116. Хуторская чертовщина. У слухового окна

                У открытой ляды, он же люк из коридора на чердак или же в обратном порядке с чердака в коридор, Владимир Кузьмич взял сына за руку и подсвечивая себе  дорогу фонарём,  с осторожностью направились в  южном направлении, где через слуховое окно пробивался сноп дневного света, остальные окна в данный момент во внимание не берём.

        Здесь на чердаке можно было обойтись и без фонаря, если  на серость и мрак в дальних углах особо не обращать внимания и не задерживать взгляд на ярких потоках света, прорывающего сюда снаружи, где в полную силу торжествовал день.

            Фонарь был взят на всякий случай, за многие годы здесь могли произойти различные изменения, вот уже не видно натянутого паруса, стел ли он за это время или его изорвали сквозняки.

            Так что чаще и внимательней нужно смотреть себе под ноги, чтобы случайно не зацепиться или не споткнуться, отчего можно и упасть.

           Продвигались медленно к  ярко освещённому  месту, поток света  проникал сюда, через слуховое окно, а вот капитанского мостика за ним не разглядеть.

           Пришлось пройти дальше, но к большому сожалению,  штурвала на месте их установки  не оказалось, что очень разочаровала  Владимира Кузьмича, что с ними случилось ещё предстояло разобраться.

             А так хотелось показать Ильюше  наилучшее место игр своего детства.

               Странно получается в этой жизни, думал Владимир Кузьмич, ведь сюда в усадьбу он не раз приезжал  сам, а позже с  семьёй, встречались с братом и его семьёй, но ни у кого и ни когда не возникало желания забраться на чердак.

             Если бы не Ильюша и его желание посмотреть и обследовать чердак, то и в этот раз он у него даже мысли не появилось полезть сюда.

                Как оказалось с капитанским мостиком ничего особого не приключилось, просто от времени  их штурвал вместе с креплением отвалился и упал.

               А что может случиться с досками, пролежавшими много лет на сухом чердаке?
            Да собственно ничего, кроме осевшего слоя пыли.

                А вот сама пыль могла рассказать о многом, ну хотя бы за несколько последних дней до этого, но сейчас было не до этого.

             Из приоткрытого окна потянуло  прохладой, это гулял сквозняк по чердаку, Владимир Кузьмич ногой проверил крепость досок.
           Незаметная и лёгкая пыль поднялась в воздух , и только попадая в лучи света, можно было заметить её присутствие  здесь.

             Удостоверившись в  крепости досок, предложил сыну встать на них, чтобы перед ним открылся вид из окна на пожелтевшее до золотистости огромное поле.
            А чтобы почувствовать  масштаб всего поля, Ильюшин папа раскрыл окно во всю его ширь, чтобы запылившееся стекло окна за многие годы, не мешало обзору.

             Ильюша с  большим любопытством выглянул в окошко, посмотрел  налево и направо, но осенний пейзаж не мог передать того, что видел из этого окна маленький Володя.
            В те далёкие майские дни, когда ветер гнал по зелёному полю волны из одного края в другой, а он, стоя на мостике крутил штурвал, выполняя команды капитана, своего старшего брата.

          Воображение, вот главная причина увлекательной игры, что нельзя сказать о сегодняшнем дне.

           Сегодняшний вид из окна больше настраивал Владимира Кузьмича на душевную грусть - печаль, чего - то далёкого и уходящего, даже дующий в окошко ветерок обдувал прохладой, значительно отличаясь от того, весеннего, лёгкого и тёплого.

         Здесь Ильюшиному папе почувствовалось,  что вместе с годами, через вот это самое окошко ушло навсегда, что – то радостное, доброе, приятное из того далёкого, полного счастья  детства.

             Владимир Кузьмич решил исправить, пусть всего на несколько минут, положение, посветил фонарём, колесо от телеги ни кем не тронутое, лежало оно рядом с мостиком капитана, его оставалось поднять и если не закрепить, то хотя бы придержать руками, чтобы полнее восстановить картину былых  времён.

            Ильюшин папа долго не раздумывал, поставил фонарь таким образом, чтобы свет от него попадал под слуховое окно, где и лежало то самое колесо, с которым когда – то пришлось повозиться.

             Владимир Кузьмич взялся за деревянный обод колеса, попытался приподнять, но конструкция крепления колеса легко развалилась, да и само колесо за долгие годы бесполезного пребывания здесь рассохлось.
            Спицы свободно болтались в специальных пазах, а ступица ходила ходуном туда – сюда, если сделать резкое, с небольшим усилием движение, то эта конструкция в одно мгновение развалиться.

              А ведь было время, когда это колесо верой и правдой вращалась на оси телеги, перевозя грузы в любые погодные условия по хорошим и разбитым дорогам, а сколько верст она накрутила, этого и не сосчитать.

            Вот и получается в чём – то  все судьбы схожи, будь они  одушевлённое или нет, от начала создания и до полного забвения.

               Но долой уныние, не для этого забрались на чердак, чтобы размазывать сопли по кулаку, что прошло уже не вернуть, жизнь течёт и изменяется.

          И нужно смотреть только вперёд, как капитан со своего мостика и вести свой корабль только вперёд, обходя мели и рифы, да близко не приближаться к айсбергам, зная наперёд, что главная их опасность скрыта под водой.

           Владимир Кузьмич ухватил колесо за обод с двух сторон, приподнял и поставил  на край доски мостика и весело произнёс:
                - Смотри Ильюша!
                -  Вот он штурвал нашего корабля!
                - Держись за него!
                - Лево руля! Право руля!

           Папа с сыном катали колесо по доске то в одну сторону, то в другую.

                - Папа, а как назывался ваш корабль?

          -  А это сынок зависело от того куда мы направлялись.
                - Если отправлялись в дальние края, то корабль носил такие имена как «Отважный», «Смелый».
              - А если корабль принимал участие в боевых сражениях, то назывался «Морской орёл», «Виктория».
             -  Ну а когда это было пиратское судно, да сынок и в такие игры тоже играли, и на своей «Быстрой лани» или « Чёрной жемчужине» нападали на торговые суда, крича при этом «На абордаж».

             Владимир Кузьмич с сыном расшумелись на чердаке, весело проводили время, фантазируя на  морские темы.

           Спрашивается, чего чёрту не сидится на месте?
                Припрятался, замри и дожидайся своего часа, люди на долго здесь не задержаться, но Злотазана раздирал интерес и он захотел посмотреть, чем же там  весёлым заняты эти люди, которые  своим появлением на чердаке в корне изменили его планы на сегодня.


23 окт 2016 г.