точка возврата

                Точка возврата.
                Куда уходит детство?...

   Человек бежал по тоннелю. Далеко впереди маячил проход разветвления; сколько еще таких проходов, ответвлений, тупиков, параллельных ходов  будет, он не знал. Не знал он и где находится точка отсчета, иными словами выход на базу, из этого, сияющего надоедливо синим светом, лабиринта, суть которого - переплетение про-странственно-временных коридоров. Здесь не было ни низа, ни верха; направления сбивались из стороны в сторону и если ты ушел в право, то через секунду могло ока-заться, что забираешь влево. Понятие вперед и назад, также было весьма условным.
Человек был одет в легкий скафандр общего типа, предназначенный для туристичес-ких прогулок в средах категории «С», в левой руке он сжимал легкий плазменный разрядник, в просторечье бластер. Только что человек бежал, как ему казалось, обычным манером, но тоннель несколько ушел в сторону, и его перевернуло с ног на голову. Организм тут же перестроился, внес поправки в систему координации, и все встало на свои места, будто и не было этого перевертыша. В любом случае, в хаосе сплетения пространственно-временных проходов не существовало постоянной системы координат относительно которой можно было рассматривать свое положе-ние; здесь нужны лишь  личностные точки – отсчета, прибытия, возврата; только они дают власть над этой путаницей.
  Человек уже долгое время трамбовал мягкими подошвами полиуретановых башма-ков нескончаемые коридоры, им все сильнее овладевало уныние и безысходность, но он не здавался. Рано или поздно выход найдется, пусть на это уйдет целая вечность, ему теперь спешить не куда, лишь бы не сойти с ума, от этой мерцающей синим, прозрачной паутины тоннелей. Человек остановился, поднял правую руку,  посмот-рел на дисплей определения бодикомпа и нажал кнопку ввода. Выскочили лишние два ноля, говорящие о неточности в системе личностных точек, дисплей засветился красным светом. Человек ввел новые данные в систему, с некоторой поправкой сог-
14
ласно уравнения Коппера, теоретика ПВК.…
Дисплей продолжал гореть красным. Со стоном отчаяния человек прислонился к плазмотроидной стене тоннеля и «обтек» на пол. Пол поменялся местами с потолком и человек пару секунд, будто висел вниз головой, он прикрыл глаза и решил немного отвлечься…. Человек вспомнил свое путешествие в эпоху позднего палеолита, как он спас древних людей, ауриганских охотников, от лап пещерного льва.
  Гигант удирал с подпаленным кончиком хвоста, но возможно он в большей степени испугался внезапного появления невиданного серебристого существа, тем более, что само его появление, сопровождалось резким хлопком. Это нужно было видеть! Чело-век усмехнулся, вспомнились лица аборигенов;  их выражения он, наверное, не забудет ни когда. Охотники замерли в невероятных позах. Они стояли по щико-лотку в мокром снегу, среди заскорузлых стволов древних пихт, густо обросших губ-чатым мхом и гирляндами серого лишайника. Древние люди раскинули в стороны в изгибе руки, удерживая в них дубинки и примитивные копья. Их было всего трое, вряд ли бы они справились с саблезубым хищником; какая нужда заставила столкну-ться такую малую группу охотников с пещерным львом, можно было только догадываться.
  В лесном предгорье повисла знойная тишина. Изредка, ее нарушали одинокие вопли невидимой птицы, возможно дальнего родственника вороны. Воздух был пропитан влагой, стойким запахом хвои и мокрого дерева. В низине, будто око коло-дца, чернело озеро, укутанное в саван белесого тумана. Падал теплый снег.Снежинки касались воды и тут же исчезали, уходя в иной мир, в другую жизнь. Зимняя стужа отступила далеко на север, сдавая свои позиции наступающим теплым ветрам и все далее забирая с собой, тающий с каждым днем, ледник. Когда-то он покрывал большую часть Европы, а теперь, далеко на северо-западе, на самом горизонте, сливаясь с серой каемкой неба, голубела его бледная полоска, истекающая тысячами потоков мутных ручьев. И хотя небо, укутанное пушисто-серой, облачной шалью, роняло густые грозди крупных снежинок, одна из многочисленных весен пост-ледниковой эпохи, эпохи аллювий, набирала обороты. А льдистые пушинки, словно посланники звезд, медленно кружились в фантастически  причудливом танце, совершенно не заботясь о том, что их ждет.
  Застывшие охотники, не смели пошевелиться, они видимо изображали из себя дере-вья, в надежде обмануть невиданного пришельца.… И действительно в чем-то, они были с ними схожи: те же черно-коричневые цвета, руки-ветки с продолжением древков коротких дротиков и суковатых дубинок, а один из охотников даже держался  рукой за ветку рядом стоящей ели.  Из далека, замерших древних людей, сложно было разглядеть в этой толчее хвойных деревьев, а медленно, невесомо падающий  снег еще более скрывал их от посторонних глаз. Снежинки, словно тормозили течение времени, сговорившись не спешить к земле, и оно будто воистину умерило свой ход, наслаждаясь тишиной и покоем. И тем более фантастично выглядело, на фоне доисторического леса, серебристое существо, плавно скользящее сквозь белые хлопья. Человек, используя функцию скафандра гравиаир, медленно, не касаясь земли, приближался к охотникам. Он облетел каждого из древних  людей, внимательно вглядываясь в их напряженные фигуры, одежду, лица. Человек увидел и отметил все, что ему было нужно. Он видел их бородатые, будто вырезанные из древа, лики; набухшие вены на раскинутых руках; настороженные взгляды, в которых, к удивлению человека, не было ни страха, ни любопытства, а только одно – терпеливое ожидание. Человек остановился в двух шагах от аборигена, тот будто превратился в каменное изваяние. Снежинки, щедро осыпали его голову, плечи и таяли, превращаясь в прозрачные капельки. Тонкими струйками они стекали по рыжим волосам, линии лба, смешному, картофелевидному носу и срывались к земле.
15
Пришелец опустил взгляд вниз и увидел два ярко-алых пятна, возле ног древнего охотника. Тот видимо был легко ранен, кровь на его предплечье уже успела загустеть и устремлялась во влажный снег, редкими, тяжелыми каплями.
Рыжий, заметив, что неизвестный, с крупными, фасетчатыми глазами, проследил за полетом капли крови с его руки,  продолжал стойко стоять, раскинув руки. В одной он сжимал корявую палку, украшенную крупными клыками животных, пучками перьев, кожаными ремешками с кисточками меха и этим похожую на посох; в дру-гой, левой,  держал над головой увесистую дубинку. Ему ничего не стоило, опустить эту дубинку на голову неизвестного существа, но древний, природным чутьем пони-мал – не нужно этого делать.  «Не трогай лихо, пока оно тихо, кто знает, чем оно обернется, а без нужды, зачем бить? А то, что смотрит – так и пускай, не растаем от взгляда-то».
  Блестящее существо продолжало разглядывать рыжебородого охотника его одежду, сшитую из шкур зверей и обильно  украшенную ракушками и мелкими косточками. По бокам ауриганца, висело по одному небольшому черепу, каких-то животных, по виду мелких хищников, а в космы волос были вплетены короткие резные веточки и перья крылатого хищника. Удовлетворившись наблюдением, человек произнес одно слово «NEANTHROPINI», отступил назад и подумал: «Вполне возможно, что этот бородач один из моих предков». Помахав рукой древним людям, человек будущего углубился в редкие заросли боярышника и исчез за скалой. Позже он встретит семейство мамонтов; красавца оленя с чудовищно огромными рогами; гигантскую, белую сову, которая попыталась его атаковать, по одной ей ведомой причине; и одиноко бродящего, старого, лохматого носорога. Животное видимо было почти слепым, человеку удалось подойти к нему вплотную и погладить его, едва касаясь шкуры исполина. Если бы не скафандр, то этот фокус вряд ли  удался бы: материя костюма совершенно не имела запаха и одновременно нейтрализовала запахи его обладателя.
  Экспедиция в мир прошлого удалась, человек был очень доволен, недовольство собой проявилось позже когда, введя личные координаты, он понял, что где-то допустил ошибку… Раз за разом, через небольшие промежутки времени, он вводил новые данные с поправками и без, по-новому просчитывал уравнения, но все бестол-ку. В этих временных коридорах, время отсутствовало и в этом их парадокс, здесь было царство небытия. Существовать тут можно бесконечно, тело  находятся вне временных изменений, оно даже не дышит, а сердце не бьется, кровь не бегает по венам. Здесь действуют иные энергии и законы, движение также относительно, как и состояние покоя.
  Человек поднялся на ноги и побрел спокойным шагом. Бластер он откинул в сто-рону, оружие послушно вернулось на место в кобуру. Постепенно человек ускорял шаг все быстрее и быстрее, меня направление, сворачивая то вправо, то влево, на-конец он побежал, продолжая ускоряться до бесконечности. Скоро ему казалось, что он несется едва ли не со скоростью света. Он буквально ощущал, как дробный топот его ног заполняет все пространство паутины временных коридоров. Человек внезапно  остановился, будто налетел на невидимую преграду. Он реально ощущал жар, ему казалось, что он жутко вспотел, а в висках барабанной дробью пульсировала кровь. Человек сорвал защитную маску и провел перчаткой по лицу…. Ничего. Иллюзия, все иллюзии - истина не может врать, учебники говорят правду, законы бытия неоспоримы. Человек уткнулся лбом в стену тоннеля. Ее поверхность на ощупь была мягкой и шероховатой, по ней нескончаемыми светящимися точками пробегали искорки, скопления миточастиц. Ему вдруг подумалось, что он уже целую вечность скитается по этим тоннелям, однако все, что происходило с ним в отдален-ном прошлом, вспоминается так, как будто это было вчера…
16
Человек вспомнил глубокое детство и свою мать.
Она постоянно говорила ему – «Не будь дурнем, учись прилежно. За тебя ни кто пальцы загибать не будет». И вот, он – результат, его «усердия», застрял, черте где…. Человеку стало себя жалко, его суета напомнила ему мышиную возню в лабиринте без входа и выхода. Он жалобно шмыгнул носом…. Как будто слезинка выкатилась из глаза и повисла рядом.  « Как же так?» – думал человек, любуясь на переливаю-щуюся капельку, а она вдруг тронулась с места и поплыла вдоль тоннеля, словно маленькая  звездочка. Некоторое время человек смотрел на нее, а затем пошел следом. У него возникла бредовая идея: он где-то слышал или читал, что в тоннелях и пещерах направление выхода определяют по пламени огня, куда он отклоняется – туда и нужно идти, сквозняк указывает путь. Конечно дурацкая мысль примени-тельно к данному месту, но вдруг что-то выйдет, вернее капелька куда-нибудь выведет?
  Слезинка летела впереди и задорно звала за собой. Человек не отставал; не то что-бы появилась уверенность, что скоро определится выход из положения, или он нако-нец введет верные координаты, нет. Просто появился спутник, почти друг, которого не хотелось терять…. Но почему она растет? Почему увеличивается в размерах, и уже заслонила треть прохода тоннеля?.. Человек замедлил шаг. «Иллюзия, опять иллюзия! Так не долго и с ума сойти, но, думаю, мне этого не дадут сделать», - подумал он и … выпал из тоннеля назад, в точку отсчета.
-- А вот и наш заплутавший футболист – Диего Маргарина! – прозвучал гнусавый голос робота-экзаменатора.
--Марадонна, - насупившись, поправил экзекутора рыжеволосый мальчуган лет шести.
--Сэр, - добавил робот.
-- Марадонна, сэр, - поправился малыш.
-- Лучше бы вы, сударь, так же хорошо разбирались в теории и практике темпораль-ных перемещений, а не только в истории футбола, - назидательно произнесла умная машина. – И хотя работу по архетипам позднего палеолита, периода миолита вы ис-полнили весьма неплохо, зачет вами не сдан, Дени Хонг. Встретимся через неделю, сударь. Всего….
-- Да, сэр, всего, - ответил Дени и поплелся к выходу из аудитории.
-- Не забудьте сдать бластер, сударь, - напомнил робот.
-- Да сэр.
  Малыш вышел в пустой, светлый коридор с огромными окнами и тяжело вздохнул.
Маска, снятая еще во временном тоннеле, так и волочилась следом за ним на гиб-ком шнуре, как собачка на привязи. Дэни подошел к окну и выглянул на улицу….
Весна, первая, ранняя весна 24 века. Высокое ясное небо, легкие облака, беспечно и шумно, снующие воробьи…. Если он, удачно сдаст зачеты первого отделения класса звездных рейнджеров, то родители  возьмут его летом с собой в тур на Титан, спут-ник Сатурна, на открытие первого коммерческого поселение  этой планеты. А если с зачетами дело застопорится, то придется провести каникулы в деревне, у деды с ба-бой, все лето гоняя в пин-футбол, купаясь в речке, удя рыбу и, разумеется, подолгу пропадая в дебрях реальной вертуальности. Можно конечно записаться в команду спецподготовки…, малыш нахмурил брови-пуговки, но что-то не очень хочется, еще не время.
  Дэни отстегнул кобуру  с плазморазрядником и положил ее рядом с собой на под-оконник. Он вдруг вспомнил древнего человека, с которым, совсем недавно, стоял, практически, нос к носу.
17



Ну и маленькие же они, эти неантропы,  всего на голову выше его. Только сейчас до малыша дошло, что рыжий бородач здорово походил на его трижды прадедушку  Васю, ровесника 21 века. Кстати, нужно будет побалаболить с ним по видикому. Мальчуган прикинул свои шансы на будущее…. «Точка отбытия, убытия, возврата. Кому это нужно? – думал он и на его округлом личике явственно отражались все пе-реживания и вопросы. – Сейчас вводятся новейшие технологии кибер-послушника, сплошная автоматика и кибер-анализ.  Через пару лет об этих спецточках вообще забудут,  а через шесть лет, когда я буду поступать в звездный легион, придут совер-шенно иные технологии, и это также верно, как и то, что в небе светит Солнце». Малыш скользнул взглядом по небесному светилу, и оно отразилось в его темно-карих глазах, золотыми клубочками. Изредка он позволял себе это, тренируя волю и сетчатку глаз; ведь на жизненном пути звездного странника, могут возникнуть самые необычные обстоятельства. Дэни отвел глаза, перед ними во всю запрыгали пятнышки солнечных зайчиков, а в следующий момент, когда они ускакали, его лицо расцвело в улыбке…. Недалеко от здания учебного центра, над спорткомп-лексом, высоко в воздухе, парил допотопный воздушный змей.  Древний родствен-ник всех крылатых машин,  упруго волновался на фоне безумно глубокого, синего неба и тоже улыбался навстречу летящему миру. Он словно, что-то настойчиво кричал и манил за собой…Замерший малыш, наконец, оторвался от окна и, путаясь и запинаясь в несколько мешковатом скафандре, побежал к выходу, совершенно забыв и про бластер, оставленный на подоконнике, и обо всех своих переживаниях.
  Точка отбытия, точка прибытия,… точка возврата,… детство – где ты?..