Маргарита разбушевалась

  С улыбкой рассвета настал новый день. Солнечный луч скользнул по пухлому лицу Маргариты, словно играясь щекотнул ноздри, ресницы. Ворча и жмурясь, она с трудом разлепила глаза.., и тут же почувствовала себя отвратительно. Спала плохо — всю ночь мучила жара. Огнем горело тело под грудями и в складках живота. Детская присыпка не помогала. А еще ее измучил сон: будто перед домом остановилась новёхонькая вишневая машина, из нее вышли двое в белом, «худая» Мария и ее Антон, они смотрели на нее и ржали, как лошади… Они уже и во сне не дают ей покоя. Но ничего, — она им еще покажет!.. Вчера она уже задала им трепку, — да видать, мало.

  …А дело было так. Только она начала месить тесто на пирожки, как услышала, что Антон  (с утра пораньше) затопал по квартире. До чего хитрющий стал. Стоило ей заняться тестом — он тут же куда-то «намыливался». Она знала, куда. Ее не проведешь. Как только хлопнула входная дверь и на нее пахнуло одеколоном, — она вымыла руки и стала наблюдать из окна за Антоном. Тот сделал вид, что пошел в гараж. Выждав немного, Маргарита взяла банку эмульсионной краски и направилась к «худой». Благо, та, то бишь Мария Булкина, проживала в соседней пятиэтажке. Рысью домчалась до знакомого подъезда, взлетела (и где только силы взялись?) на третий этаж и ворвалась в квартиру, и точно!.. Вот они голубчики... Попались!
  — И шо ты тут забыл? — гневно сверкнула глазами Маргарита.
  — У Маши забилась канализация. Решил ей помочь.
  — Шо?.. Канализация?! Вот, щас я вам обоим помогу, — она вдруг плеснула краской Марии на грудь. — Вот тебе, дрянь костлявая. А вот еще… кушайте, не обляпайтесь.
  Когда Булкина опомнилась, было уже слишком поздно: ее любимое платье, стены и пол в прихожей — были безнадежно испорчены.
  — Ах, ты ж… сука! Ты што же это творишь?! Да я тебя посажу, поросятина жирная. Там тебя воспитают!
  — Молчи, подстилка драная, а то харю намылю.
  — Рита, ты сбрендила, сейчас же извинись. Маша ни в чём не виновата!
  — А с тобой, кобелюка, я дома разберусь.
  — Это мы еще посмотрим, кто с кем разберется. Ну, все! Это уже явный перебор. Своим дебелизмом ты меня достала! Выметайся, пока соседи ментов не вызвали. Маша, прости ее непутевую. Видишь, у нее крышу снесло.
  Обозленные друг на друга, они вошли в свою квартиру. Зло прямо клокотало в душе Маргариты. Недолго думая, она с размаху опустила сковородку на лысину Антона. После удара у него на голове образовался здоровый шишак. Он возмущался, грозился отомстить ей за все ее выходки. Она же чувствовала свою правоту, что рассчиталась с ними за свои страдания. Вот худая, — та мало получила. Ей-то Маргарита еще покажет «кузькину мать». План у нее созрел…

  Надо было подыматься. Каждый раз это для нее было пыткой. Встать так, как она вставала при нормальном весе, теперь у нее не получалось: могла свалиться на пол. Поднять свое тяжелое тело с такого положения, без помощи Антона, ей не под силу. После вчерашних баталий рассчитывать на его помощь не при-ходилось. Она кое-как повернулась на живот, и с большим трудом опустив ноги на пол, сползла с кровати. Зашла в ванную комнату. Залезть в ванную она не могла. Об этом ей оставалось только мечтать. Хорошо, что есть водонагреватель. Маргарита набрала ведро теплой воды, окунула полотенце и стала растирать свое массивное тело. Затем подошла к зеркалу, что было в коридоре. Смотрела на себя и возмущалась. Ведь была прекрасная фигура. Антону нравилась. Как-то незаметно она стала уродиной. На лице — кожа дряблая, под глазами — мешки. На груди смотреть ей не хотелось: они опали и весели до пупка. Но самое страшное для нее — это живот. Глаза бы его не видели. Он пластом отвис почти до колен. Что с ним де-лать, она не знала. Занялась, на свою голову, похудени-ем, — и вот что вышло. Наслушалась советов по телику. Хотелось как лучше. Ее знакомая ей сказала: «Маргарита, что ты мучишься, сходи к доктору. Посмотри на меня». Да, та стала стройнее.
  Маргарита взяла пенсию и поехала к доктору. Тот имел право лечить, хоть пожилой, а фигура, как у юноши. Она засмотрелась на него. Как одет, на нем все новенькое, белоснежный халат накрахмаленный, а главное у него — это лицо, такое чистое, на щеках румянец, а глаза его видят все насквозь. Сам такой внимательный. Выслушал Маргариту, не перебивал.
  — Маргарита Викторовна, видимо, дома у Вас нет зеркала, — заговорил ласково Артур Кириллович.
  — Как это нет, всегда было.
  — Позвольте не поверить Вам.
  — Как это так?
  — Значит, Вы не смотрели в него.
  — Что Вы такое говорите?
  — К примеру, сегодня Вы подходили к нему.
  — Извините меня, доктор, я Вас не понимаю.
  — Ну, хорошо. Вы смотрели в зеркало. На кого Вы похожи?
  — Вы меня за дурочку принимаете?
  — Маргарита Викторовна, Вы не дурочка, а преступница, разумеется, — перед своим организмом. Вы годами носили пятьдесят килограммов лишнего веса и не замечали этого.
  — Артур Кириллович, я к Вам за помощью пришла, а не за моралью. Я подобное каждый день слышу от своего мужа.
  — Ну, хорошо. Вы хотите похудеть. Похвально. Тогда запоминайте: сахар, печенье придется исключить из рациона, а о пирожках забудьте. Питайтесь супом, овощами. Хлеба употребляйте минимум…

  Маргарита вспомнила доктора и ее затрясло. Сколько она из-за этого похудения выстрадала! Воли-то у нее хватало, а вот хлеба — каждый день было мало… Вот и сейчас, в желудке у нее опять засосало. Холодильник пустой, правда, там остался один пирожок, но он для нее, что муха для хамелеона. Одев халат, она прошла на кухню, выглянула в окно. Утро было солнечным. Но, заметив, что рыжеватый пес (соседский Буран) мочится под тополь, подумала: «Будет дождь. Надо будить Антона, пусть сходит в магазин». Она верила в приметы, а муж ее к ним был равнодушен. Если ей перебегала дорогу черная кошка, — верила, что это к неудаче. Она соблюдала правила: вечером денег в долг не давать, а вот в доме сви-стеть — боже упаси, — денег не будет. Маргарита зашла к мужу в комнату, он не спал и смотрел телевизор. Заговорила ласково:
  — Антоша, будь добр, сходи в магазинчик, возьми молочка и колбаски, а то дома ничего нет. Не переживай ты так за Порошенко. Он никуда не денется — Стала нежно гладить шишку на голове.
  — Отвали, а то врежу.
  — Ладно, Антошик, прости меня, забудем про-шлое. Вечером приходи ко мне в спальню, вспомним наши с тобой медовые ночи…
  Долго еще Маргарита ворковала, пока муж не сменил гнев на милость. Он выключил телик, взял сумку с трехлитровой банкой и пошел на рынок.

  Едва он завернул за дом, как ему пересекла дорогу женщина с пустым ведром. Прошел он еще немного — вдруг, перед ним мужик прогнал пустую тачку. Он шагал дальше ни о чем не думая, но впереди, по его стороне дороги дремал на солнышке черный котенок. Было видно, что тот не собирался куда-то бежать. Но как только Антон приблизился к нему, тот буквально перед самыми ногами прошмыгнул на другую сторону. Другой бы на месте Антона задумался. В этих неожиданных встречах могла быть скрыта какая-то угроза. Логично было бы повернуть назад, но он, свернув направо, зашел в магазин и взял палку полукопченой колбасы. Затем, выйдя из магазина, направился прямо на рынок. Увидел у знакомой женщины на прилавке молоко, подошел к ней.
  —О-о-о! Антон Яковлевич, молочка захотели? Как там Маргарита поживает? — затараторила Нина. — Молочко вечернее. Ваша жена всегда берет такое. Сейчас… давайте баночку — Она перелила молоко в его банку и закрыла крышкой.
  Антон вытащил из сумки колбасу и положил на прилавок. Нина осторожно поставила банку с молоком в приготовленную Антоном сумку. Только он приподнял сумку за ручки — банка хряпнулась об бетонную дорожку и разбилась.
  — Ой, боже, что ж это делается-то! — запричитала Нина.
  Все произошло как по закону подлости — сумка у Антона старая, дно разошлось по шву.
  — Яковлевич, возьмите хотя бы литровку, бес-платно, — Нина подвинула ему банку.
  Но Антон отказался. Он вспомнил про колбасу, но ее на прилавке не было. Осмотревшись, он заметил Бурана, что в невдалеке лежал на траве и что-то жевал. Стоило ему приблизиться к собаке, как та, с колбасой в пасти, сорвалась с места. Антон кинулся за ней, — да разве собаку догонишь! Рядом проходили два гвардейца с автоматами. Один из них, глядя на Антона, сказал:
  — Дядьку, може нам собаку пидстрелыты?
  — Нет, нет… не стоит, — сказал он.
  Покупатели, что были на рынке, сочувственно наблюдали за происходящим. Антон даже услышал, как один мужик сказал: «Надо же, так не повезло человеку». На душе у Антона были досада и горечь. Короче, настоящая невезуха. Он пошел в сторону Бахмута и думал, думал. Такой сложной ситуации у Антона еще не было. Он не знал, как из нее выпутаться. Дома появляться пустым нельзя — стыдно и опасно. Тянуть тоже долго нельзя: голодная Маргарита может натворить беды. Можно было отсидеться в гараже, но, как назло, — в кармане не оказалось ключей. Пойти в гараж до Горбунка, — Маргарита может заметить. Занятый своими мыслями, он не заметил, как приблизился к блок-посту. Там стояли два вооруженных солдата.
  — Добрый день, ребята, — Антон подошел к ним.
  — Доброго дня, дядьку.
  — Как проходит Ваша служба?
  — Дякуем, гарно. Як ваши справы?
  Он рассказал им о своих огорчениях. Они внимательно выслушали, и один из них зашел в свою будку, вынес две банки тушенки — Ось, визьмить, будь ласка.
  — Большое Вам спасибо, ребята! Мне и одной хватит. Откуда родом-то будете?
  — З Днипропетривська.
  — Прекрасный город. Я там по молодости два года прожил. Как там было прекрасно! Чудные парки, пляжи, море цветов… Из-а квартиры переехал сюда. До пенсии работал в шахте. Вот такие повороты бывают в жизни. Счастливо вам дослужить до дембеля.
  — Дякуемо Вам. Будьте обережни. В посадку не заходьте.

  Беседа с солдатами подняла Антону настроение, и он спокойно пошел вдоль посадки. Дойдя до тропинки, что пересекала посадку, повернул на поселок. В кустах заметил кучку мусора. Там его внимание привлекли старые валенки. Кто-то их выбросил за ненадобностью. Конечно, он бы к ним не подошел, но не раз слышал, что шахтеры в таких валенках прятали заначку, а потом, забыв об этом, сжигали валенки в печке. Антон палочкой перевернул один и другой. В одном было что-то светлое. Он достал и развернул пожелтевшую газету. От удивления его глаза округлились. В ней оказались деньги. Ни мало, ни мно-го, — а пять тысяч гривен. Сумма немаленькая. Это почти две его пенсии. Он подумал: «Есть Бог на белом свете! С такой суммой не страшно и перед Маргаритой предстать». Десять сотенных он отложил для нее: больше давать нельзя, чтобы не стукнул инфаркт. Проходя мимо гаражей, он увидел Горбунка. Тот наливал в миску воду. Рядом стоял Буран. Увидя Антона, тот сразу убежал. Горбунок удивился:
  — Чего это он тебя испужался?
  — Знает, чего. Короче, после обеда жди меня с пивом. Есть что обмыть.

  В это утро Маргарита решила дать настоящий бой Марии. Она распорола подушку, взяла бутылку с маслом и засела в подъезде, ожидая, когда Мария будет возвращаться из магазина домой. Она продумала все до мелочей. Как та только поравнялась с ней, Маргарита выскочила из укрытия, кинулась на свою жертву и повалила ее. Вмиг порвала на ней одежду. Облила маслом и обсыпала ее перьями. Булкина, ругаясь и крича, поднялась и помчалась домой. Откуда ни возьмись, появился Буран. Он, увидя это чудо в перьях, кинулся и стал кусать его за ноги. Эту картину заметили жильцы дома. Вмиг эта новость облетела всю шахтерскую Карловку. Пострадавшая молчать не стала, а вызвала поли-цию.
  Маргарита встретила Антона в коридоре со скалкой в руках.
  — Антон, тебя только за смертью посылать. О своих злоключениях можешь не рассказывать, я уже все знаю.
  — А вот и не все знаешь, держи, — он подал ей деньги и тушенку.
  Она мигом пересчитала деньги и спрятала в карман халата.
  — Тебя спасла только тушенка, иначе завтра тебя бы закопали. Открывай банку, быстро.
  Он достал открывалку и вскрыл банку. Кухня наполнилась приятным ароматом. Маргарита схватила банку и начала с жадностью глотать вкуснейшие куски свинины. Не успела она их прожевать, как задребезжал звонок. Антон открыл дверь. У порога стояли двое полицейских.
  — Здесь проживает Маргарита Лукина? — улыбаясь, сказал один из них, рыжий, невысокого роста.
  — Да, а в чем дело? — удивился Антон.
  — Разрешите войти.
  — Пожалуйста, проходите.
  Они прошли в прихожую и увидели Маргариту, сидевшую за столом. Чернявый полицейский, высокий, широкоплечий сказал:
  — Можно Вас на минуточку? Подойдите сюда, пожалуйста.
  Она неохотно поднялась со стула и подошла к ним.
  — Вы и есть Лукина Маргарита Викторовна?
  — Да, она самая. Что Вам угодно?
  — Мы вынуждены доставить Вас в отделение полиции.
  — Это еще за что?
  — В отделении Вам все объяснят.
  — Я никуда не поеду.
  — Как так, не поедете?
  — Нету такого закона, чтобы запрещал человеку кушать.
  — Не бойтесь, если Вас задержат, то будут кормить.
  — Вы прервали мой завтрак. Голодной мне нельзя ехать.
  Полицейские, в виде исключения, разрешили ей закончить свой завтрак и дали ей на это десять минут. Они вышли на улицу, а  Маргарита со звериным аппетитом уплетала тушенку и наблюдала через окно за полицейскими, которые расхаживали возле своего «бобика». Она подумала: «Придется ехать, от этих не сбежишь. Да и что они мне сделают? Подумаешь, Марусю обидела. Бытовуха. Подержат и выпустят, не таких выпускают». Покончив с трапезой, она сама вышла из квартиры, спокойно спустилась с крыльца, подошла к «бобику» и уже перед самой дверью в голове стукнула мысль: «А как же Антон? У него теперь будут развязаны руки. Нет, ехать никак нельзя». Маргарита уперлась спиной в дверь «бобика», а ногами — в бордюр, поднатужилась — и автомобиль перевернулся на бок. Полицейские аж рты открыли, матюгая и проклиная Маргариту, забегали вокруг машины, пытаясь поднять ее, но тщетно, а задержанная потихоньку смылась. Правда, чернявый краем глаза заметил, что беглянка шмыгнула в подвал дома. Полицейские, видя, что помощи ждать не откуда, пошли к солдатам.
  С сержантом пришли четыре солдата. Общими усилиями все-таки удалось поднять автомобиль. Полицейские завели его, заехали за дом и стали наблюдать за подвалом. Они знали, что Лукина там долго не выдержит: в подвале нежарко. Как только Маргарита высунулась из подвала, ее тут же схватили. Одели на нее наручники и затолкали в «бобик».