоны с боеприпасами иногда шли под откос и мы, мальчишки, через 20 лет находили наконечники от пуль, прикрепляли их к стрелам и из лука пускали в доски или в стволы деревьев.
    Кажется, что это было совсем недавно и у меня, и у моих родителей, и у моего деда с бабкой. А я все иду по укатанной дороге в погожий день.    
    Синева такая, что глаз не оторвать. А паутины все плывут и плывут над желтеющим жнивьем как бы прощаясь и с бабьим летом, и со всем тем что было и что прошло, привнося щемящую ноту в вековечный простор немеркнущих полей.