Творческий Коллектив Богов

                ТВОРЧЕСКИЙ КОЛЛЕКТИВ БОГОВ
 
 Глава 1. Новое задание

Будильник – мохнатый шарик – прокрался коварно под одеяло, влез под ноч-ную рубашку, начал щекотать, сначала потихоньку, ласково, потом всё сильнее, за-метался от пяток до подмышек, постепенно входя в раж. Цепляясь за кожу ворсин-ками, добрался до уха, куснул за мочку, шепнул препротивно:
– Пора вставать!
Полусонная, оторвала нахала, как пиявку, от уха, бросила куда-то в темноту. Будильник ударился об стену, ойкнул, отскочил, запрыгал мягко по ковровому по-крытию, спрятался под кровать.
Тёмное время года. Всеобщая депрессия. Не хочется ни работать, ни просто жить – только спать, спать, свернувшись калачиком, и видеть чудный сон – тёплое море, золотой и безлюдный песчаный пляж, магнолии в цвету – то, чего давно уже нет в реальном мире.
Потянулась, ушла с головой под одеяло.
– Опоздаешь на работу! – обиженно пропищал будильник из-под кровати. До чего же мерзкий голос! Давно бы пора поменять это старьё на новую модель, да при-выкла – вроде как член семьи. Даже виноватой себя чувствуешь, что так грубо с ним обошлась. Хоть прощения проси!
Что ж, хочешь - не хочешь, а надо вставать. Начальство не любит, когда опаз-дывают. Может выговор влепить. Недолго и без премиальных остаться. Ещё и в от-гулы не отпустят. Ну, что ж…
– Свет!
Кажется, что не сказала, а только подумала – но розовые бра на стенах тут же включились. Розовая комната, розовые подушки, розовое шёлковое одеяло, розовые тапочки перед кроватью – как уютно и тепло, как не хочется уходить отсюда! Но на-до, надо. Зачем? Что изменится, если прийти на работу позже? Почему нельзя сде-лать задание на домашнем компьютере? Ведь это было бы гораздо эффективнее! Кто придумал это коллективное сидение в отделе? Зачем, когда можно просто включить видеосвязь? Говорят, это всё для того, чтобы люди не утратили навыков живого об-щения и не одичали. Наверное, в этом есть здравый смысл, но боже, как же не хочет-ся туда идти!
Встала. Ноги в тапочки. По мягкому ковру – в ванную комнату.
– Доброе утро! – это унитаз. Голос вкрадчивый, серебристый.
– Я Вас приветствую! – а это уже душ-весельчак, изогнулся подобострастно, не знает, как услужить хозяйке.
Умылась. Вроде проснулась немного. Теперь позавтракать – и на работу.
– Доброе утро! Что желаете? – кухонный агрегат высвечивает сенсорное меню с картинками. Не глядя, пальцем – в меню. Английский завтрак. Синтетическая ветчина с яйцом, овсянка, соевые сливки, растворимый кофе, джем, низкокалорийная булочка.
С утра ничего не лезет. Поковыряла кое-как. Выпила кофе. Агрегат собрал посуду, вздохнул укоризненно.
Махнула рукой – молчи уж! К зеркалу.
– Оденьтесь потеплее: температура воздуха снаружи – плюс 3. Моросящий дождь и ветер.
Термобельё, сверху – длинный свитер собственной вязки, высокие сапоги без каблука, непромокаемое пальто с капюшоном. Наряжаться не хочется. Надо бы вы-пить таблетку от депрессии. Впрочем, ну её.
– Всем отбой! Я ушла!                – Удачного дня!
Лифт – подошёл быстро. Им сейчас мало кто пользуется – все обзавелись ав-толётами – подаются прямо к балкону, садись и лети, куда захочешь. Но простым инженерам не по карману, приходится добираться по старинке. В кабине лифта – соседка, старушка с собакой. Собака мордатая, жирная, а старушка – щупленькая, в старомодном пончо. Вся пенсия, видимо, уходит на прокорм собаки. Да и разреше-ние на содержание животного в квартире стоит недёшево. Здороваться с соседями не принято, к тому же бабка смотрит косо. Завидует молодости и красоте. Старая карга.
Двери кабины закрылись и –  камнем вниз с сорок третьего этажа. Старушка заохала и глаза закрыла. Как будто в первый раз в лифте едет. Смешно просто!
На улице – и правда – ветер и морось липкая. Ну ладно, метро недалеко. На движущийся тротуар и, по стрелке, –  к ближайшей станции. Над головой, лавируя между небоскрёбами, проносятся со свистом автолёты. Двухместные – те потише, а пяти - шестиместные – те с воем и рёвом. Единых правил движения для них нет, вот и изощряются кто как может. Хорошо, хоть безопасны – при ударе не бьются, а при-липают либо друг к другу, либо к стене, либо к столбу – в зависимости от того, во что ударятся. В тех местах, где ещё не перешли на беспроводную передачу электро-энергии, на автолёте, конечно, перемещаться трудновато, да они там и не летают. Что им делать в бедных районах!
В метро народу тоже хватает. С утра все злые, каждый норовит пхнуть локтем в бок или наступить на ногу ближнему. Так уж заведено. Эскалатору, наверное, уже лет двести. Пассажиров даже не приветствует, а только скрипит натужно. Внизу – в несколько ярусов – монорельсы. Вот и поезд подошёл. Вагоны новые, но уже разри-сованные. Фантазией особой художники не отличаются. Зелёные монстры, популяр-ная группа «Маржа моржа» и «Спартак» – чемпион!». Вагон переполнен, но влезть можно. По прямой сквозь чёрный тоннель, потом – по спирали в прозрачной пласти-ковой трубе, потом опять по прямой, вверх на поверхность – за окном уже светает, –  по прямой и, перед самым институтом – остановка.  Протолкавшись, вышла. Вот и он – Научно - Исследовательский и Проектный Институт Пространства и Времени – сокращённо НИПИПиВ.
Дождь усилился, капюшон плаща развернулся по максимуму. Мимоходом глянула на своё отражение в стекле, подсвеченное огнями рекламы – вылитая кобра!
До звонка четыре с половиной минуты. Не опоздала. Прошла сквозь вахтёра.
– Приветствую вас!
Сегодня голос вахтёра грубее, чем обычно. Пора на подзарядку.
У лифта – очередь. И здесь все злые, невыспавшиеся. Кабина заполняется. Перегруз. Мужичок со сбившимся набок галстуком выходит, чертыхаясь. Двери за-крываются. Дама из финансового отдела нажимает кнопку третьего этажа. Всеобщее молчаливое порицание: не могла пешком, что ли, подняться? Если бы взглядом мож-но было проткнуть человека, как шпагой, то дама превратилась бы в металлического ежа. Выскочила из лифта, как ошпаренная.
– Хамы!
А ведь никто и слова не сказал.                Двенадцатый этаж. Отдел Сотворения Новых Миров. У лестницы – комната для насыщения кислородом, место собраний сотрудников мужеского пола. Что-то вроде клуба. Мужики поздоровались вяло, без интереса в глазах. По коридору налево – комната 1234. Группа типовых проектов. Вошла со звонком.
– Доброе утро, коллеги!
– Здравствуйте, Анечка!
– Рады приветствовать!
Вся группа уже в сборе, кроме коллеги Бура, который в кислородной комнате. Он начальник, ему можно. Остальные все на местах.
Прошла к своему столу у окна. Снаружи почти уже рассвело, труба старой котельной торчит из тумана. На трубе – две вороны. Так же, как много дней подряд. Кажется, что птицы неживые, но скоро станет совсем светло, и они улетят.
За столом рядом – Виктория Джонатановна Куксо, специалист первой катего-рии. Эта дама уже вплотную подошла к тому возрасту, когда пора принимать  лизар-дий, к тому же у неё нелады в семье, из-за чего постоянные истерики. Коллеги к это-му привыкли и не обращают внимания. С целью успокоения нервов большую часть рабочего времени Куксо отдаёт вязанию. Глядя на неё, и я к этому пристрастилась.
В углу – доисторическое сооружение, состоящее из тяжёлого металлического каркаса с противовесом, огромной доски и двух расположенных перпендикулярно друг к другу линеек. Этот музейный экспонат называется кульман. Когда-то с помо-щью подобных монстров конструкторы делали чертежи. За доской, как за щитом, прячется инженер-исследователь второй категории Марат Михайлович Антиподов. Кульман давно собирались списать, но Марат не дал. Сказал, что на нём ему легче творить. Все знают, что у Антиподова шизофрения, но уволить его нельзя, такого закона нет, чтобы увольнять за шизофрению. А другого повода начальство найти никак не может. Марат изредка высовывает голову в очках из-за кульмана и проницательно оглядывает сотрудников. Вот и сейчас высунулся, как черепаха из панциря и пробуравил взглядом.
– Здравствуйте, Марат Михайлович!
– Здрасьте! – и спрятался за кульман.
В другом углу, справа от входной двери – молодой специалист Леночка, со-всем ещё девчонка, ничего не умеет и не хочет, одни развлечения на уме. С ней Ёжик – стажёр, на преддипломной практике, тому вообще всё по барабану. Кстати, числится ударником в институтской рок-группе, но и там редко бывает, чаще поиг-рывает с такими же оболтусами в преферанс.
По центру – руководитель бригады Ярослав Всеволодович Заяйцев, по кличке Большое Гнездо. Зачем он нужен – трудно сказать. Дублирует ведущего специалиста Бура, самостоятельных решений не принимает, зато с огромным рвением следит за исполнением приказов. Для того, видимо, и держат. Туп как пробка. Объяснял недавно молодым специалистам, отчего бывает смена времён года. Летом, говорит, Земля ближе к Солнцу. Вот с таким руководителем приходится работать.
Пока Бур в курилке, сотрудники заняты кто чем: Леночка с Ёжиком пьют ко-фе и хохочут, Куксо вяжет, Большое Гнездо что-то ищет в Интернете. Чем занят Ма-рат, из-за доски не видно. Похоже, работает.
Села за стол, достала косметичку. Надо привести себя в порядок, чтобы не отставать от молодёжи, а то совсем подраспустилась. 35 – ещё не возраст. Даже
старушка Виктория, без пяти минут пенсионерка,  не забывает про маникюр и при-чёску.
Выбрала тона в меню, сегодня потеплее, поярче, чтобы не говорили: – «Что это вы такая бледная, Анечка? Уж не заболели ли?» Мягкие кисточки на паучьих ножках выскочили из коробочки, побежали по лицу, нанося макияж. Ну хватит, хва-тит! Немного губы подкрасить – и достаточно!
Вот и Бур зашёл. Надышался кислородом. Патрон с помадой ловко нырнул в сумочку. Вовремя.
– Доброе утречко!
– Здравствуйте, Борис Петрович!
– Ну что, все готовы к новым свершениям? Не вижу энтузиазма на лицах!
– Готовы, Борис Петрович!
– Тогда приступим. Все знакомы с последними постановлениями правитель-ства?
– Так точно, товарищ начальник! – это Ёжик гаркнул. Весёлый пацан.
– Шутить будем, когда сдадим проект, –  сурово сказал Бур. – На высшем уровне признано, что открытие лизардия привело к резкому увеличению продолжи-тельности  жизни, вследствие чего перенаселённость Земли стала критической. Что тут смешного? Наконец-то приняты глобальные решения, и нам с вами выпала честь участвовать в претворении их в жизнь. Нашему отделу поручена разработка типово-го проекта планеты для переселения землян. Также будем курировать изготовление и испытание опытного образца. Сроки ограничены, так что придётся, как говорится, засучить рукава и изрядно попотеть.
Начальник сделал паузу, размышляя, какую часть работы кому поручить. Раз-мышлял недолго.
– Виктория Джонатановна! – та посмотрела на Бура глазами побитой собаки   (видимо, проплакала всю ночь в подушку). – Подготовьте-ка нам скоренько ТЗ и ТУ и передайте Анне Ивановне для разработки техпроекта. Анна Ивановна, привлекай-те Леночку в случае необходимости. И этого молодца.
Ну вот, опять на меня всё свалил! Похоже, я здесь умнее всех. С другой сто-роны, не Маратке же поручать глобальный проект. Даже как-то лестно.
Молодёжь хихикает в уголке. Ничего, ребята, я на вас не сержусь. Жизнь ко-ротка, будет и на вашей улице переход. И семидесяти лет не пройдёт.
За окном рассвело окончательно. Вороны с трубы улетели.
Борис Петрович ушёл в кислородную комнату.
На подготовку исходных данных у Джонатановны  уйдёт не меньше недели. Можно пока спокойно повязать.

Глава 2. Немного чего-то настоящего

Ну, вот и пятница! Неделя прошла спокойно. Успела связать спинку кардигана.
Куксо показала черновик ТУ с исходными данными. Масса планеты 5,8 – 5,9 . 1024кг, радиус 6,4 - 6,5тыс. км. Радиус орбиты вокруг солнца 150 млн. км, средняя ско-рость движения 30 км/ с…  Короче, не мудрствуя лукаво, округлила земные характери-стики. И правда, чего мудрить! Остаётся выбрать материалы и оборудование, разработать рельеф, определить состав атмосферы, микрофлору, климат и т.д. и т.п. Рассчитать ориен-тировочную стоимость. Отобразить проект графически. Слепить макет. Определить пред-приятия-изготовители. Заключить с ними договора. Впрочем, последнее – это уже дела начальства. А вот рисовать картинку придётся мне. Ну что ж, начнём с понедельника! А сейчас – досидеть до конца рабочего дня и – домой, поужинать и спать.
Кухонный агрегат ужин приготовил на славу: салат с крабами, пожарские котлеты, картошечка-пюре. Апельсиновый сок. Фрукты, кофе, мороженое.
– Приятного аппетита! – голос агрегата вкрадчивый, елейный. Не помню, чтобы я такое заказывала. Наверное, сбой в программе. Ну ладно, раз уж подали – надо кушать.
– Спасибо, голубчик!
Жаль, что вся еда синтетическая. Хотя вкусно. Завтра – на дачу. Там у меня всё на-туральное.
Утром выходного дня можно поспать подольше. Розовый будильник тоже отдыхает – развалился на подушке и мурчит, как кот. Приятно.
Дача у меня далеко – на плавучих островах. Но земля там настоящая, не гидропо-ника. Поэтому  участки такие дорогие. Когда коллеги узнали, что я обзавелась дачей, дол-го крутили пальцами у виска. Это ж надо, все премиальные потратила на жалкий квадра-тик 3 х 5!На эти деньги можно купить  автолёт. Или, на худой конец, взять мужа в аренду на три года. Кому нужна эта дача, когда можно просто хлопнуть в ладоши, включить го-лограф, и окажешься виртуально в любом самом красивом месте: хочешь у моря, хочешь – в горах с водопадами. Есть желание полюбоваться звёздным небом или посмотреть по-лярное сияние – пожалуйста! Хочешь проплыть по океанским волнам под парусом – ко-рабль к вашим услугам! И ветерок обдует, и морские брызги в лицо. Весь спектр ощуще-ний. Даже в далёкое прошлое можно перенестись, погулять по улицам старинных городов, посмотреть на памятники культуры, в реальности  давно разрушенные временем. Да хоть к динозаврам в гости! Некоторые так и путешествуют с голографом сутками, за уши не оттянешь. А на даче ещё и работать надо.
 Встала, умылась, выпила кофе. Заказала такси, оделась, вышла на балкон. Снова дождь моросит.
Оранжевый автолёт прилетел через пару минут. Удобно, всё-таки. Если получим премию за техпроект, надо будет отложить на покупку собственного. Лет через пять-шесть, глядишь, и накоплю!
– Здравствуйте! Куда прикажете доставить? – голос такси бархатный, вкрадчивый.
– На острова, пожалуйста.
– Дача? – спрашивает голос понимающе. Такси попалось разговорчивое, стало рас-спрашивать, что да как, да почему. Анекдот про министра сельского хозяйства рассказало. Программисты таксопарка так прикалываются.
На шутку не среагировала. Все разговоры фиксируются, кто его знает, как это по-том может против тебя использоваться.
Поняло, что не на ту напало, замолчало, включило музычку.

Будем танцевать,
А потом – в кровать!
Тра-ля-ля, тру-лю-лю,
Я тебя люблю!

Это группа «Маржа моржа». Текст, конечно, убогий, но мелодия заводная.
Материковая часть внизу кончилась, плавучие острова тесно жмутся друг к дружке, вода между ними почти не видна.
– Восемьдесят первый сектор, сорок девятый лоскут. Купол зеленоватый.
Аэромобиль завис точно над моим участком, выбросил трап.
– Как будете платить, голосом или сенсорно?
 Сенсорно, разумеется. Голоса бывают похожие, при такой форме оплаты возмож-ны ошибки. А отпечатки пальцев у всех разные. Хотя есть умельцы, которые и их подде-лывают. Поэтому в банке лучше много не держать, а завести индивидуальный кошель.
– Сим-сим, откройся! – это у меня пароль такой для дачи. Спустилась, помахала такси ручкой.
– Спасибо!
Купол закрылся. Дача – как коробочка с прозрачной крышкой. Стены высокие, кто там за ними – неизвестно. Звукоизоляция прекрасная. Все условия для отдыха.
Здесь свой микроклимат. Круглый год тепло, можно  собирать два-три урожая. От-фильтрованный воздух закачивается регулярно. Полив автоматический, по графику, вне-сение удобрений – тоже. Надо только рыхлить почву и выдёргивать сорняки. Кто-то счи-тает это тяжким трудом, но по мне, такое времяпрепровождение гораздо полезнее всяких тренажёров. К тому же, если не хочешь пачкать руки, можно использовать манипулятор.
Растений у меня немного. Из деревьев – яблогруша, персин и мясной орех. Куст помидоров. Огуречная лиана. Грядка зелени. Картофан наземный – клубни растут прямо на стебле, ничего не надо выкапывать. Цветочки – гладиолус, пион, модная фиолетовая роза. Всё скромно, культурненько.
Мясные орехи почти созрели, волосатая кожура потемнела и начала твердеть. Со-рвала один, самый спелый, положила на дачный столик. Дисплей показал вес – кило три-ста пятьдесят. Ничего себе кабанчик! Сварганим шашлычок!
Настоящую свинью теперь можно увидеть только в зоопарке. Не представляю, как  древние люди убивали животных ради пищи! Бр-р!
Пока столик готовит шашлык, можно отдохнуть в висячем кресле и заодно похули-ганить. У меня есть офигенный секрет. В прошлые выходные просверлила бесшумным буравчиком отверстие в одной из стенок и теперь могу наблюдать за соседним участком. Это жутко интересно, хотя и незаконно. Если соседи обнаружат дырку, будет скандал. Но пусть попробуют доказать, что это моих рук дело, а не заводской брак. К тому же с их стороны  земляничный ковёр во всю стену, заметить отверстие трудно.
Подлетела на кресле к отверстию, наблюдаю. Адреналин такой, что дух захваты-вает!
У соседей участок в два раза больше моего. Их трое – муж, жена и ребёнок лет шести. Женщина тощая и злая, а мужчина и ребёнок весьма упитанные. Судя по всему, муж не арендованный, а настоящий, потому что почти всё время сидит, как влитой, в кресле, пока жена занимается прополкой. Арендованный бы пахал как папа Карло.
Соседи тоже жарят шашлыки – на решётке жаровни корячатся мясные баклажаны. Хорошая штука – и овощ и мясо. Два в одном. Надо будет посадить у себя вместо гладио-луса.
Соседский сынок ведёт себя отвратно: выдрал с корнем редкий цветок, плюхнулся в надувной бассейн так, что вода расплескалась через край, попытался влезть на дерево! Отец на эти выходки никак не реагирует, зато мать просто заходится в истерике:
– Игорёчек! Не лезь туда! Отойди оттуда! Брось это! …!
Ну ничего себе! Мамаша обложила ребёнка нецензурной бранью! Вот так воспита-ние! Да, ради такого спектакля стоило продырявить стену!
Почему  тех, у кого нет семьи, считают неудачниками? Наверное, семейные люди нам просто завидуют. Не хотела бы я иметь ни такого мужа, ни такого Игорёчка.
Ну вот, столик сигналит, что мясо готово. Нет ничего лучше пикника на свежем воздухе!

Глава 3. Процесс пошёл!

Снова понедельник – тяжёлый день. Коллеги все вялые, сонные, недовольные. Викторию Джонатановну и вовсе как будто с креста сняли. Даже красавица Леночка  слегка потускнела. Один Ёжик веселится и балагурит, как ни в чём не бывало.
– Ну, что у нас с техпроектом? – Большое Гнездо подошел, опухший после уикен-да, глаза красные, крепко пахнет одеколоном «Русская тройка». Надо же показать, что и он здесь что-то значит.
– Всё в процессе, Ярослав Всеволодович!
– Ну, давайте, ускоряйте процесс! И молодёжи обязательно поручите кой-чего! Пусть вникают.
– Будет сделано, Ярослав Всеволодович.
Есть огромные подозрения, что руководитель бригады по выходным тайно упот-ребляет запрещённый алкоголь. Если поймают на этом деле – сразу уволят. Пока не пой-мали.
– Ну-ну! – Заяйцев одобрительно покашливает и уходит на своё место дремать за компьютером. Теперь до конца рабочего дня не сдвинется с места.
Что ж, надо приступать к делу. Лиха беда начало.
– Ёжик! Подойди, пожалуйста!
Стажёр подходит, улыбка с лица сползла, взгляд унылый. Работать – это тебе не девчонок развлекать.
– Сходи, пожалуйста, в звёздный отдел, к Ахтунгбергу, пусть подберёт для нас подходящее солнце. Да не на словах, а пусть подпишет бланк с рекомендацией.
– А загуглить нельзя? – спрашивает с надеждой.
– Я же ясно сказала – нужна живая подпись Ахтунгберга. На стандартном бланке.
Ёжик уходит, ворча под нос: – «Бюрократы чёртовы!».
Без привязки к светилу расчёт начинать нельзя. Начальник на совещании у Главно-го, Заяйцев спит за компьютером. Можно довязать рукав.
Вороны сидят на трубе, хотя давным-давно рассвело. Наверное, следует ожидать похолодания.
Стажёр возвращается неожиданно быстро:
– Ахтунгберг спрашивает, их отдел в доле или как? За спасибо он ничего не под-пишет.
Придётся ждать, пока Бур вернётся от Главного. Пусть начальство договаривается между собой.
В столовую на обед не пошла. После праздника чревоугодия на даче совсем не хо-чется есть. Надо и о фигуре подумать. Выпью кофейку. Куксо тоже остаётся. У неё до-машние пирожки.
– Анечка, угощайтесь!
Из вежливости беру пирожок. Бледный и вязкий. Непонятно чем начинён.
– Очень вкусно.
– Хотите рецепт? Я Вам пришлю на почту.
 Ёжик с Леночкой возвращаются из столовой в состоянии крайнего возбуждения. Рассматривают только что снятое видео и помирают со смеху.
– Марат прошёл через стекло! Как супермен!
В институтской столовой допотопные двери, без автоматики. Рассеянный Антипо-дов перепутал створки и врезался в стекло.
Вскоре появляется и сам герой. На носу у него глубокая царапина, очки разбиты. Следом заходит Борис Петрович.
– Идите в медпункт, Марат! Пусть на томографе проверят, нет ли сотрясения моз-га.
Сконфуженный Антиподов уходит.
Сообщаю начальнику о претензиях Ахтунгберга.
– Не понос так золотуха! – злится Бур и уходит в соседний отдел договариваться, прихватив с собой Заяйцева для поддержки. Подождём. Джонатановна достаёт своё вяза-ние. Я тоже.
За окном пошёл снег вперемешку с дождём. Такая погода теперь продержится до весны. Нынешний мэр в ходе предвыборной кампании обещал построить над всем горо-дом единый купол, но выборы прошли, и все обещания были забыты. Впрочем, я за него и не голосовала. Я вообще ни за кого не голосую. Чем тратить впустую выходной, лучше на даче отдохнуть.

Глава 4. Процесс продолжается

Наконец-то через три дня переговоров со звёздным отделом  достигнут компро-мисс, и мы получили солнце. На расстоянии четырёх с половиной световых лет. Номер GDF 53678008. При нём ледяная планета размером с наш Юпитер и пояс астероидов в зо-не жизни. Весьма удобно. Определить массу ядра, рассчитать орбиту, найти в каталоге подходящий реактор, чтобы подогревал планету изнутри, изготовить на опытном произ-водстве каркас – и можно запускать. Способов запуска два – либо через кротовую нору, либо использовать временной ускоритель. Либо и то и другое сразу.
Ну это уже Главный будет решать с инженерами-испытателями. Наше дело – спро-ектировать планету, пригодную для жизни.
Бур, торгуясь с Ахтунгбергом, очевидно, подорвал здоровье. Позвонил утром Заяй-цеву, сообщил хриплым голосом, что не придёт. Вся ответственность легла на Большое Гнездо. Видимо, давит со страшной силой, потому что Гнездо кряхтит и ёрзает в кресле. Наверное, хочет поруководить, но не знает, как.
Антиподов тоже на больничном. Молодые специалисты спрятались за его кульма-ном, и оттуда доносится сдавленный смех.
Площадь поверхности новой планеты уже рассчитана, и Куксо, как самый опытный геодезист, разрабатывает рельеф. У неё опять нелады с мужем, слёзы то и дело капают на макет.
– Виктория Джонатановна! – Большое Гнездо решает, наконец, проявить себя. – Давайте-ка придумаем название для нашей новой планеты!
Та грустно кивает. Это он хорошо сообразил, пусть бедняжка отвлечётся от пе-чальных мыслей.
Компьютер выдаёт варианты реакторов. Показываю Заяйцеву.
– На чём остановимся, Ярослав Всеволодович?
Надевает очки, с умным видом изучает весь список. Долго кряхтит.
– Подождём до понедельника, Анечка! Борис Петрович выйдет, тогда и решим.
– О’кей, Ярослав Всеволодович! – ну что тут скажешь.
– Давайте вместе поразмыслим над названием, – предлагает руководитель. – Моло-дые люди! К вам это тоже относится!
Ёжик высовывается из-за Мараткина драндулета:
– Предлагаю назвать планету Большое Гнездо!
Заяйцев морщит лоб.
– Как-то неблагозвучно! – он и не подозревает, как его кличут за глаза. Молодёжь за кульманом помирает со смеху. Я тоже не могу удержаться. Даже Куксо криво улыбает-ся. Давно не было так весело! Развлекательные программы ничем не радуют, виртуальные игры, даже многомерные с эффектом перевоплощения, тоже всем надоели. Всё-таки пра-вильно, что сохранилось живое общение на работе!
До вечера и весь следующий день придумываем имя для новой планеты.

Глава 5. Сюрпризы

Первый сюрприз – от будильника. Он решил изменить цвет, и теперь похож на се-ребристый снежный шарик. И на ощупь такой же холодный. Это вполне логично – насту-пила зима. Не знала, что у него есть такая функция. Было не очень приятно проснуться с комком снега под ночной сорочкой. Тем более что сегодня – суббота. Отшвырнула гада подальше.
– Эй, дружок, ты ничего не перепутал?
– Прошу прощения, техническая неувязка! – пищит сконфуженно из-под кровати.
Заснуть больше не смогла. Встала, посмотрела в окно. Снег идёт. Поменяла цвет спальни – одеяло, подушки, ковёр, тапочки – всё теперь белое с серебряными искорками.
На самом деле снег за окном редко бывает белым, чаще желтоватый или цвета ха-ки. Но по традиции изображается белым.
 Надо слетать на дачу, привезти веточек с хвойного куста. Скоро Новый Год.
Урожай на даче уже собран манипулятором, рассортирован по корзинам и ящикам. Деревья вновь зацвели. От персина такой аромат! Более чем настоящий.
На соседнем участке сегодня никого. Зато через дырочку пролез усик земляники, теперь будет ползти, пока не оплетёт всю стену. Хороший подарок к Новому году!
Посидела на даче до вечера, связала полочку кардигана, размышляя о новой плане-те. Как будет происходить переселение? По квотам или добровольно? Как будут делить территорию? Если проект наш, то и планета наша! Хотя финансирует его международный фонд, наверное, он и будет решать. С другой стороны, может быть, пусть лучше улетают другие, например, китайцы или афроамериканцы, а мы останемся на Земле? Ведь никто не знает, какие проблемы могут возникнуть у первопроходцев! Можно переселить  цели-ком бедные районы. Там найдётся немало добровольцев. Ещё вариант – собрать всех пенсионеров, подремонтировать слегка и отправить на освоение новых территорий. Лизардий лизардием, а помирать рано или поздно всё равно придётся. Не сомневаюсь, что люди старой закалки с радостью согласятся  принести пользу человечеству. На Марсе так было. Там, правда, ничего хорошего не вышло, осталось лишь несколько станций. Не удалось приблизить марсианские параметры к земным. Оказалось, что легче создать новый мир, чем переделывать старый. Тем более, когда изобрели временной ускоритель. Миллионы солнц ждут, кого бы обогреть своим теплом. Скоро во всех уголках Галактики появятся  типовые планеты. Это я образно выражаюсь, никаких уголков у Галактики, конечно, нет. Наша Галактика – это спираль. С перемычкой.
Срезала несколько хвойных веточек, вызвала автолёт. Сегодня такси попалось ка-кое-то угрюмое, молчит всю дорогу, крутит вместо музыки рекламу противозачаточных средств.
По дороге ждёт сюрприз от полисменов. Подлетают сверху, останавливают. Непо-нятно, скорость, вроде, не превышали. Круглолицый сержант (не робот, настоящий!) про-совывает голову в люк.
– Прошу предъявить документы на ёлку!
  Вот оно в чём дело! Ловят браконьеров перед Новым Годом. Учуяли хвойный дух!
На лице сержанта – радость, предвкушает получение штрафа. Сую в лицо справку о наличии у меня дачи. Сержант долго изучает документ, радостная улыбка сменяется недовольной гримасой.
– Извините, служба!
Нехотя отдал честь и скоренько улетел, почти испарился.
Дома прикрепила к стене веточки биоклеем, достала ёлочные игрушки, украсила комнату. Включила беспроводную гирлянду. Всё как в детстве. Нахлынули воспоминания и захотелось посмотреть какой-нибудь старый, очень старый мультик. Примитивный и добрый. «Котик-Наплотик», например.
Не тут-то было! Опять сюрприз: вместо мультика – реклама. Ну да, сегодня – день обязательной рекламы. Предусмотренный контрактом на вещание. Хочешь не хочешь, все обязаны раз в месяц смотреть эту хрень. Тем, кто смотреть не желает, компания имеет право отключить транслятор, и придётся платить за повторное подключение.
Да, не очень весёлый выходной. Остаётся только выпить молочный коктейль в компании кухонного агрегата.

Глава 6. Бур сердится, а Марат подозревает

В понедельник Бориса Петровича сразу вызвали к Главному. Даже насытиться ки-слородом не дали.
Главный у нас засекречен. У него отдельный кабинет, из которого он никогда не выходит, поэтому в лицо его никто не знает, даже секретарша. Входить в кабинет также не дозволено никому. Начальники и руководители сидят в приёмной и слышат только его зычный голос. Бумаги на подпись ему суют через специальное окошко. Туда же подают кофе и закуски.
По НИПИПиВу ходят слухи, что Главный – и не человек вовсе. В щёлку двери кто-то якобы высмотрел рыхлую студенистую массу со множеством щупалец. То ли он всегда таким был, то ли ответственная работа так его изменила. Когда эта масса начинает гневаться, то краснеет и пышет таким жаром, что даже за дверью подчинённые покрыва-ются потом.
Вот и Бур возвращается весь мокрый, как из бани. Только после бани человек доб-реет, а тут наоборот.
– Срываем сроки! Чем вы тут целую неделю занимались? Почему я должен за вас отдуваться?
Большое Гнездо подходит к Буру с вариантами реакторов и названий планеты.
Тот быстро пробегает взглядом по реакторам и уверенно тычет пальцем:
– Вот этот, РПС – 317, что тут думать?! Целую неделю надо было думать?
Заяйцев невразумительно пытается оправдаться, но Бур не слушает. Смотрит на второй листочек и приходит в ярость.
– А это ещё что? Новый Эдем, Дримлэнд, Вудсток, Терра Русса…? Что за чушь? Кому нужны эти названия? Кретины! Дармоеды! Всех уволю на хрен! На панель пойдёте!
Комкает листок и уходит в кислородную комнату. Потрясённые сотрудники неко-торое время безмолвствуют. Заяйцев скукоживается так, что становится невидимым из-за компьютера. Джонатановна трясущимися руками достаёт вязание, чтобы успокоиться. Молодые специалисты разбежались по своим углам. Я зачем-то начинаю подкрашивать губы. Что если Бур и в самом деле решит претворить свои угрозы в жизнь? И куда потом? Останется только лететь добровольцем к новой планете.
Из-за кульмана появляется Марат. Он только что вышел после больничного и, по-хоже, вообще ничего не понял.
– Коллеги, кто отвинтил мои линейки?
Вот почему молодёжь так веселилась в его отсутствие. Понятно, что это дело рук Ёжика. Наверное, я слишком откровенно улыбнулась, потому что Антиподов подходит ко мне.
– Анна Ивановна, это вы взяли линейки?
– Да вы что, Марат Михайлович, зачем они мне?
Глаза-червячки с подозрением смотрят из-за новых очков.
– Мне кажется, это вы сделали!
– Вы ошибаетесь, коллега!
Продолжает сверлить меня глазами. Тоже мне детектив выискался! Если он ещё что-нибудь скажет, использую какое-нибудь выражение из лексикона Бориса Петровича.
Ничего не сказал, отошёл. Ёжик с Леночкой перемигиваются и тихонько хихикают. Молодых ничто не страшит, даже увольнение.
Возвращается начальник. Надышался, успокоился.
– Прошу меня простить, коллеги! Я погорячился!
– Что Вы, что Вы, Борис Петрович! Мы всё понимаем! Это ж какие нервы надо иметь при такой нагрузке!
– Давайте продолжим. Виктория Джонатановна, что у Вас?
Та показывает виртуальный глобус безымянной планеты. Бур снова мрачнеет.
– Красиво, но в смету не уложимся. Главный приказал использовать экономный вариант. Тело планеты будем лепить из космической пыли и метеоритов. Что получится, то и будет. Благо, что есть пояс астероидов. Марат Михайлович, ступайте в архив, ищите чертежи космического пылесоса.
Космический пылесос использовали давным-давно, ещё когда восстанавливали Фаэтон. Думали переселяться туда наряду с Марсом. Проект был международный, но почему-то заглох. То ли государства-участники не смогли договориться, то ли деньги разворовали. Дело давнее и тёмное. Успели только собрать все астероиды в один огромный булыжник, он так и вращается между Марсом и Юпитером. На рассвете ярко сияет над горизонтом, почти как Венера. Можно понаблюдать из публичной обсерватории. Почему работы на Фаэтоне не продолжаются, а решено осваивать другие солнечные системы  – для всех загадка. Наверное, чем дальше планета, тем легче кому-то вести двойную бухгалтерию и прикарманивать финансы. А может быть, скоро каждое государство получит свою отдельную солнечную систему, все мы разлетимся по Галактике и будем вести друг с другом космические войны. Потому что на Земле воевать уже негде.
Антиподов принёс чертежи – старинные, бумажные, в рулоне. Никогда таких не видела! От старой бумаги исходит странный запах – наверное, это запах истории. Посмотреть на артефакт собрался весь отдел.
 – Осторожно! Руками не трогать! – суетится Большое Гнездо.
Рассмотреть детали пылесоса можно, но к техпроекту их не пришьёшь. Нужно пе-рекопировать.
– Марат Михайлович, займитесь! И постарайтесь побыстрее!
Антиподов сообщает Буру, что кто-то похитил драгоценные линейки.
– Пальцем чертите! – Борис Петрович снова выходит из себя и подышать кислоро-дом.
Марат в растерянности уносит рулон за кульман и обнаруживает, что линейки на месте. Пока он был в архиве, Ёжик успел прикрутить их назад.
 Антиподов высовывает голову из своего укрытия и оглядывает всех присутствую-щих тяжёлым жутковатым  взглядом. Оглядел, сделал для себя выводы и спрятался. До конца недели. Похоже, воспринял слова шефа буквально и копирует чертежи вручную.
Бур обнаруживает это только в пятницу. Вся лавина начальственного недовольства обрушивается на Заяйцева.
– Я понимаю, что Антиподов – шизик, но ты - то куда смотришь?!
Большое Гнездо только виновато моргает и передаёт чертежи Леночке. Та включа-ет копир. За неделю Маратка успел приклеить к старым чертежам новые штампики: «Раз-работчик – Антиподов М.М.»
Вскоре чертежи готовы. Бур ставит на них свою подпись и несёт к Главному вместе с объёмной картинкой пылесоса. Ну что ж, если Главный одобрит, начнётся самое сложное – претворение проекта в жизнь. Но это – с понедельника. А сейчас – отдыхать!
 
Глава 7. Борис Петрович опять сердится. Вся надежда на Марата
 
Утро понедельника. Ёжик сегодня не балагурит как обычно. Сидит в своём углу и грустит. В пятницу Леночка, за которой стажёр откровенно приударял, на глазах у всех улетела с Ахтунгбергом на его навороченном автолёте. Похоже, они вместе провели весь уикенд. Есть о чём посплетничать нашим дамам!
Борис Петрович возвращается с оперативки от Главного и кидается на Большое Гнездо.
– Почему все забыли, что у планеты должно быть магнитное поле?! Почему в про-екте даже пункта такого нет?
– Так это ж Виктория Джонатановна ТУ составляла… – пытается отвести от себя удар Заяйцев.
У Куксо глаза наполняются слезами.
– Я всё делала согласно утверждённым стандартам…
Борис Петрович открывает справочник, находит нужный пункт и тычет Джоната-новне в лицо.
– А это что? Поменьше о личном надо думать, дорогая! Вы на работе всё-таки!
Куксо, рыдая, выбегает в коридор.
– А Вы, Анна Ивановна, почему не заметили ошибку? – Бур переключается на ме-ня.
– Как же так, Анечка? – вторит ему Заяйцев.
– Сейчас всё подсчитаем и добавим, – говорю спокойно, стараясь сохранять при-сутствие духа.
– Легко сказать – добавим! Это ж всю экономическую часть надо менять! Магни-тон – материал не из дешёвых! Стоимость проекта увеличится в полтора раза, а то и больше! А деньги уже выделены! Нас всех уволят!
Борис Петрович садится за стол и нервно вцепляется руками в свою пышную се-дую шевелюру.
– Что делать, что делать?!
– Я знаю, где можно достать дешёвый магнитон!– неожиданно раздаётся из-за кульмана голос Антиподова. – В Горной Калакии, у горных калаков!
– И правда! – восклицает обрадовано Бур. – Как же это я раньше не сообразил! Срочно выписывай командировку, Марат, и поезжай! Деньги возьми в кассе взаимопомо-щи, потом отдадим. Сколько нам надо магнитона, Анечка?
– Килограммов пятнадцать – двадцать. Сейчас подсчитаю точно.
Подсчитываю. Для создания магнитного поля новой Земли потребуется 21кг прес-сованного порошка. Плюс-минус 8г.
– Возьмёшь с запасом, 21 с половиной. Остаток пристроим куда-нибудь. Да пусть упакуют как следует, в вакуум. И накладную в управлении не забудь подписать, чтобы на границе не задержали. Не хватало нам ещё международного скандала.
– Борис Петрович, мне космобусом лететь или как?
– Не заработали пока на космобусы! – раздражённо отвечает Бур. – Обычным лета-ком отправляйся, ничего, потерпишь три часа!
Начальник уходит в кислородку, Марат бежит оформлять командировку, Заяйцев дремлет, заплаканная Виктория приводит себя в порядок, Ёжик втихаря играет в компью-терную игру, Леночка с кем-то общается в сети. Гроза пронеслась, всё вернулось на круги своя. Можно довязывать кардиган.

Глава 8. Антиподов не оправдал доверия, чего и следовало ожидать

Нашлось дело и для Большого Гнезда – Борис Петрович послал его на завод зака-зывать космический пылесос. Сегодня никто не будет стоять над душой.
От Антиподова вестей пока нет, хотя прошла неделя со времени его отъезда. Гово-рят, что с Горной Калакией плохая связь, и там чуть ли не дикари живут. Что, если эти горные калаки принесли нашего Марата в жертву своим горнокалакским богам?
Бур волнуется, треплет себя за чуб, нервно поглядывает на экран транслятора и по-минутно выбегает подышать. Весь извёлся, бедолага!
Неожиданно на экране появляется текстовое сообщение. Сначала никто не может понять, что это такое – то ли  шифрованное послание, то ли чья-то дурацкая шутка.
« Отчёт по командировке в Горную Калакию. В пятницу вечером я был на фабри-ке. Произошла крупная авария. Дробилка задымила. Забыли залить масло в подшипники. Прозевали. Кто виноват? Никто. Акт – нет».
– Это точно от Марата! – вскрикивает Куксо. –  Ёжик, беги за Борисом Петрови-чем!
Бур  уставился в странный текст. Лицо его выражает крайнее недоумение.
– Что это…?
« Приехали начальники из управления. Все на своих машинах. Лёша Кубаевич Пых-фур. Высокий, здоровый. Машина – красная «Нива». Подвёз. Вечером собрались».
За текстом последовал корявый рисунок красной машины.
« Крепость Идохвидох. Иди. Смотри. Павсикакий. Народный поэт. Из села Ба-рахты. От Курахты  н/б 5 км».
Дальше – ещё интереснее:
« Кукуруши – каша кукурузная. Кукурузная мука с виноградным соком варится до готовности».
И после паузы – полная несуразица:
«Каждый должен выбрать: трапеция, бред или начальник штольни».
– Что там с ним сделали?! – Борис Петрович лихорадочно тычет пальцем в экран, пытаясь вызвать Марата на прямую связь. Тщетно. Экран гаснет.
– Послал идиота! – в отчаянии вопит начальник. – Всё пропало!
Мы все в ужасе. Даже Ёжику, кажется, не по себе, хотя он внештатный сотрудник.
Жуткая пауза длится целую вечность. Наконец Бур приходит в себя. Дрожащими руками он достаёт личный кошель и протягивает мне.
– Аня, спасай! Срочно… космобусом…  ракетой… лети… найди… привези…  Иначе всем конец! Уволят без права трудоустройства, пойдём жить в трущобы!
Не успела осмыслить ситуацию, как кошель оказался у меня. Робот-секретарь при-нёс подписанное командировочное удостоверение.
– Загранпаспорт  у тебя в порядке? Хорошо! Слава богу, виза не нужна!
Дальше всё как будто не со мной. Метро. Чёрный тоннель, затем по спирали в пла-стиковой трубе, опять тоннель, вертикально вверх, прямо – и плавно въехали в терминал космодрома. Через детектор, на движущуюся дорожку –  к стойке регистрации.
– Здравствуйте. Куда желаете отправиться?
– Ближайший до Курахты, Горная Калакия.
– Двадцать два рублика.
Протягиваю кошель. Лоб регистратора загорается красным светом.
– Прошу прощения, кошель зарегистрирован на другое лицо.
– Правый уголок заверните, там доверенность.
Регистратор отворачивает уголок, кошель раздражённо гнусавит голосом Бура:
– На предъявителя, на предъявителя!
Лоб становится зелёным.
– Пожалуйста, Ваш билетик. Отправление в 14.15. Поторопитесь!

Глава 9. Горный воздух

В капсуле космобуса всего с дюжину пассажиров. По внешнему виду – все калаки: брюнеты  с густыми усами и пронзительными взглядами. Некоторые в национальных костюмах – камуфляжных куртках, юбках в складку с поперечными полосками и чёрных беретах с красной звёздочкой. На волосатых ногах – тяжёлые ботинки и высокие носки из дефицитной козьей шерсти. Смотрят сурово. На всякий случай нащупываю в кармане  плаща гипнотического шмеля. Мой братишка привёз из Японии, он там шпионит. Новей-шая разработка, детекторы её не ловят. Если что – включу, шмель зажужжит и введёт всех в состояние гипноза. Кроме меня, естественно. Потому что действует только на особей мужского пола.
Занимаю свободное кресло рядом с мужиком в обычном костюме. Тот широко улыбается. Судя по всему, не прочь со мной пообщаться. Не успеешь, калак! Полёт длится семь минут.
Робот-стюард просит пристегнуть ремни и предлагает леденцы для тех, кто плохо переносит перегрузки. Беру две конфетки – жёлтую и розовую. Горцы хватают конфеты горстями. Чувствуется отрыв от культуры. Говорят, когда-то Горная Калакия входила в состав Союза, но потом они почему-то отделились и зажили сами по себе.
Не успела положить леденцы в рот, как космолёт стартовал. На несколько секунд вдавило в кресло и, почти  сразу – невесомость! Какой-то отважный горец не пристегнул-ся, может быть, не понял, что от него требуется. Беспомощно крутится под потолком.
 – Ца-ца-ца! Хуба-ба! – ругается по-своему.
Конфеты разлетелись по всему салону. Стюард распростёр клешни и пытается вер-нуть пассажира в кресло.
В иллюминаторе мелькнуло звёздное небо. Как же их много и какие же они яркие!
Свободное падение. Торможение. Остановка. Вес вернулся. Горец плюхнулся в кресло. Всё. Приехали! Можно выходить.
Прошибло холодным потом, ноги – как ватные. Тяжело переносить космические полёты без спортивной подготовки. Сосед предлагает опереться на его руку. Спасибо, как-нибудь сама. Похоже, обиделся. Покачал головой, сказал «ца-ца!»
Трап подали какой-то допотопный, типа детской резиновой горки. Придётся съез-жать на пятой точке. Горцы весело скатываются, ветер пузырями надувает полосатые юб-ки. Столпились внизу, поджидают меня, чтобы подхватить. Хорошо, что я в брюках. Ца-ца!
Космолёт стоит в чистом поле – ни взлётной площадки, ни терминала. Точнее, не в поле, а в котловине, окружённой горами, поросшими лесом. Под горой, на лугу, копошат-ся белые пушистые шарики, чем-то напоминающие мой будильник.
– Бе-э-э!
Да это же бараны! Настоящие живые бараны!
Какая-то будка маячит вдалеке. Пассажиры забирают свой багаж и двигаются по направлению к будке.
Под ногами – ещё зелёная трава. Здесь пока то ли конец лета, то ли начало осени. Снег только на горных вершинах. Из-под ног выпрыгивают кузнечики, бабочки порхают, птицы щебечут. Всё в огромных количествах. Воздух такой прозрачный и чистый, что кажется, будто надела очки с фильтрами высокого разрешения. Неужели ещё есть на Земле такие места? Или это виртуальная графика? Да нет, у калаков нет такой развитой техники! Всё это реально! Сердце колотится так, что готово выскочить. Есть от чего потерять рассудок! Видимо, наш бедный Марат не выдержал потрясения.
Становится жарко. Снимаю пальто, сдуваю, кладу в карман брюк. В другой карман – шмеля.
Будка оказывается входом в местное метро. На входе живой контролёр продаёт би-летики.
– Сколько стоит проезд до центра?
Осклабился, усы топорщатся, как у кота.
– Проходы, красавица! Дэвушкам –  бэсплатно!
Огромная пещера, едва освещённая тусклыми лампочками. Вниз, в темноту, ухо-дит щербатая лестница. Никакого эскалатора. Кажется, что попала в преисподнюю.
Спускаюсь. Заплёванная платформа, ржавые рельсы. Становится холодно. Снова приходится надуть пальто. Калаки пожирают глазами и меня и пальто. Нажимаю на верх-нюю пуговицу – пальто начинает флуоресцировать. Всеобщий вздох:
– Ца-ца!
Инстинктивно сжимаю спасительного шмеля.
Через полчаса томительного ожидания подходит поезд. Прибытие сопровождается страшным скрежетом, визгом и лязгом. Гулкое эхо отдаётся от стен пещеры. Несколько летучих мышей срываются со стен и начинают метаться под каменными сводами. Только бы не потерять сознание!
Вагоны поезда похожи на мусорные баки. Горцы почтительно открывают передо мной дверцы и пропускают вперёд. Самый проворный вытирает лавочку носовым плат-ком.
– Пожалуйста!
Не такие уж они и страшные, эти калаки!

Глава 10. Мир иной бывает и на Земле

У моего попутчика (который с платком) труднопроизносимое горнокалакское имя, но он сказал, чтобы я звала его просто Миша. Очень приятный молодой человек. Это из-за усов он кажется взрослым дяденькой, а на самом деле только в прошлом году закончил институт. У нас. А сейчас учится заочно в аспирантуре. Рассказал, сколько стоила учёба в Москве. Всей семье пришлось затянуть пояса. Пустили под нож стадо баранов. Зато те-перь он дипломированный специалист и занимает хорошую должность в управлении. За место в управлении тоже расплатились бараны. Когда Миша защитит диссертацию и по-лучит учёную степень, он станет большим начальником.
Вот уж не думала, что где-то до сих пор едят животных! Для меня это шок. До чего дикий край!
Миша вызвался проводить меня до управления. Удивился, что меня никто не встретил.
– Нэхорошо получилось. Ца-ца-ца!
Это восклицание, похоже, выражает как положительные, так и отрицательные эмо-ции, потому что используется в прямо противоположных ситуациях. В отличие от «Хуба-ба!», выражения явно нецензурного.
Объясняю Мише ситуацию. Он качает головой.
– Нэ волнуйся. Ты – гост, и Марахалыч твой – гост! Для гостя всё сдэлаим!
Наконец-то выезжаем из бесконечного тоннеля на поверхность. Вот и Курахты – маленький живописный городок на берегу горной реки. Домики с балкончиками лепятся к скале, как ласточкины гнёзда. Много зелени, много света и – воздух, воздух! Пожалуй, даже чище, чем в кислородной комнате. Нереальный, фантастический мир!
Здание управления магнитоновым производством находится недалеко от метро-пещеры. Похоже на античный храм – мраморные колонны, широкая лестница, у входа –   скульптуры львов с кудрявыми гривами, больше смахивают на баранов. В ряд стоят сухо-путные ретромашины.
Миша ведёт меня на второй этаж прямо в кабинет Лёши Кубаевича. Вот уж здоров так здоров! Настоящий громила. Протягивает мне огромную пятерню, наверное, здесь так принято. Страшно, но поздороваться надо. Осторожно пожимает мою ладошку. На лице – крайнее удивление. Миша что-то говорит ему на своём языке. Я понимаю только два сло-ва: «магнитон» и «Марахалыч». И ещё «хуба-ба!»
– Едым на фабрику! – восклицает Лёша Кубаевич.
Садимся в ту самую красную «Ниву». Хозяин вежливо открывает передо мной дверцу. Стереотипы относительно дикости горцев постепенно рушатся. Но машинка, ко-нечно, отстойная.
– Мы не потому ездим на таких машинах, что не можем себе позволить автолёт, – прочитав мои мысли по выражению лица, объясняет Лёша Кубаевич. – У нас денег много. Просто на автолёте в горах не разгонишься.
Неожиданно заговорил без акцента. Понятно, это встроенный переводчик его дуб-лирует.
Да, езда по калакским горным дорогам – это всем экстримам экстрим! То вверх, то вниз, вираж за виражом! Мотор рычит как лев, из-под колёс разлетаются камни. Во время движения к тому же срабатывает сигнал, и автоводитель тщетно пытается его выключить. Встречные автомобилисты на таких же древних тачках сигналят в ответ, смеются и что-то кричат, высовываясь в окна. Шутят, наверное. Лёша Кубаевич за словом в карман не ле-зет. Переводчика предусмотрительно отключил. Сидящий рядом со мной Миша весь взо-прел от смущения. Не волнуйся ты так, мальчик, я ведь всё равно ничего не понимаю.
Последний поворот – и вот она, фабрика. Высоко в горах, вокруг лес, деревья ог-ромные, водопад настоящий! Похоже на большую декорацию. Городок остался внизу, краснеет черепичными крышами. Как будто смотришь старинный мультфильм. Прими-тивный и добрый.
К фабрике по канатной дороге со скрежетом движутся вагонетки с магнитоновой рудой. Но скрип канатки заглушается птичьим хором.
Ворота фабрики открываются перед машиной начальника, и мы въезжаем во двор.
Работники в защитных касках выстроились, как рота почётного караула. Здесь же Анти-подов. Узнать его не просто. Вместо штанов – юбка, на голове – берет со звездой, под но-сом – щетина, глаза горят – вылитый калак!
– Что с Вами, Марат Михайлович?
Смотрит на меня недоумённо, как будто видит впервые. Потом вдруг хлопает себя по лбу. Оказывается, он забыл о цели своей командировки!
Лёша Кубаевич между тем распекает начальника фабрики и главного инженера. Те показывают на Антиподова:
– Мы думали, это просто турист!
Миша переводит мне то, что можно перевести. Наконец недоразумение разрешает-ся. Двадцать один килограмм магнитона мы получим через неделю. Потому что на фабри-ке производится примерно 3кг в день. Если бы Антиподов сказал об этом сразу!
Начальник фабрики приглашает широким жестом:
– Прошу дорогих гостэй к столу!
Едва успела позвонить Буру, чтобы не волновался. Бедняга последние волосы, на-верное, у себя выдрал.
В большом зале – отлично сервированный стол. Как в лучших ресторанах. Не едят горцы руками вопреки всем слухам! А что это в бутылках? Неужели запрещённые у нас напитки? Нет-нет, нам нельзя!
– Отказываться неприлично, – шепчет Миша.
– За здоровье дорогих гостей! За успех их проекта!
Терпкая сладковатая жидкость. Вроде компота. Ничего страшного. Чувствую, как по телу разливается приятное тепло, становится легко и весело. Ещё тост, ёщё и ёщё. Главный инженер запевает калакскую народную песню, остальные подхватывают, раз-бившись на голоса. Поют слаженно и с чувством. Звук заполняет собой окружающее про-странство, кажется, что поёт всё – фабрика, лес, горы.
– Твоя очередь говорить тост, – Миша подливает вина в мой бокал.
Деваться некуда. Встаю. Стол со всеми сидящими становится маленьким и уходит вниз, а я вырастаю над ним, как Алиса в стране чудес.
– Да здравствует Союзо-Калакская дружба!
…

Три главы пропущены

Глава 14. Новый мир создан. Боги ликуют

Когда-то вся наша измученная планета была похожа на Горную Калакию. Можно было пить воду прямо из рек без всякой очистки и ходить по траве босиком. Люди строи-ли деревянные домики для себя и каменные храмы для своих богов и думали, что Земля плоская. Лучше бы она и оставалась плоской!
Марат не хотел возвращаться домой. Впал в истерику. Пришлось применить к нему гипнотического шмеля. Сразу стал спокойным и послушным, взгляд потух, молодецкие усы печально обвисли.
Провоз магнитона через границу требует отдельного описания. Кубаевич пытался помочь с документами, но таможенники запросили такую цену, что просто «хуба-ба». Пришлось в сопровождении Миши и местного егеря пробираться тайной тропой через перевал.
Вот уже всё позади, а я никак не могу прийти в себя. Стоит закрыть глаза, как пе-ред мысленным взором встают горные красоты. В ушах звенит птичье пение и хор кала-ков. На губах – вкус запрещённого вина и от всей горской души проперчённого шашлыка из баранины. И сердце начинает колотиться, и весело, и грустно оттого, что я больше не вернусь сюда и не увижу Мишу. Он стоит за пограничной чертой и машет на прощанье рукой мне и Антиподову.
Возвращаюсь в реальность. На работе меня встречают как героиню, Борис Петро-вич обещает премию к Новому Году. Хоть бы не забыл.
Антиподов, наоборот, наказан. Бур приказал выкинуть его кульман к чёртовой ма-тери. Хотел вообще его уволить, но профсоюз не позволил. Ведь Марат числится едино-личным разработчиком космического пылесоса. Борис Петрович хотел было сказать, что Антиподов только штампики поменял на старых чертежах, но вовремя спохватился  – ведь деньги за разработку уже были получены.
За время моего отсутствия в группе произощли некоторые изменения: Леночку пе-ревели в звёздный отдел, а Виктория Джонатановна сходила к психотерапевту и почисти-ла память – убрала все неприятные впечатления за последние десять лет. Её просто не уз-нать! Похорошела, посвежела, перекрасилась в блондинку. Надо будет спросить у неё ад-рес клиники и записаться на приём после праздников. Убрать из памяти Калакию, иначе не смогу спокойно жить и работать.
Сегодня ночью – запуск нашего творения. Реактор, мешок с магнитоном, пылесос – всё собрано в одной капсуле. Уложились в срок. Бур с Главным уехали на космодром. А мы будем наблюдать отсюда. Никто не собирается идти домой. Весь отдел остался нас поддержать. И звёздный отдел. И искатели внеземного разума. И корректировщики вре-мени. И проходчики кротовых нор. Почти весь НИПИПиВ собрался в актовом зале. Чув-ство всеобщего единения. Очень страшно: вдруг что-то пойдёт не так. Тогда головы поле-тят!
Дрожащими руками довязываю кардиган. Если отправят на поселение, тёплые ве-щи пригодятся.
Наступает час икс. Под потолком зала появляется Луна, откуда будет производить-ся пуск (кстати, в Калакии Луну можно видеть невооружённым глазом!).
Лунная поверхность приближается, и вот уже виден космодром и ракета на старте. По залу проносится всеобщий вздох, как будто зрители готовятся одновременно нырнуть в бассейн с вышки.
Перед камерой транслятора появляется Борис Петрович в скафандре. Под шлемом видны квадратные от ужаса глаза и седые волосы, вставшие дыбом. Рядом с Буром, види-мо, засекреченный Главный, в скафандре с тонированными стёклами. Они что-то говорят, но я так волнуюсь, что не могу понять ни слова. Перед глазами плывёт туман, из тумана возникает мост над невидимой пропастью, у моста стоит странный человек в белом и голосом Антиподова загадочно вещает: « Каждый должен выбрать – трапеция, бред, или начальник штольни»…
…Кажется, я временно отключилась. Прихожу в себя от криков: «Урааааа!!!» Во-круг ликуют сотрудники НИПИПиВа. Ракета успешно стартовала и уже скрылась в кротовой норе. Все ускорители сработали в штатном режиме, и вот пришло сообщение, что капсула с ядром новой планеты вышла на расчётную орбиту. Правда, была задета ледяная планета, от которой откололся краешек, но это даже хорошо – не надо будет думать о водном балансе. Пылесос уже заработал, он всё приберёт, и на новой планете появятся моря.
Борис Петрович на Луне от радости, кажется, готов сорвать с себя шлем.
– Ребята, мы сделали это! Сегодня – великий день в истории человечества! Наши имена будут вписаны в скрижали! Мы – боги! Поздравляю всех!
Господи, что он мелет! Но всё же приятно чувствовать себя богом.
Откуда-то появились пластиковые стаканчики со знакомой пузырящейся жидко-стью. Это наш Марат разливает привезённое из Калакии контрабандное вино. Многие сегодня впервые попробуют запрещённый алкоголь. Но по такому поводу – можно.

Глав 15. Боги тоже ошибаются

К Новому году премию получили все. Арендовали лучший ресторан, закатили кор-поративную вечеринку. Пригласили группу «Маржа моржа» и певицу Креветку. Музы-канты обошлись в копеечку, но оно того стоило. Давно так не веселились! Нашему Ёжику «моржи» даже позволили постучать на настоящем барабане!
Каникулы провожу на даче. Пытаюсь расслабиться, ем землянику и персины, на-блюдаю за соседями. Они втроём так трогательно кружатся в креслах вокруг ёлки и
кидаются виртуальными снежками. Папаша – в красном колпаке с помпоном. Определён-но, в семейной жизни есть своя прелесть. Когда произойдёт расселение человеков по Га-лактике, на Земле станет просторнее, и природа восстановится после вреда, причи-нённого ей нашей цивилизацией, тогда, наверное, можно будет подумать о создании се-мьи.
Космический пылесос движется по орбите вокруг другого Солнца и потихоньку присасывает астероиды. Постепенно формируется новая Земля. Наблюдать за процессом можно в режиме реального времени, с небольшим опозданием. На дачу я беру карманный транслятор, голографическая картинка маленькая, забавная. Новая планета в уменьшен-ном виде размером с персин. Как ёлочная игрушка. Уже угадываются очертания будущих материков, постепенно нарастают полярные шапки. Как будто работает принтер.
Плавучий остров с нашими дачами мерно покачивается – наверное, на море шторм. Фиксирую кресло, надеваю ночной колпак, настраиваю на 48 часов, отключаю возможность сновидений. Не хочу, чтобы снова приснилась Горная Калакия. Погружаюсь в сон.  Надо как следует отдохнуть.
Но не тут-то было! Поспать не дали.
Старинная мелодия «You’re not the boss of me now» означает, что звонит начальник.
– Да, Борис Петрович!
– Анна Ивановна, я Вас прошу срочно явиться на рабочее место!
Обращается официально, по имени - отчеству. Голос озабоченный, даже сверхоза-боченный. Что-то случилось. Что-то ужасное.
– Сейчас буду, Борис Петрович!
Сонное состояние быстро не отпускает. Надо проглотить взбадривающую вита-минку. Села в такси, забыв взять корзину с фруктами. Кажется, автолёт движется слиш-ком медленно. Внизу всё разукрашено праздничной иллюминацией, даже бедные кварта-лы кое-как подсвечены. Неестественная, раздражающая красота. Холодное мерцание ис-кусственных огней вместо звёздного неба, скрытого нагромождением высотных зданий и пылевыми облаками. Все силы Земли, кажется, потрачены на это бесполезное сияние.
Почему так страшно?
Коллеги все уже на месте, бледные, как будто выслушали смертный приговор. Бур летает в кресле из угла в угол и рвёт на себе волосы. Голограф показывает в максималь-ном приближении участки созданной нами планеты. На каменных скалах отчётливо вид-ны разноцветные пятна грибовидной плесени. Грибы разрастаются на наших глазах.
– Что это? – жалобно вопрошает Бур. – Откуда это? Ведь всё было стерильно!
Я, кажется, знаю, в чём дело. Когда мы везли из Калакии магнитон, для него не нашлось вакуумной упаковки, поскольку эта технология калакам недоступна. Поэтому магнитон засыпали в простой мешок. До границы мешок вместе с двумя амфорами запре-щённого напитка вёз по горной тропе настоящий живой осёл, а когда перешли перевал, весь груз пришлось взвалить на спину бедного Марата. Немудрено, что наш неудачник споткнулся. Мешок при падении порвался, и часть драгоценного порошка просыпалась. (Амфоры, к счастью, не пострадали). Очевидно, при сборе порошка в него попали с гря-зью и споры грибов.
Но я об этом никому не скажу. И Марат не скажет, не такой уж он и дурак, на са-мом деле.
Спасительное решение неожиданно находит Ёжик.
– При запуске ведь произошёл контакт с ледяной планетой! – напоминает он. – Возможно, там существуют неизвестные формы жизни. Ведь исследование никто не про-водил.
Бур хватается за эту версию, как за соломинку.
– Тогда это не наша вина! Траекторию запуска транспортный отдел рассчитывал! Не учли искривление кротовой норы! И биохимики должны были подсуетиться с анали-зом льда! А они даже спектрального нам не выдали. Не падайте духом, коллеги! Я иду к Главному!

Глава 16. Живите, тритолики!

Созванный Главным учёный совет большинством голосов решил новую планету уничтожить. Во избежание непредвиденных последствий. Борису Петровичу на всякий случай объявили выговор без занесения. Он рад, что легко отделался. Хотя волос на голо-ве поубавилось.
– Отрицательный результат – тоже результат, – пытается он оправдаться перед на-ми. – Нелегко объять необъятное. В следующий раз будем аккуратнее, – и уходит дышать кислородом.
Я рассчитываю параметры снаряда, который должен ликвидировать наш неудач-ный проект. Планета взорвётся и снова превратится в пояс астероидов. Переселение чело-вечества откладывается на неопределённый срок. Грустно и жалко.
Ёжик грустит больше всех. Он уже записался добровольцем в первый отряд пере-селенцев. Оказывается, парень из бедного района, брал в банке кредит на обучение, кото-рый теперь надо отдавать. Никто и не знал! Такой весельчак, а у него полно проблем.
Наверное, мы плохие боги. Несовершенные. Безответственные. Всё делаем на авось. Не просчитываем последствий. И кому такие боги нужны?
Не знаю зачем, но я продолжаю наблюдать за неудавшейся планетой. Она уже пол-ностью сформировалась и выглядит очень красивой. Белые облака, голубые моря, горы, равнины, заросшие гигантскими сморчками и шампиньонами. Огромные свободные про-странства. Скоро всего этого не будет.
– Анна Ивановна, как  у Вас дела? – это Большое Гнездо беспокоится.
– В процессе, Ярослав Всеволодович!
– Надо бы ускорить процесс! – вздыхает.
– Постараюсь!
Сел на место, задремал.
Грибы на планете растут как на дрожжах. Сравнение неудачное, поскольку дрожжи – тоже грибы. Но, действительно, растут быстро. Судя по всему, дело в реакторе. Его энергия способствует ускоренному росту и распространению сморчков по планете. Грибные леса скоро покроют все три континента.
А это ещё что такое? Весьма странные грибы-мутанты  передвигаются вдоль мор-ского побережья. Приближаю картинку. Ну ничего себе! Это вовсе не грибы! Это какие-то земноводные. На спине – гребень, как у тритонов, и длинные уши, как у кроликов. Тритолики! До чего же забавные существа! Гоняются друг за другом, играют, прыгают с разбегу в тёплые ласковые волны. Задумчивая компания сооружает что-то из песка. А вот двое сидят, обнявшись, под грибом-зонтиком. Кроличьи уши нежно переплелись и сквозь них просвечивает розовый закат. Просто чудо! Как старый мультфильм, примитивный и добрый.
Сердце у меня сжимается, и почему-то становится холодно. Отключаю картинку и надеваю новый кардиган.
Должно быть, вместе с грибными спорами в магнитоновый порошок попала какая-нибудь лягушачья икра. А реактор поспособствовал её эволюции.
Что же теперь делать? Я просто не могу их убить. Я и сама тогда умру.
А что, если изменить мощность заряда? После запятой четвёртая цифра – восьмёр-ка. Изменить её на тройку, а потом, если это обнаружится, сказать, что ошибка произошла при копировании документа. Да, именно так! Снаряд не врежется в планету и не взорвёт, а лишь подтолкнёт её. Земля тритоликов поменяет орбиту и станет спутником ледяной планеты.
За эту «ошибку» меня могут лишить премии или вообще уволить. Но по-другому я поступить не могу. Не хочу быть плохим богом. Тритолики должны жить…!
…Всё получилось! Новая планета скрылась за ледяной громадой, и не скоро поя-вится в зоне видимости. Борис Петрович отрапортовал Главному, что объект уничтожен. Тот поинтересовался,  куда делись обломки планеты, но наш Бур быстро сообразил и на-плёл Главному, что мы использовали аннигилятор. Чтобы и следов от объекта не оста-лось. Главный сказал, что это верное решение и похвалил нас. Возможно, получим пре-мию.

Глава 17, она же Эпилог

Наш неудачный проект благополучно забыт. На высшем уровне принято решение вернуться к реконструкции Фаэтона. Финансы уже выделены, работы будет много.
Сегодня суббота, но встать надо пораньше. Предстоит важный день. Встреча с арендованным мужем. Не знаю, почему я решилась на такую авантюру. Просто мне стало тесно в этой комнате, в этом бесконечном городе, на этой перегруженной ненужным хла-мом Земле. Тесно даже в своём теле. Говорят, если такое случается, надо создать себе но-вую проблему, и потом, когда от этой проблемы избавишься, сразу станет легче. Поэтому я и беру мужа в аренду. Через год аренда закончится, муж уйдёт, и вокруг снова станет просторнее.
 Мой внимательный будильник изменился и теперь напоминает букетик жасмина. Ковёр тоже превратился в зелёную лужайку, покрытую цветами. Благоухание наполняет комнату. Кухонный агрегат готовит свадебный стол. Интересно, какие блюда предпочитает будущий муж? Мы не успели это обговорить.
 Косметические карандаши и кисточки приводят меня в порядок. Плойка подкру-чивает локоны. Надо надеть белое платье – такая традиция.
Домофон сообщает, что жених прибыл. Включаю марш Мендельсона в исполнении «Маржи моржа».
Дверь открывается и заходит…Ёжик. В парадном костюме и белой рубашке с гал-стуком. Вот это сюрприз так сюрприз! В каталоге он маскировался под брюнета, поэтому я его и не узнала. Как же ты дошёл до жизни такой, мальчик?
Похоже, для него это тоже неожиданность. Лепечет что-то про просроченный кре-дит, про мать, которой нужен лизардий. Обещаю поговорить с Буром, чтобы взяли парня на ставку, и выпроваживаю его за дверь. Кухонный агрегат подаёт шампанское, приобре-тённое по свадебному спецталону…
…Тритолики кружат на своей неиспорченной пока планете, наслаждаясь солнеч-ным теплом и морской свежестью. Хочется верить, что они сумеют сохранить этот новый прекрасный мир, случайно созданный нами. Пусть они будут достаточно умны для этого. И недостаточно умны, чтобы пойти по нашему пути. Боги им в помощь!