Осень

Я смотрел на холодную воду, что пенилась под килем нашего кнарра. Там, в бездонной глубине мне чудились россыпи золотых гор, самоцветов и неведомых сокровищ. Я улыбался, и рукой убирал брызги с лица. «Эй, олух, - прикрикнул на меня старый Снорре, - неужто ты хочешь пойти на корм рыбам, коль свешиваешься за борт с такой бездумной улыбкой, которая может быть только у трэлля, который стащил жбан с пивом на пирушке» Ничего я не ответил старику Снорре, моя душа пела, ликовала свежим морским воздухом, который я вбирал в себя полной грудью.

Я отвлекся от водных просторов, и стал смотреть на осенние берега. Вот что за золотые слитки сияли в глубине. Листья берез, рябин, совершенно неописуемых деревьев, что росли в Гардарики, все это я хотел и жаждал забрать себе, навсегда запомнить… Улыбка не сходила с моего лица, я снял кожаный шлем, и расправил рукой слежавшиеся волосы. Я пил осень глазами. Как же она была хороша… Скоро мы вернемся с торговых тингов с подарками, и я, наконец, попрошу руки Дагни. Подарю ей те каменные бусики, что видел в прошлом году. А может быть и кольцо, что вертел в руках тот кузнец. Ветер пел в моей душе, радостно и весело… Я смотрел на небо, думал о том ,как же весело сейчас там, в нашем старом фьорде, где кости великанов стоят ребрами на восход…

Свист черной оперенной стрелы прервал мои думы, жаркий и острый холод пронзил грудь… Как же это я проглядел корабль данов? Вот ведь незадача, а как же ярмарка, и подарки для Дагни? Стало мне грустно, тоскливо, золотом листва резала мне глаза, и слезы текли по щекам серебряными ручьями. Слышал я только как Снорри-старик кричал: «Брони, оденьте брони!» Свет надо мной померк…