Владимир Стрелков
«МЁРТВАЯ ГОЛОВА” SS АТАКУЕТ ШАМБАЛУ».
Сценарий приключенческого художественного ¬фильма.
Владимир Стрелков
fesoy38@mail.ru
8-499-201-24-52 дом.
8-926-436-53-74 конт.
©2016 Copyright by “Strelkov. V”
1.
ТИТР на нейтральном фоне:
«Центральный архив ФСБ России.
НКГБ-МГБ. Совершенно секретно.
Дело «Операция «Ось». 1943-1945
Фонд СС-15-03, Лист 1-77
РАССЕКРЕЧЕНО: 05 августа 2016 года».
НАТ. ИНДИЯ. ШТАТ УТТАР-ПРАДЕШ. ЛЕТО. РАННЕЕ УТРО.
ТИТР: 24 августа 1943-го года.
Над Ашрамом Махаватар Бабаджи поднимается солнце. Его
лучи золотят верхушки джунглей, островерхие крыши хижин паломников.
Пение птиц сливается в симфонию умиротворения.
По усыпанной жёлтым песком дорожке с молитвенным ковриком подмышкой идёт красивый и вечно молодой йог ШРИ ЙОГОНАНДА, ученик гуру Бабаджи, рядом тигр Суракша («Охрана»).
Выходят на полянку полную цветов и пахучих трав.
Йог стелет коврик, садится в падмасану – медитация.
Тигр Суракша ложится рядом.
Полное одиночество. Релаксация. Расслабление и безмятежность...
Из-за кустов выскакивают двое. Это агенты разведки Абвера ЭРИХ ЛЮБАУ (код «Ангел») и КЛАУС МОЦАРТ (код «Труба»). Агенты (всё очень быстро: отрепетировано), молча вырубают йога по шейному позвонку, напяливают мешок на голову, тащат в кусты.
Третий, сотрудник секретного института «Ананербе» гауптштурмфюрер СС ФРИЦ фон КИЛЬ, стреляет из пистолета с глушителем в тигра, который уже в прыжке рвёт Клауса Моцарта.
Оба - и Моцарт, и тигр Суракша - мертвы.
Похитители с обмякшим телом похищенного йога выбегают на дорогу, где их поджидает джип с резидентом Абвера в Индии АВГУСТОМ ВАЛЬДМАНОМ (код «Цезарь»)
Джип стремительно уезжает от Ашрама в джунгли, в сторону Гималайского леса.
ВАЛЬДМАН
(за рулём)
Очень не спокойно. Англичане
патрулируют границу. Местные
фашисты раздроблены, плохо
вооружены. Население их боится, не
поддерживает. Перейдёте реку Сай,
очень быстрая река.
Там будет ждать наш резидент,
тибетец из племени лобов. Кличка
«Як». Мерзкий тип. Боюсь, наведёт
англичан или китайцам продаст. Были
проколы: жаден, врун и подл, но пока
другого нет. У монастыря Чугтам –
посадочная площадка. Завтра в три
(ДАЛЬШЕ)
ВАЛЬДМАН (ПРОД)
ноль-ноль будет самолёт. Ждёт два
часа. Вы должны успеть. Коридор
закроется. Хайль Гитлер!
ФРИЦ фон КИЛЬ
Зиг Хайл! Спасибо, камерад!
Немцы торопятся. Впереди Тибет.
НАТ. ИНДИЯ. ШТАТ УТТАР-ПРАДЕШ. ДЖУНГЛИ. ЛЕТО. НОЧЬ.
Немцы с пленённым йогом с трудом преодолевают стремительную реку Сай. При переходе на тибетскую территорию в перестрелке с британскими погранцами тяжело ранен агент Эрих Любау, повреждена рация. Уходят вверх по реке, сбиваются с маршрута. Фриц фон Киль тащит раненого в живот Эриха. Связанный Йог под прицелом Фрица несёт на спине рацию.
НАТ. ТИБЕТ. ПРОВИНЦИЯ КАМ. ЛЕТО. ВЕЧЕР.
На границу выходят с опозданием, но резидент Абвера СОНГПОЛ (код «Як») дождался, встречает немцев с грузовичком.
«Як» молчун. Вопросов не задаёт. Отвечает на плохом немецком односложно.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Далеко база?
СОНГПОЛ
Да, герр офицер.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Связь с центром есть?
СОНГПОЛ
Уже нет, герр офицер.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Поясни.
СОНГПОЛ
Самолёт был в три. В пять улетел.
Радио не работает – сели батареи.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Врач есть?
СОНГПОЛ
Да, герр офицер, лекарь в зонге.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Помоги, положить его в кузов...
СОНГПОЛ
Слушаюсь, герр офицер.
Йога привязывают в кузове грузовика к скамейке, раненого агента Любау аккуратно сажают в кабине, между Фрицем фон Килем и Сонгполом.
Вечереет.
Впереди дрожат огни монастыря Чугтам
ИНТ. ТИБЕТ. МОНАСТЫРЬ ЧУГТАМ. ЛЕТО. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.
Камцен – жилище-келья тибетского монаха в монастыре.
В углу, на каменном саркофаге молча, как камень, сидит монах ЛУБКУНГ.
Фриц фон Киль и Сонгпол вносят в камцен тяжело раненого Эриха Любау, укладывают на соломенную подстилку. Напротив, у стены садится связанный йог Шри Йогонанда. Фриц фон Киль склоняется над Эрихом, лепит медпластырём рваную рану в животе.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Потерпи, Эрих, небольшая дырка в
брюхе. Сейчас заштопаем, и домой,
в Берлин. Мы – молодцы такую птичку
привезём в подарок фюреру! Ты
заслужил крест с дубовыми листьями.
ЭРИХ ЛЮБАУ
Да, герр гауптштурмфюрер, мы –
молодцы... Жалко Моцарта. А я в
строю, в строю, герр гауптштурмфюрер,
бывало и похуже.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(Сонгполу).
Чего рот открыл. Давай лекаря.
Быстро!
СОНГПОЛ
Слушаюсь, герр офицер.
Сонгпол уходит. Фриц фон Киль подходит к сидящему на полу Шри Йогонаде.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Быстро ответишь на два вопроса, и
будешь жить. В моих руках твоя
жизнь.
Йог Шри Йогонанда улыбается и молчит.
Фриц фон Киль наносит точный болевой удар в шейный отдел. Такой удар – взрыв бомбы в голове. Йог спокойно улыбается. Глаза открыты. В глазах пустота. Эрих приподнимается с подстилки, смотрит в окно.
ЭРИХ ЛЮБАУ
Герр гауптштурмфюрер, смотрите,
эта сволочь удирает...
Фриц фон Киль бросается к окну и видит, как пылит, удаляется от монастыря грузовичок Сонгпола.
ЭРИХ ЛЮБАУ
Дело, вроде, осложняется, герр
гауптштурмфюрер. Может англичан или
китайцев привести. Продавать будет,
кто дороже даст. Скорее англичанам,
да?
С трудом, со стоном садится, ковыряется в рации. Рация молчит. На аппарате рваная дыра от пули, сыпятся осколки ламп. В углу каменной глыбой сидит монах Лубкунга, молчит. Фриц фон Киль тоже молча ходит по камцену, думает.
ЭРИХ ЛЮБАУ
Лампы побиты, контур вырван. Нет
связи. Нет, герр гауптштурмфюрер,
Мы без прикрытия, нужна срочная
помощь.
2.
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. ЧАЙНЫЙ ДОМИК КЕЛЬТШТАЙНХАУС. ЛЕТО. РАННЕЕ УТРО.
ТИТР:18 августа 1943 года.
05 часов, 30 мин.
ДИКТОР
За неделю до этих событий, ночью,
под самое утро, в Чайном домике в
альпийских горах внезапно весь в
поту просыпается на своей
солдатской кровати фюрер Германии
Адольф Гитлер.
ГИТЛЕР вскакивает с кровати, включает свет, испуганно оглядывается, нервно ходит в армейских кальсонах с тесёмками по комнате. Постучавшись, заглядывает, вышедшая из соседней комнаты гражданская жена вождя, она же секретарша, ЕВА АННА ПАУЛИНА БРАУН, тревожно спрашивает.
ЕВА БРАУН
Что случилось, дорогой? Тебе что-то
приснилось?
ГИТЛЕР
(нервно)
Да, да, странный сон. Проходи,
нежность моя. Я обычно снов не вижу.
А тут приснилась какая-то чушь.
ЕВА БРАУН
Что? Что приснилось?
ГИТЛЕР
Чёрт знает, что приснилось! Снился
большой пивной зал в Мюнхене. Ну,
наш Бюргербройколлер. Празднуем
победу, не помню над чем, но
большую победу, веселимся! И вдруг
прямо в воздухе надо мной возникают
из ничего буквы и складываются в
слова: «МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН».
Появились и исчезли. Я спрашиваю,
со мной рядом Йозеф сидит: - «Ты
видел буквы?» – «Нет, говорит, не
видел»... Спрашиваю Генриха, тот
тоже ничего такого не видел! Но
я-то их видел. «Мене, текел,
упарсин!» Что-то, где-то я когда-то
слышал, читал... Что это?
ЕВА БРАУН
Это из Библии. Пророк Даниил
объясняет сон вавилонскому царю
Валтасару: – «Ты взвешен на весах
и найден очень лёгким».
ГИТЛЕР
Что за бред! Идиотский сон.
ЕВА БРАУН
Совершенно идиотский, мой
гениальный фюрер! Идиотский!
Сегодня к обеду приедут гости:
Генрих с Маргарет, Магда Геббельс
обещала и твоя любимица Ольга
Чехова.
ГИТЛЕР
Любимица? Ты ревнуешь? Нет? И
правильно. Она великая актриса,
жаль только, что русская.
ЕВА БРАУН
(с кокетливой капризностью)
При чём здесь русская, нерусская.
Она красивая женщина и...
ГИТЛЕР
(не даёт договорить)
Самая красивая женщина – это ты,
моя нежность. И если бы не Германия,
то я бы женился на тебе, но я не
могу жениться, ибо я женат на
Германии.
ЕВА БРАУН
Да, мой дорогой и любимый фюрер. Да!
Да! Это так! Но для меня и твоей
секретаршей быть большое счастье.
ГИТЛЕР
Моя милая секретарша, у меня с
Генрихом будет серьёзный разговор,
сделай так, чтобы нам не мешали.
ЕВА БРАУН
Не будут мешать.
ТИТР: После обеда. 17.00.
Совещание Верховного главнокомандующего вооружёнными силами Германии рейхсканцлера Адольфа Гитлера и рейсхфюрера СС ГЕНРИХА ГИММЛЕРА.
В кабинете фюрера Германской империи Адольфа Гитлера - ни адъютанта и личного секретаря ОТТО ГЮНШЕ, ни денщика ЛАНГЕ, ни секретаря-телефониста РОХУСА МИШИ – вся обслуга во флигеле играет в канасту.
Кроме вождей присутствуют лишь две живые души - верный фюреру пёс Блонди у ног вождя и телохранитель ГАНС РАТТЕНХУБЕР, за портьерой.
На столе горячий шоколад, чай, коньяк, охлаждённое шампанское в ведре. Тонкие рюмки, широкие бокалы для шампанского.
ГИММЛЕР
Прекрасная погода, мой фюрер. Этот
чудный вид на озеро Кёниг зее.
Красивые женщины за окном. Что вас
удручает, оберстер?
ГИТЛЕР
(тихо, но готовится взрыв).
Что меня удручает? Что меня удручает.
Меня удручает всё! Вы, что не знаете,
какие сводки с фронтов, особенно с
Восточного: эти подлые удары
русских, как под дых - Сталинград,
Курск, Орёл, что происходит на море!
Сегодня утром эти сволочи затопили
нашу сверхсекретную субмарину,
моего личного друга Дора Харлана,
а вчера!...
Фюрер вскакивает, потеет, нервно ходит по кабинету.
ГИТЛЕР
(продолжает)
А вчера англичане разбомбили
ракетную базу «ФАУ» в Панемюнде,
где испытывается «оружие
возмездия»!!!
Садится, быстро ест шоколад.
ГИТЛЕР
(продолжает)
Этого мало, для плохого настроения?
Пейте, что хотите: чай, коньяк,
шампанское. Разведка адмирала
Канариса докладывает, что союзники
планируют на весну 44-го открытие
Второго фронта!!! Вы понимаете, что
это означает? И если, если... что-то
не предпринять срочно! Нет!
Сверхсрочно! Это! Это станет
неизбежным!
Фюрер снова вскакивает, потеет, нервно бегает по кабинету, длинным языком слизывая с усиков шоколад.
ГИТЛЕР
(продолжает)
А это невозможно! Невозможно, потому,
что это невозможно ни-ког-да!!!
Необходимо чудо! Вы слышите?
Чудо-о-о!
Вцепился в пуговицу Гиммлера, глаза сверкают.
ГИТЛЕР
(продолжает)
Я требую, я спрашиваю моего
«верного Генриха»: где моё чудо?
Где обещанный камень желаний
Чинтамани? Где «Ось мира» из
Шамбалы, чтобы вернуться в 39-й
год, всё исправить и победить!
И снова фюрер потеет, неистово бегает по кабинету.
ГИТЛЕР
(продолжает)
И вообще - чем занимается наш
сверхсекретный институт «Ананербе»?
Что делает ВРИ «Туле», этот сукин
сын генерал Хаусхоффер? На что
затрачены миллионы марок? Где
обещанная отдача от «наследия
предков»? А???
ГИММЛЕР
Мой фюрер, послушайте! Прошу вас!
Дело в том, что третья экспедиция
Эрнста Шеффера в 40-м только узнала
о существование Шамбалы, это была
разведка, привезли из Тибета ещё не
рассекреченные карты подземных
ходов по ледяным пещерам в тайную
страну, собрали свидетельства о
протоарийцах, привезли могилы,
черепа, лошадей, пчёл, щенков
мастиффа... Но, посланная в мае
четвёртая экспедиция Генриха
Харрера почти достигла, уже была
в воротах Шамбалы, и так не
повезло – дикие тибетцы предали
немцев англичанам, Харрера
арестовали, остальных спецов
экспедиции туземцы перебили у горы
Кайлас... Но налажены контакты с
регентом Лхасы Квотурху. Регент
очарован фашистской идеологией и
готов прислать на помощь вермахту
батальон монахов!!!
Этот «монашеский батальон» в докладе шефа СС совершенно выводит фюрера из себя.
ГИТЛЕР
Что? На помощь Третьему Рейху,
Всемирной Германской империи
«монашеский батальон»? Вы что с ума
сошли, Генрих?
Я, Адольф Гитлер, Верховный
Главнокомандующий вооружёнными
силами Германии приказываю
немедленно, вы слышите, рейсхфюрер
СС Генрих Гиммлер? Я приказываю
отложить проект «урановой бомбы» в
Хейсингене, разработку дисколётов,
ФАУ-проекты, всё-всё другое и самым
срочным образом сосредоточится на
(ДАЛЬШЕ)
ГИТЛЕР (ПРОД)
этой «проклятой Шамбале»!
(фюрера колотит исступление)
Немедленно отправить на Тибет
военизированную экспедицию и добыть,
срочно добыть, вырвать у гималайских
махатм их тайное сверхоружие –
технологию всемирной власти –
«Ось мира». А если не захотят отдать
добровольно, то применить стальной
кулак Рейха, атаковать Шамбалу и
вырвать силой! Называю тибетскую
операцию – «Achse»! («Ось»)!
И как всегда на самой высокой ноте, почти визге фюрер завершает беседу.
ГИТЛЕР
И мы овладеем миром, мой верный
Генрих!
Гиммлер устремляется к выходу, у дверей ещё громче, стараясь
перекричать вождя восклицает.
ГИММЛЕР
Явойль, мой фюрер! Зиг Хайл!
ГИТЛЕР
Стойте, Генрих! Стойте!
Гиммлер цепенеет, медленно поворачивается, ждёт чего-то ужасного.
ГИТЛЕР
Генрих, позаботьтесь, чтобы не было
утечки информации об экспедиции.
ГИММЛЕР
(с облегчением, ещё звонче)
Явойль, мой фюрер! Зиг Хайл!
За большими овальными окнами кабинета фюрера в Чайном домике, по каменистой площадке с жёлтым песком прогуливаются гости хозяйки – фройляйн Евы Браун - Магда Геббельс, Маргарет Гиммлер и Ольга Чехова, знаменитая актриса, любимица фюрера - наслаждаются прекрасным видом альпийских гор и озера Кёниг зее.
3.
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. ЗЕМЛЯ СЕВЕРНЫЙ РЕЙН-ВЕСТФАЛИЯ. ДЮССЕЛЬДОРФ. ЗАМОК «ЧЁРНОГО ОРДЕНА». ЛЕТО. ВЕЧЕР.
ТИТР: Поздний вечер того же дня.
За круглым столом Зала Собраний собрались высшие чины СС – первый ряд и второй – сотрудники института «Ананербе» и общества «Туле».
ГИММЛЕР
Господа сообщаю вам о задаче
чрезвычайной важности и срочности,
которую Верховный главнокомандующий
вооружёнными силами Германии
рейхсканцлер Адольф Гитлер поставил
перед нами - оперативным штабом
Управления СС, вермахтом, Абвером,
институтом «Ананербе», обществом
«Туле» - срочно разработать
сверхсекретную операцию на Тибет
под кодовым именем «Ось», назначить
командира экспедиции, срок начала и
завершения операции. Кто и когда?
От этого зависит успех «Операции
«Ось». Какие рекомендации, господа?
Четверть минуты молчания. Офицеры и сотрудники института посматривают друг на друга, ждут, что скажет начальство. Среди сотрудников гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль, оберштурмфюрер СС ВАЛЬТЕР ФРИДЕНАУ и молодая очень красивая женщина унтершарфюрер СС КЭТРИН ВИНТЕР.
Встаёт генеральный секретарь «Ананербе» оберфюрер СС ВОЛЬФРАМ ЗИВЕРС, на правом рукаве партийной рубашки - чёрный шеврон «старого бойца».
ЗИВЕРС
Разрешите, господин рейхсфюрер?
ГИММЛЕР
Да, да, господин Зиверс, слушаю вас.
ЗИВЕРС
Мой выбор однозначен, господин
рейхсфюрер, - лучший для такой
операции - наш молодой учёный
проверенный партиец, с
безукоризненной научной репутацией,
профессор-эзотерик, занимающийся
этой тематикой, спортсмен, бронзовый
чемпион по фехтованию на
Олимпийских играх 1936 года,
(ДАЛЬШЕ)
ЗИВЕРС (ПРОД)
гауптштурмфюрер Фриц Август
Варнхагерн барон фон Киль,
находящийся здесь же. Прошу вас
господин фон Киль. Вы согласны?
Из второго ряда за круглым столом Зала собраний быстро поднимается белокурый красавец ариец, гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Решительно да, господин рейхсфюрер,
господин оберфюрер, господа
присутствующие. Благодарю за
предложение руководить «Операцией
«Ось»! Приложу все усилия выполнить
возлагаемую на меня задачу, тем
более, что мой отдел имеет большой
объём информации от предыдущих
экспедиций 31-го, 35-го годов
Эрнста Шеффера и пропавшего
Генриха Харрера, есть кое-что из
материалов, добытых оперативным
путём нашим резидент,
внедрённым в НКВД СССР.
, ГИММЛЕР
Господа, поддержим рекомендацию
оберфюрера господина Зиверса
назначить руководителем «Операции
«Ось» верного и преданном партии
сотруднике института «Ананербе»
Фрица фон Киля. Срок начала
«Операции Ось» назначим на 25
августа, то есть через неделю.
Вы согласны, господин
гауптштурмфюрер Фриц фон Киль?
ФРИЦ фон КИЛЬ
(энергично)
Никак нет, господин рейхсфюрер!
Прошу началом операции считать
текущий момент, чтобы завершить
«Операцию» к 12-му октября, к
«Октоберфесту», нашему пивному
празднику, что станет хорошим
подарком фюреру!
Прошу вас господин рейхсфюрер,
передать это лично нашему фюреру
Адольфу Гитлеру и немецкому народу.
Это сильное заявление свежего командира «Операции «Ось» встречено всеми с улыбками одобрения. Высшие офицеры СС знали толк в правильном юморе.
ГИММЛЕР
Господин оберфюрер Теодор Эйке,
вам, как инспектору концлагерей,
вменяется срочное задание: создать
мобильное подразделение мотопехоты
горных егерей с пулемётами,
фаустпатронами и миномётами для
работы с опергруппой «Операция
«Ось», рекомендую ваших ребят из
«Мёртвой головы ТБ».
Садясь в машину, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер спрашивает, провожавшего его, молодого учёного-эсесовца.
ГИММЛЕР
Вы мне нравитесь профессор. Знал
вашего знаменитого отца и вашего
деда барона фон Киля, великий был
человек.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Благодарю вас, господин рейхсфюрер!
ГИММЛЕР
С чего начнёте?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Прежде всего, срочно собрать узкую
группу верных и профессиональных
спецов. Я уже обдумываю кого,
во-вторых, проложить канал связи
Берлин - Лхаса, в-третьих,
задействовать резидентуру по
маршруту Тибет-Гималаи, четвёртое –
расположить или как-то купить
нового регента Королевства Тибет
Радэна Джампэла Еше, но, самое
важное, чем немедленно займусь –
это добуду нужного йога.
ГИММЛЕР
Кого? Йога?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Да, йога. Экспедиция Генриха
Харрера до своей гибели прислала в
институт информацию о некоторых
индийских йогах из Ашрама Бабаджи,
(ДАЛЬШЕ)
ФРИЦ фон КИЛЬ(ПРОД)
знающих путь и секрет проникновения
в Шамбалу, поэтому необходимо
срочно добыть этого
йога-информатора и любым путём
выбить из него эти знания.
ГИММЛЕР
Ну что ж, значит 12 октября
преподнесем подарок фюреру?
В Октоберфест?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Так точно. 12 октября! В
Октоберфест!
Зиг Хайль! Хайль Гитлер!
Умчался «Wanderer W-11» шефа СС с охранниками.
Звёздная ночь над замком «Чёрный орден» Вевельсбург.
ФРИЦ фон КИЛЬ
И я знаю, как это сделать...
4.
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. УПРАВЛЕНИЕ НКГБ-МГБ СССР.
КАБИНЕТ СТАРШЕГО МАЙОРА НКГБ П.А. СУДОПЛАТОВА. ЛЕТО. НОЧЬ.
ТИТР: 19 августа 1943 г.
Первый час ночи.
В кабинет старшего майора НКГБ СССР ПАВЛА АРКАДЬЕВИЧА СУДОПЛАТОВА входит дежурный РАДИСТ сержант ГБ ГЕЛИЙ ЛАЗАРЕВ.
В руках расшифрованные радиограммы.
РАДИСТ
Разрешите, товарищ старший майор.
СУДОПЛАТОВ
Что у тебя?
РАДИСТ
Радио из Берлина, товарищ старший
майор. Две шифровка от «Актрисы»
и «Блондина».
Судоплатов читает депеши из Германии.
ДИКТОР
В ночь 19 августа 43 года старшему
майору НКГБ Судоплатову, начальнику
4-го управления НКГБ-МГБ СССР,
поступают две расшифрованные
(ДАЛЬШЕ)
ДИКТОР (ПРОД)
радиограммы. Первая из Берлина от
резидента код 19-38, «Актриса»
(Ольга Чехова), с сообщением о
готовящейся секретной
военизированной экспедиции Рейха на
Тибет за «Осью мира». Вторая из
Дюссельдорфа – подтверждение об
«Операции «Ось» от резидента –
«Блондин».
ИНТ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. КАБИНЕТ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ ТОВАРИЩА И.В. СТАЛИНА. ЛЕТО. НОЧЬ.
ТИТР: Кремль. Кабинет тов. И.В. Сталина. Ночь.
В кабинет товарища Сталина с докладом в руках, постучавшись, входит товарищ А.Н. ПОСКРЁБЫШЕВ.
ДИКТОР
Через сорок минут товарищ
Поскрёбышев, заведующий особым
сектором ЦК партии, кладёт на стол
Председателя Государственного
комитета обороны товарища Сталина
рапорт Начальника Управления внешней
разведки генерал-майора Фитина, о
намечающейся германской «Операции
«Ось» - военизированной экспедиции
на Тибет-Гималаи.
5.
НАТ. ГЕРМАНИЯ. ВОЕННЫЙ АЭРОДРОМ «БЕРЛИН-ГАТОВ». ЛЕТО. УТРО.
ТИТР: 19 августа 1943 г. Аэродром «Берлин-Гатов». Раннее утро.
К самолёту «Юнкерс Ли-52» быстро подходят профессор гауптштурмфюрер Фриц фон Киль, агенты Абвера Эрих Любау и Курт Моцарт. Всё готово. Пора в путь, в Индию.
ДИКТОР
19 августа 43 года гауптштурмфюрер
СС Фриц фон Киль с агентами Абвера
Любау, код «Ангел» и Моцартом,
код «Труба» вылетают в Индию добыть
йога информатора. Это серьёзная
военная операция. Индия воюет с
Рейхом в составе антигитлеровской
коалиции. Реальная опасность
оказаться в руках
Британско-индийской армии. Но в
Индии работает опытный резидент
(ДАЛЬШЕ)
ДИКТОР (ПРОД)
Абвера Август Вальдман, код
«Цезарь», налажена агентурная связь
с Национальной индийской армией
местного фашиста Субхаса Чандра
Босе. Агенты ждут Фрица фон Киля
на секретном аэродроме в Тибете,
снабдят всем необходимым для поимки
и доставки в Рейх нужного
йога-информатора».
Среди провожающих, двое, близких фон Килю людей: его старые друзья и коллеги по работе в институте «Ананербе» Вальтер Фриденау и Кэтрин Винтер. Прощаются молча, но по взглядам, по рукопожатью, по касанию руки по плечу, по шутливому кулачку в грудь, взмаху руки (не «зиг хайль», а просто «до встречи!») можно понять, что и вылетающий Фриц, и провожающий его Вальтер оба безнадёжно влюблены в Кэтрин, красивую женщину, перед которой не может устоять ни один мужчина.
«Юнкерс Ли-52» берёт курс на восток, где уже занимается жёлтая заря. Экспедицию до Румынии сопровождают три истребителя «Фокке-Вульф». Над Бухарестом покачали крыльями и летят в Германию.
6.
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ВИЛЬГЕЛЬМШТРАССЕ, 77.
КАБИНЕТ РЕЙХКАНЦЛЕРА ФЮРЕРА А. ГИТЛЕРА. ЛЕТО. УТРО.
ТИТР: Берлин. Кабинет рейхканцлера Германии А. Гитлера. Утро того же дня.
Кабинет Гитлера огромен. Потолок на высоте 10 метров. Над таким же, как и всё пространство кабинета, огромным рабочим столом фюрера – огромный его портрет в медной раме. Слева от стола – его же бюст в сером мраморе.
Подробная карта мира во всю стену напротив стола.
У карты беседуют фюрер Адольф Гитлер и шеф СС Генрих Гиммлер.
ГИТЛЕР
(удовлетворённо)
Уже вылетел, говоришь?
ГИММЛЕР
Вылетел утром, настоящий ариец, мой
фюрер, волевой, преданный партии,
инициативный. Если такой взялся, то
сделает. Я ему верю. С ним два
опытных агента адмирала Канариса.
Резидентам в Индии и Тибете высланы
предписания содействия. «Операция
«Ось», мой фюрер, началась.
ГИТЛЕР
Отлично, отлично, быстро и
оперативно, благодарю вас, мой
верный Генрих! И когда он... Когда,
как вы думаете... Когда будет у нас
эта «Achse» - «Ось мира». Время не
ждёт, Генрих!!!
Фюрер пытливо и очень серьёзно смотрит шефу СС прямо в глаза.
От этого взгляда Гиммлеру, как всегда, становится не по себе, но глаза не отводит, взгляд ЕГО выдержал.
ГИМЛЕР
К «Октоберфесту», мой фюрер,
к 12 октября.
ГИТЛЕР
Очень хорошо. Это будет подлинный
подарок нации. А 7 ноября мы
откроем Берлинский зоопарк, и немцы
увидят в клетке моего коллегу
Йозефа Сталина. Нет, в клетке без
штанов и с трубкой в зубах...
Как вы думаете, Генрих: он обрезан?
ГИММЛЕР
Яволь! Яволь! Мой фюрер! Ха-ха-ха!!!
И вместе весело смеются над шуткой фюрера.
Адольф Гитлер иногда шутил, и все смеялись. Попробуй не засмейся...
7.
ИНТ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. КАБИНЕТ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ ТОВАРИЩА И.В. СТАЛИНА. ЛЕТО. УТРО.
ТИТР: 19 августа 1943 г. Москва. Кремль. Кабинет тов. И.В. Сталина.
ДИКТОР
В тот же день в кабинете
Председателя Государственного
комитета обороны товарища Иосифа
Виссарионовича Сталина шло
обсуждение информации об «Операции
«Ось» - сэкретной немецкой
экспедиции в Тибет-Гималаи.
Присутствуют Генеральный комиссар
Госбезопасности, Народный Комиссар
Внутренних Дел, член
Государственного Комитета обороны
СССР товарищ Берия, начальник внешней
разведки НКВД-НКГБ генерал-лейтенант
(ДАЛЬШЕ)
ДИКТОР (ПРОД)
Фитин, начальник отделения
научно-технической разведки
НКГБ товарищ Квасников, командующий
авиацией дальнего действия маршал
Головков, командир Отдельной
мотострелковой бригады Особого
назначения товарищ Гриднев.
Присутствующие сидят за столом. Товарищ И.В. Сталин, покуривая трубку, ходит за их спинами. Они внимательно водят головами за передвижениями вождя.
СТАЛИН
Ну и что, товарищи, ви думаэте,
зачем немцам лезть в Гималаи? Что
они там хотят найти во время войны,
особэнно в свэтэ нэминуэмого
поражения Гэрмании?
Начальники молчат, водят головами, ждут, что скажет вождь.
А так как товарищи молчат, тов. И.В. Сталин останавливается перед сидящим перед ним спиной Народным Комиссаром Внутренних Дел и задаёт товарищу Л. П. Берии вопрос.
СТАЛИН
Товарищ Берия, а что у нас с
лабораториэй нэйроэнэргэтики,
которая как раз занималась до войны
эзотэрикой, всякими шаманскими
мэтодиками, экспэдициями в
Тибэт-Гимлаи и «другими
шамбалами-ламбалами», что с нэй?
Берия поворачивается, хочет вскочить, но перед ним живот вождя, и встать не выходит, сидя снизу вверх докладывает.
БЕРИЯ
Да, товарищ Сталин, у нас
функционировала такая лаборатория,
но в нэй в своё врэмя окапались
откровэнные троцкисты. Поэтому
гражданин Бокий, начальник
лаборатории расстрэлян, как враг
народа, а так же ликвидированы
сотрудники лаборатории Барчэнко
и ярый троцкист Блюмкин, который
руководил экспэдицией в 25-м году
и, вродэ, даже проник в эту самую
Шамбалу, но мы нэ знаем, гдэ и как
он там...
Сталин перебивает Берию, идёт по кабинету. За ним стелется шлейф ароматного трубочного дыма.
СТАЛИН
Товарищ Бэрия, я бы рэкомэндовал
вэрнуть из мэст наказания участников
экспэдиции Якова Блюмкина и кто эщё
жив из сотрудников лаборатории
Глэба Бокия, и мог бы принэсти
пользу Родинэ в провэдэнии
контропэрации нэмцэв на Тибэте.
Председатель Государственного комитета обороны тов. И.В. Сталин садится за стол. Все почему-то встают. Сталин сажает их рукой, тихо говорит, как бы советуясь.
СТАЛИН
Нам думаэтся о нэобходимости срочно
организовать и отправить в Гималаи
нашу экспэдицию, выслэдить
пэрэдвижэниэ нэмцэв, и, эсли
товарищ Бэрия нэ знаэт,
(строгий взгляд в сторону
Наркома МВД)
мэстонахождэние Шамбалы, то мы
можэм узнать о нэй, слэдуя за
нэмцами и проникнуть в нэё, в эту
Шамбалу, вмэстэ с нэмцами или
вмэсто них. Лучшэ послэдний вариант.
При этих словах вождь встаёт и, чуть повысив голос, продолжает.
СТАЛИН
Поэтому, товарищи, нэобходимо
бэзотлагатэльно создать спэцгруппу,
назначить командиром лучшэго
развэдчика, обэспэчить всэм
нэобходимым и срочно доставить
спэцгруппу дальнэй авиациэй маршала
Головкова на Тибэт. Товарищу Бэрии
поручаэтся курировать выполнэниэ
опэрации... Назовём её в противовэс
нэмцам - «Штык». У них «Ось», а у
нас будет «штык», который мы вставим
немецкому вождю в самое подходящэе
для этого мэсто».
Улыбнулся вождь.
Все громко смеются шутке вождя: попробуй не засмейся...
8.
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. УПРАВЛЕНИЕ НКГБ-МГБ СССР.
КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА ВНЕШНЕЙ РАЗВЕДКИ ИНО НКВД-НКГБ
ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА П.А. ФИТИНА. ЛЕТО. УТРО.
ТИТР: Москва. Управление НКГБ-МГБ СССР. Кабинет генера-лейтенанта ГБ П.А. Фитина. 20 августа 1943 г.
В кабинете беседуют генерал-лейтенант ФИТИН и старший майор НКГБ, Начальник 4-го Управления НКГБ-МГБ СССР П.А. Судоплатов.
СУДОПЛАТОВ
А что раздумывать, только капитан
Шайков.
ФИТИН
Давай подробнее. Знаю я капитана
Шайкова, хороший офицер, на
гармошке играет. Но Сам сказал:
лучшего...
СУДОПЛАТОВ
Шайков и есть лучший! Павел Михалыч,
Лучше его в отделе нет. Я его, как
сына люблю. Талантливый разведчик
и очень хороший парень.
ФИТИН
Ты всех своих любишь. Давай по
делу, Павел Аркадич. Очень
серьёзное дело.
СУДОПЛАТОВ
Ну, по-делу, так по-делу:
Шайков Вячеслав Фёдорович,
двенадцатого года рождения, русский,
из крестьян, член партии с 31 года,
холост, живёт с отцом – учителем
и сестрой, студенткой рабфака.
Мать к них умерла. 2-й вечерний
курс юрфака МГУ. Способность к
неординарным решениям. Сражался в
Испании. Год на спецзадании в тылу
врага. Полгода командовал
партизанским соединением
в Белоруссии. Отличная физическая
подготовка, до войны - чемпион
Москвы по фехтованию на рапире от
СО «Динамо». Награждён боевыми
орденами и медалями...
ФИТИН
А борода ему зачем? Единственная
борода в наркомате. Пусть сбреет.
СУДОПЛАТОВ
Не сбреет, Павел Михалыч, обидится,
заупрямиться. Это у него, после
партизанства. Решил до победы не
брить. Все смеются, а он твердит:
борода, мол, не противоречит уставу
и стоит на своём, такой упрямый, но
очень хороший парень. Гармошка его
– концертино - приз от испанских
республиканцев за бои под Сарагоса.
На фронте, после боя, да и сейчас
на отдыхе, развлекает сослуживцев
и бойцов своими частушками и
песнями. Друзья его любят,
начальство уважает. В общем, по
душе он мне, Павел Михайлыч.
Он дело сделает, я за него в ответе.
ФИТИН
Убедил, Павел Аркадич. Согласен.
Назначь капитана Шайкова.
9.
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. УПРАВЛЕНИЕ НКГБ-МГБ СССР. КАБИНЕТ СТАРШЕГО МАЙОРА НКГБ П.А. СУДОПЛАТОВА. ЛЕТО. ДЕНЬ.
ТИТР: 20 августа 1943 г. Кабинет старшего майора НКГБ П.А. Судоплатова.
У стола начальника 4-го Управления НКГБ-МГБ СССР Судоплатова стоит расстроенный капитан ГБ ВЯЧЕСЛАВ ШАЙКОВ.
ШАЙКОВ
Павел Анатолич, товарищ майор, но
я неделю назад подал рапорт в
Управление о переводе в
действующую армию, в СМЕРШ, получил
«добро» от комиссара 2-го ранга
товарища Абакумова, завтра вылетаю
на фронт. Тем более, что... Павел
Анатолич, не верю я в эту
мифическую Шамбалу.
СУДОПЛАТОВ
Ну, вот и проверишь, есть ли она
или нет Шамбалы. Ты садись, садись,
сейчас всё уладим.
Судоплатов звонит по телефону.
СУДОПЛАТОВ
Да, это я. Дай, седьмой...
Здравия желаю, Виктор Семёнович?
Да это я. Да. Да. Дело? Вот какое:
Сам приказал отправить в Горы с
спецгруппу с лучшим разведчиком...
Слышал, да? У нас такой - это
капитан Шайков. Да, все его знают.
Ты дал ему «добро» в действующую...
Ну, спасибо, Виктор Семёнович.
Зайду, зайду, непременно.
(Шайкову)
Слышал, да? Готовь группу, свяжись
с послом в Китае товарищем
Панюшкиным Александром Семёновичем.
Это наш резидент в от 1-го
Управления, 3-й Дальневосточный
отдел, кличка «Комбриг», проложи
маршрут, держим связь с нашими в
Германии. Ну, в общем, быстро за
дело. Сроку тебе на подготовку дам
до 7 сентября. 9-го ты на Тибете,
ищешь Шамбалу, сынок.
10.
ИНТ. МОСКВА. БУТЫРСКАЯ УЛ.
ПОДВАЛ ПУГАЧЁВСКОЙ БАШНИ БЫТЫРСКОЙ ТЮРЬМЫ.
3-й КАБИНЕТ ГЕНЕРАЛЬНОГО КОМИССАРА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ Л.П. БЕРИИ. ЛЕТО. НОЧЬ.
ТИТР: 20 августа 1943 г. Бутырка. 3-й кабинет Л.П. Берии. Ночь.
Кабинет небольшой, уютный. По стенам дубовые панели. Мощная вытяжка. Письменный стол, краденца с небольшим мраморным бюстом Сталина, диван, кресло, большой книжный шкаф, за стёклами корешки книг (муляжи), на стенах картины (подлинники из Третьяковки), у дверей вешалка с оленьими рогами.
Свет от двух бра с колпаками и двухсотсвечёвой лампочки под оранжевым абажуром.
На стуле. Не в кресле, но на стуле, сидит старший лейтенант Госбезопасности ГЕНРИХ ИВАНОВИЧ АПОЛЛОНОВ, ждёт.
Ждёт давно. Ему тревожно и страшно. Оглядывается. Видимо, здесь впервые. Поглядывает на часы. Встал, подходит к картине. Это Богданов-Бельский «Устный счёт в сельской школе».
Совершенно бесшумно выворачивается из стены книжный шкаф и потайной лестницей, видимо, прямо с улицы, в кабинет входит Берия.
Аполлонов, не слышит, рассматривает картину. На картине подросток в задумчивости чешет голову. Аполлонов повторяет этот жест.
Берия проходит у него за спиной снимает и вешает фуражку на оленьи рога.
Аполлонов спиной цепенеет от ужаса, резко поворачивается к комиссару, хочет доложить, но рот засох и только невнятное клокотанье.
Берия, улыбаясь, доволен, что так напугал подчинённого, проходит к столу, садится.
БЕРИЯ
Ну, нэ бзди, нэ бзди, старлэй
Аполлонов, садись. Как дела? Как
здоровье?
Аполлонов садится на стул, потом вскакивает.
АПОЛЛОНОВ
Так точно, товарищ генеральный
комиссар, дела хорошо! Здоровье
хорошо!
БЕРИЯ
(листая «Личное Дело Аполлонова»)
Ну и хорошо, Гэнрих Иванович.
Успокойся. Чувствуй сэбя, как дома.
Воды хочэшь?
АПОЛЛОНОВ
Благодарю вас, товарищ генеральный
комиссар.
БЕРИЯ
Нэ хочэшь? А коньяку хочэшь? Нэт?
А я хочу. Устал. Трудный был дэнь.
Берия из краденцы достаёт витую тарелочку с тремя лимонами, нож, две рюмки, бутылку армянского коньяка, передаёт Аполлонову.
БЕРИЯ
Открывай, Гэнрих Иванович. Выпьэм
с устатку. (любит русские словца)
Пока Аполлонов трудится, откупоривая коньяк, генеральный комиссар, вчитывается в «Дело».
БЕРИЯ
Гэнрих Иванович, вы занимались
лабораторией парапсихологии Глэба
Ивановича Бокия?
Аполлонов, торопясь и потея, кряхтит, пытается зубами, ногтями, кулаками открыть коньяк, отрывается на вопрос наркома.
АПОЛЛОНОВ
Так точно, товарищ генеральный
комиссар, врага народа Бо-ки-я.
БЕРИЯ
Ну, что ты там? Нэ выходит открыть
бутылочку? Давай–ка сюда, старлэй.
На всё нужна... Что? «Сноровка,
закалка трэнировка»... Так поётся,
старлэй Гэнрих Иванович?
В умелых руках народного комиссара бутылка издаёт победный «Буль!» и рыжая коньячная струя булькает в рюмки.
БЕРИЯ
(продолжает)
Напомни мнэ, Гэнрих Иванович, что
такое пара-психо-логия? Что они
там дэлали, кромэ, как пили и
****овали с бабами на даче у Бокия?
Ну, давай по пэрвой и лимон нэ
забудь. За побэду, старлэй!
АПОЛЛОНОВ
За победу, товарищ генеральный
комиссар.
Генеральный комиссар с удовольствием, не торопясь, цедит хороший коньяк, с хрустом откусывает сразу пол лимона, холодно сквозь стёкла пенсне смотрит на старлея.
АПОЛЛОНОВ
Ну, это, значит. Бокий, организовал
специальную оккультную, мистическую,
психическую, гипнотическую
лабораторию. Приглашал всяких и
учёных, и шарлатанов. Занимались
фантастическими техническими
изобретениями, нетрадиционными
научными исследованиями.
БЕРИЯ
А конкрэтно?
АПОЛЛОНОВ
Ну, такими, как от солнечной
энергии напрямую в электрическую,
или земным магнетизмом, передачей
мыслей на расстояние, гипнозом.
Экспедиции отправлял всякие: искали
Атлантиду на Северном полюсе,
Гиперборею где-то, на Тибете
Шамбалу... В свою «чёрную комнату»
приводили шаманов, знахарей,
медиумов, экстрасенсов. Разные
(ДАЛЬШЕ)
АПОЛЛОНОВ (ПРОД)
призраки бегали там. Устраивали
групповые сеансы связи с духами с
того света...
БЕРИЯ
И на чём прокололись эти призраки?
Давай эщё по одной. Ты говори,
говори, Гэнрих Иванович.
Комиссар наливает по рюмкам.
БЕРИЯ
За товарища Сталина, старлэй!
АПОЛЛОНОВ
За товарища Сталина, товарищ
генеральный комиссар.
Выпивают, закусывают лимонами.
БЕРИЯ
А на чём вы их словили, старлэй?
АПОЛЛОНОВ
Да Барченко это всё! У него вода в
жопе, простите, товарищ генеральный
комиссар, в попе..., простите,...
в заднем месте...
(Аполлонов косеет)
не держалась. Если Бокий –
администратор, то научными делами
руководил Барченко. Барченко втянул
Бокия и ещё других в тайное
оккультное общество «Единое
трудовое братство».
БЕРИЯ
(смеётся, жуёт лимон)
Знаю, знаю... Это и Ягода туда жэ,
и Москвин, и Стомоняков... Враги
народа.
АПОЛЛОНОВ
Да, товарищ генеральный комиссар,
Стомоняков - это как раз линия
Монголия – Синьцзян – Тибет.
БЕРИЯ
Вот - вот. Экспэдиции, говоришь,
отправлял на Тибэт, Рэрих, Блюмкин,
Шамбала... Что за Шамбала? Что там
в этой Шамбале?
АПОЛЛОНОВ
(сильно косеет)
О Шамбале мало пока что известно,
товарищ генеральный комиссар.
Учёные тибетологи, эзотерики
говорят, что высшее знание в
Шам-ба-ле. Шамб... Ик. Прст...
(берёт себя в руки,
старается)
Путь к власти. «Единое трудовое
братство». Коммунизм мудрецов –
махатм. Могут читать мысли, летают
по всей вселенной. Наблюдались
живые шары, дрессированные снежные
люди - йети. В 25-м году наша
экспедиция Рериха в Тибет была там,
но рядом, где-то. Потратили 600
тысяч долларов. Есть протокол, что
якобы Блюмкин, переодевшись в ламу,
вошёл в контакт с Шамбалой...
Генеральный комиссар выходит из-за стола, прошёлся по кабинету, стоит перед Аполлоновым. Абсолютно трезво и умно посверкивают стёклышки пенсне.
БЕРИЯ
И?
АПОЛЛОНОВ
Ик... Ну его, как троцкиста,
Блюмкина в расход в 29-м. Тройка
Менжинский, Ягода и Трилис-сер.
БЕРИЯ
А Шамбала? А махатмы?
Генеральный комиссар идёт по кабинету, в руке недопитый коньяк
АПОЛЛОНОВ
Ик... Простите! Отложили, как-то...
Не до этого стало... С троцкистами,
с уклонистами боролись...
БЕРИЯ
(допил коньяк)
А что конкрэтно Бокию
инкриминировали?
АПОЛЛОНОВ
Бокий к этому времени, товарищ
генеральный комиссар, совсем от
своих шаманов обнаглел, сказал
Ежову...
(испуганно стих)
БЕРИЯ
Ну и что Глэб Бокий сказал бывшэму
начальнику НКВД?
АПОЛЛОНОВ
(тихо, почти шепотом)
«А что мне Сталин? Меня Ленин на это
место поставил», - чистый троцкизм,
товарищ генеральный комиссар...
Берия садится за стол, молча листает, читает «Личное Дело Аполлонова».
БЕРИЯ
(не отрываясь от бумаг
на Аполлонова)
В Салтыковкэ стрэлял?
АППОЛОНОВ
Стрелял, товарищ генеральный
комиссар.
Комиссар НКВД поднимает голову. Улыбается. Поблескивают стёкла пенсне.
БЕРИЯ
В затылок, в лицо?
АППОЛОНОВ
И так, и так. Как надо.
БЕРИЯ
Как нада...
(снова читает «Личное Дело»,
не поднимая головы от бумаг)
С капитаном Шайковым из 4-го
Управлэния ты учился в школэ и
дружил с ним. Это так?
АПОЛЛОНОВ
(испуганно трезвеет)
Так точно, генеральный комиссар,
дружил, но особой бли...!
БЕРИЯ
Это нэ хорошо, что особой близости
нэ было!
АПОЛЛОНОВ
(испуганно поправляется)
Нет, мы дружим, но редко...
БЕРИЯ
(ласково улыбнувшись)
Тэпэрь будишь часто...
Исчез Аполлонов. Народный комиссар брезгливо закрывает «Личное Дело Аполлонова», наливает рюмку коньяка, медленно с удовольствием пьёт, с хрустом ест лимон.
БЕРИЯ
Нэ дружил... Туварь дрожачная.
11.
НАТ. ТИБЕТ. МОНАСТЫРЬ ЧУГТАМ. ЛЕТО. УТРО.
ТИТР: 25 августа 1943 года. Тибет Монастырь Чугтам.
Монастырь небольшой, как бы сидит на горе, обнесён каменной стеной с воротами, состоит из полсотни двух-трёхэтажных домиков, поднимающихся один над другим к вершине.
Ворота приоткрыты и видно, как к монастырю спешно поднимается зелёный британский бронетранспортер «Брен», за ним на лошадях и яках спешат вооруженные солдаты, бегут какие-то штатские люди с ружьями и копьями.
На монастырском дворе перед воротами - беспокойная толпа в красных туниках. Это бритые наголо монахи во главе с Ламой-настоятелем, перед которым стоит с автоматом гауптштурмфюрер Фриц фон Киль.
Лама под прицелом шмайсера спокойно крутит в руках молитвенный барабан – мани, улыбается.
Фриц фон Киль не шутит, готов сейчас же пристрелить Ламу, дать очередь по монахам.
Фриц фон Киль кричит по-английски. Рядом монах Лобкунг, с трудом переводит крик немца.
ФРИЦ фон КИЛЬ.
Господин Лама, господа монахи и
послушники, я – учёный из Германии,
со мной два моих друга. Они тяжело
ранены. С нами был сотрудник,
который обокрал нас и пытается
продать нас англичанам. Ты их
видишь, Лама? Вон они! Уже рядом...
Прикажи закрыть ворота. Считаю до
трёх! Или я убью тебя и сотню твоих
учеников, или ты закроешь ворота!
Раз!...
Фриц стреляет. Над бритой головой Ламы свистнула пуля.
Лама приседает от страха, бросает мани, машет руками, кричит громче, чем Фриц.
Монахи срываются с места, закрывают ворота.
Лама ещё что-то кричит, и с верхних башен раздаётся мощный рёв – это затрубили трёхметровые тибетские горны – дунгены, слышные по всей горной стране, во всех близких и далёких зонгах – тревога! Тревога!
Перед самым бронетранспортёром вверх поднимается мост на цепях и зияет глубокий ров.
На краю рва стоит предатель, бывший резидент Абвера, тибетец Сонгпол («Як»), кричит, пытаясь перекрыть рёв дунгенов, что-то монахам.
ИНТ. ТИБЕТ. МОНАСТЫРЬ ЧУГТАМ. КАМЦЕН ЛОБКУНГА. ЛЕТО. ДЕНЬ.
Фриц фон Киль и Лоблунг бегут по каменным галереям в камцен, жилище-келью Лобкунга. Лобкунг набегу бормочет.
ЛОБКУНГ
Господин немец, ты обещал
автомат. Дай автомат.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Раз обещал, дам. Подожди. Что
кричал Сонгпол?
ЛОБКУНГ
Чего, чего. Кричал, что всё равно
возьмут вас. Угрожал. Надо вам
бежать из монастыря. Дай автомат,
обоймы запасные тоже дай.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Бежать. Куда? Как? Какая-нибудь
связь с миром есть?
Они вбегают в камцен и сталкиваются в дверях с Йогом Шри Йогонандой, который, развязавшись, как раз пытается удрать, но на его ноге мертной хваткой висит раненый радист Эрих Любау.
ЭРИХ
Я в отключке был, потом вижу – этот
зубами верёвку перетёр и к двери.
Я его за ногу, чтоб не сбежал.
Фриц фон Киль хватает Шри Йогонанду, засовывает его в каменный саркофаг, что стоит у стены, наваливает сверху груду камней, затем помогает Эриху, совсем обессилевшему, лечь на циновку. Приглушённые каменными стенами тревожно ревут дунгены.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(Лобкунгу)
Шмайсер хочешь?
ЛОБКУНГ
Хочу.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Связь нужна. Любым способом, но
свяжи меня с Субхас Босе, и срочно.
Дам два шмайсера, все обоймы, что
есть отдам, радио заберёшь.
ЛОБКУНГ
Радио не надо – пуля там. Шмайсеры
и обоймы возьму. Пиши нашему фюреру
Субхас Чандру Босе, голубиной почтой
отправлю.
Фриц пишет письмо, спрашивает Лобкунга.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(пишет письмо)
У тебя, что голуби есть?
ЛОБКУНГ
(разглядывает штатный
кинжал Фрица)
И голуби, и собаки. Голуби наверху,
собаки внизу. А что написано на
твоём кинжале?
ФРИЦ фон КИЛЬ
(пишет письмо)
Это кинжал для членов СС,
«написано: «Моя честь именуется
верность».
ЛОБКУНГ
Ну, давай письмо, я пошёл –
отправлю...
Из голубятни монастыря Чунгтам стремительно вылетает белый почтарь, делает круг и исчезает в сторону Индии.
В камцен возвращается монах Лобкунг с огромным молчаливым мастифом.
ЛОБКУНГ
Англичане в монастыре. Ищут вас.
Давай шмайсер, давай обоймы.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(взяв тибетца под прицел)
Выведи нас, тогда всё отдам.
ЛОБКУНГ
(деловито и бесстрашно)
Всё отдашь. Это Сир. Он загрызёт
тебя быстрее пули. И врунов не любит.
(ДАЛЬШЕ)
ЛОБКУНГ (ПРОД)
Не отдашь – накажет. Иди за мной.
Кончай его (кивает на Эрика) - не
дойдёт.
Фриц фон Киль, взвалив на себя Йога, уже на ходу, обернувшись, стреляет в агента Эриха Любау и, бежит вслед за монахом под защитой тибетского мастифа Сира подземными колодцами, низкими туннелями, узкими лазами.
Через полчаса они выбегают из подземной норы в километре от монастыря.
Ночь. Звёзды. Горы.
Лобкунг, на обоих плечах по автомату, к поясу привязан мешок с обоймами, рядом ростом со льва огромный молчаливый мастиф. Оба, не мигая, смотрят на немца.
ЛОБКУНГ
Кинжал дай с ремнём и часы дай.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Часы не дам. Это от деда, подарок
ему от канцлера Бисмарка.
ЛОБКУНГ
Дай. Не отдашь, Сир отберёт.
Фриц фон Киль снимает пояс с кинжалом, отдаёт часы деда Людвига Варнхагерна барона фон Киля.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(тихо, про себя)
Ну, не сука? На, подавись, шиксе
тибетская!
ЛОБКУНГ
Иди по звёздам, на юг, выйдешь к
реке и жди. Он сам найдёт тебя.
И Фриц фон Киль пошёл.
ЛОБКУНГ
(в вдогонку)
Эй!
Гауптштурмфюрер Фриц фон Киль оглядывается.
ЛОБКУНГ
Сам ты и сука, и шикса немецкая!
Сзади, как пушка рыкнул, подал голос мастиф, и горное эхо многократно повторяет его львиный рык.
ДИКТОР
При помощи индийского фюрера
Субхаса Чандры Босе, командира
отряда Индийской национальной армии,
как части Вермахта, йога Шри
Йогонанду удалось переправить в
Берлин в институт «Ананербе».
12.
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. УПРАВЛЕНИЕ НКГБ-МГБ СССР. ЛЕТО. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.
НДП: 3 сентября 1943 г. Управление НЕГБ-МГБ СССР. Спецгруппа капитана Шайкова.
На третьем этаже – две комнаты.
В первой – временный кабинет капитана Шайкова. Стол завален папками с грифами разной степени секретности. По стенам карты Тибета-Гималаев. Схемы и графики. Шайков говорит по телефону с Судоплатовым.
ШАЙКОВ
Что за дела, Павел Анатолич? Зачем
политрук в группе? Группа
минимальная, самые необходимые.
Четыре человека, не больше. Что он
будет делать этот ваш
политрук-особист?
ГОЛОС СУДОПЛАТОВА
Не спорь, Вячеслав, это не я решаю.
ШАЙКОВ
А кто же?
ГОЛОС СУДОПЛАТОВА
Тот, кто решает.
ШАЙКОВ
Вы знаете кого?
ГОЛОС СУДОПЛАТОВА
Знаю, что твою операцию курирует
сам нарком. Поручение Верховного.
Понял, чей это человек? Кто лично,
пока не знаю. Сегодня к тебе
прибудет.
ШАЙКОВ
Понял: из 3-го спецотдела. Человек
Лаврентия Павловича. Не боевые там
офицеры, Павел Анатолич, не
фронтовики, тыловые...
ГОЛОС СУДОПЛАТОВА
Кто-то из группы капитана Гусева по
Бокию и Блюмкину работал.
Лаборатория эзотерики. Вроде, в курсе
ваших гималайских дел.
Во второй комнате темно. Окно закрыто чёрной шторой. Трещит кинопроекционный аппарат, которым управляет сержант ГБ ГЕОРГИЙ НОВИЦКИЙ или просто ЖОРА, адъютант капитана Шайкова со времён его партизанства в Белоруссии.
На белой стене комнаты – проекция копий киноматериалов немецкой экспедиции 38 года Эрнста Шеффера.
Кино немое: Гималаи. По горам на лошадях с поклажей движется немецкая экспедиция. Немецкие учёные за работой: замеряют черепа тибетцев, делают гипсовые маски, изучают письмена, записывают на магнитную ленту рассказы туземцев и др.
Киноматериалы отсматривают несколько человек спецгруппы Шайкова.
Это люди из разных подразделений НКВД, опытные разведчики и привлечённые учёные, среди них, бывшие зэки тибетолог профессор НАИЛЬ КАРИМОВИЧ ВАЛИТОВ и переводчик-языковед АБРАМ МОИСЕЕВИЧ ЛИВШИЦ.
Валитов комментирует изображение на стене-экране.
ВАЛИТОВ
Если в 31 и 35 годах задачи у
немцев были чисто научные, то в
38-м экспедиция Эрнста Шеффера,
вот он, с бородкой. Это Шеффер,
руководитель экспедиции,
последователь доктрины
«вечного льда Хёрбигера. Меряет
череп женщины. В 38-м они
занимаются классификацией рас на
Тибете, выделением остаточных
признаков нордических рас,
целенаправленным поиском страны
Шамбалы. Вот это - антрополог и
расист Кисс, сторонник доктрины
Вель. А это - Бруно Бергер
антрополог, расовая теория, Карл
Винерт – геофизик, Эдмон Гир –
техническое руководство. Возможно,
кто-то из них войдёт в экспедицию
«Операция «Ось», а может и никто...
Может «Аненербе» выберет других,
людей.
Входит Шайков с папкой, которую передаёт Жоре.
ШАЙКОВ
Никого из старой группы Шеффера.
Все новые - эсесовцы из «Ананербе»
и отделение «Мёртвой головы» для
охраны - десяток штурмовиков на
специальных, горных мотоциклах с
миномётами. Жора, это список
учёных...
(передаёт Жоре фотографии)
Принесли только что. Покажи-ка,
что мы имеем с гуся.
(всем)
Из 7 отдела принесли фото, всякие
данные на этих, скажем так, «учёных»
из «Операции «Ось».
Жора выключил проектор, заряжает фотографии в аллоскоп.
ЖОРА
Готово, товарищ капитан.
ШАЙКОВ
Давай!
На стене-экране появляется фотография Фрица фон Киля в полной эсесовской форме гауптштурмфюрера СС, другие фотографии: Фриц в аудитории университета, Фриц среди товарищей по партии под портретом фюрера, Фриц за письменным столом в кабинете института «Ананербе» под портретом фюрера, Фриц на фехтовальной дорожке в спортивном клубе под портретом фюрера, Фриц на трибуне Олимпиады, в глубине – портрет фюрера.
ШАЙКОВ
(читает документы о Фрице)
Так, так, так. Перед нами –
командир военизированной экспедиции
«Операция «Ось», гауптштурмфюрер
Фриц Август Варнхагерн барон фон
Киль, 31 год, из легендарной
аристократической прусской династии,
холостой, Берлинский Университет,
эзотерия, мистические науки,
профессор, но больше эсесовец, чем
учёный, беззаветно предан фюреру,
верит в победу Рейха в войне,
честолюбивый, энергичный, нацист
по убеждёнию, активный член НСДАП,
спортсмен, чемпион по фехтованию на
олимпийских играх 1936 года...
ЖОРА
Товарищ капитан, может, сойдётесь
в бою, вы ведь тоже чемпион на
рапире?
ШАЙКОВ
Ну, какой я чемпион, Жора? Он –
олимпиец, а я – любитель, чемпион
по Москве. Но схватиться с ним было
бы здорово. Давай другого...
На стене-экране фотография Вальтера Фриденау в спортивном костюме в клетку, канотье, бабочке. Другие фотографии Вальтера.
ШАЙКОВ
Оберштурмфюрер Вальтер Фриденау.
30 лет. Холост. Окончил Сорбонну и
Мюнхенский университеты, в партии
пассивен, магистр, имеет большое
количество научных разработок по
этнографии, социосистематике и пр.
и пр. Друг нашего Фрица. Из
«Ананербе» уходит по возвращении из
экспедиции.
ЖОРА
Наивняк. Из «Ананербе» не уходят,
уносят.
На экране следующая фотография.
ШАЙКОВ
Так, кто это у нас? Ага - криптолог
Курт Грейфнер...
Кто-то деловито стучит в дверь, и в открытую щель втискивается крупная офицерская фигура с улыбающейся курносой физиономией. Это старший лейтенант ГБ Герман Иванович Аполлонов.
АПОЛЛОНОВ
Интересное кино смотрите, да?
Безбилетника пустите? Здравия желаю
всем товарищам!
Все молча смотрят на вошедшего, который, попав в луч проектора, ослепленно озирается, привыкает к темноте, ищет кого-то.
АПОЛЛОНОВ
Капитан Шайков Вячеслав Фёдорович,
не здесь ли?
Шайков крайне удивлён - узнаёт старого друга, поднимается навстречу.
ШАЙКОВ
Гошка, ты?
АПОЛЛОНОВ
Я, я, Слава! Так точно, товарищ
капитан! Старший лейтенант
Госбезопасности Аполлонов,
прикомандирован к вашей группе!
Слава - Славка! Как я рад, что
вместе! Наш майор Гуськов меня к
себе! Переводим, - говорит, - в 4
Управление к старшему майору
Судоплатову. Серьёзная операция,
а это к тебе!
Друзья обнимаются.
ШАЙКОВ
(сотрудникам)
Так, товарищи бойцы, уж полночь
близится и Герман появился...
Прервёмся на часок! Жора дай свет.
Жора останавливает проектор, включает свет. Все встают, приветствуют старлея ГБ Аполлонова. Аполлонов, радостно сияя голубыми глазами, розовыми конопатыми щёчками, улыбаясь, осматривает присутствующих.
ШАЙКОВ
Прошу любить и жаловать нового
сотрудника, нашего парторга старлея
Германа Ивановича Аполлонова.
Ближе всех Жора, жмут руки.
ЖОРА
Сержант Госбезопасности Георгий
Новицкий.
АПОЛЛОНОВ
Очень рад.
ШАЙКОВ
Это Жора, мой верный товарищ по
партизанским рейдам, дважды спасал
меня под Смоленском и, где ещё,
Жора?
ЖОРА
Да, ладно вам, товарищ капитан, ну,
Витебск. А вы меня тоже...
ВАЛИТОВ
Валитов Наиль Керимович.
ШАЙКОВ
Известный во всём мире тибетолог,
профессор.
(с гордостью обнимает
Валитова, представляет
Лившица)
А это наш главный переводчик тоже
профессор Абрам Моисеевич Лившиц,
знаток всех языков на свете и
вообще всё знает. От детских
стишков до теории относительности.
Энциклопедист с мировым именем.
АППОЛЛОНОВ
(сверхрадушно)
Очень рад, старший лейтенант
Госбезопасности Герман Аполлонов.
ЛИВШИЦ
Вроде знакомы. Не встречались. А?
АПОЛЛОНОВ
(пропускает мимо ушей)
Очень рад! Очень рад, товарищи.
Отличная компания. А раз отличная
компания, то разрешите за
знакомство, чтоб в службе дружить
и в дружбе служить, так что
позвольте...
И по неведомому волшебству: только что в пустых руках Аполлонова ничего не было, а вдруг оказывается бутылка коньяка КВ, три лимона, круг краковской колбасы и одна конфетка-карамелька «Му-Му». Народ тут же оживляется.
Жора так же волшебно, мы, мол, тоже кое что умеем, из воздуха создаёт стаканы, банку тушёнки, кусок сала и полбуханки чёрного хлеба.
Валитов с Лившицем двигают стол к дивану, расставляют стулья, раскладывают закусь, разливают коньяк, и начинается пир-горой.
ШАЙКОВ
Ну, будем! За нашу победу!
Выпивают, крякают, закусывают коньячок КВ краковской колбасой и ещё налили, и выпили вторую, как полагается за товарища Сталина и закусили коньячок КВ салом с чёрняшечкой.
АПОЛЛОНОВ
Эх, хорошо, хорошо пошёл!
ШАЙКОВ
Хорош коньячок, Гош, по блату КВ
достал. Да?
Апполонов с нескрываемым восхищение разглядывает Шайкова.
АПОЛЛОНОВ
Славка - Славка! Ну и бородища!
Сразу и не узнал бы.
ШАЙКОВ
Это с партизанских делов. Решил для
себя: как победим всех фашистов,
так и сбрею! Рад, что ты к нам.
(ко всем)
Давайте, друзья-товарищи за нашего
нового бойца, старшего лейтенанта
Германа Аполлонова.
Ну, будем!
За встречу, Гоша!
Группа подобралась отличная,
работаем, трое суток не выходим
на волю, поставили раскладушки...
АПОЛЛОНОВ
А что за кино смотрели?
ШАЙКОВ
Изучаем материалы предыдущих
экспедиций, в том числе немецкие
плёнки экспедиции Эрнста Шеффера,
очень интересно, двух британских
экспедиций профессоров Лаффтера
и Кенсингтона, что искали Шамбалу
на Тибете, да так и не вернулись...
Жора вынимает из сейфа бутылку спирта, запевает.
ЖОРА
Па-а-арень я молодой... Товарищ
капитан, разрешите от КэВэлерии
перейти на партизанскую артиллерию.
ШАЙКОВ
Разливай Жора!
(подхватывает)
А хожу я с бородой!
И все разом.
Я не беспокоюся
Пусть растёт до пояса...
Жора разливает спирт по стаканам. Шайков достаёт неразлучную концертино.
Вот когда прогоним фрица,
Будет время, будем бриться,
Мыться, бриться, наряжаться,
С милкой целоваться...».
Выпивают, закусывают. Ещё выпивают и ещё закусывают, и настало время трёпа.
АПОЛЛОНОВ
Вот последний немецкий анекдот,
прямо оттуда: приходит один фашист
к фермеру:- Продай свинью! Но
свинья должна быть арийской свиньёй.
Фермер: - «Каким образом можно
отличить арийскую свинью?
- У неё должна быть щетина, как у
Гитлера, язык, как у Геббельса и
брюхо, как у Геринга.
Группа смеётся. Аполлонов всем нравится: простой, без гебешных амбиций.
ШАЙКОВ
Я тут кое-какие частушечки собрал в
партизанах. Народ у нас певучий,
на язычок остёр.
Шайков растягивает свою маленькую, круглую гармошку-концертино, смешно по-бабьи поет, подражая смоленским припевкам.
На осине две верёвки
Любо дорого смотреть
Скоро Гитлер с Муссолини
Будут рядышком висеть!
И-и-их! Их-их-их!
ЖОРА
(подхватывает, машет
носовым платочком)
Вот и началась война,
Слепим пушку из говна.
В жопу пороху набьём
Всех фашистов перебьём.
А-а-ах! Ах-ах! А-а-ах! Ах-ах!
АПОЛЛОНОВ
Партизаны, партизаны,
Вы дрались за Родину
Получите партизаны
От неё по ордену!
У-у-ух! Ух-ух! У-у-ух! Ух-ух!
ЛИВШИЦ
(продолжает присматриваться
к Аполлонову)
Товарищ капитан, Вячеслав
Фёдорович, разрешите обратиться к
старшему лейтенанту.
ШАЙКОВ
Можно, можно. И вообще, давайте
друзья, попроще, А?
ЛИВШИЦ
(Аполлонову)
Товарищ старший лейтенант, я
занимаюсь нашими экспедициями в
Тибет 20-30-е годы. И вот, что
обнаружилось - исчезновение у нас
материалов экспедиции Рериха,
пропали нерасшифрованные схемы и
срисованные в пещерах Тибета
письмена Якова Блюмкина. Описания
есть, а самих материалов нет!
Выкрали? Вероятно, поработал шпион.
Я лично нашёл какие-то расписки на
немецком, навёл справки - здешний
архивариус младший лейтенант ГБ
Раса Страутмане вспомнила про
немецких учёных, которые в 1940
году рылись в этих записях, и она
говорила о вас, товарищ старший
лейтенант Госбезопасности.
Не вы ли, товарищ старший лейтенант,
работали с этими немцами?
Помогите разобраться...
АПОЛЛОНОВ
(простодушно и радостно)
Да помогу, помогу, конечно! Что за
дела? Чем можем, тем и поможем,
товарищ Абрам!
ЛИВШИЦ
(с достоинством поправляет
старлея ГБ)
Абрам Моисеевич, товарищ старший
лейтенант госбезопасности.
Моисеевич! Абрам Моисеевич.
ШАЙКОВ
Нет, Абрам Моисеич, товарищ
старший лейтенант Генрих Иванович
Аполлонов занимался тогда
лабораторией Глеба Бокия.
ЛИВШИЦ
(иронически)
А, ну да, да, конечно, лабораторией
Глеба Бокия, расстрелянного врага
народа, там...
АПОЛЛОНОВ
(поёт, делает вид, что
не слышит)
Ночка тёмная настала
На полях стоит туман.
Гитлер смазывает пятки
От Орловских партизан
ШАЙКОВ
(перебирает лады,
добродушно-примирительно)
Абрам Моисеич, не кати бочку на
старлея. Герман Иванович вне
подозрений... Это мой корешок со
школьных лет. Выпьем за старую
дружбу, товарищи!
Жора наливает. Компания выпивает. Поют, беседуют.
ЖОРА
(Лившицу)
Абрам Моисеич, я всё хочу для себя
как-то понять, что это у немцев с
этой «расой», нордическая, арийская,
что за теория такая? Поясните,
семикласснику.
ЛИВШИЦ
Понимаешь, Жора, концепция
«нордической расы» - эта такая
мутная смесь мифов, легенд,
фантастики и бульварного
оккультизма. Короче - бред сивой
кобылы в лунную ночь, которым
фашисты пытаются восполнить
комплекс национального унижения
после поражения в 1918-м году.
Отсюда и...
ШАЙКОВ
Хорошо сидим, бойцы. Но делу время
– потехи... Что? Потехи час. Пойдём,
Гош, ко мне. Введу тебя в работу.
Шайков и Аполлонов выходят. Все встают при выходе старших по званию. Группа продолжает отдыхать.
Шайков и Аполлонов в кабинете Шайкова. Аполлонов осматривается, закрывает дверь кабинета.
АПОЛЛОНОВ
(шёпотом)
Слава, мне что, к Судоплатову
Обратиться? С кем мне работать у
тебя?
ШАЙКОВ
Ты о чём, Гоша? Я...
АПОЛЛОНОВ
(перебивает)
Ты зачем этого зэка в группу взял,
товарищ капитан Госбезопасности?
Я ж его насквозь вижу, суку.
Это пятьдесят восьмая, расстрельная.
Что за борзый еврей.
Он же – «Воркута», Слава! Он тебе
наработает, «кудлач», «накрутит
поганку»...
ШАЙКОВ
(примирительно)
Как говаривал Козьма Прутков?
- «Не ходи по косогору, Гоша,
сапоги стопчешь», - Ты чо на
моего Абрама завёлся? Этот еврей,
сотню наших гебешников стоит –
классный специалист и человек
отличный. Он такое в лагерях
пережил, вот и нервничает, когда
видит нашего брата.
АПОЛЛОНОВ
Это же диверсия, Слава! Не знаю,
что у тебя за спецзадание, но...
ШАЙКОВ
Да, ты угадал, Генрих Иванович: мы
этих профессоров Лившица и Валитова
с Колымы доставили. Сам приказал,
подписочно, помыли, покормили,
работают, как звери.
АПОЛЛОНОВ
(не верит своим ушам)
Кто приказал?
ШАЙКОВ
Сам Верховный, Гоша.
АПОЛЛОНОВ
(приходит в себя, успокоился)
Ну, ладно, чего у тебя, докладывай,
а то все перешёптываются, а никто
толком ничего не знает.
ШАЙКОВ
Да и знать никому ничего не надо.
Едем туда, не зная куда. Ищем то,
не зная что. Понял?
АПОЛЛОНОВ
Ничего не понял.
ШАЙКОВ
Через неделю, может, раньше летим в
Гималаи, по следам немецкой
экспедиции. Фюрер совсем
спятил, от страха решил у тибетских
шаманов какую-то волшебную «Ось
мира» надыбать...
Во второй комнате Жора собирает посуду. Сотрудники двигают на место стол. Потихоньку усаживаются за работу.
Валитов подходит Лившицу.
ВАЛИТОВ
Пойдём, покурим.
Входят в курилку у туалета. Лившиц проверил, нет ли кого в кабинках. Никого. Курят привычные самокрутки с махоркой.
ЛИВШИЦ
Он думает, что я не узнал его. Это
он мне каблуками яйца давил, сука,
папиросы об меня тушил. Тогда был
просто кандидатом на спецзвание.
Теперь - старлей, парторг? Зачем в
группе парторг, что за парторг?
Бред какой-то.
ВАЛИТОВ
Это следить, чтобы «Ось мира», если
она есть, не спёр кто-нибудь, вроде
бывших зэков – членкора Лившица и
профессора Валитова. Ты понимаешь,
что такое «Ось мира»?
ЛИВШИЦ
Ерунда это всё – «Ось мира».
Фуфло!
ВАЛИТОВ
(задумчиво)
А может и не фуфло, и не ерунда,
Абраша. Гималаи – это не ерунда.
Это – Гималаи. И Шамбала – не
ерунда, и не «фуфло». Там –
прикосновение к вечности.
13
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ПЮКЛЕРШТРАССЕ. ХАУС АТЛАНТИС. ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР: Берлин. Хаус Антлантис. Секретный институт Рейха «Ананербе». Операционная. 3 сентября 1943 года.
На втором этаже, в операционной двое: специалисты - костоломы пытают йога Шри Йогонанду. Йог молчит. В операционную решительно входит в белом халате гауптштурмфюрер профессор Фриц фон Киль.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Хайль Гитлер!
ОБА СПЕЦИАЛИСТА
(автоматически: со взмахом
руки)
Хайль Гитлер!
Фриц фон Киль смотрит на, сидящего в железном кресле с контактами на голове, йога Шри Йогонанду. Йог в полном сознании смотрит на профессора, даже приветствует его улыбкой.
На груди чернеет страшная рана-ожог. От опухших посиневших ног, от запястий, от шеи идут провода к электрическому щитку - рубильнику.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(специалистам)
У меня он тоже молчал. Я, правда,
был с ним не так, чтобы...
ПЕРВЫЙ СПЕЦИАЛИСТ
Господин гауптштурмфюрер, а что мы
можем? У них, у этих йогов, есть
такие раджи-йоговские приёмы: полная
нечувствительность к любым
истязаниям.
ВТОРОЙ СПЕЦИАЛИСТ
Перед этими приёмами мы со своими
средневековыми штучками. Да хоть
электрические разряды по разным
органам. Пускаем ток по яйцам, а
ему это, как клопиный укус –
нервная система защищена. Он
отключает сенсоры. Уходит в астрал,
и мы бессильны. Если бы как-то
влезть в его сознание, в его мозги.
Чтобы помимо его воли... в него
влезть...
ФРИЦ фон КИЛЬ
(задумчиво)
Влезть в мозги? Ну, так влезем...
Хайль!
С этими словами профессор быстро выходит из операционной.
ТИТР: 4 сентября 1943 года. Операционная. Утро.
В операционную, где, по-прежнему, в железном кресле с проводами и датчиками сидит йог Шри Йогонанда и рядом палачи, входят гауптштурмфюрер Фриц фон Киль, оберштурмфюрер Вальтер Фриденау, унтерштурмфюрер Кэтрин Винтер, несколько других сотрудников института и моложавый, красивый брюнет в белом накрахмаленном халате. Это ВИЛЬГЕЛЬМ ВУЛЬФ.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Хайль, Гитлер!
ВСЕ
(и вошедшие и присутствующие)
Хайль, Гитлер! Хайль Гитлер!
ФРИЦ фон КИЛЬ
(специалистам по пыткам
и приглашённым)
Господа, знакомьтесь! У нас гость
из Гамбурга - знаменитый
сенситив-эзотерик Вильгельм Вульф,
который... Да, да. Тот самый
знаменитый Вильгельм Вульф. Великий
экстрасенс приехал к нам из
Гамбурга. Он поделится с нами своей
уникальной экстрасенсорной
методикой и поможет нам в нашей
работе.
ВУЛЬФ
Да, господа, профессор Фриц фон
Киль подробно проинформировал меня
о ваших трудностях по добыче важной
информации от этого персонажа, так
сказать, йога. И я готов помочь
вам. Изучая восточные методики
вхождения в астрал, длительные
личные эксперименты, мною
разработана и практически уже
используется возможность
подключения к подсознанию любого
человека, как бы проникновение в
его личность, а так как мы имеем
дело с человеком необычным
йогом-гуру, то я постараюсь войти
в подсознание вашего йога, как его
зовут? Шри Йогонанда? и уйти вслед
за вашим Шри в астрал и выкачать
из его души... Да-да из души. Мы
все материалисты – это так. Но
наши знания не в мозге. Поясню.
Знания вне мозга, господа. Знания в
информационном поле, в ноосфере,
откуда душа при помощи мозга
черпает знания. То есть наш мозг –
это приёмо-передающее устройство.
Душа задаёт вопрос. Мозг вопрос
кодирует и отправляет в ноосферу,
затем – получает ответ, раскодирует,
передаёт ответ душе. В том числе в
данном случае и сведения о стране
Шамбале - едином вселенском
информационном банке высшего знания,
части ноосферы, а так же выяснить,
где находится неведомый человечеству
элемент власти и бессмертия «Ось
мира», как управлять временем и
входить в параллельные реальности.
Более того, на ваших глазах при
помощи автоматического письма, я
постараюсь зафиксировать эту
информацию, когда войду в астрал
через йога...
Сенсетив Вильгельм Вульф деловито осматривает йога, щупает пульс, оттянул веко, одно, другое, заглядывает в глаза, продолжает пояснения.
... Вы спросите: где же находится
душа и как попасть в астрал? Это
вы увидите сами, подключив меня к
(ДАЛЬШЕ)
ВУЛЬФ (ПРОД)
вашему йогу. Живая душа, будь то
человек или кролик, находиться в
крови. Уложите вашего йога на
соседний операционный стол, дайте
ему наркоз и соедините наши руки
этими шлангами из вены в вену.
С этими словами сенсетив Вильгельм Вульф смело ложится на операционный стол. Его кровоток соединяют с веной на руке йога, который лежит на соседнем столе с отсутствующей улыбкой.
В правой руке Вульфа «вечное перо».
Через минуту подключённый к его вискам осциллограф показывает, что сенсетив без сознания, но жив.
Ещё миг, и его рука сдвинулась и начинает писать.
Фриц фон Киль читает бегущие строки автоматического письма: «Предупреждение: в Шамбалу может попасть только совершенно нравственный человек, иначе, даже оказавшись в ней, не сможет её покинуть. Никогда...».
Бегут, бегут строчки автоматического письма. Рука остановилась, быстро чертит подробную карту маршрута, и снова идёт текст: «Инструктаж, как попасть в Шамбалу, как открыть ворота в неё при помощи слов заклинания и тайного ключа – камня Чинтамани с Ориона, и где его взять и остаться в живых...».
Сенсетив на операционном столе. Осциллограф показывает, что мозг его работает. Он что-то видит. Он мыслит. Рука остановилась.
Информация принята, пора выбираться из астрала в реальность...
Но... сенситив Вильгельм Вульф не может выйти из астрала.
Оранжевым вихрем возносится его сознание среди летящих на него и сквозь него нежитей - астральных сущностей, сверкающих радужных рваных пятен, звёзд, стремительных нитей, всполохов и беззвучных молний...
Последнее, что удаётся увидеть сенсетиву Вульфу и понять - это удаляющееся в бесконечную звёздную мглу лицо-образ йога Шри Йогонанды...
С большим трудом врачи приводят сенсетива в сознание.
Но, нет, знаменитый экстрасенс потерял рассудок. Безумными глазами вглядывается он в труп Йога Шри Йогонанды на соседнем операционном столе, что-то шепчет и умирает.
Но главное сделано – в руках профессора-эсесовца Фрица фон Киля - автоматические записи эзотерического сеанса погибшего сенсетива Вильгельма Вульфа.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Шамбала наша! Зиг Хайль! Хайль «Achse»!
14
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ХАУС АТЛАНТИС. ИНСТИТУТ АНАНЕРБЕ. ШТАБ ПОДГОТОВКИ «ОПЕРАЦИЯ ОСЬ». ОСЕНЬ. ВЕЧЕР.
ТИТР: Германия. Ин-т «Ананербе». Штаб Achse - «Операция Ось».
4 сентября 1943 г. Вечер.
Гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль обсуждает с помощником оберштурмфюрером СС Вальтером Фриденау, список людей, намеченных для работы в «Операции Ось».
ФРИЦ фон КИЛЬ
(быстро перебирает анкеты)
... Мусор, мусор. Зачем этот Эдуард
Авербух. Тупица! И этот дурак.
Вальтер, ты кого предлагаешь?
Группа должна быть небольшой, не
более пяти-семи самых надёжных,
самых необходимых и профессиональных
спецов, без которых не обойтись.
ВАЛЬТЕР
Ну, хорошо. Давай криптолога Курта
Грейфнерна и Вольфа Шпеера, опытный
инженер-электромеханик. Без него не
обойтись: «Ось мира» - видимо,
особое, не простое устройство. Надо
не только добыть, но разобраться в
нём, чтобы по доставке в Берлин,
оно работало.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(задумчиво, перебирая анкеты)
... как положено на благо Третьего
Рейха. Смотрю... Курт Грейфнер...
Шпеер... Хорошо, и партийный стаж,
и возраст, и происхождение – эти
ребята нам подходят. Вот твоя
анкета - Вальтер Фриденау –
антрополог, этнограф... Кроме своих
основных обязанностей, будешь
кинооператором.
ВАЛЬТЕР
Буду... А это что за тип?
(читает косую запись)
Обязательная рекомендация: «без
обсуждения» - Вольфрама Зиверса,
директора «Ананербе».
ФРИЦ фон КИЛЬ
Кто такой?
ВАЛЬТЕР
Какой-то Макс Шмидт,
штабс-фельдфебель, человек из РСХА,
4-е Управление... Нам ещё гестапо
не хватает. Что он будет делать
в горах?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Как что? А караулить «Ось». Это,
друг мой Вальтер, не каждому
доверят. Особенно от своих. Этот
фельдфебель - секретный агент
спецслужбы, человек Мюллера...
Пусть будет. Мы его при надобности
отстраним.
(перебирает анкеты по списку)
... Так, кто у нас дальше?
(озадаченно смотрит на
Вальтера)... Это ты её
рекомендуешь? Нашу Кэтрин? Ты этого
хочешь? Зачем?
ВАЛЬТЕР
А что. Отличная анкета. Кэтрин
Винтер, 27 лет, Мюнхенский
университет, полиглот, доктор
языкознания, член партии с 36 года,
чистокровная арийка, спортсменка...
Не замужем... Анкета, что надо, по
всем статьям подходит.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Что ты на меня так смотришь? Да,
Кэтрин нравится мне. Может, я даже
люблю её... Но...
ВАЛЬТЕР
Но Германию и фюрера ты любишь
больше, да? Не бракуй! Кэтрин –
самый известный в Германии полиглот,
без неё экспедиция окажется без
языка, а Кэтрин знает все языки
мира, наверняка, даже «марсианский
язык» знает. Почему против?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Потому что ты этого хочешь. Давай
откровенно: ты ведь ни в «Ось», ни
в Шамбалу, ни в этих махатм, что
там живут, ведь не веришь...
ВАЛЬТЕР
Не верю.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Какого чёрта? Какого чёрта ты с
нами? Я всё спрашиваю себя и тебя.
ВАЛЬТЕР
Мне интересно. Я - этнограф.
Экспедиция в Гималаи меня интересует,
как эксперимент и в научном, и
социальном аспекте. Тем более, что
с каждым днём всё больше тяготит
работа в институте, все эти
мистические изыскания, разработка
расовой теории. Скажу откровенно,
Фриц, общение с Кэтрин Винтер, вот
что удерживает меня здесь, а тут
как раз интересная экспедиция.
Хорошо бы с Кэтрин. Включи Кэтрин
в состав группы. Клянусь, Фриц: у
меня с ней нет романа. Мы просто
хорошие друзья.
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ХАУС АТЛАНТИС. ИНСТИТУТ АНАНЕРБЕ. ОСЕНЬ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.
ТИТР: Ин-т «Ананербе». Конец рабочего дня.
В пустом коридоре института у дверей кабинета стоит, не решаясь войти, человек с бульдожьей физиономией, штабс-фельдфебель СС МАКС ШМИДТ.
На двери кабинета - внушительная табличка в рамке: «Генеральный секретарь «Ананербе», оберфюрер СС, заместитель председателя Управляющего Совета директоров Научно-исследовательского Совета Рейха Вольфрам Зиверс».
Макс Шмидт готов постучать, но рука его застывает. Макс робко кашляет. Из-за двери слышен громкий окрик.
ЗИВЕРС
(за дверью)
Какого чёрта! Кто там? Заходи!
Макс робко стучит.
ЗИВЕРС
Давай, давай, кто это?
Макс робко отворяет дверь, входит в кабинет и наталкивается на живот высокорослого директора, который одевает китель.
На правом рукаве партийной рубашки – чёрный шеврон – фельдграу (старейший член партии) и уже собирается уходить.
МАКС
Хайль Гитлер!
ЗИВЕРС
Хайль! Ты кто?
МАКС
Штабс-фельдфебель из 4-го
управления Макс Шмидт. Я бы не
побеспокоил бы господина
директора оберфюрера, но
обязанности службы вынудили меня
незамедлительно явиться к вам.
ЗИВЕРС
А-а-а? Ты Макс Шмидт из 4-го. Да-да.
Знаю, знаю. Помню. Помню. И какие
обстоятельства, говори, а лучше
завтра с утра по форме – рапорт.
МАКС
Докладываю вам, господин оберфюрер,
что гауптштурмфюрер Фриц фон Киль
в секретный список участников
спецэкспедиции «Операция «Ось»
включил унтерштурмфюрера Кэтрин
Винтер. А мне доподлинно известно,
господин оберфюрер, что госпожа
Кэтрин Винтер – на четверть еврейка.
А все евреи – враги Рейха.
«Операция «Ось» изначально обречена,
если...
ЗИВЕРС
(прерывает Макса)
Её еврейское происхождение
невозможно. Унтерштурмфюрер Кэтрин
Винтер четыре года работает в
«Ананербе». Всё её данные проверены
и перепроверены не один раз и
разведкой, и гестапо, и СС-кадрами
института «Ананербе». Она
чистокровная немка, её
династическая ветвь проверена с
1800 года.
МАКС
Никак нет, господин оберфюрер, она
на четверть еврейка, а на три
четверти австийка. Я их евреев
нюхом чую, поверьте мне, господин
оберфюрер, я не стал бы беспо...
ЗИВЕРС
Слушай, штабс-фельдфебель Шмидт, ты
знаешь, куда едешь?
МАКС
Так точно знаю - в Шабалалу!
ЗИВЕРС
А как ты собираешься говорит с
шамбалалами. Она знает все языки и
шамбалайский.
МАКС
Но она еврейка!
ЗИВЕРС
Ну, во-первых, она, как ты якобы
нюхом чуешь, еврейка на четверть,
а во-вторых, партия знает, кого
назначать евреем, а кого арийцем.
МАКС
И ещё, господин оберфюрер...
ЗИВЕРС
Что ещё?
МАКС
Господин оберфюрер, оберштурмфюрер
Вальтер Фриденау не благонадёжен...
Я слышал разго...
ЗИВЕРС
Завтра с рапортом, штабс-фельдфебель
Шмидт!
МАКС
Слушаюсь, господин оберфюрер!
ЗИВЕРС
Кру-гом! Хайль Гитлер!
МАКС
Хайль Гитлер!
ДИКТОР
Сверхсекретная группа «Операция
«Ось» со 4-го сентября срочно и
заново проходит тщательную проверку
ведомством бригаденфюрера СС
Вальтера Шелленберга - политическая
разведка, гестапо - тайная полиция
4-го Управления РСХА бригаденфюрера
СС Генриха Мюллера, проходит
инструктаж, готовится к вылету в
Тибет-Гималаи 6 сентября 1943 года.
15
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. УПРАВЛЕНИЕ НКГБ-МГБ СССР. ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР: Москва. Управление НКГБ-МГБ. 5 сентября 1943 г. Утро.
В кабинет старшего майора НКГБ СССР П. А. Судоплатова входит
дежурный радист сержант ГБ Гелий Лазарев. В руках расшифрованная радиограмма.
РАДИСТ
Разрешите, товарищ старший майор.
Шифровка от «Блондина».
СУДОПАТОВ
Давай, давай! Спасибо, иди.
Судоплатов читает расшифрованную радиограмму.
ДИКТОР
Шифр 20-16. Берлин.
Информация об операции «Ось»:
«6-го сентября военно-научная
группа «Операция «Ось» в составе
пяти спецов-учёных и 7-ми младших
офицеров вооружённой охраны
подразделения горных егерей
мотопехоты «Мёртвая голова СБ»,
вылетает в Тибет двумя
транспортами, пункт «сигма»,
район Лхасы». Резидент «Блондин».
ТИТР: В тот же день. Китайская республика. Провинция Гуйчжоу.
Город Чунцин. Посольство Советского Союза в Китайской республике.
Кабинет посла.
Секретарь кладёт на стол посла А.С. Панюшкина телеграмму из Москвы.
ТИТР: А.С. Панюшкин – резидент 1-го Упр. НКГБ-МГБ. 3-й Дальневосточный отдел, кодовое имя - «Комбриг».
ДИКТОР
Послу Союза ССР в Китайской
республике тов. А.С. Панюшкину.
«Товарищ посол Александр Семёнович,
к Вам прибывает спецгруппа капитана
ГБ В. Ф. Шайкова. Обеспечьте
выполнение задания. Старший майор
НКГБ-МГБ СССР П. А. Судоплатов».
16
НАТ. ГЕРМАНИЯ. ВОЕННЫЙ АЭРОДРОМ «БЕРЛИН-ГАТОВ». ОСЕНЬ. РАННЕЕ УТРО.
ТИТР: Военный аэродром «Берлин-Гатов». 6 сентября 1943 г.
Утро. 3 ч.15 мин.
Взлетают два военных самолёта курсом на юго-восток.
В первом, на «Хенкель-177, летят учёные: гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль, унтерштурмфюрер СС Вальтер Фриденау, унтерштурмфюрер СС Картин Винтер, унтерштурмфюреры-технари: инженер-электромеханик Вольф Шпеер и криптолог Курт Грейфнер, а так же штабс-фельдфебель Макс Шмитд – человек РСХА, из 4-го Управления.
И на тяжёлом 4-х моторном «Ю-290 «Тётенька» - военное сопровождение экспедиции.
Командир отделения охраны - штурмшарфюрер СС ГАНС ШТАУБЕ. С ним его любимец и личная охрана восемнадцатилетний ГЕНРИХ КВЕК, манн СС-шутце, огромный гренадёр-культурист, типичный арийский «Вандал, Белый воин».
До Румынии экспедицию сопровождают два «Фокке-Вульф».
Не долетая Бухареста, истребители, покачав крыльями, возвращаются в Германию.
ДИКТОР
Утром в 3 часа с четвертью с
военного аэродрома «Берлин-Гатов»
по маршруту: «Германия – Тибет»
вылетели двумя транспортниками: на
«Хенкель-177 «Гриф» группа 5 человек
сотрудников института «Ананернбе»
во главе с гауптштурмфюрером Фрицем
фон Килем. И вторая группа –
военное сопровождение экспедиции
- на дальнем бомбардировщике
«Ю-290». Отделение мотопехоты
горных егерей: 7 младших офицеров
из СС-ТБ «Мёртвая голова», Командир
отделения - штурмшарфюрер СС Ганс
Штаубе.
ИНТ. БОРТ «ХЕНКЕЛЬ-177». ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР: Борт «Хенкель-177. 8 сентября 1943 г.
В самолёте группа учёных ин-та «Ананербе».
Вольф Шпеер и Курт Грейфнер спят.
Кэтрин Винтер читает книгу.
Летят трое суток с остановками-дозаправками.
Время достаточно, чтобы между учёными-эсесовцами Фрицем фон Килем и Вальтером Фриденау затянулся неразрешимый идеологический спор.
Когда-то они были друзьями, но в последнее время постоянно
Спорят. И сейчас тихий разговор в самолёте становится всё горячее и громче. Они сорятся, забыв, что рядом сидит, навострив уши, штабс-фельдфебель Макс Шмидт, человек из 4-го Управления РСХА.
ФРИЦ фон КИЛЬ
И всё же, что это за «Ось»,
Вальтер. Что думаешь?
ВАЛЬТЕР
Ничего не думаю. Не приставай.
ФРИЦ фон КИЛЬ
И всё же?
ВАЛЬТЕР
Сказки братьев Гримм, во что я
думаю про твою «Ось».
ФРИЦ фон КИЛЬ
(задумчиво, тихо, как о
сокровенном)
Добудем. Вырвем. Что бы ни
случилось, но я принесу её фюреру.
Он достоин быть властелином мира.
Я признаюсь тебе, Вальтер, что
люблю этого человека, больше своей
матери. Впрочем, я никогда не любил
её. Я как увидел его. Всё моё
существо стало принадлежать ему.
Я – немец и это главное. Я часть
фюрера. И мы, немцы, мы достойны
такого великого вождя. Он великий
человек, наш фюрер Адольф Гитлер.
Что ты молчишь!
ВАЛЬТЕР
А что я должен сказать? Крикнуть:
«хайль». А я не хочу это кричать.
Фриц, меня тошнит от вашей
экзальтированности! И не верю в эту
вашу мифическую «Ось» из сказочной
Шамбалы.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Я уже тебя спрашивал и никак не
пойму, какого чёрта ты летишь с нами?
ВАЛЬТЕР
А я отвечал тебе, что мне просто
интересно. Я – учёный. А учёные, в
отличие от вас, солдат – имеют
особое свойство – любопытство.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Мы знаем друг друга двадцать лет,
Вальтер. Ты часть моей юности.
Я хлопотал, чтобы работать вместе
в институте. Я хлопотал, о принятии
тебя в партию, о звании. Ты мой
должник, Вальтер, но ты всё дальше
отдаляешься от меня. Ты стал чужим.
ВАЛЬТЕР
Не я чужой, Фриц. Наука, которой я
хотел бы заниматься в институте
стала мне чужой. Я благодарен тебе
за твои хлопоты обо мне, но чем мы
занимаемся: космогония, магнетизм,
евгеника, ясновидение, теория
гаданий, колдовство... Эта
чудовищная смерть экстрасенса у нас
на глазах... Ради чего? Наука
стала своей противоположностью.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Что ты имеешь в виду?
ВАЛЬТЕР
А эта идиотская «Доктрина вечного
льда» Хёрбигера, где главное не
научный поиск, а прозрение. Ха-ха!
Прозрение! Ты вдумайся, что это
такое? А «Теории рас». Арийцы,
протоарийцы. Ну, сам посуди: могут
ли современные монголойды-тибетцы
быть протоарийцами, потомками
немцев. Ты же разумный человек,
Фриц! Все эти последние теории
нашего «Ананербе» - не чушь ли
собачья? «Гиперборея на Северном
полюсе», «Атлантида на южном»,
«Врил – психокетическая энергия»,
подземный город Туле... – смесь
немецких романтиков, оккультизма,
мистических прозрений Блаватской,
«борьба рас Чемберлена»... И всё
это, чтобы объявить себя
«сверхлюдьми» и править миром.
Идею они превращают в религию.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(начинает раздражаться)
Кто они? Они... Это мы, в отличие
от вас, чистоплюев и пацифистов,
(ДАЛЬШЕ)
ФРИЦ фон КИЛЬ (ПРОД)
верим, что существовала протораса,
которая создала великую цивилизацию.
Фридрих Шлегель назвал их арийцами,
ариями. На санскрите –
«благородные». Родиной ариев были
Гималаи. Но природные и всякие
катастрофы рассеяли ариев по всему
миру. Благородная кровь смешалась
с грязной кровью неполноценных
народов. И чтобы создать идеальное
государство, нужно не только
уничтожить всех отравителей крови –
евреев, цыган и прочий мусор...
ВАЛЬТЕР
(перебивает)
Романтик Шлегель больше всего на
свете обожал свою жену-еврейку.
Он не предполагал...
С дальнего ряда к спорщикам потихоньку перебирается Макс Шмидт, штабс-фельдфебель.
Кетрин Винтер смотрит в иллюминатор, любуется облаками.
Курт Грейфнер и Вольф, удобно устроившись в креслах, спят и только Макс Шмидт, штабс-фельдфебель, человек РСХА, не смотрит на облака и не спит, а внимательно слушает спор.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(перебивает Вальтера)
Нужно собрать под знамёна Третьего
Рейха всех обладателей чистой крови,
в чьих бы жилах она не текла:
немцев или, тех же тибетцев и
возродить сверхчеловека. Остальные
индоевропейские народы, ну там ещё
скандинавы, англичане... Славяне
под вопросом. Они – не полноценные
люди, это плебс, в будущем будут
или селекционированы или уничтожены.
Мы уже сейчас создаём
сверхчеловеческую расу, как элитную
пшеницу или племенных бычков. Для
этого нами разработаны методики
отбора «истинных арийцев»: обмеры
черепов, таблицы цвета глаз, волос
... И в теорию Шлегеля мы внесли
поправки: «индоевропейские языки
пришли не из Индии в Европу, а
наоборот, из Европы в Индию. И
родина ариев – не Гималаи, а
Германия». Это и есть наша «Теория
(ДАЛЬШЕ)
ФРИЦ фон КИЛЬ (ПРОД)
о нордической расе». Наши арийцы –
это крепкие ребята, высокие,
голубоглазые блондины с золотистой
кожей, длинным черепом и тонкими
губами...
ВАЛЬТЕР
(посмеивается)
Что-то ни одни из вождей Рейха не
вписывается в твои параметры: не
получается из «обезьяны» Геббельса,
«бегемота» Геринга наследников
Одина или Зигфрида. Особенно наш
шеф Генрих - «Птицелов». Помнишь,
как его бывший начальник Грегор
Штрассер называл - «полудохлая
землеройка». Ха-ха...
ФРИЦ
Прекрати, Вальтер!
ВАЛЬТЕР
(продолжает, смеясь)
Однажды во время светского раута
берлинская красавица фрау Бест
спросила рейхсфюрера, как он и
другие партийные «товарищи»
объясняют такое несоответствие
между стандартами «породы» и
реальностью.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(закипая)
Вальтер, не смей!
ВАЛЬТЕР
(хохочет, закатывается)
Ха-ха-ха! Так шеф отвечает:
«Внешность не главное. У меня, как
и у фюрера, истинно арийский мозг
и дух».
(спокойно и холодно)
Вот такой у него дух: упал в
обморок, когда в Витебске наблюдал
расстрел двухсот евреек с детьми и
стариков.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(свирепея и вскакивая)
Ты рассуждаешь, как враг. Почему
ты здесь, Вальтер? Я...
Макс Шмидт ещё ближе пересевши, с удовольствием слушает спор
и... профессионально запоминает слово в слово.
ВАЛЬТЕР
Потому что я думаю, а ты, давно
потерял эту способность.
ФРИЦ
Да я тебя пристрелю, хунд, абшаум,
рюк!!!
Спор переходит на громкий крик и перерастает в драку.
Вмешивается, пытается примирить друзей Кэтрин Винтер.
КЭТРИН
Э-э-эй, друзья, Фриц, прекрати!
Что за дела, Вальтер? Немедленно
прекратите.
Оглядывается и натыкается на металлический взгляд штабс-фельдфебеля Макса Шмидта, человека из 4-го Управления.
ИНТ. БОРТ «Ю-290 ТЁТЕНЬКА». ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР: Борт «Хенкель-177. В это же время.
На борту «Ю-290 «Тётенька», в забитом битком брюхе самолёта, где убрано из фюзеляжа всё лишнее, чтобы погрузить вооружение и горные мотоциклы – мирная пирушка эсесовцев «Мёртвой головы».
Сидят на вещмешках, альпийском оборудовании, на ящиках с боеприпасами, на металлическом полу самолёта.
Всем весело. Эсесовцы довольны, что позади концлагерь, где каждый день нужно убивать, душить, жечь, а ныне предстоит весёлая прогулка в горы к новым впечатлениям и забавам, говорят, что тибетки «умеют такое...».
Этим весёлым и здоровым немецким ребятам главное: «гут цу тринкен», «гут фрессен», «унд гут фикен!». Есть что выпить - выпили, есть что пожрать - пожрали, нет пока «фикен», но можно поболтать о шиксен! Особенно всех заводит шустрый унтершарфюрер КАРЛ ШПАТЦ-ВОРОБЕЙ, радист и механик, австриец из Инсбрука, то про баб треплется, то над кем подшутит или запоёт, что-то совсем неприличное, но очень смешное.
Шпатц-воробей поёт тирольскую голосовую песенку «йодль» со словами. КУРТ ЛАНГ, охранник из Аушвиц-Биркенау, подыгрывает на губной гармошке. Все весело прихлопывают, хохочут.
ШПАТЦ
(поёт)
По лесу идёт Красная Шапочка.
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю, тур-лю – улю!
Красная Шапочка несёт бабушке пирожки.
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю, тур-лю – улю!
А на встречу Красной Шапочке идёт Серый Волк
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю, тур-лю – улю!
Красная Шапочка, я тебя сейчас съем.
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю, тур-лю – улю!
Не ешь меня, Серый Волк, лучше переспим.
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю, тур-лю – улю!
А как же бабушкины пирожки?
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю, тур-лю – улю!
А ну её, бабушку, на хер! Сами съедим.
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю, тур-лю – улю!
Аля-юлю! Аля-улю! Тур-лю, тур-лю – улю!
«Мёртвая голова» хохочет, хлопает, громыхает сапогами по дюралевому полу фюзеляжа
Громче всех ржёт огромный племянник командира отделения штурмшарфюрера Ганса Штаубе, гитлерюгендовец Генрих Квек, хлопает в такт песни, похрюкивает, даже привстал со своего мешка, чем воспользовался Шпац-воробей, который незаметно вытянул из-под Квека его мешок и поёт себе тирольский «йодль».
Квек садится в пустоту, и под хохот эсесовцев со всего своего большого роста обрушивается под мотоциклы, под ящики и мешки.
ШПАТЦ
(невинно удивляется)
Малышка Квек, ты что-то на ногах
не стоишь! Укачало СС-ман шутце.
Или тебе ещё не присвоили звание.
КВЕК
(выбираясь из-под оборудования)
Ты чё, гхуд? Чё, пристаёшь?
ШПАТЦ
Да я так. Прости, малыш, я понимаю
- год испытаний, тренировок и ты уже
не югенд, а штурмночнойгоршёк,
новые погоны, жетон, кинжал справа,
а слева – ночной горшок, большой –
по твоему росту, малыш. Сколько тебе
ещё до присвоения?
И всё это с улыбкой, доброжелательно. Общий хохот: в отряде не любят Квека – племянника командира.
Квек стоит над Шпатцем, кулаки сжимает, лицо красное, злое, готов напасть на маленького Шпатца-воробья.
Все весело ждут, что будет.
ШПАТЦ
Ну, смелей, горшок!
Квек размахивается и со всей силой бьёт огромным кулаком в переборку фюзеляжа, где только что сидел и улыбался Шпатц.
КВЕК
А-а-а! Ой-ой-ой!
Все смеются.
ГАНС ШТАУБЕ
Отставить! Эй, Шпатц, ты чего парня
заводишь? Накажу.
ШПАТЦ
Слушаюсь, господин штурмшарфюрер!
Больше не буду! Ну, иди ко мне, малыш.
(тянется к Квеку)
Это я так, пошутил. Не буду, не
буду больше. Не сердись, ведь мы
солдаты, а что пошутить по–
солдатски нельзя, да.
(обнимает Квека,
успокаивает его)
А у меня такая шоколадка для тебя
есть. На, Квек, угощайся. Курт,
Курт, расскажи нам, как ты евреев
газом травил. Мы с Квеком не
служили в Биркенау, и нам очень
интересно, как это вы там
солдатский квек тянули, что
поделывали? Да, Квек, интересно?
КВЕК
(жуёт конфетку)
Угу, интересно.
КУРТ ЛАНГ
(тупо)
А чего, нормально служили, что
приказывали то и делали. Играл
большой оркестр из них.
Они шли. Не знали, что идут в
камеры, думали - мыться.
Ну, а потом узнали. Многие рыдали,
другие смеялись в истерике. Были,
которые дрались. Мне один старый
еврей чуть глаз не вышиб. Ну, я его
автоматом так, не сильно, а он
поворачивается. Боксёр что-ли.
Я только потом на земле очухался.
Но потом отыгрался на них: бил так,
что уже не вставали.
Их они сами в камеру тащили.
В общем, там сам звереешь с этим
зверьём. Особенно с бабами. Нервов
не хватает: грудных, попробуй
(ДАЛЬШЕ)
КУРТ ЛАНГ (ПРОД)
оттащить, когда стричь матерей надо,
так хватали и головой об стенку,
чтоб не орали. Главное – одежду с
них снять, тогда они как бы
смиряются. Ну, а трупы из
камеры – это они сами убирали. Мы
этим не занимались...
ШПАТЦ
(иронично)
Да, серьёзная у вас была служба и
главное – опасная, как на Восточном
фронте. Давай сменим пластинку,
Курт. Слушайте, кто видел эту, из
наших научспецов? Там такая баба!
Катрин Винтер зовут, унтерштурмфюрер.
Очень красивая. Интересно, с кем она
спит, с Фрицем или Вальтером? Я, как
Гамлет: «спит или не спит? Вот в чём
вопрос?».
ГАНС ШТАУБЕ
Заткнись, унтершарфюрер Шпатц.
Надоел!
ШПАТЦ
Слушаюсь, господин штурмшарфюрер!
Что-то нас трясти стало. Смотрите,
какая тучка. Чёрненькая...
За иллюминаторами самолёта творится что-то непонятное и страшное – нет белых облачков, что ватными одеялами стелились минуту назад под крыльями – снизу как из преисподней поднимается чёрный плотный мрак, разрываемый беззвучными красными молниями.
17
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ВИЛЬГЕЛЬМШТРАССЕ, 77. УПРАВЛЕНИЕ ВНЕШНОЙ РАЗВЕДКИ ТРЕТЬЕГО РЕЙХА. ОСЕНЬ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.
ТИТР: В тот же день, вечером. 8 сентября 1943 г. Германия. Берлин. Управления внешней разведки. Аппаратная секретных донесений.
Аппаратная 6-го Управления отдела внешней разведки. Радист получает шифровку из Москвы. Закладывает в трубу пневмопочты.
ТИТР: Кабинет начальника Управления бригаденфюрера СС Вальтера Фридриха Шелленберга.
ВАЛЬЕР ФРИДРИХ ШЕЛЛЕНБЕРГ работает за письменным столом. На столе мраморный бюст Адольфа Гитлера. За спиной бригаденфюрера портрет Адольфа Гитлера. Двойной стук в дверь.
В дверях кабинета - штабс-фельдфебель из канцелярии.
ШТАБС-ФЕЛЬДФЕБЕЛЬ
Разрешите.
Шелленберг поднимает голову, вопросительно смотрит на унтер-офицера
ШТАБС-ФЕЛЬДФЕБЕЛЬ
Хайль Гитлер! Бригаденфюрер, радио,
гриф «КААС», разрешите.
ШЕЛЛЕНБЕРГ
Давайте.
(берёт шифровку)
Идите.
(машинально)
Хайль!
Внимательно читает расшифрованную радиограмму от резидента из Москвы.
НАТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ВИЛЬГЕЛЬМШТРАССЕ, ПРИНЦ-АЛЬБРЕХТШТРАССЕ.
ОСЕНЬ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.
ТИТР: Германия. Берлин. В тот же вечер, через десять минут.
По Вильгельмштрассе, от 77 - к Принц-Альбрехтштрассе, 5, без сопровождения мчится чёрный «хорьх-853А» бригаденфюрера Вальтера Шелленберга.
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ПРИНЦ-АЛЬБРЕХТШТРАССЕ, 5. ГЕСТАПО. ОСЕНЬ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.
Бригаденфюрер Вальтер Шелленберг входит в Гестапо – тайная полиция, 4-е Управление РСХА - проходит в кабинет бригаденфюрера СС ГЕНРИХА МЮЛЛЕРА, молча подаёт шефу гестапо шифровку из Москвы.
НАТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ПРИНЦ-АЛЬБРЕХТШТРАССЕ, 5, ОСЕНЬ. НОЧЬ.
ТИТР: Спустя полчаса.
Берлин. От Принц-Альбрехтштрассе, 5 по Вильгельмштрассе проносится чёрный «Мерседес-400S» шефа гестапо, начальника тайной полиции Генриха Мюллера.
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. КАНЦЕЛЯРИЯ ШЕФА СС ОБЕРГРУППЕНФЮРЕРА ГЕНРИХА ГИММЛЕРА.
Бригаденфюрер СС Генрих Мюллер входит в канцелярию шефа СС обергруппенфюрера Генриха Гиммлера, молча - взмах приветствия «Хайль» передаёт расшифрованную депешу из Москвы.
Гиммлер читает шифровку, смотрит на Мюллера.
Мюллер на Гиммлера.
ДИКТОР
8 сентября 1943 г. Берлин.
Рейсхфюрер СС Генрих Гиммлер
получает шифрованное донесение из
Москвы от резидента «Лафы»:
«Разведгруппа НКВД 09.09.43.
вылетает на Тибет через Чунцин с
целью скрытно, следуя за немецкой
экспедицией, проникнуть в Шамбалу,
уничтожить немецкую группу и добыть
«продукт». В «Охранных отрядах СС»,
или в гестапо, или в «Ананербе»
работает крот. Возможно не один.
«Операция «Ось» под угрозой срыва».
Я, резидент «Лафа», участник
разведгруппы НКВД», лечу на Тибет.
«КААС-568»
МЮЛЛЕР
Надо к Волку...
(партийная кличка А. Гитлера,
с 33-года только для своих).
ГИММЛЕР
Может через Бормана, Генрих?
МЮЛЛЕР
Нет, нет, Генрих, езжайте
вы! Как можно скорее.
ГИММЛЕР
Может завтра, Генрих?
МЮЛЛЕР
Лучше сегодня, Генрих.
ГИММЛЕР
Он спит, Генрих.
МЮЛЛЕР
Проснётся. Успеха, тебе Генрих.
Хайль Гитлер.
ГИММЛЕР
И тебе, Генрих...
(усмехается)
Проснётся...
(идёт к двери)
Хайль...
(про себя)
Лучше б не проснулся, Волчара!...
Не поеду сегодня - нет. Завтра...
18
НАТ. СЕВЕРНЫЙ ПАКИСТАН. ОСЕНЬ. РАННЕЕ УТРО.
ТИТР: 9 сентября. 1943 г. Ураган над горами северного Пакистана.
Раннее утро, как ночь. Сквозь ураганный ветер, дождь и снег летят немецкие транспортники. Чёрное небо раскалывается от молний и громов.
ДИКТОР
Утром 9 сентября 1943 года,
в 3 часа 25 минут в районе Гуджрата,
Северный Пакистан, самолёты немецкой
экспедиции «Операция Ось» попадают в
ураган – теряют друг друга и
визуально, и по радио.
ИНТ. ФЮЗЕЛЯЖ «ХЕНКЕЛЬ-177 «ГРИФ». ОСЕНЬ. РАННЕЕ УТРО.
Самолёт «Хенкель-177 «Гриф».
Последнее, что с ужасом видит в иллюминатор Катрин Винтер, это падающий вниз в смертельном штопоре прямо на чёрные обнажённые от снега скалы самолёт «Ю-290 Тётенька» с мотопехотой их охраны.
НАТ. СЕВЕРНЫЙ ПАКИСТАН. ОСЕНЬ. РАННЕЕ УТРО.
«Хенкель-177» с учёными в центре урагана.
Снежные, дождевые вихри корёжат, деформируют корпус самолёта, бросают в воздушные ямы, вздыбливают ввысь и вновь падение.
ИНТ. ФЮЗЕЛЯЖ «ХЕНКЕЛЬ-177». ОСЕНЬ. РАННЕЕ УТРО.
Фонарь управления самолётом.
Экипаж пытается спасти самолёт.
Повреждёно управление.
Лопнуло правое крыло, из прорехи хлещет горючее.
Отказал левый двигатель.
Но из урагана всё же удаётся вырваться.
Самолёт кренится и падает.
Три лётчика экипажа всматриваются в каменные, заснеженные хребты, ищут посадку.
Но как, где?
Под ними снежно-каменные острые пики, глубокие ущелья с водопадами.
В самолёте. Спецы у иллюминаторов.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Это, что Тянь-Шань?
ВАЛЬТЕР
Нет, это Тибет? Не знаю, где мы?
Не знаю! Держись! Кэтрин куда?
КЭТРИН
Я иду к лётчикам.
Сильный провал в воздушную яму. Самолёт, зависает, ложиться на бок. Катрин падает. Фриц пытается её поднять, но в этот миг самолёт крениться в другую сторону, почти переворачивается. На них сваливается Вальтер, другие участники экспедиции, обрушивается незакреплённое оборудование.
Из груды вещей и людей вырывается штабс-фельдфебель Макс Шмидт, человек из 4-го Управления, бежит по стене, по потолку перевернувшегося самолёта. Глаза его выпучены от страха: не хочет умирать.
ШМИДТ
А-а-а-а! Мы гибнем! Мы гибнем! Да
здравствует Германия! Германия
превыше всего! Хайль Гитлер!
(поёт гимн)
«Германия превыше всего
Германия превыше всего
Германия, прежде всего на свете
От Мааса до ...
Мom-аnd-а-а-а!!!
С этим последним в его жизни криком он врывается в кабину лётчиков.
Самолёт падает...
Ма-а-а-ма-а-а!
19
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. ВОСТОЧНАЯ ПРУССИЯ. ЛЕС ПОД ГЁРЛИЦ. БУНКЕР ГИТЛЕРА «ВОЛЬФШАНЦЕ» («ВОЛЧЬЕ ЛОГОВО»). ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: В это время. Утро 9 сентября 1943 г. «Вольфшанце – Волчье логово». Главная ставка фюрера и командный комплекс Верховного командования Вооружёнными силами Германии».
Главнокомандующий Вооружёнными Силами Третьего рейха Адольф Гитлер завтракает: доедает вчерашний вегетарианский суп из натурального гороха с луком.
Чуть поодаль на стуле адъютант ОТТО ГЮНШЕ читает для фюрера фронтовые сводки.
ОТТО ГЮНШЕ
(читает)
«8 сентября. Рим. Правительство
Бадольё безоговорочно капитулировало
перед союзниками. Но наши доблестные
дивизии захватили контроль над Римом
и всей северной Италией.
Диверсионный отряд штандартенфюрера
СС Отто Скорцени освободил маршала
Бенито Амилькаре Андреа Муссолини...
Союзные войска высадились на
побережье Солерно возле Неаполя,
но смогут ли они удержаться...?».
Гитлер молча отодвигает тарелку, аккуратно кладёт ложку, закрывает глаза.
Денщик Ланге вытер стол, уносит посуду.
У телефонного пульта в наушниках сидит, что-то слушает и записывает секретарь-телефонист Рохус Миши.
У ног дремлющего фюрера верный фюреру пёс Блонди, не спит, как всегда настороже.
И настороже ещё более верный телохранитель Гитлера Ганс Раттенхубер.
Вскакивает Блонди, лает, бросается к закрытой бронированной двери.
Гитлер испуганно открывает глаза, мгновенно потеет.
Ганс Раттенхубер подходит к двери спрашивает по переговорнику, кто пришёл.
ГАНС РАТТЕНХУБЕР
(Слушает мушиный писк)
Это Гиммлер, мой фюрер, впустить?
Гитлер молча кивает: «впусти», пересаживается к рабочему столу: весь в думах о немецком народе.
В кабинет рейхсканцлера с опасной новостью на лице входит шеф СС Генрих Гиммлер.
ГИММЛЕР
Хайль Гитлер! Мой фю...
Гитлер, преодолевая постоянную тревогу о немецком народе и нервную потливость, ёрничает.
ГИТЛЕР
Что у вас с лицом, Генрих? Прихватило
желудок? Хотите гороховый супчик?
Отлично крепит! Только что поел...
Ну, ладно, выкладывайте, с чем пришли?
Шеф СС долго кашляет, молчит, потом, как в прорубь - решает: будь, что будет.
ГИММЛЕР
Резидент из Москвы сообщает, что
нашу спецэкспедицию «Операция «Ось»
в Гималаях, преследует активная
советская разведгруппа, с целью
уничтожить немецкую группу,
проникнуть в Шамбалу и добыть нашу
«Ось». Операция» под угрозой срыва.
Гитлер, обливаясь потом, молча сидит, потом тихо встаёт, идёт прямо на Гиммлера, тот делает шаг в сторону. Гитлер как бы не замечает его, идёт дальше, сейчас развернётся и...
Обслуга в ожидании яростного взрыва прячется, чтобы в этот момент не попасться на глаза фюреру. Не прячутся только трое: пёс Блонди, телохранитель Ганс Раттенхубер и шеф СС Гиммлер, которому податься некуда.
Гитлер тихо шепчет, но как страшно крутятся в глазницах яростные рыжие глаза рейхканцлера. Усики! Усики шевелятся! Обнажаются острые жёлтые зубы.
ГИТЛЕР
Сволоч-и-и-и-и!!!
(шёпотом, но всё громче
до самого «аллегро с огнём!»
И Канарис, и Шелленберг, и Мюллер
- гезиде! людер! аусворф! па-а-ак!
Ну, я разберусь с ними!
(топает ногами, подпрыгивает,
брызжет слюной)
Вся Германия, армия, правительство...
Везде русские шпионы! Бастарде!
(мгновенно успокоился)
Как это могло быть – это понятно:
вся ваша разведка, контрразведка,
гестапо, полиция, все-все, что?
Обосрались, вот что! Такой секрет
и «под угрозой срыва»? Может эта
«Ось мира» - наша последняя
надежда в войне за мировой Третий
Рейх! Нельзя допустить, чтобы
русские захватили НАШУ «Ось»!!!».
Что молчишь, Генрих? Прибыл, чтобы
огорчить своего фюрера, причинить
мне боль и молчишь. Ждёшь, что я,
я буду решать эту проблему?
ГИММЛЕР
Я не молчу, мой фюрер. Я борюсь! Мы
прикажем гауптштурмфюреру Фрицу фон
(ДАЛЬШЕ)
ГИММЛЕР (ПРОД)
Килю дать русским бой в Гималаях до
проникновения в Шамбалу и уничтожить
врага! Мы пошлём дополнительное
боевое подразделение самых, мы...
ГИТЛЕР
(перебивает шефа СС)
Нет-нет-нет! Мы поступим умнее.
Как?
(оживился, вновь вспотел,
глаза сверкают)
Норманский ум, в отличие от умов
неполноценных славян и других евреев,
есть гибкий ум. Врага надо сделать
партнёром, объединить усилия, а
затем, забрав «Ось» из Шамбалы и
ликвидировав русских, доставить
«Ось мира» в Германию! Как можно
быстрее! Быстро! Ещё быстрее. Было
обещано к «Октоберфесту», к 12
октября! Сегодня 9 сентября! Так
сделайте это к сроку, мой верный
Генрих! Великая Германия ждёт!
Твой Фюрер ждёт!!! А когда
свяжитесь с гауптштурмфюрером СС
Фрицем фон Килем, скажите ему, что
его ожидает железный крест с
дубовыми листьями!
И вы, мой верный Генрих, тоже без
награды не останетесь. Зиг хайль!
ГИМЛЕР И ГИТЛЕР
(вместе)
Зиг хайль! Хайль Гитлер!
Вся обслуга в «Волчьем логове» вскакивает и верные псы - Блонди и Ганс Раттенхубер тоже вскакивают. Все выбрасывают правые руки, тянут к фюреру.
ВСЕ
(очень громко с надрывом и
с привскоком)
Хайль Гитлер!!!
Гиммлер идёт к двери: кажется, пронесло, но крик сзади, крик, как выстрел в затылок, и шеф СС цепенеет.
ГИТЛЕР
Генрих, найди, русского информатора,
и кожу с него, с живого! Ты понял?
ГИММЛЕР
Яволь, мой фюрер, с живого!
НАТ. ВОСТОЧНАЯ ПРУССИЯ. ЛЕС ПОД ГЁРЛИЦ. ШОССЕ. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
По шоссе от «Вольфшанце» в сторону Берлина удаляется чёрный
«Wanderer W-11» шефа СС Генриха Гиммлера в сопровождении охраны.
В машине шеф СС Гиммлер. Он улыбается своим мыслям
ДИКТОР
Обергруппенфюреру –
генерал-фельдмаршалу, шефу СС
Генриху Гиммлеру в эту ночь казалось,
что, не смотря на происки врагов:
русских, которых надо обмануть и
убить, затаившегося «крота» в его
системе, которым займётся Мюллер,
всё сделано в лучшем виде:
военизированная экспедиция
специалистов уже, конечно, в
Гималаях и в любом случае:
к Октоберфесту добудет «Ось
мира»! Власть над Вселенной,
бессмертие – и доставит подарок
народу Германии и фюреру...
А может эта самая «Ось», - вдруг
впервые подумал второй человек
Рейха, - по праву должна
принадлежать не «Волку», а «Чёрному
Орлу», ему, Генриху Луйтпольду
Гиммлеру, как более подходящему
лидеру немецкого народа...
При этой мысли, суеверный обергруппенфюрер испуганно смотрит на шофёра: не слышит ли тот его мысли...
20
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. ПРОВИНЦИЯ НГАРИ. ОСЕНЬ. ВЕЧЕР.
ТИТР: 9 сентября 1943 г. Западный Тибет. Провинция Нгари.
Вечер. Ураган стихает. Экипажу «Хенкель-177 «Гриф» не удаётся посадить самолёт между скал.
Машина врезается в крутой склон ущелья, разбивает фонарь и висит, зацепившись за две глыбы, одна из них вот-вот сорвётся в далёкий горный поток.
И как только учёные с трудом выбрались из повисшего над пропастью, самолёта, как машина срывается вниз и разбивается о скалы.
Немцы спускаются к обломкам самолёта, пытаются вытащить из разбитого фонаря лётчиков и штабс-фельдфебеля Макса Шмидта, который, пытаясь спастись, забился к ним в фонарь.
Но, убедившись, что пилоты и штабс-фельдфебель погибли, забирают, что не сломано из оборудования, радиосвязь и главное, что больше всего опасается потерять Фриц фон Киль, это портфель с планшетом карт и записью автоматического письма сенсетива Вольфа, где указано местонахождение камня Чинтамани с Ореона и текст заклинания, чтоб открылись врата в Шамбалу.
Немцы, сотрудники ин-та «Ананербе» из спецэкспедиции
«Операция «Ось», гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль, оберштурмфюрер СС Вальтер Фрединау, унтерштурмфюрер СС Картин Винтер, унтерштурмфюрер СС Курт Грейфнер и унтерштурмфюрер СС Вольф Шпеер, спускаются в долину и оказываются невдалеке от какого-то туземного стойбища.
Видны тибетские юрты, люди у костра, дети, слышен говор и собачий лай.
Немцы идут к стойбищу, подходят к небольшому стаду пасущихся яков.
Их не замечают двое молодых тибетцев, юноша и девушка, которые, обнявшись, лежат в тени невысокого деревца.
И тут навстречу немцам с громким лаем бросается огромный мастиф. И резкий окрик молодых тибетцев, это МАЧЕН и ЛХАЦЕ, останавливает собаку.
МАЧЕН и ЛХАЦЕ
(одновременно)
Оваст! Мкнуки! (Стой! Не трожь!)
КАТРИН
(на хинди)
Элья, ло плиё до ло юрвас чело!
(Здравствуйте, уважаемые, молодые
господа!)
Молодые тибетцы испуганно стоят, хотят бежать, но Кэтрин ласково машет, прижимает руки к груди, говорит на урду, но так-как те по-прежнему испуганно и непонимающе глядят на неё, переходит на язык вайли с тем же уважительным приветом. И те улыбаются - поняли Кэтрин.
Кэтрин говорит с молодыми тибетцами и переводит сотрудникам.
КЭТРИН
Мы находимся в Западном Тибете,
провинция Нгари, на границе с
Непалом. Этих ребят зовут Мачен и
Лхаце. Они любят друг друга и
собираются пожениться. Они пасут
этих яков. Это небольшое племя
лопа, они не буты, коренные тибетцы,
и что сейчас племя бежит, спасаясь
от преследования со стороны
правительства королевства Тибет.
Нам необходимо пойти и подружиться
с вождём племени. Его зовут барон
Джумбо Лоп. Мачен, чтобы упредить
наше появление, сейчас поедет и
поговорит с бароном.
Пока Кэтрин всё это переводит сотрудникам, Мачен, оседлав яка, устремляется к стойбищу.
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. СТОЙБИЩЕ ЛОПОВ. ОСЕНЬ. ВЕЧЕР.
В сопровождении Лхаце и мастифа немцы входят в стойбище, где идёт обычная повседневная жизнь кочевников, но появление чужих всех настораживает, и народ собирается в центре стойбища у трёх главных юрт.
Навстречу немцам со свитой местных «шестёрок» выходит вождь, барон ДЖУМБО ЛОП, по-тибетски кланяется, прикладывает руки к груди, затем по-европейски пожимает руку каждому немцу и приглашает в большую юрту...
ИНТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. СТОЙБИЩЕ ЛОПОВ. ЮРТА СОВЕЩАНИЙ. ОСЕНЬ. ВЕЧЕР.
... где, расположившись со своей свитой на ковре, предлагает пришельцам замны – чай с маслом и беседу.
Барон Джомбо Лоп и Кэтрин говорят. Кэтрин переводит коллегам.
КЭТРИН
Вождь говорит, что они, лопы, самые
лучшие люди в Тибете, но Лхасский
регент Радэн Джампэл Еше объявил
лопов людоедами и гонится за ними,
но это не правда. Они не есть
людоеды. Человек не такой вкусный,
как свинья, например, или сайгак.
Лопы не едят людей. Они
гостеприимны и готовы, чем могут
помочь нам, пришельцам.
Во время этой мирной беседы под чай, в юрту заглядывает тибетец, смотрит на немцев и исчезает.
Фриц фон Киль с изумлением узнаёт в этом лопе немецкого резидента-предателя Сонгпола – кодовое имя - «Як».
И в следующий момент Сонгпол появляется уже не один, а с отрядом воинов-лопов, которые врываются в юрту и под приказы Сонгпола, который через головы немцев что-то объясняет барону Джумбо, мгновенно хватают учёных, тащат в другую юрту, где одевают на шеи деревянные колодки, связывают вместе одним прочным ремнём, закрывают с охраной.
Всё оборудование: рация, оружие и портфель с записями сенсетива Вольфа в руках тибетцев.
Красивая Кэтрин Винтер, приглянулась барону. Её отводят в соседнюю большую юрту на попечение старика-лопа. Это юрта барона.
Сам барон Джомбо Лоп, позвав старейшин, ведёт совещание, что делать с пленниками.
ИНТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. СТОЙБИЩЕ ЛОПОВ. ЮРТА ВОЖДЯ. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
Кэтрин в юрте барона.
Огонёк маленького сального светильника у входа освещает спящего у её ног, старого стража.
Кэтрин слышит спорящие голоса через войлочный полог соседней юрты, но ей трудно разобрать, о чём речь, осторожно перешагивает через спящего старика...
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. СТОЙБИЩЕ ЛОПОВ. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
... выползает из юрты и натыкается на оскаленную пасть огромного мастифа, Мачена и Лхаце.
Но пёс ведёт себя, как нормальный джентльмен перед красивой женщиной, доброжелательно лизнул её языком величиной с лопату в щёку и ложится рядом.
Кэтрин пытается приподнять край юрты. Это как раз западная, мужская стенка, и, найдя дырочку в поломанной рейке, через образовавшуюся щель видит и слышит, о чём говорят старейшины лопов.
БАРОН ДЖОМБО ЛОП
(говорит на языке вайли.
Катрин понимает смысл.
Бегущей строкой идёт перевод)
Пусть скажет Сонгпол. Он знает этих
людей. Говори, лоп Сонгпол.
СОНГПОЛ
Это немцы. Они есть хороший товар.
Я служил у них. Немцы воюют с
англичанами. Их надо продать
англичанам, как шпионов. Если
англичане их не купят, то можно
предложить китайцам. Китайцы воюют
с японцами, союзниками немцев.
Китайцы тоже заплатят. Надо решить,
кому будем продавать мужчин.
Женщина принадлежит уважаемому
барону Джомбо, который её
использует, а потом мы её съедим,
так как продавать будет уже нечего.
Да, уважаемый барон Джомбо?
Старейшины довольные шуткой смеются
Смех перебивает крик племенного палача ДЖОЛАДА.
ДЖОЛАД.
Традиция предков требует
немедленно съесть белых
пришельцев, чтобы духи отвели
от лопов, преследующий нас
лхасский отряд цангпо.
Старейшины согласны скорее съесть мужчин, чем продавать, что в настоящий момент очень хлопотно.
БАРОН ДЖОМБО ЛОП
Уважаемые лопы, давайте решайте:
будем продавать или будем их есть.
Старейшины спорят, перебивая друг друга, и понять их спор Кэтрин не может.
БАРОН ДЖОМБО ЛОП
Уважаемые лопы, решим так: пусть
лоп Сонгпол сейчас при нас узнает,
сколько за шпионов дадут англичане,
сколько китайцы и решим продать
тому, кто даст больше. У тебя их
рация, уважаемый лоп Сонгпол,
радируй, узнавай.
Сонгпол умело настраивает немецкий «Телефункен», одевает наушники, стучит ключом морзянки.
Кэтрин видит, как к юрте с северной стороны быстро подскакивает всадник на белом яке. Это ДЖУЙДА-ЛОП, спешивается и вбегает в юрту. Она слышит.
ДЖУЙДА-ЛОП,
(задыхаясь, торопливо)
Уважаемый барон Джомбо Лоп,
уважаемые лопы, срочно снимайтесь,
уходите: отряд цангпо в дне и
полночи пути от нашего стойбища,
если не ближе, если не завтра...
Регент поклялся за грабёж монастыря
всё племя затравить собаками. Надо
быстро в Мустанг...
БАРОН ДЖОМБО ЛОП
(невозмутимо)
Садись, Джуйда-лоп, отдохни. Мы
решаем. Уважаемый, лоп Сонгпол,
сколько они могут дать за немцев?
СОНГПОЛ
(отрываясь от ключа)
Я торгуюсь. Китайцы отказались,
англичане очень мало дают.
БАРОН ДЖОМБО ЛОП
Ну, сколько?
СОНГПОЛ
Эти тёмино, Ха-ха! Двадцать фунтов
дают за одного немца. Как за
ягнёнка хотят.
ВСЕ СТАРЕЙШИНЫ
Надо их съесть! Съесть! Съесть!
СОНГПОЛ
(добавляет)
Не просто убить и съесть, а надо
отрубить им головы, остальное
съесть, а головы продадим в Бутане
или Мустанге. На такой хороший
товар всегда найдётся
покупатель-любитель.
Кэтрин достаточно того, что она узнала: надо спасаться, и в кромешной ночной темени она отползает в сторону от главной юрты, надеясь угадать, куда двигаться, в какой юрте спрятаны её спутники. Могучий мастиф, как бы догадываясь о намерениях Кэтрин, ещё раз лижет её в ухо, кивает своей огромной головой, приглашает ползти следом.
Кэтрин ползёт.
В центре стойбища горит постоянное кострище. Двое лопов из охраны следят за огнём. Вооружены короткими кинжалами.
Мастиф толкает дверь небольшой юрты, где горит огонёк, и где навстречу Кэтрин встают с ковра Мачен и Лхаце. Молодые лопы радуются, увидев Кэтрин. Идёт быстрый разговор на вайли. И все трое быстро, как тени, устремляются к другой юрте,...
ИНТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. СТОЙБИЩЕ ЛОПОВ. ЮРТА ПЛЕННИКОВ. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
... где сидят связанные одним ремнём, с деревянными колодками на шеях пленённые мужчины.
КЭТРИН
Живы? Ну-ка давайте - мы развяжем
вас,
Кэтрин и Лхаце пытаются освободить пленников. Мачен стоит у входа – настороже.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Ну, ты молодец, Кэтрин, как тебе
удалось?... И тебе девочка спасибо.
КЭТРИН
Дела очень плохие, положение
отчаянное. Нас съедят...
ВАЛЬТЕР
Так они говорили, что не едят людей.
Кэтрин и Лхаце развязывает мужчин, но колодки снять не могут.
КЭТРИН
Едят - едят. Они людоеды. Пытались
продать нас англичанам или китайцам,
но те отказались. Их преследуют
королевская полиция, они ограбили
монастырь. Завтра – послезавтра
королевский отряд будет здесь.
Утром они нас съедят и уйдут в
Мустанг. Что будем делать?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Что делать? Что делать? Бежать!
КЭТРИН
Куда, как?
ВАЛЬТЕР
Спроси ребят, что они посоветуют.
Кэтрин говорит с молодыми лопами, и переводит их ответ.
КЭТРИН
Они нас очень жалеют. Все лопы
племени очень несчастны, так как
вынуждены подчинятся власти барона
Джумбо Лоп и его родственникам,
особенно жестокому и жадному
Сонгполу. В племени не все людоеды,
и власти из Лхасы гонятся за ними
не из-за людоедства, а из-за того,
что главари племени ограбили
богатейший в Тибете монастырь
Куэ Гоппа и пытаются уйти в Мустанг.
А настоящие людоеды – это сама
верхушка: вождь барон Джумбо,
Сонгпол, палач Джолад и их
родственники. Они сами едят и
силой заставляют есть человечину
остальных лопов. Мачен и Лхаце
очень переживают, что им, лопам,
придётся съесть таких симпатичных
и не очень толстых немцев, и ничем
помочь они им не могут, только если
принести настой для безболезненной
смерти.
Фриц фон Киль с деревянной колодкой на шее нервно ходит по юрте. Остальные тоже с колодками, которые так и не удалось снять, сидят на земле.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Так, так... Шансов, практически нет.
Бежать? Как? Куда? Вокруг
каменистая пустыня и горы, всё
оборудование и рация захвачены,
оружия нет, отряд мотопехоты погиб
в урагане...
(останавливается в отчаянии)
Но самое ужасное и опасное, что я
видел! В руках Сонгпола портфель
с планшетом карт, записью
автоматического письма сенсетива
Вольфа, где указано местонахождения
камня Чинтамани, текст заклинания
и другие секреты для входа в
Шамбалу. Этот сукин сын, знает
немецкий язык, очень хитёр, жаден,
коварен, властолюбив.
Может попытаться договориться?
ВАЛЬТЕР
(иронично)
С кем? С дикарём-людоедом? Фриц, где
твоя германская, арийская честь, ты
забыл о присяге своему фюреру.
ФРИЦ
Не смей мне... Ты...
(бросается на него,
но ударяются две колодки).
КЭТРИН
Не ссорьтесь, пожалуйста! Сейчас не
до ссоры! Думайте! С этой публикой
не договориться. Они отрубят наши
головы и продадут их в Мустанге,
мясо поджарят и слопают всем
племенем. И эти ребята нас сожрут.
Слышал: жалеют, что немцы худые, а
не толстые. Толстые вкуснее, да?
Мачен.
Мачен не понимает, о чём говорит Кэтрин, но утвердительно машет головой, соглашается, Только Лхаце вдруг плачет.
ВАЛЬТЕР
Твою голову тоже?
КЭТРИН
(улыбаясь)
Сначала эти извращенцы изнасилуют,
потом отрубят или отрубят, а потом
изнасилуют.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Ну и...
ВАЛЬТЕР И КЭТРИН
(одновременно)
Драться.
КЭТРИН
Будем драться врукопашную до
последнего. А вы чего, офицеры,
(Курту и Вольфу)
колодки мешают? А вы колодками
деритесь. Что ещё у нас есть? Фриц,
вот тебе палка, крепкая палка в
руках фехтовальщика это серьёзное
оружие, у Вальтера - булыжник, я
покажу им кое-какие приёмы шуайцзяо...
Мачен и Лхаце незаметно исчезают.
Скоро рассвет.
Видимо, последний в их жизни, так как уже слышны приближающиеся команды, набегающий топот.
Распахивается полог и с десяток воинов-лопов врываются в юрту. Завязывается схватка.
Немцы дерутся отчаянно, но силы неравны. Колодки на шеях сковывают руки. Единственно, кого лопы не могут схватить и связать, это Кэтрин, которая уже уложила троих. Вот мощным ударом пяткой в затылок замертво повергает четвёртого лопа.
На неё набрасывают сеть.
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. СТОЙБИЩЕ ЛОПОВ. ОСЕНЬ. УТРО.
Пленников волокут на казнь.
Они видят, что стойбище уже почти собрано. Уложены и навьючены на яков юрты и прочий скарб лопов.
Фриц фон Киль краем глаза видит, как в стороне у юрты сидит Сонгпол и внимательно просматривает содержимое его портфеля.
Племя в ярких одеждах с трубами и барабанами собралось вокруг костра, над пламенем которого приготовлена вращающаяся железная труба-шампур для жертвы...
Палач Джолад забросил на плечо сопротивляющуюся Кэтрин, несёт барону Джомбо, тот отмахивается и показывает на колоду для отрубания голов.
Осталось за малым: отрубить пять немецких голов, зажарить обезглавленные трупы, съесть мясца на дорогу и смотаться
по-быстрому в Мустанг.
Над горами занимается раннее утро.
Встаёт солнце.
Палач Джолад замахивается мечём.
Сейчас голова молодого профессора «Ананербе» гауптштурмфюрера СС Фрица фон Киля, руководителя тибетской спецэкспедицией «Операция «Ось», хлеща кровью, покатится по грязному песку Тибета провинции Нгари.
21
И в этот момент в стойбище врывается на белых армейских яках отряд цангпо из Лхасы - полсотни королевских солдат в сопровождении старого грузового «форда» с древней митральезой «Гартинга» в кузове (первобытный пулемёт).
Они мчатся со стрельбой, гиканьем и свистом со стороны восходящего солнца.
И как расплавленный солнечный протуберанец летит сверкающая чакра – тибетский метательный диск, и мёртвая голова палача Джолада падает рядом с живой головой Фрица фон Киля.
В стойбище паника, стрельба из кремневых ружей, визг стрел, скрежет мечей - метал по металлу, мужские проклятья, женский вой, лай собак, детский плачь, рёв яков.
Вождь племени - барон Джумбо, Сонгпол и ещё несколько главарей лопов - поднимают руки, вопят о мире, сдаются на милость победителей.
И очень быстро главари лопов и офицеры-тибетцы отряда цангпо договариваются, бьют по рукам и уже в обнимку идут к юрте совещаний.
У костра с колодками на шеях лежат немцы.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(Кэтрин)
Что происходит, ты понимаешь?
КЭТРИН
Это королевская гвардия. Они
договорились разделить богатства
монастыря Куэ Гоппа поровну: «тебе
половину и мне половину», пошли
оценить и поделить.
ФРИЦ фон КИЛЬЮ
А с нами что? Что они будут делать
с нами?
КЭТРИН
Что делать? Хорошо покушать, выпить
ячменного пива и разъехаться: лопы
в Мустанг, а цангпо в Лхасу с
сообщением, что лопов настигнуть не
удалось. О нас ни слова...
Мимо костра продходит офицер цангпо, что-то спрашивает, указывая на них у Сонгпола.
КЭТРИН
(тихо переводит)
Офицер спрашивает, кто мы. Сонгпол
ответил, что это чужаки, которых
лопы хотели казнить.
Офицер подзывает ближайшего солдата, что-то приказывает и уходит вслед за Сонгполом в юрту.
ФРИЦ фон КИЛЬЮ
(хрипло кричит)
Что-о-о?
КЭТРИН
(тихо)
Прощайте, друзья! Всё...
Простые лопы вокруг костра быстро испуганно, не ожидая кровавой казни, рассеиваются.
Немцам, свидетелям предательской сделки, не стали отсекать головы и жарить на шампуре.
Маленький кривоногий солдатик цангпо, улыбаясь, деловито быстро и умело, как барашка, зарезал сначала самого невысокого немца, криптолога Курта Грейфнера, потом так же мгновенно, немца повыше – инженера Вольфа Шпеера. Перед тем, как зарезать Кэтрин, следующую по росту, цангпо помедлил.
Женщина была столь хороша, это понял даже он, самый тупой цангпо.
Рука с обоюдоострым ножом замерла у горла Кэтрин.
И это было последнее, что видел в своей молодой жизни тибетский солдатик цангпо.
22
Молнии пулемётных очередей из MG-34.
Рёв мощных горных мотоциклов «BMW R-75».
Пальба из шмайсеров, мат штурмовиков - головорезов «SS Мёртвая голова» обрушивается громом среди ясного неба на стойбище.
Что могли кремнёвые ружья, стрелы и моления к духам против такого огня? Тем более что как раз заклинило и вздуло ствол королевской митральезы «Гартинга» в кузове грузовичка.
По стойбищу, ревя и поливая свинцом, носится «SS Мёртвая голова», военизированная охрана спецэкспедиции ин-та «Ананербе».
Вопли и стоны мечущихся среди горящих юрт лопов, солдат цангпо, рёв животных, редкая стрельба из двух – трёх шомпольных стволов и... мёртвая тишина.
Немцы-учёные Кэтрин Винтер, Фриц фон Киль, Вальтер Фрединау – живы и свободны, пожимают руки своим чудесным освободителям, обняли бы, если б колодки не мешали.
И рядом в луже крови мёртвые тела товарищей: криптолога Курта Грейфнера и инженера Вольфа Шпеера.
Эсесовцы спешились, разбежались по юртам за наживой, умело обшаривают трупы лежащих повсюду лопов
Шпатц–воробей, радист, механик и вообще на все руки мастер, крутит-вертит хитрый замок на деревянной колодке, подмигивает Фрицу фон Килю.
ШПАТЦ
Со вторым рождением господин
гауптштурмфюрер. Отогнали курносую.
(ДАЛЬШЕ)
ШПАТЦ (ПРОД)
Потерпите. Эх, ты хитрый какой
замочек! Как старый медвежатник
заявляю, что самый простой способ
закрыть рот – лом, а открыть запор
– пуля. Или наоборот?
С этими словами Шпатц-воробей и Курт Лонг отстреливают замки с колодок, стаскивают деревяшки с шей учёных.
Те ещё не верят в своё чудесное избавление, молча оглядывают пустое мёртвое стойбище.
Все тибетцы, до единого убиты: и лопы, и цангпо, и женщины, и дети, и яки, и собаки: «CC Мёртвая голова» знает своё дело.
Штурмшарфюрер Ганс Штаубе, командир отделения СС, вместе с племянником манн СС-шутце Генрихом Квеком проезжает на мотоцикле, внимательно оглядывая стойбище: есть ли живое, останавливается у кострища, отдаёт команды.
ГАНС ШТАУБЕ.
Всё обыскать, зачистить ландшафт!
Ценное сюда, по мешкам не совать,
не мародёрствовать. Всё наше...
Затем, штурмшарфюрер не торопясь, спешивается с мотоцикла, подходит к учёным, отдаёт честь начальнику экспедиции.
ГАНС ШТАУБЕ.
Хайль Гитлер! Как вы, господин
гауптштурмфюрер? Мы во время, да?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Хайль Гитлер! Благодарю вас
штурмшарфюрер. Вы действительно во
время! Ещё минута и зарезали бы,
как наших товарищей Курта и Вольфа.
Надо бы их похоронить... Но как же
вы-то спаслись? Такой был ураган!
Я сам видел, как вы раз-би-лись...
ГАНС ШТАУБЕ.
Да я и сам смертушку увидел, но
молодец пилот, вывел из штопора.
ФРИЦ фон КИЛЬ
А что с самолётом?
ГАНС ШТАУБЕ.
С самолётом всё в порядке – спрятан,
охраняется летчиками, выполним
приказ и улетим. Что с вами,
господин гауптштурмфюрер?
Фриц вскакивает. Он что-то видит, кричит в отчаянии.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Кто это? Ах, ты, сволочь... Это же
Сонгпол! Удирает!!!
Он видит пыльное облачко, стремительно удаляющееся в сторону гор.
Кэтрин Винтер первой прыгает на мотоцикл Штаубе, за ней в коляску, уже на ходу – Фриц фон Киль.
Они мчатся по склону за беглецом.
Предатель Сонгпол на резвом армейском яке с двумя огромными мешками по бокам – прихватил часть награбленных монастырских драгоценностей - пытается удрать от немцев.
К одному мешку привязан портфель!!!
В нём письмо сентсетива, заклинание и карты-схемы.
Кэтрин и фон Киль настигают вора.
Тот сбрасывает один мешок.
Яку легче, ускоряет бег.
Мотоциклисты уже рядом.
Но и горы уже вот-вот, и можно будет спастись по козьей тропе, где мотоцикл не пройдёт, но пробежит як.
Немцы на мотоцикле сближаются с Сонгполом на яке.
На мешке болтается заветный портфель.
Фон Киль встаёт над коляской, падает и хватается за портфель, висит на мешке между яком и мотоциклом.
Сонгпол сбрасывает второй мешок.
Як скачет, встаёт на дыбы, мотает всадника, сейчас сбросит.
Мотоцикл переворачивается и зависает над пропастью.
Як же одним прыжком взлетает на козью тропу, бежит почти по отвесному склону.
Сыплются, обрушиваются в пропасть камни.
Сонгпол скрывается за уступом скалы.
Кэтрин и Фриц фон Киль возвращаются на мотоцикле к стойбищу с двумя мешками монастырских драгоценностей.
Довольный Фриц фон Киль прижимает к животу заветный портфель. Подбегает Вальтер, обнимает Фрица, Кэтрин. Фриц передаёт Вальтеру портфель, вынимает из коляски мешки с драгоценностями.
ГАНС ШТАУБЕ.
Браво, господин гауптштурмфюрер! Ну,
вы даёте, госпожа унтерштурмфюрер
Винтер. Кто этот бандит? Лихо он
удрал! Надо бы мне приказать. Я б
его не упустил...
ФРИЦ фон КИЛЬ
Это племя грабителей-людоедов.
Ограбили богатый монастырь, хотели
бежать в Мустанг. А тот, что ушёл
– Сонгпол, один из главарей
грабителей, бывший наш резидент.
(ДАЛЬШЕ)
ФРИЦ фон КИЛЬ (ПРОД)
В этих мешках большое богатство,
всякие драгоценности, веками
собираемые монастырём. Золото,
камни, но главное – священные
книги.
ГАНС ШТАУБЕ.
А ну-ка покажите, покажите,
господин гауптштурмфюрер.
Тень от слов «золото, камни...» пробежала по лицам, ртам, глазам сгрудившихся вокруг эсесовцев.
Радость встречи, счастливого избавления от неминуемой гибели учёных сменяется опасной ссорой эсесовцев из-за драгоценностей.
Отряд охраны окружил мешки, роются, перебирают золотые культовые предметы, ценнейшие камни в диковинных оправах, ритуальные барабаны, усыпанные изумрудами.
ДИКТОР
«Мёртвая голова» видела в
концлагере «Аушвиц-Биркенау» много
всяких реквизированных
драгоценностей, отобранных у
евреев: горы золотых часов, колец,
брошей, бус, ожерелий, запястий,
вырванных с зубами золотых коронок,
всяких серебряных и золотых кубков,
подвесок с камнями, ханукияльных
подсвечников, прочей утвари и
украшений, но такого, что эсесовцы
увидели в этих мешках, они и
представить себе не могли.
В отряде штурмшарфюрера Ганса Штаубе начинается бунт.
До сего дня молчавший Михаэль Авербух, по прозвищу «гезес» за безразмерный зад, шепчет Иоганну Эрлихману, скалолазу и снайперу.
АВЕРБУХ
(тихо, шёпотом)
Этого всем хватит на десять жизней,
ребята, чего лезть в горы, Йоган,
Отто, вы как?
ЭРЛИХМАН
(уже громче Авербуха)
Ребя-та, смотрите: война проиграна
– это ослу понятно. Надо вернуться
к самолёту, поделить драгоценности
и...
Отто Бергер, охранник из концлагеря, отходит в сторону.
БЕРГЕР
А виселицы не хочешь, скалолаз.
ЭРЛИХМАН
Да, не бзди, Отто, летим в
нейтральную страну, там ждём конца
войны и вернёмся домой богачами
или не домой, ну хоть бы в
Аргентину. А этих,
(шёпотом, кивает на учёных)
из «Ананербе», тут же и прикончить,
чтоб не мешали.
К бунтарям присоединяются взрывник Курт Ланг и Хайнц Заутпав, лагерный охранник.
ХАЙНЦ ЗАУТПАВ
Аргентина, это хорошо, там у меня
брат – фермер.
Шпатц – воробей и Бергер стоят, молчат, им не по душе эта буза охранников.
Остальные шумят, сидя на корточках над мешками, перебирают золото, шумят, спорят, куда лететь, как делить.
Больше половины отряда не хотят двигаться дальше.
Штурмшарфюрер Ганс Штаубе стоит в стороне, молчит, слушает бунтарей, но надоело, кивает племяннику манн СС-шутце Генриху Квеку.
Огромный молчаливый гренадёр-культурист быстро напоминает бунтарям про воинскую дисциплину.
Когда шустрый Авербух вздумал, было спорить, то, хорошенько получает по голове от Квека - затыкается, остальные уже молчат.
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. СТОЙБИЩЕ ЛОПОВ. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
Экспедиция успокаивается, отдыхает, грузит на мотоциклы оборудование, оружие, монастырские драгоценности, хоронить погибших унтерштурмфюрера СС криптолога Курта Грейфнера и унтерштурмфюрера СС инженера Вольфа Шпеера не стали: земля настолько крепкая, что избалованные эсесовцы просто накинули на трупы войлок с поваленной юрты, так и оставили.
Портфель Фриц фон Киль уже не спускает ни на минуту из рук.
Взревели мощные мотоциклы, и немцы мчатся на восток.
ДИКТОР
Впереди Лхаса, Гималаи, Кайлас,
таинственная Шамбала, «Ось» мира»,
бессмертие и власть 3-го Рейха над
Вселенной.
До «Октоберфеста», обещанного
подарка фюреру остаётся месяц и
один день.
23
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. ПРОВИНЦИЯ НГАРИ. ОСЕНЬ. ВЕЧЕР.
ТИТР: Через два часа в тот же день, ближе к вечеру.
Советская разведгруппа на яках приближается к Нгари - горам Западного Тибета.
Разведчики, это, кроме капитана ГБ Вячеслава Шайкова, политрук ст. лейтенант ГБ Генрих Аполлонов, сержант ГБ Жора Новицкий, тибетолог Наиль Валитов, переводчик Абрам Лившиц и агент Гао Линвей, прикомандированный к отряду резидентом «Комбригом»,
Капитан Шайков ещё издали замечает над каменистой пустыней стаю горных грифов, что кружат над далёким брошенным стойбищем.
ШАЙКОВ
Жора, грифы, над кочевьем, видишь.
ЖОРА
Кладбище.
ШАЙКОВ
Нет, низко кружат – свеженинку жрут.
Что скажешь Наиль Керимович, ты был
в этих местах?
ВАЛИТОВ
Горелым несёт.
ГАО ЛИНВЕЙ
Смертью несёт. Дымом войлока пахнет
и мясом горелым.
Маячок-пеленгатор «Radio-Rekords» на поясе Шайкова попискивает, всё громче и громче, указывает на местонахождение немецкой экспедиции.
ШАЙКОВ
Немцы здесь. Прибор показывает,
что они здесь.
ГАО ЛИНВЕЙ
Были здесь, были...
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. СГОРЕВШЕЕ СТОЙБИЩЕ ЛОПОВ. ОСЕНЬ. ВЕЧЕР.
Группа подъезжает к опустошённому стойбищу.
Ещё парит заваленный мертвецами костёр.
Вокруг сломанные юрты, трупы людей и животных.
По трупам без опаски ходят, рвут куски тёплого мяса грифы-стервятники.
Агент Гао Линвей, осматривает трупы, узнаёт мёртвого вождя барона Джумбо, офицера цангпо...
ГАО ЛИНВЕЙ
Знакомое жульё! Это барон Джумбо –
весь Тибет в страхе держал, бандит.
А это из Лхасы, начальник
королевской полиции. У них тут,
видимо, была встреча, награбленное
делили...
Откинув войлочный полог, китаец обнаружил трупы немцев в штатском, забирает документы, отдаёт Шайкову.
ГАО ЛИНВЕЙ
Товарищ капитан – это немцы из
«Ананербе»...
Шайков, Аполлонов и Лившиц идут по стойбищу. На поясе Шайкова всё интенсивнее сигналит маячок-пеленгатор. У одной накренившейся, сломанной юрты сигнал запел, как бешеный. Разведчики лезут под полог.
В углу, прикрывшись циновкой, прячутся двое живых лопов.
Это Мачен и Лхаце, молодые люди, юноша и девушка лопы, которые прошлой ночью говорили с немцами. Лопы что-то говорят, отчаянно просят пощадить их.
Увидев бородатого Шайкова лопы падают на циновку, закрывают головы и воют. Лившиц успокаивает лопов, говорит с ними на языке вайли, гладит по головам. Те, наконец, успокаиваются, отвечают на его вопросы.
ЛИВШИЦ
(переводит)
Говорят, что в стойбище вчера
пришли с гор четверо мужчин и одна
женщина, а утром прискакали солдаты
цангпо и казнили двух мужчин, а
потом приехали на железных яках с
«пу-пу-пу» серые люди с рогами,
всех убили, всё пожгли и уехали.
Во время беседы Лившиц замечает в руках юноши зелёную коробочку с ремешком, маячёк-пеленгатор, спрашивает? что это и откуда у него эта штука. Мачен на вайли что-то поясняет Лившицу.
ЛИВШИЦ
(переводит)
Здесь, в юрте, они подобрали эту
штуку и не знали, что с ней делать,
но она, как бы, живая. В ней кто-то
сидит. Это дух, и они с Лхаце
молились ему и просили помощи, и
вот мы приехали.
Капитан Аполлонов забирает «маячок», выключает аппарат.
Разведчики вместе с лопами вылезают из-под полога юрты, идут по стойбищу.
ШАЙКОВ
Абрам Моисеич, спросите ребят,
куда отправились немцы. Скажите им,
что мы должны найти этих людей.
Лившиц спрашивает лопов. Те отвечают.
ЛИВШИЦ
(переводит)
Судя по тому, что немцы повторяли:
«Кайлас! Кайлас!» Они направились в
сторону Гималайского хребта к
Кайласу. Ребята хорошо знают Гималаи
и готовы в благодарность, что их не
убили, сопровождать нас к горе
Кайлас, если нам туда надо. Они
спрашивают, что бородатый человек –
это колдун Джа-Дуга?
ШАЙКОВ
(Лившицу)
Скажи им, что я – колдун Шайков,
и если они нам помогут, то я им
наколдую счастливый брак.
(Аполлонову)
Это нам очень кстати, Гоша, что
они пойдут с ними, а то у нас
проблема, с находкой «маячка»,
мы потеряли след немцев.
АПОЛОНОВ
Слава, ты знаешь, у кого был
пеленгатор? Кто у них наш?
ШАЙКОВ
Не знаю, Гоша. Знаю, что в немецкой
экспедиции был кто-то наш, который
работал с «маячком». Но кто не знаю?
Скорее всего, убитый тибетцами
криптолог Курт Грейфнер. Он, судя по
документам, которые мы забрали, он и
учёный, и радист. У него,
предполагаю, был ключ-шифр и маячок,
и связь с Центром. Теперь придётся
работать без «маячка», вслепую...
АППОЛОНОВ
Эх, как бы выяснить, кто у них был
наш, или есть...
ШАЙКОВ
Генрих, «не ходи по косогору –
сапоги стопчешь». Не любопытствуй
лишнего. Ну, по коням, робяты!
Вперёд-вперёд!
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. ПРОВИНЦИЯ НГАРИ. ОСЕНЬ. ВЕЧЕР.
Разведгруппа пополненная двумя молодыми лопами отправляется на яках вслед за немцами.
На восток, на восток в сторону Гималйского хребта, где уже спускается звёздная тибетская ночь.
Шайков едет впереди, рядом верный ординарец с партизанских сражений сержант Жора Новицкий.
Шайков растягивает гармошку-концертино.
ШАЙКОВ
Ну что сержант, давно не пели
что-то.
ЖОРА
(смеётся)
Так точно, товарищ капитан, про вашу
бороду давно не пели.
ШАЙКОВ
И ты, Брут, туда же: всё смеётесь,
нахалы.
(поёт)
«То разведка, то засада.
Стричься, бриться некогда.
Неизбежная досада
Партизану борода
Борода, моя бородка,
До чего ж ты отросла.
Называлась раньше щётка.
Говорят теперь метла...
Жора подхватывает, а потом и другие поют припев весёлой партизанской песни.
ВСЕ
«Парень я молодой,
А хожу я с бородой.
Я не беспокоюся
Пусть растёт до пояса.
Вот когда прогоним фрица,
Будет время, будем бриться,
Мыться, бриться, наряжаться,
С милкой целоваться...».
Трусят на белых армейских яках советские разведчики.
Впереди горы и звёзды над горами.
ДИКТОР
Кто раньше доберётся до Шамбалы,
эсесовцы на горных мотоциклах или
русские разведчики на яках.
И нет никакой информации из Москвы.
И нет её в Москве от резидентов из
Берлина...
24
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. БЕРЛИН. ТЮРЬМА «ПЛЁТЦЕНЗЕЕ». ОСЕНЬ. НОЧЬ.
ТИТР: Германия. Тюрьма «Плётцензее». Ночь на 11 сентября 1943 года.
Пыточная, она же кабинет следователя-гестаповца в звании майора.
За столом СЛЕДОВАТЕЛЬ. На стене, за спиной – известный портрет Гитлера: фюрер стоит, лихо подбоченясь, улыбается.
Рядом со столом следователя бюст Гитлера в чёрном мраморе.
На столе открытый чемодан с рацией.
Напротив следователя сидит раздетая связистка ИДА ЦВИБАК, руки прикованы к поручням стула, на окровавленном бритом черепе электрические контакты.
У пульта, рука на рубильнике, стоит в ожидании приказа специалистка по пыткам большая и красивая ИРМА ГРЁЗЕ и её помощница маленькая и некрасивая ЮАННА БОРМАН, медсестра.
СЛЕДОВАТЕЛЬ
Не вижу смысла так упорно молчать,
фрау Ида Цвибак. Вот ваша рация.
Ваша? Ваша. Мы взяли вас во время
сеанса связи. С кем вы вели работу?
Ида мочит.
СЛЕДОВАТЕЛЬ
Фрау Цвибак, вопрос совершенно
невинный: кто такой шпион «Актриса».
Это мужчина или женщина? А кто шпион
«Блондин»? Нам всё известно. Но в
ваших интересах сотрудничество.
Спрашиваю в последний раз.
Ида молчит.
СЛЕДОВАТЕЛЬ
Кто сообщал в Москву об «Операции
Ось»? Шпион «Актриса»? Это он? Он?
(показывает фотографию
мужчины, другую фотографию
– женщины. Это фотография
Ольги Чеховой)
(ДАЛЬШЕ)
СЛЕДОВАТЕЛЬ(ПРОД)
Он? Она?... Не хотите говорить?
Моргните... Не хотите? А может это
шпион «Блондин»?... Молчите...
Вам же хуже будет. Всё равно
Заговоришь, сука. Кто такой
«Блондин»? Говори! Хуже будет!
Ничего. Рот я тебе открою! Не такие
ломались.
Следователь даёт сигнал гестаповкам. Красивая Ирма Грёзе врубает рубильник, крутит ручки на максимум.
Ида молчит. Потом жутко дёргается в конвульсиях, страшно воет и затихает, обмякнув.
Маленькая и некрасивая Юанна Борман - медсестра, вскакивает, вонзает иглу шприца в затылочную артерию. Тело недвижно.
Медсестра-гестаповка подсовывает зеркальце ко рту связистки. Зеркало не туманится. Трогает голый, лопнувший череп, отдёргивает, обжегшись, руку
ЮАННА БОРМАН
Летальный шок, господин майор.
СЛЕДОВАТЕЛЬ
(сердится)
Опять летальный!
(кричит сёстрам)
Так сделайте, что-нибудь. Оживите.
Она ещё нужна.
ЮАННА БОРМАН
(огрызается: как всё
это надоело!)
У неё мозги вскипели, что оживлять?
Мёртвую Иду Цвибак сваливают на коляску, выкатывают прочь.
СЛЕДОВАТЕЛЬ
(оправдывается по телефону)
А что я могу поделать,
бригаденфюрер? – у неё мозги
вскипели. Пропал информатор? Ну,
пропал. А чем я виноват, если мозги
вскипели?
Увезли радистку Иду Цвибак, втаскивают агента-связиста ЗИГФРИДА КЮНА, который пытается держаться и даже усмехается в лицо гестаповцам.
Но вот в пыточную стремительно входит шеф гестапо бригаденфюрер СС Генрих Мюллер.
Следователь вскакивает, и вместе со своими сотрудницами выбрасывают руки.
ВСЕ
Хайль Гитлер!
Шеф гестапо не отвечает и не разговаривает. Он входит и бьёт. Он топчет сапогами. Он раздавливает ятра. И уже через три-четыре минуты Зигфрид Кюн бьётся в истерике.
ЗИГРФРИД КЮН
(орёт от боли и страха)
А-а-а-а! А-а-а-а! Не надо! Не надо!
Я всё скажу! Не надо! Что вы
хотите??? Ска-а-а-жу-у-у!
Шеф гестапо идёт к двери, оборачивается.
МЮЛЛЕР
Мозги надо не кипятить, а вышибать
к ****а цу мута!
ДИКТОР
Ночью 10 сентября 1943 года в
тюрьме гестапо «Плётцензее» гибнет,
никого не выдав, связистка резидента
Ольги Чеховой, код «Актриса».
Связной Зигфрид Кюн, сломался, выдав
сеть информаторов по «Спецэкспедиции
«Ось» в Гималаях».
25
НАТ. ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ. ПЛОСКОГОРЬЕ ПРОВИНЦИИ НГАРИ. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
ТИТР: Западный Тибет. Ночь. 11 сентября 1943 г.
Ночь в горах Тибета наступает мгновенно.
Вдруг падает, как занавес звёздная мгла и - ночь.
Распадок гористого кряжа.
У костра разведгруппа Шайкова.
Разведчики ужинают консервами, сухарями. На каменной плите над спиртовкой висит котелок с кипятком.
Поужинали, завернулись в бушлаты.
Чуть поодаль пасутся развьюченные яки.
Сержант Жора, как было заведено ещё в партизанах, в сторонке с автоматом на карауле.
Под чаёк, под негромкие переборы гармошки-концертино Шайкова идёт неторопливая беседа. Друзья вспоминают Москву, школу, друзей. Шайков играет, тихо поёт.
ШАЙКОВ
«... И как реки встречаются в море,
Так встречаются люди в Москве.
Нас весёлой толпой окружила...».
Помнишь, Гошка, как на катке в
(ДАЛЬШЕ)
ШАЙКОВ (ПРОД)
Сокольниках мы с тобой к Таньке и
Соне пристали, а ребята с Басманного
нас лупить: «Наши бабы!», - орут, -
наши! Но ты – молодец. Как этому
длинному, Морозову Вовке дал...
АПОЛЛОНОВ.
Это ты ему дал. Он с копыт,
остальные разбежались.
ШАЙКОВ
Нет, это ты ему... Хорошо было...
Хорошо!...
«Подсказала простые слова,
Познакомила нас, подружила
В этот радостный вечер Москва...».
Аполлонов тихо подхватывает припев, поют вместе.
ШАЙКОВ и АПОЛЛОНОВ
«Но в какой стороне я ни буду,
По какой не пройду я траве,
Друга я никогда не забуду,
Если с ним подружился в Москве...
АПОЛЛОНОВ
Нас так и дразнили: «неразлучные
Шерочка с Машерочкой».
ШАЙКОВ
А помнишь, училку нашу по дойче,
Анну Наумовну? Учились в третью
смену. Вдруг свет погас. Темнота.
Все веселятся. Орут. Она мне:
- «Слава, иди к сторожу Фатыху,
возьми у него спички. Я свечку
зажгу». Я ощупью к Фатыху. – «Дай!
- говорю спички, - Анна Наумовна
просит, свечку зажечь». Фатых
говорит: - «Спичка не дам. Вот тебе
бумаг, иди к своему Умовне!». И
зажигает кусок газеты. Я беру этот
огонь, бегу в класс, а на встречу
мне Шахин, директор, хватает меня
за шиворот и орёт, как резаный:
-«Пожар! Пожар! Поджигатель!».
Вырывает у меня огонь... И тут ты,
спаситель...
АПОЛЛОНОВ
Да, помню, помню! Выбил я этот факел
у него из руки, и мы дёру! Вот
хохота-то была! А помнишь, как в
Липки ходили, и к нам шпана,
люблинская пристала. Там один вор,
Юрка Курдин, на меня с пером пошёл,
а ты шарф на руку и под нож подставил.
ШАЙКОВ
Да, еле отмахались! На танцах в
Липках... Там такая девочка на
танцах была. Негина Зина, беленькая
такая.
АППОЛОНОВ
Помню. Блондиночка. Глазки голубые.
Бровки чёрненькие. Ну и где она?
ШАЙКОВ
Погибла. В первые же дни войны.
Дежурила на крыше. Бомба. Прямое
попадание.
АПОЛЛОНОВ
С кем из наших, видишься?
ШАЙКОВ
Из наших? Никого нет. Вот только
тебя и вижу. Только мы с тобой из
всего 10-го «Г». Всех нет. За всех
и воюем.
АППОЛОНОВ
Ну, положим, не воюем, а идём туда,
не знаю куда, чтобы делать, не зная
что. Ты веришь в существование этой
неведомой «Оси мира»?
ШАЙКОВ
Нет, не верю. Но приказ есть приказ.
И приказ надо выполнить с
максимальным успехом. Задание
сложное, противник обладает
информацией об этой штуке, которую
не знаем, но должны узнать, пусть
она и фантастическая.
Аполлонов лежит на спине, смотрит в звёздное небо, говорит мечтательно.
АПОЛЛОНОВ
Слав, а если она действительно
существует эта «Ось мира», которая
даёт бессмертие, богатство, даёт
власть над человечеством. Слава, ты
понимаешь? Нет, ты не понимаешь.
ШАЙКОВ
А ты понимаешь?
АПОЛЛОНОВ
Ты, мой друг, Слава. Может
единственный. Давай откровенно.
Ты хочешь быть счастливым?
ШАЙКОВ
(смеётся)
Как сказал Козьма Прутков: «Хочешь
быть счастливым – будь им!»
АПОЛЛОНОВ
Нет, ты не понимаешь, Слав, не
понимаешь, что «Ось мира». Я думаю:
это и есть счастье - власть,
богатство, бессмертье! Колоссально!
И всего в полусотне километров в
горах... Мы многое могли бы...
Вместе... А?
Шайков тихо и не фальшиво играет на своей концертино «Токкато и фугу» Баха, что странно и таинственно звучит в бесконечной каменной степи Тибета, где медленно кружат звёзды над чёрными силуэтами гор и вспыхивают далёкие молнии зарниц.
ШАЙКОВ
(задумчиво)
В Южной Америке, в долине реки
Мэйки, живёт маленькое племя
индейцев пираха, для которых
состояние счастья вообще данность.
Едят дважды в день, спят урывками
по полчаса в сутки. Никуда не
спешат. Ни о чём не заботятся. Они
радостны и любимы. А нас называют
сумасшедшими, потому что в такую
маленькую жизнь нельзя вместить
больше, чем можно...
АППОЛОНОВ
И всё же, Слава, как ты думаешь,
кто у немцев работал с нашим
маячком? Кто у них был наш, или
есть...
ШАЙКОВ
Какая теперь разница. Нам, главное,
найти их след и двигаться за ними.
Они сами нас на Шамбалу выведут, а
там по обстоятельствам... Ну, чо,
покемарим малость?
Шайков аккуратно убирает концертино в футлярчик, накрывается телогрейкой, улыбается Аполлонову.
ШАЙКОВ
Спокойной ночи, Гера!
Догорает костерок, то вспыхнут угольки, то погаснут.
И дырявым верблюжьим одеялом висит над плоскогорьем тибетское звёздное небо.
26
ИНТ. КОРОЛЕВСТВО ТИБЕТ. ЛХАСА. ДВОРЕЦ ПАТУ ПАТАЛА. ЗАЛ ВСЕХ ДОБРОДЕТЕЛЕЙ САНСАРЫ И НИРВАНЫ В ПАЧЖАНГАБО. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: 11 сентября 1943 г. Королевство Тибет. Лхаса. Зал Всех Добродетелей Сансары и Нирваны во Дворце Пату Патала- Панчжангабо - резиденция Далай Ламы Х1У
Зал роскошно убран. На стенах огромные яркие фрески, картины, изображения и статуи Будды во всех его инкарнациях, на стеллажах древние рукописи и свитки.
Восьмилетний Далай Лама Х1У восседает на троне в монаршем одеянии и с веселым любопытством поглядывает на немцев, болтает короткими ножками в красных замшевых тапочках с золотыми тесёмками, иногда наклоняется к регенту и шепчет ему что-то.
Охрана – 9 огромных тибетских воинов в доспехах с обнажёнными обоюдоострыми мечами. У ног короля – два могучих тибетских мастифа величиной со львов.
Бритые наголо монахи в красных туниках крутят молитвенные барабаны - мани.
Во всю мощь трубят приветственную мелодию трёхметровые трубы – дунгены, громыхают разноцветные бубны.
Как положено тибетской традицией гость - руководитель немецкой экспедицией гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль - дарит королю Тибета, он же Далай Лама Х1У, ката – белый шерстяной шарф из Берлина. Ладонь левой руки к сердцу, правой подаёт подарок с низким поклоном.
Затем беседу с немецкими гостями ведёт регент РАДЭН ДЖАМПЭЛ ЕШЕ. Переводит Кэтрин Винтер.
КЭТРИН
Регент говорит, что Его Величество
от всего народа королевства Тибет
благодарит немецкую экспедицию за
(ДАЛЬШЕ)
КЭТРИН (ПРОД)
возвращение украденных драгоценных
святынь из монастыря Куэ Гоппа,
поэтому Его величество, в нарушение
традиционных правил, не против
немецкой научной экспедиции в
поисках врат Шамбалы, обители
бестелесных махатм-мудрецов.
Но Король и Регент и предупреждают
благородных учёных, что они будут
под постоянно смотрящих на них
невидимых глазами махатм, поэтому
рекомендуют руководствоваться
добрыми намерениями в наших
исследованиях, отсутствием корыстных
целей: искренность, открытость,
гармония с миром. Иначе очень опасно:
обратный путь будет закрыт, и нас
ждёт неминуемая гибель,
как уже многих, доброжелательно
подчёркивает регент. Поэтому он не
рекомендует двигаться к Кайласу с
военным отрядом. Предлагает
оставить его здесь.
Его Величеству нравится внимание
руководства Германии и лично короля
Адольфа Гитлера к Его стране, и
правительство Его Величества готово
содействовать экспедиции, но
считает необходимым ещё и
предупредить, что тибетцы народ
независимый и чаще руководствуются
не приказами из Лхасы, а древней
тибетской доктриной Калачакрой.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Скажи ему, что я, Фриц фон Киль,
профессор и руководитель научной
экспедиции обещаю следовать
рекомендациям Его Величества Короля
и Его Превосходительства регента.
ИНТ. КОРОЛЕВСТВО ТИБЕТ. ЛХАСА. ПАЧЖАНМАБО – ПЛОЩАДЬ ПРАЗДНИЧНЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ У ДВОРЦА ПАТУ ПАТАЛА. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
Гремят барабаны. Ревут дунгены.
Регент Радэн Джампэл Еше любезно приглашает немцев на праздничное представление в честь добродетельных и высоких немецких гостей.
Присутствует Двор Далай Ламы Х1У, регент с наместниками, весь кашак – тибетская феодальная знать: бароны и герцоги.
Тибетцы угощают гостей ячменным пивом, молодые танцоры исполняют для высоких гостей тибетский танец «Сё», устраивают турнир по стрельбе из лука, сражение на мечах.
Фриц фон Киль с поклоном обращается к Далай Ламе.
ФРИЦ Фон КИЛЬ
(Кэтин)
Скажи им, что я чемпион по
фехтованию на Всемирной Олимпиаде
в 36 году, желая расположить Далай
Ламу Х1У, короля и духовного владыку
тибетцев, регента и Двор, готов
сразиться с самым сильным из воинов
охраны короля.
Кэтрин переводит, и все присутствующие с восторгом соглашаются.
На площадь праздничных шествий и представлений у королевского Дворца Патала выходят единоборцы.
Немец отказывается от меча – он будет сражаться палкой!
Ну что ж палкой, так палкой. Но против Фрица выходит двухметровый гигант с обоюдоострым огромным мечём, и глаза у бойца узкие и беспощадные.
Но что такое - бой не более четверти минуты!
В мгновение ока Фриц выбивает из руки противника – королевского охранника - его огромный меч. Гигант сидит на камнях двора и удивлённо крутит шеей.
Победа!
Фриц фон Киль предлагает сразиться с тремя воинами!
И тот же результат - победа.
С пятью!
Снова победа!
И всё это настолько быстро, что никто не понимает, как же это происходит.
Все видят: выходят воины, нападают на немца, но тут же в испуге отскакивают, а мечи валяются на камнях.
Юный Далай Лама Х1У восхищён, кричит в восторге.
КЭТРИН
(переводит)
Король восхищён. Предлагает тебе
сразиться с десятью его воинами
и, если ты победишь, обещает
наградить по-королевски.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Скажи ему: да хоть двадцать!
Кэтрин переводит. Далай Лама Х1У встаёт. И все встают в ожидании.
В это время радист «Мёртвой головы» Шпатц-воробей, сидяший в стороне на мотоцикле с радиостанцией, слышит позывные Берлина.
Расшифровав радио, радист передаёт её штурмшарфюреру Гансу Штаубе.
К Фрицу фон Килю, который в фехтовальной стойке «Алле» готов сразится с десятью тибетскими громилами вооружённых мечами, сетью и копьями, быстро подходит штурмшарфюрер Ганс Штаубе, подаёт шифровку из Берлина.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(в азарте)
Ну, что! Что такое?
ГАНС ШТАУБЕ
Радио из Берлина, господин
гауптштурмфюрер.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Быстро. Что там?
ГАНС ШТАУБЕ
Сообщают, что по пятам за нами идёт
советская разведгруппа.
(читает)
«Приказ гауптштурмфюреру СС Фрицу
фон Килю: «В бой не вступать, по
возможности, войти в партнёрские
отношения, добыв «Ось», уничтожить
противника и срочно доставить «Ось»
в Рейх, лично фюреру».
Гауптштурмфюрер Фриц фон Киль кладёт «боевую» палку на камни площадки, быстро берёт из рук штурмшарфюрера шифровку, ещё раз читает.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Подписал сам рейсхфюрер СС Генрих
Гиммлер.
(обратившись к королю,
говорит Кэтрин).
Скажи ему, что сдаюсь, что
переоценил свои силы, хвалю его
храбрых воинов и от всего сердца,
от всех учёных благодарю за
гостеприимство.
Радушное расставание с регентом, обоюдные, самые добрые пожелания, и последняя убедительная просьба, подкреплённая подарком (золотой портсигар-зажигалка)
ФРИЦ фон КИЛЬ
(через Кэтрин)
Скажи ему, что я очень его прошу,
как друга, как брата, как товарища
(ДАЛЬШЕ)
ФРИЦ фон КИЛЬ (ПРОД)
по науке, не сообщать о нашей
экспедиции ни китайцам, ни
англичанам, ни кому...
И самые искренние обещания регента Радэна Джампэла Еше с прикладывания рук ко лбу и сердцу и низкими поклонами.
РЕГЕНТ
(через Кэтрин)
Ну, конечно же, мой дорогой друг!
Само собой, мой брат! Никому,
никогда, мой дорогой товарищ по
науке!!!
И не успела осесть пыль за уехавшими в сторону Кайласа немцами, как регент Радэн Джампэл Еше посылает радиотелеграмму в Чунцин.
ДИКТОР
«Правительственная. Лично
Председателю Китайской Республики
г-ну Чан Кайши лаоши от регента
Его Величества короля
Далай Ламы Х1У.
«Довожу до Вашего Сиятельства г-на
Чан Кайши лаоши о том, что в Лхасу
11 сентября сего года прибыла
научная экспедиция из Германии в
сопровождении моторизированной
военной охраны. Всего 12 человек.
Научная цель, по словам
руководителя профессора Фрица фон
Киля, этнографические и
археологические исследования на
Тибете». В настоящее время
экспедиция направляется к горе
Кайлас. Ваш верный друг и брат
Радэн Джампэл Еше, регент.
27
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАЙСКИЙ ХРЕБЕТ. ОСЕНЬ ВЕЧЕР.
ТИТР: В тот же день. Гималайский хребет.
По горной дороге всё ближе и ближе к Гималайскому хребту, к таинственной горе Кайлас, движется на армейских яках советская разведгруппа.
Сержант Жора Новицкий что-то замечает на дороге, машет рукой.
ЖОРА
Стоп машина.
Останавливаются. Жора спрыгивает со своего яка, разглядывает какие-то следы в пыли и мелкой каменной крошке дороги.
ЖОРА
Товарищ капитан, немец впереди.
Следы BMW R-75 с коляской. Это
значит с пулемётом MG-42 на
торпеде.
(ходит, разглядывает)
девять штук. Загружены под завязку.
ШАЙКОВ
Давно?
ЖОРА
Нет, следы свежие, ещё не
затоптали. Думаю: утром.
Шайков смотрит в бинокль, ищет движение по серпантину противоположной горы. И видит километров в десяти далёкие, как мошки, чёрные точки мотопехоты, поднимающейся по склону
ШАЙКОВ
Да вот же они, фрицы, ети иху
мать! Вижу-вижу вас, голубчики.
Ну, так вперёд, робяты!
Гуднул коротковолновик в Жорином рюкзаке. Сержант, не слезая с яка, быстро одевает наушники, включает аппарат. Слушает морзанку. По листочку блокнота бегут строчки цифр.
ДИКТОР
«Радио от старшего майора НКГБ СССР
П.А. Судоплатова капитану ГБ
Шайкову: - «Поступило сообщение от
резидента «Комбрига»: «Немцам
известно ваше присутствие на Тибете.
Следовать за ними скрытно.
В боевое столкновение не вступать.
При возможности войти в
дружественный контакт, мотивируя
«шкурными» мотивами. Усыпить
бдительность, расположить. При
достижении цели действовать по
обстоятельствам.
Удачи тебе, сынок.
Ст. майор НКГБ П. Судоплатов».
Разведгруппа на яках поднимается в горы.
28
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАЙСКИЙ ХРЕБЕТ. ОСЕНЬ ВЕЧЕР.
ТИТР: 12 сентября 1943 г. Тибет. Гималайский хребет.
В десяти километрах от советской разведгруппы по прямой с одной горы на другую на них в мощный цейсовский бинокль смотрит гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль.
В свои бинокли разглядывают русских оберштурмфюрер Вальтер Фриденау и штурмшарфюрер Ганс Штаубе, командир отделения мотопехоты.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Я их вижу.
ВАЛЬТЕР
И что скажешь?
ФРИЦ фон КИЛЬ
У меня есть приказ...
ГАНС ШТАУБЕ
Их семь единиц. Нас тоже семь. Вы
не в счёт. У нас шмайсеры. У них
ППШ-41, полное шайзе-каке. У нас
миномёты. У них – дик. У нас
пулемёты. У них опять дик. У нас
фауст-патроны. У них снова – биг
дик. У нас ребята – германские орлы.
У них славянская шнифн! Дадим бой,
гауптштурмфюрер и никакой головной
боли! Спокойно пойдём и без всякого
возьмём, что надо.
(тихо с глумливой улыбкой)
А что надо взять, господин
гауптштурмфюрер? И чего вы темните,
ради чего мы здесь?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Любопытство не пристало германскому
солдату, тем более из охранных
отрядов СС, господин штурмшарфюрер
Штаубе. Немецкий солдат выполняет
приказ, не обсуждая детали и не
давая старшему офицеру советов.
Вам это надо напомнить?
ГАНС ШТАУБЕ
(с кривой усмешкой)
Не надо, господин гауптштурмфюрер.
Это я так... для профилактик.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Ну, так поехали, раз так... для
профилактик...
Группа рассаживается по мотоциклам.
На первом мотоцикле, который ведёт Ганс Штаубе, в коляске едет
штурманом Фриц фон Киль, посматривает в планшет с картой дорог Гималайского хребта.
ДИКТОР
Впереди Кайлас, таинственная
Шамбала, «Ось» мира», бессмертие и
власть 3-го Рейха над Вселенной.
До «Октоберфеста», обещанного
подарка фюреру остаётся месяц.
29
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ДОРОГА НА ДАРЧЕН. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: 13 сентября 1943 г. Гималаи. Дорога на Дарчен.
Разведгруппа капитана Шайкова, следуя за немцами, поднимается всё выше по каменистому плоскогорью на северо-восток. Миновали первобытный лес. И теперь только камень, ни травинки, ни дерева, ни кустика, камни и горы.
В пыли, в каменной россыпи, на гравии горной узкой дороги чётко прослеживаются протекторы тяжёлых войсковых мотоциклов.
Разведчики трусят по этим следам на низкорослых непривычных для них яках, пробираются через оползни, обрывы, ледниковые долины, без барьеров на одной стороне, и только жёсткие скалы с другой. Главное - не смотреть вниз.
Впереди 8 снежных вершин вокруг горы Кайлас.
Горы похожи на рукотворные пирамиды Египта, но заснеженные и очень крутые.
В горах дождь – на равнине солнце.
Горы разного цвета. И небо разного цвета. И солнце разного цвета – радуга в горах!
ШАЙКОВ
(не выдерживает, кричит
в восторге)
Это же Рерих! Ре-рих!!! Привет тебе
гениальный художник Николай
Константиныч! Фантастика, как
Красиво! Генрих, ты видишь? Жора,
оторвись от дороги, посмотри и
восхитись! Абрам Моисеич, Наиль
Керимович! Это ж с ума сойти можно
- такая красота!
Горы почти отвесными стенами поднимаются в небо.
Чернеют пещеры монахов. Множество пещер. В некоторых пульсирует жизнь. Впереди за поворотом показался тибетский посёлок.
ГАО ЛИНВЕЙ
Это Долина Гаруда. Высота 4100.
Привыкайте – тяжело дышать –
недостаток кислорода. Выше, вон
там, за той горой, уже видны «Врата
Ямы». А ниже - два священных озера
у Кайласа. Одно озеро с живой водой,
вода розовая. Другое - с мёртвой,
вода синяя. Въезжаем в селенье
Дарчен, очень богатое селенье.
Ой-йой! Что я вижу! Здесь большая
беда...
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ДОРОГА НА ДАРЧЕН. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
Разведгруппа едет по Дарчену. Перед ними – пепелище, ужасное разрушение: взорванные саманные домики, сгоревшие юрты, разбитые молитвенные барабаны, сломанные ветряные лошадки, лоскуты традиционных лент, чёрные воронки от мин, трупы людей и животных. И вокруг следы немецких боевых мотоциклов.
ШАЙКОВ
Узнаю немцев. Так они и по нашей
земле шли, громили, сжигали,
убивали. Давайте искать, может, кто
жив, ранен...
Спешились, идут по разрушенному селенью, заходят в остатки жилищ. В одном доме Гао Линвей находит среди разрухи, в каком-то тряпье, прячущихся старого тибетца-бута с девочкой девяти лет. Подходят остальные разведчики.
Гао Линвей пытается говорить с бутом, переводит разведчикам.
ГАО ЛИНВЕЙ
Мир вашему дому, уважаемый пожилой
господин бут.
Тибетец испуганно молчит. Девочка плачет.
ГАО ЛИНВЕЙ
(продолжает)
Если не хотите говорить, то не
говорите. Всё и так понятно. Мы
очень сочувствуем вашему горю.
Мы вас не обидим. Мы хотим вам
помочь.
Старый бут мотает жидкой бороденкой, что-то тараторит, показывает корявым пальцем на бородатого Шайкова.
ГАО ЛИНВЕЙ
(продолжает)
Говорит, что боится не за себя, а
за внучку, что её изнасилует этот,
бородатый. Она для этого слишком
маленькая и умрёт.
ШАЙКОВ
(Гао Линвею)
Скажи, что мы друзья из России.
Русские уважают бутов. Мы покормим
Их, поможем, чем можем, а потом
уйдём и никого не обидим.
Гао Линвей переводит буту слова капитана Шайкова. Тот продолжает молчать, девочка зарылась ему под зен (халат), слышно, как она плачет.
ШАЙКОВ
А борода это совсем не страшно.
Смотри, какая она забавная.
(смешно раздувает бороду
в разные стороны)
А как тебя зовут?
Гао Линвей переводит вопрос. Девочка высовывает носик, за ним глазик, снова прячется под зен, но тут же высовывается и робко называет себя.
ГАО ЛИНВЕЙ
Девчушка говорит, что она Синяя
Стрекозка.
ШАЙКОВ
Здравствуй, Синяя Стрекозка, а меня
зовут дядя Слава. Будем дружить,
петь и веселиться...
Как всегда пригодилась гармошка-концертино.
Шайков играет, Аполлонов пляшет, оба поют, танцуют и корчат смешные рожи.
Остальные разведчики разводят очаг, вытаскивают, раскладывают консервы, сухари, заодно подпевают, да подтанцовывают.
ШАЙКОВ
(поёт, машет русой бородой)
«Парень я молодой,
А хожу я с бородой.
Я не беспокоюся
Пусть растёт до пояса.
Вот когда прогоним фрица,
Будет время, будем бриться,
Мыться, бриться, наряжаться,
С милкой целоваться...».
Девочка высовывается из-под зена старого бута робко улыбается.
Вступает сержант Жора, поёт детскую песенку.
ЖОРА
Укусила пчёлка собачку
За больное место за срачку.
Смеётся полиглот Лившиц, пытается перевести детскую песенку на язык тибетцев-бутов.
ЛИВШИЦ
Бедная собачка стала плакать,
Чем же я теперь буду какать?
Капитан Шайков поёт, приседает, подмигивает девчушке.
Капитан Аполлонов и сержант Жора Новицкий разошлись во всю, поют и пляшут.
Девочка сбросила дедов зен, тянет руку, трогает бороду Шайкова, смеётся. Шайков наяривает на гармошке-концертино.
ШАЙКОВ, АПОЛЛОНОВ и ЖОРА.
Валенки да валенки
Ой, да не подшиты стареньки,
Нельзя валенки носить,
Не в чем к миленькой сходить.
Валенки, валенки,
Эх, да не подшиты...
И вдруг из тряпья, из дальнего угла, показались детские головки: детишки, прятавшиеся раньше, вылезают, обхватывают старика, лопочут что-то. Старик объясняет китайцу.
ГАО ЛИНВЕЙ
Есть хотят. Он собрал живых
детишек, думает идти в соседний
посёлок, а то все умрут.
Старик бут оттаял, суетится, насыпает в чайник тибетский чай - замны, рассказывает. Валитов переводит.
БУТ-ВАЛИТОВ
Говорит, что чужие на железных
конях сначала проехали через
посёлок в сторону Кайласа, через
день вернулись в Дарчен, так как не
смогли найти нужную пещеру в горе.
Они очень торопились и допрашивали
бутов, как найти пещеру, где жил
монах Шахямунди. Но тибетцы, верные
Калачакре Бон-По, во избежание
святотатства, отказались указать
пещеру святого. Чужие стали, кто
(ДАЛЬШЕ)
БУТ-ВАЛИТОВ (ПРОД)
не скажет, убивать и всех убили и
дома взрывали, а старейшину Архата
с внучкой схватили и увезли в
сторону святой горы Кайлас искать
пещеру Шахямунди.
ШАЙКОВ
(Валитову)
Что они ищут? Зачем им монах
Шахямунди?
Старый бут объясняет.
БУТ-ВАЛИТОВ
Шахямунди – это не простой монах.
Он напрямую общается с махатмами в
Шамбале. Думаю, что ищут камень
Чинтамани, камень желаний. Без него
в Шамбалу не войти. Они, эти люди
с рогами хотят войти в Шамбалу, для
этого им нужен камень-ключ Чинтамани.
ГАО ЛИНВЕЙ
(добавляет)
Тибетцы называют его «Нарбу Римпоче».
Ключ во Вселенную.
ШАЙКОВ
Спроси дорогу. Надо торопиться.
Разведгруппа оставляет бутам еду, воду и устремляется вслед за немцами.
30
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: 14 сентября 1943 г. Тибет. Гималаи.
Экспедиция Фрица фон Киля у подножья горы Кайлас.
Среди тысяч вырубленных в горе пещер отшельников – садо, найти ту, единственную, которую указал в автоматическом письме сенсетив Вульф, невозможно.
Но есть старейшина из Дарчена тибетец-бут Архат.
Дело «за малым»: будет ли говорить?
Но! Будет!
Унтершарфюрер Иоганн Эрлихман и манн СС-шутце Генрих Квек вытаскивают из мотоциклетной коляски старого совершенно запуганного старейшину из Дарчена Архата и его трёхлетнюю внучку.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(Кэтрин)
Ты чего надулась, Кэтрин? Жалко?
Мне тоже жалко, но надо.
Кэтрин молчит, смотрит в сторону.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Унтерштурмфюрер Винтер, очнись,
спроси, как зовут ребёнка.
Кэтрин подсаживается к сидящему на камне старику, говорит с ним. Старик отвечает, прижимает к себе девочку.
КЭТРИН
Девочку зовут Тара, Росинка.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(вытаскивает из кобуры
револьвер)
Скажи ему, что если он не укажет
пещеру гуру Шахямунди-Садо, то на
его глазах мы убьём Тару, его
Росинку.
Кэтрин переводит слова эсесовца старику. Тот бледнеет, молчит, потом резко кусает себе руку, грызёт пальцы, что-то кричит. Окровавленной рукой показывает вверх.
Пещера в метрах 30 вверх по отвесной скале.
Пещера, как все эти пещеры.
КЭТРИН
(переводит)
Он показывает на знак. Вот там –
небольшое красное пятно-ромбик
справа сверху.
Подходит Вальтер, ищет взглядом знак.
ВАЛЬТЕР
В письме сенсетива, как раз указан
такой значок, значит - это и есть
пароль.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Штурмшарфюрер, приступайте.
Ганс Штаубе, командир отделения, быстро, как положено по уставу распределяет, кому и как лезть в пещеру.
Первыми по уставу лезут горные егеря по номерам, ловко и быстро.
ВАЛЬТЕР
(уловил удивление Кэтрин)
Они до «Аушвиц-Биркенау»
тренировались в «Эдельвейсе», но
вместо того, чтобы воевать на
Кавказе, служат в охране
концлагеря. Начальству, видимо,
виднее, где служить таким отчаянным
и крепким парням.
Крепкие парни действительно быстро и умело бросили скальные крюки с верёвками на карабинах, закрепились, лезут в пещеру.
Поднимаются по два номера.
Шмайсеры на взводе: кто его знает, что там за «нечистая сила» в тибетской пещере.
Штурмшарфюрер СС Ганс Штаубе, опытный солдат, оставил радиста Шпатца-воробья внизу охранять технику, но тот не удержался. Любопытство и жадность взяли верх, и как только последняя задница скрылась в пещере, быстро карабкается вслед на ней в пещеру.
ИНТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ПЕЩЕРА ГУРУ ШАХЯМУНДИ-САДО. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
Пещера – несколько потаённых комнат, одна за другой.
Свет от входа. Каменный стол. Реликвии: скелет без черепа, статуи божков, молитвенные барабаны-мани, пучки трав на сухих жилах, сундуки, обитые железными обручами, прибитая сухая человеческая рука.
Рука шевелится...
Фриц фон Киль проходит через вторую комнату. Здесь темнее. Вдоль стен в нишах виднеются ритуальные маски драконов.
Входит в третью комнату. Откуда-то струится неведомый холодный свет, освещающий каменный выступ, где лежит священная книга Мола...
ФРИЦ фон КИЛЬ
Где-то здесь камень Чинтамани.
Фриц оглядывается. В комнате их трое: рядом Кэтрин и Вальтер.
«Мёртвая голова», громко переговариваясь, курочат первые две комнаты, ищут драгоценности в нишах, в масках, роются в сундуках, поднимают плиты пола. Шумнее всех, как всегда, ведёт себя радист Шпатц-воробей.
ШПАТЦ
Клянусь святой Магдаленой, где-то
здесь золото. У меня нюх на золото.
И на камни тоже. В сундуке вероятно
камни, слитки, украшения. Ребята,
ко мне! Я что-то вижу!!!
Учёные осматривают комнату в поисках источника свечения.
Свет падает откуда-то направленно на открытую книгу Мола.
Немцы всматриваются в непонятные символы столбиками выстроившиеся на странице.
Для Фрица и Вальтера книга молчит.
Для Кэтрин она открыта. Она без труда узнаёт текст.
КЭТРИН
Священная книга Мола. Древняя
тибетская письменность «грандхи».
ФРИЦ фон КИЛЬ
Читай, что там о камне Чинтамани.
КЭТРИН
«... Тайна запретного королевства.
Время остановилось. Входи в чертоги
вечности. Я - Саду один. Я –
жемчужина в царстве лотоса. Свет
восхождения. Путь обретения себя.
Аум – слияние. Сансара – цепочка
рождений и смерти. Жизнь – иллюзия.
Остановись...».
Пока Кэтрин читает непонятные тексты книги Мола, Фриц и Вальтер ищут источник света, машут руками над книгой, стараясь по тени определить, откуда свет, обшаривают стены пещеры, переворачивают соломенную подстилку-ложе монаха на каменном полу.
КЭТРИН
... «Шанта шанси – не спеши»! «Кали
ке – не торопись!». «Блуждаешь
лабиринтами своего подсознания...»
И вдруг Кэтрин понимает, что источник света прямо над ней, над книгой.
КЭТРИН
(вскрикивает)
Свет! Он над книгой!
Они видят, что на высоте двух метров под потолком висит темно-синее яйцо величиной с кулак.
Оно висит в воздухе никак и ни к чему не прикреплённое, просто недвижно висит в воздухе, висит на одном месте само по себе.
От него, от этого тёмного предмета исходит бестеневой свет.
ВАЛЬТЕР
Свет от тёмного! Это - чудо, Фриц!
Кэтрин! Это - Чинтамани...
31
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: Тибет. Гималаи. Тот же день
Разведгруппа Шайкова из прикрытия наблюдает, как из пещеры один за другим спускаются к оставленной технике здоровенные бугаи в серой эсесовской форме с автоматами.
Эсесовцы явно недовольны, вылезают с пустыми руками: видимо нечего было прихватить в келье монаха.
Особенно забавно и весело ругается шустрый немец с животиком, похожий на Швейка.
ЖОРА
Швейк! Смотрите, вылитый Швейк! Что
он там орёт? Мой немецкий нэ
понимайт!
ЛИВШИЦ
Возмущается, говорит: «Какой же
это монах, если такой бедный. Вот
у них в Инсбруке монахи, как
бегемоты и носороги, толстые, и
все в «Мерседесах».
Шпатц-воробей, видно, всё же что-то прихватил в пещере, прячет в багажнике мотоцикла. Теперь настроение поднялось, поёт свою тирольскую песенку йодль со словами, да так громко, что слышно на все Гималаи.
ЛИВШИЦ
(смеётся, переводит слова
песни Шпатца)
Жизнь не выносима.
Йола-ола! Йо-о-ла!
Попробуй прокормить...
Йола-ола! Йо-о-ла!
20 бабьих жоп.
Йола-ола! Йо-о-ла!
Все немки - фит хайе! – (жирные акулы!)
Йола-ола! Йо-о-ла!
Но как без них прожить,
Йола-ола!
Когда всегда стоит, как дик, стоит булле!
Аля-юлю!
Это вы и без перевода понимаете, да?
ЖОРА
Стоит у него, толстый мудак! А вот
и начальство лезет.
Вслед за охраной из пещеры спускаются научные сотрудники «Ананербе». Их трое.
Первым - белобрысый красавец в расстегнутом френче на голом теле, прячет что-то завёрнутое в майку.
Шайков, изучивший, как и все разведчики, ещё в Москве состав группы «Операции «Ось», узнаёт руководителя экспедиции Фрица фон Киля.
ШАЙКОВ
Так-так, Фриц фон Киль, главный
фриц. Смотри-ка, что-то спёр в
пещере, за пазуху прячет.
Вторым спускается – Фриденау.
ШАЙКОВ
Его помощник Вальтер Фриденау,
а третий...
И дрогнула рука капитана ГБ Вячеслава Шайкова.
В бинокль он видит женщину в пилотке, в кителе. На левом кармане кителя – «бычий глаз» - партийный значок НСДАП – «наци».
Спускается. Оглянулась. Смотрит в его сторону. Ему кажется, что она смотрит на него.
Он видит эту женщину. Он видит такую женщину, которую никогда не видел, но знал её всегда.
ШАЙКОВ
Я её когда-то видел. Где-то видел,
давно... Винтер Кэтрин. Нет, я её
не видел, на фото она другая.
И капитан Аполлонов видит эту женщину, и разные чувства будит в нём эта женщина. Ему тоже нравится эта немка-эсесовка, но острое чувство опасности вдруг ёкнуло в сердце капитана ГБ Аполлонова. И он промолчал.
32
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
Пристрелив за ненадобностью старика Ахата с внучкой,
немецкая спецэкспедиция «Операции «Ось» с рёвом семи мотоциклетных двигателей мчится по горной дороге Кора всё выше и ближе к Кайласу.
Первый мотоцикл ведёт штурмшарфюрер СС Штаубе, за его спиной – Фриц фон Киль, в коляске – Кэтрин Винтер.
Встречаются паломники, которые едут на лошадях, яках, маленьких коренастых пони, едут на велосипедах, идут пешком, на коленях, ползут на животах, катятся с боку на бок...
Дорога узкая, каменистая тысячелетиями протоптанная миллионами ног, колен и животов тибетцев-паломников.
ШТАУБЕ
(наклоняется к Кэтрин,
сидящей в коляске)
Что за цирк, госпожа Картин Винтер,
простите, унтерштурмфюрер Винтер,
что они ползают?
КЭТРИН
Мы на священной тропе Кора - обход
Кайласа против часовой стрелки.
Количество обходов Кора засчитается
им в следующих инкарнациях,
превращениях после смерти.
Мотоцикл штурмшарфюрера Штаубе с трудом на узкой дороге нагоняет другой мотоцикл, из коляски которого, унтершарфюрер Шпатц-воробей кричит и показывает вниз.
ШПАТЦ-воробей
Русские, русские, господин
штурмшарфюрер! Опять русские!
Внизу по серпантину тропы поднимается группа на яках с русскими автоматами, торчит радиоантенна из вещмешке одного...
ШТАУБЕ
(оборачивается, кричит Фрицу)
Русские, господин гауптштурмфюрер!
Это русские! Стоп, стоп...
Штурмшарфюрер Штаубе останавливает машину, делает сигнал своим «стоп». Отряд останавливается.
ФРИЦ фон КИЛЬ
В чём дело, штурмшарфюрер Штаубе?
Продолжайте путь! Поехали!
ШТАУБЕ
Господин гауптштурмфюрер, разрешите
дать бой русским. Подходящее место,
потом будет неизвестно что!
ФРИЦ фон КИЛЬ
Штурмшарфюрер Штаубе, вы опять на
своём. Я уже сообщал вам, что у
меня есть приказ в боевой контакт
с русскими не вступать. Только в
крайней необходимости.
Необходимость не вижу. Продолжайте
движение! У нас крайне мало
времени.
ШТАУБЕ
Я человек военный, участвовал в
боях, а вы, господин
гауптштурмфюрер, хоть и в звании,
но вы – человек штатский и пороха
не нюхали! С русскими надо кончать
раз и навсегда, чтобы это не
стало потом головной болью.
Я настаиваю, господин
гауптштурмфюрер. У нас пока есть
преимущество: внезапность и хорошее
вооружение. А потом мало ли что!
А русские на яках с автоматами уже близко.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(возмущённо)
Штурмшарфюрер Штаубе, под
трибунал захотели? Вы охрана –
и не сметь устраивать мне бунт!
Гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль возмущён неповиновением, охраны, хватается за пистолет.
Штурмшарфюрер Штаубе машет Квеку. Тот мигом отнимает у Фрица пистолет, голову начальнику в колени - заталкивает в коляску.
КВЕК
Сидите тихо, господин
гауптштурмфюрер, не надо шуметь.
Всё ваше будет вашим. Нам ваше не
нужно.
(наставив пистолет на
учёных)
И вы, офицеры, не бузите, пожалуйста.
Мы сами всё сделаем. А вы тихо.
Штурмшарфюрер Штаубе берёт инициативу экспедиции на себя.
ШТАУБЕ
Шпатц, Ланг, Бергер, машины за тот
камень, пулемёты к бою. Авербух,
Эрлихман – с автоматами влево –
ждёте моей команды, Заутпав и Квек
стережёте учёных, чтоб не рыпались,
если хоть одна царапина на них –
шкуру спущу. Выполнять.
ШПАТЦ-воробей
(за всех)
Приказ понят. Яволь!
Гауптштурмфюрер Фриц фон Киль, Вальтер Фриденау и Кэтрин Винтер вынуждены подчиниться.
Немцы ждут.
В пулемётных прицелах пустая площадка.
ШТАУБЕ
Аллес берайте! Всем приготовится!
Но из-за поворота на площадку вместо нескольких всадников на армейских яках появляется целая толпа паломников тибетского племени бальти.
Это с полсотни пешего и ездового люда с повозками, мешками нагруженными на пони и яков.
В окружении толпы немцы замечают русскую группу на яках, которая старается смешаться с паломниками.
Эсесовцы понимают, что русские их обнаружили и хотят уйти от контакта, и штурмшарфюрер Штаубе даёт команду к атаке.
ШТАУБЕ
Фоя! Ангриф! Атака!
Стреляя в воздух, немецкие мотоциклисты врываются в толпу, сближаясь с советскими разведчиками.
Паломники разбегаются, кто вперёд, кто назад, кричат, прячутся за камнями.
КРИК
Ивя-а-азан!
Рёв яков, пальба, где-то в стороне, с нарастающим грохотом, обрушивается лавина.
И вдруг всё разом стихло.
Даже далёкая лавина.
На площадке – двое: Шайков и Кэтрин. Одной рукой русский обхватил немку за плечи так, что ей не сдвинуться, другую с пистолетом держит у виска женщины.
ШАЙКОВ
Отставить фоя! Стоп! Стоп, Фрицы!
Бабе вашей капут! Лившиц, скажи им:
разойдёмся без боя, и каждый пойдёт
своей дорогой. Ни вашим, ни нашим.
Ничья!
Лившиц переводит.
ШТАУБЕ
Ауфхебу дас фое! Лассн зи унс гее!
Уходим!
Немцы и русские расходятся.
Кэтрин и Шайков обмениваются немыми взглядами, разъехались.
Эсесовцы помчались на мотоциклах вперёд и скрываются за изгибом горной тропы Кора.
Русская разведгруппа помогает перепуганным тибетцам.
33
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. КПП ОРДЕНА ЖЁЛТЫХ ШАПОК. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: В тот же день. Орден «Жёлтых шапок».
На развилке дорог – шатёр.
Толпится небольшая группа паломников.
Это местный КПП.
Наперерез немецким мотоциклистам выходят трое рослых стражников с мечами и один с кремнёвым ружьём - чуть в стороне берёт немцев на прицел.
Это тибетцы из секты Ордена Жёлтых шапок, народ серьёзный.
Самый крупный, в красном камзоле и жёлтой высокой шапке, видимо, начальник, что-то кричит высоким гортанным голосом.
Немцев не пропускают к Кайласу.
Кэтрин Винтер сходит с мотоцикла, вежливо кланяется, на кхамском языке объясняет.
КЭТРИН
(бегущая строка перевода)
Здравствуйте, уважаемая стража!
Мы несём вам и членам ваших
семей добрые пожелания здоровья
и успеха во всех ваших делах.
Перед вами - немецкая научная
экспедиция, которая изучает язык
тибетцев, народное творчество и
фольклор. Мы находимся под
покровительством Далай Ламы Х1У,
вот наш пропуск с печатью
короля!
Кэтрин предъявляет стражникам пропуск.
Начальник что-то гортанно кричит. Кремнёвое ружьё опушено, мечи убраны в кожаные ножны.
Начальник строго говорит, стоящему рядом с Кэтрин, мужчине - гауптштурмфюреру Фрицу фон Килю.
КЭТРИН
(переводит)
Нас пропускают, но строго
предупреждают, чтобы не вздумали
искать врата Шамбалы, как это
делали другие европейцы. Где они?
Их нет... Сгинули. Так может
случиться и с нами.
Трогаются, было, в путь.
Но сзади вдруг - выстрел, другой, громкий спор, крики, оглянувшись, видят драку: с десяток Жёлтых шапок, стаскивают с яков, мутузят русскую группу.
Минута на размышление.
ФРИЦ фон КИЛЬ.
Штурмшарфюрер Штаубе, приказываю
развернуться и подъехать к КПП.
Ганс Штаубе, из командиров - снова охранник, недовольно подчиняется, заворачивает свой мотоцикл, машет остальным, чтобы ждали.
КЭТРИН
(Фрицу фон Килю)
Скажу им, что это отставшая группа
нашей экспедиции.
Кэтрин вежливо объясняется с Жёлтыми шапками. Те кивают, соглашаются пропустить русских.
Немцы молча, не оглядываясь на разведгруппу, уезжают.
Тибетцы отпускают русских, но орут на Гао Линвея, толкают, заворачивают его яка, замахиваются мечами.
ШАЙКОВ
(Лившицу)
Что они хотят? Что они к нашему Гао
привязались?
ЛИВШИЦ
Говорят, что китайца не пропустят
дальше, требуют, чтобы он вернулся,
откуда пришёл. Не пропустят,
товарищ капитан. Я их знаю. Старая
вражда с китайцами у Жёлтых шапок.
Разведгруппа прощается с Гао Линвеем, садится на яков трогается.
Только капитан ГБ Аполлонов намного задержался, что-то передал Гао Линвею...
Выезжают из-за горы.
Перед ними пологая с подъёмом обширная долина. Немцев уже нет. Но на пыли по каменной дороге отчётливо видны протекторы мотоциклов.
Горный пейзаж красив и тревожен.
В небе кружат грифы – трупоеды.
ВАЛИТОВ
Долина Мотхи Габи. Тибетцы
называют её «Долиной смерти».
Они не хоронят умерших,
привозят сюда и оставляют
для птиц. Чуть выше, вон на
том утёсе площадка для
просветлённых. Йоги приходят
туда умирать.
ЖОРА
Как, приходят на своих ногах и...
ВАЛИТОВ
Да, приходят, садятся в падмасану,
в позу лотоса, и отключаются, и что
характерно: грифы их не трогают.
Близится вечер. Горы ещё светятся уходящим днём. Но в долине сгущается сумрак.
34
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ОСЕНЬ. ВЕЧЕР В НОЧЬ.
ТИТР: Вечер и ночь того же дня.
Кора – тропа паломников, серпантином поднимается всё выше и выше.
Натужно ревут моторы, преодолевая крутые повороты и петли.
Как всегда первый мотоцикл молча ведёт штурмшарфюрер Ганс Штаубе. За его спиной – Фриц фон Киль. Кэтрин в коляске.
Кэтрин осторожно разворачивает майку Фрица, разглядывает камень Чинтамани.
КЭТРИН
(негромко Фрицу)
Это и есть камень Чинтамани? Что за
порода? Берилл? Агат? Горный
хрусталь? Может опал?
ФРИЦ фон КИЛЬ
(свешивается над коляской
Кэтрин, негромко)
Неизвестный науке минерал, якобы
с Ориона и якобы обладает свойством
исполнять желания, но главное –
откроет ворота Шамбалы, где «Ось»
- манипулятор власти над миром,
дающая богатство и бессмертие».
Штурмшарфюрер Ганс Штаубе, смотрит вперёд на опасную дорогу.
Руки в крагах на руле.
А сам внимательно слушает рассказ фон Киля. Краем глаза видит, как тот осторожно забирает Чинтамани из рук Катрин и прячет себе за пазуху френча.
Кора поднимается всё выше. Склоны гор кое-где в снегу.
Въезжают в сырое облако. Становится холодно. Воздух разрежен. Дышать тяжело.
Четырёхцилиндровые двигатели мотоциклов чихают, глохнут.
Штурмовики матерятся, катят машины на себе.
Спускаются сумерки.
Остановились.
Фриц фон Киль и Вальтер Фриденау с фонариком рассматривают маршрут-карту.
ВАЛЬТЕР
В письме сенсетива на маршруте
указан знак, где путь к Шамбале
расходится с тропой Кора. Знак –
«Чёрная Обезьяна». Где-то здесь.
Ищите, Фриц, Катрин!
Осматриваются и тут же находят знак.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Вот же он, смотри! «Чёрная
Обезьяна»! Здесь сразу влево и вниз.
Перед ними, у самой дороги - каменная глыба с грубо выбитым изображением древнего тибетского тотема «Чёрной Обезьяны», и едва заметный спуск влево за большим каменным грибом.
Кора почти пуста.
Русские на яках давно отстали.
Экспедиция поджидает, когда из вида исчезнет последний паломник, и мотоциклы резко сворачивают, въезжают один за другим в едва заметную ложбину за каменным грибом меж двух серых скал.
Отряд осторожно движется по отвесному карнизу и останавливается в складке горы на плоской площадке.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(всем)
Ахтунг! Ждём, всё будет, когда
стемнеет.
(Вальтеру и Катрин)
В нужный час, как написано в письме,
с вершины Кайласа мы увидим луч
света. Он укажет врата в Шамбалу.
Учёные собирают приборы, ставят на штативы секстант, прибор ночного видения, кинокамеру. Сверяются со схемами в письме сенсетива Вольфа.
Вальтер Фриденау убирает в портфель письмо, схемы, тексты, налаживает кинокамеру с высокочувствительной плёнкой.
Мотопехота развела костёрок из брикетов сухого спирта.
Ужинают. Как всегда радист унтершарфюрер Карл Шпатц-воробей веселит штурмовиков.
Фриц, Катрин и Вальтер стоят в готовности у приборов, пьют кофе из термосов, ждут.
Хохот штурмовиков стихает. Штурмшарфюрер Ганс Штаубе о чём-то неслышно переговаривается со своими унтерами.
Сумерки, как обычно в горах, быстро сменяются ночью, но это не абсолютный мрак. Горы светятся – отражают снежными склонами свет звёздного неба.
И вдруг беззвучная ослепительная вспышка.
Пронзительный сверкающий луч бьёт с далёкой вершины Кайласа, что чёрным силуэтом закрывал полнеба.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Вир беганен! Внимание!
Начали! Мотор, Вальтер!
Вальтер включает кинокамеру.
Катрин наблюдает в прибор ночного видения, как луч упирается в пустоту, замирает, как бы висит... и вдруг изгибается.
КЭТРИН
Вальтер, Фриц! Смотрите! Он
изгибается? Из прямой линии свет
становится параболой! Невероятно!!!
Они видят, как второй конец параболы входит в длинную ровную расщелину в плоскости склона Кайласа.
В ослепительной серебряной полосе этой параболы туда и обратно стремительно перемещаются, какие-то светящейся сгустки неведомой субстанции...
Фриц фон Киль быстро измеряет расстояние и местонахождение расщелины.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Да, там вход! Я вижу вход! Завтра,
ну, в крайнем случае, послезавтра,
мы будем в Шамбале.
В этот миг учёных внезапно окружают егеря «Мёртвой головы», хватают, пытаются связать.
Это заговор.
К Фрицу фон Килю, подскакивают штурмшарфюрер Ганс Штаубе и манн СС Генрих Квек, который мощно прихватывает Фрица сзади.
Ганс Штаубе лезет к Фрицу за пазуху френча, забирает камень Чинтамани. Квек связывает Фрица.
Остальные штурмовики дерутся с Вальтером и Кэтрин.
На узкой каменистой площадке в сером сумраке высокогорья идёт неравная схватка.
ДИКТОР
Завтра они не будут в Шамбале и
послезавтра не будут, если вообще
они будут!
До «Октоберфеста», обещанного
подарка фюреру остаётся двадцать
семь дней.
35
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
ТИТР: 15 сентября. 1943 г. Гималаи. Ночь.
Разведгруппа капитана Шайкова поднимется по тропе Кора.
Остановились, где мотоциклетные следы свернули влево в едва заметную ложбину меж двух серых скал, спешились, отвели яков в сторонку за каменной глыбой «Чёрной Обезьяны», и вдруг слышат автоматную очередь, крики.
Трое, капитан Шайков, старлей Аполлонов и сержант Жора Новицкий осторожно спешат на шум узким каменным карнизом и в серой мгле в метрах ста впереди видят узкую площадку над пропастью, где при свете костра идёт молчаливая схватка.
Отряд охраны «Мёртвая голова» скручивают учёных «Ананербе».
Учёные сопротивляются. Особенно достаётся охранникам от женщины.
Шайков видит схватку двухметровой гориллы – Генриха Квека и Кэтрин, но набегают другие штурмовики, наваливаются, вяжут.
Кляп в рот, чтоб не орала.
Запихивают двух связанных учёных эсесовцев в коляски мотоциклов. Третьего с портфелем, видимо, застреленного, сбрасывают в пропасть.
И... рассаживаются у костра!
Пьют, закусывают. Вот уже и песня слышится. Звучит губная гармошка.
Громче всех смеётся и поёт унтершарфюрер Шпатц-воробей.
Слышна его тирольская песенка про «Красную шапочку и волка».
ШПАТЦ-воробей
По лесу идёт Красная Шапочка.
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю,
тур-лю – улю!
ШТУРМОВИКИ
Красная Шапочка несёт бабушке
пирожки-и-и...
ШПАЦ-воробей
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю,
тур-лю – улю-ю-ю!
Разведчики молча наблюдают за немцами.
ЖОРА
Поют.
ШАЙКОВ.
Поют, Жора.
ЖОРА
Поют и выпивают, однако, товарищ
капитан! А мы чо?
АПОЛЛОНОВ
Слава, самое время атаковать.
Пьяные, ночь! Перебьём охрану.
Освободим учёных... Шамбала наша!
ШАЙКОВ
(спокойно)
Гоша, как говаривал Козьма Прутков:
«Не ходи по косогору, сапоги
стопчешь».
(ко всем)
Ну, насмотрелись. Уходим.
АПОЛЛЛНОВ
Но, Слава!
ШАЙКОВ
Идём – идём. «Сапоги стопчешь»,
старлей! Это первая серия. Вторую
завтра досмотрим.
Разведгруппа не вмешивается в немецкие дела, возвращается к товарищам, укрылась на ночлег, чтобы следовать завтра за немцами.
36
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ДОРОГА К ВРАТАМ. ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР:17 сентября 1943 г. Утро. Дорога к вратам.
Тропа паломников Кора осталась далеко внизу, в стороне.
Немецкая экспедиция «Операции «Ось» и разведгруппа НКВД друг за другом поднимаются крутым склоном на Кайлас.
Немцы поднимаются первыми
Не хватает кислорода.
Трудно дышать.
Мотоциклы глохнут.
Один совсем сдох: не завёлся - бросили.
От лютого мороза немцы натянули на себя всё, что было припасено.
Машины ползут еле-еле. Один за рулём - двое толкают сзади.
ШТАУБЕ
(Курту Лангу)
Ланг, развяжи их. Пусть пёхом идут,
не тащить же их на себе.
Фрица и Кэтрин развязали. Идут, тяжело дышат.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(смотрит на прибор)
Высота 5700. Идём вторые сутки.
Будет ещё хуже. Как ты думаешь,
Вальтер жив?
КЭТРИН
Нет. Они убили его.
ФРИЦ фон КИЛЬ
У него был портфель. Там астральное
письмо... Все тексты, заклинания...
КЭТРИН
Я успела набросать схему по лучу
с вершины Кайласа, держи.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Да, это наш маршрут, молодец.
Идут по маршруту, указанному астральным письмом сенсетива и подтверждённому лучом с вершины Кайласа.
В сотне метров ниже за немцами на яках едут советские разведчики. Едут молча, не выпуская немцев из вида.
И когда останавливаются немцы, останавливаются и русские.
Немцы оглядываясь, видят русских и торопятся, торопятся: хорошо бы оторваться, да сил нет.
Входят в облако.
Обе группы долго поднимаются в плотном холодном тумане.
Наконец, выбрались из облака. Теплее не стало.
Над ними - тёмно-синее небо с ослепительным солнцем.
Справа под ними – пропасть в обширную горную страну – острые вершины до горизонта с плывущими внизу облаками.
Слева - снежный склон с огромным нависшим лавинным карнизом.
А впереди!!!
На скальном выступе метрах в 20 перед ними спокойно стоит, держа их на прицеле шмайсера, человек.
Человек улыбается большой скуластой физиономией, машет рукой, как старому знакомому, гауптштурмфюреру Фрицу фон Килю.
Рядом – с бывшим немецким резидентом Сонгполом под кодовой кличкой - «Як», ещё один тибетец – молодой лоп Мачен.
За спинами чернеет вход в пещеру забытого отшельника.
СОНГПОЛ
Хайль Гитлер! Халло! Гутен таг,
маин либе фройинде!
Немцы стоят с разинутыми ртами. Такого они не ожидали.
СОНГПОЛ
Давно не виделись, герр
гауптштурмфюрер фон Киль! Как
поживаете?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Эй, Як, опусти автомат. Чего тебе
нужно?
СОНГПОЛ
Отдай Чинтамани, Фриц. Я не шучу.
Посмотри вверх.
Немцы смотрят верх и действительно, положение угрожающе: прямо над ними свешивается огромный карниз снежно каменной лавины.
СОНГПОЛ
Быстро, отдай камень. Если не
отдашь, даю очередь по карнизу.
Лавина всех прикончит.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(кричит Штаубе)
Штаубе, отдай ему камень!
Немедленно.
ШТАУБЕ
(взбешенно ругается)
Дик ему в рыло! Нет! Абшаум! Сука!
Нет, китайский гондон, не отдам!
ФРИЦ фон КИЛЬ
Штаубе! Отдай камень! Он нас завалит,
сволочь!
Штаубе бросает Чинтамани на площадку Сонгполу.
Сонгпол, держа немцев на прицеле, приказывает Мачену забрать камень, а когда камень оказывается у того в руках, стреляет по ледяному карнизу, и оба мгновенно скрываются в пещере от рванувшей вниз гибельной лавины.
Лавина!
Мотоциклы, люди, яки... обе экспедиции - всё исчезло в снежно-ледяном потоке, несущемся с огромной скоростью вниз, грохоча каменными и ледяными глыбами.
37
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. УПРАВЛЕНИЕ НКГБ-МГБ СССР. КАБИНЕТ СТАРШЕГО МАЙОРА ГБ. П. А. СУДОПЛАТОВА. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: 17 сентября 1943 г. День. Управление НКГБ-МГБ СССР.
В кабинет старшего майора НКГБ СССР П. А. Судоплатова входит дежурный радист сержант ГБ Гелий Лазарев. В руках расшифрованная радиограмма.
РАДИСТ
Разрешите, товарищ старший майор.
СУДОПЛАТОВ
Давай, сержант! От Камбрнига?
РАДИСТ
(странно смотрит на
начальника)
Радио из Чунцина, Китай, Павел
Анатолич, шифровка от старлея
Аполлонова.
СУДОПЛАТОВ
От «Комбрига»?
РАДИСТ
Нет, лично вам от старлея
Аполлонова, через его резидента
Гао Линвея.
Старший майор ГБ Судоплатов держит в руках расшифрованную радиограмму. Руки его трясутся.
СУДОПЛАТОВ
(радисту)
Ты читал?
РАДИСТ
Само собой - расшифровывал, Павел
Анатолич.
СУДОПЛАТОВ
Спасибо, иди.
РАДИСТ
Есть!
(идёт к дверям,
оборачивается).
Может напрямую связь с «Комбригом»,
Павел Анатолич?
СУДОПЛАТОВ
Иди. Я позову... Подожди Гелий!
РАДИСТ
Слушаю, товарищ старший майор?
СУДОПЛАТОВ
Что это, Гелий?
РАДИСТ
Ума не приложу. Скорее какая-то
провокация, товарищ старший
майор Павел Анатолич. Надо на
«Комбрига» выхо...
СУДОПЛАТОВ
Спасибо. Свободен.
РАДИСТ
Есть.
Судоплатов ещё и ещё раз читает текст радиограммы не в состоянии поверить донесению.
ДИКТОР
17 сентября 43 года на шестой день
отбытия разведгруппы капитана ГБ
Шайкова на Тибет по ликвидации
вражеской «Операции «Ось», старший
майор Госбезопасности Павел
Анатольевич Судоплатов получил
радиограмму, смысл которой был ясен
и совершенно непонятен: «Старший
лейтенант ГБ Аполлонов через
резидента Гао Линвея: «Срочно
сообщаю: капитан ГБ Шайков –
предатель, вошёл в сговор с
эсесовцем Фрицем фон Килем
о добыче «Оси» для немцев. На
руках имею очевидные
доказательства сговора.
Старший лейтенант ГБ СССР, политрук
группы Генрих Аполлонов».
СУДОПЛАТОВ
(ходит, говорит сам
с собой)
Что это? Что? Нет, тут что-то не то,
старлей Аполлонов. При чём здесь
Аполлонов? Провокация? Немцы?
Ответный ход на наш – кто добудет
«Ось»? Мы или «Ананербе».
(кричит в дверь)
Сержант Лазарев.
Тут же, как ждал, появляется радист сержант ГБ Гелий Лазарев.
РАДИСТ
«Комбригу», Павел Анатолич?
СУДОПЛАТОВ
Да, шифруй срочно: «Прошу посла
СССР в Китае тов. А.С. Панюшкина
выяснить всё, что можно о
разведгруппе капитана В. Шайкова,
какие действия со стороны немецкой
(ДАЛЬШЕ)
СУДОПЛАТОВ (ПРОД)
экспедиции. Ответ незамедлительно.
Старший Майор ГБ НКВД Судоплатов.
И срочную радио «Блондину»:
Сообщить, что можно о действиях
«Операция «Ось» ин-та «Ананербе».
РАДИСТ
Товарищ старший майор, с 6-го
сентября «Блондин» не выходит на
связь. Десять дней.
СУДОПЛАТОВ
Он крепкий орешек. Если жив
отзовётся. Дай ему самую срочную.
«ПТН». Отзовётся.
38
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ГОРА КАЙЛАС. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: 17 сентября. Гималаи. Гора Кайлас.
Горный пейзаж после прыгающей лавины – полное преображение мира. Чёрные камни сквозь сверкающий фирновый снег – саван на скелете великана
Первыми из глубокого снежно-ледяного месива, из-под камней и зернистого высокогорного сугроба выбираются капитан Шайков и гауптштурмфюрер Фриц фон Киль, у которого сильно подвернута нога.
Капитан Шайков бросается откапывать кого-то, кто, как ему, кажется, еле слышно стонет под снегом. Это Кэтрин. Выкапывает её. Она, молча благодарно жмёт ему руку.
Вместе принимаются откапывать оставшихся в живых, политрука старлея Аполлонова, радиста Шпатца-воробья, сержанта Жору Новицкого, трёх других егерей.
Из-под снежной глыбы вылез невредимый манн СС Генрик Квек, откапывает своего командира штурмшарфюрера Ганса Штаубе...
Сильные ушибы, кровоподтёки, но эти живые.
Кого-то нет...
Кэтрин вправляет Фрицу фон Килю подвернутую ногу.
Откопали три мотоцикла, завели. Работает рация.
Но есть серьёзные потери.
Командир отделения штурмшарфюрер Штаубе подсчитывает живых егерей. Троих нет... Двоих...
ШТАУБЕ
Отделение строиться. Автоматы с
предохранителей!
«SS Мёртвая голова» выстроилась не по росту перед штурмшарфюрером.
ШТАУБЕ
Унтершарфюреры Шпатц, Квек, Ланг,
Авербах, Эрлихман, среди вас отныне
не будет доблестных воинов Рейха
унтершарфюреров Отто Бергера и
Хайнца Заутпава. Они погибли за
Великую Германию. Унтершарфюрер
Ланг, давай гимн!
ЛАНГ
Есть гимн, штурмшарфюрер!
Ланг вытаскивает губную гармошку, играет. «Германия, Германия превыше всего...!».
ШТАУБЕ
Отдадим честь павшим героям
трёхкратным салютом. Фоя! Фоя! Фоя!
Эсесовцы трижды стреляют в воздух.
Шайков, Жора, Аполлонов продолжают откапывать, искать, своих: пропали Валитов и Лившиц.
Разведгруппа роет руками, разгребает снег, камни.
ШАЙКОВ
(разгребая камни и снег)
Прыгающая лавина, сорвалась от
выстрела. Спасло, что оказались
под карнизом. Если б на склоне или
в ложбине, то хана всем. Но где
же ребята?
ЖОРА
Нет их здесь. Может спуститься,
поискать, товарищ капитан? Может
живы...
Смотрят вниз.
Внизу – двух-трёхкилометровый отвесный обрыв с острыми пиками скал, заваленный лавиной. Далеко из-под снега торчит колесо, ниже – искорёженная коляска от мотоцикла, трупы яков, рука в краге, ещё ниже знакомая жёлтая ветровка...
ШАЙКОВ
Ветровка Валитова. А сам?... Они
у обрыва стояли. Их просто срезало.
Погибли ребята.
В стороне на камне Кэтрин вправляет ногу Фрицу фон Килю.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Ой! Чёрт возьми! Что же делать?
КЭТРИН
Терпи, Фриц, ещё немного. Перелома
нет. Порвал связки. Терпи!
ФРИЦ фон КИЛЬ
Да я не о ноге! Камень пропал,
Чинтомани!!!
КЭТРИН
Найдётся. Куда пойдёт, Сонгпол?
У него один путь – к Шамбале,
постарается войти, добыть «Ось мира»,
стать Владыкой Вселенной. Этим он,
видимо, и соблазнил простака Мачена.
ФРИЦ фон КИЛЬ
(пытается встать)
Ты всё? Кончай. Надо спешить.
КЭТРИН
Отдохнуть надо после лавины.
Подходит Штаубе.
ШТАУБЕ
Господин гауптштурмфюрер, далеко
ещё? Отделению нужен отдых, денёк
хотя бы.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Какой денёк! Какой денёк! Эта
сволочь тибетец, как вы думаете,
куда пошёл? У него и камень, и все
карты, схемы.
(ходит с больной ногой,
стонет)
Ну, ладно. Давайте завтра. Завтра
утром. Отдохнём в Шамбале.
ШТАУБЕ
Слушаюсь. Завтра, так завтра.
Вместе разводят костерок.
Уселись не рядом, напротив: группа немцев и советские разведчики.
Немцы вскипятили кофе.
Обмениваются походной провизией. Русские достают фляжки с водкой, консервы, Жора режет кортиком, кладёт в общую горку куски розового сала с солью. Стали знакомиться.
Общая беда - гибель товарищей - сблизила.
Шпатц-воробей тычет себя в грудь.
ШПАТЦ
Их ист Карл, абер нихт дер гросс
Карл, айн кляйн шпатц! Ферштейн?
Ха-ха-ха!
ШАЙКОВ
Да, понял, понял. Ты есть
Карл-воробей, не великий Карл, но
маленький, весёлый воробейчик.
А я – Вячеслав! Водку пьёшь,
воробейчик?
ШПАТЦ
Их? Зови дер зелбен. Зогар зеер!
ЖОРА
Ишь ты. Говорит, что даже очень
пьёт!». Товарищ капитан, этот Швейк
вроде нормальный, не оболваненный
фашист!
Шпатц-воробей услышал слово Швейк, смеётся, что-то быстро говорит по-немецки, но разведчики его понимают.
ЖОРА
Говорит, что его часто дразнят
Швейком за пузо, но Швейк - пузатый
чех, славянин, а он, Шпатц –
пузатый австриец, но только не чех.
Австрийцы, немцы – это не чехи и
не поляки. Он чистый германец и
этим гордится.
Сдержанно смеются. Разлили. Подняли. Русские колпачки от фляг. Немцы одноразовые красные стаканчики со свастикой.
РУССКИЕ
За нашу победу!
НЕМЦЫ
Унзер зиг! («За нашу победу!»).
Тут же наполняют ещё по одной. Молча закусывают. Особенно расхватывают куски жориного сала. Хвалят, чавкают. Шпатц на правах уже почти друга, показывает на Авербаха.
ШПАТЦ
Я воробей с пузом, а это наш Авербах
с жопой. У него самый здоровенный
зад был в нашем старом отряде. Так
и зовут его Мих-гезе.
АВЕРБАХ
Отстань, Шпатц. Лучше спой что-
нибудь. Про «Красную шапочку»
давай.
Шпатц толкает в бок Ланга.
ШПАТЦ
Давай, Курт. Где твой аккордеон?
Давай ещё по одной и «Красную
шапочку» для друзей споём.
Наливают. Выпивают. Закусывают. Ланг заиграл на своей губной гармошке.
ШПАТЦ
(поёт)
«По лесу идёт Красная Шапочка.
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю,
тур-лю – улю!
Красная Шапочка несёт бабушке
пирожки.
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю,
тур-лю – улю!
НЕМЦЫ
А на встречу Красной Шапочке
идёт Серый Волк
Йола-ола! Йо-о-ла! Тур-лю,
тур-лю – улю!
Немцы смеются.
На темноты выдвигается штурмшарфюрер Штаубе.
ГАНС ШТАУБЕ
Отставить, унтершарфюрер Шпатц.
Погибли наши товарища, а вам весело!
Лучше споём наш марш штурмовых
отрядов «Херауз цум Камф!».
ШПАТЦ
Мы – солдаты, господин
штурмшарфюрер. Идёт война. Мы все
можем погибнуть.
Так почему не спеть про Красную
Шапочку, которую поимел, конечно,
по взаимному желанию, Серый Волк.
Но я не против «Херауз цум Камф»
Ланг энергично играет бодрую маршевую мелодию. И все поют. Сначала в разнобой, тихо, потом громче и дружно.
НЕМЦЫ
Drum hohen und hohen und hohen!
Wir steigen trotz Hass und Verbot
Und Juder S.A. Mann ruft mutig,
Heil Hitler!
Wir sturzen den Judischen Thron!
ЖОРА
Товарищ капитан, Вячеслав Фёдорович.
Вы слышите? Это же наш «Марш
Авиаторов»... «Всё выше, всё выше
и выше...».
ШАЙКОВ
Да, сержант, наш марш «Авиаторов»
Хайта и Когана, пели немецкие
коммунисты в Интербригаде Тельмана.
Марш понравился нацистам. Они
переделали в свой гимн, называется
«На бой»...
ЖОРА
На бой, говорите, товарищ капитан?
Так дадим им бой. Где ваша
концертина? Доставайте! Нас трое
против их девяти глоток. Мы их
перекроем! Давайте по сто
наркомовских и перепоём фрицев.
Наливают (себе), выпивают, воротом обсушились.
Капитан Шайков растягивает меха своей круглой гармошечки, и три мощные русские глотки против девяти фашистских взревели!
РУССКИЕ
Мы рождены, чтоб сказку сделать
былью
Преодолеть пространство и простор.
Нам Сталин дал стальные
руки-крылья,
А вместо сердца – пламенный мотор.
Немцы сбиваются. Ланг на губной гармошке подыгрывает уже не своим, а русским разведчикам.
А разведчики гремят на все Гималаи, и горная страна отвечает многократным и многоголосым ночным эхом-гимном.
Всё выше и выше, и выше
Стремим мы полёт наших птиц,
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ...
Ещё куплет - и обе группы поют уже в унисон, каждый на своём языке, но русских слышнее.
Шайков играет, поёт, а сам нет - да нет, а посматривает на немку Кэтрин. Она ему нравится. Эти взгляды перехватывают и холодный, всегда подозрительный, Фриц фон Киль, который не поёт со всеми и старлей ГБ Аполлонов, уже определивший каждому своё место в задуманной им интриге.
Ещё одна ночь в горах.
Сидят у костра и вроде спят, но как спать, когда рядом враг, который ждёт, чтобы убить тебя.
Но мироно сидят у костерка старлей ГБ Аполлонов, что-то толкует по-немецки штурмшарфюреру Гансу Штаубе.
Рядом ещё треплется и веселит неугомонный унтершарфюрер Шпатц-воробей. Его слушают, смеются СС-манн Квек, взрывник Ланг и Эрих Авербах, по прозвищу «гезес», что по-русски «жопа».
Штурмшарфюрер Штаубе выставил караул для своих - унтершарфюрера Эрлихмана.
Немцы немного ещё поболтали, потом замолчали, сняли сапоги, залезли в меховые спальники и уснули.
Был тяжёлый, опасный день. Сморила ночь, притупила глаза.
Капитан ГБ Шайков идёт к обрыву, где погибли товарищи, стоит, молчит, оглянулся.
Жора дремлет у костра, но автомат его на страже.
А где старлей Аполлонов?
39
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. УПРАВЛЕНИЕ НКГБ-МГБ СССР. ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР: 19 сентября 1943 г. Кабинет старшего майора НКГБ СССР
П. А. Судоплатова.
Старший майор НКГБ СССР П. А. Судоплатов работает за столом, слышит стук в дверь. Он ждёт этот стук. Он ждёт.
СУДОПЛАТОВ
Входи сержант. От «Комбрига»?
Входит дежурный радист сержант ГБ Лазарев. В руках расшифрованная радиограмма.
РАДИСТ
Да. Только что шифровка из Чунцина.
Но это не «Комбриг».
СУДОПЛАТОВ
Давай – давай!
Судоплатов читает шифровку из Чунцина.
ДИКТОР
«Информация из оперативных сведений
по Северной Индии: «17 сентября в
районе горы Кайлас прошло сильное
лавинообрушение. Совместная
(ДАЛЬШЕ)
СУДОПЛАТОВ (ПРОД)
индийско-тибетская
горноспасательная
служба извлекла из-под завалов
трупы, людей, животных и обломки
техники научной экспедиции
неопознанной принадлежности.
Третий секретарь посольства
Буданин».
Судоплатов смотрит на сержанта Лазарева. Сержант Лазарев ждёт.
СУДОПЛАТОВ
Что скажешь, сержант Гелий? Ты у нас
всё знаешь.
РАДИСТ
Теряюсь в догадках, Павел Анатолич.
Не может такого быть с товарищем
капитаном. Я его хорошо знаю. Ни
того, что в той депеше, ни в этой.
И почему Буданин?
СУДОПЛАТОВ
Я тоже не верю. И этому Гао Лиинвею
не верю и доносу от старлея
Аполлонова не верю. Что
с «Комбригом»? Второй день нет связи.
Найди его на коротких, отправь радио
лично, шифруй: «Вторично прошу
сообщить о разведгруппе капитана
Шайкова. Как понять донесение агента
Гао Линвея от старлея Аполлонова –
провокация? Чья провокация? Немцы?
Англичане? Китайцы? Как понять –
«неопознанная» экспедиция. Тогда
чья экспедиция? Срочно выходите на
связь. Старший майор ГБ НКВД СССР
П.Судоплатов». Иди, Геля. Жду
прямую связь с «Комбригом». Стоп,
сержант. Подожди за дверью. Я думаю.
Судоплатов тяжело ходит по кабинету, говорит вслух сам с собой.
СУДОПЛАТОВ
Слава, Слава, Слава... Что с тобой
случилось, сынок? Да не может такого
быть. Слава - предатель? Хреновина!
А теперь ещё и погиб под лавиной?
Дважды хреновина, хреновина какая-то.
Тут что-то не так! Что–то не так!
Такой человек! Слава Шайков, опытный
(ДАЛЬШЕ)
СУДОПЛАТОВ (ПРОД)
разведчик, коммунист, партизан,
предал, а потом под лавину попал.
Не под пулю, не на мину наступил, а
под лавину. Да нет, ерунда какая-то.
Не может такого быть, сынок. Так,
так, так: подозрительная информация
этого китайца Гао Линвея от капитана
Аполлонова? «Комбриг» на связь не
выходит. Почему Бударин? Он вообще
вне операции. Что за дела? ...
Кто-то подставляет нас. «Крот» в
конторе, в разведгруппе? Кто?
Аполлонов? Нет, капитан Аполлонов
человек Берии. Кто тогда крот?
Валитов, Лившиц? Да, нет... А почему
нет?
(кричит через дверь)
Сержант, войди!
РАДИСТ
(входит)
Слушаю, товарищ старший майор!
СУДОПЛАТОВ
Срочную шифровку в Берлин. «Актрисе»,
«Юне», «Арийцу». Первое: всё, что
можно узнать на сегодня об экспедиции
«Ананербе» - «Операция Ось». Второе:
кто внедрён в контроперацию НКВД
на Тибет? Срочно. Что от «Блондина»?
РАДИСТ
От «Блондина» ничего. Молчит.
СУДОПЛАТОВ
Выполняйте.
РАДИСТ
Есть, товарищ, старший майор!
40
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ГОРА КАЙЛАС. ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР: 20 сентября 1943 г. Гималаи. Гора Кайлас.
И снова подъём.
Обе поредевшие группы уже вместе, помогая, поддерживая друг друга, вымотанные, раненные, обмороженные, поднимаются на Кайлас.
Воют, еле ползут вперёд два покорёженных мотоцикла с миномётами, фаустпатронами и взрывчаткой.
Еле плетутся по узкой опасной тропе восемь немцев и трое русских: капитан ГБ Вячеслав Шайков, старший лейтенант ГБ Генрих Аполлонов и сержант ГБ Георгий Новицкий.
Ещё немного. Ещё немного, и они у цели.
Впереди, совсем уж недалеко, видна та самая расщелина, как срез гигантским ножом в теле горы и площадка...
Уже рядом. Ещё шаг, другой...
Вдруг всё разом темнеет. Рвёт сильный ветер.
Мгновенно наваливается ревущая снежная буря.
И немцы, и русские останавливаются, легли не в силах поднять головы.
Снег, это даже не снег, а крупные льдинки, как шрапнель бьют в лицо, в глаза, забивают лёгкие.
Вокруг шевелящаяся мгла, плотная и упругая.
И в этой мгле они вдруг видят набегающую на них стаю белых мохнатых великанов с дубинами. Сколько их десять, двадцать, тьма...
ЖОРА
(крик еле слышен сквозь
рёв бури)
Мамочки! Это что за зверьё!
И русские, и немцы отчаянно отбиваются, отступают, стреляют. Слышен крик Кэтрин.
КЭТРИН
Это йети! Йети!
Шайков оказывается рядом, передёрнул автомат, даёт очередь: веер от живота.
ШАЙКОВ
(чуть слышно сквозь ветер
и завывание зверей)
Что за эти?
Кэтрин стреляет из «Вальтера». Между выстрелами кричит Шайкову.
КЭТРИН
Не думала, что они есть. Йети –
реликтовые мифические гоминиды.
Читала у Блаватской, что махатмы
Шамбалы дрессируют их для охраны врат в
страну. Мы уже совсем рядом с
Шамбалой, вот они и спустили йети
на нас.
Размахивая огромными дубинами с рычаньем и воем, йети окружают людей. Те отстреливаются револьверами и автоматами.
Пульки, как орешки, отскакивают от плотной, как броня шерсти и кожи йети.
Русские и немцы спина к спине воюют со снежными людьми.
Но этот человек стреляет не в йети.
Аполлонов целит в спину Шайкова, который сражается с мохнатым чудищем.
Трудно поймать в прицел спину.
Спина в движении, в бою. Но вот-вот и... Сейчас он выстрелит в эту спину, в спину своего старого друга, который давно уже не друг, а враг.
Но рядом оказывается Кэтрин, смотрит, глаз, как прицел - не стрельнул - испугался.
Окровавленная огромная самка йети, пытается сбросить с загривка сержанта Новицкого. Тот отчаянно борется, бьёт кортиком в мохнатую шею, но обезьяна падает на спину и массой раздавливает, убивает сержанта...
Катаются в схватке восемнадцатилетний Квек, манн СС-шутце, гренадёр-культурист, арийский «Вандал, белый воин» с мохнатым чудищем, видимо подростком йети. Квек давит мохнатого пацана, используя двойной нельсон. Йети хрипит, прыгает, сбрасывает Квека, кусается. Квек отступает в боксёрской стойке, бьёт в челюсть, если это челюсть, бьёт в нос, бёт в ухо, если это можно назвать ухом, закачался малый, но на Квека прыгает самка йети – сейчас разорвёт.
Фрицу совсем худо: его ломает, скручивает белая туша, но последняя, отчаянная пуля сваливает великана.
Люди отступают в окружении ревущих мохнатых обезьянолюдей. Сбились в кучку. Удары палиц сыпятся – не уклониться!
И немцы, и русские изранены, в крови.
Одежды в клочья.
Надо бы перезарядиться, но как?
Положение отчаянное!
И тут крик-приказ!
ШАЙКОВ
Ложись! Етит твою мать!
И рванула граната, вторая! - Это Шайков.
И забил пулемёт! - Это Шпатц-воробей, перебежками добрался до мотоцикла, стреляет с матерными немецкими прибаутками.
Остановились звери, попятились, падают, с рёвом отступают, уходят: или испугались, или хозяева отозвали.
И исчезли, вместе с ураганом и снегопадом.
Исчезли и унесли с собой раненых и убитых, исчезли, как белые призраки. Унесли и убитого сержанта Новицкого и двух убитых немцев.
Живые немцы и русские помогают друг другу после боя.
У Шайкова сломана правая рука, тяжело дышит, видимо, ещё и пара рёбер сломаны.
У Фрица фон Киля разбито лицо, сломан нос.
Ганс Штаубе весь в крови.
Старлей Аполлонов хромает, подвернул ногу.
Остальные тоже в ссадинах и ушибах...
Оглядываются...
Они высоко на Кайласе.
Чёрное небо.
Снежные пики и облака внизу под ногами.
Вечная тишина.
Вечереет.
Капитан Шайков уже не вспоминает художника Рериха, сидит, устало, прислонившись к каменной стене.
Старлей Аполлонов смотрит на немку Кэтрин, отворачивается: поняла или нет? Вроде, видела и не поняла.
Гауптштурмфюрер Фриц фон Киль, прихрамывая, подходит к Кэтрин, садится рядом. Они смотрят в гаснущие вечерние горы и говорят.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Как ты?
КЭТРИН
Устала.
ФРИЦ фон КИЛЬ
О чём думаешь?
КЭТРИН
О Вальтере.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Мы учились с ним, дружили. Он был
влюблён в тебя, Кэтрин.
КЭТРИН
Я знаю.
ФРИЦ фон КИЛЬ
А ты?
КЭТРИН
Что?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Ты любила его?
КЭТРИН
Мы дружили.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Ты не жалеешь, что с нами?
КЭТРИН
Нет.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Мы обязательно добудем эту «Ось».
Ты веришь в это?
КЭТРИН
Зачем ты спрашиваешь?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Мне нужен верный товарищ, мне нужно
плечо. Мне бывает страшно рядом с
этим Штаубе. Он мне мешает. И этот
русский. Почему он так смотрит на
тебя?
КЭТРИН
Не бойся. Делай, что должен, Фриц.
Над Кайласом спускается ночь. Обе группы так устали, что, даже не выставив охрану, уже спят, двое русских, прижавшись друг другу бушлатами, немцы в спальниках с автоматами на всякий случай в руках. Не спит Фриц фон Киль. Не спится гауптштурмфюреру.
ДИКТОР
Утром эсесовцы надеются попасть в
таинственную Шамбалу, забрать.
«Ось» мира», бессмертие и
власть 3-го Рейха над Вселенной.
До «Октоберфеста», обещанного
подарка фюреру остаётся 21 день.
Всего ничего...
41
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. УПРАВЛЕНИЕ НКГБ-МГБ СССР. ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР: 21 сентября 1943 г. Управление НКГБ-МГБ СССР.
Кабинет старшего майора НКГБ СССР П. А. Судоплатов.
Судоплатов работает за столом, слышит стук в дверь.
СУДОПЛАТОВ
Да! Да, входи сержант. От
«Комбрига»?
Входит дежурный радист сержант ГБ Лазарев. В руках радиограмма.
РАДИСТ
Нет, товарищ старший майор.
Шифровки из Берлина. От «Актрисы»
и «Арийца». Одна за другой.
Судоплатов читает шифровку от «Актрисы».
ДИКТОР
«Донесение от резидента К19-38.
«Актриса». «Довожу до Вас -
«Информация из канцелярии
адмирала Канариса: «Экспедиция
«Операция Ось» погибла под лавиной
17 сентября сего года на горе
Кайлас. В связи с труднодоступным
высокогорьем тибетские поисковые
группы не спасли ни одного
человека».
Вторая шифровка от резидента
М24-56 «Ариец». «20 сентября
1943 года. Из перехвата
телефонного разговора Мюллера и
Гиммлера. «Экспедиция
гауптштурмфюрера СС Фрица фон Киля
погибла под лавиной в Гималаях.
Там же погибла русская
разведгруппа, вместе с нашим
агентом. Фюреру пока докладывать
воздержимся».
Старший майор ГБ Судоплатов молча по несколько раз читает радиодепеши из Германии.
Радист сержант ГБ Гелий Лазарев стоит в ожидании.
Судоплатов смотрит на сержанта Лазарева.
Сержант Лазарев ждёт.
СУДОПЛАТОВ
И мы пока воздержимся, да, сержант
Гелий Лазарев?
РАДИСТ
Так точно, товарищ старший майор.
Капитан Шайков, он такой, что
воскреснет всем смертям назло!
СУДОПЛАТОВ
Что от «Блондина»?
РАДИСТ
Молчит, пока молчит. У него это
бывает. Какая-то комбинация. Но
«Блондин» жив, обязательно
объявится.
42
НАТ. ТИБЕТ. ГИМАЛАИ. ГОРА КАЙЛАС. ОСЕНЬ. УТРО.
ТИТР: 21 сентября 1943 г. У врат Шамбалы.
Остатки немецкой экспедиции «Операция Ось» и русской разведгруппы выходят на скальный карниз.
Перед ними – тот самый разрез на скале.
В это место ночью пять дней назад била сверкающая огненная парабола.
Обе группы столпились на узком пятачке в сотне шагов от плоской, матово светящейся стены высотой метров в десять.
Стена ровная, серая, но это не камень.
Металл?
Вероятно, это и есть врата в неведомую Шамбалу?
Над ними, всё выше, выше на километр чёрного отвесного камня в густо-синее, почти чёрное небо, упирается снежный пик Кайласа.
Они у врат Шамбалы.
С большими потерями, но они дошли.
ШАЙКОВ
(тихо)
Ура, ребята!
И немцы повторяют вслед.
ШАУБЕ
Зиг! Виктория! Хайль Гитлер!
ВСЕ НЕМЦЫ
(подхватывают вразнобой)
Зиг хайль! Виктория! Хайль Гитлер!
Хурра!
И все кричат и прыгают, радуются, кто как умеет.
РУССКИЕ
(Шайков и Аполлонов)
Ура-а-а! Ура-а-а!
НЕМЦЫ
Байфаль! Байфаль! Зиг хайль!
ВМЕСТЕ
Хурра-а-а! Ура-а-а-а!
ШАЙКОВ
(тихо, про себя)
Эх, Жора-Жора, как же без тебя,
друг! Абрам Моисеич! Наиль Керимыч!
Порадуемся вместе!
Шайков вытаскивает концертино и пляшет, и поёт, и Курт Ланг играет на губной гармошке и Шпатц-воробей прыгает, улюлюкает по-тирольски, и Катрин пляшет, и Ганс Штаубе крутится, и прыгают с верзилой Квеком.
Старлей Аполлонов, как политрук, неожиданно берёт инициативу на себя.
АПОЛЛОНОВ
Слушайте, камераден, мы вместе
прошли трудный путь по пути к
Шамбале. Мы знаем всё о вашей
задаче. Вы, вероятно, знаете о
нашей задаче помешать вам попасть в
Шамбалу и что-то там поиметь. Я,
как партийный руководитель нашей
группы предлагаю дружеские
партнёрские отношения и в дальнейшем
действовать в Шамбале вместе. Кто
переведёт?
(Кэтрин)
Вы переведёте, мадам?
Кэтрин переводит слова Аполлонова.
ШТАУБЕ
(холодно смотрит на Фрица
фон Киля, на Шайкова)
Если гауптштурмфюрер не возражает,
то мы согласны на партнёрство, но
первыми в Шамбалу войдут немцы,
наша группа СС «Мёртвая голова».
Отделение, вперёд!
С этими словами немецкий отряд подъезжает-подходит к вратам.
Двое оставшихся в живых от советской разведгруппы, капитан ГБ
Шайков и старший лейтенант ГБ Аполлонов остаются. Автоматы на взводе, готовы к любому развитию.
Немцы у врат.
И что они видят?
В уголке, на каменной площадке, прислонившись к вратам Шамбалы, сидят на корточках бывший резидент «Як», он же тибетец Сонгпол, и рядом лоп Мачен. Сидят и виновато смотрят на походящих к ним немцев. Бывший агент молча протягивает камень Чинтамани.
СОНГПОЛ
Простите, герр гауптштурмфюрер,
простите герр унтерштурмфюрер,
простите герр штурмшарфюрер,
простите герр унтершарфюреры, я
виноват, но даже если вы убьёте
меня и этого невинного мальчика,
то всё равно врата не откроются:
камень не открывает врата.
ШТАУБЕ
Как не открывает?
Штурмшарфюрер Ганс Штаубе вертит в руках Чинтамани.
СОНГПОЛ
Не хочет.
ШТАУБЕ
Что значит, не хочет? А ты вежливо
просил?
СОНГПОЛ
Вежливо вежливей. Даже вежливей не
бывает, однако!
ШТАУБЕ
(камню Чинтамни)
Слушай, друг Чинтамани, открой
ворота, пожалуйста, по-хорошему, А?
У врат Шамбалы полная тишина. Абсолютная тишина.
Слышно, как сипло дышат на морозе простуженные немецкие глотки.
ШТАУБЕ
Ты, что не понимаешь, когда тебя
просят по-хорошему! Ты чё задумал
обидеть меня, штурмшарфюрера Ганса
Штаубе, «Мёртвую голову»!!! Шайзе
собачье! Пиллер сратый! Да я...
Тебя...
Но Шамбала молчит.
На Кайласе мёртвая тишина, лютый холод высокогорья, нечем дышать.
Штаубе в растерянности оглядывается: вот она Шамбала! и камень есть. А что дальше? Как открыть врата?
Штурмшарфюрер хватает Фрица.
ШТАУБЕ
Это из-за тебя, сволочь! Говори
секрет!
Раненый Фриц фон Киль борется со Штаубе, с трудом вытаскивает, револьвер.
ФРИЦ фон КИЛЬ.
Не сметь на меня руку, на немецкого
офицера! На командира! Долго же я
терпел тебя, подонок!
Фриц фон Киль нажимает на спуск револьвера, но только сухой треск – пустая обойма.
Штаубе бросает Фрица на камни, орёт в лицо.
ШТАУБЕ
Открой, тебе говорят! Открой ворота!
Убью!!!
Немцы и двое подошедших русских, окружают дерущихся.
И только Кэтрин бесстрашно оттаскивает Штаубе от раненого фон Киля.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Дебил! Нет у меня секрета! Камня
недостаточно. Надо сказать
заклинание, тогда врата откроются.
Это из-за тебя, сволочь, нет у
нас этого заклинания. Оно было в
портфеле оберштурмфюрера Фриденау,
которого ты убил и сбросил в
пропасть. Вез заклинания, гора
не впустит.
И тогда взбешенный командир группы СС «Мёртвая голова» штурмшарфюрер Ганс Штаубе, сотрясая камнем, даёт команду:
ШТАУБЕ
Отделение, слушай мою команду! Из
всех огневых средств атаковать
Шамбалу!!! Фое! Фое! Фое!
И началась атака!
«SS Мёртвая голова» обрушивает на врата Шамбалы всю мощь стального кулака Третьего Рейха, которая была в наличии.
Из миномётов, из пулемётов, автоматов, пистолётов, фауст-патронами. И гранатами! Гранатами! Гранатами. Чего жалеть! Весь боезапас, что удалось притащить в горы на высоту 6000 метров «SS «Мёртвая голова» обрушивает на Шамбалу.
Пальба по вратам Шамбалы...
На стене ни трещинки, ни царапины, ни выемки от мин, гранат, пистолетных пуль и ракет фаустпатронов!
Далеко по горам гулко отдаляясь, катится эхо канонады.
Стихают эхо и шум разбуженных далёких лавин.
И снова полная, абсолютная тишина, какая бывает только в горах.
И взорвался, не выдержал, орёт немецкую матерщину штурмшарфюрер Ганс Штаубе, швыряет в ворота камень Чинтамани, пинает его сапогом.
ШТАУБЕ
А-А-А-А! Фик дайне мутта!!!
Откатился камень куда-то в сторону.
И снова висит тяжёлая тишина.
Молчит Шамбала.
Молчит Кайлас.
На горную страну спускаются серые сумерки.
И стало вдруг каждому непонятно отчего и как, но тревожно и неимоверно страшно. Так страшно им не было никогда.
Они видели смерть. Они были солдатами. Они убивали и были не раз на грани гибели. Но так страшно им не было никогда.
Они чувствуют, как Кайлас молча смотрит на них и ждёт чего-то. Может, дать стрекоча обратно, может убежать, спуститься, вернуться домой пока не поздно.
Как страшно давит эта тишина: что-то сейчас произойдёт!
И врата, обширная тяжёлая матовая стена в скале, вдруг бесшумно сдвигается, поднимается и вдвинулась вверх под каменный карниз, образовав вход в гору.
Кайлас был полым.
Взревели моторы. Штурмовики рванули в проём, боясь, что врата закроются.
Врата не закрываются.
Но и мотоциклы не миновали порог, внезапно встают, наткнувшись на какую-то невидимую преграду.
А затем происходит что-то совершенно фантастическое: мотоциклы и всё вооружение: миномёты, пулемёты, фаустпатроны, автоматы, даже каски штурмовиков и вообще всё металлическое, что находилось в колясках, на поясах, в мешках и чехлах экспедиции, вдруг срывается со своих мест, взвивается над ними и исчезает в проёме открывшихся врат Кайласа
И тогда немцы входят во врата горы Кайлас.
За немцами входят старлей Аполлонов и капитан Шайков.
И Катрин, подобравшая камень Чинтамани, входит за ними.
Ворота медленно, потом всё быстрее опускаются.
Сонгпол ринулся последним: пристрелил уже не нужного ему лопа Мачена, и ползком, ползком еле-еле успевает прошмыгнуть под створ ворот.
ДИКТОР
Они входят в преддверие Шамбалы.
Здесь начинается Безвременье.
До пивного праздника «Октоберфест»
остаётся 20 дней.
43
ИНТ. ПОЛОСТЬ ГОРЫ КАЙЛАС. БЕЗВРЕМЕНЬЕ.
ТИТР: Преддверие Шамбалы. Безвременье.
Гора за ними закрылась.
Перед ними зияет обширная ледяная, каменная пещера, уходящая широким туннелем в глубину горы, освещённая невидимым источником.
Они стоят, ждут, не знают, что делать.
И подождав немного, громко на всё гулкое пространство пещеры кричит, обращаясь к махатмам, гауптштурмфюрер СС Фриц фон Киль.
ФРИЦ фон КИЛЬ
Господа махатмы, я, Фриц Август
Варнхагерн барон фон Киль,
профессор, руководитель немецкой
научной экспедиции, обращаюсь к
Вам, как представитель
Великогерманской Империи,
уполномоченный рейхканцлером
Адольфом Гитлером и имею честь
передать Вам, уверения
в Его личном к Вам большом
расположении и просьбу к Вам о
встрече с нами, чтобы обсудить
важное дело, ради которого мы
прибыли к Вам в Шамбалу!
Кэтрин Винтер переводит обращение на язык вайли, потом на язык брахми, потом на кхамский язык.
Пещера молчит.
Тогда кричит парторг разведгруппы старший лейтенант ГБ НКГБ СССР Генрих Аполлонов.
АППОЛОНОВ
Товарищи махатмы, я, Генрих
Иванович Аполлонов, от имени и
по-поручению партии и правительства
Советского Союза и лично от
Товарища Иосифа Виссарионовича
Сталина, обращаюсь к Вам, с
предложением пообщаться нам с
Руководством страны Шамбала.
Кэтрин Винтер переводит обращение старлея Аполлонова на язык вайли, потом на язык брахми, потом на кхамский язык.
Пещера молчит.
Следующим гулкую тишину пещеры нарушает штурмшарфюрер Ганс Штаубе.
ШТАУБЕ
Эй, Шамбала, я, Ганс Штаубе, я
простой немецкий солдат и не
признаю всякие ваши дипломатические
штучки-дрючки, я предлагаю
по-простому нормальненько посидеть,
выпить, закусить и отдать
мне, то, что лучше отдать
по-хорошему, чем со мной, Гансом
Штаубе, связываться, а то разное
бывает.
Кэтрин Винтер переводит обращение штурмшарфюрера Штаубе.
на язык вайли, потом на язык брахми, потом на кхамский язык.
Пещера молчит.
И тогда капитан ГБ Вячеслав Шайков, толкнув унтершарфюрера Шпатца–воробья в бок, выхватив из-за пазухи гармошку-канцертино, весело поёт весёлую частушку.
ШАЙКОВ
«Из колодца вода льётся
Настоящий леденец
Красна Армия дерётся
Скоро Гитлеру конец!
Эх-их, тара-пум-бия!»
Шпатц-воробей не понимает о чём русская частушка.
Он подхватывает на немецком свою.
Курт Ланг подыгрывает ему на губной гармошке.
Не успевают немцы закончить свой куплет, как Шайков начинает следующий.
ШАЙКОВ
«На осине две верёвки
Любо дорого смотреть.
Скоро Гитлер с Муссолини
Будут рядышком висеть!
Эх-их, тара-пум-бия»
И пляшут и прыгают по пещере.
И тут ответ: в пространстве над ними появляется надпись на языке брахми.
Кэтрин переводит тест.
КЭТРИН
«Здесь не Шамбала. Это преддверие
Шамбалы, а Шамбала впереди. Вся
мудрость, всё могущество собраны
там. И великая ответственность за
каждое деяние тоже там... Если вы
этого очень хотите, идите...
Но все потаённые ваши желания, все
ваши скрытые намерения сейчас же
откроются, и вы предстанете перед
нами и друг перед другом открытыми...
И станете другими и не вернётесь
назад...
Остановитесь!
Есть ещё возможность вернуться.
Мы не станем вас удерживать.
Хотите войти?
(пауза)
Не боитесь?
(пауза)
Тогда идите!».
И они входят.
Пространство пещеры то сужается, то расширяется.
Они идут сквозь таинственный лес разноцветных сталагмитов и сталактитов, по голубому льду замерших рек, обходят горячие озёра, балансируют на висящих каменных мостках над потоками с кипящей разноцветной водой.
И видят друг друга такими, какими они есть на самом деле...
Откуда-то из пространства они слышат собственный голос – сокровенное, потаённое о себе.
ГОЛОС ФРИЦА фон КИЛЯ
Я - Фриц фон Киль, потомок древнего
германского рода разбойников и
негодяев. Я не учёный, а преданный
солдат Третьего Рейха, прибыл
на Гималаи любой ценой добыть в
Шамбале «Ось мира» для фюрера, для
победы германского нацизма над всем
миром, содействую мировому
господству немецкой расы.
Исправление...
(пауза)
...возможно.
ГОЛОС ШТАУБЕ
Я - Ганс Штаубе. Я – немецкий
солдат, хитрый, подлый и жадный.
Главное для меня деньги и власть.
Увлечён ли идеями Адольфа Гитлера?
Да не очень, сами понимаете: своя
жопа дороже.
Исправление...
(пауза)
...возможно.
ГОЛОС КВЕКА
Я - Генрих Квек – идиот, с мозгом
собаки, что ждёт команды: фасс!
Увлечён идеями нашего фюрера
Адольфа Гитлера. Но больше люблю
мороженное, особенно итальянское
«Долцедо», но ещё лучше «Марбезо».
Исправление...
(пауза)
...возможно.
ГОЛОС ШПАТЦА-воробья.
Я - Карл Шпатц, солдатскую службу
терпеть не могу, но я старательный
и простой солдат и политикой не
интересуюсь, скажу прямо: я сам
себе на уме и, если, что плохо
лежит, будт то кошелёк или баба,
то не прочь и присвоить. В СС попал
(ДАЛЬШЕ)
ГОЛОС ШПАТЦА (ПРОД)
случайно, в концлагере не служил,
люблю цирк, а идеи фюрера не очень...
Исправление...
(пауза)
...возможно.
ГОЛОС ЛАНГА
Я - Курт Ланг, хороший солдат,
смелый, исполнительный, имею среднее
музыкальное образование, увлечён
идеями Адольфа Гитлера, но мечтаю
остаться живым после войны и
жениться на блондинке с большим
бюстом.
Исправление...
(пауза)
...возможно.
ГОЛОС АПОЛЛОНОВА
Я - Генрих Аполлонов – агент
Абвера, внедрённый в Управление
НКВД СССР, кодовый псевдоним «Лафа»,
личный осведомитель наркома
МВД Лаврентия Берии. Имею задание
добыть «Ось мира», как для Гитлера,
так и для Берии, но «Ось мира»
будет только моей. Моей.
Хочу быть бессмертным властелином
мира. Хочу-у-у-у!
Исправлению...
(пауза)
... не подлежит.
ГОЛОС СОНГПОЛА
Я – тибетец Сонгпол, бывший
фашистский агент, код «Як»,
добровольно предал интересы своего
народа, которого ненавижу. И все
народы ненавижу. Нет у меня ни
стыда, ни совести, только жажда
власти. Не остановлюсь ни перед
каким преступлением, чтобы добыть
«Ось мира» и стать бессмертным
властелином мира.
Исправлению...
(пауза)
... не подлежит.
ГОЛОС КЭТРИН
Я - Кэтрин Винтер – советский
резидент в нацистской Германии, код
«Блондин», русская девушка Катя
Карпунина.
Исправлению...
(пауза)
... не нуждается.
ГОЛОС ШАЙКОВА
Я – капитан Госбезопасности СССР
Вячеслав Шайков – советский
разведчик.
Они теперь знают всё друг о друге и, молча, поглядывая друг на друга, идут ледяной пещерой в Шамбалу.
ШАЙКОВ
Кэтрин? Ты - Катя?
КЭТИН
Да, Катя. Привет Слава, я – Катя
Карпунина.
ШАЙКОВ
Откуда ты, Катя Карпунина?
КЭТИН
Село Ильинский погост, Московская
область. Это по Казанке на
Куровское, а ты?
ШАЙКОВ
Я – москвич, живу с мамой на Второй
Мещанской... Как же ты в «Ананербе»
служила? С ума сойти!
КЭТРИН
Работа такая.
Нет, не мог гауптштурмфюрер Фриц барон фон Киль вытерпеть, что Кэтрин оказалась русской шпионкой, а он, простак, об этом даже не догадывался! А ведь он так сильно хоть и тайно, но любил её, предательницу!
ФРИЦ фон КИЛЬ
А ну-ка стой, Кэтрин, или как тебя
там, Карпу...Карпу, предательница,
шпионка! Стой! Я верил тебе!
Я привёл тебя в институт! Я сам
своими руками доверял тебе всё-ё-ё!
Нет, же - теперь я - твоя смерть!
Кэтрин!
Барон фон Киль бросается на Кэтрин, но перед ним вырастает Шайков.
И чудесным образом у каждого из них в руках появляются по рапире, они ведь были фехтовальщиками, чемпионами.
Поединок на подходе к Шамбале.
На льду, на острых камнях, на висячем мосту над кипящим озером, по пояс в воде, у опасного обрыва в бездонную пропасть, перепрыгивая с выступа на выступ по отвесным скалам... идёт смертельная схватка
Шайкову приходится вести бой левой рукой, правая сломана, в лангетке.
Нырок, пытается атаковать с вольтажом.
Но встречный бросок фон Киля - «стрела» с молниеносным прыжком и...!
Фриц фон Киль выигрывает бой, ещё мгновение, и он нанесёт поражающий укол в сердце Вячеслава Шайкова, но исчезает в его руке рапира.
Рука его пуста.
А противник Фрица Слава Шайков ещё и смеётся.
ШАЙКОВ
Не ходи по косогору, Фриц, сапоги
стопчешь!
44
ИНТ. ПОЛОСТЬ ГОРЫ КАЙЛАС. ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ МИР. БЕЗВРЕМЕНЬЕ.
ТИТР: Параллельный мир у врат Шамбалы. Безвременье.
Впереди показался свет. Свет всё ярче.
Немцы и русские выходят из пещеры.
И открывается перед ними бесконечное лазоревое пространство с далёким горизонтом.
Стоит тёплый ясный день. Только вместо солнца в бездонной голубой вышине шевелится разноцветный гигантский занавес, как Северное Сияние. И дует лёгкий свежий ветерок, наполненный изысканными ароматами.
И отдалённая музыка небесных сфирот струится невесть откуда.
Они видят долины, зелёные рощи с фруктами, реки с водопадами, озёра с дымящимися гейзерами.
Они вступают в эту лазоревую долину параллельного мира и вдруг видят каких-то людей, идущих им навстречу.
И узнают самих себя. Это они подходят к гигантскому зеркалу, что оказывается перед ними - зеркало без края и конца.
И понимают, что это и есть врата в Шамбалу
В зеркале появляются молчаливые махатмы во главе с главным мудрецом страны Падмасамбхавы УШ.
Среди махатм Йог Шри Йогонанда, который манит к себе гауптштурмфюрера СС Фрица барона фон Киля.
Тот делает шаг к Йогу и уходит в зеркало.
За ним устремляются остальные: Штаубе, Квек, Шпатц-воробей, Ланг, Сонгпол...
И зеркало пустеет.
Отражается в нём голубое безбрежное небо без облаков, шевелящийся занавес Сияния и лазоревая тёплая долина с далёким
горизонтом.
45
ИНТ. ГЕРМАНИЯ. МЮНХЕН. ПИВНОЙ ЗАЛ ЛЕВЕНБРОЙКЕЛЛЕР. ОСЕНЬ. ВЕЧЕР.
ТИТР: 12 октября 1943 г. Октоберфест в Мюнхене.
«Октоберфест» - в роскошном пивном зале Лёвенбройкеллер.
ДИКТОР
Сегодня, 12 октября 1943 года.
Октоберфест! Октоберфест!
Или проще - Ежегодный «Фестиваль
пива», что есть большая пьянка
баварского патриотизма наци в
Мюнхене.
В пивном зале Лёвенбройкеллер
собрался цвет нации: высшие
офицеры СС, званные гости абвера,
вермахта, гестапо, ветераны НСДПА,
министры, главные чины
правительства фашистской Германии,
сотрудники ин-та «Ананербе»,
«зелёные братья из общества
«Туле», и... короче: самые
правильные немцы Третьего Рейха.
Отмечается 20 годовщина «пивного
путча» 1923 года...
О национальном празднике заявляет огромное красное полотнище со свастикой над залом – гигантские цифры и буквы “ХХ JAHRE OKTOBERFEST! HEIL HITLER!”
Зал украшен нацистской символикой: флагами, штандартами, транспарантами, над главным столом огромный портрет фюрера Адольфа Гитлера в неподъёмной позолоченной раме.
Множество массивных деревянных столов, каждый на 10 персон, заставлены большими кружками с пенящимся баварским пивом.
Нарядные официантки с красивыми полненькими ножками и большим бюстом в коротких красных со свастикой сарафанчиках и белых крахмальных блузках, разносят подносы с брецелем, свиными рульками, баварским леберкезом, с грудинкой на рёбрышках, мюнхенскими белыми сосисками и кислой капустой.
Но не пьют, не жуют.
Ждут фюрера.
И взрывается в восторге огромный пивной зал Лёвенбройкеллер.
Все вскакивают, в едином порыве тянут руки, нестройно, но очень громко орут:
ВСЕ
Хайл!!! Хайль Гитлер!
Гитлер быстро входит в зал в сопровождении телохранителя Ганса Раттенхубера и пяти сотрудников РСД, которые со шмайсерами безмолвно встают у стен.
Фюрер, молча, оглядывает зал, как бы нехотя, машет рукой орущей толпе и садится рядом с Гиммлером.
Фюрер мрачно в упор смотрит на Гиммлера.
ГИТЛЕР
Какой сегодня день, Генрих?
ГИММЛЕР
(с готовностью)
Двенадцатое октября, мой фюрер.
Двадцатая годовщина нашей революции
в Бюргербройкеллере в 1923-м.
Двенадцатое октября!
ГИТЛЕР
Вот именно – двенадцатое октября!
Не ты ли обещал мне, что в этот
день в руках фюрера будет «Ось
мира»! Где «Ось», людер?
И при этом лицо фюрера искажается. Он то ли смеётся, то ли беззвучно рыдает. И всё ближе надвигается на шефа СС. Гиммлер отодвигается от этого страшного лица, оправдывается.
ГИММЛЕР
(робко)
Мой фюрер, экспедиция барона фон
Киля из «Ананербе» погибла в
лавине...
ГИТЛЕР
Где «Ось»? Фик дайне муца! Ни «Оси»,
ни святого Грааля, ни Гипербореи???
Ни дика нет! Где «Ось», я тебя
спрашиваю, людер?
ГИММЛЕР
Мой фюрер...
ГИТЛЕР
(тихо и страшно рычит)
Так, какого дика ты не разбомбил
эту сратую Шамбалу, почему не
атаковал всей мощью Рейха, не разнёс
её к фикен муца!
И вдруг Фюрер медленно закрывает рот, испуганно оглядывается, смотрит вверх, будто чего-то опасается, встаёт. Его колотит. Глаза безумно вращаются, будто он что-то видит непонятное и страшное.
ГИТЛЕР
(шёпотом)
Генрих, ты видишь это?
ГИММЛЕР
(шёпотом)
Что, мой фюрер?
ГИТЛЕР
(шёпотом)
Ну, эти буквы, эти слова...
ГИММЛЕР
Какие слова?
ГИТЛЕР
(произносит по слогам)
«Ме-не, те-кел, у-пар-син!»
Огромный пивной зал Лёвенбройкеллер с восторгом ожидает речи своего кумира.
Кумир стоит, прижав руки к груди. Глаза его шарят по потолку, опускаются в зал.
Он видит восторженные и преданные лица, пивные кружки с пивом, жратву, горой вздымающейся над пивом. И опять эти их глаза, глаза, глаза в безумной преданности и восторге!
ГИТЛЕР
(тихо, про себя)
Шайс ауф ойх алле!
... и молча быстро выбегает из пивного зала. За ним, гремя сапогами, устремляется охрана.
Зал только что оравший, вновь вытягивает руки и снова орёт отчаянно и безнадёжно в пустоту открытой двери.
ВСЕ ПРИСУТСТВУЮЩИЕ
Хайль Гитлер! Хайль Гитлер! Хайль
Гитлер!
Гиммлер тоже вскакивает, тоже тянет руку, но изо рта шефа СС вырывается нечто иное, но тихо.
ГИММЛЕР
Чтоб ты сдох, гондон свихнутый!
Гитлер стремительно, будто за ним, кто гонится, (видно из окна) выбегает из пивной, бросается в свой тёмно-красный фюрерваген «Мерседес-400» и уезжает, за ним уносятся автомобили охраны.
В зале висит тишина, но на миг!
Не успели гости зашевелиться, выпить по глотку пива, как вдруг раздаётся неимоверный и страшный гул и вслед - грохот, будто на крышу Лёвенбройкеллера упала бомба.
И сыпется штукатурка с потолка, и люстра в тысячу лампочек трясётся – сейчас рухнет, и дрожат стены, и прыгают столы, разливая пиво. И кто-то действительно визгливо орёт.
КРИК
Бомба-а-а! Томми-хуре бомбят!!!
И все гости и официантки, закрывая головы руками, падают на пол.
И становится каждому тревожно и неимоверно страшно.
И Гиммлеру очень страшно.
Он лежит под пивным столом и видит перед собой чьи-то большие босые ноги, поднимает голову - перед ним в жёлтой тунике-лонге в красном тюрбане улыбается бородатый человек, в котором он вдруг с ужасом узнаёт погибшего сотрудника института «Ананербе» гауптштурмфюрера СС Фрица барона фон Киля, за ним ещё какие-то двое босых в жёлтых туниках и тюрбанах.
ГИММЛЕР
(Фрицу фон Килю)
Ты? ... Ты как здесь? Где «Ось
мира»?
ФРИЦ фон КИЛЬ
Обещал на «Октоберфест» пивка с
тобой попить, потому и здесь.
А, что касается «Оси мира»?...
С этими словами привидения сдвигают пивные кружки.
... то «Не ходи по косогору, Генрих,
сапоги стопчешь!», так и передай
своему свихнутому гондону-фюреру!
Привидения из Шамбалы собираются, было, исчезнуть и уже тают, растворяются, но Шпатц-воробей не выдерживает, поворачивается спиной к залу, приподнимает жёлтую тунику, обнажив полный розовый зад, и пукает на весь огромный пивной зал Лёвенбройкеллер. Хорошо так пукает.
Исчезает Фриц фон Киль со своими дружками: Гансом Штаубе и Шпатцем-воробьём... Исчезают, будто их и не было вовсе. Только пустые пивные кружки с остатками пены на столе.
И тут доходит до шефа СС Генриха Гиммлера, мистика-оккультиста, и он бормочет.
ГИММЛЕР
Странно: если это бомбёжка, то
почему не было слышно
противовоздушной сирены? А только –
гул и грохот! Значит это не бомбёжка
... А что? Призраки из Шамбалы?
Великие Маги? Это что - конец?
46
НАТ. КАЗАХСТАН. КАРЛАГ НКВД СССР. СПАССКИЙ ИТК. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: 12 октября 1943-го года. Карлаг НКВД. Спасский ИТК.
Бесснежная осень в Казахстане, не осень – лютая зима.
В голой стылой степи палаточный городок без колючки, без вышек. Безводная степь до горизонта – бежать некуда: мороз за сорок да голодные волки.
На строительстве железной дороги Караганда – Балхаш работает армия зэков. Огромный муравейник, кишащий людьми с тачками, тачками, тачками.
Минимум техники. Старый паровой молот у замёрзшей речушки вбивает в каменистую степь железобетонную надолбу.
С десяток зэков катит по рельсам двуосную платформу-мульду со шпалами, горой костылей и солдатиком-казахом в овчинном тулупе, сидящим с винтовкой сверху в бархатном кресле.
По дощатому настилу бежит зэк Шайков, катит тачку с гравием. На бушлате литерный номер «К3-7597».
Пар изо рта.
Обмороженные руки не гнутся.
Бежит. Стучат по доскам чуни из ската.
За ним другой зэк, третий, четвёртый...
Сбросил гравий и бежит вослед переднему за новым грузом.
Остановиться нельзя – идёт поток. Сил нет. Выдохся. Впереди затор – упал зэк-тачечник. Минутный передых.
Конвой оттащил доходягу с дороги, и снова идёт поток бегущих с тачками заключённых...
К большой ржавой бочке, где сутками горит огонь, старый двугорбый верблюд подвёз железную ёмкость с водой.
Конвой подставляет алюминиевые кружки под кран бочки, наливают кипяток для чая.
Горячая вода с паром хлещет в кружки, мимо кружек в песок.
Зэки смотрят на кипяток, смотрят в степную даль, что тянется до голубых гор Тянь-Шаня. Нет, не дойти...
Бригадир из вольняшек Шевченко толкает зэка Шайкова.
ШЕВЧЕНКО
Не раззявай, рыло, вражина! Тикать
надумав. Ну, тикай. Ха-ха-ха!
ИНТ. КАЗАХСТАН. КАРЛАГ НКВД СССР. СПАССКИЙ ИТК. ОСЕНЬ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.
Отряд зэков-строителей после поверки расходится по палаткам.
Зэки просят Шайкова поиграть.
Шайков не отказывает, достаёт заветную гармошку-концертино.
ШАЙКОВ
И что вам спеть, достары?
ЗЭКИ
Душевное, давай, весёлое!
Шайков играет и забавно на разные голоса поёт довоенную, утёсовскую.
ШАЙКОВ
-«Алло, алло!
Джим, какие вести?
Давно я дома не была.
Пятнадцать дней, как я в отъезде.
Ну, как идут у нас дела?
-Всё хорошо, прекрасная маркиза!
Дела идут и жизнь легка.
Ни одного печального сюрприза.
За исключеньем пустяка.
Появляется бригадир Шевченко, стоит, слушает.
Так, ерунда, пустое дело,
кобыла ваша околела.
А в остальном, прекрасная маркиза,
Всё хорошо, всё хорошо...»
ШЕВЧЕНКО
Усе добре, вражины? Такэ будэ вам
недобре. Зэка Шайкова трэба Кум.
Збирайся, Шайков, поидэмо в
Долиньско.
НАТ. КАЗАХСТАН. КАРЛАГ НКВД СССР. СТЕПЬ. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
Стылая степь без огней и звёзд.
Метёт морозная крупа.
По грейдеру едет полуторка.
В кабине зэк–водила и бригадир Шевченко.
В кузове на морозном ветре в тулупе сопровождающий красноармеец с винтовкой, у его ног совсем закоченевший свернувшийся в клубок зэк Шайков в драном бушлате.
Показались огни посёлка Долинское – Управление Карлага.
ИНТ. КАЗАХСТАН. КАРЛАГ НКВД СССР. ПОС. ДОЛИНСКОЕ. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
Кабинет Кума - Начальника ИТЛ «Карлаг» подполковника НКВД СССР Соколова В.П.
В комнате невыносимо жарко от чугунной печки-буржуйки с трубой в окно. Ярко горит пятисотсвечёвая лампа без абажура под потоком.
Кум, подполковник НКВД Соколов, грузный, с большим мясистым лицом, сидит в нижней белой рубахе под портретом Сталина. На столе перед ним чёрный бюст Сталина из чугуна, папка с «Делом ээка Шайкова».
Первым входит бригадир Шевченко.
ШЕВЧЕНКО
(робко)
Заключэнный К3-7597 Шайков, статья
58-6, доставлэн товарыщ начальнык.
СОКОЛОВ
Давай его. А ты свободен.
Зэк Шайков заходит в кабинет, морщится от сильного света, тут же взмок в своём бушлате.
СОКОЛОВ
Так, заключённый Шайков. Твоё
письмо на имя товарища Иосифа
Виссарионовича Сталина, а так же
твой вражеский придуманный рапорт
о гимбалаях-шамбалаях на имя
народного комиссара Внутренних Дел
СССР товарища Лаврентия Павловича
Берии и Начальника Управления
НКГБ-МГБ СССР товарища Павла
Анатольевича Судоплатова, решением
ОСО признаны, как шпионская
провокация... Ты понял, заключенный
7597? Не слышу!
ШАЙКОВ
Так точно, понял, гражданин
начальник.
СОКОЛОВ
Добавлю к сказанному, что за
шпионаж во время войны я лично
приговорил бы тебя, сволочь, к
расстрелу и сам лично привёл бы
его в исполнение, но всё впереди.
И предупреждаю, чтоб больше не
писал, а будешь писать, посажу в
БУР, да так, что не только писать:
срать разучишься. Понял,
заключенный 7597? Не слышу!
ШАЙКОВ
Так точно, понял, гражданин
начальник.
НАТ. КАЗАХСТАН. КАРЛАГ НКВД СССР. СПАССКИЙ ИТК. ОСЕНЬ. НОЧЬ.
Ведёт бригадир Шевченко зэка К3-7597 в палатку третьего отряда.
Смотрит Шайков в степную даль, в мёрзлую беззвёздную ночь.
Там за этой ночью - голубые горы Тянь-Шаня, потом Тибетская гряда и Гималаи. Нет, не дойти.
И всё же...
47
ИНТ. МОСКВА. ПЛ. ДЗЕРЖИНСКОГО. КГБ СССР. ВЕСНА. УТРО.
ТИТР: 27 мая 1967 год. Кабинет Председателя КГБ СССР
тов. Ю.В. Андропова.
Председатель КГБ Ю. В. Андропов принимает доклад Начальника 5-го Управления КГБ генерал-полковника А.Ф. Кадашева.
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ
Юрий Владимирович, изучая архивные
материалы, как вы мне поручили,
в связи с делом дочери Сталина
Светланы Аллилуевой, которая
эмигрировала в Индию, случайно
наткнулись на один документ,
который, возможно, вас заинтересует.
Разрешите.
АНДРОПОВ
Слушаю.
Генерал Кадашев кладёт на стол Председателя КГБ старую папку с грифом: «Совершенно секретно. Дело «Операция «Ось». 1943-1945», заходит чуть сбоку, открывает перед Председателем КГБ страницу «Дела» с закладкой.
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ
Это расшифровка донесения погибшего
или пропавшего без вести в 1943
году на Тибете старшего лейтенанта
ГБ Аполлонова, в которой тот
докладывает Начальнику 4-го
Управления НКГБ, старшему майору
ГБ Судоплатову, осуждённому в 58-м
году по 58-1 о предательстве
капитана ГБ Шайкова, командира
спецгруппы 4-го Управления, который
тоже погиб или пропал в этот же
период в горах Тибета. Вся
спецгруппа погибла...
Андропов внимательно слушает.
АНДРОПОВ
Ну-ну, говорите, Александр
Фёдорович и, пожалуйста, ближе к
сути.
Генерал Кадашев нервничает. Он всегда нервничает, когда на докладе у Председателя. Сейчас он уже сомневается, что пришёл с пустяковым делом к Председателю. Но уж пришёл: открывает другую закладку, на которой когда-то и кто-то поставил красным карандашом большой жирный знак вопроса.
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ
А это «Рапорт Начальника ИТЛ
«Карлаг» полковника НКВД Соколова
о заключённом №75-97 Шайкове» с
приложением «Протокола первого
допроса заключенного Шайкова в
ноябре 1943 года» и Решением ОСО.
АНДРОПОВ
(нетерпеливо)
Что вы стоите, Александр Фёдорович,
садитесь и внесите ясность с суть
дела. Кратко в общих чертах,
пожалуйста.
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ
Слушаюсь. Кратко, в общих чертах,
Юрий Владимирович: в августе 1943
года по Решению Верховного
Главнокомандования на Тибет в
Гималаи была направлена наша
разведгруппа под командованием
капитана ГБ Шайкова, в противовес
немецкой спецэкспедиции из
секретного эсесовского института
«Ананербе» под кодовым названием
«Операция ось». Курировал проект
Генрих Гиммлер. Целью экспедиции
было добыть в мифической стране
Шамбале какой-то уникальный
космический аппарат, якобы, дающий
абсолютную власть и бессмертие.
Перед нашей разведгруппой была
поставлена задача, если такой
аппарат действительно существует,
то, уничтожив немцев, овладеть им и
доставить в наше распоряжение.
АНДРОПОВ
И что с этой «Осью мира»? Какова
судьба людей? О чём эти документы?
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ
Судя по нашим агентурным данным из
бывшего института «Ананербе»,
аппарат такой действительно
существует в реальности. Но обе
группы: и немцы, и наши до Шамбалы
не добрались, погибли в лавине
(ДАЛЬШЕ)
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ (ПРОД)
17 сентября 43 года. Однако, тел
погибших ни капитана Шайкова, ни
старлея Аполлонова, поисковые группы
не нашли. К рапорту бывшего
Начальника ИТЛ «Карлаг» полковника
Соколова о заключённом 75-97 В.Ф.
Шайкове, приложен «Протокол допроса
бывшего капитана ГБ Шайкова В.Ф.
от ноября 1943 года» и Решение ОСО,
определившего заключённого Шайкова,
как немецкого шпиона, захваченного
при переходе госграницы с Китаем.
В «Протоколе допроса», Юрий
Владимирович, капитан Шайков заявлял,
что он якобы был в этой Шамбале.
Наши сотрудники, исходя из донесения
погибшего старлея Аполлонова, не
поверили предателю и шпиону, тройка
дала Шайкову четвертак. О пребывании
зэка Шайкова в Карлаге стало известно
старшему майору ГБ Судоплатову,
который хлопотал о смягчении участи
зэка Шайкова, но связи с арестом
самого гр-на Судоплатова по 58-1,
дело Шайкова не было пересмотрено...
Когда в 59-м Карлаг закрыли, часть
документов была ликвидирована. Часть
у нас в спецхране. О судьбе
заключённого Шайкова документов не
сохранилось.
АНДРОПОВ
А на каком принципе работает этот
аппарат бессмертия и власти?
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ
Не знаю, Юрий Владимирович. Знаю,
что наши спецы расходятся в
определении: одни говорят, что это
пустые фантазии, другие, что этот
прибор каким-то образом преобразует
информацию в энергию, как говорят
фигурально: «обладающий информацией
– владеет миром», и отсюда
возможность власти над миром и
бессмертие, то ради чего Гитлер и
послал людей в горы, в эту самую
Шамбалу.
АНДРОПОВ
Фёдор Александрович, а вы сами-то
верите в возможность такого?
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ
Не знаю... Ничего не могу сказать.
Всё может быть. Природа, Юрий
Владимирович...
АНДРОПОВ
Ладно. Оставьте «Дело». Нужно
в этом разобраться, найти людей,
связанных с этим явлением, а,
возможно, и отправить научную
экспедицию на Тибет. Если, что
будет по этому делу, доложите.
А как с этим капитаном. Шайковым?
Он жив? Найдите его.
ГЕНЕРАЛ КАДАШЕВ
Слушаюсь, Юрий Владимирович.
НАТ. МОСКВА. СТАРАЯ ПЛОЩАДЬ. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
ТИТР: Октябрь 1982 год.
ДИКТОР
Шайкова не искали, как-то всё не
этого было. Документы «Дела №75-97»
куда-то затерялись. Людей не нашли.
Об экспедиции забылось.
В октябре 1982 год военный
архивариус перед отправкой
накопившихся документов в спецхран
обратил внимание на записку
Андропова «Разобраться» на
Деле №75-97 с грифом «Совершенно
секретно «Операция «Ось», и бумаги
попадают в канцелярию Генерального
Секретаря КПСС тов. Брежнева.
ИНТ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. КАБИНЕТ ГЕНЕРАЛЬНОГО СЕКРЕТАРЯ КПСС
тов. Л.И. БРЕЖНЕВА. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
Л.И. Брежнев сидит в своём кабинете с часами в виде штурвала на столе, с интересом просматривает листы «Дела №75-97.
ДИКТОР
(продолжает)
Леонид Ильич знакомиться с
документами «Дела об экспедиции
«Операция Ось», узнаёт, что фашисты
в Гималаях искали «всемирную
власть и бессмертие».
Генсека тоже интересует всемирная
(ДАЛЬШЕ)
ДИКТОР (ПРОД)
власть и бессмертие. Но генсек не
успел дать необходимые
распоряжения. 10 ноября 1982 года
Леонид Ильич умер.
ИНТ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. КАБИНЕТ ГЕНЕРАЛЬНОГО СЕКРЕТАРЯ КПСС тов. Ю.В. АНДРОПОВА. ЗИМА. УТРО.
ТИТР: Январь. 1983 год.
Кабинет Генсека КПСС тов. Ю.В. Андропова
На столе Генерального секретаря вновь раскрыта старая секретная папка с «Делом об операции «Ось» разведгруппы капитана ГБ СССР В.Ф. Шайкова на Тибет.
ДИКТОР
(продолжает)
Новый Генеральный секретарь КПСС
Юрий Владимирович Андропов
вспоминает о своём решении послать
экспедицию в Тибет-Гималаи. Теперь
его особенно занимают вопросы
бессмертия.
Но состояние здоровья так и не
позволили Юрию Владимировичу
заняться экспедицией в поисках
Шамбалы и «Оси мира».
9 ноября 1984 года Юрий Владимирович
Андропов умирает.
НАТ. МОСКВА. ЛУБЯНСКАЯ И СТАРАЯ ПЛОЩАДЬ. ОСЕНЬ. ДЕНЬ.
НДП: Август 2016 год.
Москва. Лубянская и Старая площадь. Будничная жизнь столицы России.
ДИКТОР
(продолжает)
14 августа 2016 года технический
сотрудник ФСБ среди разных архивных
документов, предназначенных к
ликвидации, находит «Дело «Операция
Ось», проявляет инициативу, сообщает
о нём в канцелярию Директора ФСБ.
Директор ФСБ знакомит
пресс-секретаря президента РФ с
«Делом «Операция «Ось» 1943-1945г.г.
В канцелярии президента материалы
оставлены для изучения.
Вынесено решение: «гриф секретности
снять».
48
ИНТ. У ВРАТ ШАМБАЛЫ. ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ МИР. БЕЗВРЕМЕНЬЕ.
ТИТР: Безвременье. У врат Шамбалы. Параллельный мир.
Стоит тёплый ясный день.
Из бездонной лазоревой выси, где шевелится разноцветный гигантский занавес Сияния, струится чудная музыка небесных сфирот.
Дует лёгкий свежий ветерок, наполненный изысканными ароматами.
Вокруг бесконечное пространство с далёким горизонтом, где зеленеют долины, рощи с фруктами, реки с водопадами, озёра с дымящимися гейзерами.
В этом параллельном мире у ручья на полянке среди изумрудных кустов и ярких цветов живут в полном достатке счастливые люди: Вячеслав Шайков с женой Катей и тремя детишками погодками, Вовой, Соней и Славой.
СОНЕЧКА
Папуль, когда бороду сбреешь?
ШАЙКОВ
Когда война кончится, всех фашистов
перебьём, тогда и сбрею.
СОНЕЧКА
Папуль, ну ты даёшь! Война давно
кончилась...
ШАЙКОВ
Да? Ты так думаешь? Ну-ну... А
давай-ка, спой нам, да спляши,
душа моя, Сонечка!
СОНЕЧКА
(весело поёт папину
песенку)
То разведка, то засада
Стричься, бриться некогда!
Неизбежная досада
Партизану борода
Брода, моя бородка,
До чего ж ты отросла
Называлась раньше щётка
Говорят теперь метла...
Малышка Сонечка играет на гармошке-концертино, пляшет и поёт, остальные Шайковы подпевают, водят вокруг неё весёлый хоровод.
ВСЁ СЕМЕЙСТВО ШАЙКОВЫХ
... Парень я молодой,
А хожу я с бородой.
Я не беспокоюся
Пусть растёт до пояса.
Вот когда прогоним фрица,
Будет время, будем бриться,
Мыться, бриться, наряжаться,
С ми-и-илкой целоваться...».
ДИКТОР
Время не властно над ними. Они
молоды и красивы. И всё, что нужно
им для счастья у них есть, даже
маленькая гармошка-концертино, на
которой весело играет маленькая
Сонечка.
Так что всё у них хорошо.
Только иногда они берут в руки
чудесный камень Чинтамани и просят
Шамбалу, отпустить их домой.
Нет, они не хотят в страну Шамбалу.
Они хотят домой, в страну Россию.
Владимир Стрелков
fesoy38@mail.ru
8-499-201-24-52 дом.
8-926-436-53-74 контактный
Москва-127562, Алтуфьевское шоссе,
дом 24«В», кв. 568.
©2016 Copyright by “Strelkov. V”
Мёртвая голова ss атакует шамбалу
© Copyright: Владимир Стрелков, 2016
Свидетельство о публикации №216102301939
Свидетельство о публикации №216102301939
Рецензии