Анино счастье. г. 93. Фёдор! Сказ про волхва

К началу произведения – http://www.proza.ru/2016/06/21/1157
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
К предыдущей главе – http://www.proza.ru/2016/10/25/1672

Костер разгорелся в полную. Живо трещит, языки пламени высоко летят. Иногда что то хлопает с искрами, вылетающими из огня. Стали прыгать под возгласы парней и повизгивание девушек.
– Опа!
– Глашка давай!
– Костёр не потуши!
– И-и-и!

Все снимают обувку, чтобы не заломать. Поднимаем юбки и вперёд!
 Я разбежалась и пролетела над костром. Обдало теплом. Тепло вечером это хорошо! Прохладно уже.
– Стала одевать обувку.
– Что, Ань? Всё? – Гришка подошёл сзади, крутит ус.
– Хватит. Чулки можно порвать.

Смотрит, наверное, на мои круглые коленки в чулочках.
– Может подсобить?
– Я сама.
Голос с другой стороны, – Здрава, Ань! – Сёмка пришёл.
– Ой, здорова! Ты что это попозжа то?
– Да батяня столб ставил. Пока не притоптали не отпускал.

– Забор чините? – Гришка участливо.
– Да, упал местами.
–  Смотри, вроде как приехал кто?
– Наши то почти все здесь.

В свете от пламени и остатках света неба фигуры на лошадях. Слезают. Как только стали пиближаться, – увидела... «Фёдор с двумя дружками!!!» Сердце подпрыгнуло и защемило от чего то. От страха или нет вроде. « Мама! У меня лицо может чумазое?» Быстро вскочила и на послабевших ногах поскакала в толпу искать Машку.
Машка среди других баб, я выхватила её, – Видала?

– А то!
– Ой мама! Ко мне что ли?
– К тебе... Сергий тоже там.
– И что?
– Да что?
– Ну ты что?

– Да я что? Нужон он мне, – Машка задрала носик и пожала, – Подойдет, если ему надо. Да и не подошёл бы, что?
– Да? Осмотри, у меня на лице чисто?
– Повернись, так же не видно.
– Ой, мама! Увидит!
– Да ты что? Вон же они. Здороваются с нашими. Присядь тогда. Ну ка. Да повернись.

Да ничего вроде. Царевна. А у меня?
– Хорошо.
– Да на тебе лица нет. Ты что трясёшся? Влюбилась, что ли?
Я пожала плечами. Меня прошиб хих.
– Уф, из-за тебя и меня начало трясти, Ты что, мать?
Начали хихикать, сидя на корточках.

Подошла Глашка.
– Там тебя вроде ищет, Ань.
Машка, – Кто?
– Почём знаю? Усатый какой то. Вон идёт.
– Куда?
– Сюды. куда? Вы их знаете, что ль?

– Наверное. Вроде знаем. – Мы с Машкой лыбимся, в животе щекотно.
– Подходят.
Мы с Машкой повернули головы. Фёдор идёт прямёхонько на нас. Увидел меня. Что-то пробежало в его лице. Сердце радостно подпрыгнуло. Смотрю ему в лицо.
– Здоровеньки, девчата!
– Здравствуй! – Я поднялась. Не вижу хорошо его лицо. В тени. Но вижу, что глаза блестят. Лицо мужественное растаяло.

– Насилу нашёл. – Смотрит на меня, только быстро зыркнув на Машку.
«Надо же! С Богородицкого приехал!»
Протянул руку. «Зачем?» Дала свою ладошку. Держит. Тёплый. Смотрю в глаза и он смотрит. В теле моём тепло, всё успокоилось.
– Пройдёмся?
– Да.
– Я тут буду, – Машка, озадаченным голосом, – Если что, зови.

– Хорошо.
Чуть отошли.
– Ань, ты что там? Иди к костру. – Удивлённый Гришкин голос.
Повернулась, помотала головой.
– Ну смотри!
«Что смотреть?»
Сделали ещё несколько шагов. Здесь зябче. Поёжилась.
– Замёрзла?

Снова помотала головой, – Нет. После костра просто здесь зябче.
Взял свой кафтан. Накинул на меня.
– Не. Ты что? Замёрзнешь сам.
– Да мне горячо. Я и сам горячий.
После него в самом деле кафтан тёплый. Будто теплом обнимает. Разомлела.
– Ты в какой деревне то живёшь? В Калинках? Или в имении.

– В имении. Дом у нас отдельный. У прислуги. А что?
– Да так, ничего. Ты ж не сказала точно где живёшь. Я и спросить забыл. А у барина то вашего не одна же деревня.
– Три.
– Не забижает?
– Когда как. Так то обычно у него дела до нас нет.

– А ты чем там занимаешься?
– У печки. Пироги пеку, – улыбаюсь.
– Хорошее дело.
– Ну да. А так иногда ещё чем-нибудь. Тут работы то полно.
– Ну да. Её везде полно.

– Ау меня и здесь пироги есть. Будешь?
– Где здесь?
– А там, в узелке. Пошли. Вы же долго ехали.
– Ну. Не откажусь.
– Только на костре надо будет погреть.
– Ладно. Ты погодь пока.

– Ладно. – От него на расстоянии повеяло чем то, от чего немного засосало под сердцем.
– Слушай.
– Эй, Фёдор! Где ты там? – кричит кто то из друзей его.
– Сейчас! – и снова повернулся ко мне. Лицом к лицу. – Слышишь меня? – Говорит тихо.

– Да. – Сказала совсем тихо, опустила голову,  и затем взглянула искоса и снова опустила глазки.
– Ты знаешь, ты по душе мне. – Говорит другим голосом, будто изнутри. Взял за руку. Я подняла глаза. Смотрит тепло. – Будто родная. Ты, если что. Разное бывает. Ты знай. Хорошо?
– Хорошо, – «Всё что ли? Может ещё что?» Смотрю в глаза.

– Лада ты. – вздохнул, – Далёко ты. Думала про меня?
Я опустила голову, – Вспоминала, – И снова стала смотреть наискосок.
– Пойдём пока к костру?
– Пойдём. – «Думал обо мне. Видать по всему запала чуток. А я? Позвал бы куда сейчас, пошла бы?»

Идём степенно к костру. Сёмка и Гришка, ревнивые взгляды. «Вот ещё запавшие. Интересно, а как я к ним ко всем по разному? Отчего так? Гришка же тоже, например, вроде ничего так. А внутри как будто не такой. А как это внутри?»
Люди то напрыгались. Кто-то говорит, – Давайте что ль брёвна подтащим для сиденья.

Смотрю, – Сергий с Машкой стоит. Ещё парень какой то с ним.
Мужики подтаскивают брёвна. Фёдор к ним подмогнуть отлучился. Тут же Гришаня бросивший с мужиками в круг одно из брёвен, ко мне подошёл.

– Ты что это? Друг приехал?
– Да.
– Когда это сдружились то? В Богородицком на рядах?
– Почти что.
– Быстрая ты.
– Это не я.

– Ишь ты. Глазом моргнёшь, а уж вся облеплена.
Подошёл Фёдор. Гришка потянул руку.
– Здорово брат.
– Здорова.
– Ты что же это, за Анькой приехал?

Фёдор бросил на меня быстрый взгляд. Я сделала шажочек к нему, взяла  под руку. «Что-то тут нехорошо может получиться.»  Говорю, – Ко мне.
– Да, – Фёдор посмотрел на Гришку.
Гришка поёжился, – Ну ладно, тока поаккуратней тут. У нас не принято девок обижать.

– Нет. Кто ж её обидит, такую красу?
– Да мало ли? Всяко быват.
Напряжение меж ними передалось мне беспокойством. «Надо бы уладить как то». Но Гришка сделав прохладное лицо отошёл.
Все начали садиться на брёвна. Я с Фёдором. Уже боюсь, как бы промеж никто не встал.

Справа Фёдор уселся, слева Машка хотела сесть, да Гришка. – Погодь. Маш, дайка я в тепло сяду.
Гришка сел меж нами. Смотрю, как  Сергий вальяжно хотел сесть к Машке на бревно, да тут Лёшка хлопнулся рядом.
Сергий, – Малец, чуть подвинься.

– Так мы с Машкой договаривались сидеть.
«Интересно, когда это она успела?»
Сергий посмотрел на Машку. Мне Машку не видно.
– Эй, заезжие. Вы там повежливей! – Чей то хриплый голос.
– Да ладно, мы не гордые. – Сергий взял и уселся перед Машкой.
–  Машка, – Земля то холодная.

– А мы счас. – Сергий встал взял веток сухих, что остались от розжига подложил под себя.
Товарищ их всё озирался, увидел место возле Матрёнки, дочки Силантия, и к ней. Что-то сказал. Матрёнка видать сказала, мол,  ладно. Сел к ней.

Гуслей штуки три. Стали наигрывать. С тремя то веселей. Просто играют и всё. Потом начали петь. Песни те же, что я слышала. Анна в основном пела. Её здесь нет. Но хором тоже хорошо. Сижу с Фёдором, он всё льнёт как то поближе. С другой стороны Гришка то же самое.

 «Кабы не подрались тут. Может сказать погулять хочу? И что? Оба попрутся, там и склочатся. Уф. Не было печали! Гришка откуда взялся? Хотя он то всяко должен быть здесь. Что так всё не гладко?»

Перестали петь. Костер стал меньше. За костром, оказывается Глаша стряпуха сидит. «С кем это она? Смотри ка с Фёдором сказочником. Надо же!» А Анфиска с Гаврилой большим.
– Чтой то у вас там , в Богородицком, деется?
– А что, – так всё постарому. Как всегда. – Фёдор отвечает.

– Урожая то много?
– Да где сейчас много? Года то вон какие. Земля то суха стала. Тверда.
– Ну да. Надыть получше было. Куда всё катится?
– А что бабка то твоя говорит? – Спрашивают Фёдора. «Ты смотри и про бабку знают»

– Бабка? Бабка что. Всё, говорит проходит. И сухота пройдёт.
– Что она там, приворожить погоду не может?
– Не. Она ж таким не занимается. Лечит просто.
– А у нас говорят, как грешат много ворожбой, то дождь то стороной и обходит.
– Ну вас же тоже обходит. А у вас кто ведает?

– Да мало ли? Мы ж не знаем. В каждую избу не заглянешь.
– Да будет вам. Нашли про что говорить. Расскажите лучше что-нибудь интересное.
– Мож ты Фёдор?
Сказочник, – Да я потом, может приезжие что расскажут.
– А что рассказать?

– Да про бабку расскажи. Она что сказывает. Она ж у тебя не простая.
– А что сказывает. Ну говорит кое-что. Да что её слушать. Старая же.
– Ну как, старые то они много чего интересного кажуть. Не скажи.
– Ну про прабабку свою рассказывает. По матери.
– Бабка про прабабку. Про давнишние дела видать. Ну давай расскажи, я про старое люблю.

– Давай давай. А то что ехали?
– Ну ладно, скажу. Прабабка ей говорила про то, что волхва видела. Это ведающие люди такие.
– Знаем. Только давно уж их нет.
– Постой, не мешай!

Ну и Фёдор рассказывает, что бабка ему поведала:
– Было это в тех местах, откуда их старые перебрались сюда. Далеко это. Там на земле русской, и мокшанской и эрзянской. Молодая она была, прабабка то. Хворь приключилась. Бабки то местные ничего сделать то не могли, да одна ей посоветовала, что, мол сильный вроде на тебе навет.

Такая порча, что взять не могу, а вот, мол, в лесу живёт ещё волхв старый. Может он тебе поможет. Отец то прабабкин, узнав о том, решил свозить дочь. Ну, коим богом нашли они этот лес и волхва того. А волхвы то, в отличие от всех, далеко жили от людей. Мудрые были. Они ж кроме всего, что люди знали, знали ещё что-то. Книги у них вроде были. В этих книгах всё записано.

Да кто увидит эти книги всё равно прочесть их не может. Так написаны. Закорюками древними.
Ну вот, бабка рассказывала, волхв то посмотрел на хворую, да и сказал. Помогу, мол, знаю я это дело и тебя, говорит, девушка знаю, только несколько дней поживёте тут, чтоб всё сладилось. Отец то бабкин спрашивает.

 Откуда, мол, дочь мою знаешь? А он ему, мол, души,  говорит, вижу. Её душу, говорит, моя душа знает. Вот так.
– Это как же это он? На человека смотрит и душу евоную видит?
– Так откуда мне знать? Может и так. Бабка мне про то ничего не говорила.
– Да будет тебе, не перебивай! Давай дальше рассказывай!

– Ну что. Остались они, значит, там у волхва на девять дней. Ну отец то прабабкин, уж прапрапрабабкин получается, любопытный был. А девушка то всё слушала. Что ещё там в лесу делать то?
Ну вот он и рассказывал. У человека, говорит, душа – главное. Ну про то и в церквах говорят, а вот про другое то нет.

– Про что это?
– Цыц ты! Рассказывает же!
– Ну про души, говорит, что, мол, как человек умрёт, так душа то дальше живёт и идёт в особые места. Как у нас здесь, только всё по другому. У них земли то нет, а места то есть. И живут они там с другими душами в домах. Только устроены там дома совсем по другому. Леса то там нет.

– Из чего же делают?
– Да цыц уже!
– Из чего волхв не объяснил. Вроде как показать тут на земле это трудно и объяснить никак.

Так вот, самое то интересное, дальше. Души то, говорит, там живут женятся тоже работают работы свои тамошние, да потом, когда поживут, на Землю возвращаются или, ещё сказал, на другие земли, не наши. Вроде так. Когда младенец человеческий рождается, то душа то в него и подселяется и человек получается.

– Когда же подселяется то?
– Да кто знает? Вроде когда на свет рождается, так и подселяется. А когда умирает человек, то снова туда.

– Ты мне скажи, что мы там, вместе будем, али как? С бабой своей, как помрём?
– Так вроде – как хочешь, бабка сказывала. Там же летают куда хотят, так вроде вместе те собираются, кто любят, али дружат, с кем приятно вроде, а с теми с кем неприятно вроде как, если не хочешь, то и не увидишься.

– Надо же. Вот тебе и Рай.
– Так то и есть Рай. С кем любишь то.
– Ну да. А злыдни то куды деваются?
– Так они ж с теми, кому зло творили быть вместе не могут. Их туды не пущают, вон же что говорит.

– Так с кем же тогда?
– Не знаю. Про злыдней бабка не рассказывала.
– А ещё что бабка балакала?
– Так ещё, говорила, что, если не хочешь на Землю то, то и не пойдёшь. Только, если нагрешишь, то тогда обязательно посылают, чтобы путь земной пройти, да грех то исправить.

– То то я гляжу на Земле матушке гады одни!
– Ха-ха-ха!
– А мы что тебе, гады что ли?
– Ну это как посмотреть. Снаружи то, вроде как и правильные все, а как отвернёшься, так всю капусту кто-то и похамкает!

– Ха-ха-ха!
– Так ты сам что ль правильный какой?
– Я то? Ну как. – Мужик поднял глазки к небу подняв плечи, – Ночью то Бог слышит?
– А-ха-ха!
– Правду глаголь! Раб божий!

– Ну, по правде, есть маленько. Грешу, но потихоньку.
– Ха-ха-ха!
– Вот те раз, я думала – хоть один святой у нас в деревне, а тут на тебе! Ты чё мне настроение портишь?
– А-ха-ха!

– Вот ведь гад какой! А ходит то, притворяется!
– Ха-ха-ха!
Смеются все. У народа уж и слёзы у кого на глазах, ржут, чуть с брёвен не падают. Анфиска вечно что-нибудь ляпнет.

 Чуть успокоились. Костер в углях весь. Горят только толстые поленья.
– Ну что, где картоха? Давай прикопаем, пепла уж много.
Я, – Вы сидите, я счас пироги принесу.

Быстренько взяла из узелка. Дала мужикам, что были рядом. Села на своё место и сама откусила свой кусочек. Прохладный.
– Может погреем?
Гришка, – Давай свой. – И у Фёдора взял, – Дай согрею.

Погрел у костра. Пока шевелились с пирогами, да с картофелинами, костёр искрил. Все завороженно наблюдали за действом. Другие тоже достали своё. Народ переговаривается только меж собой, да советы отовсюду куда положить, чтоб погрелось.

Фёдор, – Что, не замёрзла?
– Нет. Я тепло одета.
– Как добрались тогда?
– Хорошо.
– А то у нас говорят, татары будто напали на обоз.

Улыбаюсь, – А, ты вон про что. Да не напали. Я испугалась просто и в лес убежала.
– Ты?
Киваю головой.
– А дальше что?
– У бабки одной переночевала в лесу?

– Бабку Глафирой звать? Собачка ещё у ней.
– Да.
– Вот те раз. Так ты и к нам заходила выходит.
– Да.
– Ну вот. Разминулись, надо же. – Фёдор раздосадованно.
– Разминулись. А ты где был?

– Да дрова привезли. А потом ещё какие то дела я и домой то не заходил.
– Что за дела?
– Да там были всяко-разное.
«Говорить что ль не хочет?»
– Я там сестру твою видела.

– Где?
– Дома.
– А она тебя?
– Ну как же? Видела. И раньше.
– Где это?
– А помнишь на ярмарке шли, а они навстречу?

Гришка поднёс мне и Фёдору тёплый пирог. Пирог с картошечкой да на свежем сале хорошо тает в рту. Вкуснятина. На свежем воздухе да с запахом костра. Мм.
– Так она тебя узнала что ли?
– Ну, как же.
– Ясно.
– Вы про что это? – Гришка с любопытством.

– Да, про девку одну, ты не знаешь. – Я.
– А может и знаю.
– Откуда?
– С Богородицкого что ль? Может и знаю.
– Да про сестру мою.
– Так что ж. Знаю. Варей вроде зовут.

– Да.
– И где ж это вы перезнакомились, на ярмарке что ли? – Гришка недоуменно.
– Да, на ярмарке.
– Вон что. Вот Аркадий Фёдорович, нет чтобы с конюхом поехать, так меня взял. Вечно под ногами путается!

Крестьяне наши принесли крынки с настойками да медовухой.  Пьют чуток. Фёдору тоже поднесли. Отказался.
– Здоровье не позволяет? – С ехидцей, поднёсший мужичок.
– Нет, у меня завтра дела ещё, а после этого какое может быть дело.

Девкам тоже предлагают. Некоторые молодухи отхлебнули, незамужние ни одна не приняла.
После трапезы снова ударили в гусли. Теперь уже повеселее, Некоторый давай плясать. Особенно молодухи.

К нам на корточках подсел Фёдор сказочник.
– Ты это скажи. Что бабка твоя про ихнюю веру ещё говорит?
– Какую веру?
– Ну волхвов этих.
– Да что говорит. Молятся тоже, только по другому.

– А про веру нашу что говорят?
– А, ну говорила. Только зачем это тебе?
– Ну как. Знать хочу. Интерес имеется.
– Ну не для всех это, сам понимаешь. Нынче то не всё говорить можно.
– Дак я понял. Ладно. Потом если что.

– Меня что ль боитесь? – Гришка, – Так я никому не скажу. Больно мне надо. Анька так она молчунья больше, тоже не скажет, да Ань?
«Вот те раз. Молчунья оказывается!» Помотала головой.
– Ну гоняют, говорит, их. Нынешние то. А всё потому, что правду знают.
– Что за правда то?

– Ну как что? Они ж и лечить могли, а эти то что могут?
– Ну как, молитвами душу исцеляют. Так говорят.
– Исцеляют, только не их молитвой, а тех у кого сила есть, да небо кому открыто. А их как раз и гоняют. По что?
– Ну да. А про Иисуса что?

– Про Иисуса? Про Иисуса, не про Иисуса, не знаю, бабка говорила, что он, волхв то этот, сказывал, что девица ихняя была послана к самым что ни есть гадам. Святая, говорит была всем своим нутром праведным. Душою. Она сына родила не простого, а тоже с сильною душою. Учила его первоначально, а потом отправила к волхвам, чтобы те научили его духом править.

 Те научили. В землях других ещё был, в горах, сказал. Там другие волхвы да ведающие эти. Испытан был, говорит, Духом Святым и все испытания пошёл. Ну вот, опосля он там среди гадов то снова и объявился. Может про другого говорит, конечно.

– А что ж к гадам то отправили? Мож лучше к нашим было?
– Так в этом вроде смысл какой то. Ему, говорит, надо было жертву великую принести. А где величие то? Наверное, там где тяжелее.
– А для чего жертва то?

– Ну для силы вроде. Он же, говорит, землю освободил от бесовского засилия. Чем больше человек грешит, тем больше к нему разной нечисти и липнет. Вот дело то и дошло до того, что у них там, у гадов, каждый бесом смолоду был захвачен. А чтоб бесов разогнать, силу нужно великую. Вот у него то эта сила и была. После жертвы то. Так бесы то от людей и отлепились.

– А как воскрес, не говорил?
– Ну, может он и  говорил. Бабка глаголет, что мы все воскресшие то и есть. Кроме некоторых, у которых души новые. Мы говорит все и воскресаем сюда, когда рождаемся.

– Так Христос то вроде как в теле своём убитом воскрес.
– Так он то показал, что тело без души – ничто. А если душа во что-то входит, то оно и оживляется. Без Духа нет ничего живого.
– Это волхв так сказал?
– Не знаю. Бабка так говорит. Может и волхв.

– Ну если он, ну тот святой то, Иисус Христос и есть, то что же они, волхвы, в церквах то не молятся?
– Не молились. Нет уж их. Да кто знает – зачем? Может обман какой есть? Вот и не молились.
– А может есть они ещё где-то?

– Не знаю. Не видывал.
– А бабка то твоя в церкву ходит?
– Ходит.
– А по что, если знает что-то?
– А молиться где? Она и мне говорит, ходи, мол, молись. Среди народу праведного и Духа больше.

– Ну да. Так оно. А ты ходишь?
– Ну как же. По праздникам. Как все. – Фёдор устало улыбается.
– Ладно. Пойду я, а то Глашка заскучала.
– Давай.

Так и не получится побыть с Фёдором. Гришка прицепился, как банный лист. И я сказать ничего не могу. Ходим туда-сюда вместе при Луне. Ладно хоть оба не пьют. Наши то попили, да гостей угостили. Что-то там громко начали разговаривать. Того и гляди сцепятся.

Бабы слышно тащут кого то в сторону. Я так слыхала, дерутся бывает. Как говорят бабы, помутузят друг друга, а на следующий день смеются. Драку мужиков я только один раз видала в прошлом году. Из-за чего так и не поняла. Выпимши были, да братья ещё. У соседей дяди Гриши, где я жила.

Мои не дерутся. «Хм. Мои. Смешно даже.» Подошли к толпе у догорающего костра. Что-то там поспрашивали. Вроде ничего так, только гость один вроде как шебуршится и наш мужик уже с бабой своей.  Из-за бабы что ль? Фёдор сказал, – Ладно поехали.

Тот, – А что? Давай ещё побудем. Я ещё не всё понял.
Фёдор, – Мы поедем, а ты как хочешь, – Чует видать,что дело может плохо обернуться.

Тот мужик что-то стал задумываться, позвал Фёдора в сторонку. Что-то там обсуждают.
Гришка, – Что, Краса, тебя может до дому?

– Чуть погодя.
Машка подошла, отвела – Я у тебя заночую?
– Давай.
– Эти то уедут что ли?
– Ну наверное. Не здесь же останутся. А тебе что, надоел?

– Ну как? Не разгуляешься. Наши то как бы не подрались.
– Да ты что?
– Ага.
– Ладно. Скажем, что домой. – Я вздохнула.

Мащка вздохнула и при луне сделала расстроенные глазки.
Я подошла к Фёдору, дернула за рукав. Они с дружком молча смотрели вдруг другу в глаза после разговора.  Фёдор обернулся и отошёл со мной.
– Мы пойдём уже.
– Пойдёшь?
– Да. Рано вставать.

Фёдор вздохнул, – Ну ладно.
Стоим.
– Ты где живешь?
– В домике около барского. А так на кухне всё время. Заход там с другой стороны от барского. – Показала левой рукой. –  С другой стороны. Там в сад рядом калитка.

– Ладно.
Вздохнул. Я вздохнула.
– Пойдёшь уже?
– Да.

Фёдор притянул за плечи. Я опустила голову. Поцеловал в лоб. Я решилась и быстро подняв голову поцеловала его попав в уголок губ. Фёдор блеснул глазами, я оторвалась от него и побежала к Машке. Та стояла рядом с серьёзным Гришкой. Взяли Глашку и пошли. Я повернулась и помахала рукой. Фёдор махнул тоже и повёл товарищей к коням.


– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
к следующей главе – http://www.proza.ru/2016/10/30/1885