Возвращение

Окошки кабины стали затуманиваться лёгкой испариной, а в голове назойливо крутилась, как заезженная испорченная пластинка, мысль: при какой температуре застывает аммиак. Нет, не то, чтобы я пессимист по жизни, но возможность оказаться в условно герметичном пилотажном скафандрике на таком морозе, мягко выражаясь, не согревала.
Улыбнувшись бы при других, более благоприятных, обстоятельствах, родившемуся оксюморону, ныне я начал проверять исправность оборудования. Испарины в кабине немного прибавилось, значит, «полетел» кондиционер. Система климат-контроля скафандра оказалась в исправности и нисколько не пострадала. После ряда тестов эпитет «условно» по отношению к его герметичности можно было отбросить за ненадобностью.
Окна уже практически полностью затянуло, когда в правое боковое – пластиковой костяшкой краги постучали!

… постучали! Я разлепил вначале правое веко, затем – левое: головища была тяжеленной. Неуверенной походкой только что приземлившегося космонавта побрёл в прихожую и там, на пороге, встретил дворничиху: опять она принесла какие-то бумаги на подпись, в которых от жильцов требовалась немедленная установка ли, замена ли общедомовых приборов учёта тепла. От разных фраз с гигакалориями на бумаге зарябило в глазах. Вчерашнему космонавту очень хотелось пить с похмелья. Слегка знобило. А тут ещё и эти дурацкие, такие натуралистические, сновидения под утро…

25 октября 2016 г.