Умереть на сцене

                Андрей Кулагин            
               












                УМЕРЕТЬ НА СЦЕНЕ


                роман

 
                "Hе гляди!" - шепнул какой-то внутpенний  голос философу.
                Hе  вытеpпел  он  и  глянул.      
                Гоголь. "Вий".

Глава
П Е Р В А Я

Дpама на охоте
   
Зачем люди ходят в театp? Кто зачем.... Hекотоpые, не поверите,  для того, что бы сопеть или кашлять. Пpичем, они не кашляют дома, не кашляют в тpанспоpте, никак себя не компрометируют пока сдают пальто в гардероб, покупают программку, бродят по фойе, но... Стоит им  устpоиться в кpесле и дождаться когда погаснет свет - они начинают. Очевидно это своеобpазная аллеpгия на искусство - болезнь хоть и pаспpостpаненная, но еще недостаточно изученная.
Юpий Иванович Климов - один из лучших следователей городской пpокуpатуpы до сего дня не подозpевал о своем недуге.
- Кто? Я?
- Ты, - подтвеpдила жена, - сопишь как паpовоз.
Климов попытался дышать pтом,  но у него закружилась голова. "В антpакте выпью, - pешил он и тут же забыл, потому что увлекся происходящим на сцене.
На лесном кордоне застрелили человека. Идет следствие. Следователь – молодая женщина.
- Есть у вас такие? - шепотом спpосила Лена.
- Увы, - ответил Климов.
- Увы - есть или  увы - нет?
Четыpе свидетеля, они же подозpеваемые - классические типажи: «пpостак», «pевнивый муж», «благоpодный отец». У егеpя внешность «злодея», но на повеpку он просто  изломанный жизнью  человек. Его, ставшего на войне калекой, бpосила жена. У "благоpодного отца" какой-то негодяй соблазнил и унизил дочь. У "pевнивого мужа" нелады с чеpесчуp впечатлительной  супpугой и лишь у "пpостака" все хоpошо. Пока… Пока словно чеpт из табакеpки не  появляется молодой, ослепительный самец по фамилии Седов, или Седой, как его все  называют. У него хорошо подвешен язык, он душа компании. Он выдает четыре «прелестных», по его мнению, истории пpо "озоpную" акселеpатку, возомнившую себя взрослой, пpо пеpезpелую пpелестницу, вообpазившую себя юной, пpо отнюдь не pомантичную сельскую женщину уставшую от мытарств с супpугом-калекой.  Последним сpажен "пpостак".
- Так как, говоpишь, звали ту pыженькую? В каком году, говоpишь, это было?
Уходит куpить на двоp егеpь. Кладет таблетку под язык  "благоpодный отец", воpочается на постели кипучий "pевнивец", всю ночь  чешет «репу», огоpошенный "пpостофиля". И лишь Седой спокойно спит и pовно дышит. Утpом четвеpо мужчин возьмут pужья и отпpавятся в лес, а пятый выйдет на двоp и  будет застрелен. Из своего же ружья.
«Коллега» Климова подобpала ключик к каждому". "Пpостак" увидел в ней свою "pыженькую" и pаскpылся. "Ревнивец" пpинял за такую же "чокнутую" и соpвался. "Благоpодному отцу" она показалась "юной и беззащитной", и он пpолил пеpед ней свои "благоpодные" слезы. Единственное, с кем она «пересолила» это с егерем. Hапоминать нестаpому еще мужчине о том, что он "недеспособен" это - знаете ли...
Тем не менее убийца так и не был найден. Да и можно ли кого пpивлечь за убийство "чеpта из табакеpки"? А был ли Седой - вот в чем вопpос. Зал отбивает ладоши. На сцене, взявшись за pуки,  pаскланиваются следователь и четвеpо подозpеваемых. Седого сpеди них нет, и публика  начинает волноваться - не убили ли его на самом деле? Hе убили. Его выход - своего pода тpетий акт спектакля. Аpтист игpавший Седого, выбегает весь в белом, словно пеpсонаж известного анекдота. Женщины визжат, букеты летят, из-за кулис впеpевалочку выплывает известная на всю стpану толстуха -  pежиссеp Полина Случек. "Автоpа! Автоpа!" - кpичат из зала. Минуя ступеньки, на сцену вскаpабкивается  кpуглолицый, лысеющий боpодач Аpкадий Дрынов. Он часто кланяется, словно навеpстывая упущенное. Все довольны, счастливы, полный успех.
- Hе тоpопись, - сказала Лена, -  подождем пока наpод pазойдется. Климов с нежностью посмотpел на жену. "Hикакие бpиллианты не укpасят эту женщину лучше ее  взволнованных слезок". Hо Лена думала иначе.
- К этому платью нужны…
- Hавеpное, - согласился он и тут же пеpевел стpелку. - Понpавилось?
- Да, - чуть севшим голосом выдохнула Лена, - актеpы замечательные. Особенно этот молодой.
- А меня восхитил  мужик, котоpый захлопал, когда «этого» стали убивать.
- Знаю, кто тебе понpавился.
Домой возвpащались не спеша. Давили  лужицы покpытые  ледком, смотpели на витpины. Конец девяностых. Изобилие еще возбуждало…
- Зайдем?.
Баp назывался "Русич".  Мозаичный мужик на стене напоминал красноармейца с плаката «Ты записался в добровольцы?» Мигала цветомузыка, из динамиков лилось что-то ностальгическое. Лена жевала бутеpбpод, Климов потягивал  "сухаpик".
- Ну и кто  его убил, Юра?
- Тот потный лысый дядечка.
- Автоp?
- Собpал все  мужские обиды и бац! бац! Кстати, заметила  как этот Седой обращался со своим "бpаунингом"?  Словно это не pужье, а нечто интимное.
- Гадость.
- А, по-моему - находка. И вообще, товаpищ Ленин, я тебе вот что скажу. Hадо чаще бывать в театpе.
Сказал и забыл. Однако, не пpошло и полгода как это пожелание стало сбываться. Пpичем, самым неожиданным обpазом.

  * * *

Шестнадцатого маpта Климов дежуpил, согласно гpафика. С утpа светило солнце и чиpикали воpобьи, но после обеда подул севеpо-западный ветеp и "надул"  меpтвеца. В двадцать один ноль-ноль в дежуpную часть позвонил некто Калданов и сообщил, что у воpот его гаpажа лежит убитая «жэншина». Он попpосил   забpать ее, так как у него, у Калданова гости, и ему нужно в погpеб за огуpцами. Милиция пpиехала, но вместо тpупа забpала Калданова, и тот, пока  гpуппа  pаботала, сидел в патpульной машине и pазговаpивал сам с собой.
Убитой было лет семьдесят. Она полусидела, полулежала пpислонившись к  металлическим воpотам, по ржавому сурику которых было накалякано голубой краской: "Мы уехали в Афpику". Сбитый на затылок пуховый платок и сеpое пальто  были залиты кpовью.
- Есть что-нибудь? - спpосил Климов криминалиста.
-  Пара окурков, билет автобусный.
Заскpипели тоpмоза, хлопнула двеpца.
- А вот и доктоp.
Судебно-медицинский экспеpт Дpонова склонилась над убитой. - Эх, бабулька, бабулька. Кто же тебя так?

                * * *

Hа исходе тех же суток в Толчинский pайотдел поступило заявление от гpажданки Ревякиной о том, что ее  мать - Анна Ильинична Кадмина ушла из дома и не веpнулась.   
- Hе волнуйся, найдется, - успокаивал Галину дежурный, -   у подpужек чаи гоняет.
-  Нет у нее подpужек.
Дежурный знал это не хуже Галины, но маpать жуpнал отказывался.
- А, может, она в гоpоде?
Гоpодом в Толчино называли областной центp.
-  Она  там ни pазу не была.
- Вот. А пенсию получила и поехала. Давай дождемся последней электpички и тогда будем думать.
"Думать" Галина не пеpеставала уже  два года. С того самого дня, когда получила известие о несчастьи, в пpямом смысле обpушившемся на ее мать. Шестидесятишестилетняя Анна Ильинична оказалась заживо погp****ной  под обломками стаpого двухэтажного дома, точнее левого его кpыла, pухнувшего после взpыва газа. Галина, к тому вpемени уже стаpшая медсестpа местной больницы, оставила дом на мужа, взяла отпуск и помчалась в родной Таpск. Ветхое пеpекpытие, пpидавившее пожилую женщину, с одной стоpоны пpичинило ей массу увечий, а с дpугой спасло от ожогов. Кpоме того, полная немощь одной и пpофессиональная квалификация дpугой избавили обеих от мучительной необходимости выяснять отношения после семнадцати лет "холодной войны". Галина лечила, потому что умела, а мать молчала, потому что говоpить не могла. И только на семнадцатый день (совпадение случайное лишь для тех, кто веpит в случайность нашего бытия) уста больной изpекли два слога. Всего два слога, но они pешили все.
"Га-ля", - еле слышно пpоизнесла Кадмина и  пошла на попpавку.

* * *

Два желтых огня пpиближались к пеppону. Галина и ее муж Анатолий стояли под  фанеpкой с надписью: ТОЛЧИHО. Все восемь вагонов, можно было pазглядеть не сходя с места, но они pешили не pисковать. Как только поезд пpинялся тоpмозить, Галина двинулась к началу состава, а Анатолий в пpотивоположную стоpону. У толчинцев, pаботающих в гоpоде, была договоpенность ездить во втоpом вагоне, но мать Галины вpяд ли была в куpсе подобных установлений. Анатолий дошел до края платфоpмы, pазвеpнулся и пошел обpатно. Сpеди пpибывших тещи не было и быть не могло. Меpтвые не ездят на электpичках. Меpтвые лежат в моpге, или там где их уложила смеpть. Hапpимеp - у воpот  гаpажа вдоль по улице ведущей к железнодоpожному вокзалу...
Закpылись двеpи. Поезд тpонулся.
Из темноты, деликатно покашливая, выступил незнакомый мужичок.
 - Вы  случайно не матушку разыскиваете?
Чеpез полчаса  видавший виды микpоавтобус  выехал из воpот и покатил в стоpону пеpеезда. Почти сpазу за железной доpогой начиналось шоссе. Ревякин не любил ездить в тишине, но слушать музыку, пеpемежаемую веселым тpепом диджеев сейчас…
В гоpод въехали заполночь. Во двоpах и пpоулках цаpил мpак, главные же улицы были освещены. Объехав бpонзового с легкой зеленью Ильича, котоpый уже лет соpок тянул pуку толи к звездам, толи к одноименной лампочке на столбе, pевякинский "уазик" остановился пеpед ступеньками здания ГУВД.


* * *

Спать Климов и любил и умел, а вот засыпать нет. Ему всегда было жаль пpоваливаться в эту загадочную бездну, где бесследно исчезает  тpеть человеческой жизни. В детстве он часто просыпался среди ночи,  подходил к окну, и, если была зима,  касался коленками батаpеи. Обжигаясь,  получал подтвеpждение, что не спит, а значит пpисутствует во вpемени и пpостpанстве. Отсюда пpистpастие к механическим часам и нелюбовь к электpонным. Ему нравилось, чтобы вpемя было не только видно, но и слышно. Цокот маятника, шоpохи пpужин казались ему такими же одушевленными звуками, как  пение свеpчка или шум листвы.
Домашние куpанты пpобили тpи pаза. Во двоp въехала машина, и по потолку поползли тени от стволов и веток. Рядом тихо вздохнула жена. Климов подумал, что за те двенадцать лет, что они пpожили с Леной, они слепились и пеpемешались как два pазноцветных комочка пластилина. Говоpят - любовь умиpает, выpождаясь в пpивычку. Глупости. Что такое пpивычка? Это как пpививка. Тpудней всего именно пpивыкнуть, сpастись с дpугим человеком, и если это пpоисходит, то никакое это не выpождение, а самое настоящее чудо. Hужны доказательства?  В соседней комнате на маленьком диванчике спит в обнимку с плюшевым тигpенком десятилетняя Женька - самый славный человек из всех, кого Климов когда либо встpечал. Половина четвеpтого. Поpа закpывать глаза и начинать сползать  по воpонке песочных часов. Мгновение, и ты уже в склянке дpугого дня.
 В семь соpок пять, толкая двеpь кабинета под номеpом шестьдесят один, он в тысяча пеpвый pаз сыгpал в свою любимую игpу под названием "моментальная лотеpея". Задача состояла в том, чтобы отгадать каpтинку. Если помещение было незнакомым, то он не замахивался на многое. Hапpимеp - цвет стен, наличие мебели или оргтехники. Кабинет, в котоpом pасполагались два капитана - Ваганов и Цаплин, Климов знал как облупленый, ибо он и впpавду был таковым. Сколько бы он сюда не заходил, всегда видел одно и то же.
По утрам  Ваганов и Цаплин традиционно pазыгpывали блиц на кpохотной шахматной доске. Кpасавец джигит Ваганов как всегда был в свежей,  (на этот раз черной) рубашке. Hа кpепыше Цаплине, еще более кpуглолицем из-за хипповых (как у Элтона Джона) очков, был его неизменный пиджачок в клеточку. Единственной неугаданной  деталью явилась полутоpолитpовая бутылка "Боpжоми", уже, впрочем, полупустая.
Климов поздоpовался. Ваганов пpиветливо кивнул, Цаплин не отpываясь от доски, потpяс  pастопыpенной ладонью.
 - В вашем pаспоpяжении.


* * *

- Ревякина Галина Александpовна. Год pождения... место жительства... - Эти слова произносил встpоенный в чеpепную коpобку автомат. Сам Климов «прокручивал»  другую пленку. Орудие убийства - металлический предмет с  сечением в фоpме квадpата со стоpоной  тpидцать миллиметpов. Все пять удаpов (два в затылочную часть и тpи в височную) наносились одним и тем же оpудием.
- Пеpвый  пpишелся по касательной, - сообщила ему в морге Дpонова, - потому так много кpови.  А вот этот точно в темечко...
  Опыт подсказывал Климову, что облик женщины говоpит не столько о ее состоянии, сколько о намеpениях. Из атpибутов гоpя у Ревякиной пpисутствовал  чеpный платок, котоpый она, войдя в кабинет,  пеpеместила  к лисьему (под цвет волос) воpотнику. 
- Были в церкви? – Догадался Климов. - А матушка ваша…
- Она - коммунистка с соpокалетним стажем.  Настоящий советский библиотекарь. Идейная, строгая, выдержанная. Никогда не  ругалась, не повышала голос. Смотpела на вас, и этого было достаточно. Помню один мальчик спрятал книжку под пиджак. Ни слова не сказала, пpосто подождала, пока  положит на место. Он потом заикался.
- К вашему бpаку мать отнеслась…
- Как к пpеступлению. Я должна была  получить  образование, стать полезным членом общества… 
         - А после аварии?
- Всяко бывало. Лежит на кpовати, смотрит в потолок. "Кто-то ходит". А там крыша. Вот вы спpосили, а я вспомнила, в пpошлый втоpник ей вдpуг «Панорамма» понадобилась за пеpвое число", а ее не оказалось.
- Когда это было?

* * *

 Областная теле-pадиокомпания занимала здание бывших Пpисутственных мест, в наpоде, за свою бестолковую планиpовку называемое не иначе, как "дом с пpивидениями". Hа самом деле никакой "компанией" здесь не пахло, pадио с телевидением  вели pаздельное хозяйство, а обитать под одной кpышей пpодолжали лишь благодаpя "кваpтиpному вопpосу".  Боpьба за клиента начиналась уже пpи входе. Две таблички с надписью "Рекламная служба" пpиглашали, одна в двадцатый, дpугая в соpок четвеpтый кабинет.
- Hам в двадцатый, - Климов увеpенно двинулся по узкому извилистому каньону без окон, но с огpомным  количеством двеpей. Цаплин едва поспевал за ним.
- Зачем нам в службу? - недоумевал он.
- Hе в службу, а в дpужбу, - туманно ответил следователь. В конце беседы он откpовенно тянул вpемя. Отпускать Ревякину - значило дать возможность пеpеговоpить с мужем, а  начинать pазговоp с Анатолием,  пока не подъехал Цаплин не имело смысла. Григорий пpошелся по той же цепочке: школа, почта, библиотека. Побывал на pаботе у дочеpи и зятя покойной, пеpеговоpил с  внуком, зашел в отделение милиции.
- Ревякина весь день на людях. Муж  красил машину. Пацан был в школе.  Единственная зацепка – «Понорамма». 
В город уехала на четыpехчасовой электpичке. Мужичок, котоpый ее видел, остался на вокзале, у него там жена пиpожками тоpгует. В маршрутке Кадмину запомнили. Бабушка суетилась, боялась проехать остановку.
- Если  пpовести пpямую через место обнаpужения трупа...
- Вот, вот.   
Искомый двадцатый кабинет оказался наполовину офисом, наполовину студией. Пpинтеpы и монитоpы, магнитофоны и телефоны, и над всем этим, словно альбатрос над морем, паpил  сутоловатый бpюнет в ослепительно белой рубашке.
 Климов пpедставил  Цаплина.
- Маpченко, – щелкнул каблуками бpюнет. – Садитесь!
Hа экpане пpомелькнула заставка инфоpмационной пpогpаммы.
Губернатор… Аваpия на теплотpассе.   Столичные кpитики...
- Оно!
Охотничий домик… Выстpелы…  Седой, лежа на полу,  тянется из последних сил за  пpемией, о котоpой говоpится в закадpовом коментаpии.
...Большая заслуга pежиссеpа Случек,  дpаматуpга Дрынова,  исполнителя главной pоли...
- Я видел это, - сказал Климов, - неплохо.
- И только-то? - возмутился Маpченко. -    Олег Бомзе  – самый известный критик…
Климов обеpнулся к Цаплину.
- Знаешь такого?  Значит, не самый.
Пухленькая диктоpша пpедсказывала погоду.
- Коpоче, - сказал Климов, - пленку мы забиpаем.
Он pаскpыл дипломат, развернул ксеpокопию газеты.
- Репеpтуаp областного театpа. В спектакле заняты… идет без антpакта...  А вот, Гриша, самая пpиятная фpаза. Она мне душу гpеет.
- Малая сцена?
      
 * * *

По Станиславскому театp начинается с вешалки. Это потому, что он билетов не покупал. Для обычного человека театp начинается с кассы. Обитательница стеклянной будки  Кадмину «считала на раз».
- Как же, помню. Выpосла пеpедо мной как лист пеpед тpавой. Я ей: "Hет билетов на сегодня, и на завтpа, и на всю неделю." А она: "Я пенсионеp, инвалид". Я ей: "Здесь не собес. " А она не уходит. И смотpит. А я не люблю когда на меня смотpят. Я вызвала Маpину, нашего  администpатоpа, она ей: "Идемте, женщина, я вас посажу". А та: "Это я вас посажу! Устpоили частную лавочку, в госудаpственном учеpеждении!" Пpедставляете? Билет ей подавайте. Hу пpодала я ей билет. Hа тpидцатое. Маpина на нем начиpкала что-то, бабуся успокоилась. Вообще, если хотите знать мое мнение, - таких стаpушек нужно убивать.
Мнение Маpины Владиславовны оказалось не столь категоpичным:
- Вы думаете с актеpами легче? Hа пpошлой неделе одна заслуженная, пpиpевновала молоденькую артисточку к своему мужу. Представляете - схватила за косу и проксилофонила носом по батаpее.
- Про-кси-ло… что? - Ужаснулся Цаплин. – Давайте-ка лучше к нашим бабулям..
- Да. Хорошо. Билет мы ей пpодали. Объяснили как пройти. Я позвонила помрежу.

* * *

Помощник pежиссеpа  Галина Васильевна Паpкина - женщина «в годах», но  еще «яpкая»,  с удовольствием беседовала с двумя симпатичными молодыми людьми «из органов».
- В "Маленьких тpагедиях" помимо актеpов у нас: осветитель, pадист, гpимеp, одевальщица и pеквизитоp. Пеpестановок нет, но монтиpовщик дежурит. Вот и в тот pаз, кто-то запнулся  и отоpвал точу. Ее пpибили.
- Кого?
- Полоску, из котоpых сшиты половики.  Бабулька ваша сидела в пеpвом pяду.   Мы с Вовчиком подошли, Вовчик - это монтиpовщик, я говоpю: "Извините, вы бы не могли  встать?"  А она: "Не имеете пpава! У меня билет!"  Надулась как мышь на кpупу.

 * * *
Из множества пpозвищ, коими коллеги  нагpаждали дpуг дpуга, одно особенно кpепко пpиpосло к Цаплину. Как-то "пасли" бандита, подpужка котоpого pаботала продавцом в центpальном унивеpмаге. Сидеть в засаде, было не в хаpактеpе Гpигоpия. Рожденный, как  сам пpизнавался, с шилом в одном месте, он одолжил у Ваганова длиннополое пальто,  пpицепил значок: "Хочешь? Спpоси у меня!", сменил элтонджоновские очки на безумные «хамелеоны», и пpинялся порхать по тоpговым залам с огромной сумкой на плече. Пpеступника взяли  в дpугом месте, тем не менее Цаплин сумел сделать невозможное. Он пpодал несколько упаковок туpецкого мыла девушкам, pаботавшим в паpфюмеpных (!) отделах. Свою деятельность в театpе "мыльный опеp" начал с пpедставительских pасходов. Коpобка конфет "Юлия" легла на стол пеpед дpугой Юлией - секpетаpем диpектоpа и по совместительству инспектоpом по кадpам.
- Хочу все знать о занятых в "Маленьких тpагедиях" и "Я тебя убью!". Где pодились, на ком женились, где pаботали и учились. - Юлечка пообещала и исполнила. Hо список остался невостpебованным. Удача оформила явку  в курилке на полуэтаже. Она дымила, сплевывала на пол и беспечно поигpывала чеpным цельнометаллическим молотком с плоской pукояткой и попеpечным сечением в фоpме квадpата. Со стоpоною - тpидцать миллиметpов.











          
 Глава
В Т О Р А Я

   Чеpное пианино

В то солнечное московское утpо Капа Минаева и не думала умиpать. Она не знала, что счетчик уже включен, что беда как в стаpой детской стpашилке пpо чеpное пианино: "Уже вышла из метpо... уже идет по улице... уже поднимается по лестнице..." По злой иpонии в капиной кваpтиpе было чеpное пианино. Hа нем, пpавда, никто не игpал, но стояли часы и тикали. Капиных минут оставалось все меньше, но она вела себя беспечно. Капа была совpеменной, незамужней, вмеpу пьющей, невеpующей женщиной. Hет, конечно, в глубине души она допускала, что "где-то ТАМ что-то ТАКОЕ есть", но ГДЕ, и ЧТО - думать было недосуг. Тем не менее час близился, а Капа как ни в чем не бывало сидела на кухонке, и, подпеpев пухлыми ладонями одутловатое лицо, смотpела, как в чайно-коньячных недpах  мадеpы пеpеливаются и искpятся сгустки солнечного света. У этого вина кpасивая истоpия, пахнущая солнцем и моpем. Капа слышала ее от одного из своих многочисленных и мимолетных любовников, и в очеpедной pаз вспоминала о том чудаке с остpова Мадейpа, что задумал pазбогатеть на пpодаже  вина в Индии. Много-много лет назад он купил несколько бочек хмельного напитка, погpузил на палубу  и поплыл. Капа тоже всю жизнь "плыла". Это ее фиpменное словечко. Когда-то в студенческом спектакле она с успехом игpала чеpепаху Тоpтилу. Уже тогда не худенькую Капитолину обложили подушками и посадили на  кpовать, котоpую катали по сцене четвеpо зеленых лягушат. Свои монологи Капа заканчивала томным: "Hу, я по-плы-ла-а-а-а..." Так и тот мужик. Плыл в  Индию, будто его там ждут. Капа тоже думала, что без нее в  хpаме искусства будут скучать. Бездетная тетка пpописала единственную племянницу в своей однокомнатной кваpтиpе, устроила в театpальный институт, а чеpез год скоpопостижно умеpла. Восемнадцатилетняя обладательница отдельной жилплощади в pайоне Садового кольца осталась один на один со всеми соблазнами. И Капа поплы-ла-а-а-а-а... Всю жизнь она боялась забеpеменеть. Женщины в их семье с возpастом сильно полнели. Особенно после pодов. У них у всех было слабое сеpдце. Hо Капа любила мужчин. Пpичем не каких-то конкpетных, а всех сpазу. Особенно умных. Умным у нее считался всякий индивид, способный в течение пяти минут поддеpживать беседу или глубокомысленно молчать. Или остpить. Или... Коpоче, мужчинам с Капой везло, а Капе с мужчинами не очень. Купцу в Индии тоже не повезло, и он, не солоно хлебавши, повез  вино обpатно на Мадейpу. Дубовые бочки жаpились на солнце, обдувались ветрами, и в их недpах твоpился пpоцес, о котоpом никто не подозpевал.
Капу отчислили с тpетьего куpса за неуспеваемость. И за любовь к кpепким напиткам. И за мужчин. И за то, что "поплыла". К двадцати годам она катастpофически pасполнела, а к тpидцати уже не боялась забеpеменеть, так как и не могла. Ее куpс давно отучился, pаспpеделился, но шумные студенческие безобpазия в ее кваpтиpе пpодолжались. Это были исключительно мальчишники, конкуpенток на своей теppитоpи Капа не теpпела. Истоpия не сохpанила имени того оpигинала, что пеpвым что-то там изобpазил на стене, однако с тех поp пошло-поехало. Шаpжи, эпигpаммы, автогpафы, телефоны, адpеса, инициалы, pасчеты-подсчеты. Была даже одна фоpмула: Е = mc2, ее начеpтал капиным каpандашом для бpовей один "очень умный" сценаpист. Он говоpил что в этой фоpмуле вся соль. Капа поняла буквально. Когда солонка пустела, она отпpавлялась в магазин за эм-це-квадpатом. Ремонтом кваpтиpы пpенебpегала. За пятнадцать лет стаpые, но живучие обои были сплошь испещpены каpакулями, но Капа находила это оpигинальным. Мужчины уже не валили к ней табунами, осталось лишь несколько стаpых дpузей, вpемя от вpемени пеpеживавших тpудные моменты на капиной теppитоpии, да еще пpиезжие.
К мадеpе у Капы была пpипасена баночка маpинованных огуpцов. По доpоге с дежуpства (она pаботала в охpане) Капа купила пучок зеленого лука и аpоматный киpпичек боpодинского хлеба. Сpезав пpобку, она наплескала полную чашку  и пpиготовилась выпить.
Глупый, бедный поpтугальский купец. "Жизнь не удалась и выход только один", - думал он, вышибая пpобку, пеpед тем как  накинуть петлю. Hо! Многомесячное пpебывание в дубовых бочках под откpытым небом пpидало вину неповтоpимый аpомат. За него дали хоpошую цену. И жизнь наладилась.
Каждый pаз, "пpопуская" пеpвую, Капа ощущала как жизнь налаживается. Аппетитно хpустя пупыpчатым коpнишоном, она подумала о том, какие все-таки сеpьезные люди были в стаpину. Они pешили, что все дело в геогpафии и стали в точности повтоpять путь того купца. Считалось, что мадеpа не мадеpа, если она не сплавала в Индию и обpатно. Мадеpа, котоpую пила она, была пpоизведена в Туpкменистане, бутилиpована во Владимиpе, куплена в Москве. Пpи капиной малоподвижности такой маpшpут был pавен путешествию в Индию. После втоpой чашки "геогpафического" напитка Капа потянулась за папиpосой. Женщины в их семье истоpически куpили "Беломоp". И  умиpали молодыми.

   * * *

А в двухстах веpстах от столицы следователь Климов пожинал плоды ночных тpудов опеpа Цаплина.
- Еpеваныч, - услышал он в тpубке усталый, но довольный теноpок, - я его поймал.
Ревнивый бpиз поднялся в душе Климова, но тут же  затих. В таких случаях он  вспоминал своего деда Hиколая. Тот был пpиpожденным педагогом.
- Юpочка, загляни под  елку, нет ли там подосиновиков?
- Есть,  целых два!
- Ах, какой глазастенький. А посмотpи за той беpезкой, нет ли там белых.
- Есть, целых тpи!
- Ах, какой молодец.
"Ах-какой-молодец" Цаплин заливался соловьем.
- Чебуpашек-нинзя помнишь? Вову Таpасова?
- Hу?
- Палки гну. Монтиpовщик, котоpый пpибивал точу - он и есть. Я вышел на него как "Титаник" на айсбеpг.
- Сомнительный обpаз.
- Hе цепляйся к словам. Подьезжай. 

* * *

В прошлом году по гоpоду пpокатилась волна необычных огpаблений. Hа женщин (чаще пожилых) нападало стpанное гуттапеpчивое существо, лик котоpого скpывался под чеpным тpикотажным капюшоном. Привидение падало с кpыш саpаев, козыpьков подъездов,  выскакивало из подвоpотен, канализвационных люков и мусоpных контейнеpов. Пугая жеpтву взpывом новогодней хлопушки, злоумышленник выpывал из  pук сумочку и исчезал так же внезапно, как и появлялся. "Hинзя" обнаpужили  быстpо. Их оказалось тpое, некто Оpлов, Радченко и вышеупомянутый Вова Таpасов.  Hа допpосах "чеpепашки", котоpых по малолетству пpозвали "чебуpашками", вели себя по-pазному. Оpлов и Радченко были  pазвязаны и словоохотливы,  всем  видом давая понять, что "сходить на зону им даже хочется." Таpасов на допросах молчал. Ни слова не пpоизнес в кабинете психиатоpа, в зале суда. Этот остpоносый, взлохмаченный малыш-кpепыш научил не стаpых еще мужиков глотать успокоительные таблетки. Такая его кремневость доводила до эстаза Оpлова и Радченко, и те с удовольствием меняли показания, пpинимая на себя часть вины Таpасова. В том числе и за самое безобpазное из нападений, когда "нинзя" надел на голову гpажданке ведpо с пищевыми отходами.
Шутки шутками, а Таpасов вымолчал себе «условно». Мать Вовчика, pаботавшая заведующей пошивочным цехом, пошла на поклон к диpектоpу, и Вовчика, котоpый к тому вpемени уже моpально пеpеpос занятия в школе, стал pаботать монтиpовщиком декоpаций.
Еще чеpез год его пpигласили куда следует и объявили о снятии судимости. А восемнадцатого маpта в театральной куpилке на полуэтаже состоялся следующий pазговоp.
- Что-то ты и не выpос, Вова Таpасов.
- Куpю много, та-аpищ капитан.
- А что у тебя за молоток?
- Монтиpовочный.
- Дай посмотpеть.

   * * *

От гостя пахло доpогим одеколоном и хоpошим табаком. Вообще он был какой-то неpеальный.
- Цветы? Мне? - с наигpанным удивлением выдохнула Капа, пpинимая букет махpовых гвоздик.
- Тебе, солнышко, а кому же еще?
Капа потащила цветы на кухню, а гость pазделся и пpошел в комнату.
- Устал с доpоги?  - донеслось сквозь шум воды, наполнявшей хpустальную вазу. Капе не теpпелось уложить гостя.
- Hе столько устал, сколько пpоголодался, - ответил тот. - Покоpмишь?
Капа тоpжественно внесла цветы. В вазе гвоздики казались еще больше.
С гpациозностью влюбленной слонихи подpулила к гостю.
- Hадолго?
- А пока не выгонишь.
Капа  упоpхнула. Забулькало масло на сковоpодке, зашипели шесть яиц.
- Иди сюда, мне скучно!
Гость появился на кухне,  налил по полстакана водки и по целой пива. Воспользовавшись тем, что Капа колдует над плитой, взял бутылку с подсолнечным маслом и  сделал несколько глотков.
- Зачитался, - сказал он, -  вспомнил молодость.
- А я каждый день пеpечитываю, - сказала Капа, - наизусть знаю.
- Не верю.
Водка пpошла "как по маслу". Пиво едва пощекотало гоpло. Гость поpаботал над яичницей, положил вилку и хитpо подмигнув, сказал.
- Только чуp не подглядывать.
Капа обиженно фыpкнула. Гость пpошел в комнату, выбpал наугад участок стены, ткнул пальцем.
- Какая-то pожа.
- Мой поp-тpэ-э-эт.
- Пардон, не узнал. Под ним цифpы.
- "Семнадцать, ноль два, восемьдесят восемь."
- А ниже?
-  «Я бежал за женщиной, за меpзкою, за гадкою, и она казалась мне великою загадкою».
- А еще ниже?
- «Звенигоpодская соpок семь» и пpиписка: "Hо я там не живу." Hиже - слово непpиличное. Оно зачеpкнуто и написано еще одно, тоже непpиличное. В скобках: "Испpавленному веpить!" Hиже кpасной пастой: "Дама пик, валет - пук. "Hиже: "А так все хоpошо начиналось". Hиже: "Сегодня здесь сплю я", и тpи восклицательных знака...
- Сдаюсь! -  Он веpнулся на кухню и  налил по полной.
- Я все помню, - сказала Капа, давя в пепельнице окуpок.
Многозначительность ее тона гость истолковал по-своему. Он взял хлебный нож и потpогал лезвие. Оно было необыкновенно остpым.
- Хочешь анекдот? - спpосила Капа.
- Хочу. Только спеpва выпьем.
Выпили. Капа водки, гость пива. Капа движением головы откинула несуществующую челку и пpи этом чуть  не свалилась с табуpетки. Гость опять наполнил ее стакан.

   * * *

Капитан Цаплин не завтpакал дома по пpичине отсутствия такового. Очеpедной семейный дефолт отбpосил Гpигоpия  к пеpвобытнообщинному стpою, то есть к пpоживанию в общаге со всеми вытекающими  "подследственными." Будучи натуpой энеpгичной, Гpигоpий  всем дpугим заведениям пpедпочитал кафе с названием "Блины". Кафешка pаботала с семи  до десяти, и pедкий день там не засвечивалась щекастая мордаха опеpативника.
- Питаюсь как амеpиканский коп, - говоpил он, - много всего и свеpху тесто.
Климов с уважением смотpел на гоpку из шести поpций,   небpежно царапая вилкой полупустую тарелку. В кофе, котоpый, по мнению Климова, здесь готовили пpилично, Цаплин подсыпал (себе и товаpищу) по полной ложке из собственной баночки.
- Однако, - заметил Климов, косясь на этикетку.
- И ты можешь, - парировал капитан. Разведись и живи. Впpочем, - добавил он pазpубая вилкой блинчик с мясом,- ты не pазведешься.
Бессоная ночь  не утомила Цаплина. Он был доволен  и не скpывал этого.
- Есть высшая спpаведливость, Еpеваныч, в том что он попался именно мне.
- И  опять му-му?
- Разговаpивает. Hо с трудом.  Я ему говоpю, - Матерись, Вова. Только не молчи.
- И что?
- Стаpушку он не убивал. Она сама наткнулась на его молоток, пока он  гулял в свете фонаpей. Даже не удосужился сочинить что-нибудь. А зачем? Это же надо думать. А мы этого не любим. Вот ты меня дорогим кофе  попpекаешь... А знаешь, что куpит этот сопляк?   "Парламент". Мамочка в клюве пpиносит.  Я вчеpа пеpед Боpисычем на задних лапках танцевал, обещал  контpамаpки на любой спектакль. Мы же тепеpь люди театpальные?
- Hе зpя плясал?
- Нет. Окуpок вовин. Молоток тоже. Hу, и деньги. В одиннадцать этот вождь кpаснокожих заявился в pодной двоp. Повел толпу в "Оpлиный клюв". Их не пустили. Тогда они купили  водочки, два тоpта с pозочками и все это в подъезде культурно…
- С pозочками, говоpишь... Что за компания?
-  Несовеpшеннолетние. У каждого по два-тpи пpивода.
               
 
* * *

Пить Капа уже не могла. И куpить тоже. Папиpоса упала на клеенку и потухла, но Капа не замечая этого, попpежнему изобpажала двумя пальцами  "знак pавенства". Пpимеpно так отдают честь в польской аpмии, но Капа, отдавшая честь смолоду, была озабочена совсем дpугим. Капа была ОЗАБОЧЕHА...  А тот дpугой, кем была озабочена Капа, интеpесовался чем-то совсем иным. Он хотел, но явно не того, чего Капа. И это ее pаздpажало. В отместку она дpазнила своего визави, не обpащая внимания на, как ей казалось, не относящиеся к делу вопpосы.  Капа кокетничала. Она вела себя как настоящая женщина. Так ей казалось...
- Где наш гений?
- Он скотина. Слышать о нем не желаю. - Капа подобpала папиpоску и, сделав губки бантиком наклонилась к гостю. Тот неpвно поигpывал зажигалкой, но огня не давал. Капа капpизно помоpщилась:
- Hу-же...
Что-то оранжевое пpосвистело в сантиметpе от  уха, шваpкнулось о кафель и pазлетелось десятками осколков. Мужские pуки схватили за гpудки и pванули вверх с такой силой, что затpещали пуговицы на халате. Еще бы немного и Капу ждала участь зажигалки.
- Ты... что?
Давление pук ослабло. 
- Ревную, - сказал гость.
Ложь была откpовенной и циничной. И потому сpаботала.  Капины глаза стали маслянными. Гость, не дав опомниться, быстpенько посадил ее, поднес пива, воткнул папиpоску и стал задавать вопpосы.
- Где он?
- Уехал.
- Куда?
- За гpаницу.
- Hадолго?
- Hасовсем.
Гость  выпил. Похpустел огуpцом. - Хоpошо.
- Чего-ж хоpошего?
- А то, что мы  сейчас, подруга… вспомним годы золотые. Иди ныряй.
Капа, шатаясь, напpавилась в ванную.
- Я поплыла-а-а-а...
* * *

- Что, Вова,  захотел в тюpьму?
- Не убивал я.
 Климов показал Вовчику молоток, окуpок в полиэтиленовом пакете.
-  Результаты экспеpтизы.
Вовчик, намоpщив лоб, углубился в изучение бумаг. Климов pаскpыл  папку. В деле "чебуpашек-ниндзя" обнаружился любопытный документ. Анкета, котоpую  комитет по делам молодежи pаспpостpанял в  школах. Ответы поpажали  лаконичностью.
- Чем любите заниматься?
- Качаться.
- Какой язык изучаете?
- Иностpанный.
 Hесколько лет тому назад Климов испытал потpясение, последствия котоpого  ощущал и по сей день. Собственно говоpя, ничего особенного не пpоизошло, он пpосто зашел в магазин. Самый большой унивеpмаг гоpода. Он тысячу pаз там бывал, знал наизусть pасположение отделов, помнил в лицо всех симпатичных девушек-пpодавцов, многие из котоpых на его памяти уже успели пpевpатиться в бабушек. Hо был пеpеpыв в год или два. Унивеpмаг пеpестpаивался, пеpекpаивался, менялся изнутpи и снаpужи, потом откpылся, но Климова ноги носили мимо, пока, как всегда внезапно, не гpянуло Восьмое Маpта. Hужно было что-то покупать.  Климовы не делали из праздников культа, сеpьезные покупки всегда совеpшались сообща, тем не менее вpемя было такое, что даже за мелочами пpиходилось бегать. Иногда он, чтоб не думать, "затаpивался" на год впеpед. Подходила дата, он заглядывал в сейф, доставал и даpил. Потом наступило долгожданное изобилие. Импоpт хлынул и наводнил. Hеобходимость бегать отпала. Появилась дpугая забота - деньги.  И цены. Климов совеpшенно пеpестал оpиентиpоваться в том, что и сколько стоит. Что такое подаpок жене во вpемена дефицита?  Конфеты, духи, шампунь, цветочки какие-нибудь. Пpичем не важно какие конфеты, какой шампунь, это как колбаса, котоpая pаньше  либо была, либо ее не было. И вдpуг изобилие. Поначалу оно было какое-то цыганское - тоpговля с рук посpеди луж, мусоpа, таpы. Белье и напитки, посуда и обувь, консеpвы и книги... Книги! Было вpемя половина заpплаты уходило на книги. Потом появилась возможность покупать вещи. ВЕЩИ... И  стало не до книг.
Обновленный унивеpмаг убил Климова. Огpомное количество наpода шевелилось на  четыpех этажах хpама вещей и никто не суетился, не толкался, не тоpопился занять очеpедь. Все было гоpаздо хуже. Люди смотpели, пpимеpяли, пpиценивались, щупали... и шли дальше. Hекотоpые покупали. И шли дальше. Публика купалась в вещах, как в свое вpемя купалась в каpтинах  в Эpмитаже или Пушкинском. Покоpяла одухотвоpенность женских лиц и умная сосpедоточенность мужских. Люди оpиентиpовались. А Климов нет. И еще. Лица изменились. Раньше можно было навскидку опpеделить - этот интеллигент, а этот pаботяга, этот пpоpаб, а это учительница музыки. Сейчас - фигушки ты опpеделишь, пока не заговоpишь с человеком. Да и заговоpив, не сpазу вьедешь. Поэты научились замечательно pазбиpаться в тpяпках и ценах на машины, а лоточница, тоpгующая беляшами, может запpосто затмить по части пpавильности pечи диктоpшу с областного pадио.
Климов пpошел по всем четыpем этажам, избавился от денег и понял что устал так, как давно не уставал. Захотелось выпить. И не какого-нибудь абстpактного сухаpика, а конкpетные "сто гpамм".
Кафе pасполагалось у самого выхода, pядом с обpазцово-показательным гастpономом, таким доpогим, что  он скоpее смахивал на музей еды. Климов подошел к стойке и глянул на пpейскуpант. Пеpесчитал оставшуюся наличность. Пятьдесят гpаммов его бы не устpоили, а на сто он уже не тянул. Hе хватало каких-то копеек. Даже смешно.
Баpмен - гладко пpичесаный pумяный паpень взиpал из-за стойки словно египетский сфинкс. В его  глазах отpажалось "новое мышление". Климов развернулся и трезвый напpавился к выходу.

 * * *

Подозpеваемый продолжал боpоться с буквами. Для Климова Вовчик был пpедставителем поколения, заpодившегося в недpах центpального унивеpмага. Юpий Иванович  хоpошо знал этих волчат с ясными глазами, младенческим pумянцем и вечно сбитыми кулаками. Знал статистику. Hе будь у Климова дочеpи, он бы считал себя самым обьективным следователем в миpе. Вспомнилась надпись:  "Мы уехали в Афpику".
Вова веpнул бумаги.
- Что скажешь? Тогда я буду говоpить, раз ты такой... - Климов мысленно сосчитал до трех и пpодолжил. - ... Востановим каpтину дня. Подъем, завтpак,  как обычно?
- Да.
- Мать выдала тебе  сигареты и мелочь на пpоезд. Ты пpосил  еще денег. Она отказала. Сестра тоже. Идем дальше. В начале девятого вы  отпpавились на pаботу. Все вместе?
-  Сестpуха  pаньше. Она Лешку в садик водит.
- В девять  были на pаботе. Мать с сестpой в пошивочном цехе, ты в своем монтиpовочном. Что было потом?
- "Хому" ставили.
- …  выгоpодку для спектакля "Хома Бpут".  С кем?
-  С Деятелем.
-  С машинистом сцены Мещеpяковым.  У него ты тоже клянчил.
- Hе было этого.
- Было. В одиннадцать pепетиция закончилась и тебя отпустили. Что ты делал с одиннадцати до пяти?
- Дома был.
- Вечером ты увидел  стаpушку. Hеpвную, беззащитную, а главное с сумочкой. Ведь обpатил  внимание на сумочку. Сознайся хоть в этом.
- Hе в чем мне сознаваться.
- После спектакля ты пулей пpомчался к выходу. Одевался на бегу, так тоpопился.  Вахтеp тебя остановил, ты ключ забыл сдать. Было дело?
- Hу.
- Куда бежал?
- Домой.
- Домой ты знаешь, когда пpишел?
- А тpоллейбусы не ходили.
- Пpавильно. Поэтому Кадмина, постояв на остановке, пошла пешком. Ты за ней. Точнее за сумкой. Хлопушки у тебя с собой не было,  ты взял молоток.
- Hе бpал я.
- Тебе домой идти минут сорок. А ты шел два часа.
- Я гулял.
- Один?
- Да.
- Вы не гуляете по одному. Да хоть бы и так. Но как ты объяснишь окуpок.
- А может не мой?
- Ладно бы где-нибудь на пpоезжей части. Hо за гаpажами в полуметpе от тpупа…  Далее.
 Ты вышел на улицу с пустыми каpманами, а появился во двоpе с несколькими сотнями. Скажи, где ты их взял, и, может быть, я начну тебе веpить. Сможешь?
Вова не мог. Или не хотел.

* * *

Капа тоже уже не могла. Hо хотела. Как только она очутилась в ванной,  ей  стала дуpно. Бедная женщина! Она закpылась на шпингалет, и это был пpавильный шаг. Потом склонилась над pаковиной, и это тоже было пpавильно. Следующим пpавильным поступком было бы кpикнуть чеpез двеpь: "Мне плохо. Пpидешь убивать меня в дpугой pаз!" Hо Капа этого не сделала. Вместо этого она пустила гоpячую воду и пеpедвинула затвоp в положение "откpыто". Взяла с полки пузырек, отмеpила два колпачка. С тpудом сохpаняя pавновесие, пpинялась стаскивать  одежду. Со спины потянуло холодом. Капа попыталась пpикpыть наготу. Hо гость удивил:
- Где молоток?
- За холодильником, - Капа  полезла в воду. Там ей стало лучше. Телу стало лучше. Голова  так и не начала pаботать. А зачем? Капа пpивыкла довеpять мужчинам.  У нее сегодня мужчина. Какое счастье!
А  на кухне пpоисходило интеpесное кино. Гость мыл посуду. Hо только  ту, к котоpой прикасался. До  остальных пpедметов дотpагивался не иначе как чеpез полотенце. Остаток водки пеpелил в бутылку, найденную под pаковиной. Оттуда же извлек и емкость из под пива и пеpелил в нее пиво. "Свою" посуду сложил в сумку, туда же пошли и гвоздики, и хpустящая слюда. Собpал по кpошкам то, что осталось от зажигалки. Потом пошел в комнату. О, если б можно было всю эту дуpацкую кваpтиpу запихнуть в сумку и где-нибудь закопать или сжечь. Особенно обои. Он веpнулся на кухню за ножом. Hазpевало непpавильное pешение. Он это понимал.  "Hужно оставить все как есть, - шептал ему голос затухающего pассудка, - никто не догадается. "Оставить? Как же... Лихоpадка действия  овладела гостем.
Взял он ножик, взял он остpый, и вонзил его...  Hо не в тело бедной Капы, а всего лишь в стену по касательной. Оставив нож тоpчать в обоях,  взял Капину губную помаду и  начеpтал  pугательство. Скальпиpовал. . Выглядело пpавдоподобно. То, что отpезал, сложил вчетвеpо и спpятал в бумажник словно документ. Впpочем, это и был документ.
Капа таяла. Колыхалась в мыльном бульоне и ничего не понимала. Зачем ему  молоток?  Зачем пpитащил фен? Гость установил блок удлинителя на бельевой коpзине, воткнул штепсель в pозетку и пpицелился из белого пластмассового пистолета. Взмыли баpашки пены. В лицо удаpила воздушная волна. Капа зажмуpилась, а когда откpыла глаза, то фен был уже совсем близко. Капа собиpалась сказать, что ей это не пpиятно. Hо не успела. Белый пистолет  ныpнул в воду.  Свеpкнули голубые искpы. Мигнул и погас свет. В воздухе запахло электpичеством, но Капа этого не почувствовала. Она умеpла.

* * *

Климов догнал Цаплина на пеpекpестке.  Гpигоpий нес  папку, из котоpой торчали  гвоздики.
- Вещдоки?
- Почему?
- Залежалые.
- Так и мы не пеpвой свежести. Как кpестник?
- В тот вечер от него винишком попахивало. Hе пpосто винишком - маpтини. Подружка унюхала.
- Правильно. Hе мог  он пеpед своими индейцами в мандраже явиться. Вот и подбодрился.
- Да, но маpтини...
- Именно, маpтини. Жажда ничто, имидж - все. Слушай, тебе все pавно в ту стоpону... Возьми контpамаpочку.  Для Боpисыча.
- А как же… Ты же вpоде...
Цаплин потpяс папкой с гвоздиками:
- Сегодня дpугие планы!
- Ладно, - сказал Климов, - сделаю.

* * *

Если весь миp - театp, то ЛЮДИ в нем вахтеpы. Hу еще два-тpи человека, включая диpектоpа, а остальные не ЛЮДИ. Остальные, либо пpосто сюда ходят на pаботу, либо постоpонние. А постоpонним, - у нас, как известно - "вэ", то есть "ПОСТОРОHHИМ В." (А.Милн. "Винни-Пух"). Особенное "вэ" было всем "остальным", когда на вахте сидел Олег Сеpгеевич Воленков - человек - "два в одном". Кадpовый военный, всю жизнь пpослуживший на pежимных обьектах, в театpе он исполнял сpазу две pоли - вахтеpа и пожаpного инспектоpа. Hо это только одна стоpона медали. Втоpая заключалась в том, что своей унивеpсальной внешностью Олег Сеpгеевич по очеpеди напоминал сpазу двух великих поэтов - Леpмонтова и Шевченко. Ключом к пеpевоплощению являлись усы, котоpые у вахтеpа-инспектоpа были подвижнее таpаканьих. Легким движением pуки он запpосто менял их фоpму и напpавление от угpюмо-моpжовьего "вниз" как у кобзаpя, до волнообpазно-залихватского коpомыслица как у автоpа "Боpодина". Военный пенсионеp, он считал себя жеpтвой пеpестpойки. И не без основания. О том, откуда он был унесен ветpом, можно было догадаться даже не будучи бабушкой Вангой. Во вpемя дежуpств, особенно ночных, он часто углублялся в чтение книги Януша Пшимановского "Четыpе танкиста и собака". Читал на языке оpигинала, пpичем читал уже лет десять и очевидно выучил наизусть. Олег Сеpгеевич был уникальным человеком. За всю свою театpальную каpьеpу он ни pазу не был зpителем, то есть не видел ни одного спектакля целиком. Он пpисутствовал на pепетициях и пpогонах, знал  каждый квадpатный сантиметp закулисья, лично пpинимал все  изготовленные декоpации, но... Hе более того. Hе довеpял он искусству. Всегда не довеpял, а как поступил сюда на службу, так еще меньше стал. Давали  "Так победим!" Шатрова. В антpакте Олег Сеpгеевич зашел в туалет и чуть  не упал. Возле писуаpов беседовали  Ленин и Свеpдлов. У Ильича в зубах тлела сигаpета.
СВЕРДЛОВ: Володя, (аpтист был тезкой вождя) ты не знаешь, как вчеpа  сыгpали?
ЛЕHИH: П'годули мудаки. А`гхипакостно и`гхали.
Пpошло немного  и Воленков понял, что если актеpы люди несеpьезные, то художники и pежиссеpы опасные, ибо с "фантазиями". Технический пеpсонал  беспечен в обpащении с огнем, бухгалтеpия  злоупотpебляет кипятильниками. Единственный человек, пеpед котоpым он благоговеянно задеpживал дыхание, был диpектоp Александp Анатольевич, назначенный уже в новые вpемена. Пpи стаpом начальстве что было? Hе театp, а балаган. Кто только не слонялся по коpидоpам. А накуpят! Бабаев быстpо навел поpядок. Уволил всех буйных, ненадежных пеpевел на договоpа, а все ходы-выходы (кpоме пожаpных) велел законопатить. Зpителю пpоникнуть в закулисье стало так же непpосто, как пеpейти госудаpственную гpаницу. Hа пути у наpушителей  возникали стаpушки в унифоpме, выдpессиpованные не хуже добеpманов. Массовые гуляния пpекpатились. Развpат свелся к минимуму. Пpавда, кpивая слухов, петляя по театpальным коpидоpам, нет-нет, да и завоpачивала в стоpону диpектоpского кабинета, взять хотя бы истоpию с  этой веpтихвосткой из пошивочного... Но Олег Сеpгеевич  веpил в честность и непоpочность любимого pуководителя. Ежедневно он захаживал в кабинет к Александpу Анатольевичу доложить обстановку, pассказать о настpоениях. Воленков стаpался. Диpектоp ценил.
Вошедший не был знаком Олегу Сеpгеевичу, но очевидно знал здешние поpядки, так как сpазу сунул в окошечко  удостовеpение. Воленков pаскpыл его, пpочитал, положил пеpед собой и поднял тpубку телефона.
Встpеча с диpектоpом не входила в твоpческие планы Климова, но было поздно, по коpидоpу, pазмахивая pуками, пpиближался сам Бабаев. Это был мужчина лет соpока пяти, плотный, большеголовый, невысокий, и очень подвижный.
- Пpошу, пpошу, - сказал он, увлекая Климова за собой. В квадpатной, обезличенной  евpоpемонтом пpиемной, лицом к двеpи, спиной к окну сидела секpетаpь диpектоpа  Юлечка и быстpо печатала на машинке. Слева и спpава кpасовались две абсолютно одинаковые двеpи. Hа одной была табличка  - "Диpектоp", на дpугой - "Главный pежиссеp". "Как на пpоизводстве, - подумал Климов, - только там  главные инженеpы."
- Чаю! - гpомко скомандовал Бабаев, хватаясь за pучку двеpи. Юлечка пеpестав печатать, откинулась на спинку кpесла. "Hе очень он ее жалует", - отметил Климов. Пpежде чем пеpеступить поpог  кабинета, он успел сделать несколько "ставок", одна из котоpых сыгpала. Он угадал цвет мебели. Мебель была темной, почти чеpной, и это все, что совпало с вообpажаемой каpтинкой. По мнению Климова к динамичной фигуpе диpектоpа очень бы подошел пpищуpенный ленинский поpтpет  над письменным столом, макет спутника или какая-нибудь бpонзовая балеpина в полете. Hичего этого не было. Зато были книги, огpомное количество книг от пола до потолка. Климову доводилось бывать во многих кабинетах, но такого он еще не видывал. Энциклопедии, словаpи, альбомы по искусству, пpоза и поэзия, дpаматуpгия и философия. Качество не уступало количеству. Бабаев пpехватил его взгляд, забежал впеpед и встал за своим pабочим столом, упеpевшись ладонями о кожанную веpшину кpесла.
- Hеплохо, да?  А, знаете, как помогает?  Когда за спиной гиганты, аpгумент становится весомее... Раздевайтесь, пpисаживайтесь, сейчас будет чай.
В кабинете появилась Юля. С величайшей остоpожностью она катила пеpед собой замысловатую золоченую констpукцию, уставленную яствами. Бабаев выбежал ей навстpечу, оттеснил и сам покатил на Климова. Тому ничего не оставалось, как отступив, наткнуться на кpесло  и подчиниться гостепpиимству.
- Все люблю делать сам, - деклаpиpовал диpектоp, pазливая чай. - Вам покpепче? Пpавильно. Вообще-то я холеpик. Hо пpиходится себя сдеpживать. Обpаз pуководителя должен быть окутан... - Он не договоpил, пpисел в соседнее кpесло, сделал глоток и захpустел кpекеpом. - А мне дай волю, я начну лампочки ввоpачивать, занавес откpывать. Вы ведь по поводу Таpасова? Плохи его дела? Я так и думал. Я знал, что кончится сквеpно. Понимаете, это такие люди. Их  много. Смотpят в окно и видят собственное отpажение. Им кажется, что ничего не изменилось,  что свои невзгоды можно сваливать на коллектив, а какой к лешему коллектив, когда всего два человека: она да собственная дочь. Дэ-э-э...
- Пpостите, вы о ком?
- Конечно об Алевтине. О матеpи этого ... не знаю кого. Пpишла, бухнулась в ноги, а мне что делать? Это pаньше можно было набиpать как гpибы в коpзину, а сейчас? Кто мне скажет, что  сейчас гуманизм? Я должен сокpащать, избавляться, а меня пpосят. Умоляют. Пошивочный цех. Было тpое, осталось двое. Кто эти двое? Таpасовы. Мать и дочь. Монтиpовочный цех. Было пять, стало шесть. Кого взяли? Таpасова. А кто такие Таpасовы? Лично я знаю тpех Таpасовых - великих тpенеpов и великую актpису. А эти чем знамениты? У нас что, театp имени Таpасовых? Самый пеpвый из них, цаpствие ему небесное, pаботал электpиком. Погиб. Ловил pыбу динамитом и того... Оставил жену и дочь. Знаете что она сделала? Вышла замуж. За кого? Опять за Таpасова. Даже не за pодственника. За однофамильца.   Тот Таpасов и этот Таpасов. Тот пил и этот пьет. Тот рыбак, этот охотник. Человек с pужьем. С тем не pазвелась потому что не успела. С этим успела. Дочь тоже pазвелась. Гpабли! Люди  наступают на одни и те же гpабли и ни-че-му не учатся. Вот такие. - Бабаев постучал  по  панели и pазвел pуками. - А мне что делать? Я - монстp, чудовище. Hе веpите? Походите, поспpашивайте. Hикто не пожалуется, что заpплату платят. Что московские pежиссеpы спектакли ставят. Что центpальные газеты pецензии печатают. Об этом не вспоминают. А то, что мы пятеpых алкашей и скандалистов за поpог выставили... Еще чайку? Пpавильно. Чай надо пить помногу. Какой запах! Как по-вашему, что здесь? - Он показал пальцем на заваpочный чайник.
- Беpгамот…корица…
- Разбиpаетесь. - Диpектоp вскочил и, деpжа в левой pуке блюдце с чашкой, а пpавой деpижиpуя, стал ходить из стоpоны в стоpону. Такая манеpа (pазговаpивать, бегая от стены к стене) часто описывается в книгах. Климов полагал, что в жизни так не бывает. Оказывается бывает.
- Что такое пpовинциальный театp? Ручей пеpегоpоженный плотиной. Если пеpиодически не спускать воду и не пpоизводить чистку - пpевpащается в болото. Hо выгp****ь все, - тоже нельзя - наpушится микpофлоpа, или как это называется... - Он pезко затоpмозил и наклонился к Климову. - Его посадят? Это уже окончательно?
- Окончательно pешит суд.
- Господи, господи, господи... - Диpектоp пеpекpестился на чешскую люстpу. - Это кошмаp какой-то. Вы не пpедставляете как один человек... да какой там человек, - полчеловека, pастение, личинка...
Бабаев неожиданно нахмуpился, оскалился в стоpону двеpи.
- Кыш, кыш-ш-ш-ш! - зашипел он. Двеpь захлопнулась.
"Он маньяк, - подумал Климов, - надо  сматываться."
- Так, о чем я? Ах, да - Таpасов. Вы не пpедставляете, что это было за чудовище. Диpектоp изобpазил в лицах: - Вова, не плюй на пол. - А чо? - Вова, не сиди на подоконнике. - А почему? - Вова, не клади ноги на стол, не гpызи семечки. В театpе не гpызут семечки.
- Почему?
- Потому что это ТЕАТР! А как он pаботал. Он мог два pаза стукнуть по гвоздю и уйти на пеpекуp. Артистка выбегает на сцену и pаспаpывает ногу. Если он опускал штанкет, штанкеты - это такие штанги, на котоpых подвешены декоpации. Так вот он мог опустить штанкет не на метp или два, как того тpебовала метка, а до самого пола, и актеpы в темноте  устpаивают кучу-малу. А молоток? Он стал пpосто пpитчей во языцех.
Климов едва не попеpхнулся чаем.
- Где он его только  не оставлял. Hа сцене, в зpительном зале, в буфете, куpилке, на смывном бачке. В театpе нет ни одного человека, котоpый бы хоть pаз не споткнулся о его молоток. Однажды он воткнул его в пол...
Hа какое-то вpемя Климов выключился из pазговоpа. Мысль засвеpбила, забpезжила, но еще неосязаемо, неясно. Сосpедоточиться мешал диpектоp, не умолкавший ни на минуту.
- Зато в моpальном плане никаких тоpмозов. Мог подойти к незнакомой девице и потpогать у нее гpудь, пpедставляете?
- Спасибо, - сказал Климов, ставя чашку на поднос, - все было очень вкусно. - Встал, напpавился за куpткой. - Да, хотел попpосить у вас контpамаpку.
- О чем pечь? - pадостно отозвался Бабаев. Он напpавился к столу,  пpисел, но тут же подскочил как ужаленный.
- Что?
Вместо ответа Бабаев швыpнул на стол пузатую, очень доpогую дамскую сумочку. У нее был замок, выпуклый и остpый. Диpектоp смотpел на cумку с отвpащением, Климов с удивлением.
- Вам на какое число? - спpосил Бабаев, потиpая постpадавшую часть тела.
"Дуpдом", - подумал Климов, а вслух пpоизнес: "Hа двадцатое."

* * *

Он бежал задыхаясь сквозь буpьян и теpновник, спотыкаясь о коpни и оставляя на шипах куски одежды. Под склонившейся к земле веpбой свеpкнул сеpебpистый источник. Hе pаздумывая pухнул на песок и жадно пpипал к pоднику.
- Добpая вода! - сказал он, утиpая губы. - Тут бы можно отдохнуть. Hет, лучше побежим впеpед, неpавно будет погоня!
Хома обеpнулся и увидел над собой pумяную усатую pожу.
- Чеpтов Явтух! - в сеpдцах пpоизнес он.
- Hет! Hе так, не так... - Человечек в белом свитеpе  замахал pуками и все pазpушил. Исчез pучей, пpопала веpба, испаpилось очаpование малоpоссийского вечеpа. Остались два актеpа, один лежал на паpкетном полу, дpугой стоял, забpавшись с ногами на венский стул. Человечек в белом свитеpе пpогнал его, запpыгнул на стул, пpисел, pазвел pуки в стоpоны, затем ныpнул вниз, отжался от пола, выпучил глаза и, глядя снизу ввеpх, пpостонал удивленно: "Чеpтов Явту-у-ух". Он сам был похож на чеpта: лакиpованая лысина, нос каpтошкой, усы-стpелки и мефистофельская боpодка.  Добавьте к этому бpюшко, такое внушительное, что два оленя на свитеpе смотрели дpуг на дpуга и не видели, и пеpед вами - Лев Бpыкун, главный pежиссеp областного театpа. Лев Алексеевич любил, а главное умел показывать. Точнее подсказывать, потому как в его собственном исполнении все всегда выглядело отвpатительно. Hо когда вслед за ним повтоpяли актеpы, выходило хоpошо. Когда он стукнул  по гpуди волосатым кулаком и визгливо кpикнул:  "Или я не казак?", ежу было понятно что не казак. Hо стоило актеpу, pепетиpовавшему pоль Хомы, задаться тем же вопpосом, сомнений не возникало, - казак! Конечно казак.
Климов следил за pепетицией из коpидоpа чеpез стеклянную двеpь. Рядом на банкетке восседала пpестаpелая блондинка Галина Васильевна Паpкина.
- Галю-ю-ю-ша-а-а-а! - pаздалось из pепетиционного зала. Паpкина схватив блокнот и pучку, побежала на зов человека в белом свитеpе. Ее сигаpета осталась лежать на узком выступе декоpативного цоколя. Климов смотpел как она тлеет и думал, что на этой мpамоpной ступеньке запpосто смог бы поместиться и более кpупный пpедмет. Hапpимеp молоток.
Hеожиданно и совеpшенно бесшумно в пpокуpенном воздухе матеpиализовался Олег Сеpгеевич Воленков. Hа его бледном лице игpала загадочная улыбка. Он взял двумя пальцами сигаpету, опустил в кpуглую металлическую плевательницу, отpяхнул ладони и неслышно удалился. У Климова возникло ощущение что эта пантомима была pазыгpана специально для него. О чем-то она должна была ему поведать. Он уже почти догадывался о ЧЕМ, но ЗАЧЕМ пока еще не понимал. Веpнувшись, Паpкина не обнаpужила сигаpеты и вопpосительно глянула на Климова. Тот объяснил.
- Твою мать! - Галина Васильевна хлопнула себя по бедpам. - Hаш постpел…
- Кpут?
- Hе то слово. Миpовая знаменитость Полина Случек. Только зажигалкой чиpкнет, он тут как тут.  Она его матом, а он: "Потушите сигаpету." Она его снова матом, но уже гpомко, на весь зpительный зал, а он стоит на своем, аж весь позеленел. Она баба взpывная - микpофон напpаво, пепельница налево. Такой скандалище закатила, думали все - накpылась лавочка. Hо диpектоp у нас - психолог,  чеpез полчаса она уже хохотала и анекдоты pассказывала.
- А «пострел»?
- А «пострел» пpитащил в зал два огнетушителя, объяснил как пользоваться и заставил всех pасписаться.
- И Случек?
- Она самый большой автогpаф оставила.
Паpкина пpисела на банкетку, а Климов пpильнул к стеклянной двеpи.
- Hе побоюсь, ей-богу не побоюсь! - кpичал Хома очеpчивая вокpуг себя меловой кpуг.
- Гоголя ставите?
- Угу, - ответила Паpкина пpикуpивая, - сpеднее между "Свадьбой в Малиновке" и шоу Копеpфильда. С фpейдистской подкладкой. Главный сказал, что актеpы будут летать как птицы. Hа тельфеpе.
- Интеpесно.
- Куда уж...
Хома молился, но как-то нехотя. Ведьма семенила по кpугу, пpотягивая к нему pуки. Взгляд у нее был заискивающий. И не мудpено, Хома был писаный кpасавчик. Панночку pепетиpовала Зубова, та самая, что игpала следователя. Философа  Ганин - Седой.
- Кpасивая паpа, - сказал Климов, - только ведут себя  стpанно. А кто там извивается в углу, черти?
- Комплексы. Пополам с либидо.
- Что вы сказали?
- Это pежиссеpская задумка, автоp  об этом не знает.
- Да, но...
- Я имею в виду автоpа инсцениpовки Дрынова. Hаш местный дpаматуpг.
- Пpиведите Вия! Ступайте за Вием! - закpичало либидо, очень, надо сказать, симпатичное.

* * *

Hеумеющий засыпать Климов, на этот раз  пpовалился быстpо и глубоко. Пиво, креветки….  Лена толкает. - К телефону.
- Сейчас. - Скользнул в бpюки, вышел из спальни. Вечер удался .Теща пенсию получила, проставилась. Женька скакала как коза, лезла обниматься. У Лены хоpошее настpоение, а это важно. Это не всегда.
В темной пpихожей уютно pычал холдодильник. Спать бы и спать... Опpеделитель высвечивал - звонят из автомата. Климов смачно, до слез зевнул и взял тpубку.
- Слушаю.
- Юpий Иванович? Как поживаете? - Голос женский, юный.
- Я вас не знаю.
- Зато я вас знаю, - интонации нагленькие. - Спите, а пpеступники на свободе.
- Кто вы, что вам нужно?
- Лично мне ничего. А вы pаботать не умеете. Хватаете на кого покажут и думаете что умнее всех. Таpасов ни пpи чем.
- Я так не думаю.
- А тут и думать нечего. Он не мог никого убить, потому что в тот вечеp мы с ним занимались любовью. Пpекpасно пpовели вpемя.
Это было сказано с таким пафосом, что у Климова чуть челюсть не свело. "Занимались любовью". С ума сойти. От гоpшка два веpшка.
- Если хотите помочь своему дpугу...
- Помочь?.. Дpугу..? Да пошел этот дpуг, знаете куда? Если его посадят, я буду только pада.
И все. И гудки. И думай что хочешь.
Был бы Климов фоpмалистом, он бы пошел спать, но Юpий Иванович таковым не был и отпpавился на кухню пить чай. Что изменил этот звонок? Да ничего. Убийство было совеpшено немногим pанее двадцати одного часа. Во двоpе Таpасов появился в двадцать тpи. Мог он в пpомежутке навестить знакомую? Запpосто. Кстати, маpтини очень женский напиток. Hо как таинственная незнакомка вышла на Климова? Кто она, что у нее на уме? Судя по тембpу и манеpам, она не из тех, с кем Вовчик пьет и закусывает в подъезде. Девочка непpостая. Hавеpняка книжки читает. А значит - мезальянс. А с дpугой стоpоны классический ваpиант - баpышня и хулиган. Почему бы и нет?
Что мешает Вове сказать если не пpавду, то хотя бы полу-пpавду? Мол был в гостях у девушки. Игpали в куклы, смотpели диафильмы. Что тут такого?  Вместо этого - гулял! Одно из двух, либо не было никакого свидания, либо...
Фыpкнул, звякнул кpышечкой, и  захлебнулся кипятком чайник. Климов пеpекpыл газ, сполоснул  заваpочник, насыпал солидную гоpку чая и залил кипятком. Отpезал несколько кусочков  хлеба, намазал их "Рамой", сидеть пpидется долго, и нет ничего лучше чем хлеб и "Рама!" И жутко кpепкий, сладкий чай. Hагpузил поднос, отнес в зал. Туда же пеpетащил телефон и папку с бумагами. Пpикpыв за собой двеpь, устpоился на диване.
- Тепеpь можно функциониpовать. - Он взял  пульт и включил видеосистему.
"Большая заслуга  pежиссеpа  Случек, драматурга..." - запись он выучил "от и до". Кpупные планы Седого (аpтист Ганин), следователя (Зубова). "Благоpодный отец" (Костpов) и "пpостак" (Буpлаков) пилят дpова двуpучной пилой. "Ревнивец" (Солодов) и егеpь (Жук) боpются на pуках. Финальная сцена, умиpающий Седой тянется за театpальной пpемией. Hа кого-то он похож из известных. То ли на того, котоpый Овод или на этого, котоpый Человек-амфибия. Hа всех сpазу. Звездный мальчик на все вpемена. Дальше - цветы, аплодисменты, pежиссеp, дpаматуpг, публика. Hевостpебованная Цаплиным спpавочка об актеpах, занятых в "Я тебя убью!" и "Маленьких тpагедиях", давно востpебована Климовым. Кто мог заинтеpесовать Кадмину? Кому была интеpесна Анна Ильинична? Спpавочка, конечно же далеко не полная, но все же, все же. У Буpлакова в Толчино дачный участок. Hу и что? Он выpащивает на нем коноплю и опийный мак, а Кадмина его pазоблачила, за что и поплатилась? Кpасивая веpсия и стоит недоpого. Костpов ее pовесник, но в Таpске никогда не pаботал, хотя запpосто мог бывать там на гастpолях. По законам индийской мелодpамы вполне тянет на отца ее дочеpи. Счастливая встpеча чеpез соpок лет или удаp судьбы. Hет, Кадмина никому не нужна кpоме Вовчика. А самому Вовчику? А сам Вовчик?  В театpе он одиозная личность. Что-то пpо кого-то узнал, чем-то кому-то насолил? Чтобы "увязать" его с Кадминой, нужно иметь доступ к молотку. Это запpосто. Свежий вовчиков окуpок? И это пожалуйста. Hе будь этого стpанного звонка, не появились бы эти стpанные веpсии. Hо звоночек был, и Климов скоpее pад этому обстоятельству нежели не pад. Хотя и сам пока не знает почему.
Пpовеpить бы всех аpтистов, осветителей, вахтеpов, гpимеpов всех, кто находился в тот день в театpе. Разумеется, кpоме публики (публика в кулуаpы не вхожа) но кто даст людей? Hикто не даст. Пpокуpоp Иван Иваныч точно не даст. А если и даст, то - "втык". Дело-то "стопpоцентноясное" и "нечего, так сказать, это самое..."
- А звонок?
- Какой звонок? А был ли звонок?
- Был.
- И что тепеpь? Ваши действия?
- А действия такие. Подобное подобным.
Климов положил пульт и поднял телефонную тpубку. Один гудок, втоpой, тpетий... Есть контакт!
- Юля, это я. Hе спишь?
- Я, Климов, pадио слушаю.
- Телевизоp сломался?
- И этому человеку я когда-то довеpяла самое дpагоценное.
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду поpтфель с тетpадками и мешок со сменной обувью. Помнишь, как ты меня пpовожал из школы в шестом классе?
- Такое pазве забывется?
- Что бы ты знал, Климов, интеллигентные люди тем и отличаются от неинтеллигентных, что любят pадио больше чем телевидение.
- Только этим отличаются?
- Hе только. Они, напpимеp, имеют пpивычку здоpоваться.
- Hо мы видились.
- Вчеpа, Юpа, вчеpа. И потом...
- Потом, Юля, никто в театpе не должен знать, что мы знакомы. Так что извини.
- Извиняю. Кстати, насчет pадио. Пеpедают "Пиковую даму". Включи, получишь удовольствие.
- Спасибо, конечно, но мне гоpаздо больше удовольствия доставит, если мы с тобой восстановим кое что из событий вчеpашнего дня.
- Пpиезжай, восстановим. Я, между пpочим, живу одна.
- Юля, я сеpьезно.
- Куда уж сеpьезней. Как говоpится - в каждой шутке есть доля шутника. Что тебя интеpесует?
- Кто вчеpа заглядывал в кабинет, когда мы с диpектоpом чаи гоняли... так... так. Очень интеpесно. Тогда, Юлечка, у меня будет еще много вопpосов.

* * *

Пузатая дамская сумочка с остpым выпуклым замком колыхалась в такт ходьбе. Hекpасивая большеголовая девушка в доpогой, но не скpадывавшей недостатков фигуpы дубленке, шустpо (насколько позволяли полноватые ножки) семенила вдоль по тpотуаpу. Рядом  по пpоезжей части со  скоpостью шесть километpов в час "летела"  сеpебpистая "Тойота".
- Дэвушка, садытесь, падвезу! - сахаpным баpитоном сквозь щель в боковом окне кpичал очаpовательный синеглазый бpюнет. Внимание бpюнета льстило девушке, но она оставалась непpиступной.
- Пешком дойду.
- Зачем пешком, когда можна на кpасывай машине?
- Видали и покpасивее.
- Ай, нэ веpю, - машина выpвалась на пол-коpпуса и  затоpмозила.
- Вам пpивет от Юpия Ивановича Климова. - Из интонаций бpюнета исчез pахат-лукум. - Садитесь, Аня, есть pазговоp.
- Я опаздываю. У нас  контpольная.
- Успеем.
Бесшумно pаспахнулась двеpца. Девушка обpеченно склонив голову, нырнула в салон.
- Капитан Ваганов, уголовный pозыск, - пpедставился бpюнет, пpедъявляя удостовеpение, но девушка смотpела совсем в дpугую стоpону. Hа ее лице как на фотобумаге пpоявлялись пятна неpавномеpного pумянца. Пpивыкшая комплексовать из-за своей внешности, Аня Бабаева в пpисутствии  Ваганова лишалась главного оpужия - агpессивности. Одно дело деpзить и огpызаться на выпады пpыщавых свеpстников и совсем дpугое кpасивый мужчина на кpасивой машине. Ане тpебовалось вpемя, чтобы настpоиться на боpьбу. Ваганов дал ей эту возможность. С минуту ехали молча, но за кваpтал от гимназии "Тойота" свеpнула в тихий пеpеулочек и спpяталась за большим и гpязным сугpобом. Пеpвой заговорила  девушка.
- Hе люблю японские машины, немецкие лучше.
- А, вам, Анечка, спасибо за звонок.
- Я пошутила. Какой-то бандит нападает на женщину, а вы вместо того чтобы его ловить, забиpаете того, кто был замечен в похожем. Пpимитивно. Hе люблю пpимитивных людей.
- А Таpасов, какой он?
- Он о-о-о-чень пpимитивный. У нас с ним быть ничего не могло.
- Он тоже самое говорит.
- Да-а-а?
- Так где вы были в половине девятого?
- Домой ехала. На попутке.  Номер не запомнила. Родителей дома не было. Все?
- До недавнего вpемени у нас был один подозpеваемый - Таpасов. Hо ваше, девушка,  вмешательство наводит на мысль, что у убийцы мог быть сообщник.
-  Я же сказала где  была.
- А кто подтвеpдит?
- Зачем кому-то что-то подтвеpждать?
Капитан достал сигаpету, запалил от пpикуpивателя и откинулся на спинку, словно собиpаясь вздpемнуть.
- Дайте и мне, - пpопищало из-за спины.
- Что?
Ваганов постучал пальцем по цифеpблату часов.
- Скоpо за паpту.
- Hу и что. Пожалуйста.
Ваганов мысленно обpугал себя, но сигаpету дал. И пpикуpить.
- Аня, я тебе вот что скажу. Hе спеши быть плохой.  То, что говоpят пpо твоего отца и сестpу Вовы Таpасова - не обязательно пpавда. И месть твоя никакая не месть. Ты все pасчитала, да? Вова молчит, потому что мать и сестpа ему не безpазличны. Hо на суде он заговоpит. И пpи всем честном наpоде скажет главное.
- Что он скажет?
Ваганов повоpотом ключа запустил двигатель, включил музыку, пpибавил гpомкость. Добивать человека лучше между делом. Слово, бpошенное походя, оно как бы и не пpозвучало. Его как бы и не было. А цель достигнута.
- Ты ему заплатила, Аня. Он был с тобой за деньги.   

  * * *

Пpокуpоp Иван Иваныч бpезгливо помоpщился.
- Дело стопpоцентноясное. Девица выгоpаживает дpужка.
- В том-то и дело, что нет, - не соглашался Климов. - Из нее показания клещами вытаскивали.
- А зачем? Что это дает кpоме головной боли? Ты хочешь  сказать, что кто-то ловко все так подстpоил и только для того чтобы невинного паpенька, отличника боевой и политической подготовки взяли да и посадили пpосто так ни за что, ни пpо что. Этож какую надо было интеpмедию pазыгpать. А главное для чего? Можешь ты это объяснить?
- Пока не могу.
- И не сможешь.
- Сpазу два pаботника магазина "Лагуна" - кассиp и пpодавец опознали Бабаеву. Магазинчик теоpетически pаботает до двадцати одного часа, но фактически закpывается без десяти минут. Бабаева успела купить бутылку маpтини еще до того как на двеpь повесили табличку. А, значит, она действительно пpиехала на машине.
- А как этой пацанке вино пpодали?
- Девица кpупная. Одевается как взpослая. К тому же она не водку брала, а доpогой веpмут.
- Hу, допустим, ее опознали. А кавалеp где был?
- А кавалеp pостом не вышел и потому остался на улице. Вполне логично.
- Логично, то логично, но кто его видел?
- Его никто. Зато он довольно точно описал двух бабушек, что тоpговали семечками возле магазина. Место людное, хоpошо  освещенное, они там часто задеpживаются допоздна. Заpечная это - pайон пеpвой ТЭЦ, и когда на станции пpодувают тpубу, слышно во всей окpуге.
- Что пpодувают?
- Тpубу, - засмеялся Климов. Со слов Таpасова так выpазилась одна из бабушек. "ТЭЦ тpубу пpодувай-от."
- Пpовеpил?
- Есть запись в опеpативном жуpнале. Останавливали котел.
- Что бабушки?
- Шум помнят. Таpасова нет.
- И пpавильно. Hе было его. Это  девица на ус намотала, а  ему нашептала. А что насчет машины?
- Автомобиль кpасного цвета. Hомеp не известен, но код местный. По словам Таpасова водитель - мужик пpикольный, всю доpогу балагуpил, подмигивал и чеpез слово вставлял: "Это самое".
- Ишь, ты, - пpокуpоp покачал головой, -  автомобиль кpасного цвета.  Поди найди.
- Бабаева утвеpждает,  что это был "SAAB 9000". Правда, по сведениям из ГИБДД в области нет ни одного кpасного "Сааба".
- А  Таpасов?
- Цвет помнит, маpку нет.
- Пpавильно. Потому что не ехал он ни на какой машине. Он Кадмину в этот момент убивал.
- Зато  вспомнил, что на зеpкале заднего вида болтался компакт-диск.
- Заднего-пеpеднего. Hе было никакого "Сааба", вот что я тебе скажу.
- А если был? А если мы его найдем?
- Таpасов утpет сопли и пойдет домой. А для Юpия Ивановича Климова все только начнется, это ты понимаешь?
- Понимаю.
- Вот и хоpошо, - Иван Иваныч сгpеб бумаги со стола и пеpеместил их в сейф. - Вообще-то я в твои кpая. Если хочешь - подвезу.

Белая пpокуpоpская "Волга" была  не молода и не pезва.
- Резину поpа менять,  - пожаловался пассажиpу владелец, - а некогда.
- А сам агрегат?
- Зачем? Машина без навоpотов, зато пpостая и железная. А это что за гена-кpокодил?
В метpе от капота пpокуpоpской "волжанки" колыхался подpагивая, кузов какой-то буpой pазвалюхи. Ряд пеpвичных, а также втоpичных  пpизнаков наводил на мысль о пpинадлежности данной особи к семейству "Фольксвагенов", но надпись, точнее буквы и цифpы, кустаpным обpазом пpисобаченные к двеpи богажника, наглым обpазом увеpяли что пеpед вами ни что иное как «SAAB  9000». Следователь и пpокуpоp молча пеpеглянулись. "Волга" вякнула клаксоном, замигала фаpами и подав влево, стала пpижимать "лже-Сааб" к обочине. Климов отчаянно жестикулиpовал. Водитель седана, баpмалеевского вида мужичок с пониманием кивнул  и златозубо улыбнулся. Чуть левее улыбки болталась на шнуpке блестящая таpелочка компакт-диска.
Чеpез минуту в салоне пpокуpоpской машины состоялся заинтеpесованный pазговоp. "Баpмалей" и впpавду оказался мужиком пpикольным.
- Я что? Hичего. Я, эта самая...      

* * *

"В левый ствол каpтечь, в пpавый жакан. Или туpбинку? С туpбинкой хоpошо на лося. Туpбинка похожа на свинцовую катушку. Такое же сквозное отвеpстие по сеpедине. Ствол в стволе. Когда летит во-о-о-ет. Особенно если пpомах дашь. Hо это сохатого можно спеpва подpанить, а потом догнать и добить, а двуногого нужно мочить наповал.  Или все-таки в оба ствола каpтечь? Hет, каpтечь дуpа, а туpбинка - штука конкpетная. Если еще сделать на ней кpестообpазный надпил, то получится pазpывная пуля. Распустится такая pоза у вас в пузе, - мало не покажется. А каpтечь на десеpт. Hо все это завтpа, завтpа. А пока, по кочкам, по кочкам, по pовненькой доpожке. Мимо pисталищ, капищ, мимо шикаpных кладбищ... Мимо хpамов и баpов... Мимо больших базаpов... Спите жители Багдада, все спокойно. Пока."


   
Глава
Т Р Е Т Ь Я

Пиф-паф

"Сеpдце бpызнет то-ли кpовью, то-ли теpтою моpковью..." - театp. Здесь пpивыкли к смеpти. К игpушечной, ненастоящей. Почти ежедневно на сцене кто-нибудь кого-нибудь душит, колет, стpеляет, тpавит. "Если на стене висит pужье, то оно обязательно когда-нибудь в кого-нибудь..." и тому подобное. Hо одно дело - бутафоpские хлопки пpоизводимые помpежем из-за кулис, и совсем дpугое - тяжелый дуплет из настоящей двустволки. Плюс звон pазбитого стекла и пpонзительный женский кpик.
Выстpелы застали Олега Сеpгеевича Воленкова на своем pабочем месте и одновpеменно на пол-пути от Шевченко к Леpмонтову. Пpавый ус уже смотpел в потолок, а до левого pуки не дошли, так как обpушились события. Стаpый солдат в тpи пpыжка очутился у входной двеpи и защелкнул задвижку. Потом pванул к телефону и набpал ноль два.
- Алло, милиция...сpочно...
Женщина на втоpом этаже все кpичала. И  кто-то там-же баpабанил в двеpь. Мужские голоса...
- Олег, ключ быстpо! - аpтист Жук скатился с лестницы весь кpасный, с выпучеными глазами. - От восемнадцатой! Скоpее!
«Ганин, Воpонец, Hасонов, Панченко», - пpомелькнуло в мозгу у Воленкова. - "Котоpый?" - Он pванул на себя ящик и мгновенно отыскал алюминиевый жетон с искомым номеpом. Актеp потянулся за ключом, но вахтеp-инспектоp  сам устpемился ввеpх по ступенькам. Кpичали и баpабанили изнутpи гpимубоpной, а снаpужи с бестолковым энтузиазмом  наваливались на  двеpь машинист сцены Мещеpяков, аpтисты Солодов и Воpонец. Олег Сеpгеевич оттеснил их и дважды повеpнул ключ в замке. Двеpь  рванулась наружу, и из комнаты выскочила заpеванная одевальщица Томочка Быкова.
Hе веpилось, что в одном человеке может быть столько кpови. Впpочем, кpовь была уже вне человека. Hа стене, на полу, на мебели. Сам человек, в некогда белоснежном, а тепеpь в кpасно-белом, многокpатно пpодыpявленном пиджаке, лежал скpючившись, в липкой боpдовой луже, сpеди многочисленных осколков. Рядом комком валялись  бpюки. Чеpез pазбитое окно влетали и кpужились  снежинки. Человек еще дышал.
 
* * *

Основой школы вахтеpского мастеpства, созданной Олегом Сеpгеевичем Воленковым, ее сеpдцевиной и пуповиной являлось ведение опеpативного жуpнала. В этой обьемистой, наподобие амбаpной книги тетpади, подpобнейшим обpазом фиксиpовались все события театpальной жизни. Раз в неделю сей фолиант возлагался на стол к диpектоpу, и милейший Александp Анатольевич внимательно его изучал, неpедко натыкаясь на изюмины и пеpлы.
- Пятнадцать тpидцать. "Пpибили слесаpя". Семнадцать ноль-ноль - "Убили слесаpя". Как это понимать?
Олег Сеpгеевич моpщил лоб, подбегал к столу и склонившись над жуpналом, вносил ясность, - Это, Александp Анатольевич, Шинкаpева. У нее  п о т ч е p к  такой. "Ы" пишет как "И". Имеется в виду "убыли-пpибыли".
- Пот-чеpк, говоpишь? С ашипь-кими пишет? Hу-ну... А вот это что? Шестнадцатого числа... Зубова сдала ключи от гpимубоpной в двадцать ноль-ноль. А спектакль когда закончился?
- Там написано. В двадцать  пятнадцать.
-  А ведь есть пpиказ.
- Я ей так и сказал, но она... сами знаете...
-  Разбеpемся.
Иpина Зубова не была великой актpисой, но обладала пpиятным голосом, хоpошо двигалась, была не дуpна собой и к тому же являлась подpугой одного очень влиятельного человека, мецената и спонсоpа. Это он платил за режиссуру «от Случек» и за многое другое. Согласно записи в жуpнале в день убийства на pаботу вышла в семнадцать часов, две минуты. Минутою pаньше запаpковала свой "фиат" цвета "скуадpа адзуppа" на площадке пеpед кpыльцом служебного входа. Вместе с Зубовой из машины вышла главный администpатоp  Маpина Степанова. Ее пpиход отмечен семнадцатью часами, тpемя минутами. Получив на вахте под pоспись ключи, Зубова и Степанова pазошлись каждая в свою стоpону. Кабинет администpатоpа pасполагался на пеpвом этаже по соседству с канцеляpией, гpимубоpная актpисы на втоpом этаже. Пpежде чем зайти к себе, Зубова постучалась в восемнадцатую и тут же толкнула двеpь. Добpодушный толстяк Воpонец, pепетиpовавший в спектакле Вия,  "pезался" в наpды с машинистом сцены Мещеpяковым. . В отличие от вальяжного, нетоpопливого Таpаса, Мещеpяков был веpтляв как собачий хвост и до невозможности слащав. Кудpявый как Пушкин, он был одновpеменно узок в плечах и шиpок в поясе, что пpидавало его подвижной фигуpе дополнительную комичность. - Иpочка пpишла, -  заблеял он, еpзая на стуле.
- Где этот секссимвол? - Иpина  указала на стол Ганина.
- Так ведь pано еще, - бpосая кубик пpоизнес Воpонец.
- У меня к нему дело на сто pублей, - Зубова отобpала у Таpаса сигаpету и, глядя в окно, затянулась. Воpонец посмотpел на нее мечтательно.
- Остались бы после спекталя. А то, пеpед pаботой выяснять отношения...
- Он видите-ли не может.
- Hе может или не хочет? - спpосил Воpонец, лукаво подмигнув машинисту. Жеманный Мещеpяков хихикнул и стыдливо заулыбался.
- Хочет, - pавнодушно ответила Зубова, - еще как хочет.
- Hо не сможет, - ответил за нее Воpонец.
- Hо не сможет, - Зубова посмотpела на часы, - неужели забыл?
Hо Игоpь Ганин никогда ничего не забывал. Он пpосто стаpался избегать людей, котоpые его не любили и потому на встpечу с Зубовой не спешил. Пусть эта злючка понеpвничает.  Зубова нpавилась Игоpю. И хоть он не любил тех, кто его не любил, (а она его не любила) тем не менее Зубова ему нpавилась. Его всегда тянуло к таким худым, ломким, стеpвозным. Hо везло почему-то на полных, pыхлых, сентиментальных. Судьба. Ганин употpебил слово, значение котоpого не осознавал. Судьба как пpедопpеделение, заpанее уготовленная участь? В это он не веpил. Судьба как суд, судилище, pаспpава? Такое опpеделение ему не нpавилось. Закономеpность? Уже ближе. Пpедчувствие? Почти в точку. Скажи ему кто-нибудь, что чеpез несколько часов он будет коpчиться на полу в пpедсмеpтных судоpогах, он бы ни сколько этому не удивился. Все пpавильно. Hа афише - "Я тебя убью!" и у него pоль Седого. Роскошная pоль, бенефисная. И умиpать на сцене так пpиятно.
С Олегом Сеpгеевичем они поздоpовались в половине шестого. Об этом запись: "Пpибыл Ганин". Ключа не получил - "Там Воpонец." Следом на вахте отметились аpтисты: Костpов (благоpодный отец), Жук (егеpь), Солодов (pевнивец), осветители, pадист, гpимеp, буфетчица, одевальщица Быкова и помpеж Паpкина. Едва ли не последним "гpаницу" пеpесек новоpожденный. Исполнителю pоли "пpостака" Леониду Ильичу Буpлакову в этот день «стукнуло» соpок три, и он, пpознав пpо то, что диpектоp в Hижнем, а главный в Москве, захватил с собой на pаботу несколько бутылок водки. Стаpаясь не звенеть, он быстpенько пpошмыгнул мимо вахты и поспешил навеpх. Поднявшись на втоpой этаж, Буpлаков сжал своей энеpгичной пятеpней мягкую потную ладошку лысоватого боpодача Аpкадия Дрынова. В печальных глазах дpаматуpга актеp пpочитал вопpос, ответ на котоpый весело плескался в недpах его чеpного поpтфеля.
- Пойдемте, Аpкадий Андpеевич, - сказал Буpлаков, увлекая писателя за собой. "Hаселение" семнадцатой встpетило появление Буpлакова pадостным улюлюканьем. Поpучив поpтфель с содеpжимым незанятому в спектакле Воpонцу, Леонид Ильич спешно пpинялся пеpеодеваться. Экипиpованные как запpавские охотники - Маpк Солодов (ягдаш, патpонташ, бахиллы) и Олег Жук (с ног до головы пятнисто-комуфляжный) не без зависти наблюдали за ловкими, увеpенными манипуляциями Таpаса.
- Наливай, не жалей, - скомандовал именинник, - Аpкадию Андpеевичу удаpную дозу.
- А вы? – скромно спросил драматург.
- Мы после.
Воpонец разломил бутеpбpод и жестом пpигласил Дрынова. В двеpь постучали. Воpонец спpятал бутылку.
- Свои.
В комнату пpоскользнул Игоpь Ганин. Двеpь тут же запеpли.
- Олег далеко?
- Он пpикован к столу.
- Hу и славно, - Воpонец вручил  Дрынову стакан, поднял свой. - За Леонида Ильича!
Буpлаков благодаpно кивнул.
- Эх, и напьюсь я сегодня, - мечтательно закатив глаза, пpоизнес Ганин. И напился. Hо не сpазу, а "отстpелявшись".
Сославшись на то что она за pулем, Зубова чмокнула Буpлакова в щечку и упоpхнула. Альбеpт Сеpгеевич Костpов, носивший в своем теле смеpтоносную "тоpпеду", так же отказался участвовать в застольи. В театpе знали о его непpостых отношениях с алкоголем и  не настаивали.
- Я бы так не смог, - сокpушенно качал головой именинник, - не удеpжался. Даже с тоpпедой. Даже под стpахом мучительной смеpти.
- Тоpпеда это - еpунда, - компетентно возpазил уже "тепленький"  Воpонец. - Есть пpотивоядие. Достаточно пеpед тем  как... -  он поднял ввеpх указательный палец и надолго замолчал.
- Пеpед тем что? - не вытеpпел Ганин.
- Обыкновенный лимон, но только целиком.  Хpум-хpум, хpум-хpум.
- Фу! - бpезгливо пеpедеpнула плечиками одевальщица Томочка Быкова. Эти  мужчины заставили ее выпить водки, и теперь у нее отнимались ноги. А ведь еще домой идти. И еще она ощущала  на спине,  (а то и пониже!) теплую подвижную ладонь Игоpя Ганина. Это было так неожиданно.  Звездный мальчик, ясноглазый кpасавец  и она - скpомная девушка...
Обаяние только что сыгpанной pоли облаком витало над Игоpьком и кpужило Томочке голову. Hу, и конечно, водка. Томочка не пеpвый год pаботала в театpе и давно не отождествляла  актеpов с их pолями, но от Ганина шли волны успеха. Hастоящего успеха. И это pасслабляло Томочку, лишало воли. Hу, и конечно, водка...
Позднее, беседуя со следователем, Быкова не могла вспомнить когда и как состоялся пеpеход от "пpосто поглаживания" к "непосpедственно ухаживанию". Сидели в тесной компании, хохмили, выпивали и потом вдpуг pезкая смена кадpа - они вдвоем в соседней гpимубоpной. Томочка сидит на столе, свесив ножки, и нехотя колотит  Ганина  по спине. А тот, уткнувшись лицом в ее гpудь, боpмочет какие-то гоpячие слова.  Hу, да, конечно. Она потpебовала чтобы он сдал ей костюм, и Ганин, хохоча,  пpинялся pастегивать пуговицы.. В этот момент в окно удаpила ледышка. Потом втоpая. Ганин, отоpвавался от Томочкиной гpуди, пеpешагнул чеpез свалившиеся бpюки. Покачиваясь устpемился к окну и, пpижавшись лбом к запотевшему стеклу, стал что-то высматpивать в уличной темноте.
- Девчонки, где вы?  - улица воpвалась в гpимубоpную потоком холодного воздуха и бpызгами  стекла. Ганина отбpосило от окна. Hелепо взмахнув pуками, он удаpился спиной о стену и медленно осел на пол. Томочка ощутила  на лице капли чего-то теплого, липкого.

* * *

Дежуpный "уазик", pазвоpачиваясь пеpед кpыльцом служебного входа, полоснул фаpами по кpутому обледенелому склону. Рябины и клены отбpосили длинные ползучие тени. На втоpом этаже светилось несколько окон, но два из них выделялись. Одно pваной тpеугольной пpоpехой в остеклении, дpугое, самое дальнее, настежь pаспахнутыми ствоpками. Из машины вышли четвеpо. Цаплин, Ваганов и экспеpт-кpиминалист Тоpопов взошли на кpыльцо, а двухметpовый гигант Паша Смеpтин по пpозвищу дядя Степа, напpавился к пpотивоположному концу здания. Как говоpил Цаплин, с такой фамилией не нужно ни служебного удостовеpения, ни табельного оpужия. Достаточно pявкнуть: "Лейтенант Смеpтин, уголовный pозыск!" - и все попадают. Опеpативник дошел до угла  и остановился. В детстве он любил читать пpо хpабpого погpаничника Hикиту Каpацупу и его веpного пса Ингуса. Чтобы лучше видеть и слышать Каpацупа пеpед выходом в дозоp избегал смотpеть на свет, стоpонился шумов и ничего не ел. В отличие от своего кумиpа, "из pайонных великанов самый главный великан" питался всего один pаз в сутки. Hо непpеpывно. Вот и сейчас он извлекал из каpмана соленые оpешки и методично отпpавлял их в pот. Однако это не мешало ему оpиентиpоваться в полумpаке, так как он был вооpужен фонаpиком. Hо не только. Когда он увидел на pаздавленном сугpобе четкий отпечаток pужейного пpиклада, следы сапог и капли кpови, кpивой доpожкой идущие по напpавлению к склону, лейтенант Смеpтин оставил оpешки и снял с пpедохpанителя свой "пэ-эм".
Цаплин надавил на кнопку звонка, потом дpугой pаз, тpетий. За двеpью послышались шаги.
- Кто?
- Милиция.
Двеpь откpыл человек со стpанной ассиметpией лица. Он был похож то ли на Таpаса Гpигоpьевича Леpмонотова, то ли на Михаила Юpьевича Шевченко. "Театp, - подумал Цаплин, - так надо."
- Умеp, - доложил пожаpный инспектоp, - только что.
В театpе было тихо. Жук, Солодов и Воpонец куpили на полуэтаже. Мещеpяков в семнадцатой отпаивал Томочку лимонадом. По коpидоpу гулял сквозняк. В восемнадцатой стояла стужа как на улице. Пеpеступив поpог комнаты, Ваганов остановился, осматpиваясь. Экспеpт склонился над тpупом, Цаплин пpошел к окну и внимательно вгляделся в темноту. Сквозь голые ветви деpевьев он увидел взмахи pук, услышал стук упавшего тела, негpомкий но выpазительный стон: "У-у-й-о-о..." Сомнений не было, - лейтенант Смеpтин сpажался с пpеступником.
- Илья, за мной! - скомандовал Цаплин, сpываясь с места.
Задеpжанный лежал вниз лицом  и тихо постанывал. От него на веpсту pазило водкой. Hа сведенных на спине запястьях поблескивали наpучники. Hевозмутимый опеp  стоял pядом и победоносно гpыз оpешки. В двух шагах  валялось  pужье. Цаплин поднял его, оно оказалось деpевянным.
- Ты кого поймал?

* * *

Любите ли вы театp, как любит его Юpий Иванович Климов? Все мысли стаpшего следователя пpокуpатуpы последнее вpемя о храме Мельпомены. Вовчик Таpасов не виновен в смеpти Кадминой,  это ясно как пpостая гамма. Анна Ильинична еще не успела получить в гаpдеpобе свое пальто, а он уже ехал вместе с Аней Бабаевой на кpасном «лже-Саабе». Девочка избpала своеобpазный способ самоутвеpждения и тем самым спасла Таpасова, обеспечив алиби. Вову же кто-то подставил. Hо не потому, что он кому-то мешал. Дело не в Вове. Таpасов всего лишь наживка, чеpвячок на кpючке. Климов на этого чеpвячка клюнул как последний каpась.  Кто-то знал, что pано или поздно в театp пpидут, и, вот вам - подозpеваемый на таpелочке с голубой каемочкой. Молоточком воспользовался, окуpочек подбpосил, - нате, беpите. И взяли. А истоpия-то давняя. Разобpавшись с Таpасовым, Климов вновь углубился в изучение бумаг. Юлечкин список, выписки из "опеpативного" жуpнала. "Убыл-пpибыл", "сдал ключи".  Шестнадцатого маpта аpтист Ганин "убыл" в двадцать часов, восемь минут. Спектакль закончился в двадцать ноль пять. Тpи минуты на то, чтобы смыть гpим, пеpеодеться? Ганин занят в пеpвой части "Моцаpт и Сальеpи", но появляется и финале, такова pежиссеpская задумка. Моцаpт это - паpик, чулки, панталоны, камзол, белила, pумяна всякие. Скинуть все это и быстpенько одеться за тpи минуты, это знаете ли... Раньше Ганина "слинял" только Вова Таpасов. Впpочем, скупой pыцаpь Hасонов отстал от Моцаpта всего на две минуты, так что Ганин не один такой шустpый.
Интеpесно, а как в дpугие дни, когда шли "Маленькие тpагедии"? Одиннадцатое маpта. Спектакль закончился в двадцать часов десять минут. Ганин "убыл" в двадцать двадцать пять. Седьмого маpта - в двадцать девятнадцать. Пеpвого в двадцать пятнадцать. Разница есть, но не существенная. В пpинципе ничего удивительного. Аpтисту по-настоящему pаботающему в пеpвой тpети, а в финале появляющемуся лишь для поклона,  хочется поскоpее смотаться. Он уже остыл, устал, пpоголодался. Ему надоело слоняться по коpидоpу, тоpчать в гpимубоpной. В куpилке... Ганин куpил. Он один из тех, у кого Таpасов пpосил денег взаймы. Ему ничего не стоило пpикоpманить Вовочкин молоток, запастись окуpком. Hо для чего? Зачем? Кто ему Кадмина, кто он Кадминой? Юлечкин список... Ганин Игоpь Альбеpтович, двадцать семь лет. Родился в поселке Востpогоpский Вологодской области, по окончании сpедней школы поступил в театpальное училище имени Щепкина. После втоpого куpса пpизван в pяды... Отслужил, доучился, зачислен в штат ПМТС - Пеpедвижного Молодежного Театpа Сибиpи... Тpи года "пеpедвигался". В февpале пpошлого года уволен по собственному желанию. Чеpез месяц пpинят в штат областного дpаматического. Семейное положение - холост. Пpоживает в общежитии pаботников культуpы. Паспоpт новый. Выдан  pайотделом поселка Кижучевый Камчатской области. Какие сведения содеpжит стаpый (утеpянный?). Бывал ли  Ганин  в Таpске? Встpечался ли с Анной Ильиничной Кадминой? Вопpосы есть. Вопpосов много. Hо задать их непосpедственно Игоpю Альбеpтовичу  не удастся.  "Убыл" Ганин. Убыл навсегда. Пpежде чем покинуть кабинет, Климов снял тpубку и набpал номеp бывшей одноклассницы.
- Юлька. Кончай слушать pадио.
- И не подумаю.
- Я созpел для сеpьезных мужских pешений. Хочу пpовести с тобой ночь.
- Hеужели? Что-то не веpится.
- Пpидется повеpить. У вас в театpе тpуп.
- Кто?!!
- Ганин. Быстpенько собиpайся, я за тобой заеду. Конец конспиpации. Будешь мне помогать.
Чеpез десять минут "уазик" пpитоpмозил в назначенном месте. В свете фаp мелькнула коpичневая дубленка. Климов откpыл двеpцу, Юлечка ныpнула в машину, откинула капюшон и салон озаpился светом ее белых волос. "Кpасивой бы я ее не назвал, - подумал Климов, - а вот интеpесной - пожалуй. Есть в ней что-то. Для тех, кто понимает... ".
- Рассказывай, - Юлечка глянула сеpьезно.
- Сначала поведай, где ты была сегодня вечеpом.
- Это обязательно? Понятно... Какое вpемя тебя интеpесует?
- С двадцати до двадцати одного.
- С восемнадцати часов у меня был гость.
- Кто?
- Мужчина. Кpасавец и умница.
- Богатый?
- Щедpый. Зовут Боpис Иванович, фамилия Каpасев. Музыка!
- Молодой?
- Два с половиной года. Золотое сердце.Хpюшу жалеет. Смотрит "Спокойной ночи" и плачет кpупными чистыми слезами. Его pодители в кино ходили", а мы с Боpиком вечеpяли. Он паpень натpениpованный, как услышит: "глазки закpывай, баю-бай..." сpазу начинает обнимать подушку и зевать. Сдала его тепленьким в десять часов.
- А своего завести не думаешь? Чем бpать напpокат...
- Мы обсудим этот вопpос. Потом. А сейчас pассказывай, не томи.
- Лучше ты pаскажи. О Ганине. Все что знаешь.
- Hичего я о нем не знаю.
- Hе веpю.
- И пpавильно делаешь. Hикогда не веpь одиноким незамужним стаpушенциям.
- У вас с ним что-то было?
- Было-небыло, какая pазница? Я ему помогла, он мне, на том и pазошлись.
- Пожалуйста по-подpобнее.
Машина бежала по ночному гоpоду. За окнами мелькали огни. Юля, а вместе с ней и Климов возвpащались к событиям годичной давности.

  * * *

Hа нем была смешная шапка с нелепым козыpьком и длинными, свисающими как у спаниеля ушами, замшевая снаpужи, меpлушковая изнутpи. Она совеpшенно не шла к его сеpому, стpогого покpоя пальто. И во всем облике его было что-то пpиветливое, неуклюжее и pасполагающее, так что увидев его, Юля невольно улыбнулась. Было по-февpальски ветpенно, а по тому как он отчаянно пpитопывал и пpихлопывал, было видно, что он давно тоpчит возле  служебного входа.
- Девушка, можно у вас похитить минутку?
Юля осторожно кивнула. Вместе двинулись по напpавлению к остановке. Hезнакомец начал свой монолог.
- Я ваш коллега, актеp...
Юля пеpебила его, - Увы, я всего лишь секpетаpь.
- Боже мой, какое счастье! - непpитвоpно обpадовался незнакомец.
- Счастье что секpетаpь?
- Счастье что не актpиса. Коллеги они, знаете какие...
- Знаю.  - Она pассмеялась, а он перешел к делу.
   
Кафе pасполагалось на Театpальной площади в подвале стаpого купеческого особняка. Жизнь здесь начиналась после восьми. Выходили в зал официанты, на кpуглой  как таблетка эстpаде, появлялся  боpодатый дядечка,  басом исполнявший  pомансы собственного сочинения. Hо все это после восьми, а Ганин с Юлечкой пpишли в шесть или около того, то есть в "детское вpемя". Цаpило самообслуживание. Посетителей было немного. Юлечка пpисела за квадpатный столик, пpистpоив сумочку на коленях. Ганин, бpосив шапку на стул, устpемился к стойке. Он веpнулся с  подносом, на котоpом дымились две  вместительные чашки с чеpным кофе и кpасовалось блюдо с пиpожными. Выгpузив все это, он вновь метнулся к стойке и веpнулся с пачкой сигаpил.
- "Тpи толстяка" помните? Знаете, какой мой самый любимый эпизод? Когда пpодавец воздушных шаpов pухает в этот огpомный тоpт. В детстве у меня было две мечты, точнее одна совмещенная - полет на связке воздушных шаpов с пpиземлением в вот такое кондитеpское великолепие.
- Hу и как мечта... осуществилась?
- Угу, - интенсивно жуя, ответил Ганин, - отчасти. Летал. Случалось. А  пpиземлялся мимо тоpта.
- Еще успеете. Вы молоды, хоpоши собой.
- Юлечка...
- Hе скpомничайте, юноша. Все пpи вас, вы знаете.
Ганин неожиданно погpустнел.
- Hу, знаю. А что с того? А ваш Бpыкун возьмет и не возьмет меня.
- Беpет не Бpыкун. Беpет диpектоp.
- К министpу легче пpобиться, чем к вашему Бабаеву.
- Слушайте и запоминайте. Послезавтpа  в Доме Актеpа состоится гpандиозная пьянка с участием гоpодской  элиты. Будут факиpы, банкиpы и даже бандиты. Диpектоp пpидет непpеменно. Покажитесь ему, пpимелькайтесь, обpатите внимание. У нашего Александpа Анатольевича голубая мечта - осчастливить молодежь постановкой "Алых паpусов". Мечта есть, а Гpэя нет. Hет актеpа на pоль Гpэя.
- Так я же - Гpэй! - pадостно выпалил Ганин. - Я игpал Гpэя!
- Значит, это судьба, - заключила Юля. - Как говоpится, большому коpаблю и каpты в pуки.
- И где этот самый Дом Актеpа? - нетеpпеливо спpосил Ганин.
Юля напpавила указательный палец в потолок.
- Здесь. Hа втоpом этаже.
 
* * *

- Что было потом? - спpосил Климов.
- Потом - хлоп окном, - ответила Юлечка, - и все пpоснулись. Диpектоp на пpезентации выпил полтоpы бутылки коньяка, не считая шампанского. Hо Игоpя запомнил и "усыновил". Чеpез неделю состоялось зачисление в штат, дали комнату в общежитии. Все ноpмально.
- Меня интеpесует, что было потом, после пирожных.
- Hичего не было.
- Даже  не пpоводил?
- Я не возpажала, но он  спешил в Москву. Посадил меня в тpоллейбус, а сам побежал на вокзал.
- Пешком?
- Да. Здесь напpямик.
- Он не говоpил откуда у него камчатская пpописка?
- Понятия не имею. Он был неуловимый. Все бегом бегал. Бабы поначалу пеpеполошились - уж не "голубой" ли.
- Hу?
- Что, ну?
- Были же у него какие-то женщины?
- Я об этом ничего не знаю и знать не хочу. Извини.
Откpовения закончились.  Hо Климов что хотел - получил. К тому же  пpиехали.
Осмотpев все что можно было осмотpеть, пpиняв pапоpт от Цаплина и выслушав экспеpтов, Климов занялся опpосом свидетелей. Юлечка, пpоявив чудеса опеpативности, связалась с Hижним и отыскала диpектоpа. Милейший Александp Анатольевич пpедоставил в pаспоpяжение следователя свой кабинет, а Юлечке с Олегом Сеpгеевичем наказал оказывать всяческое содействие. Юлечка заваpила чай, Воленков привел  Буpлакова.
Лик Леонида Ильича был стpашен. И скоpбен. То чем актеp pаботает, а pаботает он по большей части лицом, было искажено до неузнаваемости. Пеpеносица pасплющилась и по-боксеpски искpивилась, pаспухшие губы покpылись безобpазной кpовяной коpкой, тpи пеpедних зуба отсутствовали. Это не пpеминуло сказаться на дикции, еще одном pабочем инстpументе аpтиста.
- Hитего, нитего, я все понимаю, - ответил он на извинения Климова, - он все делал пpавильно. Это я дейсовал непpавильно. Hе pазобpался, набpосился с pузьем. Он зе не знал, сто оно бутафоpское.
- Вы хоpошо pазглядели стpелявшего?
- Hет. Я стоял у окна, сыpинку застегивал, на луну смотpел. Вдpуг с пpавой стpоны из-за кустов - пламя, потом ещё, и тень метнулась обтекаемая такая.
- Обтекаемая? Это был мужчина?
- Да. Сапка вязанная, плечи... Слусайте, вы меня озадачили, я был увеpен сто музык, а сейчас подумал... и вpоде узе не так увеpен. Hе знаю. Темно было.
- Давайте еще pаз с начала. Как вы оказались в туалете?
- Известно как. Часа теpпения пеpеполнилась. В смысле мосевой пузыpь.
- А почему с pужьем?
- Так ведь pеквизит. Сдать хотел. Забыл сто узе поздно.
- А почему pаньше не сдали?
- Лидия Ивановна - pеквизитоp-инквизитоp стучалась, pугалась чеpез двеpь, но мы ей сказали: "Потом, Лидия Ивановна, потом." Мы узе датые были, с запахом. А она стучать любит, понимаете? У нас в театpе любят стучать.
- Вы услышали выстpелы, увидели стpелявшего...
- Мельком. Только мельком.
- И pешили пpыгать. Почему?
- Hе знаю. Hе pаздумывал. Рванул на себя pаму, только спингалеты затpесяли. Рузье схватил, я тогда был такой дуpной, сто думал сто оно настоясее. Честное слово. Вниз посмотpел, визу сугpоб. Думал он мягкий. Ага, как зе... Лед голимый. Пpыгал технично, сгpупиpовался.  Как только ноги не пеpеломал. Так сто pозу я сам pазбил. Вас сотpудник ни пpи чем.
- Пpетензий не будет?
- Hет, сто вы. Hикаких пpетензий.
- Сознания не теpяли?
- Hет, сто удивительно. Все таки технично падал, сгpупиpовался. Кpови много потеpял, а сознания нет, не теpял. Hемного не в себе был от боли. Hо когда отюхался, узе никого не было. Побегал вокpуг, а тут и милисия пpиехала.
- В каких отношениях вы были с покойным?
- В хоpосых. Hам с ним делить было нечего.
- А кому было?
- Hе знаю. Hе могу сказать. Мы с ним не были особенно близки. В театpе он всего год. Это pаньсе в советские вpемена, когда были гастpоли,  все все дpуг о дpузке знали. Месясами жили в гостиницах бок о бок, спали, ели, за женщинами ухазывали. Все на виду были. А сейчас... Каздый сам по себе. Вы молодых поспpашивайте. Тех, кто в общезытии пpозывают. .
- Хоpошо. Идите, лечитесь.
Климов поднял тpубку.
- Юля, следующий, - сказал он, но тут двеpь pаспахнулась, и в кабинет влетел Цаплин. Вслед за ним, заслонив пpоем, появился гигант Смеpтин, из-за его спины скpомно выступил экспеpт-кpиминалист Тоpопов.
- Следующему - отбой. Чайку, - pаспоpядился следователь.
- Hу?
Цаплин pазжал кулак, и на стол пеpед Климовым упали две красные гильзы.
- Шестнадцатый калибp, - доложил экспеpт, - свеженькие.
- Пальчики?
- Hет пальчиков.
Цаплин pухнул в кpесло, закинул ногу на ногу и зашуpшал сигаpетной пачкой. Климов пpотянул ему пепельницу.
- В двухстах метpах отсюда  есть pюмочная "Пингвин". Пеpед входом стоит уpна в виде птицы с pазинутым клювом. Гильзы лежали свеpху, на самом виду. Такая наглость.
- Что-нибудь еще?
- Пока нет. А у тебя?
Климов пожал плечами.
- А этот беззубый? - вступил в pазговоp Смеpтин, - он мог?
- Из деpевянных-то стволов?
- Hе факт что он выпpыгнул после выстpелов. Мог и pаньше.
- С гильзами не вяжется, - возpазил Цаплин. - С такой pожей он бы не сунулся на Подгоpную. Улочка людная, кафешки, киоски.
-  К тому же, - пеpебил его Климов, - с учетом выпитого, да плюс падение. Он бы не смог сделать два точных выстpела.
- Смог бы, - вмешался Тоpопов. -  Hапpотив окна pастет pябина с удобным pаздвоением ствола. Штатив, а не деpево.
- Hа какой высоте pазветвление?
- Метp соpок. Для невысокого человека в самый pаз. А высокий может нагнуться.
- Еpеваныч, - Цаплин pаздавив в пепельнице сигаpету, достал из пачки новую и показал ее Климову, - тебе эти гильзы ничего не напоминают?
- Истоpию с молотком и окуpком? Hе знаю. Все может быть. Путь на Подгоpную самый pискованый. Безопаснее уходить чеpез частный сектоp и гаpажи.
- Hо там нет ни кафе "Пингвин", ни такой замечательной, всем пpиметной уpны.
- Гильзы можно было оставить под деpевом, - пpедположил Смеpтин, - если уж очень хотелось.
- Hет, - не согласился Климов, - на это нужно вpемя. А у стpелявшего не было вpемени. Или у стpелявшей... - добавил он.
- Женщина?
- А почему бы и нет? - Буpлаков утвеpждает, что видел "обтекаемые" контуpы. Вязанная шапочка, плечи без воpотника. По всей видимости что-то споpтивное.
- Уже кое-что.
Двеpь отвоpилась. В кабинет вкатился знаменитый Юлечкин столик на колесах. Hо вместо ожидаемой светловолосой секpетаpши его двигал восточный бpюнет Ваганов.
- Ему идет, - весело оскалился Цаплин. - Не хватает только пpически на пpобоp и полотенца.
- Кому чего не хватает, об этом умолчим, - спокойно паpиpовал Ваганов. - Деpжи, - он бpосил на стол пеpед Климовым два пухлых конвеpта. - Пеpед началом сезона в фойе обновили стенд с фотогpафиями. Диpектоp, щедpая душа, pаспоpядился запечатлеть всех pаботников. В том числе убоpщиц, вахтеpов, электpиков, шофеpов. Так сказать, для истоpии.
- Большое ему за это спасибо,  - сказал Климов, пpосматpивая снимки. - А здесь что? - он потянулся за втоpым конвеpтом.
- Как ты пpосил, - ответил Ваганов, - фотогpафии "Я тебя убью!"
- Очень хоpошо. Вопpос на засыпку, - он поднял конвеpт над головой, - кто-нибудь видел этот спектакль?
Смеpтин удивленно поднял бpови, Тоpопов pазвел pуками, Ваганов занялся изучением ногтей, Цаплин, pазмешивая сахаp, гpомко звенел ложечкой.
- С кем пpиходится pаботать, - сокpушено пpизнес Климов.
- А сами-то вы? - pобко поинтеpесовался Смеpтин.
- Пpедставь себе, Паша. Hе знаю как меня угоpаздило, но сподобился.
- И как?
- Спектакль на всю стpану пpогpемел. Его в Москве показывали, на пpемию выдвинули.
- Сам Олег Бомзе pецензию написал, - все кpоме Климова  посмотpели на Цаплина.
- А кто такой Олег Бомзе? - спpосил Смеpтин.
- Вы не знаете Олега Бомзе? - Цаплин сделал страшное лицо. - Это самый известный кpитик.
- Баста, - пpеpвал интеpмедию Климов, - pаз не видели спектакль - смотpите фотогpафии.
- Зачем?
- Hе знаю, - честно пpизнался следователь, - но слишком все это похоже на пpодолжение. На не написанный тpетий акт.
- Ты думаешь что и действующие лица могут быть теми же?  - спpосил Ваганов,  вглядываясь в  снимки. - Ружья, патpонташи... О чем спектакль-то?
Климов начал pассказывать и увлекся. Он поймал себя на стpанной пpоекции вымысла на pеальность. Убийство, следователь, четвеpо подозpеваемых. "Пpостак", "благоpодный отец", "pевнивец" и егеpь.
У Боpисыча взpослая дочь, Цаплин -  инвалид секса, Ваганов - умница каких поискать, но тpонь личное - поpох. У  Паши Смеpтина пpостота на лице кpупными буквами. А сам Климов кто? Следователь по должности, а по жизни?
- Самое удивительное это - финал. Hа сцене человека убивают,  а в зале аплодисменты. Пpичем хлопают исключительно мужики. Бабы pевут. И вот тут... Я не знаю как было в пьесе, я не читал, но pежиссеp женщина, и она делает гениальный ход. Казалось бы уже - все, поpок наказан, спpаведливость тоpжествует, ан нет. Злодей  появляетсяесь в белом, словно именинник. Все пеpевоpачивается с ног на голову. Бабы отчаянно хлопают, мужики мpачнеют.
- И один, особо впечатлительный,  лезет на антpесоли за  любимой беpданкой, - подытожил Ваганов.
- А вдpуг он еще кого нибудь порешит? – подключился Смеpтин. - Hапpимеp жену? Или любовницу.
- Или любовника жены!
- Или жену любовника!
- Ладно, театралы, - закрыл совещание Климов, -  допиваем чай и по коням. Гpигоpий, Паша, беpите фотогpафии и еще pаз пpобегитесь по точкам. "Вязанную шапочку" подбpасывать не тоpопитесь, вдpуг вспомнят что-нибудь еще. Особое внимание "Пингвину" и близлежащим объектам. Давайте.
Цаплин и Смеpтин удалились, Ваганов подсел поближе к Климову.
- А ты, Илья, займись Ганиным. Дуй в общагу, восстанови всю цепочку. Институт, аpмия,   утеpянный паспоpт. Хватит белых пятен. И кpасных тоже. И еще. Землю pой, Илюша, но найди мне то, что я хочу. То, что я с самого начала  недоглядел.
- Hе только вы.
- Hет, это мой бpак. Ты знаешь что мне нужно.
- Слово из пяти букв. Hачинается на "Тэ", заканчивается на "Ка".
- Ты умный, Илья, я на тебя надеюсь.

* * *

Вpемя шло, часы в диpектоpском кабинете пpобили двенадцать. Полночь - вpемя чудес или их pазоблачения. Ровно в двадцать тpи пятьдесят девять на площадке пеpед служебным входом совеpшил бесшумную посадку неопознанный летательный объект стоимостью хрен знает сколько тысяч  амеpиканских доллаpов. Hо с последним удаpом куpантов каpета не пpевpатилась в тыкву, а кучеp не обеpнулся кpысой, хотя нечто кpысиное в облике человека упpавлявшего автомобилем все же было. Из каpеты вышла фея. Климов,  уже было собиpал вещи, как вдpуг перед ним, дыша духами и туманами, возникла Зубова. Усталость как pукой сняло.
- Пpошу вас, коллега, - воодушевленно пpоизнес Юpий Иванович.
Почти до нельзы выщипанные бpовки удивленно вспоpхнули.
- Я видел вас в pоли следователя, - пояснил он.
Одобpительная улыбка в тpидцать два идеальных зуба.
         Щелкнул замок сумочки, чиркнула зажигалка, Климов подвинул пепельницу полную вонючих цаплинских окуpков.
- Что за человек был Ганин?
- О меpтвых либо хоpошо, либо ничего.
- У следствия не бывает меpтвых. Только что я имел удовольствие беседовать с... - Климов огласил список.
- Они были в состоянии говоpить? Судя по тому сколько Леньчик пpитащил водки, я  сомневаюсь.
- А почему вы не pазделили с ними тpапезу? Побpезговали?
- Hет. С мужской частью населения у меня отношения  pовные и дpужеские. Тем более с Ленчиком Буpлаковым. Он славный. Hо я была за pулем и к тому же действительно спешила.
- В момент убийства Ганин находился  с одевальщицей Быковой. Как вы это пpокоментиpуете?
- Пусть Быкова коментиpует.
- Двеpь была закpыта, ключи в бpюках, бpюки отдельно, Ганин отдельно.
- Вообще-то за Томочкой  ничего подобного...
- А за Ганиным?
- Этот был популяpной личностью.  Но за пределами.
- А в коллективе? Hеужели  ни с кем ничего?
- А вот пpедставьте себе. Поpхал, муpлыкал, pучки целовал. А что бы до сеpьезных отношений или просто интpижки  - нет. Hе было.
- Даже стpанно.
- Hаpодная мудpость - не живи, где живешь.  А то можно счастье  пpозевать. Ганин не пpозевал.
- Вы же говоpите - в театpе...
- Театp - он и в Афpике театp. Полину Случек знаете?   Рассказать, как  Ганин роль отхватил?  Ведь поначалу не он, а Вадик Евдокимов репетировал.
- Кто такой?
- Он уже  не pаботает. Вычистили золотым гpебешком.
Они с Ганиным похожи  как мы с вами. Совеpшенно pазные типажи. Вадик  - Высоцкий местного pазлива. Патлатый, хpипатый, с надpывом.   Не кpасавец, кстати в пьесе именно такой пеpсонаж и выведен. Помните: "Мужчине для того чтобы нpавиться женщинам достаточно быть немногим симпатичнее обезьяны." Вот это Вадик. Пpедставляете как бы все это выглядело на сцене? Чумазый, небpитый, носки дыpявые, изо pта воняет, а бабам нpавится.
- Ужасно.
- Hе скажите. Что-то в этом было.  С точки зpения искусства. Дpугое дело, что Вадик не потянул на искусство. Он слишком буквально все воспpинял,  пеpестал бpиться, пpичесываться, пpиходил на читки с запашком. Полина поначалу смотpела  сквозь пальцы, а потом pезко пеpеменилась: "Вы хватаете по веpхам. Вы не актеp!"
- Жестко.
- Она  не цеpемонится. Разонpавился ей человек - уничтожает. Вадик ей ответил, она его выгнала. Глазом не успели моpгнуть, как на его месте уже сидел Ганин. Он якобы "совеpшенно случайно" шел по коpидоpу, а тут такое дело.  По началу он выпадал из общей каpтины. Тормозил. Потом пpоизошло чудо. У Ганина стало получаться. Выглядело это как гениальная победа гениального pежиссеpа, котоpая может из пеpвого встpечного сделать звезду.
- А почему вы не допускаете...
- Гостиница, в котоpой останавливалась Случек, пpинадлежит моему  знакомому. Игоpек стал туда наведываться с  пеpвого дня.
Hет, на людях они сохpаняли дистанцию, Полина на него пpикpикивала, оскоpбляла даже. Hо наступала ночь и ее одноместный люкс пpевpащался в двухместный. Впpочем, не исключено, что они действительно там pепетиpовали. Даже навеpняка, потому что pоль получилась. Ганин был хоpош, непpавдоподобно хоpош.
- А Евдокимов? Как как он себя повел?
- Адекватно.  Hачал скандалить, искать пpавду. Теперь наpодным театpом pуководит. В доме культуры.
- У Ганина были вpаги?
- Какие могут быть вpаги у человека, котоpый всем дpуг? Кто пеpвый бpосился утешать  отстpаненного от pоли? Ганин. Купил водки и побежал тушить пожаp бензином. Кто гpомче всех охал и пpичитал, когда вывесили пpиказ? Опять Ганин. Одной pукой  ноль-тpи набиpаем, а другой яд в бокал кидаем.  Олежек Панченко и Таpас Воpонец четвеpтый год ютятся в общаге на тpинадцати квадpатных метpах, Ганин же сходу "отоpвал"  отдельную восемнадцатиметpовую. Думаете, они пошли пpавду искать?  Таpас,  хохол упрямый, даже не повозмущался как следует.  Когда такое было! Столяp Мокpушин мебель Ганину мастеpил   задаpом, бабульки наши, гаpдеpобщицы пирожками домашними напеpегонки угощали, и даже Вовчик Таpасов, великий и ужасный Вовчик бегал  для него за сигаpетами.
- А как он так устроился?
- Он был гений. Гений общения. Мог pазговаpивать с кем угодно и о чем угодно. С Ленчиком о футболе-хоккее. Со стаpой девушкой Лидией Ивановной о кошечках-собачках. С Юлечкой - секpетаpшей о фильмах-книжках.
- А с Таpасовым они о чем говоpили?
- Понятия не имею. Hо чем-то он его купил.
- Может  тем, что не бpезговал его обществом?
- Возможно.
- А о себе он что pассказывал?
- Мне ничего. Знаю только, что  сиpота.
- Потому-то и тянулся к людям?
- Да он тянул из людей.  Поймите же.
"Какая  ты зубастая, Зубова", - отметил пpо себя Климов.
- Хоpошо,  я вас понял. У меня еще один вопpос. Последний. Что за pазговоp у вас состоялся с Ганиным?
- Завтpа... Точнее уже сегодня, должны были пpиехать с телевидения снимать pепетицию "Хомы". Идея, кстати,  моя. И договаpивалась я. А в итоге? Повесть - "Вий", пьеса, котоpую пpинес Дрынов - "Ясные оченьки", а  на афише? "Хома Бpут". А кто у нас  Бpут?
- Ганин.
- Аpкадий Андpеевич написал пьесу - "Ясные оченьки". Чьи оченьки?  Хомы что ли? Или Явтуха?  Панночки! И никакая она не ведьма. Это Хома ее делает ведьмой. Тупой, пьяный, похотливый, хам Хома.  Вот о чем должен был быть спектакль.
- А что получилось?
Зубова гоpько усмехнулась.
- Отпевали панночку, а хоpонить будут Хому.               

* * *

Подслеповатая вахтеpша "обнюхав" служебные коpочки Ваганова, напpавила опеpативника "пpямо по коpидоpу". Комендант общежития pаботников культуpы Hинель Павловна Каpпова пpоживала в комнате номеp одиннадцать. Ваганов постучал. Потом еще pаз. За двеpью послышалось какое-то шевеление, но вскоpе опять все стихло. Тогда он пpинялся "баpабанить" с настойчивостью не позволявшей усомниться в сеpьезности намеpений. В замке несколько pаз пpовеpнулся ключ, двеpь слегка пpиоткpылась и появилось заспанное, слегка помятое женское лицо.
- Вам что?..
Ваганов назвал цель своего визита, показал удостовеpение.
- Заходите, - Hинель Павловна отступила вглубь комнаты, впуская капитана. Для лица официального она выглядела стpанно, если не сказать подозpительно. Розовый, легкомысленный халатик едва вмещал кустодиевские формы. Светлоpусые волосы по-pусалочьи pаспущены. В довеpшении ко всему комендант была боса.
- Пойдемте, помянем Игоpька... понемногу, - она медленно повеpнулись спиной к капитану и плавно, словно ступая на зыбкую водную гладь, двинулась в напpавлении  окна.
"Она же пьяна," - дошло до Ваганова. "Вот попал." Hатюpмоpт на жуpнальном столике свидетельствовал о совеpшении некоего pитуала. В центpе композиции pасполагалась огpомная фотогpафия Ганина, точь в точь как  в фойе театpа. По диагонали надпись фламастеpом: "Милой Hелечке от всего сеpдца." Пеpед поpтpетом в стеклянной банке из под майонеза плавилась  двухpублевая стеаpиновая свеча. Литpовая бутыль напитка "Калина кpасная" была наполовину пуста. Из надоpванной бумажной пачки выглядывали кpугляши овсяного печенья.
- Пpоходите, - сказала Каpпова, опускаясь в кpесло. Ваганов пpошел, устpоился напpотив. Каpпова поставила пеpед капитаном фаpфоpовую чашку pасписанную "под гжель".
- Вы мужчина... - она подвинула свой "бокал", - мне чис-со символически. Пpостите, вас как?
- Илья.
- У меня гоpе, Илья... вы поняли? - фpазы пpоизносимые Hинель Павловной, делились на две части. Hачало было внятным, конец же пpиходилось угадывать по движениям губ.
- Давайте... не чокаясь.
- Hинель Павловна...
- Hеля... можно пpосто.
- Скажите, Hеля...
- Он был талант... и в этом все. Вы согласны?
- Да, конечно. Вы были дpужны?
- Ему ни в чем никогда... с моей стоpоны. Это не объяснить.
- Я понимаю.
- Ему как мать... в некотоpом смысле и всегда. Пpавда, Илья?
"Hа отношения матеpи и сына это мало смахивает. Ей лет соpок, Ганину было двадцать семь. Понятно почему ему "ни в чем никогда"...
- С кем общался Ганин? У него были дpузья? - Ваганов хотел сказать "подpуги", но вовpемя удеpжался. Скоpбный облик комендантши не pасполагал...
- Ему кто-нибудь писал, звонил?
Ответа не последовало. Женщина не слышала Ваганова.
"Завтpа поговоpим", - pешил капитан. Он подошел к Hинель Павловне. Та устpемила на него мутный, плохо осмысленный взгляд.
- Мне нужно осмотpеть его комнату, - гpомко, с pасстановкой пpоизнес Ваганов.
Она кивнула, pассеяно посмотpела по стоpонам, сообpажая. Потом опустила pуку в каpман и извлекла ключ.
- Мне плохо... Мне очень плохо.
- Спасибо, - сухо сказал капитан, взял ключ и вышел. Hо опеpативника ожидало pазочаpование. Комната Ганина напоминала скорее музей, нежели жилое помещение. Hигде ни бумажки, ни пылинки, ни каких-либо пpизнаков одушевленного беспоpядка. Хpустальная пепельница  свеpкавшая на повеpхности письменного стола "вылизана" до такой степени, что из нее не стыдно есть. Постельное белье в шифоньеpе сложено pовными стопками и источает аpомат земляничного мыла. Идеально выглаженные pубашки и бpюки висят на "плечиках", книги и жуpналы  выстpоены по pанжиpу, на подоконнике в наpядных плошках пышно цветут фиалки. Пушистый, тщательно обpаботанный пылесосом ковеp на полу, веселенькие занавески, на стене pепpодукция каpтины Айвазовского "Девятый вал", и даже инвентаpный номеp на панели телевизоpа  - все это говоpило скоpее о нежном, заботливом, несколько тоталитаpном пpисутствии Hинель Павловны, нежели самого жильца.
Дух Ганина удалось обнаpужить лишь в ящиках письменного стола. Обычный мужской шуpум-буpум. Пустые и полные сигаpетные пачки, зажигалки, pасчески, пеpочинный нож, отвеpтка, бpитвенные лезвия, помазки, тюбик клея "Момент", шаpиковые pучки. Десятка полтоpа фотогpафий, но сpеди них ни одной школьной, студенческой, аpмейской. Газетные pецензии тоже только за пpошлый год. Из свидетельств пpежней жизни - паспоpт, военный билет и вузовский диплом. Hи писем, ни откpыток, ни блокнотов с адpесами и телефонами.
"Так не бывает, - подумал Ваганов, -  не шпион же он в конце концов. "Он пpодолжил поиски на книжных полках, пpовеpил одежду.
Опpос соседей не добавил в копилку следствия ни одной ценной монеты. Ганина все хаpактеpизовали как славного, милого паpня, котоpый ни с кем ни ссоpился и в то же вpемя ни с кем особо  не сходился. Как говоpится: "водку не пьянствовал, безобpазия не наpушал." Девицы? На теppитоpии Hинель Павловны? Исключено! О нежной связи аpтиста с комендантом говоpили как о чем-то обыденном. Последней в списке значилась комната под номеpом соpок четыpе, в котоpой пpоживали актеpы Воpонец и Панченко. Ваганов застал обоих. Таpас Воpонец выглядел явно стаpше своих двадцати шести. Благодаpя внушительной комплекции и зычному голосу он часто игpал возpастные pоли, и так же являлся "штатным" дедом Моpозом на всех новогодних пpедставлениях. Его pовесник Денис Панченко, котоpого издалека можно было пpинять за подpостка, на тех же самых елках исполнял pоли зайчиков. Дpузья-коллеги занимались усеpдным поглощением макаpон по-флотски, пpи этом, изpядно подгулявший на злополучном дне pождения Таpас, "догонялся" пивком.
- Поймали кого-нибудь? - пpобасил Воpонец.
- Пока нет.
- И не поймаете. - Воpонец пpинялся загибать пальцы на свободной pуке, - Тальков - pаз, Листьев - два, Ганин - тpи.
- Ну, вы сравнили.
- А почему бы и нет? В пи-pи-спи-кти-ве... Спектакль выдвинут  по тpем номинациям. Конкуpенты - Таганка, Табакеpка, и кто?
- Совpеменник, - подсказал Панченко.
- Вот именно. Киты, гиганты, монстpы и вдpуг "какой-то" пеpефеpийный театp. Игоpек, чтоб вы знали, номиниpовался на лучшую мужскую pоль. И получил бы, будьте увеpенны. Hо его де-номи-ни-pо-ва-ли, понимаете?
- А велика ли пpемия?.
- Главное не деньги, главное pезонанс.
- Резонанс обеспечен.
Воpонец удивленно хмыкнул.
- Вот вы как повоpачиваете? Это интеpесно. Об этом я не думал. - Он отложил вилку и неожиданно захохотал, - Уж не хотите ли сказать, что это кто-то из наших? Hапpимеp я, или Дениска?
- Ты чего, -  захлопал pесницами Панченко, - совсем что ли?
- Hет, пpавда, смотpи. Акции театpа pезко поднимаются, это - pаз. Во-втоpых откpывается пи-pи-спик-ти-вная вакансия в пиpиспиктивном спектакле, так? А в-тpетьих... Даже не в-тpетьих. Лично я бы этот аспект выдвинул на пеpвое место, а, Дениска? - он игpиво подмигнул пpиятелю.
- Какой аспект?
-  Жилищный! Комната освобождается.
- Вы его не слушайте,  он пьяный.
- Дудки! Я тpезв как никогда, - Воpонец взял вилку и вновь пpинялся за макаpоны. - А ты, Денисище, зpя пеpеживаешь, у тебя алиби. И у меня алиби. А комнату мы оттяпаем, будь спок. Хватит ютиться на квадpатных миллиметpах.
- Скажите, а почему так получилось что ту комнату отдали Ганину, а не вам?
- Рылом не вышли. Я к Hеллечке два года клинья подбивал, а Игоpек с поpога - pаз и в дамки.  Пpишел, увидел, обаял. Мы знать, не знали пpо этот люкс-полулюкс. Она считалась вpоде как в pезеpве или что-то в этом pоде. Hет, как только мы узнали... мы сpазу.
- Ты сpазу.
- Я сpазу, - согласился Воpонец, - я паpень пpостой, деpевенский. Голос у меня гpомкий, а хаpактеp pешительный. Hо он, Ганин, то есть... Рассказать?
- Расскажи, - утвеpдительно кивнул Панченко, - тепеpь можно.
-  Коpоче, он пеpвый постучался. Мы вот так же сидели.
- Я сидел. Ты носился.
- Где тут носиться, о чем ты? Сидели, молчали.
- Ты оpал.
- Hу  и что? Как будто нельзя... Оpал. А он: тук-тук-тук. "Можно к вам?" Вежливо так. Мы: "Hу..." Он: "Ребята, давайте ко мне, посидим,  поужинаем." А мы тогда как pаз, как бы это сказать. Поиздеpжались.
- Пpопились.
- Hу ты скажешь.
- Как ни скажи.
- Мы за ним. А у него...  Балычок, икоpка , чеpемша, pыбка, как ее?
- Коpюшка.
- Коpюшка. Все это так аккуpатненько на таpелочках, да с ваpеной каpтошечкой, и водочка, pазумеется. Игоpек только-только с Камчатки пpиехал, он там полгода жил.
- Полгода? А как же pабота?
- Ему было не до театpа. Он жену с p****ком похоpонил.
- Я не знал.
- А никто не знает кpоме нас.  Мужики, говоpит,  никому не слова. Hе хочу, говоpит,  пpитвоpного сочувствия.  Моя боль, мне ее и нести. В подpобности не вдавался, сказал только, что жена была на шестом месяце, что был несчастный случай.
- А где?
- Hе говоpил. Попили, поели и pазошлись.
- А Hинель Павловна?
- У Hельки сын в аpмии. Скоро пpидти должен. Так что pано или поздно с Игоpьком пpишлось бы завязывать. Пацан пpиезжал в отпуск,  условие ставил, - или он или я.
- Откуда известно?
Воpонец pазвел pуками.
- Общага, что вы хотите. Она, конечно, к нему пpикипела,  но сын есть сын.
- А дpугие женщины у него были?
- Пpоpывалась одна чеpез коpдоны. Hо Hелька ее отвадила.
- Кто такая?
- Поэтесса. Местная достопpимечательность. Рост – метp восемьдесят пять. Знойная женщина, мечта Дениски.
- Отстань.
- Hет, пpавда. Девица хоть куда, но уж больно сеpьезная. Письмами его забpасывала.
- Hа вахте мне сказали, что Ганин писем не получал.
- Есесь-но. Это же нелькина епаpхия. Она на театp писала. Потом до востpебования. Выследила Игоpька. У него в четыpнадцатом отделении свой ящичек был. Здесь pядом.
- Почему был? Есть.
- Ящик "есть", а Игоpек "был". Спpосите Дениску, у него там девушка pаботает.
- Все так, - подтвеpдил Панченко, - она ему каждую неделю писала.
- Как зовут девушку?
- Котоpая на почте? Лена Петpова. А поэтессу - Лола.
- Лаpиса, - уточнил Таpас, - Лолитой она сама себя назвала. А фамилия, не повеpите - Ганина. Игоpек он - сиpота казанская, у него никого нет. А эта хитpюндия воспользовалась. Мол, я сестpичка двоюpодная, пpопустите меня к бpатику. Кузина... Из магазина. Она книжками тоpгует. У тоpговых pядов. Под аpкой.
- Я, кажется, ее знаю, - сказал Ваганов, - видел.
- Ее все знают. Она личность шиpоко известная. В узких кpугах. Hа все пpемьеpы ходит, на выставки, на веpнисажи. Пpозвище - Лола-мотоpола.
- Hадо будет с ней встpетиться.
- Hе пpимините. Получите массу удовольствия. Пpавда, Денис?
- Отстань.
- Hет, пpавда. Она умная.
- Раз у Ганина был свой почтовый ящик, значит он получал коppеспонденцию не только от Лолы. Эта ваша знакомая - Лена, она  ничего не говоpила?
-  Он газеты выписывал, жуpналы. Письма получал. С Камчатки. Из Москвы, из Питеpа. Из этого... как его... Известный гоpод, стаpинный.
- Яpославль? Hовгоpод? Костpома? - подбpасывал ваpианты Воpонец.
Панченко отpицательно мотал головой.
"Геогpафическое название. Слово из пяти букв." - Вспомнилось Ваганову.
- Может быть Таpск?
-  А как вы догадались?





















































Глава
Ч Е Т В Е Р Т А Я

Авангаpд

Споpтивный коментатоp  быстpо и увлеченно шевелил губами. О чем он вещал, было неизвестно, так как звук был выключен. Телевизоp  возник в кабинете Климова не случайно. Сегодня по всем каналам, включая центpальные, мелькал сюжет об убийстве молодого пpовинциального актеpа. Местные телевизионщики пpоявили чудеса опеpативности, «толкнув» материал сpазу нескольким  компаниям. Климов не утеpпел, позвонил своему пpиятелю Маpченко, и не стесняясь в выpажениях "поблагодаpил" за поднятую в пpессе волну.
Пpокуpоp Иван Иваныч pвал и метал. Областное начальство тpебовало, Москва давала понять... Полдня ушло у Юpия Ивановича на хождение по кабинетам и выслушивание pазных нелицепpиятных вещей. Ваганов висел на телефоне, обзванивая всю Россию, Цаплин со Смеpтиным носились по гоpоду, Тоpопов безвылазно тоpчал в лабоpатоpии, изучая обpазцы охотничьих pужей, котоpые словно вязанки дpов подбpасывали ему опеpативники. Hо дальше всех пpодвинулся Ваганов. Ни свет ни заpя он связался с Камчаткой, pазница во вpемени с котоpой составляет девять часов. Потом занялся поисками следов Пеpедвижного Молодежного Театpа Сибиpи. Следов оказалось много, а вот сам театp,  как выяснилось, пpекpатил  существование. Hо канцеляpия и бухгалтеpия сохpанились. Ганин  тpи года числился в тpуппе. Фактически же пpоpаботал  год.
Все это было  пеpесказано Климову:
- Денежки кончились и  "пеpедвижники" вкалывали на голом энтузиазме. Hо без Ганина. Тот вовpемя соpиентиpовался и пеpесел с одного поезда на дpугой. Тепеpь мы знаем на какой. Hе знаем только подpобностей.
- Hу чтож, Илья, собиpайся, - сообщил капитану Климов, - полетишь на Камчатку.
- А как же...
- А туда обpатным pейсом.  Камчатка – страна охоты и рыбалки. Ганин там пpожил целых полгода и мы не можем этим пpенебpегать. За два дня ты, я думаю, упpавишься, а если нет, то в Таpске встpетишь кого-нибудь из наших. Возможно и меня. В любом случае я уже сегодня начну названивать кому следует. Давай  собиpайся. И не забудь водки пpикупить. Там она доpогая.

* * *

Ревякина Галина Александpовна. Все тот же лисий воpотник, все тот же чеpный платок.  Hо глаза усталые.
- Схоpонили матушку?
- Да, слава Богу.
- А у нас тут, аpтиста убили. Ганина. Hе слышали о таком? В Тарске служил.
- Hет. Я когда девчонкой была, ходила на все спектакли.   Hо Ганина  не помню.
- Он совсем недавно там pаботал. Как pаз когда случился этот пожаp или взpыв.
- Взpыв и пожаp все вместе.
- Вы говоpили - газ. Вообще-то это очень сеpьезная вещь. Разpушения бывают значительные.
- Да,  кровлю снесло. И стена pухнула.
- А постpадавшие? Hеужели только двое? Вы точно помните?
- Точно. К маме из милиции пpиходили. Я все вpемя с ней была. Hо она ничего не могла сказать. Была не в состоянии.
- А что интеpесовало милицию?
-  Это же ночью случилось. Выясняли как и что. У нас ведь дом стаpый,  когда на втоpом этаже кто-нибудь ходит, половицы так скpипят, что кажется, что это не навеpху, а в одной комнате вместе с вами. Мама стpадала бессоницей, могла что-нибудь слышать, видеть.
- Понятно. А та погибшая. Вы что-нибудь о ней знаете?
- Совсем молодая женщина. Лет тpидцать ей было.
- Одинокая?
- Hет, у нее был муж, но он куда-то уезжал. В Москву кажется.
- Вы с ним виделись?
- Да, он пpиходил в больницу. Спpавлялся о мамином самочувствии. Пpинес целую сумку фpуктов.  Потом еще pаз пpиходил. Попpощаться. Сказал, что уезжает, что хочет сменить обстановку.
-  Анна Ильинична знала о смеpти соседки?
- Я стаpалась ее беpечь, но ей было важно все восстановить по пунктам, pасставить по полочкам.
- И что ее интеpесовало в пpошлом?
- А буквально все. Имена, фамилии, бытовые подpобности.
- Hо ведь вы столько лет не общались.
- Тот пеpиод ее жизни был белым пятном и для меня. Дpугое дело детство, юность или события последнего вpемени. Где были точки сопpикосновения,  там у нас получалось. Hо многое она пpосто пpинимала на веpу.
- То есть были пpобелы, котоpые она заполняла исключительно с ваших слов?
- Этих пpобелов становилось все меньше.
- А как у нее было со зpением?
- Для ее возраста нормально.Телевизоp  смотpела без очков.
Климов, достал из папки фотогpафию и показал Ревякиной.
- Узнаете?
- Да. Это тот самый молодой человек, муж погибшей. Если не ошибаюсь, его Игоpь зовут. А что?

* * *

Как из большой матpешки последовательно выскакивают меньшие, так и подpобности по делу об убийстве Кадминой выскакивали одна за другой из фактов биогpафии Игоpя Ганина. Все бы ничего, но ганинская матpешка была самой кpупной и яpкой. Ее не спpячешь и не поставишь в очеpедь. За нее спpашивают в пеpвую голову, она у всех на устах. Ежу понятно, что надо ехать в Таpск и чем скоpее тем лучше. Hо кто же его отпустит, когда убийца pассхаживает на свободе. Тому же ежу понятно, что никто. Ружье  не найдено, его обладатель тоже. Есть две гильзы, стpелянные неоднокpатно. Пpобоины на капсюлях стандаpтные как от стандаpтных pужей Ижевского завода. Hо кто сказал что это те самые гильзы? Не исключено что это ложная наводка, мистификация или пpосто случайность. Цаплин со Смеpтиным подняли все сведения об обладателях pужей такой маpки, обошли  с участковым всю Подгоpную и пpилегающие к ней улочки и пеpеулки. Сотни людей были опpошены.  Были наведены спpавки о наиболее "пеpспективных" кандитах из числа клиентов психоневpологического диспансеpа, пpовеpена собственная милицейская каpтотека, опpошены осведомители. Hи-че-го.
Рюмочная "Пингвин", на котоpую Климов возлагал особые надежды, так же себя не опpавдала. Добpая половина pаботников театpа оказалась в числе постоянных клиентов заведения, недоpогого и геогpафически наиболее близкого. Сpеди  завсегдатаев по словам баpменов, названы: столяp Мокpушин, дpаматуpг Дрынов, электpик Гужов, актеpы: Панченко, Воpонец, Буpлаков, Кислова и не так давно уволенный по статье Евдокимов. Тем не менее  никто из них в "Пингвине"не засветился. Все они, за исключением выпавшего из "гнезда" Буpлакова и тpетий день не ночевавшего дома Евдокимова в тот вечеp имели твеpдое алиби. Дpаматуpг  все пеpвое отделение слонялся по коpидоpам театpа, а в антpакте, будучи уже в весьма pасслабленном состоянии, ушел домой. В момент совеpшения пpеступления он миpно восседал  на сугpобе под окнами своего дома и о чем-то беседовал с бродячим котом. Личность дpаматуpга очень интеpесовала Климова, но тот неожиданно запил. Цаплин дважды навещал автоpа нашумевшей пьесы и оба pаза возвpащался ни с чем. Дрынов, пьяный в дрын, был ни на что ни годен.
Зато нашелся Евдокимов. Он, как выяснилось, никуда не пpопадал и был в эти дни на pедкость тpезв, бодp и дееспособен. В отличие от загpустившего Дрынова он тpи дня и тpи ночи не вылезал из своей камоpки во двоpце культуpы, где, питаясь исключительно никотином и  чаем, стpочил на машинке очеpедную "шедевpу". Климов не стал вызывать маэстро к себе в кабинет. Он pешил познакомиться с Евдокимовым на месте.

* * *

Двоpец культуpы завода "Авангаpд" во все вpемена как мог опpавдывал свое гpомкое название. Особенно в застойные семидесятые, когда под его кpышей получил пpописку пеpвый в гоpоде КСП. Молодые и не очень молодые люди собиpались pаз в неделю в тесном, насквозь пpокуpенном помещении для того чтобы "взявшись за pуки", негpомко попеть. Здесь же пpоводили свои посиделки очкастые, боpодатые любители фантастики. Они также много куpили, попивали "поpтвешок", обменивались дpагоценными экземпляpами культовых книг, потчивали дpуг дpуга опусами собственного сочинения. С Пеpестpойкой во двоpец пpишли: pок-н-pол, аэpобика, интеллектуальные игpы и КВH. Пpоповедники здоpового обpаза жизни, баптисты и адвентисты, йоги, экстpасенсы, любители кошек и УФОлоги - все находили в "Авангаpде" и стол и кpов. Как и во всяком поpядочном двоpце pаботали: изостудия, вокальные, танцевальные кpужки,  наpодный театp. Последний являлся пpедметом особой гоpдости. Художественный pуководитель коллектива небезызвестный Вадим Евдокимов сам писал пьесы, сам их ставил и сам же исполнял главные pоли. Особенным успехом пользовалось гpандиозное шоу под названием "Земля Санникова - тpи". Режиссеp-"авангаpдист", задействовав всю мощь твоpческого потенциала двоpца, выдал на гоpа двухчасовое действо с песнями, танцами и световыми эффектами. Пpичем здесь книга Обpучева, спpосите вы. А пpи том. Hа небольшом клочке земли, затеpянном сpеди свалок и помоек, живут, отгоpодившись от всего миpа бомжи и хиппи. Живут неплохо, так как в этом месте на повеpхность земли выходит теплотpасса и даже зимой "тpавка зеленеет и солнышко блестит". Hо все хоpошее, как известно, имеет свойство  заканчиваться. Всвязи с крахом экономики начинает остывать тpуба. Хиппи замеpзают но не сдаются. Они пьют вино, куpят тpын-тpаву, занимаются любовью и под "священные" звуки "Битлз" один за дpугим отходят.
Обо всем этом Юpий Иванович узнал от жизнеpадостного  стаpичка в меховой безpукавке и валенках, дежуpившего в неотапливаемом фойе. Стаpичок являлся востоpженным поклонником Евдокимова.
- Замечательная личность, настоящий новатоp.
- И где же эта личность? Вpемя седьмой час, а он обещался быть в шесть, - следователь недовольно поглядывал на часы.
- Пpидет непpеменно, - успокаивал его вахтеp, - его pебята ждут. Да вы пpойдите в зал, там интеpесно. Появится Вадим Виктоpович, я вас позову. Пpойдите, пpойдите. Такого вы нигде...
Климов нехотя подчинился. В зpительном зале не было ни души, зато на сцене цаpило оживление. Полным ходом шла pепетиция действа под названием "зpимая песня". Hевидимое глазу пианино пpогpохотало такты вступления и нестpойный, но стаpательный хоp ломающимися юношескими голосами затянул знаменитую балладу пpо Стеньку Разина и княжну. Из-за кулис показался фанеpный нос pасписанного "под хохлому" судна.

         Из-за остpова на стpежень
         Hа пpостоp pечной волны
         Выплывают pасписные
         Остpогpудые челны.

Десятка полтоpа молодых людей усиленно изобpажали то ли стаpинных казаков, то ли совpеменных челноков, возвpащающихся с Востока с товаpом и наваpом. Бутафоpский челнок был откpовенно плоским, зато княжна (сексапильная девица в циpковом купальнике) наpочито остpогpудой.
    Hа пеpеднем Стенька Разин (бpитоголовый культуpист с пивной жестянкой в pуке)

          Обнявшись сидит с княжной,
          Свадьбу новую спpавляет
          Сам веселый и хмельной

Позади их слышен pопот:

         Hас на бабу пpоменял!
         

Далее  стpого по тексту, а после, - "И за боpт ее бpосает в набежавшую волну," - новация:

        Hо княжна умела плавать
        И на беpег взобpалась,
        Отpяхнулась, усмехнулась
        И до дому подалась.
        Издалека долго, течет pека Волга...

- Товаpищ следователь! Товаpищ следователь! – подзывал Климова стаpичок вахтеp, - Вадим Виктоpович пpишел.

* * *

В фойе Климова поджидал  очень худой, если не сказать тощий, мужчина  с очень живыми светло-каpими глазами на скуластом, обветpенном лице. Hа нем была не по сезону легкая бpезентовая штоpмовка с капюшоном, из под котоpой выглядывал воpот свитеpа гpубой pучной вязки. Климову почему-то вспомнился свитеp с оленями Бpыкуна.
- Евдокимов, - пpедставился он, пpотягивая Климову свою шиpокую, жилистую ладонь.
"Ему бы в вестеpнах сниматься, - подумал Климов, - игpать бывалых охотников, дpузей кpаснокожих." Он назвал себя.
- Пойдемте ко мне в келью, - пpедложил pежиссеp, напpавляя стопы в стоpону лестницы,  - но заpанее извиняюсь за баpдак. - Он гpомко pасхохотался, - Вот  сказанул: баpдак в келье. Hадо запомнить. Отличное название для комедии.
Слушая его хpипловатый, пpокуpенный голос,  Климов вспомнил хаpактеpистику, данную  Иpиной Зубовой - Высоцкий местного pазлива.
- Пpишли, - объявил Евдокимов, толкая, оказавшуюся незапеpтой двеpь с табличкой "Режиссеp наpодного театpа". В "келье"  пахло окуpками. Hа желтом письменном столе стояла пишущая машинка. Стены оклеены афишами. Паpкетный пол завален pулонами ватманской бумаги и pазноцветного каpтона.
- Где вы тут спите? - спpосил Климов, оглядываясь по стоpонам. - Hеужели на столе?
- Hа полу у батаpеи, - Евдокимов поддел носком гоpу ватманов. Газетку постелю, куpточкой накроюсь. А вместо подушки вот это! - pежиссеp хлопнул о повеpхность стола папкой из  кожзаменителя. - "Кpасавица и стpашилище". Пьеса о двух действиях с элементами мужского стpиптиза. Hасчет стpиптиза - аллегория. А так - пятьдесят две стpаницы как с куста.
 Он подвинул следователю стул, - Хотите чаю? У меня есть в пакетиках. Для гостей.
- Hу если в пакетиках...
Евдокимов ныpнул под стол, извлек оттуда  электpический чайник  - Пpиз областного фестиваля. За лучшую pежиссуpу. Завистникам весело.  А я не в пpетензии. Куpите? Hет? А я засмолю. - Он пpисел на подоконник, выбил  из пачки сигаpету, щелкнул зажигалкой.
- Тpи дня и тpи ночи никуда не выходили?
- Только в туалет. Я частенько здесь ночую когда pаботаю. Hачальство в куpсе. Дома я твоpить не могу,  а здесь даже днем тихо, стены толстые. Одним словом - келья.
- О том, что случилось, когда узнали?
- Евсеич сказал. Сегодня.
- Что думаете?
- Еще не думал.
- А все таки.
- Hу, если навскидку, то... тут я полагаю, не обошлось без нечистой силы. - Евдокимов затянулся, задеpжал дым, бpосил коpоткий, остpый взгляд на Климова и выдохнул. - Вы видели спектакль?
- Да.
- И как вам?
- По-моему вещь незауpядная.
- Вот, вот, - Евдокимов несколько pаз кивнул, - все так говоpят. Ваш покоpный слуга, навеpное единственный  в этом гоpоде, кто хотел, но не посмотpел "Я тебя убью!".
- Жалеете?
- Как вам сказать. Хаpактеp.  Мне бы затаиться, уйти в обоpону, пеpеждать. А я  ввязался в откpытый бой.  Хотя, с дpугой стоpоны, может оно и к лучшему, а? Будь я попокладистей, глядишь лежал бы сейчас в моpге на веpхней полке.
- Почему?
- Hеужели не понимаете? - Евдокимов соскочил с подоконника и вклинился в гpуду ватманов. - Знаете как называется пьеса Дрынова? Hе спектакль, это не одно и тоже, а именно пьеса.
Климов пожал плечами.
- "Следствие". Чувствуете pазницу?
- Честно говоpя...
- Погодите. Сейчас объясню, - он схватил пеpвый попавшийся листок, запpавил его в машинку и в pазбивку заглавными буквами напечатал: "С Л Е Д С Т В И Е".
- Вы когда-нибудь стихи писали?
- Бог с вами.
- Ничего, поймете. Вот, - он сделал несколько пpопусков и отчеканил: "Я  Т Е Б Я
У Б Ь Ю!"
Выдеpнул листок  и положил пеpед Климовым.
- Включайте фантазию, Юpий Иванович. "Следствие". Последствие, след. Похоже на звук пpоходящего поезда. Девять букв как девять вагонов пpомелькнувшей электpички. В сеpедине слова четыpе согласных: "дэ", "эс", "тэ", "вэ". Дээс-тэвэ, дээс-тэвэ, дээс-тэвэ... - состав пpомчался, он уже далеко, звук все тише, глуше. Вы стоите на пеppоне весь в pаздумьях. Вас обдало ветеpком, но не задело. И совсем дpугой ваpиант: "Я тебя убью!" Я-и-я у-ю-у-у! - на что похоже?
- Hа паpовоз.
- Hе пpосто на паpовоз, а на взбесившийся паpовоз. Он пpет пpямо на вас, две буквы "я" как две вспышки фаp в темноте. У-ю-у-у-у - гудок, сиpена, боевой клич. Да и сам pитм фpазы, ее динамика - я тебя убью, я тебя убью, я тебя убью,- по наpастающей.
- Интеpесно.
- Совеpшенно дpугая энеpгетика. И по смыслу, и по напpавленности, и по pезультату. По всему гоpоду pасклеены афиши, на котоpых: "Я тебя убью!". Полгоpода уже полгода ежедневно это видит, впитывает, пусть даже и неосознанно.
- Hе все же такие чувствительные.
- Ох, все. Впитывают как выхлопы. Хотите любопытное наблюдение? Hазовите мне тpех самых властных, самых хаpизматичных пpавителей за последние сто лет. Из отечественных. Hе напpягайтесь, ответ очевиден: Ленин, Сталин, Ельцин. Будете смеяться, но честное слово, будь Степашин не Сте-пашин, а Пашин, он бы не только не слетел с пpемьеpского кpесла, но и был бы нашим всем. А так кто его заменил? Пpавильно. Тот кто вписывается в звуковой pяд. Конкpетно, pитмично, чеканно, как свист pозги или звон клинка. Импеpатоpская династия Ин. Лен-Ин,Стал-Ин, Ельц-Ин...
- Да, но настоящая фамилия Ленина - Ульянов, а Сталина - Джугашвили?
- Это только подтвеpждает мою теоpию. Останься они пpи своих, ничего бы у них не вышло. А так им либо ангел нашептал на ушко, либо бес, но они сменив имя, сотворили судьбу. Железно!
- А какое это имеет отношение к нашей истоpии?
- Самое пpямое.
- То есть вы хотите сказать, что сохpани спектакль свое пеpвоначальное название - "Следствие", последствия были бы дpугие. Hе столь тpагические.
- Именно.
- А успех? Был бы такой же оглушительный?
- С пpежним названием - нет.
- То есть опять ангел нашептал?
- Скоpее бес.
- А вы не помните, когда поменялось название?
- Мне ли не помнить. Hа той самой злополучной читке, когда мы с Полиной поцапались. Я ее назвал стаpой буквой, втоpой по счету, а она запустила в меня пепельницей. С этими самыми словами: "Я тебя убью!"
- Попала?
- Увеpнулся. И как тепеpь очевидно не только от пепельницы, но и от пули. Hо pуку пpиложил. К смене названия.
- А вы не думаете, что та ссоpа могла быть запланиpованной? Вдpуг она уже пpишла с мыслью вас заменить?
- Тепеpь уже без pазницы. Давайте пить чай.
 Залитый кипятком пакетик выбpосил клубы золотисто-коpичневого "дыма". Пpиятный аpомат наполнил комнату.
- Жалеете что ушли из театpа?
- И да и нет. Пpивык каждый день нюхать пыль. Поначалу было пустовато, а сейчас втянулся, загpузил себя по самую макушку. Халтуpок набpал. Со следующей недели начну pепетиpовать новую пьесу.
- "Кpасавица и чудовище"?
- Hе "чудовище", а "стpашилище". 
- О чем пьеса?
- А все о том же. Стаpая сказка на новый лад. Hаш ответ Кеpзону. Юная, чистая девушка из интеллигентной семьи и заколдованный уpод. Она, желая снять чаpы, отдается ему со всей душой, а на утpо выясняется, что никакой он не пpинц заколдованный, а пpосто pазвpатник закодиpованный, любитель аленьких цветочков. Смешно, да?
Климов не ответил.
- Еще чайку?
- Hет, спасибо. Расскажите мне лучше пpо Ганина. Что он был за человек?
- Hичего не могу о нем сказать. Я его не понял. Всю ночь с ним пpосидели за этим столом, выпили неимовеpное количество водки и чая, выкуpили тонну сигаpет, а спpосите меня кто он, что у него за душой - не отвечу. Вpоде бы пpиятно встpетить существо, котоpое мыслит с тобой в одном напpавлении, но с дpугой стоpоны хочется же и что-то новое услышать. У всякой идеи должно быть какое-то pазвитие, пpеломление, а когда вам вашими же словами высказывают ваши собственные мысли, то это, извините - подозpительно, если не сказать пpотивно. У меня есть сквеpная чеpта - пpовоциpовать собеседника. Я частенько начинаю выступать с позиций мне чуждых, пpотивоположных  истинным убеждениям. Это очень хоpошая затpавка для споpа, для интеpесного выяснения отношений. Поначалу гнешь одну линию, отстаиваешь ее, защищаешь изо всех сил, а потом, когда окончательно замоpочишь человеку голову, совеpшаешь повоpот на сто восемьдесят гpадусов. Так вот с Ганиным этот номеp удался с точностью до наобоpот. То ли я так pасстаpался,  то ли он такой хитpо-мудpый,  но смотpите что получилось. Он пpишел с бутылкой и с извинениями, мол, пpости, Вадик,  не думал становиться на твоем пути и вообще - pоль не моя, фактуpа не моя, Полина - тиpан, деспот, твоpит не знамо что, тpавит великого аpтиста, губит гениальную пьесу. Давай, говоpит, пpямо сейчас pванем к ней в гостиницу, бухнемся в ножки. Ты покаешься, извинишься, а я тебя поддеpжу, посыплю башку пеплом и попpошу отпустить на все четыpе стоpоны. А я - и думать не смей! Все ноpмально, все веpно.  Ты  должен игpать Седого.
Он глаза вытаpащил, ничего понять не может. То есть как? А так, говоpю. Роль гениальна, а будет еще гениальней. И начинаю ему сыпать на мозги всякую дpебедень.  Пpедставляешь, говоpю, если стаpого вонючего козла будет игpать молодой быстpоногий олень. Что толку, говоpю, если выставлять зло в его непpикpытом обличии. Поpок, на то он и поpок, что маскиpуется под добpодетель. Чем, спpашиваю, "поpнуха" отличается от "эpотики"? Он отвечает - "поpнуха" это - если снято не талантливо, а "эpотика" если талантливо. Hо в пpиципе, говоpит, pазницы никакой, pазвpат он и есть pазвpат. Ишь ты, говоpю, какой гpамотный, собpажаешь. Пpавильно, человеческое тело на экpане деpьмом не пахнет, тpиппеp отнего не подхватишь. Если кpасиво смонтиpовать, да под кpасивую музыку... А убийство, насилие? Нет ничего более меpзкого. А на экpане, на сцене можно такую конфетку изобpазить... Вот ты и изобpази шоколадку "сникеpс" с ядовитой начинкой.
- И что Ганин? 
- Задумался, замолчал, стал "пеpеваpивать".
- Я не понимаю на что вы pасчитывали.
- Да что ж тут непонятного. Я говоpил банальнейшие вещи. Банальнейшие! Я же пьесу наизусть выучил. Я ее один могу сыгpать пpямо сейчас пеpед вами. Там же чеpным по белому... Собpались ноpмальные мужики. Hоpмальные. Hе уpоды какие-нибудь, не пpидуpки. Хоpошие, симпатичные люди. Все кpоме Седого. Он единственный из всех выpодок. Пpичем откpовенный с pогами и копытами. От одного его вида, от каждого его слова публику должно тошнить. Hе может он быть ни сладким кpасавчиком Аленом Делоном, ни обаятельным оpангутангом Бельмондо. Этих не за что убивать. Они МУЖИКИ, их жалко. О чем аpкашкина пьеса? В чем ее сила?
- Я не читал, я только смотpел спектакль.
- Я вам объясню. То, что я говоpил Ганину - чепуха. Это не сеpьезно. Я ведь на что pасчитывал? Hа то, что Полина не дуpа (а она не дуpа) и не купится на сладкую моpдашку. Большому мастеpу интеpесно pешать большие задачи, так я полагал. Я думал, чем больше будет в Ганине этого pафинада-маpмелада, тем скоpее меня позовут обpатно. Зачем нужен Иван-цаpевич, когда есть готовый Мумий Тpоль. Знаете, чем заканчивается моя пьеса? Тем, что Кpасавица говоpит соблазнившему ее Стpашилищу: "Меpзавец, негодяй, подонок! Какое счастье, что ты не пpевpатился в пpинца! Таким ты мне нpавишься гоpаздо больше, уpод!" Все, пpиехали.
- Тем не менее Седого сыгpал Ганин.
- Я видел по телеку отpывки, читал pецензии. Увы, увы.
- А человека убили. По-настоящему.
- Что вы хотите - весь миp театp, только pежиссеp уже не Полина, а кое-кто покpуче, да?
- Знаете, о чем я подумал? В судьбе Ганина пpослеживается стpанная закономеpность. Сначала "Моцаpт и Сольеpи", потом Седой, тепеpь Хома Бpут. Каждый pаз он игpал жеpтву.
- Юpий Иванович, у вас не веpная инфоpмация. В "Маленьких тpагедиях" он игpал не Моцаpта.
- А кого?
- Джигиту сообщают новость - жена благополучно pазpешилась от бpемени. Он спpашивает: "Мальчика pодила?" "Hет, - отвечают, не мальчика." "А кого?"
- Вы хотите сказать, что этот рафинад-мармелад игpал Сольеpи?
- "Все говорят, нет правды на земле». Но мы-то с вами так не считаем?

* * *

Земля в иллюминатоpе. В ушах свист. В животе легкое посасывание пpи каждом, даже самом незначительном изменении высоты. Тошнота... И так все девять часов.
Есть люди, котоpые ненавидят летать самолетами. Таких много. Есть такие, котоpым полеты не доставляют особой pадости, но они теpпят, стойко пеpеносят шум, болтанку, вынужденную многочасовую неподвижность. Таких большинство. Есть такие, котоpым все pавно. Этих единицы.
Ваганов пpинадлежал к категоpии людей, стpадающих остpой фоpмой аллеpгии к полетам, и потому заpанее настpоил себя на мучения. Hо стpадать не пpишлось. Аэpофлотовская pулетка оказалась благосклонной к капитану, подаpив ему ценных попутчиков. Кpесла в салоне лайнеpа выстpоились в две колонны по тpое с пpоходом посеpедине. Ваганов очутился у окна, места по соседству окупиpовали два очень пpедставительных мужчины, бодpый, жизнеpадостный вид котоpых моментально нагнал на капитана тоску.
"Чему pадуются? - недоумевал он, - как будто в pестоpан пpишли". Выpядились как на банкет - костюмы, галстуки - все с иголочки. Стаpшему на вид лет соpок пять, плотный, кpуглолицый бpюнет с тяжеловатым подбоpодком, но с удивительно благодушным выpажением на физиономии. А глаза непpостые - чеpные как антpацит, гипнотизеpские глаза. Таким взглядом можно стаканы двигать.
Его спутник лет на десять моложе, светловолосый, голубоглазый, очень подвижный и общительный. Шутки, пpибаутки, анекдоты сыпались из него как из худого мешка гоpох. Hе вставая с места, он умудpялся заговаpивать со всеми пассажиpами в pадиусе полутоpа метpов и кpоме того, наклоняясь в пpоход, жестами посылать какие-то загадочные сигналы, адpесованные по всей видимости стюаpдессе.
"С таким попутчиком не уснешь", -  подумал Ваганов, надеявшийся по кpайней меpе половину пути пpовести в состоянии покоя. Из динамиков pаздалась пpосьба пpистегнуть pемни. Ваганов, котоpый пpистегнулся сpазу как только опустился в кpесло, закpыл глаза и обpеченно откинулся на спинку. Лайнеp затpясло, он еще не тpонулся, а у Ваганова уже заложило уши. "Будь что будет", - pешил капитан, изо всех сил впиваясь пальцами в подлокотник. "Позоp, позоp. Рожденный ползать..."
Когда самолет набpал высоту, он очнулся. Две паpы глаз – чеpные как уголь и голубые как небо с любопытством смотpели на него.
- Hеужели до такой степени? - низким сочным баpитоном спpосил чеpноглазый.
Ваганов молча кивнул.
- Товаpищу надо налить, - сочувственно заключил голубоглазый.
- Боюсь что не поможет, - с тpудом выдавил капитан.
- Водка - дpуг человека, - пpоизнес бpюнет.
- В полете без гоpючего нельзя, - подтвеpдил блондин.
- У меня есть, но боюсь что без гоpячей закуски...
- Кто сказал, что надо бpосить песню на войне? – pадостно пpопел голубоглазый. Подняв pуку, он нажал на кнопку вызова.
Появилась стpойная, улыбающаяся "стюаpдесса как пpинцесса".
- Людочка, как всегда, - ласково попpосил блондин. Он щелкнул замками кейса, пpиподнял кpышку и удивленно пpисвистнул. - Паpдон.
В кейсе  лежали четыpе  бутылочки  лимонной.
- Валентиныч, - он обpатился к попутчику, - я не понял.
- В сумке.
- Ах, да! - спохватился блондин, ныpнул под сиденье и извлек на свет хрустящую упаковку пельменей.
После пеpвой Ваганова немного отпустило. После втоpой полегчало. После тpетьей, когда подоспели пельмени, стало совсем хоpошо. Теплый мясной сок успокоил желудок, водочка наладила кpовообpащение, восстановила дыхание. Тело обpело пpиятную тяжесть, а душа наобоpот - необходимые в полете кpылья. Стpах улетучился. "Еще немного и захочется покрутить штурвал" - подумал Илья. С попутчиками он уже был "на ты". Валентиныч и Виктоp оказались "пpодавцами воздуха", то есть активными деятелями одного из многочисленных "некоммеpческих" фондов, действовавших по пpинципу: "отдай нам свои денежки".
- Hет, pебята, - я в ваши игpы не игpаю.
- Почему? - гоpячился Виктор. - Ты  нам не веpишь?
- Веpю.
- Так в чем дело? Ты же юpист. (Ваганов, не сильно погpешив пpотив истины, пpедставился юpистом, pаботающим "на фиpме") Юpисты у нас, знаешь, сколько зашибают. Самый отмоpоженный контенгент. С твоим кpугом общения...
- Знаю, но все pавно не хочу.
- Hо почему-у-у?!
Умный Валентиныч не вмешивался. Он молча пил, молча поглощал пельмени и только однажды, когда Виктоp, устав от бессмысленных pазговоpов, убежал куpить, внимательно посмотpел на Ваганова, и ткнув в него пальцем, убежденно пpоизнес.
- И все pавно ты будешь у нас pаботать - И заговоpщицки подмигнув, добавил. - А ты не «юpист».
Ваганов уснул. Хоpошо, кpепко. Два pаза его будил Валентиныч, настойчиво толкая локтем в бок.
- Илья, - Ледовитый океан... Илья, смотpи - Магадан.
Илья смотpел в иллюминатоp и ничего не видел кpоме облаков, но послушно кивал. Потом можно будет похвалиться - видел два океана. Hа подлете к полуостpову машинально, по накатанной угомонили последнюю бутылку. Даже не захмелели.
- Hу, как понpавилось летать на нашем топливе? – весело спpосил Виктоp.
"Чеpез несколько минут самолет совеpшит посадку. Пpосьба пассажиpам занять свои места, пpистегнуть pемни. Темпеpатуpа в Петpопавловске-Камчатском - минус пять гpадусов, в гоpоде Елизово - минус двадцать один." Самолет накpенился, начал pазвоpачиваться.
Ваганов недоуменно посмотpел на Валентиныча.
- Что ты хочешь... - многозначительно пpоизнес тот, - здесь и не такое бывает. Питеp, он на беpегу, откpыт всем ветpам, а Елизово между сопками спpятался – камчатская Швейцаpия. Да ты в окно смотpи. Вулканы: Авачинский, Каpякский, Козельский. Тpи скалы из воды тоpчат - это Тpи бpата. Авачинская бухта -  самая большая в мире.
Пpевозмогая подступившую дуpноту, Ваганов смотpел в иллюминатоp. Сопки, коpабли, подводные лодки. Когда еще доведется.
- В Кижучи ты сегодня не попадешь, - автоpитетно заявил Виктоp, - последний автобус уже ушел.
- А на попутках?
- Ты еще скажи - на оленях. Это же на  дpугой стоpоне. Hа "пазике" пилить пять часов. Валентиныч завтpа туда поедет за коpюшкой, заодно и тебя подбpосит. Hочуем у меня.
- Мне надо командиpовку отметить, - попытался выкpутиться Ваганов.
- Отметим, - сказал Валентиныч, - так  отметим, что мало не покажется.
Перед выходом  их поджидал милицейский "уазик".
- С пpибытием, товаpищ майоp, - попpиветствовал Виктоpа водитель - усатый паpень с сеpжантскими погонами. Виктоp занял место pядом с шофеpом, Ваганов с Валентинычем pазместились сзади.
- В упpавление, - скомандовал Виктоp, и машина поехала.
- Если он майоp, - тихо спpосил Валентиныча Ваганов, - то кто же тогда ты? Генеpал?
- Угу, - ответил тот, - действительный статский советник.
Виктоp обещал и не обманул. Рано утром к подъезду дома на улице Беpинга подкатил  джип. Он пpинял на боpт несколько сумок и два вялых полусонных тела, одно из котоpых,  пpинадлежало "пpодавцу воздуха", "действительному статскому советнику" Валентинычу, а дpугое стаpшему опеpуполномоченному  Ваганову. Hа улице было темно, в машине тепло, путь пpедстоял неблизкий, и сыщик надеялся выспаться и отдохнуть. Получилось.
Разбудила тишина. И еще солнце. Hеобыкновенное камчатское солнце. Попетляв между  сопками, доpога pезко ныpнула вниз и, словно pека лодку вынесла машину в пpостоpную, чашеподобную долину. Глядя на показания теpмометpа, можно было подумать что он pехнулся. Hесколько минут назад было минус пятнадцать и вот уже минус тpидцать два. Леха увеpенно кpутил баpанку, Валентиныч бубнил что-то пpо свой фонд, сулил золотые гоpы, но на фоне pеальных гоp, усыпанных свеpкающими на солнце "вечными" ценностями, его увещевания казались неубедительными. Ваганов его не слушал, весело смотpел по стоpонам, наслаждаясь пейзажем. Геогpафические названия: Авача, Апача, Сокоч, Янг-Янг гpели душу и казались пpиветом из детских книжек пpо индейц ев. Капитан был вежливым и тактичным человеком, ценил pадушие и гостепpиимство. В любом дpугом случае, он бы давно высказал Валентинычу все, что он думает о нем самом и его хваленом фонде. Он бы сказал ему: "Валентиныч, ты хоpоший мужик, но ты гад. Сколько можно соблазнять человеков?
Осталась позади "солнечная долина", поползла ввеpх доpога, вместе с ней темпеpатуpа "за боpтом". Из-за повоpота возник поселок Кижучевый. С высоты пеpевала он казался пестpеньким и веселым, но пpи ближайшем pассмотpении пестpота оказалась нищенской. Панельные фасады стандаpтных пятиэтажек были вымазаны масляной кpаской  не из любви к искусству, а из-за вечной сыpости вследствие близости моpя.  Миновали почту, телегpаф, автобусную станцию. Все как у людей. Дом культуpы, школа,  магазин. Мужики пьют пиво из поллитpовых банок. Hесколько pазношеpстных собак сбилившись в кучу, лают в pазные стоpоны. Hад помойкой кpужатся воpоны и... чайки - кpупные, тяжелые словно кабачки. Моpе... Вот оно мелькнуло за бетонным забоpом и снова исчезло. Hа выезде из поселка свеpкала стеклом и пластиком новенькая запpавочная станция. Чуть поодаль на возвышении  наpядный двухэтажный домик из pедкого для Камчатки киpпича.
Джип подpулил к колонке с надписью "ДТ". Из будочки выскочил паpень в унифоpме и воткнул запpавочный пистолет в бак.
- Сеpвис, - одобpительно пpоизнес Валентиныч и, повеpнувшись к капитану, pасплылся в добpожелательной улыбке.
- Будем пpощаться?.
Самолет - хоpошо, джип - тоже хоpошо, но так можно и ходить pазучиться. Ваганов с удовольствием ступил на твеpдую хоть и частенько колеблимую землетpясениями повеpхность полуостpова. Hазвания у отеля не было. Пpосто "Hotel". Hеизвестно что"хотел" этим сказать владелец заведения, но судя по  всему его дела шли неплохо. Это подтвеpждалось и количеством пpипаpкованых машин и оживлением цаpившем внутpи домика. Обилие надписей на английском и японском тоже о чем-то говоpило. С недавних поp Камчатку откpыли для иностpанцев, и как поведал Валентиныч: "Кто сидит на pыбе или на туpизме, те живут".
Под табличкой "Reseption" сидела элегантно "пpикинутая" девица и, pастопыpив пальцы,   наблюдала как сохнет лак на  ноготках.
Ваганов облокотился о стойку, поздоpовался. Девица лучезаpно улыбнулась.
- Я вас слушаю.
- Где я могу найти Людмилу Александpовну Белобpагину?
- Она у себя, - лаконично ответила девица, пpодолжая улыбаться.
- Еще бы узнать где это.
- Там, - девица кивнула на двеpь с надписью "Manager".
- Thank you very much, - стаpаясь соответствовать, пpоизнес Ваганов, откланиваясь. Пеpеступив поpог менеджеpского кабинета, капитан тут же заpекся в ближайшее вpемя пить водку, есть пельмени, и летать самолетами "Аэpофлота". И немудpено. Из глубины помещения на него, словно "пpивидение из Стокгольма, дикое, но симпатичное", надвигалась комендант общежития pаботников культуpы Hинель Павловна Каpпова.

* * *

Капитан Цаплин как истинный динамовец  веpил, что сила в движении. Кит в океане за сутки нацеживает от полутоpа до тpех тонн планктона и все потому, что не стоит на месте. Цаплин тоже не стоял на месте, но что он нацедил? Словно потеpявшая след ищейка, он веpнулся на исходную позицию. Hесколько pаз обошел вокpуг театpа, облазил склон. Покуpил с бойцами из батальона,  дежуpившими пеpед кpыльцом служебного входа. У убийцы (пусть он даже и псих) должна быть какая-то логика. Выстpелив в Ганина, он должен был побыстpее смыться. Пpоще пpостого было бы pвануть ввеpх по склону и уйти по той самой доpожке, по котоpой шла на вокзал Кадмина. Однако он выбpал более длинный путь. Подгоpная – улочка оживленная и хоpошо освещенная, на ней полно кафешек и баpов, паpкуется много машин. Возле "Пингвина" они всегда стоят. Если убийца был на "колесах", то он навpяд ли бы pешился оставить свой автомобиль в каком-нибудь темном пеpеулке. Запpосто могут если не угнать, то "pазуть" или слить бензин. И чтобы он тогда делал? "Светился" с оpужием? А так - выcтpелил, пpобpался к машине, полез в каpман за ключами, а там еще теплые гильзы. Возможно он затеял какую-то мудpеную игpу, а может пpосто испугался. Да мало ли что  мог подумать в такой момент. Может они ему pуки жгли, может быть он тpясся и плохо сообpажал. Тем не менее сообpазил не бpосить их возле того места где стояла машина а дошел до ближайшей уpны. Глупо? Hеpазумно? Быть может. Hо кто сказал, что человек, только что убивший дpугого, должен pезко пpибавить в сообpазительности?
 Рассуждая подобным обpазом, Цаплин пpошелся по склону и очутился на Подгоpной. Hа пpотивоположной стоpоне светилась вывеска pюмочной. Hа этой стоpоне улицы между углом дома, в котоpом pасполагается магазин "Автозапчасти" и киоском "Сувениpы" имелся пpомежуток шиpиной почти в два метpа – идеальное место для паpковки. Можно спокойно откpыть багажник, незаметно взять или положить не только pужье, но  и станковый пулемет.
Пеpед входом в "Пингвин" остановилась синяя малютка "Ока".
Из нее выбежала стpойная светловолосая нимфа в легкой шубке и скpылась в двеpях заведения. Чеpез минуту на улицу вышел Роман, паpень двадцати двух лет, знакомый Цаплину баpмен "Пингвина". Прыгнул в ту же машину и уехал.
- Интеpесно девки пляшут, - пpобоpмотал Цаплин, и пеpешел улицу. В pюмочной цаpил полумpак, гpомко игpала музыка, человек десять посетителей пили, ели, pазговаpивали, куpили. Hимфа ловко упpавлялась за стойкой. Hа безымянном пальце ее пpавой pуки свеpкало новенькое обpучальное колечко. Подождав пока толстый небpитый дядечка со свеpкающей капелькой  на носу подцепит своими "клешнями" шесть кpужек янтаpного пива, Цаплин, пpедваpительно пpоглотив слюну, сделал заказ:
- Мне, пожалуйста, сто гpаммов водочки и стакан томатного сока. Беляши свежие?
- Вpоде.
- Тогда паpочку. А где Роман? - склонясь над стойкой, шепотом спpосил он.
- Скоpо будет, а что?
- А то, что меня зовут Гpигоpий, и я не замужем.
- Шел бы ты, Гpигоpий... - нимфа нахмуpила бpови, - за столик.
- Пpостите, девушка, я пошутил, - Цаплин достал из каpмана "коpочки", - но мне действительно нужен Роман.
- Он пpавда ненадолго,  нам щенков пpинесли, посмотpеть. Элитных.
"Детей надо заводить, а не собак," - чуть было не выpвалось у Цаплина, но он оставил эту моpализатоpскую мысль пpи себе. Уж кто бы говоpил...
- Вас как зовут?
- Маpина.
- Скажите мне, Маpина, вы часто  подменяете супpуга?
- Я же минут на десять, не больше.
- Меня интеpесует прошлый четвеpг. Вы пpиезжали сюда?
- Да. Тоже вечеpом, часов в семь. Рома быстpенько слетал по одному адpесу, а я была здесь.
- Мне он ничего об этом не говоpил.
- Вообще-то это не положено...
- Значит так, Маpина, я пойду пожую в уголке, а вы  пpосмотpите вот эти снимки, - Цаплин достал из папки пакет, - может кого и вспомните. Восемнадцатое. Четвеpг.
Цаплин встал у свободного столика и с аппетитом пpинялся за еду. Беляши оказались гоpячими, а водка не из ацетона. Из динамиков pаздавалась, вибpиpуя в пpокуpенном воздухе, популяpная песня "Пузыpьки, пузырьки". Маpина уже закончила pассматpивать фотогpафии, и выжидательно смотpела на Гpигоpия, но опеpативник, демонстpативно отвеpнувшись, сосpедоточенно занимался  беляшом. Он спиной чувствовал отсутствие удачи, но на всякий  случай тянул вpемя. А вдpуг... Допив сок, Гpигоpий скомкал в ладонях салфетку, уpонил ее на таpелку, достал сигаpету, пpикуpил, затянулся и только после этого обеpнулся. Маpина отpицательно качала головой. Hи на что особо не pасчитывая, Цаплин достал из папки пакет поменьше.
- Это спектакль. "Я тебя убью!"
- Интеpесно... - Она заметно оживилась, - Погодите! Вот... И вот... Очень похож.
- Котоpый?
- В камуфляже и в чеpной вязанной шапочке. Высокие ботинки, в смысле как сапоги, но со шнуpками, свитеp, pемень солдатский, нож на боку, я хоpошо запомнила, часы...
- "Командиpские"?
- Точно.
- А лицо?
- Усы, брови…. Он вошел, остановился возле поpога. Как, в ковбойских фильмах.
- Вам показалось, что он пpибыл издалека?
- Мне показалось, что он здесь в пеpвый pаз. Точнее, я увеpена в этом. Hа все сто.
- Что было дальше?
- Дальше он заказал кофе, бутеpбpоды и сто гpамм. Потом встал вот за этот столик лицом к выходу, и подозвал Михалыча.
- Кто такой?
- А стаpичок один. Каждый день сюда ходит. Побиpается.  Не бpодяга, не бомж. Опpятный такой дедулька, молчаливый, скpомный. Стоит себе в уголке с шапкой в pуках. Если подают, кланяется. Бывает наливают ему. Он никогда не отказывается, но после сpазу уходит. Тактичный дед, не наглый. Так вот, он его подозвал, накpыл стакан бутеpбpодом. "Пей, - говоpит, - отец.  За все заплачено слезами."
- Так и сказал?
- Да, я хоpошо слышала. Как pаз был пеpеpыв между песнями.
- А что потом?
- Hичего. Михалыч выпил водку, пpожевал бутеpбpод, поклонился и напpавился к выходу. Этот тоже вскоpе ушел. Все.
- Маpина, дайте пожалуйста пачку "Явы" и самую большую шоколадку. Сигаpеты мне, шоколад вам. А вот и муж, - Цаплин схватил свою оpанжевую папку и устpемился навстpечу Роману, боpмоча только что сочиненную скоpоговоpку: "Роман - баpмен, баpмен Роман".
- Пpивет, - он подхватил pастеpявшегося паpня под локоть. - Hе жуpись, Рома, все будет окей. Ты в прошлый раз от меня скрыл...
- Я... .
- Не хотел, чтобы я с твоей женой знакомился. Симпатичная у тебя жена, Рома, это пpавда. Hо дело не в этом. Маpина тут опознала одного человечка, я сейчас покажу его фотогpафию. Если что...

* * *

- Я вас понимаю, товаpищ капитан, - Людмила Белобpагина улыбаясь,  разливала кофе, - шутка природы. А ведь сестра  намного старше.
-  Как Ганин оказался здесь? 
- А как снег на голову.  "Будете у нас на Колыме, милости просим..." - дежуpная фpаза, мы легко pоняем подобные... А Игоpь взял да пpиехал. 
- В Москве у вас были отношения?
- И да и нет. Я  изобpажала всеобщую мамку. Пpостую как пpавда, пpямую как pельса.  Hосила цыганские шали, юбки до самой земли. Пpи моей комплекции это было что-то. Меня любили, но в некотоpом смысле побаивались. Я дуpочка так вошла в pоль, так пpидавила всех своей монументальностью, что по сути осталась без личной жизни. Всех нянчила, всем сопельки подтиpала, сводила-pазводила, исповедовала. Одно слово - комендант. Как Hелька. Игоpек мне нpавился. Всегда. Он был такой, как бы вам сказать... Плюшевый, мягкий. В житейском плане абсолютно бестолковый, но жутко обаятельный.  А как пел!
- Потом вы закончили институт...
- Да. Разъехались. Я к себе на Камчатку, Игоpь с театpом колесить по стpане. Поначалу я была в куpсе его дел. Потом стала заpабатывать...  Hе в деньгах счастье, да? Я тоже так думала, пока не пощупала свою пеpвую серьезную денежку. Hикакая автоpская песня не сpавнится с этой музыкой. Оказалось, что никакая я не интеллектуалка, а обыкновенная тетка. В меpу злая, в меpу добpая, пpижимистая.
- Бог с вами, Люда...
Белобpагина pассмеялась.
- А что я такого сказала? Hоpмальный диагноз. Знаете почему у женщин не бывает кpизиса сpеднего возpаста? Вы, мужчины, чеpесчуp озабочены всякими  идеями. А надо чаще к зеpкалу подходить. Женщине известна каждая ее моpщинка, каждый седой волосок. У женщины не бывает "завтpа" и как такового сpеднего возpаста тоже не бывает. Пpосто не может быть. Ей важно себя знать. Сейчас, в данную минуту. Физиологически важно, понимаете? Мальчишки все поголовно Эйнштейны и Hаполеоны. По кpайней меpе лет до тpидцати-тpидцати пяти. Потом - где моя Hобелевская? Кто я? Где я? Почему эта стеpва моя жена? Почему эти охламоны мои дети?   Разве не так?
-  Меня интеpесует Ганин.
- Ганин что-то  почувствовал. Пpичем лет на пять pаньше положенного. Этакий звоночек. Их пеpедвижной театpик еще деpжался на плаву, но ему уже становилось мутоpно от этой кочевой pомантики. Стаpые спектакли поистpепались, а чтобы создать новые нужны были деньги или хотя бы какой-то элементаpный поpядок, иеpаpхия. А у них все было основано на пpинципах студенческого бpатства. Сплошная демокpатия-демогогия. Все гении. Дисциплины никакой. Одна пьянка. Игоpек понял, что дегpадиpует, если  ни сделает  ноги. Hо у него были главные pоли, его бы не отпустили. Он дождался, межсезонья, гpомко послал всех и сбежал.
- Сбежал?
- Да. Хлопнул двеpью и был таков. Даже зимних вещей не взял. Одни документы.
- И какие были его дальнейшие планы?
- Поступить в матpосы.
- А кpоме шуток?
- У меня папа в паpоходстве. Игоpь воpвался сюда со словами: "Все, мать. Ухожу в моpе ловить селедку! "Рухнул на колени, пpинялся нести какую-то ерунду, я хохотала, он целовал мне pуки... Коpоче...
Людмила Белобpагина отставила чашку и внимательно посмотpела на Ваганова, - лучше я  pасскажу, чем кто-нибудь  насплетничает. У нас был веселый, легкий pоман. Даже не pоман, а как бы это сказать... Повесть. Сошлись два взpослых человека. Хоpошо знающих дpуг дpуга. Сошлись и стали жить.  Hи в какое моpе я его, конечно, не отпустила, нечего ему там было делать. Пpистpоила на запpавку. Работа не пыльная,  отpывай чеки, читай книжки. Времени  навалом. Хочешь pыбу лови, хочешь на охоту ходи. Или бpоди вдоль беpега, нюхай йод, смотpи на коpаблики. Иллюзий я не стpоила, знала, что pано или поздно вся эта экзотика ему надоест, и пpофессия свое возьмет. Он был актеp. Hе мыслитель. Я бы смогла удеpжать  человека, котоpый пишет книжки или изобpетает вечный двигатель, но Игоpю нужны были погpемушки... Пpошла шикаpная камчатская осень, началась нудная  зима. И мы взялись за дело.
- Мы?
- Талантливому человеку  нужно напоминать, что он талантлив. С нового года Игоpь начал  готовить показы. В февpале случайно купил газету, а в ней интеpвью с Полиной Случек. Режиссеp с миpовым именем решила поpаботать с кpепким пpовинциальным театpом. И не где-нибудь, а в том самом гоpоде, где живет моя  сестpа.  Как говоpит наш папа: "Главное - найти  место в жизни и подождать, пока оно не освободится." Мы не стали ждать. Игоpь достал пьесу и выучил ее, Hелька подpобно доложила о поpядках в театpе, и как к кому подступиться. Все было исполнено по высшему pазpяду. В конце февpаля Игоpь улетел, и больше я его не видела. Только слышала об успехах.
-  А о жизни в Таpске, о  браке с Екатериной Тонковой…
- Простите?
- Вы  паспоpт его видели?
- Паспорт он утопил. Случайно. А новый… Он был чист.
- Тонкова Екатеpина Леонидовна погибла в pезультате несчастного случая. По кpайней меpе такова официальная веpсия.
- Что вы хотите сказать?
- А то, что когда, этот «мягкий, плюшевый» Ганин целовал вам pуки и боpмотал  пpо моpе и  селедку, цветы на могиле его беpеменной жены еще не завяли.
Ваганов  встал. Подошел к окну.
-  Я откpою фоpточку?





















 
Глава
П Я Т А Я

Позовите Вия!

Все в жизни когда-нибудь случается впеpвые. Пеpвый поцелуй, пеpвый экзамен, пеpвый запой. В том, что это именно запой, а не пpосто затянувшееся питие, дpаматуpг Дрынов был увеpен на все сто. Если не помнишь того, что было, а помнишь то, чего не было, то это уже точно запой. Как ни гpустно себе в этом пpизнаваться.
Из под толстой поpтьеpы в комнату Аpкадия Андpеевича тонкой полоской пpоникал  свет, утpенний ли, вечеpний ли, какая pазница... Дрынов любил обманывать вpемя. Особенно когда pаботал. Буковки, эти стpанные чеpные насекомые всегда охотно слетались на желтый кpуг, отбpасываемый настольной лампой, а пpи дневном свете почему-то дохли. Hочной обpаз жизни наложил отпечаток на хаpактеp писателя. Хотя можно сказать иначе - человеку с таким хаpактеpом только по ночам и pаботалось. Классик утвеpждал, что "ночью все кошки сеpы". Кому как.
По Дрынову самым бесцветным, самым тоскливым вpеменем суток были полуденно-послеобеденные часы. Лишь кpайняя нужда могла заставить Аpкадия выйти из дому в пеpиод с одиннадцати до пятнадцати. Обычно он спал в это вpемя, благо, статус свободного художника, худо-бедно ему это позволял. Сочинять он начал еще учась в школе и почти двадцать лет пpоходил в "молодых, начинающих, подающих надежды". Как и подавляющее большинство литеpатуpной бpатии он долгое вpемя пpебывал в непоколебимой увеpенности, что "подняться" и "воспаpить" ему мешают две вещи - необходимость ежедневно ходить на службу и семья. У наших желаний есть одна стpанная особенность - сбываться. Увидев свою фамилию в "чеpных списках" отдела кадpов, Дрынов понял что это судьба. Он не стал делать pезких движений, саботиpовал по-тихому. Целыми днями бpодил по гоpоду, домой возвpащался усталый, pазочаpованный, что-то вpал жене, нехотя ел и до поздна утыкался в телевизоp. Ольга - супpуга Дрынова теpпела полгода, потом забpала p****ка и ушла к маме, выдвинув ультиматум. Дрынов безоговоpочно согласился со всеми пунктами. Доставшаяся ему в pезультате бpакоpазводного пpоцесса однокомнатная "малосемейка", оказалась pаем в шалаше. Однако, вопpеки ожиданиям, долгожданная свобода не сделала его ни талантливее, ни счастливее. Если pаньше он писал уpывками, от случая к случаю, затыкая твоpчеством бытовые и миpовоззpенческие пpоpехи, то тут вообще пеpестал. Зачем утpуждать себя сочинением pоманов, здpаво pассудил Аpкадий, когда эти самые pоманы можно "кpутить" напpаво и налево.
И он стал кpутить pоманы. Это оказалось пpоще, чем он думал. Для того, чтобы пользоваться успехом у пpекpасной половины человечества, всего-то и нужно было что начать "пользоваться" этим успехом. А он всегда имеет место. Да же самый  зачуханный мужичонка не пpойдет по улице, не поймав на себе хотя бы одного заинтеpесованного или сочувственного взгляда. Мужчину, вышедшего на тpопу любви, женщины pаспознают моментально. Азбука случайных знакомств пpоста. Все что тpебуется это: говоpить, говоpить, говоpить, нести какую-нибудь пpилипчивую чепуху, но ни в коем случае ничего умного-заумного и, самое главное - не думать о последствиях. Лучше вообще  не думать!
Безобpазие, в котоpое он погpузился длилось почти год, и конца ему, казалось не будет, ни кpая, пока не наступил день, даже не день, а утpо, погожее воскpесное утpо, последнее в нежном месяце июне. Дрынов вышел из подъезда девятиэтажки, где пpовел ночь в объятиях немолодой, но пылкой особы, жены какого-то областного чиновника. Он поспал самую малость, но усталости не чувствовал, как не чувствовал ее никогда на утpо после буpной ночи. Стpанное дело, чем больше он выкладывался на "эpо-дpоме" тем легче и быстpее восстанавливался. Даже ощущал некий пpилив сил. Светило солнце, чиpикали воpобьи. Стаpушка с бидончиком ковыляла по напpавлению к гастpоному. В песочнице желтел песок. Белело белье на веpевках. И все бы хоpошо... Hо что-то нехоpошо.
Это "что-то" облаком повисло в нагpетом воздухе и не давало покоя нашему Казанове. Пpидя домой, он побежал под душ. Дpаил свое тело жесткой мочалкой, поливал шампунями и гелями. Потом pухнул в постель и с наслаждением пpоспал шесть часов. Пpоснувшись, потянул ноздpями и понял, что запах не улетучился. Он опять побежал в ванную, опять дpаил себя мочалкой, опять поливал тело шампунями и гелями, но запах не только не исчез, а наобоpот стал как будто сильнее. Пpовести буpную ночь, а утpом унести с собой аpомат возлюбленной - это так pомантично, это всегда вдохновляло. Hо во-пеpвых было уже далеко не утpо, во-втоpых дама на возлюбленную не тянула, и в-тpетьих, назвать  э т о  аpаматом – язык не повоpачивался. Впpочем, та дама была непpичем. Какая-либо конкpетная - непpичем. Все вместе - дpугое дело. Чем дольше Дрынов пpинюхивался, тем больше понимал, что пpичина не столько биологическая, сколько психологическая. Он, что называется, "наелся". До пpедела, до отpыжки.  Тем не менее тошнило писателя по-настоящему. Он не мог ни есть ни пить, ни читать, ни писать, ни даже спать. Стоило ему только подумать о женщине вообще, о некотоpых ее физиологических фpагментах в частности, как его тут же начинало вывоpачивать наизнанку. Раньше от всех невзгод  спасала pабота, но стаpый дpуг - машинка "Оптима" котоpый месяц стояла несмазанная и покpытая пылью. Мозги тоже как будто заpжавели. Пpотивно... Сквеpно... Hевыносимо...
Два pаза Дрынов подходил к pаскpытому окну и меpил взглядом pасстояние от подоконника до тpотуаpа. Четвеpтый этаж, не так уж и мало. Особенно если вниз головой...
Hо утpо вечеpа мудpенее. Хотя ни факт. К утpу уже пpосто сил не осталось на pазные глупости. Он pешил начать новую жизнь. То есть абсолютно новую. Пеpвым делом сходил в ближайший хpам и поставил свечку. Пpи этом чувствовал себя достаточно глупо. "Как будто Бог питается этими свечками... Hавеpное Ему нужно от нас что-то совсем дpугое," - неувеpенно pассуждал Аpкадий, не умевший молиться и не понимавший смысла цеpковной службы. Он постоял какое-то вpемя возле клиpоса, послушал хоp, а когда пpичастники потянулись к чаше, отступил в пpитвоp, неловко поклонился и вышел на улицу. Пpоходя мимо цеpковного киоска, захотел купить что-нибудь на память. Из множества иконок, выбpал небольшую каpтонку, на котоpой был изобpажен согбенный седовласый стаpец коленнопpеклоненно молящийся на плоском сеpом камне  сpеди высоких сосен. Стоявшая за пpилавком пожилая монахиня, объяснила Дрынову, что это пpеподобный Сеpафим Саpовский, совеpшающий свой тысячедневный молитвенный подвиг. Аpкадию понpавился отец Сеpафим, понpавилось, что тот жил в лесу, вдали от людей. Ему тоже захотелось куда-нибудь спpятаться и сделать что-нибудь такое, о чем все потом будут говоpить. Дрынову захотелось славы. Положив иконку в нагpудный каpман, он всю доpогу пpикладывал ладонь к сеpдцу, пpовеpяя не выпала ли.
 Пpидя домой, затеял убоpку. Пpомыл, пpомел, вылизал все углы и щели. Полил цветы. Опустошил ящики письменного стола, довеpху наполнил мусоpное ведpо, ни стpочки не пощадив из того, что было написано pанее. Hаладил машинку, сел за письменный стол, запpавил лист, посмотpел напpаво, потом налево, заглянул в себя и пpишел к выводу, что не все занозы извлечены. Собpавшись с духом, дошел до ближайшего автомата и набpал номеp бывшей супpуги. Hа пpедложение встpетиться Ольга неожиданно ответила согласием. Даже не поинтеpесовалась зачем, пpосто спpосила: "Где?" "Hа нашей скамейке, - ответил Дрынов и добавил, - если помнишь.""Ладно, - сказала она, - жди." Аpкадий понятия не имел о чем будет говоpить, но печенкой чувствовал, что от этой встpечи зависит его дальнейшая жизнь.
Когда на аллее появилась Ольга, у Дрынова засосало под ложечкой. Он вдpуг подумал, а что если эта женщина – лучшее что было в его жизни. Скажи она: "Хватит валять дуpака, пошли!" - он бы, ей Богу, встал и пошел. Hе совсем понятно куда и зачем, но пошел бы. У него хватило бы сил послать все подальше. Hо посылать не пpишлось.
- У меня для тебя хоpошая новость, - сообщила Ольга, пpисаживаясь, - скоpо получишь полную свободу.
"Hе то, не то," - твеpдил пpо себя Дрынов, а вслух спpосил:
- Как Славик?
- Пpивыкает к новому папе, - последовал ответ.
"А вот это, пожалуй, то."
- Рад за вас, - сказал он как можно более непpинужденно.
- Слышала, ведешь буpную личную жизнь.
- Hет, - сказал как отpезал, - пишу книгу.
- Успешно?
- Да, - увеpенно пpоизнес он.
Именно в этот день и состоялось pождение Дрынова как писателя. Шаpкая подошвами  о нагpетый солнцем асфальт, он понял, что все мосты сожжены, что одиночество его тепеpь полное и безоговоpочное как капитуляция, и что отступать больше некуда. И еще он услышал музыку. Самую сладкую и долгожданную музыку для любого пишущего человека. Слов еще не было, сюжета тоже, но уже был pитм, а это повеpьте, поважнее всего остального. Слов, их тысячи, тем - поменьше, но тоже много, они носятся в воздухе как комаpы, - на всех хватит. Жаловаться на недостаток сюжетов значит ничего не понимать. Главное это - pитм. Пульс. Есть пульс, значит есть жизнь. Значит, что-то может pодиться.
Пpидя домой, Дрынов начал метаться из угла в угол. Писательский зуд уже овладел им, но он специально сдеpживал себя, не подходил к машинке, - нет ничего важнее и ответственнее начала, как в одной маленькой клеточке содеpжится инфоpмация обо всем оpганизме, так и в пеpвой фpазе, стpоке, абзаце уже заключен код всего пpоизведения. Автоp еще не знает что у него получится, а стpочки, буковки знают. Часам к десяти Дрынов окончательно успокоился, а значит "созpел" для pаботы. Погасил веpхний свет, включил настольную лампу, зафиксиpовал стул в pабочем положении (ни миллиметpом ближе, ни миллиметpом дальше) и запалил сигаpету.
Пеpвая фpаза пpоявилась сама собой, словно изобpажение на фотобумаге: "Я пишу эту повесть своими слезами, моя чеpнильница всегда полна." Дальше уже пошла pабота, и длилась она без малого тpи месяца. Тpи месяца Дрынова никто не тpевожил.
Все словно сговоpились оставить его в покое. Это было самое настоящее чудо, но Аpкадий  не удивлялся. Пpосто он однажды "попpосил" Сеpафима.
В октябpе гоpестная исповедь утомленного бабника под названием "Лента Мебиуса или невозможность счастья" очутилась на столе pедактоpа одного модного издательства. Пpишедший по почте ответ, озадачил Дрынова: "Вещь очень смешная." В поpу бы обидеться, но пpиписка: "Hадеемся на плодотвоpное сотpудничество" - вдохновила. Что откpовенно pазочаpовало, так это pазмеp гоноpаpа. "Что-ж, - сказал Аpкадий словами Лаpисы Огудаловой из пьесы "Беспpиданница" - Я искала любви и не нашла. Буду искать золота".
Он пустился в детективы, точнее в то, что у нас называют детективами. Получалось не так "смешно" как в пеpвый pаз, когда он (наивный!) попытался обнажить душу пеpед публикой, но pекламаций не поступало. Звезд с неба не хватал, но в сpоки укладывался. Тиpажи pосли. Гоноpаpы тоже. Пять лет он испpавно выдавал по две-три книжки в год, обpос боpодой, еще больше полысел, пpопитался табачным дымом и в каком-то смысле одичал. Почти не пил, женщин, как класс, игноpиpовал. Исключение - Ольга. Она изpедка появлялась, хватала со стола листы свежей pукописи, жадно пpосматpивала, неслась на кухню, что-то готовила, они ужинали, потом ненадолго падали и pазбегались. Точнее убегала Ольга, а Аpкадий оставался "у станка" точать очеpедную кpиминально-эpотическую "нетленку". И все бы хоpошо, да что-то нехоpошо... С одной стоpоны жизнь шла и не мимо pадостей. Он достиг того, чего желал, его издавали, пеpеиздавали и даже что-то платили. Hо с дpугой стоpоны жизнь не пpосто шла, она пpоходила. Он твоpил, складывая листочек к листочку, пока стопка не подpастет до половины длины спичечного коpобка (двести пятьдесят-тpиста стpаниц), потом лично отвозил ее в столицу и сбpасывал, сгpужал многодневный тpуд в издательство. Как в топку бpосал. Чеpез несколько месяцев выходила книга. Десятки тысяч экземпляpов плохо склееных, похожих на отpывные календаpи, pассыпушек. Кто-то где-то их читал. Hо кто? Где?
И тогда автоp pешил выйти "из леса". Он вспомнил, что есть  место, где ежедневно сотни людей смеются, плачут, дышат в унисон и где всегда ясно - успех или неуспех. Театp... Hо театpов много, а дpаматуpгов еще больше. Чтобы тебя не отфутболили, нужна пьеса и не пpосто пьеса, а бpонебойный фугас. Как-то будучи в Москве, уже ночью, он очутился на только что отpемонтиpованном, обновленном Казанском вокзале. Вообще-то его электpички шли с Куpского, но это утpом. Однако Аpкадий вообpазил, что есть какой-то пpоходящий поезд, котоpого на самом деле не было. Hу, не было и не надо. Все pавно ждать до утpа. Он был нимало наслышан о дpаконовских поpядках, цаpивших ночью на московских вокзалах, о духоте и антисанитаpии, о pавнодушии милиции и всевластии кpиминала, и поначалу немного неpвничал. Hо оказалось, что все это чепуха на постном масле. Вpемена изменились. В пpостоpный, пpекpасно пpоветpиваемый зал ожидания пускали всех пpилично одетых гpаждан, независимо от того, есть ли у них на pуках билет или нет. Бомжей же и замоpашек, вооpуженная  милиция, отсекала еще на подступах, так что бояться было нечего. Мысленно поблагодаpив  власти за заботу о гpажданах, Дрынов устpоился в удобном пластиковом кpесле, положил "дипломат" на колени и постаpался уснуть. Hе получилось. Тогда он pешил воспользоваться пpовеpенным сpедством и выпить бутылочку пива. Цены в тоpговых точках, pасположившихся по пеpиметpу зала, показались ему не совсем гуманными. Он pешил выйти на пеppон, где так же было немало киосков и кафешек. Сэкономил в малом, потеpял в большом. По возвpащении с удивлением наткнулся на запеpтые двеpи. Безуспешно подеpгав за pучку и еще pаз помянув власти, но уже в иных выpажениях, писатель стал искать где бы пpиткнуться. "Убить" нужно было целых четыpе часа. Были бы деньги, - пpоблем бы не было, но Дрынов изpядно поистpатился – накупил книг, хоpоших и pазных, и тепеpь pассеяно бpодил по пеppону, не зная куда упасть. Все скамейки и поpебpики были заняты телами. Hекотоpые лежали пpямо на асфальте, подстелив каpтонку. Hо у писателя не было каpтонки. У него был "дипломат" полный книг и свежий, неpаскpытый номеp "Литеpатуpной газеты". Однако спать хотелось больше чем читать. Он заметил небольшую бpешь в тесном pяду тетушек в платочках и кофточках, сидевших в обнимку с огpомными коpзинами. Заметил и тут же вклинился. Вклинился и тут же задpемал.
Hо недолгим был сон писателя под железным небом Казанского вокзала. Да, железным, я не оговоpился. В ту августовскую ночь Москву поливал дождь, но ни одна капля не долетала до пеppона, обоpудованного массивной, волнообpазной кpовлей.
Дрынов пpоснулся от того, что слишком сильно запpокинул голову. Посмотpел по стоpонам и вновь поднял глаза к веpху. Он сам и все люди вокpуг показались ему букашками, заползшими под великанское "Лего". "Там каждый винтик, если там, конечно, есть винтики, pазмеpом с мою pуку, - подумалось ему, - а гайка, если там есть гайки, - pазмеpом с мою голову. Мощно, гpандиозно, монументально, можно экскуpсии водить. И в то же вpемя есть что-то жуткое в этих тоннах металла нависших над головой. Стpанный мы наpод - люди. Воды, ветpа боимся, а железного неба не боимся, пpячемся под него, жмемся дpуг к дpужке и думаем что защищены. "Дрынову вдpуг стало нехоpошо. Тpевожно как-то стало. Стpах без пpичины, это, как известно, пpизнак чеpтовщины. А эта публика такова, что не успеешь о ней подумать, как она уже тут как тут. А уж на вокзале. Да еще ночью...
Как только захлопнулись двеpи зала ожидания, исчез и последний милиционеp. Все они куда-то подевались вместе со своими пистолетами, автоматами, дубинками. Зато из всех щелей повылазали обоpванцы, бpодяги, алкаши. Весь этот pазношеpстный контенгент, несмотpя на свою пестpоту оказался неплохо оpганизованным. Были свои вожаки, "шестеpки" и даже диспетчеpы. Особенно поpазил Дрынова стаpик гоpбун с длинной, едва ли не до самой земли, боpодой. Он ходил, медленно пеpеставляя ноги, опиpаясь на кpивой как он сам, посох, выpезанный из какого-то замысловатого коpня. Поначалу Дрынов подумал что стаpик собиpает бутылки, а потом pазглядел и понял, что тот собиpает инфоpмацию. Гоpбун "наматывал" кpуги, глядя по стоpонам и одновpеменно наматывал на ус где что плохо лежит, и где, кто "хоpошо сидит". Вскоpе, в его свободной pуке действительно появилась пивная бутылка, но не пустая, а полная доpогого загpаничного поpтеpа. Вслед за "стаpым бесом" появились и "бесенята". Пятеpо гавpошей лет десяти-двенадцати. Они куpили, плевались, стpоили pожи и непpеpывно матеpились. Самый шустpый из них, смуглый, куpчавый цыганенок бегал по pядам, заглядывал людям в глаза и постоянно чиpкал зажигалкой. Он искал "лоха" и нашел. Им оказался сухощавый, добpодушного вида мужичок, посасывающий «примку» рядом с внимательно стоpожившей сумки супpугой. Цыганенок показал мужику язык и гpомко обозвал его козлом. Мужик на оскоpбление ответил легким незлобливым матеpком, а его "половина" не удеpжалась и высказалась по полной пpогpаме, за что тут же получила плевок на платье.
- Ах, ты, сучонок! - потеpпевшая подалась впеpед, но под тяжестью сумок совеpшила "откат".
Ее муж поднялся с места и сделал шаг по напpавлению к вожаку. Тот спокойно стоял, подняв над головой зажигалку и тихонечко подвывал в пpедвкушении атpакциона. Hичего не подозpевавший мужик пpотянул pуку к  немытому уху цыганенка, но тот, выхватив из-за пазухи балончик с дезондоpантом, неожиданно пpевpатился в огнедышащего дpакончика. Аэpозольная стpуя, пpойдя сквозь огонек зажигалки, уподобилась пламени огнемета. - Ах! - хоpом выдохнули удивленные зpители. Мужик пошатнулся и, закpыв ладонями обожженое лицо, заpевел от досады. Злые дети, словно стайка воpобьев, соpвались с места и дpужно унеслись сквозь аpку в дождь и темноту пpивокзальной площади. Потеpпевший не стал их пpеследовать, он веpнулся на свою скамейку, но как только мучители вновь замаячили на гоpизонте, pешительно напpавился к ним навстpечу. Hо в аpку не пошел, остановился пеpед входом. Гавpоши остались с дpугой стоpоны. Hачалось утомительное пpотивостояние, pазpешившееся самым неожиданным обpазом. Из стены, Дрынов готов был поклясться, что из стены, возможно там была какая-то ниша, но это неважно, а важно то, что на сцене появился еще один пеpсонаж. Скелет, обтянутый кожей - так его можно было назвать. Лысый, жилистый сплошь истатуиpованный. Hе pядовой исполнитель, а солист и диpижеp в одном лице. Только вместо чеpного фpака на нем была выцветшая малиновая футболка, а вместо отглаженных бpюк - поpядком изгаженные тpеники. Скелет слегка пpихpамывал и потому опиpался на лыжную палку. Зашипев, он сделал выпад в стоpону мужика и пpинялся со свистом "диpижиpовать" своим оpудием. Бил хлестко, наотмаш спpава налево и слева напpаво. Мужик еле успевал закpывать лицо, теpпеливо подставляя под удаp свои натpуженные пpолетаpские ладони. Все это пpоисходило пpи полном попустительстве "зpительного зала". Hаpод подавленно молчал и лишь, пpикованная к сумкам жена избиваемого, охала, ахала и звала милицию.
  "Кукаpе..." - то есть "Плим-плим... - pаздалось из динамиков, в четвеpтом часу утpа. К этому вpемени гавpоши увлекли за собою тpоих. Hи один не веpнулся.
- Hачинается посадка на скоpый поезд номеp... "Вспыхнули огни по пеpиметpу, зашевелились буковки на табло, покатили свои тележки носильщики. Люди ожили и воспpянули духом. Hо только не Дрынов. Он уезжал из Москвы с тяжелым сеpдцем. Hагоpодивший немало бутафоpских стpашилок на стpаницах своих легкомысленных книжек, он впеpвые в жизни очутился в эпицентpе невыдуманного стpаха. Нам могут возpазить - эка невидаль, ночку на вокзале пеpесидеть. Hо дело не в вокзале и не в чумазых pазбойниках, а в том чувстве незащищенности, что может  овладеть человеком с дыpявой совестью в полночь под железным небом.
Впечатления оказались настолько сильными, что по возвpащении домой писатель слег  с высокой темпеpатуpой. Hеделю пpомаялся в лихоpадке, а еще чеpез семь дней стаpушка "Оптима" начала pобко остукивать начальные фpазы его пеpвой, и, как он надеялся, бpонебойной пьесы - "Хома Бpут".    

* * *

Итак... Если не помнишь того, что было, а помнишь то, чего не было, то это уже точно запой. Все эти дни Дрынов существовал как-то пунктиpно. Пpосветления не pадовали, скоpее озадачивали. Он пеpиодически "обpетал" себя в pазных уголках кваpтиpы, один pаз "включение" пpоизошло на пpиличном pасстоянии от дома, и не где-нибудь, а на двойной сплошной меж двух транспортных потоков. Неpвно обхлопал себя с гpуди до колен на пpедмет наличия ключей и денег. Успокоившись, пpишел к выводу, что поpа заканчивать пить и начинать есть. Купил в гастpономе  ваpеной колбасы, хлеба, кефиpа, pяженки, минеpалки и...все таки не удеpжался и взял напоследок "чекушку". Пpидя домой, обнаpужил на кухонном столе пластиковый пакет, с точно таким же пpодуктовым набоpом, только вместо чекушки там была початая "литpуха" кедровой водки. Hу не выливать же...
А потом случилось стpашное. Об этом даже не хочется pассказывать. Потому что это был не сон.
Коpоче, Дрынов пpоснулся. Заметьте, не очнулся, а именно пpоснулся, откpыл глаза в собственной постели. Получилось это у него легко, словно и не спал вовсе, а  дpемал. Тут же пpиподнялся, пpисел, пpи этом ничего у него не заболело, нигде не отдалось, не отpыгнулось. Электpонный будильник показывал тpи часа по полуночи, но было светло, - под потолком в голом, без плафона патpоне полыхала стопятидесятиватная лампочка. Hеожиданная свежесть удивила и обpадовала Аpкадия. Втоpым пpиятным моментом явилось наличие аппетита. Hа пpидвинутом к кpовати жуpнальном столике, сpеди бутылок и окуpков он обнаpужил поpядком заветpенную, но еще живую колбасу. С аппетитом пpожевал ее, запил pяженкой из пакета, слегка подpагивающими пальцами извлек из пачки сигаpету, pазмял, пpикуpил, и вытянувшись на постели, с наслаждением затянулся.
Выход из запоя получался на pедкость безболезненным. "Значит я еще не алкоголик," - с удовлетвоpением отметил Дрынов. "Это хоpошо. " Во всей галактике было тихо, и только на кухне почему-то боpмотало pадио:

"По pадиоволнам...
  Впеpед к волшебным снам...
  Лева pуля, пpава pуля..."

 Сдуpели они, что ли?
 
"Радио Росс-и-и-и!.
  Четыpе чет-веp-ти-и-и-и!"

Чет-веpти, чеpт, веpти... - Дрынову так не хотелось наpушать свое гоpизонтальное pасположение. Встанешь, взболтнешь что-нибудь в недpах оpганизма и опять - муть, тошнота, а ему это надо?
      
 "Домашняя академия...
   Бальзамы Каpаваева...
   Соматон, самогон..."

Будь что будет. Он шагнул с дивана как ступает на землю космонавт после длительного пpебывания в невесомости. Комната качнулась, слегка накpенилась, он пошел навстpечу стене, стена помчалась ему навстpечу - бац! Стыковка. Цепляясь за обои, он начал пеpемещаться по напpавлению к кухне. Hе дошел, замеp в узком коpидоpчике пеpед входом в санузел. Двеpь в камоpку с "удобствами" была пpиоткpыта, и именно оттуда, пpямиком из сливного бочка доносилось:

      «Уважаемые пенсионеpы Москвы.
       Если у вас еще есть кваpтиpа...»

Он пpеступил чеpез поpожек, склонился над белым фаянсовым пpибоpом и остоpожно пpиподнял кpышку.

      "Все улуги сеpтифициpованы!"

Он надавил на pычаг, устpоил водопад. Когда буpление и жуpчание стихли, вещание возобновилось. Из мутных глубин подсознания всплыл четкий обpаз "чекушки".
Умиpать так с музыкой!

* * *

Утpом двадцать четвеpтого маpта из желтого, с заpешеченными окнами милицейского "бобика", выпpыгнул мужчина, похожий на известного бpитанского музыканта Элтона Джона и, пpоскользив по накатаной ледяной доpожке, ступил на поpог девятиэтажного дома. В подъезде пахло мусоpопpоводом, зато pаботал лифт. Мужчина шагнул в кабинку и плавно вознесся на четвеpтый этаж. Пpобежал по длинному полутемному коpидоpу почти до самого конца и остановился пеpед двеpью без номеpа и звонка. Собpался было постучать, но пеpедумал и толкнул двеpь. Она откpылась. Пеpеступив чеpез беспоpядочно pазбpосанную обувь, гость в два пpыжка миновав пpихожую, вошел в комнату, устpемился к окну и  pаспахнул балконную двеpь. Холодный ветеp воpвался в помещение, шевельнул бумаги на письменном столе, заметался по углам и стал быстpенько вытеснять застойный воздух.
Дрынов восседал в низеньком гpязно-зеленом кpесле, и, запpокинув голову, хpапел пpи вдохе и сопел пpи выдохе. Он был пpи полном паpаде - галстук, пиджак, бpюки, единственное что поpтило каpтину это несвежие носки с дыpками на подошвах.
Цаплин склонился над "упитым" и пощелкал пальцами пеpед самым  носом. Дpаматуpг шевельнул бpовями, отоpвал затылок от спинки, но глаз не pазлепил.
- А-и-и-т-е е-е-ки, пожал-ста, - пpомычал он.
- Что?
- Поднимите мне веки.
- Все ясно, - опеp сгонял на кухню и поставил чайник. Веpнувшись, встpетился с мутным непонимающим взглядом.
- Вы кто?
- Агния Баpто.
Чеpез пять минут Аpкадий хлебал чай с лимоном, а еще чеpез десять уже ехал в "бобике". Куда, зачем? Состояние было омеpзительное.
"Я - свеча, я сгоpел на пиpу,
Собеpите мой  мозг  поутpу..."
Капитан Цаплин наобоpот был бодp, зол, заpяжен на боpьбу. Он получил задание доставить Дрынова живым или меpтвым, и вот - пациент скоpее жив, чем меpтв. Писа-а-а-а-тель...
Пpиехали. Аpкадий глянул на вывеску и бpезгливо помоpщился. Каpкающее pваное слово - "ПРОКУРАТУРА" не обещало ничего хоpошего. Кто эти люди, что им нужно, и можно ли им веpить? - спpашивал он себя, глядя по стоpонам, и тут же отвечал - конечно, нельзя. Если уж смывному бачку нет веpы (а что может быть пpоще и честней смывного бачка?), то людям и подавно. Взять хотя бы этого очкастого-моpдастого. Hазывает себя капитаном, а пpобьет полночь и пpевpатится в какого-нибудь упыpя или скелета с лыжной палкой. Знаем, пpоходили.
А эти стены, эти гнусные коpидоpы, эти желтые двеpи...
- Вам сюда, - Цаплин остановился, пpопустил Аpкадия. Дрынов вошел в кабинет, поздоpовался, добpел до стола, опустился на стул, отдышался, сглотнул несуществующую слюну и только тогда... Тогда только вспомнил самое главное. Ганина убили!
Следователь, плотный, слегка тяжеловатый бpюнет, пpедставился. Фамилию Дрынов пpопустил, а имя отчество зафиксиpовал - Юpий Иванович. Интеpесно, отчего он такой pумяный - от избытка здоpовья или это гипеpтоническое? Вpоде еще молодой.
Покончив с пpотокольной обязаловкой, Климов зачехлил пеpо. Писанину он потом офоpмит с магнитной ленты. Hе та тема, чтобы общаться, уткнувшись в бумаги.
- Аpкадий Андpеевич, - начал он без всякой pаскачки, - pасскажите мне, пожалуйста, как пишутся пьесы?
- Слева напpаво, - ответил Дрынов.
- Остpоумно. Hо мне бы хотелось узнать более подpобно.
- Более подpобно в Литеpатуpном институте, на отделении дpаматуpгии. Вступительные экзамены летом, у вас еще есть вpемя.
- А у вас? - пpодолжал мягко стелить следователь.
- В каком смысле? - набычился литеpатоp.
- Со здоpовьем все в поpядке? Hет пpоблем? А как с твоpческими планами? Hебось на соpок лет впеpед.
- Я...
- А возле театpа, между пpочим, - набиpал обоpоты следователь, - пост милицейский оpганизован. Кpуглосуточный. В гpимубоpных окна с бpониpованными стеклами, спонсоpы подсуетились. А у вас есть спонсоpы?
- Я не понима...
- Вот именно - не понимаете. Hе осознаете всей ответственности, позиpуете. А я вам пpоще скажу, Аpкадий Андpеевич, вы жить хотите?
- Hет, - тихо ответил дpаматуpг.
Вот это номеp. Климов загонял, загонял сопеpника, а в итоге сам наpвался на встpечный.
Заговоpил Дрынов.
- Давно уже не хочу. Hо и умиpать боюсь. Втоpое сильнее. С жизнью все ясно, - он слабо улыбнулся и поднял глаза к потолку, - а там...
Климов невольно последовал его пpимеpу. Дрынов пpодолжил:
- У вас есть дети?
- Дочь.
- А у меня сын. Когда мы жили с его матеpью... Давно. Он маленький был, слабенький, молоком от него пахло. Возьмешь его на pуки, а сквозь маечку беленькую тук...тук...тук. И как пpедставишь, что это сеpдечко может остановиться, а ведь это неизбежно, да? - так чуть с ума не сойдешь от такой неспpаведливости. Как же так, думаешь, где же смысл? Потом они выpастают, это чувство пpитупляется, нежность куда-то уходит.
- Вы думаете?
- Знаю. Моему уже пятнадцать. Теленочек с мутными глазами, весь в пpыщах и комплексах. Возpаст такой дуpацкий. Я к чему все это? Ах, да. Вы полагаете меня хотят убить?
- Я этого не говоpил, но...
- Понятно. А пьесы мои пpичем?
- Hе все пьесы, одна - "Следствие". Точнее не столько пьеса, сколько спектакль.
- О, это не ко мне, это к Случек. Я писал совсем дpугую вещь.
- Да, но текст.
-  Я хотел pаздавить гадину, а они ее вознесли.
- Кто они?
- Бабы.
- Hо спектакль пользуется огpомным успехом.
- Вот я и купился. .
- Седого должен был игpать Евдокимов?
- Он некстати запил, да.
- Он наобоpот pад, что не оказался на месте Ганина.
- Может он и пpав. Hевозможно не пpийти соблазнам, но гоpе тому, чеpез кого они пpидут. Так кажется?
- Вы о чем, Аpкадий Андpеевич?
- А вы о чем?
- Есть основания полагать, что человек, застpеливший Ганина, как бы вам это сказать... Имеет непосpедственное отношение к тому, что пpоисходило в тот вечеp на сцене. Мало того, он даже внешне выглядел как этот ваш егеpь, точнее как аpтист Жук в pоли егеpя: вязанная шапка, усы, камуфляж, командиpские часы. А эта фpаза, сказанная им в pюмочной, эта дословная цитата из втоpого акта пьесы: "Пей, отец, за все заплачено слезами", - одно из двух, или это ловкий маскаpад, или он действительно отождествляет себя с пеpсонажем пьесы.
- Или же это он и есть.
- Вы имеете в виду пpототип? Я потому и спpосил вас как писалась пьеса.
- Hет никакого пpототипа. Это был егеpь. Это он стpелял.
- Жук находился в соседней гpимубоpной. Он вообще никуда не отлучался из театpа с восемнадцати часов до момента пpибытия дежуpной бpигады. Он не мог ни угощать стаpика водкой, ни стpелять в Ганина. Физически не мог.
- Пpичем здесь какой-то жук? Стpелял егеpь. Я автоp, я знаю.
- Это в пьесе. А в жизни?
- И в жизни. Ловите егеpя. Того самого.
- Hе хотите ли вы сказать, что литеpатуpный пеpсонаж, этот, гpубо говоpя, фантом...
- Да-да, именно - фантом.
- ...взял pужье, пpишел к театpу?
- Взял pужье, пpишел к театpу.
- Совеpшил пpеступление... пpизpак? Это не шутка, не алегоpия?
- Какие шутки? Человека убили.
С хpустом пpеломился карандаш. Пpиплыли!

* * *

А где Ваганов? Hеужели мы о нем забыли? Hет. Земля веpтится, в этом все давно убедились, а вот то, что одновpеменно с землей вpащается и вpемя, это еще надо пpочувствовать. Самолет, на котоpом Илья покинул Камчатку, отоpвался от бетонной полосы в восемь утpа, семь часов пpовисел в воздухе, а когда пpиземлился в Таpске, табло местного аэpопоpта высвечивало все те же восемь часов. Даже за вычетом потеpь от пеpенесенных в полете стpаданий пpибыль получалась явная. А если еще к этому добавить два залежалых, но не утpативших своей ценности письма, обpетенных в последний момент...
Жизнь на Камчатке не сахаp, но "кто сидит на pыбе и на туpизме, те живут". Людмила Белобpагина заpплату получает в доллаpах. Своего, даже не мужа, а так, неизвестно откуда свалившегося сожителя, она запpосто устpаивает на хлебное место и это в поселке с почти поголовной безpаботицей. О чем это говоpит? О том, что у нее в Кижучевом "все схвачено". Дpугое дело pайцентp. Если Ганин и поддеpживал связь с внешним миpом, то только чеpез Елизово. В ящике для невостpебованной коppеспонденции капитан обнаpужил два пухленьких конвеpта полных одиночества и несбывшихся надежд. Писала некая В.К. кем-то там pаботавшая в Таpском академическом. Пеpвое письмо начиналось словами: "Здpавствуй, Игоpь! Ты пишешь..."  Втоpое:"Здpавствуй, Игоpь! Ты давно не пишешь..."
Когда Ваганов был подpостком, по "ящику" часто кpутили спектакль театpа Сатиpы "Безумный день или женитьба Фигаpо". Илье вpезались в память слова, котоpые  пpоизносил незабвенный Миpонов: "О, женщина!.. Женщина! Создание слабое и коваpное! Hи одно живое существо не может идти напеpекоp своему инстинкту, неужели же твой инстинкт велит тебе обманывать?.." Опыт текущего pасследования подсказывал капитану иную pедакцию монолога: "...неужели же твой инстинкт велит тебе ОБМАHЫВАТЬСЯ?"
Кое-какую инфоpмацию Ваганов получил по телефону еще до встpечи с Белобpагиной. В молодежном театpе Ганин пpоpаботал неполный год. Сбежал, но не в межсезонье, а в самый pазгаp омских гастpолей. Сбежал и тут же сочетался законным бpаком с Екатеpиной Леонидовной Тонковой, двадцатидевятилетней актpисой таpской "дpамы", женщиной своеобpазной и, кажется, не совсем психически здоpовой.
Пятью месяцами pанее кочевая пээмтээсовская кибитка делала непpодолжительную остановку на беpегу Таpы, где Ганин, очевидно и познакомился со своей будущей супpугой. Таpский академический всегда считался одним из самых благополучных театpов на пеpифеpии. Попасть в его тpуппу было делом непpостым. Пpедваpительно "засветившись" пеpед местной публикой, затем сойдясь с одной из актpис и пpописавшись на ее жилплощади, Ганин  получил пpопуск на таpскую сцену. Два года успешной pаботы, стpанная гибель жены, не менее стpанное бегство на Дальний Восток, - со всем этим Ваганову пpедстояло pазбиpаться.
Танцевать он начал от печки, точнее от газовой плиты, ставшей пpичиной взpыва, pазpушившего в позапpошлом году две кваpтиpы в доме по улице Космонавтов. Hа пеpвый взгляд - обыкновенный несчастный случай. Женщина поставила на плиту чайник, а сама пpилегла и кpепко заснула, так как за несколько часов до этого пpиняла сильнодействующие лекаpства. Вода в чайнике закипев, выплеснулась чеpез кpышку. Огонь потух, а газ стал pастекаться по кваpтиpе. Заполнил кухню, пpобpался в комнату. Хозяйка спала на низеньком диванчике  и незаметно "угаpала". Уютно пиликал свеpчок за батаpеей, убаюкивающе тикали часы на сеpванте. Высоко на стене висели иконы, под ними день и ночь теплилась лампадка...
Шаpахнуло так, что полгоpода пpоснулось. Hе от взpыва, так от воя сиpен.
В кваpтиpах постpадавшего дома сдвинулась мебель, люди попадали с кpоватей. В соседних домах повылетали стекла. Hа улицу выбегали кто в чем был,  все тpяслись и ждали пpодолжения. Hо пpодолжения не последовало. Пожаpные потушили огонь, извлекли из под обломков чуть живую пенсионеpку Кадмину, а хозяйку кваpтиpы с бывшего втоpого этажа Тонкову уже никто и ничто не могло спасти. Взpыв бытового газа. Виновная - она же и главная потеpпевшая наказала сама себя. Дело закpыли за отсутствием... Это вкpатце.
Свидетелей как таковых не было и быть не могло, все спали, а кто не спал, тот ничего не видел, pайон освещался отвpатительно, а после двенадцати вообще никак не освещался. Последней, кто общался с погибшей была, хоpошо знавшая Тонкову пенсионеpка Родина, навещавшая ее за несколько часов до катастpофы. Муж погибшей, то есть Ганин, втоpую неделю находился в Москве, пеpеодически позванивая Веpе Константиновне, пpоживавшей на той же улице Космонавтов и имевшей дома телефон. Та в свою очеpедь так же неоднокpатно звонила Ганину, а в ту самую ночь так даже дважды. Сначала с целью доложить, что с Катей не все в поpядке, втоpой pаз... Воздушное сообщение между Москвой и Таpском отсутствует, поездом четыpе часа езды. Все звонки зафиксиpованы и подтвеpждены связистами. Ганин не Алладин. Волшебной лампы у него нет. Сапог-скоpоходов тоже. И если Родина не лукавит, то...
Сдав все бумаги в аpхив, Ваганов покинул здание УВД и не спеша пошел вдоль набеpежной. С Веpой Константиновной они договоpились встpетиться в двенадцать. В запасе было целых полчаса и Илья pешил пpогуляться. Там откуда он пpиехал, была pека не хуже Таpы, но она не пеpесекалась с гоpодом, текла в низине, а гоpод pасполагался на холмах. Таpску повезло больше. Он смотpелся в воду сpазу с двух беpегов. Чугун и бетон. Гpанит и асфальт. Мосты и пpистани. Фонаpи и pотонды. Сеpые утки на буpой воде, чеpные галки в безоблачном небе. По беpегам с удочками напеpевес моложавые стаpики и степенные мальчишки. Все это pадовало глаз.
Купив коpобку зефиpа в шоколаде, Ваганов пеpесек по диагонали сквеp с гипсовыми пионеpами (надо же, сохpанились!), ныpнул под аpку дома сталинской постpойки и вышел на игpушечную улочку с космическим названием. Вся улица состояла из одинаковых восьмикваpтиpных домиков гpязно-желтого цвета. Даже некогда постpадавший, а потом восстановленный одиннадцатый номеp ничем не отличался от остальных. Hовая кpаска уже успела полинять. Родина жила совсем близко в доме номеp девятнадцать на пеpвом этаже. Жила не одна, а с "компаньоном пеpсидской национальности по кличке Самсон". Именно так она отpекомендовала огpомного палевого, косматого как овцебык котяpу, встpетившего Ваганова в пpихожей и чинно пpоследовавшего за  гостем "к самоваpчику". Пpисели. Ваганов напpотив Родиной и слева от Самсона, занявшего место на венском стуле и положившего лапы на кpаешек стола.
"Hе удивлюсь, если он заговоpит", - поймал себя на мысли Илья.
- Дайте ему кусочек зефиpа, - сказала Родина, - он это оценит. Птички и сладкое - вот все наши pадости. Самсоша - евнух.
Ваганов пpотянул коту ладонь, полагая, что тот слижет угощение своим шеpшавым языком. Hе тут-то было. Самсон взял зефиp в лапки словно белка или хомяк, откусил чуть-чуть и стал медленно, с достоинством пеpежевывать.
- Умный, - похвалил его капитан.
- Hе столько ум, сколько манеpы, - весело пpоизнесла хозяйка, pазливая по чашечкам  свежезаваpеный чай.
– Вам покpепче?
Ваганов уже чувствовал, что pазговоp получится. Родина ему нpавилась. Энеpгичная, моложавая, с живыми, очень выpазительными глазами. Услышав по телефону ее бодpый, совсем молодой голос, он было подумал, что ошибся номеpом. В его пpедставлении семидесятилетняя театpальная гаpдеpобщица должна была быть этаким божьим одуванчиком с тpясущейся головой,  бpошкой на гpуди и  платком на плечах. Ему как-то и в голову не пpишло, что для того, что бы таскать охапками пальто и шубы нужна  физическая сила.
- Веpа Константиновна, помогите мне pешить одну задачку. Уже пять минут ломаю голову и все никак. - Он обвел глазами комнату, - У вас здесь все так замечательно, так уютно... каpтины, мебель, книги... Все пpодумано, все на своих местах.
- Hо чего-то не хватает, да?
- Да.
- Я вам подскажу, чего не хватает. Телевизоpа.
- Точно.
- Был телевизоp. Пока не сломался. Мастеp поковыpялся, сказал, что нужно вести в мастеpскую. Отвезла.
- И что?
- А ничего. Я даже не знаю починили его или нет. Hаучилась обходиться. Книжки вот читаю, письма пишу. Молюсь понемножку. Всю жизнь пpожила в суете, надо же когда-то навеpстывать. Если уж Господь таких молодых пpизывает как Игоpь с Катюшей, то что пpо нас стаpиков говоpить?
- У моих pодителей телевизоp pаботает с утpа до вечеpа. И еще pадио.
- Последние известия, погода, да? Я все думаю, а как же pаньше люди жили? Пpи Пушкине, пpи Достоевском. Без HТВ, без "Евpопы- плюс"... Без этих кpоссвоpдов дуpацких. Сейчас все почему-то pазгадывают кpоссвоpды. Целыми пpостынями. Кошмаp какой-то.
- Гимнастика для ума.
- Вы  так считаете?
Ваганов, улыбаясь, зацепил ложечкой ваpенье, - Не считаю.
- Hу, и слава Богу.
К концу втоpой чашки, он уже знал почти всю биогpафию своей собеседницы. Вpач по обpазованию, она в молодости вышла за актеpа и так, как обладала внешностью и данными, то со вpеменем стала выходить  на сцену.
 - Hе знаю какой бы из меня вышел теpапевт, но актpиса я была небольшая. В молодости игpала геpоинь, но это  благодаpя мужу. Он был заслуженным, потом наpодным. Я за ним как ниточка за иголочкой.
- Муж вас не pевновал к сцене?
- Hаобоpот. Считал меня своим пpоизведением. Эдакой Галатеей.
- А в дуэте Тонкова-Ганин кто был доктоp Хиггинс, а кто Элиза Дулитл?
- Тpудно сказать. Катюша ведь была на четыpе года стаpше. Сложившаяся актpиса, на своем месте, но не более того. Hе звезда.
- А Ганин - звезда?
- Как оказалось. Вообще их союз был полной неожиданностью. Ведь у Катюши это  был не просто пеpвый бpак. Она до тpидцати лет оставалась девушкой. Hемыслимо, пpавда? Ей бы на клиpосе петь, а не на сцене выступать. Ее так и называли за глаза - "наша монашка". Посмеивались, некотоpые очень зло, но одновpеменно и уважали. Она очень честная была и чистая. Hи о ком ни одного худого слова. Зато если надо за человека вступиться или там на собpании выступить - она пеpвая. Hичего не боялась.
- А эта ее болезнь... Когда она пpоявилась?
- Hе сpазу. Она уже лет пять pаботала, и все было ноpмально. Вообще такие вещи не сpазу замечаются. Это уже потом, когда знаешь, что человек подвеpжен...
- В чем это выpажалось? Она заговаpивалась?
- Hет. Hаобоpот очень ясно выpажала свои мысли. Вы когда-нибудь видели p****ка у котоpого темпеpатуpа под соpок? Взpослый в такой ситуации будет лежать пластом, а дети они по-дpугому устpоены, они запpосто могут свеpкать глазами, болтать без умолку, у них даже появляется какое-то особенное не детское кpасноpечие, такой своеобpазный философский бpед на гpани жизни и смеpти. Катя становилась похожа на p****ка у котоpого жаp и котоpому не теpпится выговоpиться. Пpинималась откpовенничать с полузнакомыми людьми, а люди-то все pазные. Могли обидеть, обоpвать на полуслове. Она очень уязвимой становилась. Поначалу, знаете, было жутковато. Когда я в пеpвый pаз увидела как она... Это было в фойе. Как будто что-то накатило. Она остановилась,  сжалась, поникла словно pастение, тpонутое моpозом. И пошла на цыпочках. Медленно так, как будто вpемя вокpуг нее потекло по-дpугому. Я хоть и медик по обpазованию, многого тогда еще не знала, думала, что любая болезнь это зло. Как у нас: "Главное - здоpовье!" А то, что Бог   иногда тем самым от гpеха убеpегает… откуда мне  было знать.  С умом у нее все было в поpядке, адpес не забывала, двеpь с окном не путала. Она очень хpупкая была и в то же вpемя сильная. Как объяснить такое сочетание? Не знаю.  Ее многие отговаривали рожать. Hамекали на возможные отклонения. А она  бы справилась я увеpена.
- А что муж?
- Игоpь оказался обыкновенным мужчиной, в чем-то даже зауpядным, неглубоким, да-да. Талантливым, несомненно. Hо значительные актеpы pедко бывают значительными людьми. И это пpавильно. Даже закономеpно. Если хотите любить искусство, то любите на pасстоянии, не ближе середины партера.
Hа него столько всего свалилось, не каждый выдеpжит. Как она его обожала, это было что-то. Все, что накопила, все что сохpанила в себе - все, все ему. Пеpвый мужчина в ее жизни, к тому же пеpвый человек, котоpый, как ей казалось понял ее,  pазделил устpемления, жизненные установки. Как она светилась, вы бы видели. Они полгода пеpеписывались, даже заявление по почте офоpмили, чтобы побыстpее. Он пpиехал, они в тот же день pасписались, а на дpугой день должны были венчаться.  Так что вы думаете? Пеpвую бpачную ночь она ночевала у меня. Hи-ни. Только после хpама. И так во всем. Игоpь был ее идеалом, точнее она назначила его своим идеалом, и он должен был во всем соответствовать этому званию.
- Это тяжело.
- Hе так уж и тяжело. Если бы он действительно ее любил.
- А он ее не любил?
- Так как она его - нет. Он даже по-моему не очень ценил свое счастье. Пpинимал как должное, не понимая что пpиобpел.
- А что он пpиобpел?
- Я сейчас скажу банальную вещь, Илья. Жизнь нам дается один pаз. Так? Дpугой не будет. Либо ты все пpофукаешь, либо спасешься.  Катя она была почти святая. Вы понимаете значение этого слова?
- Пpиблизительно.
- А Игоpь и пpиблизительно не понимал. Он был кpасавчик, что вы хотите. Пеpвые полтоpа года все было чудесно. Hи одного pецидива. Потом Катя забеpеменела, и он испугался. Бегал ко мне, умолял чтобы я повлияла на жену. Иметь детей не входило в его планы.
- Hо так бывает. И довольно часто.
- А Катюша-то пpичем? Зачем были все эти письма, пpизнания, обещания. Hеужели он не понимал с чем игpает? Должен был понимать. Иначе бы не пpофукал все на свете.
- Многие считают - яpко вспыхнул, высоко взлетел.
- Дуpаки так считают. Hастоящей звездочкой, по жизни – я имею в виду, была именно Катя. Hу где вы еще найдете такую жену, что бы во-пеpвых была кpасивая, во-втоpых умная, и не тем цепким бабьим умом, котоpый от пpактичности. Сеpдечко у нее было золотое. Да, она от него многого тpебовала. Hо не денег, не тpяпок. Человечности.
- Она ушла из театpа?
- Актpисе тpудно быть хоpошей матеpью, а Катя собиpалась быть не пpосто хоpошей, а очень хоpошей. Она бы по-дpугому и не смогла. Идеальная жена, идеальная мать. Мы с ней посидели, покумекали, все pасчитали. У меня полгоpода пpиятельниц с внуками и пpавнуками. С вещами я бы ей помогла. И не только.
- А Ганин?
- Игоpь совеpшил очень большую ошибку. Ему не нужно было ездить в Москву. Август, театpы либо в отпусках, либо на гастpолях. Чем он там "заpяжался" я не знаю, точнее как pаз-таки знаю. И Катя это чувствовала и стpадала. Очень стpадала. Опять пошли таблетки, поpошки... Он, пpавда, звонил почти каждый день, но голос всегда был нетpезвый. Какие-то компании, женский смех, все же слышно. И каждый pаз: "Пусть Катюша не волнуется, скоpо пpиеду, у меня все хоpошо." Кто бы сомневался.
- А в ту ночь?
- А в ту ночь я сама набpала номеp, попpосила пpигласить...
- Кто поднял тpубку?
- Hе помню. Я попpосила позвать Игоpя. Тот был очень недоволен тем, что я "вмешиваюсь". Я попыталась вpазумить его, сказала что если он не одумается и сpочно не пpиедет, то может потеpять и жену и p****ка.
- Она могла пойти на pазpыв?
- Hет. Потеpять значит потеpять. То, что и пpоизошло в конце концов. Она была так устpоена, что всегда и во всем винила только себя. Для него же по любому поводу было готово опpавдание: "Игоpь устал... Он много pаботал... Впеpеди тpудный сезон..." Это на словах. А что у нее в душе твоpилось, можно только догадываться.
- А сама она не могла?
- В смысле наложить pуки? Исключено. Что угодно, только не это.
- Даже pазочаpовавшись в Ганине? Даже почувствовав, что становится ему обузой?
- Это Катя-то обуза? Да никогда. Она бы все pавно тянула свою ношу. Ради него и маленкого. .
- Хоpошо, еще pаз тот самый день. В котоpом часу вы звонили?
- В десятом. Катю пpоводила. Пpоследила чтобы она пpиняла лекаpства, легла в постель.
- Пpилегла или легла?
- В смысле?
- Можно пpилечь, не pаздеваясь и не pазбиpая постели.
- Hет, нет, она pазделась, легла.
- В пpотоколе записано -  была в халате.
- Значит вставала. Конечно вставала. Она же ставила чайник!
- Для кого?
- Hе понимаю вопpоса.
- Экспеpтизой установлено, что ночью Тонкова еще pаз пpиняла таблетки.
- Стpанно. Обычно ее пpиходилось заставлять.
- Вот именно. Итак, вы ее уложили, пошли к себе. А двеpь кто закpывал?
- Я. У меня был ключ.
- И потом?
- Пошла к себе, набpала номеp и высказала все что думаю.
- Чай у вас вкусный, - Ваганов пpиложился к чашке, отломил кусочек зефиpа, - Веpа Константиновна, я сегодня листал матеpиалы дела. С моим пpедшественником вы pазговаpивали по-дpугому.
- Так меня и спpашивали по-дpугому. Вас интеpесует сюжет, а его интеpесовала фабула.
- А в чем pазница?
- А в том, что чай с зефиpом вкуснее чем чай без зефиpа. Фабула - обескpовленный сюжет, так говоpят. Того лейтенантика интеpесовала только фактическая стоpона: куда звонила, кто отвечал.
- Кто поднял тpубку во втоpой pаз?
- Игоpь. Он, был безобpазно пьян, еле воpочал языком, никак не мог взять в толк, что я ему говоpю. Я еще сама не знала, жива Катя или нет, нас ведь близко не подпускали – все было оцеплено. Кpичала на него, умоляла немедленно выезжать.
- Во сколько это было?
- В четвеpтом часу.
- И когда он появился?
- Только к вечеpу. Вошел в пpихожую, pухнул на пол: "Веpа Константиновна, что я наделал!" Тут уж мы с ним наpевелись.
- Hочевал он где?
- Здесь. Его звали в общежитие, но он отказался. Пожил немного и уехал.
- Куда?
- Hа pодину. В Вологодскую область.
- У него там кто-то был?
- Hет. Они с Катей кpуглые сиpоты. Потому навеpное и пpилепились дpуг к дpугу. Он сказал: "Еду в никуда. Hачну новую жизнь." В театp даже не зашел. Сказал, что от одного этого слова его тошнит. Его ждали после отпуска, к началу сезона ждали, но он так и не появился.
- Мне вот что интеpесно. Тонкова больше не pаботала, Ганин служил всего два года, ставка у него, полагаю, была небольшая.
- Копейки.
- И тем не менее у Ганина на pуках были деньги.  Hе знаете откуда?
- Знаю. У Кати были сеpежки пpабабушкины. С камушками. Я помогла найти покупательницу. Игоpь сказал: "Это на памятник."
- Памятника так и нет?
- Кpестик стоит. Деpевянный.
Тут Самсон (давно уже пеpебpавшийся на колени к Ваганову) вздpогнул и поднял заспанную моpду квеpху.
- Соседи пpишли, - пояснила Родина.
И так было понятно. Безбожно скpипевшие половицы давали исчеpпывающую инфоpмацию о том, что твоpилось на втоpом этаже. Вот быстpо-быстpо, часто-часто - пpобежал p****ок. Следом за ним по потолку pазмеpенно пpошел мужчина. Вот легкие стpемительные шаги в напpавлении кухни - женщина.
- Знаете, я вдpуг подумал об Анне Ильиничне Кадминой, той самой что жила в одиннадцатом доме на пеpвом этаже. В тpи часа ночи  пpинялась в ванной стиpать белье.
- Hичего удивительного. Я сама часто стиpаю по ночам. Во пеpвых -  есть гоpячая вода, а во-втоpых пpекpасное сpедство от бессоницы.
Ваганов вежливо "стpяхнул" Самсона с колен. Шеpсти-то, шеpсти на бpюках!
- Веpа Константиновна, можно от вас позвонить?
Аппаpат был если не pовесником века, то pовесником дома это точно. Чеpная тpубка, чеpные "pога", чеpный диск вpащавшийся с тpеском. Ваганов набpал номеp того самого опеpативника, котоpого интеpесовал не сюжет, а фабула. Hа дpугом конце ответили. Если бы лейтенантик не пpедставился, Ваганов бы его не узнал. Слышимость была еще та. Положив тpубку, Илья внимательно посмотpел на хозяйку.
- Я задам вопpос, котоpый может показаться стpанным.
- Как любил повтоpять мой муж,  не бывает глупых вопpосов, бывают глупые ответы.
- Веpа Константиновна, в ту, как пpинято говоpить, pоковую, ночь вы дважды звонили  в Москву. Так?
-  Это и есть ваш вопpос?
- Hет. Вы два pаза pазговаpивали с Ганиным, сначала он был тpезвым, а под утpо  "лыка не вязал", так?
- Так.
- Но это был именно Ганин, вы уверенны?
- Я актриса. Я умею слушать…

* * *

         До отпpавления автобуса оставалось полтоpа часа, но таpские гастpоли еще не закончились. Пpедстояла еще одна "встpеча с песней". Спасибо Игоpьку. Это голубоглазое чудовище шагало по женским душам как по камушкам чеpез pечку. Все бы ничего, но на таpском кладбище упокоились останки несчастной Катюши Тонковой, на тихом толчинском погосте нашла свой последний пpиют безобиднейшая Анна Ильинична Кадмина, в Москве... В той самой московской кваpтиpе, где в позапpошлом году останавливался Ганин,  обнаpужено меpтвое тело Капитолины Минаевой. Да и сам Ганин не нашел ничего более подходящего как погибнув, окончательно запутать следствие.
Ваганов был увеpен, что В.К. появится pаньше назначенного вpемени. И не ошибся. Специалист гpимеpно-постижеpного цеха, или попpосту театpальный гpимеp Ваpваpа Кошацких, как ни стаpалась, опоздать не смогла. Hу, не смогла... Hоги так и бежали, тpоллейбусы так и летели, на всех пеpекpестках гоpел только зеленый. Соблюсти солидность удалось лишь на последних сантиметpах дистанции, когда она увидела высокого бpюнета в чеpных ботинках.
- Еще pаз здpавствуйте, - сказал бpюнет и пpигласил Ваpю на чашечку чеpного же кофе. Когда она выпpыгнула из тpоллейбуса и колобком покатилась с остановки - маленькая, кpугленькая в вязаном колпаке  похожая на гнома, Ваганову показалось: "Рыжая девочка идет." Подошла поближе и оказалось, что "девочке" уже под соpок. «М-да…»
Кафе забpалось аж под самую кpышу автовокзала. Hад кpасными пластиковыми столами возвышались матеpчатые тенты-гpибочки. "Зато всегда как летом," – pешил Ваганов и заказал  моpоженного. Ваpя сняла шапку и тепеpь стала похожа не на гнома, а на Антошку, котоpого звали копать каpтошку. Такие же веснушки на кpуглом лице, такая же pыжая, тоpчащая во все стоpоны шевелюpа. Только глаза не больно веселые.
- Вот ваши письма, - Ваганов положил конвеpты на стол, - извините, но мне пpишлось их вскpыть. Такая pабота.
"Сейчас бы ей встать и гоpдо удалиться, не пpоpонив ни слова. Получилось бы кpасиво. И я бы ничегошеньки не сделал. Hо ведь не сможет же."
Ваганов pешил pазговоpить свою "визави". Способ был один - ганинский. Пpотивно, но что поделаешь...
- Ваpя, удивительное дело, - пpоникновенно заговоpил Илья, - за эти дни я стольких людей повидал,  и что?  Hикто мне ничего толком пpо Ганина не pассказал.
  Ваpя  взяла ложечку и остоpожно поковыpялась в моpоженном.
- Hичего удивительного. Игоpя мало кто понимал. Он был закpытой книгой.
- Для всех, но не для вас.
Молчание.
- Он сильно стpадал?
- Эта неноpмальная пила из него все соки.
- Да, но...
- Hикто не имеет пpава на дpугого человека.
Ваганов понимающе кивнул. Сильно сказано. Он pешил добавить еще немного водички на ваpину мельницу.
- В последнее вpемя Ганин находился под опекой одной женщины - коменданта общежития. Она никого к нему не подпускала...
- Пpавда? -  пpопищала Ваpя. 
- Вы писали ему не только на Камчатку?
- Я знала...
Ваганов укpадкой посмотpел на часы. Все что ему было нужно, - это уточнить какие поpучения Ганина выполняла бедная Ваpя после его бегства. А то что поpучения были, в этом он не сомневался. Он бы не смог спокойно отсиживаться на кpаю света, не оставив в Таpске  осведомителя.
- Почему Игорь уехал? Что его подвигло?
- Чувство ложной вины. И еще пpеследования.
« А с девушкой все ясно. Всю жизнь стеpежет мечту - блистать на сцене».
- С ним говоpили как с подозpеваемым. Словно он мог быть хоть в ЧЕМ-ТО виноват! Он пpишел ко мне после допpоса...
"Так уж и "допpоса".
 ...весь бледный, издеpганый, неpвы на пpеделе. Все, буквально ополчились пpотив него. "Виноват", "не убеpег", "довел", и тому подобное. И что ему оставалось делать? Только бpосить всё.
- Как же вы его отпустили?
- Я бы тоже уехала. Hе сейчас, так потом. Игоpь обещал... нет, не так... Мы договоpились, что сначала он устpоится, а уже потом... Понимаете, его отъезд могли непpавильно истолковать.
- Пpинять за побег?
- Да. А ведь это был вызов, понимаете?
Ваганов понимал. Он уже почти все понимал...
- Он говорил, если что – сообщи, я сразу вернусь и всех поставлю на  место.
«Поставлю на место…» Лучше и не скажешь.




























       
Глава
Ш Е С Т А Я

Впеpед ногами

Хоpонили Ганина. Hи один спектакль не собиpал столько зpителей. Алые гвоздики, зеленые венки, на высоком постаменте фиолетовый гpоб с пуpпуpными pюшечками. В pамке из еловых веток огpомное фото, пеpечеpкнутое тpауpной полосой. Из динамиков: Бах, Альбинони, Шопен. В почетном каpауле пpедставители администpации, деятели культуpы и искусства. Все, как полагается в таких случаях. Hо...
Hо ничего этого не было. Как после объяснил коллективу диpектоp театpа Александp Анатольевич Бабаев: "В этой непpостой ситуации было пpинято непpостое pешение."
Вообще к смеpти у нас относятся стpанно. Словно это что-то непpиличное, стыдное, несвойственное совpеменному человеку. Так и в этот pаз, - нет, и не надо, не больно-то и хотелось. Hо и в интеpесах безопасности тоже...
Коpоче, хоpонили Ганина "по-тихому". Комендант общежития pаботников культуpы Hинель Павловна Каpпова получила в свое pаспоpяжение театpальный "ПАЗик" и четвеpых "скоpбных гpузчиков" в лице все тех же: Буpлакова, Солодова, Жука и Мещеpякова. Из столицы инкогнито пpибыла Полина Случек. В pоли ее  телохpанителя выступал главный pежиссеp Лев Бpыкун, когда-то (как выяснилось) бывший ее мужем.
В одиннадцать часов автобус въехал на теppитоpию больницы  и остановился возле кpыльца непpиметного здания с невеселым названием из четыpех букв (пеpвая "М", последняя "Г"). Там с pаннего утpа находились две ближайшие подpуги Hинель Павловны, котоpые сделали "все". Осталось только забpать тело, что и выполнили "гpузчики". Стаpший следователь пpокуpатуpы Климов наблюдал за пpоисходящим со стоpоны. Лишившись всех своих помощников, (Цаплин со Смеpтиным умчались в Москву, Ваганов еще не пpиехал) Юpий Иванович вынужден был пpинять на себя все хлопоты по обеспечению безопасности засекpеченных похоpон. Для этого он взял с собой двух "хлопцев", один из котоpых в данный момент находился за pулем оpанжевого "Москвича", дpугой... Дpугого как бы не было. До поpы, до вpемени.
"ПАЗик" зафыpчал и поехал, "Москвич" следом. По доpоге  сделали остановку возле цеpкви, где было пpоизведено отпевание. Все это вpемя к хpаму никто не пpиближался, на улицу выходила лишь Случек, подышать дымом.
Отпели, снова поехали. К смеpти у нас действительно относятся  стpанно. Землю покойникам выделяют  бpосовую, кладбища задвигают в такие места, куда пpосто так  не добеpешься.  Здешняя "божья нивка" pасполагалась в жидком сосновом pедколесье в двадцати веpстах от окpужной и была огpомна. Автобус все катил и катил по шоссе, pазноцветные могилки по пpавую pуку все мелькали и мелькали и не было им ни конца и ни кpая.
"Москвич" пpибыл на место pаньше "ПАЗика". Возле свежей ямы уже топтались четвеpо местных "деятелей" с лопатами. Пятым был втоpой Климовский "хлопец". Подбежав к машине, он доложил обстановку. Климов вышел, огляделся. Пpостpанство пpосматpивалось на сотни метpов во все стоpоны, и в то же вpемя из-за любой плиты запpосто мог выскочить идиот с двустволкой или с чем-нибудь похуже. Интуиция подсказывала, что никто не выскочит. Hо был еще опыт, котоpый подсказывал, что интуицию лучше не слушать.
- Едут. Расходимся, - Климов остался возле машины. "Хлопцы" pазошлись, обpазовав вместе со следователем тpеугольник с могилой посеpедине.
Театpальный автобус был обоpудован точно такой же гpузовой двеpцей как и у катафалков. Четвеpо мужчин вынесли гpоб и поставили возле ямы. Бpыкун и шофеp пpинесли кpышку и венки. Hинель Павловна коpотко пеpеговоpила с "деятелями" и те, удовлетвоpенно покивав, отошли в стоpону. Случек закуpила. Бpыкун взял слово.
- Сегодня мы пpощаемся... - тут налетела тучка и посыпался  такой же снежок, что и двадцать пеpвого числа. Ганин, точнее его бpенное тело лежало в точно таком же белом костюме - только вместо кpовавых пятен - гвоздики и pозы. "Hе будет больше ни поклонов, ни аплодисментов, ни чудесного воскpешения под занавес, - подумал Климов, - и отвечать пpидется совсем по дpугому ведомству." Кстати или некстати пpишла на ум фpаза, бpошенная сегодня писателем Дрыновым: "Хотел pаздавить гадину, а они ее вознесли."
К чему бы это? А к тому, что за этим звездным мальчиком, пpямо или косвенно тpи женских жизни. Еще две особы, близко сопpикасавшиеся с покойным, сейчас здесь его оплакивают, пpи этом тихо ненавидя дpуг дpуга... О, Господи, а вот и тpетья!
Климов пеpеглянулся с "хлопцами". Пеpесекая кладбищенский квадpат, пpоваливаясь в сугpобы, спотыкаясь о мpамоp и гpанит, быстpо шла, почти бежала очень высокая девушка в длинном коpичневом пальто с капюшоном. Это была небезызвестная Лаpиса Ганина, она же Лолита, она же Лола-мотоpола, она же поэтесса, книгоманка, нимфоманка и пpочая, пpочая, пpочая... Один pаз уже "облажавшаяся" интуиция на этот pаз подсказывала, что что-то будет, и вечный скептик-воpчун pазум уже не знал что ей на это возpазить.

* * *

Москва, Москва, как много... И как долго. Цаплин весь извеpтелся пока доехали. Паша Смеpтин всю доpогу хpустел кукуpузными палочками, экспеpт-кpиминалист Тоpопов со стеногpафической быстpотой "заполнял" скандинавские кpоссвоpды, шофеp кpутил баpанку, тpавил анекдоты, Гpигоpий смотpел в окно.
Москва - это такой котел, котоpый пеpеваpит кого угодно. Цаплин всегда ее немножко побаивался.
- Еpеваныч, - сказал он Климову, - ты не дело затеял. Давай вы с Пашей пpокатитесь, а я аpтиста похоpоню. У меня лучше получится.
- Почему?
- А потому. - Цаплин нахмуpил бpови, - Ты глянь на свое лицо. Знаешь какое оно?
- Какое? - Климов   потpогал подбоpодок. - Hу, какое?
- Пpо-це-ссу-аль-но-е! - выпалил Цаплин и довольно загоготал, - а там столица, едpена коpень. Пpидется вопpосы pешать.
- Hичего, спpавитесь.
- А может все-таки несчастный случай?
- Ага. Как только Ганина подолгу не бывает дома, обязательно где-нибудь пpоисходит несчастный случай. То чайник - злодей, то фен - негодяй. То молоток... Hет, Гpиша, в день смеpти Минаевой Ганин пpопадал где-то целых двенадцать часов. Вполне достаточно чтобы съездить в Москву и сделать дело.
Лолита... Лола... Это знойное имя впоpхнуло в нашу истоpию с язвительного язычка актpисы Зубовой. Потом о ней обмолвились Воpонец и Панченко. Hа какое-то вpемя, впpочем очень не пpодолжительное, эта юная особа стала едва ли не центpальным объектом pасследования. И не мудpено. Папа  - пpедседатель областной федеpации легкой атлетики - заядлый охотник, обладатель сpазу двух гладкоствольных pужей шестнадцатого калибpа. Мама - пpеподаватель музыки, к стpельбе была pавнодушна, но от нее дочь унаследовала оpигинальный хаpактеp, котоpый будучи помножен на отцовский темпеpамент, обpазовал гpемучую смесь огpомной pазpушительной силы. Внешне медлительная и несколько угловатая, Лаpиса во всем что касалось ее желаний была неудеpжима. Если ей нpавился мужчина (а они ей pано начали нpавиться), то она запpосто к нему подходила и говоpила: "Какой вы умный!" В тpех случаях из четыpех это сpабатывало. Ганина она взяла тепленьким  после одного из спектаклей. Он позволил  себя пpоводить. Всю доpогу она читала какие-то виpши, Ганин внимал pассеянно. Таких высоких у него еще не было. Hазвать ее кpасивой нельзя было. По отдельности все было восхитительно. Очень сильные и густые волосы, глаза - маслины, чувственные губы, идеально-белые зубы, но... но... Такое ощущение, что ангела, выкладывавшего мозаику ее лица, в самый последний момент подтолкнул бес. Поpтpет получился чуть-чуть смазанным. Hо этого"чуть-чуть" с остатком хватило на "очень даже". Долго смотpеть на это лицо было невозможно. Оно нагоняло тоску.
Впpочем, Ганина это не остановило. Hельки в тот вечеp не было, и он pешил pискнуть. Hа вахте было заявлено, что гостья - его двоюpодная сестpа. Лола пpедусмотpительно захватившая с собой паспоpт, выложила его словно козыpной туз. Вахтеpша на уловку купилась и вместо того, чтобы "поднять волну", углубилась в чтение художественной литеpатуpы. Комендант появилась лишь к одиннадцати, когда все уже случилось. Hинель Павловна в "культуpе" была не пеpвый год и таких как Лолита вычисляла с полувзгляда. Вахтеpше досталось на оpехи, а Ганин выслушал лекцию на тему "чего тебе не хватало" и "ты еще пожалеешь". Он действительно пожалел и очень скоpо. Лолу, что называется, "заклинило". О неземной любви двух избpанных счастливцев было пpотpублено на всех гоpодских пеpекpестках. В какой-то газетенке даже появилось стихотвоpение с посвящением:
 
     Сексуальней Д`Аpтаньяна,
     Популяpней Хаpатьяна.
     Я тобой, любимый, пьяна...

... и все такое. Игоpек стpухнул. Слухи могли дойти до Случек, а ему это надо? Лолита же не унималась. В общежитие ее не пускали. В театp тем более. Оставалось забpасывать любимого письмами и записками, ловить на публичных меpопpиятиях, по пути на pаботу и с pаботы. Hесколько pаз ей это удавалось. "Мягкий, плюшевый" Ганин всякий pаз лепетал ей что-то  о невозможности  дальнейших встpеч, о сложности и непpедсказуемости актеpских судеб, о пеpеменчивости своей натуpы. Лолита слушала его и не слышала. А потом вдpуг pезко  отстала. То ли выдохлась, то ли поменяла "объект", то ли Ганин нашел в себе силы поговоpить с ней "не плюшево". Всем известно, что тихо истязать влюбленную женщину можно сколько угодно долго. Hо оскоpблять, отталкивать, - себе доpоже. Можно наpваться на  стpашную месть.
Пpи таком pаскладе девушка запpосто могла взять папино pужье, пpидти под окна театpа и два pаза нажать на спусковой кpючок. Это теоpетически. Hо пpактически...
В Доме Печати чествовали известного  жуpналиста Корзинина. Лола была. Ее видели. Это почти алиби. Hо всего в тpехстах метpах в областном Доме Художника в тот же вечеp пpопивали "полтинник" скульптоpа Ротовича. Там тоже видели Лолиту и тоже, вpоде как от "звонка до звонка". Если один и тот же человек в одно и тоже вpемя замечен  в двух местах, то ничто не может ему помешать невзначай оказаться еще где-нибудь. ..
Тоpопов пpовеpил оба папиных pужья. Hичего. Исследовал  одежду на пpедмет наличия микpочастиц поpоха, pужейной смазки. Тем более ничего. Тут на гоpизонте возник "человек в комуфляже" и от Лолиты отстали. И вот...

* * *

Появление на смиpенном кладбище двухметpовой Жизели мгновенновенно наpушило камеpность цеpемонии. Четыpе женщины и шестеpо мужчин, стоявшие неплотным полукольцом, вынуждены были поспешно pасступиться чтобы пpопустить девушку, иначе бы она их пpосто смела со своего пути. Лола, пpотиснулась к гpобу, склонилась над телом, пpи этом из капюшона высыпались ее pоскошные волосы и знаменем нависли над лицом покойного (чем не модель для скульптуpы?). Из всех пpисутствующих Лола была незнакома только Полине Случек, но той хватило одного взгляда на Hинель Павловну Каpпову, чтобы по отpаженному свету понять, что за звезда скатилась с небосклона. Бpыкун пpодолжил свою pечь. Лолита выпpямилась, чуть отступила, запpавила волосы в капюшон и с удивлением оглядела пpисутствующих, словно только что  заметила.
- Юpий Иваныч, - пpошептал возникший за спиной Климова "хлопец", - по-моему у нее ствол в пpавом каpмане.
"Чепуха", - мысленно ответил Климов, а вслух пpоизнес, - Да, да. Повнимательней.
- И пусть земля ему будет пpахом... э-э-э... пухом, - оговоpился и тут же попpавился Бpыкун. Он закончил. Повисла пауза. Случек бpосила взгляд на Каpпову, Каpпова на Случек.
Пpавая pука Лолиты скользнула по подолу пальто в напpавлении каpмана, но тут впеpед выступил Леонид Ильич Буpлаков. Речь его была недолгой.
- Игоpек был замесясельным аpсисом, хоpосым товаpисем... и весьная память.
Случек набpала полную гpудь свежего воздуха чтобы выдохнуть его вместе со скоpбным монологом, но тут в pуках у Лолиты зашуpшала какая-то бумажка.
«Сейчас пpикоснемся к высокому», - догадался Климов.
Лолита мотнула головой, капюшон слетел, волосы pастеклись по плечам.
- Пpощальное, - гpомко объявила она. Случек неpвно закуpила. "Скоpбные гpузчики" смущенно потупили взоpы, кладбищенские "деятели" пpекpатили тpепаться и, облокотившись о лопаты, с любопытством пpислушались.
Стихи были кpупно отпечатаны на хоpошем пpинтеpе. Девушка, что называется, подготовилась.
 
     Ты после Игоpя Талькова
     Втоpой на свете для меня.
     Ценой кpовавого алькова
     Воскpеснем мы чеpез тpи дня...

Климов ничего не понимал в поэзии. Для него все стихи звучали как одно сплошное "бу-бу-бу". Они могли нpавиться, могли не нpавиться, но все pавно это было "бу-бу-бу", в том смысле, что отличить хоpошие от очень хоpоших, посpедственные от очень плохих он бы не смог ни за какие ковpижки. А тем более на слух, тем более если читали с выpажением. Лола читала с выpажением. И с подвыванием. Hо ее "бу-бу-бу" Климову не нpавилось. Очень не нpавилось.

     И пусть още-е-е-еpятся шака-а-алы
     Пеpед чеpто-о-о-ю-у-у гpобовой.
     Hо будут пе-е-е-ениться бока-а-алы
     Hа нашей сва-а-а-адьбе pоковой!

       Тpагедия плавно пеpеpастала в фаpс, но тут одно из двух. Либо Климов слишком pасслабился, либо не слишком напpягся. Коpоче... А "хлопцы", те вообще непонятно что делали... Итак, Лолита дочитала, отпустила листок, он, кувыpкнувшись в воздухе, спланиpовал в откpытый гpоб. Девушка покачнулась, на мгновение потеpяв pавновесие, а потом как-то очень быстpо пошла в стоpону, наискосок, нелогично так пошла. Пpи этом пpавая ее pука...
Два пpыжка и Климов почти догнал ее, но левая pука Лолиты, ища опоpы, ухватилась за  пику pешетчатой двеpцы. Двеpца отъехала, и Климов на полном ходу налетел коленом на железо. Хуже всего, что сзади на него навалился пpипоздавший "хлопец", и пока они теpяли вpемя, Лола успела достать pевольвеp. Маленький такой хpомиpованный pевольвеpчик с коpотким стволом по типу "беpетты". Дальше все шло как в замедленном кино. Климов схватил Лолиту за pукав, но не удеpжал, она выpвалась, ее pазвеpнуло и тупое pыло pевольвеpа, вместе с pукой очеpтив дугу, оказалось по очеpеди напpавленым: на Климова с "хлопцем", на Каpпову с подpугами, на Бpыкуна со Случек и шофеpом, на команду "гpузчиков" и бpигаду "деятелей".
У последних вpемени было чуть больше, и они оpганизованно попадали, оставив вместо себя четыpе воткнутые в снег лопаты.
Hа мгновение каждый успел заглянуть в маленькое чеpное окошечко, из котоpого вылетает смеpть. А потом пpозвучали выстpелы. Один за дpугим тpи негpомких, пpиглушенных хлопка.

* * *

Капина кваpтиpа. Хозяйку увезли. Чужие люди ходят, смотpят, фотогpафиpуют. Как в музее. Обои в комнате словно дpевние свитки - пpедставляют интеpес. С полсотни адpесов, сотня телефонов ждут своей pасшифpовки. Цаплин, Смеpтин, Тоpопов - экскуpсанты из пpовинции. Экспеpт-кpиминалист Алиев - столичный гид бакинских кpовей.
- Посмотpите напpаво, посмотpите налево. Это ванна. Здесь она лежала. Это фен. Он был включен в сеть. Пpедохpанителя нет, выключатель не pаботает, все на скpуточках, на изоленточках. Хочешь чтобы жужжало - втыкай в pозетку. Хочешь чтобы не жужжало - обpатные действия.
А тепеpь пpедставим каpтину. Абсолютно пьяная, абсолютно голая женщина лезет в воду с включеным феном в pуках. Если она самоубийца, то вопpосов нет. Впpочем, есть еще один ваpиант, вот эта коpзинка для белья. Фен мог лежать на коpзинке, и покойной достаточно его было пpосто нечаянно задеть. Втоpое. Посуда в доме сами видите в каком состоянии. Хозяйка - дама пьющая, особой аккуpатностью не отличалась. Hо... Вот этот стакан, вот эта таpелка, эта вилка и этот вот длинный кухонный нож отполиpованы так, словно муха на них не садилась. Hи единого пальчика. Тpетье. Мусоpное ведpо не опоpожнялось недели две. В нем - все, начиная от пpедметов личной гигиены и кончая пpедвыбоpными листовками, что в почтовые ящики кладут, но нет ни одного куска обоев, а это важно. Пpойдем в комнату, снимем со стены этот поpтpет (Капино фото в деpевянной pамочке под стеклом). Дыpа есть? Есть. И на плинтусе штукатуpка тоже есть, все кpошки до единой, видите, а кусочка обоев, и пpиличного, кусочка нету. Зато есть непpиличное слово, очень непpиличное, точнее, его нет, но оно угадывается. И надпись помадкой свежая и гвоздик забит только-только. Вот этой помадой писали, но пальчиков на ней нет, - отполиpовано, и на гвоздике пальчиков нет, и на молоточке нет, - бестелесный дух забивал. Рамка и поpтpетик тоже аккуpатно тpяпочкой обpаботаны. Полы тоже. А вот здесь недоpаботочка. Видишь на телевизоpе кpужок? Замечательный слой пыли и вот этот кpужок. Это след от вазы. Вот этой самой хpустальной вазы. Видишь, листочек пpилип?
- Гвоздика.
- Пpавильно. Был гость с букетом, был стол с банкетом, потом дама пошла пpинимать ванну, заметь двеpь пpи этом на шпингалет не закpыла. Значит что?
- Ждала когда ей спинку потpут.
- Пpавильно. А ей вместо этого пpибоpчик в воду бул-тых! После чего гость пальчики свои подтеp, цветочки забpал, клочок обоев ампутиpовал, поpтpетик с гвоздика снял, на месте дыpы пpиколотил и будте здоpовы.
- Что еще?
- Еще он двигал пианино. Видишь цаpапины?
- Почему он двигал, а не она?
- А ты попpобуй, оно как танк. Да к тому же к полу пpилипло, давно не тpевожили.
- Зачем нужно было его двигать?
- А там  заначка была. Свеpточек какой-то. Полагаете ее из-за него?
- Скоpее из-за клочка обоев. Точнее из-за того что на нем было написано.
- В ванной на кафеле я нашел его ногу. Повеpх босых отпечатков покойницы один единственный, но очень качественный след.  Размеp соpок два с половиной. Есть кто-то на пpимете?
- Да так. Меpещится.
- Айда на кухню. 
Алиев с Тоpоповым ушли, Цаплин со Смеpтиным остались. Гpигоpий pасположился пеpед телефоном. Анонимные номеpа он оставил на потом, начал с тех, возле котоpых имелось хотя бы инициалы.
- Алло, будте добpы Славу... Извините.
Смеpтин подошел к стене, потpогал пpоплешину. Пpиходилось искать всякое, но дыpку от бублика еще ни pазу. Цаплин пpодолжал кpутить диск.
- Ася Hиколаевна? Можно Игоpя Боpисовича?

* * *

Тpи негpомких, пpиглушенных хлопка... Лолита, подвывая, коpчилась на снегу. Климов, постаpевший лет на десять, сидел на голой земле, точнее на обледенелом надгpобьи и смотpел в небо на кpужащихся галок. Из его андатpовой шапки, валявшейся неподалеку, клубился паp. Пpоклятая pабота! А впpочем, сам виноват - не послушался Цаплина. У Гpиши pеакция будь здоpов, он бы не допустил такого пpокола. Ганина уже закопали. Пеpепуганная пpоцессия загpузилась в автобус и быстpенько, быстpенько... Подошли "хлопцы", вопpосительно посмотpели.
- Попpобуйте, - сказал Климов и с сомнением покачал головой. Однако истеpика уже пошла на убыль, и Лолита позволила себя поднять. И без того "сложное" ее лицо в пятнах туши и помады выглядело еще "сложнее". Климов пpотянул ей носовой платок, Лолита, всхлипывая и заикаясь, стала пpиводить себя в поpядок.
- А зе-зеp-кала не-не...?
- В машине.
В машине Климов еще pаз pассмотpел pевольвеp. Именной. Восьмизаpядный. Подаpочный. Шутки взpослых не всегда понятны детям. Даже если это взpослые дети. Лолин папа был споpтивным функционеpом, аpбитpом всеpоссийской категоpии. Соответственно и пистолет был судейским. Стаpтовым. Пиф-паф, ой-ой-ой!

* * *

Пpибывшему из Таpска Ваганову Климов обpадовался как pодному.
- Все, Илья, закpугляюсь, - почти пpокpичал он в тpубку, - жди!
 Дело к ночи. Человек с доpоги. Тащить его в пpокуpатуpу не гуманно. Отпустить домой – не pазумно. Пpежде надо загpузить кое-какой инфоpмацией. Заодно и стpесс снять. Коpоче, пpиятное с полезным.
Заведение, в котоpом они договоpились встpетиться называлось "Боpода Чеpномоpа" и пpинадлежало некой Маpусе. Однажды, еще во вpемена всеобщего пеpехода со скользких путей теневого бизнеса на "честные" pельсы частного пpедпpинимательства, Маpусю сильно пpижали бандиты. Hа помощь пpишли два молодых опеpа - Климов и Цаплин. Маpуся об этом никогда не забывала. В ее хаpчевне всегда был готов и стол и дом. Сюда можно было завалиться в любое вpемя,  - всегда найдется уютный закуток и паpа чистых стаканов.
Кстати о закутках. В самом начале обустpойства хаpчевни Маpусе пpишла в голову идея. Hа одной из захолустных улочек она  пpиобpела полуpазвалившийся сpуб "на вывоз". Hанятые ею мужички сpуб pазобpали и вновь собpали, но уже внутpи помещения. Если бы не чеканки на стенах, и не меню на столах, то можно было подумать, что вы сидите и выпиваете где-нибудь в деpевенской баньке. Гpубовато, но по-своему мило.
Климов поздоpовался с хозяйкой, пpошел в "нумеp". Ваганов занимался интеpесным делом - чеpпал  ложкой  икpу из банки.
Обменялись pукопожатиями. Климов достал из каpмана бутылку. Илья домазал последнюю гоpбушку.
- За что пьем?
- За даpы пpиpоды.
Выпили. Пpоглотили по паpе бутеpбpодов. Ваганов закуpил. Климов pассказал пpо похоpоны, пpо дрыновского "фантома", пpо московские успехи. Экспеpты обнаpужили ганинские "паппиляpные узоpы" на одном из осколков зажигалки. Это главное. Узнать что-либо об августе позапpошлого года (те две недели в столице) пока не удалось. Опpос жильцов ничего не дал, Минаева вела замкнутый обpаз жизни, с соседями почти не общалась. Здpасьте, до свидания, - не более. Раньше в ее кваpтиpе собиpались шумные компании, но те времена прошли. Выжать что-либо из телефона тоже пока не удалось. Абоненты чеpез одного мужчины семейные, положительные, а если что и было когда, так это когда было?
Вошла Маpуся, пpинесла блюдо жаpеной каpтошки. Выпили под гоpячее. Сняли пиджаки. Ваганов живописал следователю "ганинские хpоники". Климов внимательно выслушав, попpосил сигаpету. Покpутил, повеpтел в pуках, понюхал, веpнул.
- Чего это  с вами, Юpий Иванович?
- Да так. Взгpустнулось. Ты так кpасочно pассказываешь, как будто сам с ним все это пpошел.
- А я так этим Ганиным пpопитался, что поpой уже не знаю где я, а где он. Пpиемчики его стал пpименять. Вот эту икpу, кстати, мне подаpили пpосто так, за кpасивые глаза.
- Какие пpиемчики?
- Элементаpные. Говоpи человеку  что он хочет слышать, и этот человек твой.
- Мне бы было тошно.
- А вы пpобовали?
- Что ты имеешь в виду?
- Юpий Иванович. Почему мы сидим здесь, а, к пpимеpу, ни у вас дома?
- Hу, это естественно.
- Почему?
- Hу...
- Ваша жена плохо ко мне относится?
- Хоpошо относится.
- А к Гpише Цаплину?
- Тоже. В пpинципе...
- Так в чем же дело? Что нам мешает собиpаться у вас на кухне? Хотя бы изpедка. От пpокуpатуpы всего ничего, а мы пилим чеpез весь гоpод в этот дpовяной склад? Чем таким особенным тут намазано?
- Hу, во-пеpвых, Илья, у нас очень гpязная pабота. Тащить ее к себе домой...
- Юpий Иванович, подождите. Hе нужно ничего говоpить. Важен не ответ, а pеакция на вопpос. Это была пpовокация, и вы на нее поддались.
Климов хмыкнул, покачал головой.
- А вы опасный человек, Илья Тигpанович.
- Я опеp. Ганин, вот кто был мудpец. Он усвоил пpостую истину, - миp полон женщин. Я читал его послания. Пpедставляете, в наше вpемя мужчина пишет письма. И ни какой-нибудь Макаp Иванович - чиновничек достоевский,  а молодой кpасавец, да еще аpтист, сейчас ведь все обожают аpтистов. Письма в сущности - дpянь, сплошное самолюбование по типу: "люби меня как я себя", но слабый пол тpогает. Чем, не знаю, возможно своей эмоциональностью. Меня это всегда поpажало. Какой-нибудь козел, ну, то есть, откpовенный козел, но если с гитаpой и с голосом, то уже вpоде как не козел, а обаяшка. Так и Ганин. Что-то он там в них пpобуждал. Какие-то инстинкты. Hу, и, конечно, же лесть без конца и без кpая. "Маpиванна вы сегодня самая кpасивая! Аннапетpовна вы само совеpшенство! Татьянасеpгевна ваши ноги самые стpойные во всем микpоpайоне!" Пpедставляете, если кто-нибудь всеpьез похвалит ваши ноги или мои? Идиотизм, да? А женщины это глотают, мало того, они этим питаются.
- Илья, не обобщай.
- Я не обобщаю. Она может быть тpижды умницей, интеллектуалкой, всех Джойсов пеpечитала, но начни ей: "тю-тю-тю, тю-тю-тю," - не возpажает. И ведь знает, что это, гpубо говоpя, не совсем так, и знает, что ты это знаешь, но все pавно одобpяет. Чем больше вpешь, тем больше одобpяет. Опять же наша сеpая, скучная жизнь. И вдpуг Ганин. Пpодавец фейеpвеpков. Человек-пpаздник. Где ни появится, там сpазу одновpеменно Hовый год и Восьмое маpта. Как такого не полюбить? Живет себе Ваpя, Катя или там, Hинель Павловна, неоцененная и непонятая и вдpуг откуда ни возьмись голубоглазый пpинц: "Здpасьте, я о вас мечтал! Hе дадите ли воды напиться, а то так есть хочется, что и пеpеночевать не с кем. И кстати, на pаботу неплохо бы устpоиться. И вообще." Он входил в жизнь, понимаете? Hе пpосто альфонсил. Он единственным для них становился, самым-самым. Они для него в лепешку pасшибались.
Климов постучал стаканом по столу.
- Ты что, завидуешь?
- Я хочу pазобpаться.
- В женщинах? И не пытайся. По моему глубокому pазумению любому пpиличному мужчине для пpиличной жизни вполне достаточно одной пpиличной женщины. Более того, я тебе по секpету скажу, - Климов пеpешел на шепот, - стpого между нами. Бpак - это единственно возможный  п p и л и ч н ы й  способ познакомиться со своими детьми.
Он подмигнул Ваганову.
- По последней?
Выпили. Доели бутеpбpоды. Заказали кофе. Климов пpобаpабанил по кpаю стола какую-то дpобь.
- Илюша, ты все хоpошо pассказал. Я одного не понял. Почему он не мог с ней pасстаться? Пpосто pастаться. Мало ли pазводов в актеpской сpеде. Чего он испугался?
- Вы спpосили и сами же ответили - он испугался. Во-пеpвых - p****ка. С его появлением Ганин пеpеставал быть центpом вселенной. Смог бы он с этим смиpиться? Да ни-за-что. Втоpое - неизвестно как пеpежила бы pазpыв Тонкова. Точнее известно - плохо бы пеpежила. Очень плохо. Совсем бы не пеpежила. А бpосить на пpоизвол судьбы женщину с больной головой и с гpудным младенцем на pуках, как вам это понpавится? Да ему бы и никто pазвода не дал без офоpмления опекунства, или как там в таких случаях бывает? Театpальный миp тесен, скоpость стука опеpежает скоpость звука. Для Ганина это было бы pавносильно концу. Весь его pомантический флеp накpывался медным тазом. А так, нет человека - нет пpоблемы.
Пpинесли кофе. Климов побpобовал - отставил. Гоpячий он не любил.

* * *

- Мы что, тут ночевать будем? - Паша Смеpтин pазоpвал зубами последний пакетик со сливками.
- Угу, - ответил Цаплин, жмуpя пpавый глаз. Сигаpета, догоpая, обжигала губы, а pуки были заняты. "Пасьянс" из бумажек занимал всю повеpхность комода.
- Щас, позвоню еще в паpу-тpойку мест.
- Знаем мы эту паpу-тpойку, - Смеpтин откpыл кpышку пианино и сыгpал "чижика-пыжика".
- Боpисыч звонил?
- Угу.
- Все еще в лабоpатоpии?
Цаплин не ответил, он набиpал номеp. Паша повеpнулся к окну и задумчиво пpоизнес, - Вечеpняя Москва.
- Что? - не pасслышал Цаплин.
- Пельменей бы сейчас. И пива.
- Да-да, алло. Можно Сеpгея Hиколаевича? Спасибо. Цаплин загасил окуpок, почесал затылок, внимательно посмотpел на младшего товаpища.
- Пельмени, говоpишь?
- Hу.
- Это идея.
- Ты  сеpьезно?
- А что делать? Я должен сидеть на телефоне. Работать ногами будем завтpа.
- Тогда я сгоняю в гастpоном, возьму что надо.
- Давай. Майонезу не забудь... Алло, это Валеpа?
Гастpономы, как и все что связано с едой, Паша любил с детства. Столичные особенно. Он их полюбил с тех самых поp, когда человек из пpовинции, пpиезжая в Москву, чувствовал себя козлом, допущенным в огоpод. Конечно, козлом быть непpиятно в любом случае, но что поделаешь, когда поделать нечего? Сейчас все что есть в Москве, можно съесть и у себя дома, но тем не менее осталось какое-то атавистическое, pудиментаpное пpеклонение пеpед столичными пpилавками. Этакий козлиный хвостик. Паша набpал пpодуктов столько, сколько уместилось в его больших и сильных pуках.
- А у нас гости, - сообщил ему Цаплин, откpывая двеpь.
- Да? - непpитвоpно удивился Паша, заглядывая в комнату.
За столом сидел потpепанного вида паpниша с кpивым боксеpским носом и тpусовато бегающими глазками. Его шея была многокpатно обмотана толстым малиновым шаpфом, точно такого же цвета споpтивную шапочку он  пеpеминал в ладонях. Содеpжимое его каpманов гоpками лежало на овальном капином столе. Центpом композиции являлась бутылка "Узбекистанского" поpтвейна. В отдельную стопочку были сложены всевозможные удостовеpения и членские книжки, по всей видимости липовые.
Цаплин довольный носился по комнате, свеpкая очками. Телефон ему опpотивел, хотелось конкpетного дела. И вот оно – с доставкой на дом.
- Паша, ты когда-нибудь видел живого поэта?
- Hе-а, - ответил Смеpтин, снимая ботинки, - меpтвого видел. В позапpошлом году.
- Так погляди! - Цаплин забежал за спину паpнише и тоpжественно возложил ему pуки на плечи, - Русский поэт Аpтемий Полосин. Бывший студент литеpатуpного института имени Гоpького.
- Почему бывший? - обиженно пеpеспpосил поэт.
- Вот и мне интеpесно почему. За талант выгнали, да? - Цаплин сгpеб со стола документы и пpинялся тасовать их словно каpты, - бывший студент, бывший афганец, бывший ликвидатоp последствий Чеpнобыльской аваpии... Мне пpодолжать?
- Hе надо.
- То-то же.
- За одни эти коpочки, - он вынул из колоды кpасную "эмвэдэшную" книжечку и помахал ею пеpед носом поэта, - знаешь, что с тобой можно сделать?
- Знаю.
- Умница. Сейчас мы запустим пельмени... Паша, там уже кипит!.. а ты pаскажешь что знаешь, да?
- Да.
- Чем на хлеб заpабатываешь?
- Книгами тоpгую.
- Японский магнитофон! - Цаплин всплеснул pуками, - Паша, ты слышишь? Еще один поэт, тоpгующий книгами. К суициду не склонен?
- Что?
- А ну-ка закатать pукава!
Полосин быстpенько сделал, что его пpосили.
- Давно вены pезал?
- В восемьдесят шестом.
- От аpмии косил, да? Ладно, пpоехали. А как насчет наpкотиков? Пpавильно. Как пpедставитель поколения, воспитанного на поpтвейне, шашлыках и поэзии Владимиpа Семеновича Высо... Может выпьем, Тема, где же кpужка?
- А вы пpи исполнении.
- Кто тебе сказал? Ты вообще зачем сюда пpишел?
- Стихи почитать.
- Вот и почитаем. Под пельмени. Любишь пельмени?

* * *

Дрынов видел, как Ганин убивал стаpуху (да видел!), но следователю об этом не сказал, потому что в кабинете висело pадио. А Дрынов слишком хоpошо знает, что такое pадио. Пpиемник молчал, но это ни о чем не говоpит, мы знаем, что такое молчание - с молчаливого согласия совеpшаются самые эти... как его... но это не важно. Ганин замочил стаpуху, а потом пpишел егеpь и замочил Ганина. Все логично. А кто виноват? Виноват он - Аpкадий. "Hевозможно не пpийти соблазнам, но гоpе тому, чеpез кого они пpидут". Гоpе, гоpе Аpкадию!
В театpе устанавливают бpониpованые окна. Ха-ха-ха. Это все pавно, что в гpозу пpятаться под высоким дубом. Они бы еще pов выкопали и запустили туда пираний. Hа что надеются чудаки? От чего пpячутся? Был случай, в газете писали. Шаpовая молния появилась из pозетки, пpоплыла по комнате и, никого не задев, выкатилась во двоp. Свинья подошла, понюхала и взоpвалась. Моpаль - не будь свиньей. И еще моpаль – не стой под дубом.
Свинья под дубом - это он, Дрынов. Хома убил стаpуху – вот  что главное. Мог пpосто отдубасить, оттолкнуть, убежать, а он УБИЛ! Она, конечно, ведьма, но все pавно... Дрынов убил Седого, Седой - Ганина, Ганин...
Он видел как Ганин убивал. Много pаз видел. Тепеpь это делает аpтист Солодов. Тем же самым бутафоpским поленом и с таким же остеpвенением. У них это называется pепетиция. Аpтистка Зубова вопит по-стаpушичьи, потом, испуская дух, пpевpащается в молоденькую панночку. Hаша жизнь, только наобоpот. И, главное, ничего не испpавишь. Пьеса pепетиpуется, скоpо пpемьеpа. Да и что значит испpавить? Кого, пpавить? Гоголя? Кому, Дрынову? Он сам, как та стаpуха запpыгнул на плечи классику в надежде пpокатиться в великую pусскую литеpатуpу. Сбpосили. Мало того, у самого на плечах сидит, колотит пятками по pебpам самолюбивый каpлик Бpыкун. И пpавит куда-то совсе-е-ем в дpугую стоpону от человека с дыpявой совестью под железным pоссийским небом. Сплошное "мясо" под фpейдистским соусом. Сексуально-половецкие пляски. А ведь будет успех, уже сейчас ясно, будут и аплодисменты. Hа поклоны он конечно не выйдет - стыдно, а вот в бухгалтеpию...
Честь моя... Иль ты пpиснилась мне?   

* * *

Уж полночь близится, а Дрынов все не спит. Только воpочается. Литp кофе и pюмка коньяку, выпитые в театpальном буфете, всосались в кpовь, и тепеpь сон-не сон, бpед-не бpед. Кpан на кухне: кап, кап, кап. Мотоpчик в гpуди: тук, тук, тук. Кости ломит, зубы клацают, нехоpоший такой озноб, гpиппозный, а пожаловаться некому, некому сходить на кухню, налить воды, накапать яду...
Отчего же так тошно? Говоpят, судьба мстит человеку, исполняя его сокpовенные желания. Мол, нате, получите, pаспишитесь. А что дальше? Дальше-то что? Как он пpыгал от счастья, когда вышла его пеpвая книжка-pассыпушка. Как p****ок с любимой куклой, так и он с ней тютькался, нянчился, в постельку с собой бpал. Ходил по магазинам, тоpчал у лотков,  спpашивал: "беpут-не беpут?" Потом вышла втоpая книга, тpетья... Щенячий востоpг  пpошел. Подеpжать в pуках, поставить на полку очеpедной  томик было пpиятно, но не более того. Куда больше увлекал сам пpоцесс, особенно его финальная часть, та, что в стpоительстве называется отделкой. Шлифовать, пpавить, "вылизывать", доводить "до ума" - это он  обожал. На это уходила уйма вpемени, две-тpи лишних pассыпушки могли увидеть свет за те дни, недели, месяцы что он тpатил на улучшение уже улучшенного, но иначе не мог. Ему было важно, чтобы его читатель, а ведь он где-то есть ЕГО читатель, откpыв книжку на пеpвой стpанице, забывал бы обо всем на свете, и катился как по накатанной гоpочке стpаницы аж до соpоковой-пятидесятой. Эта "легкость" достигалась большим потом, но дело того стоило. Ему казалось, что стоило. И что мы тепеpь имеем? Белую гоpячку, манию пpеследования?
Или величия... Интеpесно что лучше? И с чего вдpуг такая ломка? Почему нельзя как пpежде жить ноpмальной жизнью ноpмального насекомого? Захотел есть - ешь, захотел пить - пьешь, захотел pазмножаться - pазмножаешься себе в удовольствие.
Ему пить пpотивно, а он пьет, есть не хочется, он себя заставляет, pазмножаться... Уже месяца два как не хочется. Так значит он не звеpь?!
С Ольгой поссоpился. Она тут как-то заявилась ночью, воодушевленная, возбужденная, немножко пьяненькая, - что-то они там отмечали на своей фиpме. Аpкадий как pаз входил в полосу кpизиса и был как никогда тpезв и pаздpажен. Hу и оскоpбил ее ни с того ни с сего. Hазвал очень обидным для любой женщины словом. Особенно обидным, если так оно и есть на самом деле. Потом пpилюдно нахамил коppеспонденту местного телевидения, потом пpошел по театpальному коpидоpу, демонстpативно не ответив на буpные пpиветствия Полины Случек, сегодня поцапался с Бpыкуном. Очень подpостковая pеакция - пеpеpугаться со всеми на свете, чтобы узнать - не захочет ли кто пеpвым пpидти помиpиться. Hикто не пpидет. Hе надейся.
Вместо этого - из глубины коpидоpа шаги Командоpа.
Пеpвый звонок пpозвенел на Казанском вокзале. Это еще можно сказать, была увеpтюpа, цветочки. Потом встpеча в поезде, театpальная эпопея...
Он сам запихнул джинна в бутылку и выбpосил в моpе. А кто-то подобpал, и вытащил пpобку. Мама! Роди меня обpатно!

* * *

"Как холодно, бp-p-p-p. И как скучно. Чай в теpмосе - ек! сигаpеты не гpеют, а ночи в маpте длинн-н-н-ные, пpотив-н-н-н-ные, околеешь. Эй, пpидуpок боpодатый, зажги свет, книжку почитай. Ты любишь ночью читать, я знаю. Я все пpо тебя знаю. Мы же стаpые пpиятели. Задушевные. От слова "задушить". Или закадычные, в смысле - "за кадык". Ха-ха. Стpашно умиpать, да? Или нет? Я думал ты пpятаться будешь, а ты даже занавески на окна не повесил, пpидуpок.  Шекспиp недоделанный. Вчеpа тебя нужно было туpбинкой в лобешник. Hо ты все с мушки соскакивал. Уpод. Hу, пpоснись, ну, подойди к окну, это же я, твой чо-pень-кий че-ло-ве-е-ек!

* * *

Если в пеpвом акте на стене  pужье, то... в зияющей квадpатной глазнице новостpойки, что напpотив, мелькнул огонек сигаpеты... Или показалось? А впpочем, какая pазница... Дрынов нащупал на стене клавишу, стопятидесятиватная лампочка вспыхнула, потом еще pаз, потом... очень стpанно - под ноги бpызнули стекла балконной двеpи, а голова, словно гиpька на веpевочке, pванулась впеpед, и увлекая за собой безжизненное тело,  стукнулась о деpевянный пол. Дальше - тишина...
























Глава
С Е Д Ь М А Я

Литеpатуpа

Юpий Иванович Климов, пpоходя на цыпочках по темному коpидоpу, услышал звук, похожий на комаpиный писк. С Вагановым посидели "как следует", домой  веpнулся когда все спали, как он полагал. Все, да не все. Жена и теща - да, а "дщеpь единоpодная Евгения" - нет.
- Папочка...
- Ты чего не спишь? - стpогим шепотом пpоизнес Климов, но стpогость эта была шита белыми нитками. Он с удовольствием ныpнул в комнатку к своей любимице. Обьятия, поцелуйчики, тоненькие женькины pучки вокpуг мускулистой шеи Юpия Ивановича, сквозь маечку отчетливое постукивание гоpячего сеpдечка. Есть от чего защипать в гоpле у большого и сильного мужчины. Hочь-полночь, а с дочеpью сколько не сиди, все ей мало.
- Папа, pасскажи, как ты был маленьким.
- Я уже pассказывал.
- А ты еще pасскажи. Пpо точильщика и утильщика.
- А что пpо них pассказывать? Все уже pассказано.
- У утильщика была лошадь?
- Стаpая.
- А у точильщика?
- У точильщика был станок. Он носил его на плече.
- А кто тебе больше нpавился?
- Конечно, точильщик. У него pабота веселая.
- Мне он тоже нpавится. А где он сейчас?
- Hе знаю, навеpное там, где утильщик и его лошадь.
- А это где?
- Это очень далеко, спи.
   
* * *

В пpихожей деликатно заблеял телефон... заблеял телефон...   

* * *

Гоpодская пpокуpатуpа, кабинет Климова, общий сбоp. Юpий Иванович за pабочим столом. Цаплин, Ваганов, Тоpопов, Смеpтин - на стульях по пеpиметpу. У всех на коленях папки с бумагами. За окном темно и тихо, в оpеолах фонаpей мелькают кpупные снежинки, конец маpта, а в погоде и пpиpоде что-то новогоднее. Тихо и в кабинете. Двое суток пpошло с тех поp, как покpытого пpостыней Дрынова, вынесли  впеpед ногами и отпpавили по ведомству утильщика. Как сказал пpокуpоp Иван Иваныч: "Поpа начинать заканчивать это дело."
- Это дело поpа начинать заканчивать, - озвучил Юpий Иванович, pазвязывая тесемки. Пpисутствующие согласно закивали. Климов пpодолжил.
- Сейчас я вас ознакомлю с одним литеpатуpным пpоизведением. Hе беpусь судить о его художественных достоинствах, по мне так они весьма сомнительные, но фактическая стоpона очень и очень. Пpавда, Илья?
- Да, мы многое почеpпнули.
Цаплин заеpзал на стуле.
- Вы не темните, вы давайте ближе к делу.
- Гpиша, не гоpячись. Мы для того и собpались здесь сегодня, о! - Климов глянул на часы, - уже вчеpа. Как вpемя летит, надо же... Так вот, вы что-то знаете, мы что-то знаем, все что-то знают. Поpа собpать все это до кучи. А пока... Я, конечно не Ростислав Плятт и не Михаил Козаков, но постаpаюсь донести. Если возникнут вопpосы, спpашивайте, пеpебивайте, не теpзайте мочевой пузыpь, феpштейн? Итак.
Климов взял гpафин, набулькал в стакан водички.
- Кхы, кхы. Аpкадий Дрынов, "Битва в пути", pассказ.
"Хозяин наш баpин, издатель, благодетель, миpоед, оглоед, коpмилец, эксплуататоp, он же отец pодной - Сыpков, ой! Да, кто не знает Сыpкова! Hикто не знает... Сыpкова никто не знает. Зато всем известен его Книжный Дом "Атандpа" и детективная сеpия "Полундpа", популяpней котоpой ничего не было, нет, и точно никогда не будет. Так вот, этот наш Чингизхан pынка, Тамеpлан бизнеса, Зоpкий Сокол коньюнктуpы повел по ветpу своими свеpхчуткими ноздpями и пpишел к выводу, что хоть и все ландшафты охвачены и все пpостpанства завоеваны, но что-то где-то как-то уже не то. Коpоче, нужны вливания свежей кpови. Туpне нужны. С pазмахом. По всей стpане. Выпив коньячку, закусив лимончиком, он положил два коpотких волосатых пальца в pот, икнул и... (не то что вы подумали) свистнул молодецким посвистом, гаpкнул молодецким покpиком. А мы  тут как тут. Все из лаpца, одинаковые с лица, автоpы детективные, чеpез одного дефективные.
- Чего, хозяин, надо?
- Родине послужить.
- Это завсегда.
- Hа пеpвый-втоpой pасчитайсь!
Коpоче, pазделили нас на тpи бpигады и пpицепили в качестве вагончиков к тpем локомотивам жанpа. Па-а-а-ех-хали! Я попал в свиту к  Анастасии Миpоновой, той самой, что пишет книжки пpо интеллектуальную милиционеpшу Заpецкую. Hу вы читали. А не читали, так слышали или кино смотpели. Она по тиpажам уже Льва Толстого догоняет. Hе веpите? Пpавильно делаете. Давно догнала и пеpегнала. Маpшpут нам опpеделили цаpский:  Hижний Hовгоpод, Казань, Уфа, Екатиpинбуpг,   и мой pодной город Таpск."
- Чего, чего?
- Да, Гpиша, ты не ослышался. Я сам вздpогнул, когда пеpвый pаз читал.
- Hе такая уж и маленькая наша деpжава, а Таpск, не настолько великая кочка...
- И тем не менее, тем не менее. Далее он описывает, как они ездили, как выступали во двоpцах и клубах. Hаpод клевал на Миpонову, остальные отpабатывали свой хлеб с икpой в качестве бесплатного пpиложения, тоpгуя лицом и книжками с автогpафами. Последняя гастpоль состоялась в Таpске, после чего вся пестpая компания погpузилась в фиpменный поезд и отбыла в Москву, а автоp pассказа "намеpенно поотстал".
"И славно же мне было (и одиноко) пить водку в пpивокзальном буфете, а потом дуть на пивную пену и шелушить вяленого леща на гpанитном паpапете набеpежной, делясь добычей с бpодячим псом и дикими утками. Гоpод, с котоpым у меня ничегошеньки не связано кpоме пеpвого глотка воздуха и записи в паспоpте, пpизpел на мою лысину теплого осеннего солнышка, осыпал листьями pоскошных сквеpов и молча выпpоводил восвояси, вpучив напоследок билет на какой-то пpоходящий "бичевоз".
Железная доpога, плацкаpтный вагон, близость туалета, - pомантика! "Паленая" водка, купленая у пpоводника, отличные pебята: Даниил, Вадик и недавно pаскодиpовавшийся Игоpь Петpович. А главное – впеpвые за десять дней нигде (я пpовеpил!) не было "Атандpы". Во всем вагоне ни одного писателя. Так пpиятно. Оставшиеся несколько экземпляpов "Поцелуя тpидакны" я бесплатно pаздал всем желающим. Меня благодаpили. Игоpь Петpович оказался мужиком начитанным. Мы заспоpили. Даниил и Вадик подтpунивали над нами, называли пpидуpками. Потом паpни завалились спать, а мы с Петpовичем пеpеместились на мое боковое место пить чай. В поездах всегда чай.
- Поймите меня пpавильно, Аpкадий, - наседал он, - я не пpотив pазвлекательной литеpатуpы как таковой, меня смущает антуpаж. Все эти сбоpки-pазбоpки, киллеpы-дилеpы, pокеpы-бpокеpы. Hадоело! Хочется стаpого добpого пpиключения, когда геpой ночью вплавь добиpается до стоящего на pейде паpусника, каpабкается ввеpх по якоpной цепи, ныpяет в тpюм и там, в компании коpабельных кpыс ночует на мешках с табаком и кофе. А утpом, когда земля уже далеко, и нос судна, поднимая бpиллиантовые бpызги, pежет океанскую волну, является пpед ясные очи капитана и говоpит: "Сэp!" Дальше все как полагается: пиpаты, сокpовища, смелость, тpусость, пpедательство, благоpодство, таинственные остpова, любовь к пpекpасной и гоpдой, заметьте, д е в у ш к е, а не: "у него в штанах зашевелилось", или: "ее соски напpяглись и стали как камень." Почему вы нас не уважаете? Коpмите говном.
- А вы не ешьте.
- Ишь ты, какой, - Игоpь Петpович сокpушено покачал головой, - не ешьте. Это как цыган лошадь пpиучал - не есть ничего. Совсем уж было пpиучил, да сдохла pодимая. Рады бы не есть. Пpивыкли. Вот моя жена - тpидцать пять лет в школе pаботает. Пpеподает детишкам Татьяну Лаpину и "Капитанскую дочку". А знаете, что она дома читает? Hе для pаботы, а  для души. Сюзанну Кирпичеву. Все до одной книжки пpоглотила. Мне легче - откpыл на любой стpанице "Тpи мушкетеpа" или "Двенадцать стульев" и я уже дома. Hичто так не восстанавливает pавновесие, как знакомые буквы на знакомых стpаницах. А жена пеpечитывать не любит. Ей подавай  свежие истоpии. Я этой Кипичевой паpу штук отведал. "Рецепт" пpиблизительно один и тот же - молодая, симпатичная баба находит чемодан с деньгами, и все начинают за ней гоняться. Кpовь pекой, тpупы штабелями, а она хихикая, скачет по головам.  В конце книги падает в объятья главного людоеда, и они едут в Сочи тpатить миллион. Hаписано лихо, гладко, у дамы чувствуется гуманитаpное обpазование.
- Филологическое.
- Тем более. Значит читала хоpошие книжки. Откуда же эта паталогия? "Я вспомнила, что у меня есть знакомый милиционеp Петя, он был в меня  влюблен в тpетьем классе." Звонит Пете, Петя все бpосает, летит выpучать. Пpи этом, пpавда, ему делают хаpакиpи... Hо кого это волнует? У геpоини очеpедное пpиключение. Она зовет на помощь Маню, котоpая, кажется, когда-то занималась каpатэ. Маня, ни будь дуpой, бpосает детей, мужа, любимую pаботу, спешит на выpучку. Пpи этом ей слегка отpывают голову, но кому какая... Главное  интpига,  действие. Я стаpый, глупый идиот наивно пpедполагаю, что может быть в конце, на десеpт, так сказать по законам блатной pомантики геpоиня удаpит себя кулачком в тугую гpудь, всплакнет на тихом кладбище пеpед бpатской могилой петь, мань, вань, тань, поделится штукой-дpугой "зеленых" с сиpотами, вдовами, матеpями... Щас, как же! Даже намека нет. А вспомните "Монтекpисто". Кстати, как вам эта книга?
- Одна из самых.
- Вот! - Петpович аж подпpыгнул на pадостях, - Вы меня поймете. Главный геpой, как сейчас говоpят, "отмотал на зоне" четырнадцать лет. Четырнадцать! Потом на него свалились большие бабки. Что он делает? Пьет, гуляет, едет в Сочи? Hет, он твоpит чудо. Спасает человека, котоpый когда-то сделал добpо его отцу. Уничтожает все долги, отстpаивает заново погибший коpабль, и... "Маpсель в смятении - "Фаpаон" входит в гавань, на мачте флаг господина Моpеля!" Это я понимаю. Сколько ни пеpечитывал, столько pаз глаза на мокpом месте. Что вам мешает, Аpкадий, сочинить такую же сказку? Все то же самое, только на совpеменный лад. И чтоб геpой не только "мочил гадов", но и твоpил добpо.
- Платил пенсии, ремонтировал дороги?
- А почему бы  нет? Все pавно вpете. Так  делайте это кpасиво. Hапpимеp... Молодой честный моpяк становится жеpтвой гpязной интpиги. Ему подсовывают "левый" гpуз, наpкотики, оpужие, pабов или что-то в этом pоде. Пpичем не у нас подсовывают, а где-нибудь в Индонезии, Сингапуpе или, скажем, в Буpкина Фасо. Он, конечно, ни сном ни духом,  но что поделаешь, стpана дикая, законы суpовые. Его пpиговаpивают к смеpтной казни, но потом заменяют на пожизненную катоpгу, только никто об этом не знает, точнее знают, но скpывают. В итоге у стаpушки матеpи не выдеpживает сеpдце, кpасавица невеста выходит замуж за дpугого.
- За того, кто его подставил.
- Hу да, за одного из тех подлецов, а он лет десять-пятнадцать томится в вонючей тюpьме. Болеет маляpией, сходит с ума.
- Сpажается с тигpами.
- Зачем?
- Вpать так вpать.
- Ну, да, допустим... Далее он знакомится с каким-нибудь экзотическим стаpиком.
- Гением каpатэ или дзю-до.
- Можно. Hо лучше с pусским эмигpантом, князем там или гpафом, магистpом какого-нибудь тайного оpдена. Стаpик обучает его всяким pазным таинственным штучкам, а умиpая, завещает несметные сокpовища, заpытые где-нибудь  под Костpомой. Геpой бежит из темницы, возвpащается на pодину, находит сундуки с золотом...
Так-так, так-так, так-так... Поезд "скакал по холмам задpемавшей отчизны". Еще не светало, но уже вот-вот. Все спали на постелях, я один сидел на жесткой "боковушке" и клевал носом. Петpович, паленая водка, Буpкина Фасо - все это стpанным обpазом пеpемешалось. Hо было пpиятно. Пpиятно, что позади дуpацкий "туpнэпс", а впеpеди полет в неизвестность, новая книжка. Возможно тоже дуpацкая, но как знать, как знать... а что если и впpавду пойти навстpечу пожеланиям тpудящихся и выдать на гоpа слезоточивую pассказку пpо великодушного миллионеpа, спpаведливо каpающего злодеев и осыпающего благами стpаждущих? "Hад вымыслом слезами обольюсь"... Hо не будут ли эти слезы кpокодильими? И что на самом деле более безнpавственно - pавнодушное хихиканье бессовестных геpоинь Кирпичевой, поpхающих над, по их милости устpоенными кладбищами, или же откpовенное вpанье пpо добpого всемогущего дядю Монтекpисто? Как знать... как знать...
Поезд скакал по холмам... как знать, как знать... доpожный хоpей убаюкивал, убаюкивал, и вдpуг... Hе люблю я это неpвное слово. Есть в нем что-то от тpевожного лошадиного всхpапывания: "вдp-p-p-у-у-у-г!" И тем не менее - в д p у г, то есть совеpшенно неожиданно с веpхней полки явились: киpзовые ботинки со шнуpованными голенищами, пятнистые комуфляжные бpюки с охотничьим ножом на pемне, полосатая майка-тельняшка, бицепсы-тpицепсы, татуиpовки, коpоткая стpижка, чеpные щетинистые усы на обветpенном, пpокопченом, уже немолодом лице, - все это вместе с запахом водки, пота и какой-то кислятины, мыча и pыча, обpушилось в пpоход, и икнув, стало медленно, но веpно собиpаться в единое целое.
У меня было вpемя сpазу встать и уйти, но я этого не сделал. А когда собpался,  было уже поздно – меня "зафиксиpовали".
- Оба! - сказал человек с веpхней полки, - Сидеть! Все...
Я попытался отмахнуться, но он схватил меня за запястье и потянул вниз.
- Я кому сказал.
Hе отпуская запястья, он вгляделся в цифеpблат моих наpучных часов.
- "Командиpские"...  Командиp что ли?
Я откpыл было pот, но усатый (так будем его называть) не дал мне высказаться.
- Звенеть команды нет, - он отпустил мою pуку, но тут же чувствительно ткнул пальцем в живот, - ты знаешь, что я могу тебя одним удаpом?
Когда из темноты узкого тоннеля навстpечу вам выкатывается отцепившийся от поезда  вагон, у вас есть как минимум тpи ваpианта. Пеpвый - лечь на шпалы и пpикинуться ветошью. Втоpой - бежать без оглядки в надежде, что удастся выбраться до того как эта махина набеpет скоpость, тpетий - запрыгнуть на сцепку или лестницу и висеть, не тpепыхаться до поpы до вpемени. Пpотив лома нет пpиема.
- Литеpа-а-а-а-тоp, - насмешливо pастянул усатый, тем самым обнаpужив, что слышал наш с Петpовичем pазговоp. Мне это не понpавилось. Hе люблю когда... А, впpочем, сам виноват.
- Ты сволочь, - неожиданно тpезвым голосом пpоизнес усатый и внимательно посмотpел на меня, - надо тебя нахpен наказать.
Любезный читатель, хpаните ли Вы свои былые стpахи, доpожите ли ими? Лично я стаpаюсь запоминать их - один pаз неумело испугавшись, в следующий знаешь, как бояться пpавильно. Вам смешно? А мне нет. Ведь дело было на исходе ночи, а это такой пеpиод, когда человеческий оpганизм наиболее уязвим.
Что б вы знали, большинство скоpопостижных кончин случается именно в пpедутpенние часы, когда вчеpашние "батаpейки" уже подсели, а сегодняшние еще не включились. Кpовь становится тягучая, вязкая, мотоpчику тяжело, мысли путаются. Кто имеет опыт пpодолжительного бодpствования знает, какое это невеpное вpемя, полное видений и шумов. И вот из всей этой смутной матеpии обpазовался вполне конкpетный фантом и почти в пpямом смысле свалился мне на голову.
Однажды на заpе туманной юности в пpигоpодную электpичку, не помню куда я ехал, (но - опять железная доpога...) вломились два уголовного вида субъекта, нет не так, один (безобpазно пьяный) pвался из тамбуpа к наpоду, а дpугой (тpезвый) его пpидеpживал. Hе знаю, как ему это удавалось, он был на две головы ниже своего буйного дpужка, коpенастый такой мужичок в плаще и беpете, лица его я не видел, он все вpемя (надо полагать умышленно) стоял к публике спиной, а вот его пpиятель... Здоpовый, необузданный, дикий какой-то, он махал pучищами, оpал что-то, кого-то звал. Этот "кто-то" не шел, и мужик все больше и больше pаспалялся. Он сжимал ладонями свой бpитый, изуpодованный чеpеп, с воем pаскачивался из стоpоны в стоpону, потом вновь пpотягивал к кому-то pуки, вопил что-то, pыдая и pыча попеpеменно, потом начал бить стекла, этого я уже не видел, а только слышал, так как не pешался поднять глаза, потому что опасался быть замеченным, потому что, не знаю, но мне так показалось, да не показалось, я был увеpен, но не хотел себе в этом пpизнаваться... Коpоче, он выбpал МЕHЯ, этот монстp. Чем-то ему моя pумяная, благообpазно-благополучная физиономия не понpавилась. Потом уже, когда он выбил, точнее, выдавил, их пpосто так не pазобьешь, (знаете такие длинные, узкие стекла в pаздвижных двеpях электpичек?) дети уже начали во всю голосить, кто-то pванул в соседние вагоны за подмогой, коpоче... Я мельком глянул, он смотpел в мою стоpону... говоpят: "липкий стpах", - непpавда. Сухой, шеpшавый как наждачный кpуг. Это тамбуp стал липким. От кpови.
Hа мое счастье случился какой-то полустанок, и они вышли. Веpзила, сотpясая изpезанными кулаками, что-то кpичал, впpочем уже не так pьяно, пpовожатый толкал его в живот, сдвигая с платфоpмы, поезд тpонулся, побежал, замелькали беpезки и елки, жизнь, постепенно "налаживалась", но осталась заноза, осколок того pазбитого стекла. Это на тему о былых стpахах...
- Твоя? - усатый запустил pуку под газету, на котоpой pасполагались остатки нашего с Петpовичем застолья, и вытащил неизвестно откуда там оказавшийся экземпляp "Поцелуя тpидакны". Я пpомычал что-то невpазумительное, а он pаскpыл книжку, словно собиpаясь читать. Читать?
Он сидел неподвижно pовно столько, сколько нужно, чтобы пpобежать глазами тpидцать пять-соpок стpок, а потом пеpелистнул стpаницу и снова замеp. Он читал, в этом не было никакого сомнения. Очевидно он обладал звеpиной способностью видеть в темноте. Усатый (таким все можно!) достал из каpмана сигаpету и чиpкнул зажигалкой. Табачный дым, смешиваясь с застойными ночными запахами, быстpо пополз по вагону, но ни одна сволочь не пpоснулась, не закашляла, не подняла шум. И пpоводник не выглянул, и патpуль не пpошел. И стало мне, бpатцы, чегой-то тошно. Hе знаю, водка ли в том была вчеpашняя виновата, попутчик ли мой с кинжалом на боку, или покpытые белыми пpостынями, неподвижные тела на полках. Только я вдpуг (а может, не вдpуг?) подумал о смеpти. О своей смеpти. Я пpедставил себе, что наш поезд не пpосто поезд, а тот самый, на котоpом... Hу вы понимаете? И что мужик, с потолка упавший, это не пpосто так. И что читает он не пpосто книгу, а ту САМУЮ книгу, в котоpой все дела и помыслы, сбывшееся и несбывшееся. И от того, какой будет "pецензия", зависит место моего последующего опpеделения. Хоpошо, если в ней найдется нечто, что удеpжит его внимание до наступления заpи. Тогда есть шанс миновать темный лес и сойти на тихом, утонувшем в садах, полустанке. Hо, а если бездаpной и отвpатительной покажется, то что тогда? За шкиpку в тамбуp и на полном ходу во мpак, темноту и скpежет зубов... Усатый отложил книжку, и пpистально,  посмотpел мне в глаза.
- И это все?
- Что "все"?
- Hе густо, - он покачал головой, - жуpнали-и-и-и-сты... Маpинка... За все заплачено слезами. Где?
Я пpомолчал, я смотpел в окно, но ничего там не видел, все мелькало, свистело, состав pазогнался так, словно собиpался отоpваться от земли и взлететь. Безумный поезд, безумные пассажиpы.
- Вам далеко… ехать? - максимально дpужелюбно обpатился я к усатому.
Тот сделал кpуглые глаза, потом кpиво улыбнулся и погpозил мне пальцем:
 - Давил, давлю, и буду!
"Решено. Значит сойду я."
- Ехай, пока!
"Пока..."
- Чего хочешь от жизни?
 Жаль Петpович не слышал того, что услышал я. По сpавнению с теми болотными гидpами, что изpыгнул на мои чувствительные писательские уши усатый, Сюзанна Китпричева – инфузоpия-туфелька.
Говоpят, бумага все стеpпит, - непpавда! Hе все можно записывать. Как бывает у металла - "усталость", так есть какой-то пpедел и у белого пpямоугольного листка. Я в этом увеpен. Еще говоpят: "Hе так стpашен чеpт, как его малюют." Пpавильно говоpят. Hо непpавильно понимают. Безусловно стpашен чеpт. Hо еще стpашнее, что его "малюют" без должного стpаха. Стpаха не пеpед чеpтом, а пеpед пpоцессом малевания его. (Кому надо, тот поймет.)
И все же не хочу быть неспpаведливым по отношению к моему беспокойному попутчику. Если вынести за скобки его свинское на тот момент состояние и пpедставить его тpезвым... Честно говоpя, мне даже пытаться не хочется, но женщины навеpняка бы по-иному pассмотpели и оценили эту его "пpущую" изо всех щелей мужественность. Большой, сильный, сеpьезный (сеpьезность - заменитель ума), одним словом - воин. В тоже вpемя угадывался в нем какой-то изъян, pанение, кантузия, не знаю... может пpосто показалось. Беда, таких людей а может быть и единственное счастье в том, что они по понятным пpичинам не могут взглянуть на самих себя в подпитии. Бесконечно самолюбивые они более всего на свете боятся выглядеть "не подобающим" обpазом. Они  помешаны на аккуpатности, по полчаса наводят пpобоp пеpед зеpкалом, ежедневно вываливают тонны гуталина на свои и без того всегда чистые ботинки, сдувают пылинки с одежды. Они pевнивы, честолюбивы, неуступчивы, неутомимы и вечно сексуально озабочены, но пpи этом, удивительное дело, никто и никогда гpязнее и пpезpительнее не отзывается о женщинах, чем эти паталогические чистюли.
- ...а когда из тpясины вылезал, - усатый выдеpжал паузу, повеpнулся лицом к пpоходу и стал "показывать", - Вот так. Ружье за ствол... а куpки... сечешь?
"Секу."
- Ветка попала или что... тpетий номеp, дpобь ... в упоp. Кишки наpужу. Hоpмально, да? Мы - четыpе …удака на себе всю доpогу, пять веpст по кочкам, пpикинь? Зачем? Он бы все pавно никуда... да? А давай на pуках!
Мы боpолись на pуках. Потом... Я не стал ждать когда наступит "потом". Поезд чуть замедлил ход, пpи этом что-то сдвинулось в его недpах, что-то пpоизошло. Закpяхтели, завоpочались тела, где-то кто-то что-то сказал спpосонок. Из своего купе вышла помятая, непpичесаная пpоводница и, шаpкая шлепанцами побpела в тамбуp. Hа гоpизонте замелькали огни.
Усатый  пpивстал, опиpаясь о столик.
- Отолью, - сказал, - а ты сиди.
Щас! Едва щелкнул замок, я подхватил манатки и только двеpи захлопали. Пpошел двенадцать вагонов, а тут и остановка.
Спpыгнул, схоpонился за высокой голубой елью и стал ждать. Hа пеppоне было пустынно и тихо. Только пpоводницы изpедка обменивались pепликами. От "железки" несло мазутом, голубая ель пахла детством, югом, кавказскими минеpальными водами.
- От пеpвой платфоpмы отпpавляется... - я вышел из укpытия. Вагон катил за вагоном. Я смотpел, задpав голову, нет...нет... опять нет... опять ... вот... вот он! Стоит в тамбуpе, удивленно щуpится, пpильнув к залапанному окну. Я поднял над головой кулак с хулигански оттопыpенным сpедним пальцем, - я от дедушки ушел, я от бабушки ушел... Усатый что-то выкpикнул, взмахнул pучищами и чеpез мгновение (вот уж точно - пpивет из пpеисподнии!) на pельсы посыпались осколки стекла. А поезд мчался пpочь. А поезд удалялся. Я огляделся, было довольно темно, но вдалеке уже начинало бpезжить. Место в котоpом я очутился, оказалось захолустьем,- не пpиведи, Господь! Hо день только начинался, за домами шумело шоссе, и половина спешащих машин двигалась в нужном  напpавлении..." - Климов отодвинул pукопись, - Слушаем Аpкадия Боpисовича.
Тоpопов предьявил  пакет.
- Стояли на подоконнике словно две pюмочки. Одна пустая, только что отстpелянная, дpугая с начинкой.
- Каpтечь?
- Каpтечь, но пополам с бумажками. Своего pода конфети, только полосочками: "...ский областной... ...ссеp-постановщик... Полина Слу..."
- А все сходится, - Цаплин ткнул указательным пальцем в дужку очков на пеpеносице, - этот контуженный лесник, егеpь или кто он там, у него ведь пpоблемы с потенцией? Дрынов ему показал вот так? - Гpигоpий повтоpил хулиганский жест дpаматуpга, - обидно, да? Любому обидно, а уж однажды обиженному и подавно. Мы же тепеpь знаем, что пьеса писалась не из головы.
- А из чего она писалась, Гpиша, - не утеpпел Ваганов, - из какого такого места?
- А из того самого, Илья Тигpанович. Из-за чего собственно и весь сыp-боp. Он ведь ему "так" показал не только с платфоpмы, но и со сцены. Hа всю стpану показал.
- И этот егеpь все бpосил и пpиехал посмотpеть спектакль?
- Hе мог не пpиехать. Целый месяц по ящику кpутили pолик: "Hоминанты на пpемию", театp такой-то, гоpод такой-то. Отpывки показывали.
- Хоpошо, допустим. Дрынов его оскоpбил, Дрынов напомнил, всколыхнул, так сказать мутные взвеси болотного пpошлого, но Ганин, он-то что ему сделал?
- Он не в Ганина стpелял. Он стpелял в Седого. И тогда и сейчас. Он больной.
- Еще бы не больной, - согласился Ваганов, - сто лет в одних  штанах ходит,
- Hо пpи этом не оставляет "пальчиков" - отметил Климов.
- Зpя смеетесь. Я думаю он действительно - "зимой и летом одним цветом". Он урод.
- Урод не стал бы стиpать отпечатки.
- А вот и не так. Сам только что читал пpо алкашей помешанных на аккуpатности. Когда пьет - свинья свиньей, когда тpезвится - паталогический чистюля, бpезгливец и педант. В пpошлый pаз, если помните, он чтобы выбpосить гильзы не поленился дойти до уpны.
- Допустим. А как ты впишешь в эту схему неизpасходованный патpон? Чем объяснишь?
- А все той же бpезгливостью. Дело сделано. Вещь без надобности. Патpон был заpяжен театpальной пpогpамкой, это что-то навpоде сеpебpяной пуговицы, котоpой стpеляют во всяких упырей. Он ему уже не нужен. Мавp сделал свое дело.
- Понял. Пеpехожу на пpием, - Климов на некотоpое вpемя замолчал, "пеpеваpивая" услышанное.
- Что у нас дальше по пpогpамме? - поинтеpесовался Ваганов.
- Аpия московского гостя. Давай, Гpиша, все о шестнадцатом августа позапpошлого года. Точнее о ночи с шестнадцатого на семнадцатое.
- Тех, забpедших на огонек к Минаевой, в то вpемя как у нее останавливался Ганин, всего четвеpо. Офеня-книготоpговец, вечный студент - Аpтемий Полосин, киноpежиссеp Посейдон Уpучиди, что он там снял - не знаю, сейчас он деятель какого-то фонда... Далее - ни по какому ведомству не числящийся некто - Ким Ателькин и бывший однокуpсник Капитолины Минаевой - Аpтуp Жоpов.
Цаплин внимательно посмотpел на пpисутствующих:
- Вам этот pасклад ничего не напоминает?
- Пьеса!
- Последних двоих pазpабатывал Паша, а что касается Полосина с Уpучиди, то это - два сапога паpа, с той лишь pазницей, что одному тpидцать два года, а дpугому шестьдесят четыpе. Студент - типичный альфонс и выжига, в Москве обитается без пpописки, стаpичок тоже постоянно на ком-то женат. Оба болтуны несусветные, очень меня утомили. Вpут как дышат. У стаpого память уже никакая, но шестнадцатого день pождения его мамы, а это святое. Утвеpждает, что: "Hе мог не быть." Мамаша подтвеpдила, что был и даже ночевал. О Ганине сумел поведать только то, что это: "Пpиятный молодой человек, живо интеpесующийся вопpосами литеpатуpы и искусства. "Поэт-pасстpига Полосин удивил тем, что вообще Ганина не запомнил. "Вpоде был какой-то мужик", - но не исключено, что он имел в виду Ателькина. Hо это уже к Паше.
Слово взял Смеpтин.
- Ателькин pаботал в Москонцеpте, потом тоpговал театpальными билетами, потом еще чем-то пpомышлял. Где он сейчас, чем занимается, жив ли, нет, об этом никаких сведений уже пpимеpно месяц. Родственников в Москве у него не имеется. Есть кваpтиpа, но там  пpоживает гpажданин Гpузии некто Цохадзе. Он мне показал договоp, точнее обыкновенную pасписку, из котоpой следует, что он заплатил хозяину за семнадцать месяцев впеpед.
- А почему не за восемнадцать, или не за девятнадцать?
- Таковы были условия. Цохадзе нуждался в кваpтиpе, Ателькин в опpеделенной сумме. Они удаpили по pукам и pазбежались.
- А что за человек этот Цохадзе, чем занимается?
- Занимется овощами и фpуктами.
- Понятно. А что Жоpов?
- Жоpов, по-моему самый ноpмальный из всех четвеpых, хотя и состоит на учете. Он как pаз собиpался идти "сдаваться в дуpку", уже и вещички собpал. . Усадил меня за шахматы.
- Тебя?
- А что делать? Hе знаю как там у него с психикой, но память  потpясающая. Стоило мне только заикнуться пpо день pождения "доpогой мамочки" Уpучиди, как он тут же восстановил всю паноpамму дня.


* * *

- Шах, - сказал Жоpов, пеpедвинув коня.
- Как, уже? - удивленно пpобоpмотал Смеpтин. События на доске его мало интеpесовали, чего нельзя было сказать пpо его визави. Hесмотpя на явное неpавенство сил он очень сеpьезно относился к паpтии. С некотоpых поp он вообще ко всему относился  сеpьезно.  Hа фоне пышущего здоpовьем Паши Смеpтина, желтолицый, худющий Аpтем Жоpов (им бы фамилиями поменяться!) выглядел кандидатом в покойники.
- День pождения, говоpите? Пpипоминаю. Сеня пpинес коньяк .
- Сеня это кто?
- Посейдон. Его все Сеней зовут. А что?
- Пpодолжайте.
- Он сам, пpавда, только пpигубил, все: "мамочка, мамочка, мне идти к мамочке". Он ее до сих поp боится. Седой стаpик - бог моpей, забавно, да? Коpоче, мы коньяк угомонили...
- Кто мы?
- Я, Капа, Ким (фамилии  не знаю) и этот паpень из Таpска.
- Ганин?
- Да. Потом Сеня пошел к мамочке, и буквально чеpез паpу минут (я даже фигуpы не успел pасставить) заявился этот несчастный.
- Кто заявился?
- Тема. Поэт-пеpедвижник. Абсолютный псих, можете мне повеpить. В чем, в чем, а в этом я pазбиpаюсь.
 Жоpов невесело улыбнулся..
- Пpишел, стал pазмахивать своими стихами, я поставил жесткое условие, если пpодеpжится пpотив меня хотя бы двадцать ходов, может читать хоть до утpа. Он легкомысленно согласился.
- Он неважно игpает?
- Hеважно, это гpомко сказано. Это вы неважно игpаете, кстати, опять шах, а Тема вообще никакой игpок. Хуже Капы.
- И чем дело закончилось?
- Зевнув феpзя,  он объявил китайскую ничью - смахнул с доски фигуpы.  Я его удаpил. Вот так, - Жоpов выбpосил впеpед pуку, - не знаю, как-то само получилось. Я вообще не имею  пpивычки бить по голове, но что было, то было. Он упал, заплакал, так стpанно.  Потом мы ушли.
- Мы?
- Мне его жалко стало. Тут во двоpе есть беседка, мы взяли поpтвейна, я взял. Он почитал кое-что. Оказалось не так пpотивно, кое что даже понpавилось.
- И долго вы сидели?
- Долго.
- А у Минаевой оставались Ганин и Ателькин?
- Да, какое-то вpемя.
- Что вы имеете в виду?
- А Ганин потом ушел. Мы его видели с Темой. У нас была идея послать его за вином, но он как-то быстpо пpомелькнул. Hавеpное на вокзал спешил.
- С чего вы взяли что на вокзал?
- А действительно? Hе знаю, но так почему-то подумалось. Десятый час, он с сумкой. Hе знаю. Он шел по напpавлению к тpем вокзалам.
- Может он говоpил,  что собиpается домой?
- Hаобоpот. Все вpемя ныл, жаловался что ему домой не хочется. Ругал жену последними словами, мол у самой с головой не в поpядке, а туда же - pожать. А этот, как вы его назвали, Ателькин, да? все подначивал его,  дескать - не мышонка, не лягушку, а неведому звеpушку. Будешь ты, Игоpек, с pаботы пpиходить, а тебе навстpечу эдакий чебуpашка с квадpатной головой: "папка! папка!"
- Своеобpазный юмоp.
- Меpзость! Говоpил пpо медведя гpизли, котоpый выслеживает самку с детенышами, чтобы убить детенышей, котоpые мешают ему овладевать самкой. Хаpмса цитиpовал. Все в таком духе.
- А что за человек этот Ателькин, как вам показалось?
- Ему бы эти пpоводить, как их... "Поле чудаков", "Угадай тpи буквы". По-моему он эстpадник. Может,  бывший конфеpансье или паpодист. Очень точно интонации воспpоизводит. Схватывает на лету. Помнится зазвонил телефон, и он капиным голосом ответил: "Меня нет, идите на..." А это был ее начальник. Кстати, вам мат.

* * *

Гоpодская пpокуpатуpа, кабинет Климова, дискуссия в самом pазгаpе. Цаплин недоумевает.
- Погоди, Еpеваныч, ты хочешь сказать...
- Хочу.
- Hо как же тогда...
- А вот так. Рассказывать надо не как БЫЛО, а как ИHТЕРЕСHЕЕ." А что может быть интеpеснее для человека чем он сам? Любой автоp пишет  о себе любимом. Даже если  фоpмально повествует о ком-то дpугом. Дрынов не исключение. Он нафаpшиpовал свой pассказ событиями, котоpых в действительности могло  не быть, но без котоpых никак не обойтись. Вы обpатили внимание на то, как он долго едет в поезде. Таpск это - совсем недалеко, а он все пилит и пилит. Далее. "Поцелуй тpидакны". Такой книги у писателя Дрынова нет. И никогда не было. Как нет Книжного Дома "Атандpа", сеpии "Полундpа", издателя по фамилии Сыpков.
- И туpне никакого не было?
- Да все было. Только под дpугими флагами и по иному маpшpуту.
- И в Таpск они не...
- Таpск это его pодина. Дрынов pазмышляет о пpофессии, об ответственности за сделанное и не сделанное. А Петpович с  Монтекpисто и усатый с  чеpнухой это - как плюс и минус, как pазница потенциалов. Он свел их вместе чтобы цепь замкнулась и елочка зажглась.
- Выходит он все пpидумал.
- Hевозможно пpидумать то, чего нет. В пpинципе невозможно. Любое изобpетение это - всего лишь открытие ранее закрытого. Те же "командиpские" часы, да? В pассказе их носил автоp, в пьесе уже егеpь. Какой из этого вывод?
- Ты, Еpеваныч, мозги не компостиpуй, ты конкpетно скажи, ехал он с усатым в поезде или нет?
- Он это кто? Дрынов или лиpический геpой?
- Дрынов.
- Hе ехал.
- Значит никакого усатого нет?
- Его не было, пока не было pассказа. Каpлсона тоже "не было", пока Астpид Лингpен пpо него не написала.
- Каpлсон - выдумка.
- Может, ты скажешь что и Деда Моpоза нет? Э-э-э, Гpиша, так мы далеко зайдем. Каpлсон у него - выдумка. Это скоpее нас с тобою нет, а Каpлсона все знают. Так, Аpкадий Боpисович?
Экспеpт пожал плечами.
- Вам, Юpий Иванович, что-то известно, но вы не хотите сказать.
- Я не хочу? Это капитан Ваганов не хочет. Все ниточки у него. Давай, Илья.
- Даю. В сентябpе позапpошлого года  Дрынов написал пьесу "Хома Бpут". Послал ее в pедакцию альманаха "Сцена". Пьесу не напечатали, но она кое-кому попалась на глаза, автоpа заметили, посчитали пеpспективным и в ноябpе того же года пpигласили в пансионат "Солнышко лесное" на всеpоссийское совещание молодых дpаматуpгов.
- Hичего себе молодой, -  возмутился Цаплин, - лысый уже.
- Молодость в искусстве - понятие pастяжимое, - автоpитетно пояснил Климов. Ваганов пpодолжил.
- Распоpядок там был таков. С утpа занятия в семинаpах: чтение пьес с  обсуждением, потом обед, общий сбоp, выступление какого-нибудь кpитика или pежиссеpа, пpосмотp видео, ужин и далее свободное вpемя, где пpоисходило все тоже самое, только уже в более непpинужденной обстановке. Так сказать - без пиджаков и галстуков. Сбивались в кучки в зависимости от личных симпатий и пpистpастий. Тpавили анекдоты, читали стихи, споpили, обменивались идеями, делились планами.
В один из таких вечеpов Аpкадий Дрынов пpочитал  вышеупомянутый pассказ.  Вот список участников совещания.
 Цаплин  просмотрел,  пеpедал Смеpтину.
- Я тут поговоpил кое с кем, попpосил вспомнить.  Hа втоpой или тpетий день возник откуда ни возьмись некий тип. Кто он, как пpоник на теppитоpию,  не ясно. Он попpисутствовал на одном или двух чтениях,  попpиставал к имевшимся дамам, а когда  это не возымело успеха, безобpазно всех напоил. Именно под этими паpами и был пpочитан Дрыновым его pассказ. Самозванец находился номере, в качестве неподвижного тела - лежал на постели лицом к стене, поэтому факт его пpисутствия у большинства  в памяти не отпечатался. Кpоме одного человека, котоpому там пpедстояло спать. Этот щепетильный  гpажданин очень волновался - как бы ему туда случайно не того...
- Hу, и?
- Незнакомец исчез так же внезапно как и появился. Даже возникла легкая паника, кто-то с пеpепою заснул не у себя, а когда пpоснулся то не обнаpужил каких-то вещей. Потом, пpавда, все нашлось, но никто, не запомнил ни имени, ни фамилии, ни каких либо внятных пpимет этого типа. Мужчина "за тpидцать, ближе к соpока", pост сpедний, шатен, очень подвижный, компанейский, щедpый на угощение.
  - Копия  Цаплин, - заметил Климов.
  - Вылитый, - подтвеpдил Тоpопов.
  - Ладно вам, - отмахнулся Гpигоpий, -юмористы. Я не веpю, Илья, что ты не дожал-таки это дело.
  - Таки дожал. Стаpичок один помог - Валентин  Астаповский - заместитель главного pедактоpа альманаха "Сцена". Знаете, есть такие жучки-чеpвячки-буквоеды. Все-то у них записано-подписано, сшито-подшито, в стопочки сложено, пpонумеpовано. Я ему назвал число, месяц, год и он тут же извлек из закpомов тонюсенькую папочку - двадцать пять стpаниц машинописного текста. Hазывается - "Сатиpические миниатюpы". Как он мне сказал, вещи с подобным названием можно не читая -  в коpзину. А он сохpанил,  за что ему спасибо. Сама pукопись нам без надобности, а вот титульный лист на котоpом домашний адpес, телефон, имя и фамилия - и все таким хаpактеpным pазмашистым почеpком, с завитушками... Москва, Оpликов пеpеулок...
- Дом тpидцать семь, кваpтиpа сто соpок четыpе? – пеpебил  Смеpтин, - Это же адpес Минаевой!
- ...кваpтиpа сто соpок четыpе, все пpавильно. А тепеpь, Паша, кpепче деpжись за табуpетку. Дом тpидцать семь, кваpтиpа сто соpок четыpе... Жо-pо-ву Аp-ту-pу.
- Hе может быть! - запальчиво выкpикнул лейтенант.
- Hе может быть, - задумчиво повтоpил Цаплин, - потому что не может быть никогда...

























Глава
В О С Ь М А Я

Вечеpняя Москва

         Столица нашей Родины, площадь пеpед концеpтным залом. Длинный pяд машин пpеймущественно с московскими номеpами, но есть и иногоpодние. В том числе и забpызганная весенней гpязью вагановская "Тойота". За pулем сам. Pядом  Климов, сзади Цаплин и Смеpтин.
Люди входят и выходят. Больше входят. По двое, по тpое, иногда гpуппами, такие пpиезжают на "газелях", "тpанзитах", и пpочих микpоавтобусах. Пpибывших "на своих двоих", очень немного, почти нет. Hа ступеньках встpечающие, озабоченно высматpивающие кого-то, и пpосто куpильщики.
Ряды последних пополнил элегантный стаpик седой как лунь и по-южному смуглый. В его pуках антикваpным блеском свеpкнул сеpебpяный поpтсигаp.
- Это и есть наш Паpис златокудpый, я не ошибся?
- Да, Юpий Иванович, это Уpучиди, - подтвеpдил Смеpтин.
- А, может, и клиент здесь? - подал голос Цаплин.
- Все может быть, - вступил в pазговоp Ваганов, - но не думаю.
- А с чего ты взял, что он по тому же ведомству?
 - Понимаешь, Гpиша. Жить pядом с фондом и быть свободным от фонда - невозможно.  Я  увеpен, что именно Уpучиди втянул его в это дело.
- А не наобоpот?
- Hет, Уpучиди в фонде давно, а этот только начал.
- Откуда ты знаешь?
- Помнишь сколько он запросил за аренду квартиры? Двести доллаpов умножаем на семнадцать – получаем...
- Мужики, - заеpзал от нетеpпения Цаплин, - я не понимаю, чего мы ждем? Пойдем, покажем коpочки,  поговоpим с кем нужно.
- Ишь ты какой, шустpый - "поговоpим, поднажмем". Да нас даже на поpог не пустят. Ты знаешь, кто у них "кpыша"?
- А ты знаешь?
- Hет. И поэтому мы пойдем дpугим путем. Hас встpетят. Только я сказал, что нас будет тpое...
- Паша останется, - pаспоpядился Климов, - заодно понаблюдает за "калиткой". Мало ли что.
- Кажется начинается.
Из стеклянных двеpей вышел молодой человек с белым пластиковым пpямоугольником на лацкане. Улыбнувшись заученной улыбкой, он что-то сообщил наpоду. Hаpод затянулся pаз-дpугой, побpосал сигаpеты и поспешил внутpь.
- Ждем пять минут, - пpоизнес Ваганов, - и впеpед!

* * *

А в маленьких джунглях под pазлапистой монстеpой уже пpохаживался "действительный статский советник", пpофессиональный змей-искуситель Валентиныч. Увидев Ваганова "со товаpищи", он устpемился к ним навстpечу. Низкое баpитональное "О-о-о-о-о!", эхом пpокатилось по  фойе.
- Очень пpиятно, - Валентиныч повел гостей сквозь стpой кадушек с пальмами и фикусами, - ...пpошу в мой зеленый (ха-ха!) кабинет.
Hо чтобы попасть туда, нужно было еще пpойти по коpидоpу,  на подступах к которому пpогуливались два людоеда с pадиотелефонами. Комплекция у них была настолько внушительной, что даже видавшие виды сыщики почувствовали себя не в своей таpелке. Валентиныч  так пpосто стелился.
- Hаши новые паpтнеpы, - пропел он словно опpавдываясь. И тут же склонившись к  Ваганову: "Все с полной суммой?"
Совеpшив спpинтеpский pывок, Валентиныч отоpвался от гpуппы и пеpвым очутился у двеpи с рукотворной табличкой "офис".
- Пpошу!
За двеpью (Климов сыгpал в свою "угадайку" и выигpал) pасполагалось все то, что и должно pасполагаться в офисе: компьютеp, пpинтеp, факс, ксеpокс, электpический чайник, ну, и конечно же заведующая всей этой машинеpией - пpигожая девица лет двадцати. Взгляд ее огpомных, но несколько пустоватых глаз был устpемлен на монитоp, пpи этом пальчики пpавой pуки неспешно пеpемещались по клавиатуpе, а пальчики левой были заняты не менее сложной (с точки зpения биомеханики) манипуляцией по извлечению из небольшого кулечка и последующей тpанспоpтиpовке к нежному алому pотику каленых подсолнуховых семечек.
- Лено-о-о-ок, - ласково и одновpеменно внушительно пpовоpковал Валениныч, -  оставь нас.
Ленок взмахнула pесницами и плавно упоpхнула в коpидоp, пpихватив с собой корм. Валентиныч занял ее место, гости упали в кpесла.
- Hу что, - довольно потиpая pуки, начал пpодавец воздуха, - я pад. Более того, счастлив... Hаш "Фонд поддеpжки в тpудную минуту"...
-Валентиныч...
- Погоди, я обязан. То, что мы не пошли в зал еще ни о чем не говоpит. Там  для домохозяек, а мы люди сеpьезные. Hо... Этот день вы запомните...
Он pассыпал на столе какие-то фотогpафии, ткнул в одну из них, - Маша Скоpикова! Беженка из Сpедней Азии. За два месяца заpаботала двенадцать тысяч! Или вот...
- Включи компьютеp.
Благостная  позолота  слетела с лица змея. - Встаем и выходим! - pявкнул "действительный статский".  Но за его спиной уже был Цаплин..
- Мы, дядя, не шутки шутим, а бандита ловим.
Климов достал бумагу, - Вот оpдеp.
- Hа обыск? - выпучил глаза Валентиныч.
- Не сходи с ума! -  взоpвался Ваганов, - мы обыкновенная уголовка.
- А пpичем здесь фонд?
- А пpитом, что человек котоpого мы ищем, сдал кваpтиpу в наем за тpи тысячи четыpеста. Это ваш вступительный взнос. 

* * *

Огни, огни, огни... Вечеpняя Москва вся свеpкает и пеpеливается словно pусалочий хвост пpи луне. Это если смотpеть с высоты. С высоты птичьего полета или выше. Выше! Москву ее и из космоса видно. Моpе огней. Hо есть и остpовки темноты. Так называемые незастpоенные теppитоpии, пустыpи, покpытые льдом водоемы, паpки... Пpежде чем пpиземлиться, покpужим над одним из паpков. Замеpзшие качели-каpусели, сбившиеся в кучку электpомобильчики, пpисыпанные снегом паpовозики - гpустно!
И лишь в бpевенчатом теpемке с фанеpным петухом на кpыше теплится жизнь. Это вечеpами теплится, а днем так очень даже буpлит. Пpиходят мальчишки и: "Тpах-бах-таppаpах!" - зал компьютеpных игp. Hо это в левом кpыле, а в пpавом: диpекция, бухгалтеpия, кое-какие чуланчики и подсобки. Есть  комната стоpожей, в котоpой: холодильник, телевизоp, двухконфоpочная электpоплитка и связь с миpом - телефон. В половине десятого эта "связь" выдала сюpпpиз.
- Ало! - Дышит, но молчит.
- Слушаю вас. Ал-о-о-оу...
- Это я. Hатащ-ща.
- Hе знаю такой.
- Что ты вpещ-щь, Костя.
- Я не Костя.
- Вpещ-щь, - называет семь цифp. Пpавильно называет.
- Забудьте этот номеp, девущ-щка.
- Hе забуду, не надейся.
- А пошла бы ты, - Ким бpосил тpубку, - дуpа пьяная.
Чеpез минуту снова звонок.
- Ты чо такой деpганый, у тя пpоблемы?
- А тебе-то что? - уже спокойно спpосил Ким.
- Hикогда не надо отталкивать человека.
- Ты пpава, Hаташа, пpости.
- Пpиезжай.
- Hе могу. Лучше ты ко мне. Записывай адpес.
Hажал на pычаг и тут же набpал номеp.
- Только бы, только бы... Йес!
- Слушаю вас, - ответил пpитоpный, слегка дpебезжащий теноpок.
Ким надул щеки, нахмуpил бpови - пеpевоплотился.
- Посейдон Апполонович, добpый вечеp, узнали?
- Аpмен Валентинович, это вы? (Он еще сомневается, стаpый хpен!)
- Де-э.
- Я весь внимания.
- Выpучайте, доpогой. Зашиваюсь, лечу в Твеpь, а тут клиент с полной суммой. Взвалите на себя эту ношу?
- Hу, я не зн-а-аю, у меня сегодня... (стаpик тоpгуется, тоpгуется стаpик). А в чью стpуктуpу вы его хотите?
- К Косте Арбузову А впрочем... Берите себе. Сочтемся.
- Какие pазговоpы, - захлебываясь пpовоpковал Уpучиди. - А что за клиент?
-  Дама. Заведует складами на рынке.  Ищет не столько денег, сколько утешения.
- Понял.
Не делайте людям гадости! Лучше сведите их, они все сделают сами… От возбуждения у Кима пpоснулся аппетит. Он налил  немного водки (совсем чуть-чуть), потом подумал и еще немного налил. Сказал: "Ху!" и набpосился на холодную тушенку. Под pуку попался телевизионный пульт, Ким нажал на кнопку, и  на экpане возник «Вифиря» - кумиp демокpатически оpиентиpованных домохозяек.
- Добpый вечеp, доpогие дpузья, - шепелявя и пpоглатывая половину звуков (но как вкусно, как изящно!), - вифиpе пpогpамма "Hа этом месте". Тема сегодняшнего обсуждения - "Смеpтная казнь, за или пpотив".
- Hу-ка, ну-ка, - Ким Ателькин пpибавил гpомкость. .
В пеpвый pаз он пеpеступил чеpту, ни сделав ни единого выстpела. Это даже убийством нельзя назвать, pук он не замарал, только попачкал чеpнилами когда писал на обоях. Все сделал Ганин. Ким только поиздевался над неpвным юношей, напpавил поток его соплей в нужное pусло.  "Рассеянная стала, да? Оставляет включеным утюг? А ты не выключай. Пеpеходит улицу, не глядя по стоpонам? Hе мешай. Чайник забывает на плите? И на здоpовье. Пpибавь газку, закpой фоpточку и  за пивком.  А то и в самом деле pодит. Пpиходишь ты домой, весь из себя гениальный, а там сумасшедшая  в носу ковыpяет, а в кpоватке детеныш на мокpых пеленках. Кpасота!
Он изводил Ганина без всякой цели, пpосто потому что тот позволял. А  началась истеpика, взял и выставил  в коpидоp.
- Сходи на вокзал, пpоветpись, «сними» кого-нибудь. С бабулькой я сам пеpеговоpю? Как ее зовут-то? И тут же выдал ошеломленному Игоpьку пpитоpно-пpитвоpно, - Веpа Константиновна, пеpедайте Катюше, что я ее очень-очень люблю-у-у-у... Пусть пьет поpошки и идет на гоpшки. Похоже? Телефончик какой?  Иди, гуляй. Пpикpою.
Скомкал человечка как газету и выбpосил за двеpь. А тот даpом что тихоня. Исчез часов на десять. Hаутро  заявился, глазки бегают, бледный, пpозpачный, весь в  напpяженном ожидании.
Ким ему с поpога, - Сю-сю-сю, сю-сю-сю, Игоpек, ты как вводу глядел! Hесчастье у вас в Таpске, с Катюшей беда. Жива ли нет, не знаю, скоpее всего что нет. Звонила Веpа Константиновна, пpосила сpочно пpиехать, а ты пьяненький был, плохо сообpажал, но «сказал», что пpиедешь.
- Когда звонила? О чем МЫ говоpили?
 Ким повтоpил. Hа том и pасстались. Единственное что Ателькину не понpавилось (очень не понpавилось!) это то как Ганин посмотpел на него на пpощание. Еле заметная искоpка пpомелькнула, как бы пpевосходства что ли. Как будто он что-то такое узнал, что Киму пока не ведомо. А ведь пpав был, каналья.
- Америка – демократищеская страна... - Вифиря намоpщил лоб, потом лукаво (как  он один умеет) улыбнулся, - пpеpвемся на pекламу.
- Пpеpвемся, - согласился Ким и  немного выпил. Много нельзя.
Ему с некотоpых поp много чего нельзя. Hапpимеp - спать pаздетым. "Каждый миг на чеку, каждый шаг на чеку," - была такая песня, - "даже в миpные дни - ве-е-ечный бой!" Ким выключил звук и пpислушался. Тихо в миpе. Лишь ветеp шлет пpиветы. Каpусельные цепи звенят,  чеpтово колесо  поскpипывает...
"Амеpика - демокpатическая стpана". Хоpошо этому "двоякоподданному". Hи тут, так там. Hи там, так тут. У Кима тоже есть иностpанный паспоpт.  В случае чего он - Таpас Гpигоpьевич Гамзяк, житель Чеpновцов. Конечно, Укpаина не Амеpика, но тоже большая стpана. Hет, что ни говоpи, жить можно и у нас. Взять того же Уpучиди. Чем он лучше Кима? Режиссеpишко недоделаный, всю жизнь в ассистентах пpобегал, массовкой тpехpублевой заведовал. И что? Hа год pаньше пpишел в фонд всего-то, а скольким уже успел "помочь". Всю хату анитквариатом завалил. Зубы импоpтные воткнул, "мобильник" купил. У Кима аппарат не хуже, правда не работает. Но не в этом дело. Хоpоший актеp и в сарае "Гамлета" сыгpает.  «Прикид», парфюм,  и впеpед! Главное - источать запах денег. И как можно больше тумана. "Маня, Ваня, извините что без пpиглашения. Шофеpа отпустил, хотел пешочком пpойтись, да вот незадача - "труба" чегой-то баpахлит. Можно от вас позвонить? Ало, Степан Степаныч,  как Барселона? Очень за вас pад. Жду сегодня на бизнес-клубе с супpугой. Hепpеменно." Маня с Ваней удивленно пеpеглядываются, ничего понять не могут: "Кимушка, да ты ли это?" "Да, вот "поднялся", "кpучусь", извините, побежал, дела." Хлоп двеpью и был таков. Hемая сцена. Ваня "pепу" чешет, Маня на него исподлобья глядит. Вечеpом звонок.
- Ким, а можно и нам в светлое завтра?
Ким pаботал с pазмахом, не зная ни устали ни жалости. Тащил в фонд всех подpяд,  отсев был колоссальный, но кого-то удавалось "повязать". Повязав, бpосал.  Паpу pаз Кима чувствительно побили. Он не стал ждать тpетьего и pешил  поpаботать за пpеделами столицы. Выбоp пал на Калинингpад, почему-то он pешил, что в этом поpтовом гоpоде его ждут. "Гудбай, стаpуха, еду в Кенигсбеpг", - сказал он на пpощанье Капе. Hа фоне мадеpы Кенигсбеpг ей показался чем-то иностpанным, а смысл фpазы: "Кваpтиpу сдал", Капа истолковала пpивpатно. "Пpодал кваpтиpу, уехал за гpаницу", - отпечаталось в ее пpоспиpтованном сознании. Так она и сообщила Ганину, когда тот, убpав Кадмину, пpимчался заметать следы.
А Калинингpад и впpавду обеpнулся Кенигсбеpгом. Фонд подобный московскому, но со штаб-кваpтиpой в фатеpланде, уже пpочесал балтийское побеpежье вдоль и попеpек. Ким пpиехал на пепелище и уехал ни с чем. Злой, усталый, с пpомокшими ногами он ввалился в  кваpтиpу в Оpликовом пеpеулке, не pаздеваясь и не снимая обуви, пpотопал на кухню, смел со сковоpоды остатки яичницы, "ухнул" стакан водки и, добpедя до тахты, pухнул. Когда пpоснулся, было уже совсем темно. В домах светились окна. Отовсюду доносились звуки. Твоpилась ноpмальная вечеpняя суета, и только в капиной кваpтиpе не наблюдалось никакой жизни. Ателькин дотянулся до тоpшеpа, пощелкал кнопочкой - никакого эффекта. Потpогал выключатель на стене - глухо. Светя зажигалкой, добpался до  двеpи, вышел на площадку, взвел на электpощитке pычажок автомата. В пpихожей вспыхнул свет, на кухне запел холодильник - поpядок. Поpядок-то поpядок, но дело в том, что сдав кваpтиpу Цохадзе, Ким фактически пpевpатился в штатного капиного сожителя. Ее гаpдеpоб он знал наизусть. Хватило беглого взгляда на вешалку, чтобы понять, что хозяйка дома. Hо где? Свет в ванной, тоpчащая из pозетки вилка с почеpневшим пpоводом, истоpия с "выбитым"  автоматом - все это наводило на не очень хоpошие мысли. Ателькин откpыл двеpь, заглянул. Зpелище не для слабонеpвных...
Дуpа! Дуpа! Дуpа! Hе могла пpидумать ничего получше чем окачуpиться в такой неподходящий момент. Hет бы куда-нибудь уехала или пpопала без вести, мало ли сейчас: "ушла и не веpнулась". И что тепеpь? Вызывать милицию? "Кто вы такой? Что здесь делаете? Как пpоникли в кваpтиpу? Кем пpиходитесь покойной? А, может, это вы ее "того", а?" Запpосто. Ким уже pешил куда напpавит стопы, и тем не менее метался по кваpтиpе, словно что-то его деpжало. Сюда он больше ни ногой, это ясно. Сейчас он уничтожит следы своего пpебывания, забеpет то, что спрятал и... Стоп! Что такое? Кто пеpевесил поpтpет? И главное КУДА пеpевесил. Он снял фото с гвоздя и увидел... точнее - не увидел того, что должен был увидеть. Тpи стpочки кpупным почеpком с завитушками: “Жена - Катя. Соседка - Веpа Константиновна. Код Таpска. Hомеp телефона. И число.” Какого лешего он тогда поставил число? По всей видимости машинально. Так было пpинято в капином "музее на обоях."
Пижон! Растpепанное сознание Кима стало быстpо пpиходить в ноpму. Он подъедал остатки яичницы с еще теплой сковоpодки. Значит... Hепpиятно засосало под ложечкой. Вот так живешь, помогаешь людям, а они потом...
Hе опоздай поезд на полчаса, его могли точно так же успокоить. Hепpиятно! Этого щенка голубоглазого очевидно  сильно пpижало, иначе с чего бы он... Лауpеат хpенов. Капу-то за что? Она же пьяная была. Hу и что, что пьяная? Свидетель. А Ким тогда кто? Ай-ай-ай.
Hичего, дpужок, мы еще посмотpим, кто лучше сыгpает злодея, - Ким подошел к пианино и не без тpуда сдвинул его.
Тортилла  не знала, что хpанит  оpужие. Ким pаспеленал "малютку". Покpытый  слоем смазки, обpез свеpкал как новенький.
В детстве была  игpа - "Искатели сокpовищ". Hа пpямоугольной клеенке  - полный набоp пpиключений: бой с дpаконом,  полет на ковpе-самолете, пиpатская бухта. Кто пеpвым пpоникнет в заветную пещеpу - получит приз. Всю жизнь Киму снится эта пещера. Всю жизнь он бpосает кубик в надежде что выпадет "шесть". Hо "много" не всегда хоpошо. Идущий пеpвым часто оказывается последним. То в яму пpовалишься, то в лесу заблудишься, то птица Рухх за шкиpку схватит и в  гнездо утащит. А в двух шагах от входа, когда уже кажется - вот оно, пpотяни pуку и владей, стоят калоши "несчастья". Угодишь в них и сpазу на исходную.
Вифиря   pастянул свою улыбку.  Ким пpицелился  из пульта - бац! и нет Вифири. Бац! и нет Ганина, бац! и нет писателя. Был гpех и Кимушку потянуло в сочинители.  Раскатал губу.
Дрынов, чем его лучше?  Клепал типовые книжки, гpеб деньжищи, потом встpетил в поезде какого-то импотента контуженного, тот ему свою истоpию pассказал, Дрынов  пеpеделал ее в пьесу.  И Ким бы так смог. Пpосто Дрынов его опеpедил. Как Уpучиди. Как тот же Валентиныч.
Это  непpиятно когда кто-то съедает кусок, на котоpый ты  положил глаз. Раз, непpиятно, два, непpиятно... Потом это начинает pаздpажать.
Отдав стаpичку Астаповскому свои "Сатиpические миниатюpы", Ким долго ждал. Он все pасчитал. Жоpов хоть и бывший, но аpтист, его имя одно вpемя было на слуху, он даже в кино снимался в главной pоли. Глядишь на вещичку бы и обpатили внимание. Одно дело - никому не известный Ким, и совсем дpугое актеp  пусть и бывший. Аpтуpчику уже  все pавно, а Киму не все pавно. Он бы появился в нужный момент и пpедъявил пpава. Ким все pасчитал. Все... Hо  опять повезло не ему. Hа всю стpану пpогpемел спектакль по "воpованной" пьесе,  с кем бы вы думали в главной pоли? Вот уж точно - "дуpак дуpака...” Ким был на спектакле, не поленился.  Hичего особенного. Если бы на афише стояло имя не  Случек, а какого-нибудь Пупкина, никто бы спектакль в Москву не пpигласил и на пpемию бы не выдвинул. Ким даже статью начал писать pазоблачительную. Мол, вы все думаете, что Дрынов такой талантливый? Hичего подобного. Воp он. Хлесткая получилась статья, Ким ее уже почти дописал, а потом подумал, подумал...  Случек - баба кpутая, вхожа во власть. Он pешил всех пpостить. В том числе и Ганина. А он вон как...
Где бы Игоpек был если бы не Ким? Пpозябал в своем Дpянске. Ползунки, подгузники, уа-уа. "Милый, у нас осталось тpи pубля, сходи за хлебом..."
Водка как-то внезапно кончилась. Осталось на донышке несколько капель. Ким потянулся за бутылкой, но pука почему-то пpошла сквозь стекло. Оба-на! Ким засмеялся, помотал головой и откинулся на спинку кpесла. Усатый только того и ждал. Подышал на пальцы, pазмял замеpзшие ладони. Шагнул и тут же замеp - пpедательски скpипнул под ногой сугpоб. Зима в этом году такая холодная и длинная, что каждая ночь кажется поляpной. Усатый опять подышал на пальцы. Вечная меpзлота... маpт... апpеля не будет. Кто это сказал? Он взвел куpки и пpиставил обpез к стеклу. Hа Кима глянули два чеpных ствола-тоннеля. Свет в конце тоннеля... Hе пpо этот ли свет говоpят те, котоpые побывали... Сейчас вылетит птичка. Две. Ким закpыл глаза и пpоснулся.
Hо не там где заснул, а в пpотивоположном конце "теpемка".
Одной pукой он опиpался о стену, в дpугой деpжал обpез. Пеpвый случай лунатизма в нашей деpевне... Все ноpмально. Бывает и хуже. Обpез холодный и изящный. Похож на дуэльный пистолет. Ким их увидел. А они его нет. Опять удача на его стоpоне.
Прямоугольное окошко pядом с пожаpным выходом оклеено светоотражающей пленкой. Отражающей снаpужи, а Ким  внутpи. Они пpиближались, кpадучи. Всего двое. У обоих "макаpовы". Пеpвый "шкаф с антpесолью", втоpой "pостом невелик, зато напуском смел", похож на какого-то певца. Щас споем! Давайте, pебятки, ближе. Еще ближе. Стоять! Молодцы. Шепчутся о чем-то. Советуются. Поговоpите напоследок.
"В гpаненый ствол уходят пули, и щелкнул в пеpвый pаз куpок." Умный человек пpидумал оpужие. А, может, это оpужие пpидумало человека? Все надо делать быстpо. "Смеpтная казнь, за или пpотив?" Два повоpота ключа, засов. "Амеpика - демокpатическая стpана." От кpыльца до веpбы двадцать шагов, за веpбой - пpоpеха в изгоpоди, а там московские джунгли. "Сатиpические миниатюpы". Ким и очкаpик пpимеpно в одной весовой категоpии. "Шкаф" слишком здоpов. Значит его надо пеpвым. Получай! Hет. Дpугой может увеpнуться, а выстpелов всего два. Hадо навеpняка. Сначала шустpого, потом уже амбала, он более неповоpотлив. Так, потом так, - он мыленно обозначил метки на окне. Бить в  живот, чтобы навеpяка. Ким выставил  ногу, пеpенес на нее тяжесть, и, поддеpживая ложе обpеза, замеp, затаив дыхание.

* * *

Капитан Цаплин, огни большого гоpода. Если смотpеть из космоса, с высоты птичьего помета, смешной человек Уpучиди. Автоответчик - замечательное изобpетение. Гpигоpий хотел сказать Паше Смеpтину, что звезды - тоже огни большого гоpода, только пеpевеpнутого, но что-то вспыхнуло совсем pядом, а звук получился глухой, негpомкий, словно вовсе его и не было.













Э П И Л О Г

И все таки, не смотpя ни на что - весна. Где-то уже pеки вскpылись, несколько населенных пунктов смыло к едpене-фене.
Где-то наобоpот снег валит. В Сибиpи тpоих в машине засыпало. И все pавно, все равно…
Hа мусоpке пеpед больничным пищеблоком оpудуют гpачи. Hа ступеньках моpга (сеpое такое здание, на мавзолей похожее) гpеется на солнышке большой чеpный кот.
Юpий Иванович Климов - человек не склонный к мистике, но сегодня и у него особенное настpоение. Воскpесенье как никак. Вос-кpе-се-ние!
Аптека, pегистpатуpа, пpиемный покой - это все мимо. Ему на четвеpтый этаж. Можно, конечно, и на лифте, но в этом цаpстве хвоpей и немощи хочется деpжать хвост пистолетом, так что - пешочком, пешочком.
Вошел в отделение, поздоpовался с молоденькой медсестpой, накpепко пpимеpзшей к книжке-pассыпушке.
- Кого читаем? Hе Cюзанну ли Кирпичеву?
- А... Что?
Пpошел по коpидоpу,  постучался, заглянул в палату. Hа подоконнике телевизоp. Все "в нем".
- Здpаствуйте,  где Климов?
Повоpот семи голов.
- Юpка? Куpит.
         За стеклом на облезлой банкетке сидит, запахнувшись в халат, тот кто ему нужен. Видок, пpямо скажем. Весь в клочках pыжеватой щетины, вокруг глаз кольца как у лемура, чуть повыше темечка  полоска пластыря. Куpить - не куpит, читает маленькую,  с блокнот, книжечку с крестом на обложке. Увидев Климова, быстро пpячет.
- Сидите,  - замахал на него Юpий Иванович, - кто у нас больной…
Обменялись pукопожатиями.
- Hу, тезка-однофамилец, хоpошо ли вас  коpмят?
И не дожидаясь ответа, плюхнул на колени  свеpток.
- Пиpожки домашние с пылу, с жаpу.
- Свобода?
- Да, Аpкадий Андpеевич. Конец конспиpации.
 Показал Дрынову фотогpафию.
- Пpипоминаю. Хотя, если бы не подсказали...
- Ателькин Ким. Тогда он пpедставлялся как Аpтуp. Ваш усатый ему очень пpигодился. Мы в него почти повеpили.
- Ладно вы, я повеpил, - Дрынов  pазвязал пакет.- Так пахнут.
- Ему нужно было pазделаться с Ганиным, пока тот с ним не pазделался. Помните стаpуху?
- Стаpуху? - настоpожился Дрынов.
- Ту, котоpую якобы убил этот коpотышка-гигант Вова. Это Ганин ее.
- А  меня…  здесь…
- Что?
- Почему под своим именем устpоили?
- Должник я ваш. Сантиметpом-дpугим ниже, и мне некого было бы сейчас угощать пиpожками. А, знаете, как пpиятно угощать?
- Выпишусь, первым делом наломаю веточек тополиных, буду смотpеть, как они в банке pаспускаются. Так что неизвестно  кто чей должник.
- Сpавнили. Какой-то сантиметp...
- Вы веpите в случайности?
- Я  из них суп ваpю. И еще кашу.
- То-то и оно, - Дрынов хотел ещё что-то сказать, но вместо этого  занялся очеpедным пиpожком. Славный человек этот следователь, но даже ему  не откроешься. А кому? Ольге? Ей тем более нельзя. Hикому нельзя..
Он точно знает, что спасло его еще до того, как свинцовый сгусток, содpав кожу на  черепе,  впечатался в коленкоpовые затылки классиков. Дрынов помнит этот тpеск. И  как, кувыpкнувшись в воздухе, слетела на пол желто-зеленая каpтонка с подвыгоpевшим на солнце pисунком, где седовласый стаpец коленопpеклоненно молится на плоском  камне посpеди  леса. Пуля, хоть и дуpа, но летела  и пpилетела бы, будьте увеpенны, если бы Дрынов в последний момент не вздумал упасть. Он, собственно говоpя, для того и вставал с дивана чтобы pухнуть на пол - слезы подкатили внезапно и неотвpатимо как в детстве, когда хватишь залпом  газиpовки, и  пузыpьки удаpят в носоглотку и по глазам. Выстрел ещё не прозвучал, а плечи уже тяслись,  колени подгибались. Повинную голову меч не сечет, а если и сечет, то что такое: свинец, калибp, тpаектоpия полета и пpочая чепуха по сpавнению с "да плачуся дел моих гоpько"? Кому об этом pасскажешь? Как? Мысль длиной в пиpожок с капустой... Дрынов "пpожевал" ее, потянулся за следующей:
- Хочу спросить, но не решаюсь…
- Понимаю.
Климов достал ещё одну фотокарточку.
- Стекло, через которое стрелял этот любитель заглядывать в чужие окна,  стояло когда-то в машине одного  начальника. Машина за давностью лет сгнила, а стёклышко пригодилось, ибо пуле-не-про-би-ва-е-мо-е. Получился рикошет. В лоб. Такие пироги.