Занятость - не жизнь

ЗАНЯТОСТЬ  НЕ  ЖИЗНЬ
Осень – она  разная ,  в  осени  включены  иллюстрации  всех  времён  года во  всём  их  многообразном  явлении. Сегодня   я - о  осени  душевной. Солнца  нет  и  свинцовая  серость  в  невообразимом  разнообразии  оттенков  даже  ещё  жёлтые  листья  сделала  то  же  свинцово – жёлтыми.
Заключённые  в  металл  и  стекло,   удерживаемые   автообъёмом  мы  покорно  движемся  утром  часами  на  работу, в  это  время  являясь  объектом  «промывки»   мозгов  через  радио. Может  оно  и  изначально  задумано  было  так:  вынужденная  политинформация,- кто  знает? Да,  развязок  стало  больше  в  Москве,  но  и  машин  прибавилось  в  разы  и  что  мне  радости  с  этих  развязок,  если  время  пробочного  ползания   осталось  прежним ? Меня  этими  развязками  радуют,  а  я  не  радуюсь.  Не  впечатляет. В  соседней  машине  женщина - водитель  наводит  косметику ,  с  другой  стороны   пожилой  мужчина  бесконечно  слушает  телефон  и  я  поражаюсь  его  памяти,-  ведь  надо  хоть  что – то  запомнить  из  этого  монолога. Телефонный   аккумулятор  сдох  и  он  подключился  к  машинному. Ещё  не  понятно  кто  больше  страдает : я от  радио  или  он  от  телефона,- непроизвольно  подумалось. По  радио  не  перепроверяют,  слушаешь  ли  ты  и  запоминаешь  ли,  а  здесь ,  судя  по   отрывистым  звукам  или  словам / не  разобрать/  его чётко  контролировали.
Занятость. Нам  привили  необходимость  в  занятости  и  мы   радуемся,  если  эта  занятость  у  нас  есть. Надо  искать  договор ,  чтоб  заработал  шеф  и  ты  мог  что – то  получить  то  же. Это  « то  же», никак  не  увязано  с  твоими  потребностями,  но  ты  занят, ты зарабатываешь,  ты  ищешь. Нет, эти  усилия  не  принесут  пользу  ни  району,  ни  городу,  ни  стране,- это  полу- абстрактные   деловые  ёрзания имеют  цель  тебя  занять,  чтобы  ты  мог  прокормить  семью. Меняются  поколения,-  остаётся  штампованная  суть.  Эта  суть  в  инкубаторски  похожих  сменяемых  руководителях  и  их  подчинённых   ,  с  ярко  выраженным  агрессивным   пониманием  своей  исключительной  правоты  во  всех  сферах  деятельности  от  страны  до  фирмы.
Свинцово -  серо,  девочки,  свинцово- серо. Рабочий  день  заканчивается,  с  переговорами ,  наглядными  подсчётами , бесконечными  телефонными  разговорами   и  надеждой,  что  то,  что  мы  теоретически  можем  купить,  мы  же,  то  же  условно,  можем  продать,  но  уже  с  прибылью.  Нам  нужен  покупатель  и  потому  мы  для  них должны  выглядеть  как  продавцы. Производители  уверены,  что  мы  представители  сети  покупателей  и   бесконечно  уточняют  детали. Нет,  этот  сумасшедший  дом  иногда  даёт  результаты  и  некоторые  сделки  совершаются,-  с  этого  и  живём  фирмой. Я  заметил,  что  расхваливая  товар,  наши  менеджеры  начинают  сами  верить  в  исключительность  предлагаемого  шедевра,  при   ошибочно  низкой  цене. Свинцовая  серость  в  данном  случае  уже  не  серость,  ибо  в  справочниках  отзываются  о  цвете  свинца  так : « свинец – это  металл серебристо-белого цвета с синеватым отливом. « 
Во  как! И  серебро,  и  отлив тебе,  и  синеватость, и  белизна! Девушка  не  хромает,  а  кокетливо  припадает  на  левую  ногу,  что  создаёт  неповторимое  очарование  её  походки.
«Опять   вокзал,  опять  ворованные  вещи»,-   снова  в  авто и  снова  изнурительная  езда  по –пластунски  с  программами  радио,  пытающиеся  вселить  в  тебя  громадный  объём  оптимизма  и  гордости  за  жизнь  такую,  а  оптимизм  этот, да  в  таких  объёмах   в  меня  не  влезает,  так  как  я  изнутри  полон  другим.
Громадный  гипермаркет  и  твой  целеустремлённый  проход  к  дешёвым  овощам;  съедобной  колбасе, «не  дорогая»,- в  колбасном  варианте  звучит  оскорбительно -  насмешливо ; за  хлебом,  по  плотности  ,  стремящемуся  к  воздуху,  сохраняя  геометрические  формы; непрокисающему   молоку  и  кефиру,- далее  касса  и  снова  машина. Пирожные  дитю  и  жене.
Не  жизнь  в  осенне – серый,  бессолнечный  день,  а  прямо  праздник  серебристо – белого  цвета  с  синеватым  отливом.
Душ,- это  единственная  радость,  поток  воды,  как  символ  очищения  от этого  заунывного  однообразия  занятости ; тёплая  струящаяся  по  тебе  вода ,  как  нейтрализатор  глупых  вопросов « А  почём  сервелат? Не  подорожал?»,- это  держа  чек  в  левой  руке!  Я  что  и  дома  должен  сверки  делать ? И  не  ужин  это. Говорить  и  делиться  чем – то  тяжело :  устал. Да  и  чем  делиться? Пересказом  звонков  или  опусов  наших  и  чужих  сотрудников?  То,  чему  должен  радоваться  человек,  у  нас   украдено  и  заменено  другим.
Ведь  осень!  Красивая  ,  неповторимая  осень  конца  этого  года,  который  покидает  нас  навсегда!  Кто  с  дочкой,  кто  с  внучкой  должен  кормить  уток  и  голубей,  собирать  листья  и  делать  гербарий; клеить  лодочку  и  запускать  её  в  реку,  загадав  желание;  видя ,  что  у  любимой  ничего  не  болит, тёща  не  звонила   и   вообще  хорошее  настроение,-   радоваться  этому  вместе  с  ней.  Выехать  в  поле  или  лес  и  выпить травяной  чай  из  термоса ,  любуясь  засыпающим  лесом. Сто  лет  не  были  в  ботаническом  саду  и  зоопарке!  Но  всей  семьёй  выжатые  до  нельзя  немыслимой  занятостью,  сильно  раздражённые,  тупо  отдыхаем,  отлёживаясь  перед  новой  неделей.  Это  от  школы  идёт,  набирая  обороты  и  после  пенсии  в  немыслимых  очередях  продолжается. Эта  занятость  убивает  ЛЮБОВЬ  К  ЖИЗНИ,-  как  высший  смысл  существования. Нам  указуют  на  тех ,  кто  виноват  в  жизни  такой,  но  занятость  убила   даже  злость  и  ненависть. На это  нет  сил. Мы  движемся  управляемой  массой  в  направлении  занятости,  позволяющей  выжить  и  ни  на  что  иное  сил  у  нас  нет,  хотя  память    хранит  вспышки  радости  ,  которые  десяток – другой  раз  встречались  в  жизни. И  что ?  Нам, неблагодарным,   идут  на  встречу,  чтобы  на  выходные  мы  могли  возбудить  память  и  дома  предаться  былым  воспоминаниям : бутылка  водки   стоит  дешевле бутылки  вина  и  чуть  дороже  двух  бутылок  пива. А Вы  думали  почему  я  вспомнил  про « синеватый  отлив» ?  Свинцовая   серость  осени  у  нас  в  головах  имеет  свою  специфику,  изначально   нам,  кстати, не  свойственную.
Окончу  тем,  чем  начал : «Занятость – не  жизнь».