Рэмбо на Хэллоуине

Ненавижу Хэллоуин. Ненавижу это западное дерьмо, ненавижу все эти дегенератские западные влияния. Это совсем другое. Я все это ненавижу. Начинать нужно с ненависти, ибо это оправдывает твои последующие деяния. Так мне всегда советовал Отец Феодор. За это я его и уважаю и живу по его простым и душевным советам, чего и советую вам. Но есть ряд людей, личностей, нет — падали. Это действительно безыдейная падаль, что цепляется за каждое иноземное дуновение их мерзкого воздуха. Как они не могут понять, что это иноземный, бесовской праздник? Это не наше, это чужое. И я сейчас говорю только о маленькой, незаметной крупице проблемы. На самом деле, она куда шире, но раз уж я пришел сюда, то поведу диалог из этой узкой и мерзкой колеи.
Я пришел в их цитадель порока. Клуб назывался «Вершина». Название достаточно неплохое и оригинальное, но то что происходило внутри, в тот день. Давайте проясним. Хэллоуин празднуется 31-ого октября. В последний месяц этого прославленного деяниями наших предков месяца. Мой день рождения 29-ого октября. И что получилось в итоге? Они решили отпраздновать хэллоуин в субботу. Все давно сошли с ума, поэтому я думаю никто и не удивился. Правда я удивился, когда остался в одиночестве на свой день рождения, но как видите я быстро нашел выход. Я явился в этот замечательный клуб на «хэллоуин вечеринку». С ножом.
Дело в том, что Сильвестр Сталлоне единственный западный актер, кто достоин носить мужское имя. Поэтому, чтобы не раздеваться в их женоподобных персонажей, я примерил на себе костюм Рэмбо. То, что я собрался сотворить на той вечеринке соотносилось с образом моего героя.
Внутри царила полная богохульная, бесовская, простите за выражение, «тусовка». На моей руке сразу же повисла героиня голливудского блокбастера с бейсбольной битой в руке и лизнула меня от шеи до скулы.
Именно в этот момент в моем сознании загорелась мысль достать нож и начать мясорубку, но бесов было ещё не так много. Я оттолкнул эту бледную шлюху и поплелся за барную стойку. За ней меня ожидал кошмар. Это был пик моей ненависти к западной культуре. Фильм. Черт его возьми. Фильм «Сияние». Эти две девочки, что мерещились главному герою и... Чёрт, два бармена, два парня, чёрт их дери, они были в образе тех девочек и что? То самое! После каждого разлитого ими шота, они начинали неистово сосаться у всех на виду.
Моя рука поглаживала рукоятку ножа, но было ещё рано.
Значит выпить я нормально не смогу, а это моя единственная защита от всей грязи и похоти.
Диван. На нём я подожду пару часов, когда вся эта гнилая масса выпьет достаточно, чтобы можно было безнаказанно резать этих ублюдков, как свиней. Охранники сразу не поймут: кровь во время Хэллоуина — нормальное явление.
Лара Крафт. Короткие шорты, большие груди, длинная коса. Лара Крофт садится рядом со мной и крутит в руках пистолет. Её мокрые губы приближаются к моим ушам и шепчут какие-то шутки, какой-то бред о том, как она классно управляется со стволом. Меня даже передернуло и я окаменел. Она была действительно ведьмой, потому что я не смог пошевелиться, когда она сжала мне всё там, внизу, между ног своей тонкой рукой. Я был беспомощен, она начала массировать и чёрт, как же я беспомощен.
Меня окружал ад. Все эти полуголые, переодетые, размалеванные черти, бесы, дъявол!
Иисус! Я не заметил для себя, как уже на всех порах бежал с этого проклятого дивана. Подошёл какой-то рестлер, какой-то полуголый борец и Лара Крофт отпустила шутку вроде, «Я всегда стреляю с двух рук» и потом началось... Нет. Отец Феодор всегда учил быть спокойным перед ликом дъявола и я так буду.
Умыться холодной водой. Похлестать себя по щекам. Ты сильный. Ты справишься. Ты... О, нет!
- Это женский туалет? - в ужасе вопрошаю я двух лесбиянок, что ублажают друг друга на полу под писуаром.
- Мужской, - спокойным голосом ответила та, что была снизу, - хочешь отлить — валяй.
Бежать. Резать. Убивать. Толкать этих клоунов, мертвых медсестер, зомби, вурдалаков. Больше нельзя откладывать. Достаю нож, выбираю цель и...
Цель сама меня выбрала. Чья-то женская рука схватила моё запястье и потянула на себя. По моей руке потекла кровь. Нож торчал между ног мёртвой медсестры и раздался крик младенца. Чей-то голос, сквозь однообразную электронную музыку монотонно начал:
- Вы знакомы с беременной женщиной, которая уже имеет 8 детей. Двое из них - слепые, трое - глухие, один - умственно недоразвитый, сама она больна сифилисом.
Медсестра медленно водила моим запястьем и вверх и вниз. Пронзительный крик младенца раздавался всё громче и невыносимее.
- Посоветуете ли Вы ей сделать аборт?
Бежать. Кричать. Звать на помощь. Я взглянул на сцену, с которой мне улыбалось не то мужчина, не то женщина, но если это была женщина, то что-то у неё было явно лишним и вот она заявляет:
- Поздравляю! Вы только что убили Людвига ван Бетховина! Музыку!
Заиграла тяжелая невыносимая, с дьявольским ритмом музыка. Не то электронная, не то гитарная, но явно замогильная.
Только молитва, лишь молитва мне поможет. Что-то про святится имя Твоё, да прибудет царствие Твоё, да сгинут враги Твои, да будет всё хорошо!
Теперь всё проясняется. Теперь всё в порядке. Я не осязаем для них.
Я прохожу сквозь тело какого-то зомби. Сквозь тело полуобнаженной Лары Крофт. А ведь все вышло по законам жанра. По законам жанра хоррор. Когда огромное количество ненависти, инфернальность окружения, мистицизм дня порождает приведение. Рождает приведение, которое несет в себе ядро, сущность, что боишься больше всего. И пока я вынашиваю это ядро, оно терзает меня самого. На сегодня самое страшное для меня закончилось. Самое страшное для призрака это забвение. Потеря осознания. Того осознания, что ты в ловушке и это ловушка длинною в вечность.