Сёрпать да елошить

Летом в бабкином доме собиралось столько народу, что даже за кондовый дощатый стол возле русской печи все за раз не вмещались. Поэтому нас, малолетних детей, кормили и поили чаем отдельно, рассаживая по лавкам в первую очередь. Посреди стола всегда стоял ведёрный угольный самовар, начищенный до блеска. В него хорошо было смотреться и строить всякие рожи, пока чай разливали по чашкам. К горячей чашке было сразу не подступиться и какое-то время приходилось выжидать, пока она остынет. Наконец, бабка, не выдержав, давала команду: «Сёрпайте! Што сидите-то! Глядите токо - не обожжитесь!»

Хы-хы, бабуля! Чего-чего, а сёрпать-то мы были горазды! Сей же момент чай разливался по блюдцам, и с десяток разномастных, торчащих над необъятной столешницей голов начинали, фуркая и причмокивая на все лады, втягивать в себя кипяток. Чем громче и продолжительней получался звук, тем вкуснее становился чай. Сёрпали мы сноровисто и неугомонно. Сначала –  с пирогами, плюшками и ватрушками. Затем – с шаньгами и житниками. Потом – с калачами, баранками и сушками. Можно было сёрпать просто с куском сахара, макая его в блюдце и высасывая тёплую сладкую жижицу. И, напоследок, обязательно нужно было утопить в блюдце с горячим чаем здоровенный ржаной сухарь, плотно накрыть его вторым блюдцем и подождать несколько минут.  Сухарь впитывал в себя весь чай и разбухал до невероятных размеров. После этого, надобно было присыпать его сверху сахарным песком и аккуратно выбирать ложечкой из блюдца. «Вот, вот! Поелошь-ко теперь сухарика!» – приговаривала бабка, убирая пустую посуду со стола.