Праздник, который всегда со мной

Двадцать три ноль-ноль. Затихли за стенкой наши дети, редко прошуршат по ночному проспекту авто. Уж в сколькотысячный, словно первый, раз, мы начинаем. Нет, я начинаю. Так было всегда, есть и будет. Это- природа, мужская. "Я хочу". Мы счастливо избавлены от соседства, поэтому в широко расшторенные окна любопытно заглядывает из-за Урала только Луна. Единственная свидетельница .
Дорогая, едва увидев тебя, мне захотелось быть глаза в глаза с тобой ежедневно, нет, еженощно. А впервые заполучив твое лицо на белой (ты - белее!) подушке, возликовал, что это и есть то самое, лучшее, любимое и только для меня. Луна чуть притухает за быстрыми облаками, а твои милые черты, запечатленные навеки в памяти моей, ничуть не блекнут. Скромно закрытые глаза, упавшая на лобик прядь, опавшие щечки, ведь губы уже трепетно открылись, ослепительно белоснежная, тонкая шея - каждая твоя косточка, твоя черточка мне близки, знакомы, манят до невозможности.
Очень-очень нежно, бережно, ласково отцеловываю каждый кусочек родного лица, каждый пальчик обвивающих меня ломких и мягких одновременно ручек. Мне и днем так радостно целовать тебя, тайком или прилюдно, всегда готовую (без грамма косметики!) к этому, а ночью и тому подавно. Сладкие воспоминания навевают особую ауру бытия. Влажные губы встречаются все чаще, все желаннее, все дольше, все страстнее. Но нет, мы давно не дети и этим не ограничимся. Спускаюсь на шикарные, обольстительные в ночной полу¬темноте плечи, целую шею (не бойся, не увлекаюсь, как когда-то...), одну, другую грудь. Эти комочки все так же девственно белы, милы и...малы. И в этом есть особенная прелесть твоего кошачьего изящества. Поцелуями "пересчитываю" твои ребрышки, хочется дышать - не надышаться свежестью, молодостью твоей кожи на талии и животе, спине. В постели ты всегда удивительно легка и обворожительно ускользаешь в игре от моих губ и рук на "свою" половину. Конечно, неумолимо ожидая моего очевидного броска вслед. За любовной добычей...
Наконец, зарываюсь в самом уютном уголке. Здесь тепло, терпко, волнующе. Язычком распахивая, чувствую набухание твоих губ. О, я буду очень-очень нежен, но и настойчив! Твои ножки давно уже выделывают немыслимые выкрутасы, пока не обвивают и не загоняют меня чуть ли не силой в самое. Тянемся - вытягиваемся, ощущаем сладостный прилив тепла, нежности друг к другу. Мои неистощимые губы и в эту пору слияния не могут отдыхать. То что-то шепчут, то почти яростно зацеловывают твои самые потаенные местечки. И ты становишься неудержимой. Как здорово любить, но стократ лучше быть любимым. Женская ласка - это что-то невыносимое. И эта любовная игра, кажется, могла бы продолжаться до бесконечности, если бы благоразумная природа не предусмотрела свой исход. Вот и ты насладилась мной, каждым моим местечком вдоволь, и более, увлажняясь всем телом, дыша все более страстно, пока не наступит тот момент, когда те же пальчики требовательно прижмут меня к себе, а из груди раздастся самый желанный для мужчины стон удовлетворенной женщины.
...Двадцать три двадцать. А кажется - прошла целая жизнь. И сколько их, таких еще впереди?