II

 Он ломал ее, потому что она травила его в ответ [ядовитый мерзкий цветок]. А может, она была одуванчиком, и соблазн сжечь был слишком велик? А может, это вовсе не он сломал каждый ее лепесток.
С чего все началось? Вернуться назад, к зарождению однажды во вселенной бессмысленного случайного соприкосновения двух похожих друг на друга, теплых и беспощадно сладких, одурманивающих, – тел [уст]. Изначально то была эволюция двух мыслей, слияние которых породило способность читать их друг у друга; как ребенок, который отрывая куски пластилина, сминает их вместе; множить, превращая в одинаковые капли воды; видеть прямо сквозь чистые волны уже многих и многих таких же общих волн; а чья-то из тех самых двух мыслей еще до слияния была та самая – губительная/фальшивая/мертвая! Как теперь ее отыскать [не ищи, господи, не ищи]? Чья мысль их [прекрати, прекрати, прекрати] убила?
В море плавает дохлая рыба.
Она стояла по колено в воде, когда-то белое [ныне – грязно-серое] платье прилипло к бедрам. Смотрела вниз и не видела более своего отражения. Боже, ее нет больше, мертвая, исчезнувшая?! Мертва она, или это вода - совсем сгнила?
Она заметила его издали; он, как и она, был по колено в воде и не прекращал идти [не то к ней, не то куда-то мимо], всматриваясь в глубину моря/глаз. Она кричала так пронзительно, что он больше никогда бы не услышал ее. Он тащил за спиной новый аквариум с чистой водой.