Телефоны молчат... гл. 3

3.

Увидев ее красные ноги с поджатыми пальцами, когда та разулась у порога, Ленка так же решительно, и злясь на себя за эту решительность, нашла в шкафу и сунула девушке теплые носки, халат и полотенце, толкнула ее в ванную: – Погрейся там под душем, а я пока чайник включу.

На кухне она обреченно прислонила лоб к холодному стеклу окна.

– Что ты делаешь, Лена? – тревожно всполошился внутренний голос, – Ты же ее совсем не знаешь! А вдруг...

– Говоря «А», говори и «Б»! Нельзя делать добро наполовину! – подключился второй ее внутренний голос.

Голоса заспорили меж собой, перебивая друг друга. Так и не услышав между ними какого-то согласия, Ленка подошла к двери ванной и прислушалась. Там шумела вода, и Ленка готова была поклясться, что сквозь шум доносилось пение!

– Ну вот что: сейчас она выйдет, оденешь ее – и «гуд бай»! В крайнем случае, проводишь ее куда-нибудь… подальше. –  С этими мыслями Ленка достала вещи и стала напряженно ждать.

Незнакомка вышла из ванной, слегка раскрасневшаяся, в длинном махровом халате и с полотенцем на голове, застенчиво улыбнулась.

– Ну вот! Еще и голову помыла! Куда теперь с мокрыми волосами ты ее вытолкаешь? – злорадно прошипел второй голос. Или это был первый?

– Я сейчас уйду, вы только, пожалуйста, если можно... фен, посушить...

Ленка подала фен, воткнула в розетку, посадила девушку в кресло.

– А вдруг у нее вши?! – завопил, точно, первый голос.

– Нет, что вы, насекомых у меня нет, не думайте, у нас с этим строго! – повысив голос, почти закричала девушка сквозь равномерное жужжание.

– Я что, это вслух сказала? – с ужасом подумала Ленка, – Та-ак. Кажется, кое-что проясняется – она сказала: «у нас с этим строго».

– Пойдемте пить чай, и, кстати, как Вас зовут? Я – Лена.

– А я – Луиджина.

В голове опять съязвили: – Господи, еще и имя такое!

– Вам нравится?

– Что? – Пристально разглядывая девушку со странным именем, Ленка подала ей расческу.

– Мое имя?

– Очень необычное.

Вся внешность Луиджины была какая-то… жалкая, что ли: под балахонистым халатом без труда угадывалась щуплая фигура, худые ключицы выпирали из широкого ворота, длинные, тонкие и почти прозрачные пальцы сжимали расческу, осторожно расчесывая белокурые жидкие локоны. Пожалуй, нос слишком длинноват, губы тонковаты, но глаза… Впрочем, глаза уже обратили на себя внимание еще там, возле подъезда.

Гостья с интересом подошла к стеллажу с куклами и, взяв одну в руки, замерла, словно прислушиваясь.

– Какие красивые… Но они совсем не думают! Они не думают! – Луиджина как-то уж слишком поспешно поставила куклу назад.

– Ну это же куклы, зачем им думать? – слегка испугалась Ленка, – пойдем на кухню, Лу.

– Как интересно вы меня назвали: Лу. Всегда называйте меня так, мне нравится.

– Надеюсь, мне не придется ВСЕГДА называть тебя так, – подумала Ленка, наливая чай, а вслух сказала: – Давай, Лу, проясним ситуацию: кто ты, как попала в наш двор и куда мне тебя проводить?

–  Я провожу, – поспешно добавила она, увидев, как Луиджина недоуменно сверкнула на нее своими глазищами и тут же опустила их к чашке.

– Ну, давай, рассказывай, – как можно доброжелательнее поторопила ее Ленка.

– Ну... я живу в доме... Ну, в больнице такой... специальной... Я пошла погулять и заблудилась наверное...

– Час от часу не легче! Да она сумасшедшая! Из психушки сбежала! Что же теперь делать? Вот дура-то! – Ленкины мысли лихорадочно мельтешили и мешали сосредоточиться.

Луиджина тем временем кротко пила чай и аккуратно откусывала печенье, изящно держа его своими фарфоровыми пальчиками.

– Так! – мысли, наконец, выстроились в четкую линию: – Без Мишки здесь не обойтись.

И она пошла звонить…

http://www.proza.ru/2016/10/30/492