Северные королевства, скрижаль и... глава 8

                Глава VIII


                «… - Шел. Поскользнулся. Упал. Закрытый перелом.
                Потерял сознание. Очнулся - гипс! »

                (из к/ф Бриллиантовая рука)


                «…- Пьяный воздух сыграл с профессором Плейшнером шутку.
                Явочная квартира советского разведчика была провалена фашистами.»
 
                (из к/ф Семнадцать мгновений весны)


                «- Если он дотронется до нее пальцем, я перегрызу ему глотку.
                - Я буду участвовать.»
 
                (из к/ф Человек с бульвара Капуцинов)


Виктор осторожно приоткрыл глаза и осмотрелся. Он сидел на жестком деревянном стуле, посреди комнаты, лицом к двери. Голова его нестерпимо болела. Виктор попробовал пошевелиться и обнаружил, что руки его были закованы в кандалы за спиной и связаны цепью с такими же кандалами на лодыжках. По левую руку от него точно так же, закованная по рукам и ногам в железные оковы, тоже на стуле, сидела Бетти, уронив голову на грудь. Она все еще была без сознания. В дополнение к кандалам, оба они были привязаны к спинкам своих сидений веревками, что позволяло сохранять пленникам равновесие в бессознательном состоянии.


        Виктор попытался вспомнить, каким образом он очутился в этой комнате и почему на нем кандалы, но ничего такого припомнить не смог. Последнее, что осталось у него в голове, это смутные воспоминания о том, как внезапно почувствовав странное быстрое опьянение, он падает со своего места за столом трактира на пол.
        «Опоил трактирщик! – догадался Виктор. – Вот сволочь! Но зачем?»


        Ответа на последний вопрос, который мысленно задал он себе, слишком долго ждать не пришлось. Не прошло и десяти минут, как дверь в комнату отворилась и на её пороге показался мужчина среднего роста, закутанный с головой в пыльный серый плащ. Он зашел в комнату, плотно прикрыл за собой дверь, задвинул щеколду, после чего повернулся, снял с головы плащ и торжествующе посмотрев на связанного пленника, улыбнулся ему. Виктор сразу же узнал вошедшего и ему сей час же стало многое понятно.
        -     Ну здравствуйте, сэр Виктор, - вежливо поздоровался с ним посетитель комнаты, небрежно откидывая со лба непослушную прядь рыжих волос. – Давно не виделись. И как живется на этом свете дезертирам-предателям?
        -     Ничего живется, просто замечательно. Значит, это все ваша работа, сэр Гулгойн? – таким же глумливо-вежливым тоном осведомился тот.
        -     Ну что вы, что вы, сэр Виктор, - наигранно изображая удивления и даже приложив руки к груди для убедительности, возразил рыжий рыцарь. – Куда уж мне, обыкновенному скромному солдату, верному присяге долгу перед своим сюзереном. Конечно же мне такое не под силу, да и не посредствам. Хотя, признаться, результатом я доволен.
        -     А, так это ваш дегенеративный баронет, стало быть, свои грязные интрижки расплел аж до самых святых эльфийских владений! – с пониманием закивал Виктор. – Ну, тогда пламенный привет сэру Туголеваку. Как он там поживает в Борлеании? Уже отъелся от степной диеты наш шакал, возомнивший себя властелином всея земли? Впрочем, ему не привыкать – из ханских холуёв мигом переметнулся в холуи к королю Хеннеру А каково вам, дорогой рыцарь быть холуём у холуя? Не сильно накладно?
        -     Еще одно слово, подлый трус, и я снесу тебе голову! – багровея в приступе ярости, крикнул в ответ сэр Гулгойн.
        -     Можно подумать, - все тем же издевательски спокойным тоном продолжал его собеседник, – что, если бы я сидел молча, ты бы меня отпустил.


        На это раз рыжий рыцарь промолчал, несколько раз шумно выдохнул воздух шумно раздувая ноздри, чтобы успокоиться. Ему стоило больших усилий не прикончить связанного наглеца, не дожидаясь своего господина. Но верность присяге и, главное, страх перед гневом сэра Туголевака, который после краха своих амбициозных планов в прошедшей войне на стороне кочевников стал через чур уж чувствительным ко всякого рода неудачам и случаям неповиновения.


        В этот момент сидящая рядом Бетти со стоном подняла голову, удивленным слегка мутноватым взглядом обвела комнату, погремела своими кандалами на руках и ногах и, страдальчески морщась, видимо, от приступов головной боли, спросила у Виктора:
        -     Что тут происходит?
Вместо сидящего рядом компаньона ей ответил сэр Гулгойн:
        -     О-о, смотрите, кто у нас проснулся?! Леди Туголевак, не иначе! Как раз вовремя: скоро и ваш дражайший супруг пожалует!
        -     Он мне не супруг! – отрезала брюнетка, глядя с вызовом на рыжего рыцаря. – Никакой свадьбы не было, так что может твой баронет убираться куда подальше, мужлан долбанный!
        -     Ох-ох, какие мы строптивые! – с издевкой подтрунил над Бетти сэр Гулгойн. – Ничего, сейчас пожалует сэр Туголевак, ты по-другому запоешь, шлюха креанская. Уж он-то тебе все припомнит. А, кстати, а куда это ваша подружка подевалась? Вас же трое было или она тут уже с каким-нибудь местным эльфом спуталась? Эти эльфийки, они такие, ага. Ну и пёс с ней, главное…


        Но что по мнению рыжего проходимца являлось главным, его слушателям узнать не удалось, потому что, обрывая его монолог прямо на полуслове, раздался громкий стук в дверь. Сэр Гулгойн торопливо кинулся отодвигать засов, потом распахнул дверь и на порог комнаты шагнул еще один старый знакомый их компании.
        -     Прошу вас, сэр, - делая легкий поклон, посторонился рыжий рыцарь, давая пройти своему господину.


        Туголевак прошел в комнату, посмотрел сначала на Виктора, потом подошел к своей бывшей невесте, некоторое время внимательно глядел на неё, а потом вдруг ни с того, ни с сего, влепил ей со всего маха звонкую пощечину, да так, что Бетти от неожиданности чуть не упала со стула и беззвучно заплакала от боли и бессильной ярости. А баронет, наслаждаясь её беспомощностью, крепко схватил девушку за подбородок и поднял лицо пленницы так, чтобы она смотрела на него.
-     Ну здравствуй, моя дорогая! – холодно поприветствовал он Бетти. – Я безумно рад снова увидеть тебя. За поруганную честь своего жениха тебе придется ответить сполна. Ты что думала: какая-то шлюха своим побегом обесчестит меня при моих же вассалах и это сойдет ей с рук? И хотя я тут не за этим, твоё наказание будет приятным дополнением к моей нелегкой и опасной миссии. Ради такого было не жалко проделать столь длинный и трудный путь. О, поверь, ты будешь очень долго и сильно страдать, прежде чем умрешь, как…
-     Да, это весьма благородно, - перебил Туголевака Виктор. Ему уже изрядно надоели малодушные угрозы этого дегенерата. – Грозить даме, да еще связанной по рукам и ногам. Это, наверное, чтобы страшно не было. Не так ли сэр?
-     А тебе, предатель, слова вообще не давали! – презрительно воскликнул баронет, поворачиваясь ко второму пленнику. – Ты и жив-то только по недоразумению. Если бы не странный интерес короля Хеннера к твоей персоне, мы тебе бы уже все кишки повыпустили.
-     Вот именно, не тебе, холую, это решать, - саркастически парировал Виктор, окинув Туголевака брезгливым взглядом. – Ведь тебя, шакала, и самого в любой момент в расход могут пустить за ненадобностью.


Баронет до боли в суставах сжал эфес своего меча. Словесная дуэль пока явно шла с перевесом связанного пленника и поэтому он решил этот разговор больше не продолжать, а повернулся к Гулгойну и скомандовал:
-     Позови этого недочеловека, пусть погрузит нашего уважаемого сэра засранца в телегу, - он кивнул в сторону Виктора. – А я займусь пока своей дражайшей невестой.


Рыжий рыцарь скрылся из комнаты и почти тут же появился снова в сопровождении трактирщика-низушка и двух его единоплеменных женщин-помощниц. Они отвязали невольника от стула, все вчетвером весьма бесцеремонно схватили отчаянно сопротивлявшегося, извивающегося словно уж на сковородке, изрыгавшего проклятия Виктора за руки и за ноги и поволокли его по темному коридору, ведущему в печально знакомый обеденный зал и дальше, на свежий воздух.


Повалив пленника враскачку, словно мешок муки, в телегу, стоявшую около крыльца трактира и крепко привязав вожжой к одной из её боковых стенок, низушки и сэр Гулгойн направились обратно, а рыжий пройдоха, уже собираясь войти внутрь, обернулся, весело подмигнул Виктору и, крикнув:
-     Не скучайте тут пока, сэр рыцарь, мы скоро! - шагнул за порог, захлопнув за собой дверь.


Оставшись один, Виктор стал лихорадочно размышлять, что же ему делать дальше. Нужно было как-то избавляться от кандалов, но как, скажите на милость? Бетти нужно было срочно выручать из лап Туголеваа, где Энджи и что с ней вообще было совершенно неизвестно. Хорошо, если она вообще жива… Эту мысль, только она пришла к нему, Виктор тут же постарался выбросить из головы прочь, чтобы не накликать беды, но, как это часто бывает, именно этот тезис засел глубоко в мозгу, будто заноза, в голову и никак не хотел уходить оттуда.


        Подобного рода переживания еще сильнее нервировали пленника, приводя его в такое отчаяние и замешательство, что он готов был разрыдаться с досады на свою легковерность и неосмотрительность.


        Глядя себе под ноги отрешенным немигающим взглядом, Виктор с ужасом отметил, что сено под ним, постеленное на дне телеги, в которую его положили и привязали, вдруг легонько зашевелилось и из-под слегка взбугрившихся посреди повозки соломинок показался, уставившись на него в упор огромный выпученный глаз. Пленник едва сдержался, чтобы не вскрикнуть от страха и, видимо, это как-то отразилось на его лице, потому что сено тут же вспучилось еще сильнее и над его поверхностью проступила голова Ааронгерна Голлондуэя. Оруженосец опасливо огляделся и, убедившись, что они с его господином оказались наедине, еле слышно прошептал:
        -     Что это такое происходит кругом, сэр Виктор? Что за херня тут твориться? Прямо беспредел какой-то, в дышло ему туда и сюда!
        -     Один старый знакомый нас выследил! – так же шепотом коротко пояснил тот. – Надо мне как-то от кандалов избавляться и оружие свое найти, а не то хана нам всем. Вот так вот.
        -     Ну, кандалы, положим, как раз и не проблема, есть тут у меня один заговор… - невнятно пробормотал Ааронгерн Голлондуэй, неуклюже запуская руку к себе под рубаху, потом что-то там такое вытащил у себя из-за пазухи, пошелестел им, перемалывая ладошками, словно сушеный лист растения и распылил образовавшиеся крошки на опутывавшие Виктора оковы. Через несколько секунд тот почувствовал, что руки и ноги у него свободны, только на лодыжках и запястьях остались металлические браслеты с обрывками цепей.
        -     Ух ты, здорово как! – сдавленно удивился Виктор, едва удержавшись от громкого восклицания. – Что это такое у тебя…
        -     Да так, ничего особенного. Заговор это, - не вдаваясь в пространные объяснения сообщил низушек. – Так, по случаю приобрел парочку у одного друида, на всякий случай… Что теперь делать будем? Я так понимаю, что надо бы нам сваливать, пока целы, господин.
        -     Погоди, Ааронгерн, - осадил своего оруженосца рыцарь. – Сначала надо освободить девчонок и нашего проводника, а потом уж...
        -     Вы что же, так ничего и не поняли? – удивился Голлондуэй. – Да ведь этот полукровка как раз все все и подстроил! Это по его приказу трактирщик накормил нас мандрагорой, чтоб ему пусто было, в дышло им обоим туда и сюда! А теперича он совсем и не бедствует, а развлекается, паскудник, в свое удовольствие с вашей многоуважаемой светловолосой соратницей!
        -     Врешь, а?! Ведь врешь же, поганец мелкий! – прошипел Виктор, сгоряча хватая низушка за грудки.
        -     Вот нет у вас все-таки доверия к своему слуге ни на полпенни! – искренне обиделся оруженосец. – Как же, вру, когда я своими ушами слышал, как он с трактищиком комнату для своих, я извиняюсь, плотских утех выбирал. Я, значит, на всякий случай прикинулся, когда увидал мандрагору-то, ну и подыграл им, ну а потом уж, когда-возня-то вся эта началась, потихоньку утек, да в сене-то и схоронился. Хорошо еще, что они про меня не вспомнили, в дышло им туда и сюда, не то и вправду хана нам всем.
        -     Что же ты меня про мандрагору не предупредил, паразит! – возмутился Виктор, строго глядя на своего подручного.
        -     Ага, держите карман шире, стали бы вы меня слушать… - хмуро оправдывался Ааронгерн Голлондуэй, - От вас же только и дождесся: не ври, заткнись, ну вот и в таком же аксепте, бляха муха… Да и потом, я, вообче-то, только по вашей реакции и догадался, что к чему.
        -     Ну, я, может и готов признать, отчасти… - повинился Виктор. – Но тут же другой случай был! Ладно, что уж теперь… нужно девчонок выручать! Эх, оружие бы достать!
        -     Я тут, между прочим, по случаю ваш меч стырил…- виноватым шепотом сознался низушек, - Смотрю, лежит себе, валяется вместе с остальными шмотками, ну дай, думаю, подберу, вещь-то эксклюзивная, чего ей без надобности пропадать…


        С этими словами оруженосец пошарил руками в сене под собой и действительно выудил оттуда клинок своего господина в ножнах с перевязью. Рыцарь впервые посмотрел на своего слугу с нескрываемой благодарностью и положив ему руку на плечо, с чувством прошептал:
        -     Спасибо тебе, дорогой друг Ааронгерн, этого я ни за что не забуду!
        -     Да ладно уж вам, господин, - скромно потупив свои глазищи откликнулся оруженосец, - я ж завсегда к вам со всей душой, если б вот, разве только премию не мешало и пожрать бы чего, а то со вчера не емши…


        Виктор улыбнулся, сокрушенно помотал головой, узнавая своего слугу, дружески потрепал его по плечу и быстро спрыгнул с телеги, звякнув обрывками кандалов. Больше нельзя было терять ни минуты.
        Первым делом он решил отыскать хозяина трактира, чтобы с его помощью узнать сколько всего подручных Туголевакка находится в самом заведении и стоит ли ожидать прибытия еще каких-либо сообщников коварного баронета. Кроме того, у этого прохиндея Виктор намеревался выяснить точное местонахождение Энджи. Поэтому от телеги он направился прямиком ко входу в трактир и встал сбоку от двери, прислушиваясь. С этой позиции внутри не было слышно ни звука, тогда Виктор осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Возле одного из столов, у стойки, по соседству с тем, где накануне ужинала их компания, он увидел одну из женщин-низушка, помощниц трактирщика. Она хлопотала, сервируя стол, стоя спиной к двери и не видела высвободившегося пленника. Тогда Виктор, придерживая дверь ногой, аккуратно двумя руками обхватил обрывки своих цепей, чтобы они, своим звоном не выдали его и так, согнувшись в три погибели, прошел внутрь, после чего мягко и бесшумно закрыл за собой дверь.


        Теперь, находясь внутри, он, продолжая придерживать остатки кандалов, доковылял до соседнего со служанкой стола, осторожно вынул меч из ножен и, выпрямившись во весь рост, негромко постучал костяшками пальцев по столешнице. Служанка обернулась и тут же застыла в ужасе, распахнув до предела свои и без того огромные глазищи. Она что-то хотела сказать, а может быть крикнуть, но Виктор предусмотрительно приложил указательный палец к губам и тихонько произнес:
        -    Т-с-с-с!


        Служанка все поняла и не произнесла ни звука. Тогда Виктор деликатно, но крепко взял её по руку и шепотом распорядился:
        -    Веди к хозяину.


        Благоразумно рассудив, что сопротивляться человеку с оружием в руках, тем более оказавшемуся в неволе при её непосредственном содействии не стоит, женщина-низушка послушно отправилась со своим провожатым по коридору трактира.


        Виктор, все также крепко держа её за руку, осторожно ступал по скрипучим половицам, стараясь не греметь обрывками цепей и все время напряженно прислушивался, свободной рукой сжимая свой меч в позиции наизготовку. Пройдя уже больше половины коридора, служанка, наконец, остановилась перед очередной закрытой дверью, за которой слышалась приглушенная беседа. В запертой комнате о чем-то оживленно разговаривали два голоса на Старшей Речи и к ним периодически примешивался еще какой-то непонятный звук, отдаленно напоминающий звериный рык.
Виктор молча, одними глазами показал низушке на дверь и служанка, поняв его без слов, тихонько постучалась. За дверью что-то спросили все на том же непонятном языке, она ответила на таком же наречии и, повернувшись к своему конвоиру, легонько кивнула лопоухой головой. Прошло еще несколько мгновений, по ту сторону двери лязгнула, отодвигаясь, щеколда и деревянная створка слегка приоткрылась наружу.


       Не мешкая больше ни секунды, Виктор отпустил служанку, схватился за дверь и что было силы рванул её на себя. От неожиданности, держащий дверную ручку с другой стороны хозяин-трактирщик вывалился в проем, пытаясь удержать равновесие, но Виктор наотмашь сданул его сверху гардой меча по голове, вложив в удар всю свою злость на этого коварного проходимца.


       Низушек тут же обмяк и упал на пол, потеряв сознание, а нападавший грубо схватил его за шиворот и, коротко бросив служанке через плечо:
       -     Помалкивай там, а то будет твоему хозяину худо! – втащил бездвижное тело в комнату, закрыл за собой дверь и огляделся.


       Открывшаяся взору картина привела Виктора в бешенство. На единственной имевшейся в помещении кровати без постели, с одним только набитым сеном матрасом, лицом к стене, лежала обнаженной связанная по рукам и ногам Энджи. Около неё, на той же кровати, со спущенными ниже колен штанами восседал не кто иной, как Ласлегедэн, эльф-полукровка, отъявленный негодяй, лицемер и предатель, удачно прикидывавшийся сердобольным проводником-естествоиспытателем, а на самом деле с самого раннего детства всеми фибрами души ненавидевший людей и всё, что с ними связано.


       Странные звуки издавала, как оказалось, Энджи, потому изо рта у неё торчал громадный кляп, сделанный из какой-то подвернувшийся насильникам грязной холщовой тряпки, а о причинах, по которым звуки эти походили на отчаянный звериный рык, было предельно ясно из обстановки в комнате.


       Когда секундное замешательство полуэльфа от неожиданного визита одного из пленников прошло, он отчаянно кинулся влево, вытянув руку к стоящему возле кровати табурету, на котором лежал широкий кожаный пояс с его кинжалом. Виктор, ожидавший такого поворота событий, тут же, молниеносно среагировал, со всего маха ударив по протянутой руке плашмя своим клинком. Расчет оказался верным: Ласлегедэн взвыл, болезненно прижав сломанную ниже локтя левую руку сразу и в лучевой, и в локтевой костях.


       Виктор умышленно не стал наносить полуэльфу тяжелых, а тем более смертельных ранений. Он решил, что за всю эту грязь решать его судьбу будет Энджи по своему собственному разумению. Поэтому, Виктор подошел к кровати и со всей возможной ненавистью прошипел, многозначительно поводя перед физиономией Ласлегедэна лезвием меча:
       -     А ну, живо в угол, мразь! И своего дружка с собой забери!


       Когда, все еще охая от боли в сломанной руке, полуэльф нагнулся за лежащим на полу без сознания трактирщиком, неловко пытаясь схватить того одной правой рукой, Виктор, которого все еще переполняла волна нахлынувшей злости, со всей силы ударил полукровку ногой снизу-вверх, стараясь попасть тому в лицо. Не без удовольствия он отметил, что ему это удалось и Ласлегедэн, роняя уже приподнятого им низушка обратно, повалился в угол комнаты, разбрызгивая по стенам и полу вокруг себя кровь из лопнувших, будто спелые вишни, губ.


       После этого, Виктор подошел к кровати и аккуратно перерезал путы на руках Энджи. Она тут же вытащила освободившимися руками кляп изо рта и её немедленно вырвало прямо на кровать. Он хотел сказать своей компаньонке что-нибудь ободряющее, какие-нибудь нежные и добрые слова сочувствия, но ничего этого не успел, потому что она, освободившись от веревок порывисто обняла его, прижалась всем телом и разрыдалась на плече у своего освободителя. Виктор участливо прижал свою несчастную подругу к груди, растеряно поискал глазами её одежду и, найдя, мягко отстранил Энджи, виновато причитая себе под нос:
       -     Подожди минутку, моя хорошая, подожди секундочку, я сейчас… - с этими словами он отложил в сторону меч, схватил в охапку одежду блондинки и, торопливо выбрав из неё длиннополую льняную исподнюю рубаху, неловко натянул её на Энджи, после чего опять прижал к себе не перестававшую рыдать компаньонку.


       Она уткнулась лицом в мужское плечо и сквозь рыдания бессвязно и невнятно, все время порывисто всхлипывая бормотала:
       -     Ты все-таки пришел… я уже думала конец мне… этот подонок… тварь… представляешь?.. он… он… вот скотина…


       Виктор снова стал подбирать слова, чтобы как-нибудь успокоить свою компаньонку, но в этот момент где-то совсем недалеко, буквально за стенкой отчаянно, переходя на визг, закричала Бетти и он, коря себя за то, что в суматохе происшедших событий совсем забыл о брюнетке, попавшей в лапы к своему несостоявшемуся женишку, торопливо вскочил с кровати, схватил свое оружие, а Энджи подал пояс Ласлегедэна с болтавшимся на нем кинжалом в ножнах. Указав на лежавшего без движения трактирщика-низушка и начавшего стонами подавать признаки жизни окровавленного эльфа-поукровку, он обратился к блондинке:
       -     Не упусти этих подонков. Хозяин забегаловки тоже жив, это я его просто вырубил, так что будь внимательна. Я умоляю, прости меня, пожалуйста, но мне нужно бежать на помощь Бет, а то Туголевак её там на ремни порежет.
       -     Я все понимаю, - слабым, совсем непохожим на свой обычный, голосом откликнулась Энджи и посмотрела на своего спасителя пристальным, исполненным тревоги взглядом. – Только возвращайся поскорей, прошу тебя!


       В ответ Виктор постарался улыбнуться и даже подмигнул блондинке, но по её выражению лица понял, что сильно подбодрить свою спутницу ему не удалось, поэтому он ничего не стал больше делать, а молча развернулся и выскочил из комнаты.


       Едва Виктор очутился в коридоре, как Бетти вторично огласила трактир душераздирающим криком, который заставил его опрометью, в два огромных прыжка преодолеть расстояние, оставшееся до двери, за которой он слышал голос брюнетки. В его ушах еще продолжал звенеть истошный вопль несчастной пленницы баронета, когда он отчаянно, сколько хватило сил, рванул на себя кованную железную дверную ручку. Створка подалась, распахнулась настежь, и в коридор от неожиданности вывалился сэр Гулгойн, видимо, опиравшийся на неё плечом с противоположной стороны. Еще ничего не успев сообразить, рыжий рыцарь получил от Виктора сильнейший удар в лицо навершием меча и повалился на пол в коридор. Это спасло ему жизнь, потому что нападавший, не став добивать его, не обращая больше внимания на поверженного врага, незамедлительно бросился внутрь комнаты на выручку своей истязаемой компаньонке.


       Оказывается, Бет уже не сидела привязанной к стулу посреди комнаты. Изуверы ловко перекинули через мощный брус потолочного перекрытия толстый канат и, привязав к нему закованные в кандалы за спиной руки пленницы, устроили из перекладины некоторое подобие дыбы. Помимо того, что несчастной молодой женщине выкручивали суставы на руках, так ей еще и досталось чем-то по рёбрам, потому что белая батистовая рубаха, в которую она была одета, имела по бокам характерные рассечения, обильно пропитанные алой кровью из многочисленных глубоких порезов на измученном теле брюнетки.


       Теперь Виктору стало очевидно все происходящее в комнате и причины пронзительных криков Бет, однако немедленно наказать ненавистного садиста ему не удалось. Когда он оглядел комнату, круглое окно, глядевшее на хозяйственные постройки около трактира, оказалось высаженным, около пустого оконного проема валялось несколько осколков стекла, а самого Туголевака и след простыл. Наверное, баронет со страху сиганул в окно в тот самый момент, когда Виктор ломился в дверь комнаты, потому что ни треска ломающейся рамы, ни звона бьющегося стекла он не слышал.


       Тогда, подоспевший на помощь компаньонке рыцарь примерился, одним резким расчетливым взмахом перерубил веревку, удерживающую брюнетку в подвешенном состоянии, ловко поймал бесчувственное тело девушки на руки и заботливо уложил на стоявшую поодаль кровать. Потом, вспомнив о Гулгойне, Виктор одним прыжком выскочил в коридор, но того на полу уже не оказалось. По всей видимости рыжий пройдоха уже пришел в себя и ретировался вслед за своим господином, посчитав благоразумным не связываться в одиночку с разъяренным противником. К тому же, как выяснилось несколько позднее, оружие обоих истязателей, по неизвестной причине, осталось лежать на двух сдвинутых вместе табуретах в комнате возле терзаемой ими жертвы.


       Убедившись в отсутствии своих врагов, Виктор вернулся в комнату, сгреб их мечи под мышку левой руки, бережно поднял Бетти на руки и, стараясь ступать плавно, перенес её в комнату к Энджи.
       -     Что с ней? – испуганно вскрикнула блондинка, когда увидела свою подругу без сознания, болтавшейся, словно тряпичная кукла, на руках у своего избавителя. – Она жива?
       -     Жива, только отключилась, наверное, от болевого шока. Они пытали её, скоты, - сквозь зубы, со злостью, процедил Виктор. – Ну попадись они мне только - убью мерзавцев!


       И тут, вспомнив о полуэльфе, он глянул в угол комнаты. Ласлегедэн сидел прямо на полу, с мрачным выражением безысходности на красивом лице, глядя в одну точку, периодически утирая здоровой рукой все еще обильно капавшую с губ густую кровь. По всей правой стороне лица у него расплывался огромный лиловый синяк.
       -     С этой тварью что будем делать? – деловито осведомился Виктор, указывая на полукровку.
       -     Зарезать паскудину, как свинью, - с нескрываемой ненавистью посоветовала Энджи, даже не глядя в сторону своего насильника.


       При этих словах Ласлегедэн бросил на них короткий затравленный взгляд, полный отчаяния, весь вжался в угол и стал жалобно причитать высоким, периодически переходящим на фальцет голосом:
       -     Я прошу вас… я умоляю… пощадите! Сэр Виктор, вы же благородный рыцарь! Креанский дворянин! Как же вы можете вот так? Отпустите… Пощадите, умоляю, я все сделаю, что пожелаете, я… я… я ноги буду целовать… я… не знаю, я верой и правдой, я… все что пожелаете… я…
       -     Да заткнись ты, падла, слушать тошно! – гаркнул во все горло Виктор и полуэльф послушно осекся на полуслове, кроткими, по-собачьи влажными глазами уставившись на него. – Так и быть, шанс я тебе дам. Честный поединок, прямо здесь, в коридоре. Если убьёшь меня – будешь жить, даю честное слово.


       Он повернулся к блондинке и потребовал тоном, не допускающим возражений:
       -     Запри за нами комнату. Если он меня прикончит пусть катится к…
       -     Вить, да ты что? – попробовала было переубедить его компаньонка, - И ты этой гниде дашь такую возможность?..
       -     Да, Энджи, - твердо ответил Виктор. – Я все-таки рыцарь, а не бандит или насильник какой-нибудь. Только честный поединок, один на один. И левую руку ты мне завяжешь, чтобы все было по-честному. Вот так.


       Он поднялся с кровати, крепко связал начавшего наконец-то приходить в себя злополучного трактирщика, потом блондинка перевязала ему левую руку назад какой-то найденной тут же тряпкой. Когда приготовления были окончены, Виктор взял за лезвие меч одного из сбежавших садистов, повернулся к Ласлегедэну и, кивнув на дверь в коридор, коротко приказал:
       -     Пошли!


       Тот тяжело встал, бережно придерживая сломанную левую руку и проследовал в указанном направлении. Когда они оказались в полутемном коридоре, Виктор кинул на пол взятый с собой вражеский меч, отошел от него на несколько шагов, выхватил свой клинок из ножен и, встав в боевую стойку, громко скомандовал полуэльфу:
       -     Защищайся!


       Полукровка торопливо поднял оружие здоровой рукой, слегка поиграл им, примеряясь к его весу и балансировке, что выдавало в Ласлегедэне опытного фехтовальщика, после чего тоже встал в стойку, мстительно ухмыльнулся и издевательски-вежливо ответил:
       -     К вашим услугам, сэр.


       Полуэльф напал первым, нанося удары уверенно и размашисто, меняя направление атак и пытаясь ошеломить противника напором. Виктор энергично защищался, медленно пятясь вдоль коридора, ожидая какой-нибудь ошибки со стороны своего врага. Но противник не ошибался, а только продолжал наседать на него, совершенно не собираясь уступать инициативу в схватке. И когда Виктору уже стало казаться, что полукровка стал выдыхаться и вот-вот придет его черед нанести разящий удар, он неожиданно оступился и упал навзничь, больно ударившись спиной и затылком. Воодушевленный этим Ласлегедэн попытался тут же зарубить его, но Виктор в последний момент успел парировать его рубящий удар лезвием своего клинка. Тогда полуэльф навалился на свою жертву всем телом и стал давить сверху на скрещенные мечи, норовя таким образом задавить противостоящего ему рыцаря. Глаза полукровки торжествующе светились внутренним светом предвкушения победы и скорого освобождения.

 
       Он уже воображал про себя, что перед тем, как уйти после победы в поединке, с помощью клинка все же выломает дверь и вдоволь покуражится с подружками решившего поиграть в справедливость глупца. А потом убьет их, ограбит и вернется в Гадесбурн. Ласлегедэн живо представил, как будет кутить в самых дорогих городских кабаках, как возьмет самых лучших девок в салоне мадам Муарндье и закатит пирушку в своем излюбленном трактире «У края земли». Уж он-то всем им покажет, что может «мерзкий грязный полукровка»!


       С этими мыслями полуэльф еще сильнее навалился на противника и, видя, как тот едва сопротивляется, покраснев от натуги, расплылся своими разбитыми губами в презрительной улыбке и, поддаваясь внутреннему, почти безотчетному порыву ранить своего врага не только физически, но и душевно, вложив в голос все свое отвращение к людям, воспитанное им с раннего тяжелого и жестокого детства, сообщил, глядя на него в упор:
       -     А какая твоя подружка сладенькая, мм! Как она сопротивлялась, бедняжка, как рычала, ты бы знал! Дай срок, я и вторую твою шлюху поимею, так и знай!


       В ответ на эти слова Виктор вдруг издал дикий и жуткий нечеловеческий вой, сделался пунцовым от усилия и гнева, переполнившего его изнутри и совершив неимоверное усилие, оттолкнул от себя насевшего Ласлегедэна. Ему удалось слегка отстранить полуэльфа, тогда он, резко согнув ногу в колене, уперся противнику в грудь и окончательно отбросил его от себя. Не давая Виктору опомниться, полукровка снова широко замахнулся, нанося рубящий удар сверху вниз, однако, внезапно для него, рыцарь неожиданно ловко и быстро сгруппировался, перекувыркнулся через голову вперед и встал на ноги, а меч Ласлегедэна, разрубив воздух воткнулся в пустующие уже доски пола. Все что успел после этого полуэльф, это поднять голову и бросить короткий взгляд на противника, а в следующее мгновение меч Виктора ударом в шею перерубил ему позвоночник и почти отрубил голову, которая запрокинулась на бок, повиснув на сухожилиях и лоскутах кожи. Ласлегедэн постоял несколько секунд, заливая пол под собой хлынувшей из раны алой артериальной кровью, а потом стал медленно опрокидываться назад и, наконец, с грохотом повалился навзничь.


       На этот звук из комнаты выскочила бледная от ужаса Энджи, оглядела место схватки и, поняв, что произошло, кинулась на шею Виктору.
       -     Ты живой, как же я счастлива, родной ты мой! Живой...– стала она причитать, жарко дыша прямо ему в ухо. – А то я уже думала идти на помощь.


       При этих словах Виктор устало улыбнулся и возразил:
       -     Энджи, я же просил тебя запереться... и потом: ну как ты могла во мне сомневаться?


       А сам про себя подумал, что она была вовсе не так уж и далека от истины в своих переживаниях. Полукровке совсем чуть-чуть не хватило и тогда... Даже думать было страшно, что было бы, одолей его полуэльф.


       А блондинка все продолжала и продолжала шептать ему что-то еще и еще, какие-то бессвязные комплименты, в чем-то виниться. Он слушал с пятого на десятое, до сознания доносились только какие-то отрывки: «... мой герой...», «...больше ни за что...», «...только ты...», а сверху, над всем этим распростерлось ощущение страшной тяжести, и физической, и еще более моральной. День еще не подошел к полудню, а казалось, что он длиться уже целую вечность. Виктор вдруг вспомнил о Бетти и, прерывая на полуслове поток благоглупостей своей компаньонки, спросил:
       -     Как там Бет?
       -     Была в отключке, - пожала плечами Энджи. – А сейчас не знаю. Пойдем к ней, посмотрим.
       -     Пойдем, пойдем, конечно, - негромким голосом мертвецки уставшего человека откликнулся он.


       Они прямо так, в обнимку, вернулись обратно в комнату. Низушек, хозяин трактира, сидящий связанным на полу, неприязненно поглядел на их снизу-вверх, но, встретившись взглядом с Виктором, отвел глаза и уставился в пол.


       Бетти уже пришла в себя и до сих пор решительно не могла понять, как она очутилась на кровати совершенно в другой комнате. Увидев своих друзей, она просияла лицом и тут же засыпала их вопросами:
       -     Как я тут очутилась? Куда подевался Туголевак со своим рыжим холуём? Можно мне как-нибудь эти железки снять?


       Последнее замечание было особенно актуально. При упоминании о кандалах Виктор вспомнил о своем оруженосце и его заговоре.
       -     Обо всем остальном пусть тебе Энджи расскажет, - предложил он. – А вот с кандалами я, кажется, знаю, что делать. Вы, девчонки, тут пока побудьте, да вот этого субчика постерегите, чтоб не утёк, а я прогуляюсь-ка во двор.  Я быстро.


       Не дав возможности своим подругам что-либо возразить ему, Виктор тут же торопливо покинул комнату и, перешагнув через труп Ласлегедэна, под которым уже натекла приличных размеров густая бурая лужа, почти бегом направился к выходу из злосчастного трактира.