Из темноты к свету. Часть 1. Глава 2

        - Дуб этот особенный, он стал одним из символов нашего города Херсона. Сколько ему лет, точно сказать никто не сможет. Насколько мне известно, он был высажен в этом парке ещё в конце 19-го века. И посадил его сам сын Императора Александра II. Этот дуб чего только не повидал на своём веку... Одному Богу известно, сколько людей полегло под ним ещё со времён революции. Белые наступают - красных вешают или расстреливают, а красные придут - стреляют белых.
 
        Анна Сергеевна, окончив своё повествование, продолжала стоять неподвижно. С болью и тоской в глазах она долго смотрела на это могучее, огромных размеров дерево, огороженное вокруг металлической оградой. А Любушка смотрела на неё. Её так ласково называла Анна Сергеевна, у которой она временно проживала, приехав сдавать вступительные экзамены в институт.

        Ей очень  нравилось смотреть на эту, уже старую, женщину. Впервые она видела настоящую представительницу интеллигенции прошлых лет. "Если сейчас 1978 год, то эта женщина вполне могла видеть все эти события своими глазами, - подумала Люба, - видно поэтому такая боль в её глазах".

        Несмотря на довольно преклонный возраст, Анна Сергеевна старалась держать осанку. Одежда её была из прошлых лет, но хорошо сохранившаяся. И эта старинная шляпка, как же она ей идёт! И слегка подкрашенные губы, и эта особая манера говорить, всё ей придавало особый шарм.

        Эту летнюю вечернюю прогулку в парке имени В.И. Ленина Любушка запомнит на всю свою жизнь.

        - А что это ты решила поступать в педагогический? У тебя призвание или как? - вдруг спросила Анна Сергеевна, неожиданно переведя разговор на другую тему.

        - Да нет, просто здесь ближайший институт, где можно учиться недалеко от дома, всего каких-то шестьдесят километров, хоть каждый день домой езди, - слукавила Любушка.

        Этой девочке, только что окончившей школу, было совершенно без разницы,  куда поступать, ведь она мечтала лишь о свободе; о том, как бы ей поскорее вырваться из-под родительского ига.

        - Вообще-то, я мечтала в кино сниматься, очень мне хотелось артисткой стать, - немного смущаясь, продолжила разговор Люба.

        - Так чего же в театральный не поступаешь? - удивилась Анна Сергеевна.
 
        "Да какой там, театральный?- подумала про себя Люба. - Сказать такое родителям, всё равно что подписать себе смертный приговор". Но говорить вслух об этом не стала.

        - Да какая из меня артистка? Правда, мне очень стихи нравится читать. Я даже на школьном и городском конкурсах чтецов первое и второе место заняла. Нужно было на областной конкурс ехать, но родители меня одну не отпустили, а поехать со мною не смогли. На этом всё и закончилось. Мне очень обидно было. Я долгое время плакала и страдала, ко всему потеряла интерес. И тогда я сама стала писать стихи!

        - Какая прелесть! Я тоже люблю стихи. Прошу, почитай мне что-нибудь из твоих любимых, - неожиданно для Любы попросила очень пожилая женщина.

        Сердце этой девочки вдруг наполнилось радостью и стало излучать нежность и тепло, и... любовь! Из её уст рекой потекли стихи Блока, Есенина, свои... Она по особому проживала каждое произносимое слово, пропуская их через своё сердце и душу. В эти минуты ей казалось, что весь мир лежит у её ног!

        Так наслаждаясь стихами, они шагали неспеша по аллее парка к выходу.

        Уже почти стемнело, когда они подошли к многоэтажному дому, в котором отец Любы снял для неё комнату у Анны Сергеевны, адрес которой ему дали в приёмной комиссии института.

        - Всё, теперь каждый вечер буду выводить тебя на прогулку. Разве можно всё время сидеть в комнате и зубрить? - по-матерински, заботливо, с улыбкой на лице говорила Анна Сергеевна.

        Уже лёжа в постели, Люба снова окунулась в мир воспоминаний. Всё, что тревожило и мучило её совсем ещё не так давно, стало поднимать из памяти одно событие за другим. Они накладывались друг на друга, переплетались...

        ...Вот она ещё совсем ребёнок играет на улице с соседскими детьми, своими сверстниками. Некоторые из них зачем-то тайком от неё пошли к её родителям и солгали, что она украла какую-то игрушку и даже показали место, куда она её якобы спрятала.
        Люба стояла напротив отца, державшего в руке "украденную" куклу, а за её спиной стояла толпа этих лживых детей. Сколько она не говорила отцу, что ничего не крала, он ей всё равно не поверил. Он так избил её ремнём, что, казалось, живого места на ней не осталось... Ей хотелось умереть.

        Какие люди вырастут из этих маленьких детей, в сердцах которых уже поселились ложь и злоба, пока ещё такие же маленькие, как и они сами? Но, когда они вырастут, вместе с ними вырастут и ложь, и злоба, и ненависть.

        "Я никогда не буду такой, никогда!" - успокаивала сама себя Люба и горько плакала...

        ...Вспомнилось, как мама насильно заставляла кушать. Она вешала рядом авоську в знак наказания и, если по каким-то причинам она отказывалась от еды или не в силах была всё доесть, этой сеткой мама полосовала её по всем частям тела. Из-за появившегося ожирения появились насмешки одноклассников и комплексы. Какое счастье, что за полтора года ей удалось похудеть!..

        ...А как она боялась получить в школе плохую оценку! Вся её жизнь прошла в страхе. Если за тройку наказания было не избежать, то что говорить за двойку? По этой причине всегда были измяты её тетради, которыми отец тыкал ей в лицо. Они летали вместе с дневником по всей комнате, а дальше в ход шёл отцовский ремень...

        ...Смотреть телевизор ей было строго запрещено. Даже будучи старшеклассницей ей разрешалось смотреть только мультфильмы, и только по выходным дням.

        Она вспомнила, как тайком, нагнувшись, пробиралась от своего стола в другую часть комнаты, чтобы не быть замеченной родителями через дверное стекло. Стоя у края дверной шторы, она в щелочку смотрела телевизор, стоявший в соседней комнате, где её родители, расположившись кто в кресле, кто на диване, смотрели фильм под названием "И это всё о нём". Главную роль в нём исполнял Игорь Костолевский, в которого она как-то незаметно влюбилась...

        ...Вспомнила, как тайком от родителей она читала роман "Солнце на стене", взятый в поселковой библиотеке. Однажды отец, проводя очередной "обыск", нашёл эту книгу.

        - Ты смотри, выросла она! Романы уже читает! - кричал он, надрывая голос. - Чтобы это было в первый и в последний раз! Иначе убью!

        Отец с силой бросил книгу через всю комнату, и она от удара надорвалась на две части...

        ...Всё своё время она проводила в комнате, сидя за школьным столом. А если и выходила из дома во двор, то сразу слышала: "А ну-ка, сейчас же уроки иди учить".
 
        Её спина изнывала от тупой боли из-за постоянного сидения. И какое счастье она испытывала, когда наступал вечер, и подходило время ложиться в постель. Тогда тело её расслаблялось, успокаивалось, и она засыпала с болью в сердце, которому так не хватало родительского тепла...

        Много ещё разного всплывало в памяти: и как на чердаке пряталась, чтобы в школу не ходить; и как из дома убегала; и как в стакане отраву развела и выпила, чтобы в конце концов просто умереть... по-настоящему...
      
        "Хотя бы успешно экзамены сдать и поступить, чтобы уехать из дома", - в очередной раз подумала Люба, засыпая в чужом городе.

        Она никак не могла понять, почему её меньшую сестру родители так сильно любят и всё ей позволяют, а именно её постоянно наказывают и всегда строго к ней относятся, даже не смотря на то, что она стала вполне взрослой.

        Однажды Люба всё же узнает ответ на этот мучающий её вопрос и всё поймёт, приятно удивившись, но произойдёт это ещё не скоро...