Не суди отца своего...

Это и другие фото улиц Будапешта 1957 года сделал Эрих Лессинг. Их все можно увидеть, например, здесь: http://humus.livejournal.com/4467387.html

Мои два деда и дядя прошли ту войну сполна. День в день! А вот мой отец ее так и не увидел. Ему было 16, когда пришла Победа. Зато он сполна увидел ее разрушения, когда вернулся из эвакуации в разрушенный войной Киев. Он вернулся домой, а его отец фронтовик - нет. Мой дед, а его отец - танкист с весны 1939 и фронтовик уже после боя у реки Халхин-Гол, привез с той войны танковый батальон и передал его в наследство новому ротному - своему сыну,  молодому офицеру после Академии,  в Пушкине, что под Питером, когда достаточно долго прожил в другой, своей новой семье. Может потому, мой отец так и не стал мне до конца отцом, потому что долго страдал от предательства отца своего.

Только сейчас, когда история все чаще открывает передо мной свое истинное лицо, я все чаще начинаю понимать своего отца, которого не видел уже пол века. Знаю, что уже и не увижу. Моя жизнь оказалась длиннее его на тот возраст мальчишки, что вернулся домой в послевоенные руины и лишился сразу отца и дома, в котором был рожден. А рожден он был в том же 39-м, когда его отец свою войну уже  начал.

До этих фото из Будапешта 56-го я был уверен, что мы с моим отцом оба избежали крови и ужасов войны. Я ошибался. Он увидел свою войну еще курсантом, а я уже пенсионером, офицером в отставке. Вот только я в его и своем родном городе, а он в чужом Будапеште.

Дед в Монголии, отец в Венгрии начали оккупацию, а их и моя, Советская, Российская армия вошла оккупантом уже на Майдан Хрещатика, а позже и в Донбасс моей матери, где она и родители родились на берегу Дона казаками, и состоялись как граждане, чтобы пережить три войны на своем веку. Мои предки, фронтовики в той войне, не дожили, как и мой отец до того дня, когда вновь вернулась война на нашу землю.

Теперь я стал понимать своего молчаливого и нелюдимого отца, который ненавидел советскую власть и пусть поздно, но все же решил покинуть ту землю в полном уме и здравии, которая столько горя принесла своим и чужим народам. Вот только выехать отец так и не успел. Мне тогда сказали, что виной всему ДТП. Только я этому теперь не верю.

Я уже знаю наверняка, что не случайно в Центре Москвы, на проспекте Кутузовском, в нескольких км от Кремля, напротив дома Брежнева, скорая поликлиники ЦК КПСС сбила заглохший, одиноко стоящий на перекрестке под светофором "горбатый" Запорожец из Киева. Отец тогда уже приехал за визой в Испанию, ради которой выучил испанский, свой второй иностранный после немецкого, и женился на гражданке Испании.

"Война – гибель.
Война страшна не продвижением войск, не пожарами, не бомбёжками – война прежде всего страшна тем, что отдаёт всё мыслящее в законную власть тупоумия".
                Александр Солженицын, "В круге первом"