Глава 43. Безумцы

 Румпель все еще тяжело дышит, а Круэлла вздрагивает в приятной истоме, бессознательно лаская непослушные завитки на его груди.

       - Ты абсолютно фантастична, дорогуша.
       - О да, дорогой, я знаю – она улыбается довольной улыбкой человека, покорившего Эверест, прижимаясь к нему ближе и целуя крохотную родинку, поросшую густыми волосами, на бедре. Потом кладет голову ему на живот, сплетая руки в кольцо на бедрах и закрывает глаза, счастливо вздыхая. Вряд ли Круэлла могла бы припомнить еще хоть один раз, когда она была так счастлива с мужчиной, как сейчас. И это пьянит сильнее любого джина, даже самого качественного.

       Удивительно, но похмелье почти не беспокоит. То ли помогла ночная рвота, то ли лекарства, то ли крепкий сон, но чувствует она себя на удивление бодрой и отдохнувшей. Даже странно.

       - Тебя не привычно видеть такой, Круэлла, - Румп запустил пальцы в ее волосы и играет с ними, ероша и щекоча. Ему тоже хорошо.

       Круэлле даже не очень верится, что наступил тот момент, когда им действительно, по-настоящему хорошо вместе. Обычно наоборот и они хотят друг друга убить, ну или покалечить как следует на худой конец.

       - Какой? – спрашивает она, заранее зная ответ, но желая услышать его.
       - Спокойной. – Он пожал плечами. – Умиротворенной. Счастливой.
       Она поднимается на локте, достав из мисочки, стоящей у прикроватной тумбочки, клубнику и отправляет ее Румпелю в рот поцелуем. Он благодарно проглатывает и его улыбка столь невинна и нежна, что сложно поверить, что это улыбка Темного.

       Круэлла не говорит ему ни о чем, ничего не отвечает и ни о чем не спрашивает. Он понял самое главное – она счастлива, счастлива, как не была уже тысячу лет, и в кои-то веки постоянное безумное желание убить и чертова жажда крови не мучают ее.

       Кровать ужасно узкая и, чтобы поцеловать его в губы снова, Круэлле пришлось взобраться на него сверху, впрочем, Румпель, кажется, совершенно не против быть оседланным ею. Нежная улыбка мужчины, теряющего голову от любви, сменяется хитрым похотливым оскалом, но он все еще нежен, проводя ладонью по ее обнаженной спине. Его прикосновение подобно электрическому разряду, такое же обжигающее, но невероятно приятное. Круэлла осторожно проводит языком по шее, обводя кругом маленькую родинку близ кадыка и следует ниже, будто изучая каждый сантиметр кожи любовника.

       Она уже чувствует ее возбуждение, и усиливающийся зуд в области промежности говорит ей о том, что тело вовсе не прочь принять его. В конце концов, они никогда не нуждались в прелюдиях.

       Поэтому Де Виль устраивается поудобнее, пока еще тихонько покачиваясь на его коленях, но не спеша пускать его в себя. У Темного, кажется, хорошее терпение. Пусть насладиться игрой и даст получить ей ее порцию удовольствия.

       Она снова целует его в губы, на этот раз коротко, и мягко отталкивает от себя, ущипнув сосок, когда он пытается укусить ее губу. Он сегодня нетерпелив, жаждет получить все и сразу. А вот Круэлла, наоборот, вовсе не прочь поиграть.

       Теперь к легким прикосновениям языком к каждой родинке на шее, даже самой крохотной, добавляются губы. Она неспешно втягивает в себя его кожу, особенно прекрасно пахнущую по утрам, когда он едва проснулся, кратко целует маленькие жилки на шее и дарит шуточный поцелуй в нос, отчего он смешно морщится.

       Румпель ерзает, слегка царапая ногтями ее спину, отчего в позвоночнике начинается зуд, но пока не предпринимает никаких попыток сбросить с себя свою любимую наездницу. Значит, принял правила ее игры и играет пай-мальчика со всем старанием, на какое только способен.

       Она осторожно начинает двигаться сверху-вниз, по прежнему крепче сжимая ноги и не давая ему войти, дразнит его, наслаждаясь его нетерпеливым стоном, пока ее ногти не проводят несколько кривых линий по позвонку. Румпель касается руками ее шеи, не сильно сжимая кадык. Ему удалось немного задержать ее, одержать контроль, но – лишь на миг. Она кусает его губу, заставив вскрикнуть, едва только он тянется за поцелуем, и эти несколько секунд легкой боли стали его капитуляцией.

       Ну уж нет, сегодня только ее очередь трахать его. Круэлла вошла в раж, она уже предчувствует сладостный момент соития, словно бы совсем не этим они занимались всего несколько минут назад, она сползает по его телу ниже, туда, где пульсирует жар паха, и почти уже готова принять его, но…

       Стук в дверь. Круэлле сначала кажется, что ей это только почудилось, поэтому она не сбавила темп. Но – нет. Стучат все настойчивее и явственней, он не прекращается ни на минуту, и, кажется, находящийся по ту сторону двери, готов без сожаления разнести ее к черту.

       - Что еще? – стонет Круэлла, чувствуя себя ребенком, у которого отобрали любимую игрушку. Новый приступ вечно гнездящейся в душе ненависти сотрясает ее, поднимаясь все выше, к кадыку, рискуя вот-вот вырваться наружу, и горяча кровь, уличные же наглецы не успокаиваются.

       - ГОООООЛД! – слышится разъяренный рев снаружи.

       Свон. Чертова Спасительница не просто не так давно ее жизни лишила. Похоже, похоронив своего драгоценного пиратика, она задалась целью еще и удовольствия всех вокруг лишить, а начала с нее, Круэллы.

       - ГООООООООЛД! – снова зовет Свон.

       Секс закончен так и не начавшись, удовольствие испарилось в воздухе, будто его и не было. Разочарованно щелкнув языком, Круэлла слезла с любовника, перекатившись на его половину кровати.

       - Какого черта? – она пышет злостью, даже кожа горит, пока Румпель совершенно спокойно надевает халат, тщательно застегивая пуговицы.

       - Понятия не имею.
       - Тогда не стоит и открывать.
       - Боюсь, если я не открою сам, Круэлла, мисс Свон протаранит дверь – удрученно качает головой он, и, словно бы подтверждая его слова, Свон начинает вопить и барабанить еще громче. Круэлла фыркнула. Надо же, еще вчера, убив драгоценного возлюбленного, она была слабее новорожденной мыши, а сейчас гатит кулаками так, что не то, что дверь – домик может снести. Чертова Свон. Никогда ей, Круэлле, с этой бабой покоя не будет.

       Она еще чувствует Румпелево тепло на своей коже, но уже вынуждена отпустить его к обезумевшей дочурке самых геройских героев в мире.

       Правда, не надолго. Потому что возня в дверях и усилившийся шум, показал ей, что Спасительнице оказалось мало милого разговора по душам на пороге. Она ввалилась в домишко.

       Круэлла спрыгнула с кровати, надевая халат, злая, как еще никогда в жизни до этого. Ну все. Сейчас она покажет безумной бабе, кто здесь хозяин. Возможно, прекрасный Лебедь останется без перьев.

       Кое-как надев тапочки, а скорее, просто подцепив их на ногу, Круэлла плотнее запахнула халат и торопится к незваной гостье. Показать всю мощь своего гостеприимства.

       - Ты должен показать нам, как пробраться в Подземный мир.
       - Даже угадывать не буду, зачем вам это нужно, мисс Свон, но – нет – Румп отрицательно качает головой, нарочито медленно, вероятно, чтобы она больше не пыталась начать подобный разговор.
       - Нет? – Свон не была бы собой, если бы не попыталась заставить.
       - Польщен, но не заинтересован, дорогуша – снова повторяет он.
       - Но ты должен! Этого бы не было, если бы ты не подставил меня и не сделал Темной. Крюк бы был сейчас жив! Ты задолжал, Голд, так что, не испытывай меня!
       - А вы – меня, мисс Свон, или я нарушу свое правило не трогать женщин – Румпель спокоен, в его голосе нет ни тени угрозы, лишь простое предупреждение.

       - Ничего он никому не должен, дорогая! Героям - уж точно.

       Круэлла вышла из своего крохотного убежища как раз вовремя, когда Спасительница уже придумала на ходу сто и один способ шантажа, а Мери-Маргарет, стоящая позади дочери, кажется, собиралась произнести очередную воспитательную речь. Круэлла окидывает пришедшую компанию высокомерным взглядом. И без того ярая ненависть к этим мерзким героям теперь лишь усилилась, стала куда более опасной, чем раньше. Очень жаль, что пока нельзя разглашать свой маленький секрет – что она может убивать снова. Иначе она бы непременно это сделала прямо сейчас.

       - О, я вижу, дорогие, вы всем своим общежитием здесь! Надо же – ни манер, ни стыда, ни совести. Ну, в общем, ведете себя, как типичные чертовы герои. Так вот, я вас расстрою, компания неприкосновенных – Румпель вам ничего не должен.

       Она кривит губы в насмешливой улыбке, переводя взгляд на Спасительницу:
       - Особенно тебе, дорогая. Как ты там недавно пела мне? «Всегда есть выбор», верно? Так вот, у тебя тоже был выбор. Могла бы и не становиться Темной. И любовничка не убивать.
       - Я хочу исправить свою ошибку, Круэлла! – возражает Свон уже мягче.
       - А Румпель при чем? Твой косяк – ты и разбирайся. Его не впутывай.
       - Ты уже его адвокатом выступаешь? – на хорошеньких щечках Точеного подбородка гуляют злые ямочки. Очаровательный болван.
       - Я выступаю женщиной, в чей дом нагло вломились с утра пораньше, оторвав от дел куда более важных, приятных и интересных, чем созерцание пресных геройских рож, дорогой. Так понятнее? А теперь, если вы не против, мы бы хотели, чтобы вы покинули наше жилище. Благодарим за понимание.
       - Нет, не покинем – о, а вот и жирная принцесса подоспела со своей проповедью. – Крюк часть нашей семьи, Круэлла, тебе не понять.
       - Конечно, дорогая, я же вовсе не горю желанием портить фигуру твоей геройской стряпней – Круэлла закатала глаза. – Все сказала, да? Если да, дверь позади тебя.

       Эмма кусает губы. И вдруг, подняв взгляд на нее, а потом на Темного, со всей решительностью, на которую только способна, произносит, отчеканивая каждое слово:

       - Ты присвоил себе силу всех Темных. Даже от смерти Крюка выгоду нашел. Но я ничего не буду делать с этим. Я просто прошу помочь и указать мне дорогу в этот чертов Подземный мир, остальное – только мое дело.
       - Эмма, это наше общее дело! – Мери-Маргарет, как всегда, полна энтузиазма, готовая ринуться в бой. – Мы пойдем туда вместе. Румпель, просто сделай хоть раз то, о чем тебя просят. И все.

       Круэлла уже готова возразить, но под пристальным взглядом любовника, передумала. Румпель колеблется и это ужасный знак. Еще не хватало, чтобы он согласился на эту глупую геройскую авантюру! Де Виль бросает на него гневные взгляды, почти кричит на него, оставаясь безмолвной, но когда это Крокодил слушал кого-нибудь, кроме себя? Склонив набок голову и покусав губы, он медленно кивает:

       - Хорошо, мисс Свон, я вам помогу. Надеюсь, после этого вы оставите меня в покое, и никогда больше не потребуете моих услуг.
       - Можешь не сомневаться – вскинув голову, заявила Эмма.
       Впрочем, они оба знают, что это не так, и еще не раз она ворвется к Темному с требованиями и шантажом. Герои отлично умеют это делать.

       Круэлла выдыхает из легких весь воздух разом. Нет, это просто невероятно! Она поверить в это не может, черт побери! Вероятно, вчерашняя особенная близость к смерти ударила в седую Румпелеву голову и он стал сестрой милосердия.

       Но пока ей остается разве что бросать возмущенные взгляды на него, мечтая убить. В миллионный раз за все годы их знакомства. Он уходит, бросив быстрое «Потом поговорим!», ей на прощанье. Круэлла фыркнула, со злости швырнув на пол и разбив вазу со стола. Нет, ну надо же! Бросил ее в этом домишке куковать саму, и пошел на прогулку с зарвавшимися героями, а потом будет жаловаться, что его никто не ценит. Нет, ей никогда не понять, что у него в голове, у этого странного человека. Никогда не понять.

       Со скуки Круэлла стала лениво перелистывать лежащий на прикроватной тумбочке старый журнал, смотря на страницы, но ничего не видя. Злость кипела в ней, как раскаленная лава вулкана, приходилось крепко сжимать кулаки и сцепить зубы до хруста, чтобы не заорать от злобы.

       К своему счастью, Голд вернулся, не прошло и часа, и лег на кровать рядом, абсолютно спокойный и умиротворенный. Она злобно стрельнула в него глазами, поднимая голову и всячески демонстрируя, что все же жаждет его выслушать.

       - Ты чокнулся, да, дорогой? – слетает с ее уст, на что он отвечает хитрой ухмылкой, подтягивая ее за руку к себе поближе.
       - Нет, это компания героев во главе с мисс Свон обезумела, дорогуша.
       - Мне кажется, они всегда такими были, а вот от тебя не ожидала. Скажи, если начнешь вдруг добреть, чтобы я успела поскорее смотаться от тебя куда подальше, ладно?
       Румпель улыбнулся, быстро целуя ее в висок.
       - Ты, вероятно, не поняла, Круэлла.
       - Так объясни, дорогой, потому что я уже почти записала тебя в ранг святош и не надо меня так пугать, пожалуйста.

       Румпель запускает пальцы в ее волосы, опять играя с ними, и говорит очень медленно, специально растягивая слова:

       - Дорогуша, герои сами выкопали себе яму. Они могут быть неприкосновенны здесь, в маленьком городишке, который живет по правилам, отличным от всего мира. Но там, где хозяйничает Аид, все совершенно иначе. Они жертвы. Добровольно идущие в лапы к чудовищу куда хуже даже осатаневшей армии Темных. Они оттуда попросту не вернутся, так что, я помог им отправиться на смерть, только и всего.

       Глупый романтичный Румпель. Круэлла качает головой, усмехнувшись:

       - Ну да, конечно, дорогой. Не вернутся, так я и поверила. С этими героями никогда ничего не случается. Вечно они побеждают. Так что, нам сильно повезет, если они придут сюда снова в не полном составе. Это единственное, на что мы можем рассчитывать, и я не понимаю, как ты можешь обольщаться насчет чего-то другого.

       Румпель осторожно забирает ее в свои объятия, посадив к себе на колени и коротко целует крестец.

       - Даже если их вернется хоть на одного меньше, разве же это не победа, дорогая? Отличный урок для тех, кто считает себя всесильным. И месть за их тщеславие лично для меня, бонусом.
       - За что ты им мстишь?

       Он пожимает плечами:

       - Я думал, ты знаешь это. За то, что никогда не принимали меня и не думали обо мне. За то, что так и не оценили все хорошее, что я долгое время делал для них и для этого города. За то, что я присвоил себе абсолютно всю Тьму, избавив их от страданий, потому что никто из них не умеет с нею обращаться как положено. За моего убитого сына, который так хотел быть героем, но никто не смог его защитить в нужный момент. За равнодушие к Белль, на которую они всегда плюют, хотя ей хочется быть близкой для них. За то, что никто не подумал даже, где она, когда мы готовы были умереть вчера. За то, что позволяют себе играть с магией и не почтительно с нею обращаются. Мисс Свон сама предоставила мне такую возможность, Круэлла. Она добровольно идет в Ад за своим любовником. Она безумна, а за безумие нужно платить.

       Круэлла аккуратно освобождается из его объятий, подходя к окну и закурив сигарету. Молча смотрит в окно несколько минут, слушая свое дыхание и его сосредоточенное сопение, а потом почти по слогам произносит, чтобы он услышал и понял:
       - Я бы тоже за тобой пошла.
       После нескольких секунд молчания, он отрезал:
       - Не смей. Даже думать об этом не смей.
       - Ты не можешь мне запретить – она пожимает плечами. – Я бы тоже за тобой пошла, если бы понадобилось.

       Румпель одним прыжком оказывается около нее, резко хватает ее за плечи, поворачивая к себе, и смотря прямо в глаза, повторяет, как мантру:

       - Нет, ты этого не сделаешь, даже если придется. Пообещай мне, Круэлла. Пообещай мне!

       Он почти требует, сжимая ее в объятьях с такой силой, что у нее плечи болят. Но Круэлла тоже не намерена просто так сдаваться и, пронзив его решительным взглядом, медленно качает головой из стороны в сторону – нет.

       Румпель порывисто вздыхает, прижимая ее к себе:

       - Ты сумасшедшая.
       - Я знаю – кивает она, выдав единственно правильный ответ из всех возможных на его утверждение.
       И улыбается.