Глава 104. Соболезнования

Хикоко Ходэми был серьёзно обеспокоен шумом в средних ярусах. Никто из Призраков Огня не пострадал, тем не менее… Соблюдать нейтралитет больше не представлялось возможным. Они, Призраки, уже вмешались в людские дела. И, наверное, это только начало.

Ходэми решил подняться к Подгорным карликам. Может, им что-нибудь известно о шуме, или взрыве, или что это было. Конечно, карлики тоже избегали контактов с людьми, но должны же были они хоть что-то слышать!

Хикоко Ходэми устремился к тем местам, где обитали подгорные умельцы.

– Старейший! – взывал он время от времени. – Старейший!

Его призывы не остались без ответа. Вскоре раздался топот, и появилась низкорослая карикатурная фигура.

– Ты звал меня? – квакающим голосом проговорила она.

-– Да, Старейший, я, Хикоко Ходэми, Огненная Тень, звал тебя не ради любопытства, а из-за беспокойства за твой народ.

– Что именно тебя обеспокоило? – сухо осведомился карлик.

– Что за шум слышали я и мои соплеменники в ваших Подгорьях?

– Должно быть, шум битвы…

– Разве война людей уже распространилась на глубокие подгорные ярусы?

– К сожалению, человек, который всей душой стремится к злу, привёл с собой мерзкого вида существо. Это существо сломало преграду, воздвигнутую моим народом, чтобы никто из людей не смог спуститься в тёмную бездну. Те, кто охранял преграду, погибли…

– Прими наши соболезнования, друг мой, – прошелестел Хикоко Ходэми. – Значит, демон из другого мира уничтожает ваше племя?

– Не всё так однозначно, Ходэми, – отозвался карлик. – Демон притворился, что сражается с нами. Он мог бы уничтожить всех нас, но почему-то не сделал этого. Наши воины прикидывались погибшими, облившись вином вместо крови.

– И для кого был устроен этот спектакль?

- Для того, кто стоит во главе Братства Штейн. Он называет себя Верховным Мастером.

– Но ведь кто-то из ваших погиб, если демон сломал преграду!

– К сожалению, – Старейший склонил голову, - это было неизбежно. Они знали, на что шли.

– Вечная память павшим!

Молчанием почтили карлик и Огненная Тень память тех, кто сложил голову, когда Мастер прорывался к обсидиановому озеру.