Чудовище

Чудовище сделало паузу, выжидающе глядя на неё. Она, бледная, сидела, вжавшись в высокую спинку плетёного стула, впиваясь деревянными пальцами в ломкую рогожу под собой.

На секунду она выдохнула, собралась, отключила все мысли. Усилием воли расслабила каждый мускул сведённого в судороге тщедушного тельца. Разжав побелевшие, стиснутые бесцельным усилием губы, она впустила в них вдох и, кажется, собралась. «Цыц!» - с досадой прошептала она про себя. «Цыц! Не сметь плакать».

Нелепая девчонка внутри неё карабкалась, цеплялась за рёбра,  хваталась за гортань, сжимая её, пыталась выбраться наружу.

«Не плачь, дура!»

Молодая женщина в крахмальной рубашке и твидовой, в крупную клетку, юбке, с достоинством держала оборону, не давая холодным, отстранённым чертам своего лица  скомкаться в гримасу и зарыдать, как того хотела пугливая девочка внутри.

Вопль тирана, истошный и надорванный, заставлял её вздрагивать, захлёстывая ужасным чувством вины. Крики пришли в её жизнь раньше, чем способность судить, а потому сам крик был вине тождественен, он не вызывал вопросов, а только судорожные рыдания, которые одни могли накормить и ненадолго успокоить тирана.

Девчонка ёжилась и молила о пощаде, с мольбой смотря на свою покровительницу, ту, что старше лет на десять и сама уже мать. Та в очередной раз сердито её одёрнула - «Дура, чего ревёшь?! Он нас не тронет».

Девчонка лезет на руки, туго заплетённые косички с неровным пробором промеж них  дрожат, вторя судороге, то и дело сводящей плечи.

Она, двадцатипятилетняя, наконец, поднялась, скрестив на груди руки, как бы желая защитить себя ту, внутреннюю. Набрав полные лёгкие, она закричала:

-Нет, я больше не боюсь тебя, чудовище, и слово твоё уже не властно надо мной!

Чудовище осеклось, как будто чурбаном по голове ударенное. Оно растерянно обводило пустым, бегающим взглядом уголки комнаты, куда он привёл свою жертву меньше часа назад. Мрачный подвал, не имеющий выхода и окон, опять превратился в залитую солнечным светом библиотеку.

Обеденный перерыв, он позвал сюда, чтобы «пообщаться». Старые стены в потрёпанных обоях с недоумением молчат, глядя на странную парочку. Неплотно притворённая дверь впускает редкий шум, доносящийся извне. Простая и вместе с тем удивительная тишина воцарилась в воздухе. Слышно было его хриплое дыхание, которое становилось всё глуше, пока не перешло, наконец, в приглушённый плач, сотрясавший всё его тело.

Девушка с минуту постояла, обняла седое и беспомощное теперь тельце, пододвинула ему стул и не оглядываясь направилась к двери. Девчонка благодарно блестела мокрыми от слёз глазами, улыбалась ей и задорно звала играть.