Командировка. Эротический треш

     Все началось с того, что молодой эксперт-криминалист отправился, а вернее был послан, нарабатывать опыт в далекий районный центр на самом краю Дальнего Востока. Учитывая любопытство молодости и служебный задор, он радостно уехал в глушь на целый месяц.
    Однако, задор кончился, за ним кончилось любопытство, а следом началась лютая, серая тоска. Телевизор в номере гостиницы показывал всего три канала, интернета не было, а принятие пива каждый вечер грозило перерасти в месячный не иллюзорный запой. Антон страстно жаждал разнообразить свою жизнь.
    Мы знаем, что когда чего-то хочешь, оно непременно случается. Закон жизни такой, надо просто очень захотеть. Разнообразие пришло в его временный кабинет внезапно, но решительно, широким, почти мужским шагом и раскатистым басом голоса.
- Ты пирожки будешь? Я за тобой уже две недели наблюдаю, симпатичный такой – перед ним стояла женщина в капитанских погонах, видимо, еще молодая. Где-то там, внутри. Ее складки оплывали сверху вниз, своеобразной пирамидкой, придавая образу визуальную устойчивость и несокрушимость стенобитной машины.
    Хитрый Антон сразу решил, что пирожки он будет, а вот женщину нет. Поэтому, он широко улыбнулся, и барственным жестом щелкнул выключашку чайника. Клавдия, так звали женщину-капитана, оказалась разговорчивой, пирожки были нажористыми и разговор завязался. Наговорившись всласть, женщина ушла и хитрый Антон сытно улыбнулся, довольный внезапной, но полезной встречей. На следующий вечер все повторилось, а потом еще и еще. Увы, за все в этой жизни приходится приходится платить. Молодой эксперт наверняка прогуливал пары по философии, и не знал, что количество имеет свойство переходить в качество. Так и случилось, в один прекрасный вечер диалектика пирожков закончились, а Клавдия пригласила его к себе домой. «Э-э-э… нет, так мы не договаривались» - подумал хитрый Антон, решив резко сократить контакты. Сославшись на вечернюю занятость, он направился в гостиницу, благо рабочий день был завершен.
     Увы, законы жизни безжалостны и неотвратимы, как голодная женщина, сметающая все на своем пути. И в этот же вечер он пошел на стук в дверь, еще не зная, что его ждет.
- Здравствуй, Зая! А я тут мимо шла. Вино и тортик. – Клавдия стояла в полной боевой раскраске, привалив на дверь могучую грудь.
- Ну это… заходи – ошеломленный горячим напором, Антон посторонился. Две минуты назад его еще могла спасти позиция затаившейся мыши, но теперь было поздно. Капкан захлопнулся, и серая мышь судорожно сучила слабыми лапками в предчувствии скорого употребления.
       Горячее томление разлилось по молодому телу эксперта, но ведь не в окно же? Третий этаж, офицерская честь, опять же…
       Попили тортик.
       Вина поели.
- Может, я тебе массаж сделаю? – нехитрый вопрос обрушил последние надежды и мечты.
- Ну, давай массаж…
- Знаешь, я ведь очень хочу узнать тебя поближе!
Быстро перейдя от слов к делу, Клавдия скинула свои нехитрые одежды, и возлегла на скрипучую гостиничную кровать. Тем временем, внутри Антона происходил диалог:
-  Хозяин, я не могу, это ужасно! – его член проявлял нестроевое поведение и самую постыдную слабость характера.
- А ты представь, что это приказ! И что от твоей стойкости и дисциплинированности зависит честь офицера. А ну, вставай и лезь куда сказано!
- Как ты вообще это допустил, хозяин? Ты посмотри, это же Годзилла! Она поглотит нас целиком, как океан Атлантиду!
   Тускло розовеющая плоть никак не напоминала кадры из немецких фильмов, она вообще отшибала мысли о любом искусстве. Но отступать было некуда. Выдохнув из легких все сомнения и страхи, Антон решился. Закинув левую ногу на Клавдию, он подтянул правую к кровати, переведя себя в режим «сверху». Все мыслимые одежки были спущены, преград не оставалось. Внутренне перекрестился. Примерился, и, словно поезд, нырнул в тоннель. Пытка началась.
    Тяжелые жаркие руки сомкнулись на его спине, притянули ближе. «Вот это хватка! Ей бы на татами людей бросать, а она…»  Холодок ужаса пробежал по спине, его нижний братишка все никак не мог ощутить границ своей работы и уже готов был предать хозяина самым позорным образом. Но, видимо, почуяв неладное, Клавдия заерзала тазом, что-то внизу утробно захлюпало, и Антоха наконец-то почувствовал эти самые разлапистые границы. Простые движения начались, пытка продолжилась.
     Надо сказать, что в той гостинице кондиционер в номере отсутствовал как враг пролетарского класса. А открытая форточка совсем не спасала от июльской жары. Жидкость выделялась из взаимозаглубленных тел, текла, смешивалась, образовывая небывалый по силе удушающе-ошеломляющий эффект. Антон трудился как спортсмен на раскатке лыж. Скользил туда - сюда по необъятному влажному телу.
- Милый, поцелуй меня – сказало тело.
- Уф, что? – выдохнул он.
- Поцелуй! – в голосе тела появились железные нотки настойчивости и нетерпения.
Оглядев ее, Антон окончательно потерял оптимизм и силу духа. Какая великолепная пасть! И черт с ними, с желтыми прокуренными зубами, да и усы над верхней губой не так убивают сознание. Но источаемый жерлом смрад! Что это, кариозные дупла, гнилой желудок, или новое высокоточное биологическое оружие индивидуального поражения?  Пасть приближалась неотвратимо. Он сделал попытку проскользить мимо, но увы – сильные женские руки направили его точно в цель. Кажется, он потерял сознание, и вниз его тело покатилось уже по инерции. Нет, не повезло, обморок был кратковременным, акт любви продолжился. Поцелуй жерлу понравился, и оно захотело еще. Как же можно кончить в таких условиях?! Антон сделал слабую попытку прекратить свои мучения:
- Дорогая, может, мы закончим так? А то я так долго могу…- протянул он без особой надежды на спасение.
- Нет, милый, от меня еще ни один мужик «так» не уходил.
Внутреннему взору представились ряды замученных. В белых рубахах с длинными рукавами, они стояли вдоль полутемного, серого коридора и молча смотрели на него печальными глубокими глазами. Теперь он навсегда пополнит их ряды.
    Говорят, в минуты смертельной опасности организм человека находит в себе внутренние резервы и делает рывок чтобы спасти себя. Почуяв неладное, несмотря на подлое предательство со стороны хозяина, организм собрался в кучу, и выплеснул наружу порцию освобождения. Мелкая судорога внизу живота завершила заплыв любви, пытка закончилась. Несчастный напоминал собой умирающее животное: сведенный судорогой оскал рта, загнанный взгляд и тяжелое предсмертное дыхание. Это была агония.
- Милый, мне так хорошо с тобой! – медвежья ладонь ухватило затылок Антона, и подтянула к себе. Жерло улыбнулось, источив поток миазмов.
- Мне тоже!.. – проблеяла несчастная жертва.
- Давай повторим, а? Вот сейчас ты немного отдохнешь, и мы с тобой продолжим. Только на этот раз я буду сверху! – грозный хруст его костей послышался в ее словах.
Сломанный человечек грустно покорился неизбежному, скрючился на кровати и затих.
     Стоит ли говорить о том, что всю последнюю неделю он проявлял чудеса маскировки, конспирации и прочей всевозможной скрытности организма? Антон научился слышать легкую вибрацию пола от ее шагов, звуки голоса он улавливал за два этажа, и ни в коем случае не допускал даже потенциальной возможности визуального контакта. Он выезжал на любые задания в далекие деревни, особенно отдавая предпочтения тем, которые грозили затянуться за полночь. Что же, хочешь жить – умей прятаться. Антон познал суть жизни маленького травоядного животного.
     А в конце командировки местное руководство выписало молодому эксперту благодарность. За проявленное рвение и успехи по службе.