Тайна Слова

Часть первая: Оживляющее Слово
 
В детстве бабушка рассказывала мне древнее поверье о том, что все живое  - каждый листок, травинка, птица, животное или человек живы только потому, что в каждом из них заключено тайное Слово и пока оно есть внутри, мы живы. Это и отличает нас от камня или комка глины – тайное Слово, дающее жизнь.
Все детство я пыталась разгадать эту загадку, долго смотрела на деревья, нашу кошку, заросли малины и думала, «как же их узнать – оживляющие Слова». Иногда мне казалось, будто уже что-то чувствую внутри, что вот-вот они раскроются мне, но они всегда ускользали.
Как-то я  спросила бабушку, может ли человек узнать своё тайное Слово, и что произойдет, если он его узнает? Она ответила: « Если захочет по настоящему, то может. Что произойдет? Он просто станет живее во сто крат»…

     Бабушка умерла всего за несколько дней, увяла словно цветок после того как вдруг почувствовала слабость. Меня к ней не пускали, я сама тайком пробралась в комнату, где она лежала. Подошла к кровати. Её дыхание было очень тихим, почти не слышным. Она спала, а может была без сознания.Осторожно взяла её за руку. Почему-то я не плакала, а просто долго и внимательно смотрела на её лицо. И вдруг вспомнила, как она рассказывала про тайное Слово, и тут меня словно подбросило. «Бабушка, проснись, - тормошила я ее, - проснись, скажи своё тайное Слово, ну пожалуйста!» Мне показалось, что она стала приходить в себя, но тут в комнату ворвались родственники и силой вывели меня. Я ревела, вырывалась и кричала: «Бабушка, скажи мне своё Слово!». Оглянувшись в последний раз я увидела её спокойный взгляд и еле заметную улыбку на очень бледном лице. Такой её и запомнила, спокойной и молчаливой. В тот вечер она не рассказала мне свою новую сказку, как это обычно бывало, она замолчала навсегда…

Потом еще очень долго мне снился один и тот же сон. В нем я подходила к кровати бабушки и просила её сказать мне тайное Слово. Она открывала глаза, улыбалась, брала меня за руку и притягивала к себе, чтобы шепнуть его мне на ухо, но тут я сразу просыпалась,на подушке мокрой от слез.
Очень долго я была твердо уверена, что бабушка умерла только потому, что у неё тогда не хватило сил произнести своё тайное Слово, что если бы только она открыла мне его, то я бы твердила его день и ночь и вернула её к жизни…
Чтобы не сойти с ума и спасаясь от боли потери, я спрятала глубоко на задворки души память о дарующем жизнь Слове. За спиной осталось безмятежное детство, бабушкин сад и её волшебный мир полный тайн…
Но через несколько лет нам вновь суждено было встретиться,  на этот раз о оживляющем Слове мне напомнила Смерть…

Часть вторая: Танцующая к Свету
 
В нежном возрасте, шестнадцати-семнадцати лет, когда все нормальные молодые люди пишут любовные записки, слушают музыку со сверстниками, крутятся перед зеркалом и занимаются прочей  милой чепухой, я днями на пролет торчала в онкологическом отделении городской больницы, выносила утки и меняла мокрое постельное бельё моей умирающей от рака маме.
Каждый день я видела людей, которым ставили диагноз, отмеряли время, выносили приговор. Видела их реакции, их отчаяние, их борьбу или смирение, победу или поражение духа.
Страшно признать, но факт остается фактом – именно эти несколько самых страшных лет моей жизни проведенных там, определили весь последующий путь, а главное, вернули меня к поискам тайны оживляющего Слова.
Человек в конечном итоге привыкает ко всему, так и я, привыкла к страшной реальности больницы полной болезни и смерти и поняла, что и там продолжается своя жизнь, просто она более концентрированная. Начала знакомится, разговаривать и даже дружить с находящимися в отделении людьми. В тот период я выслушала бесчисленное количество историй жизни, покаяний и прощаний, последних слов любви своим близким и очень много слов о страхе перед смертью. Большинство из них я конечно не помню, но некоторые оставили глубокий след в душе и сохранились со мной навсегда…

Одну из них мне рассказала женщина, соседка в палате моей мамы, которой по прогнозам оставалось жить всего несколько месяцев. С самого детства она любила танцевать. В их семье даже существовал миф, что когда её принесли из роддома и распеленали, она, услышав музыку, тут же стала сучить ногами и руками в такт.

Мы подолгу просиживали у окна больничного коридора за разговорами по душам и однажды она вдруг сказала мне: «Знаешь, а ведь в сущности вся моя жизнь была танцем. Когда я радовалась - танцевала, когда грустила - танцевала, когда злилась тоже танцевала. Я танцевала на сцене, потом в учебном классе где преподавала. Я встретила своего возлюбленного, когда танцевала. Я потеряла его во время урока танца, который мы проводили вместе. Он ушел танцуя!»
Все её лицо просто светилось, когда она говорила это. Было понятно, что женщина открыла для себя что-то важное.

Я была рядом в тот день, когда она умерла. Последнюю неделю эта женщина почти не могла двигаться.
Часто бывает, что людям перед смертью вдруг становится лучше. Так и она, пришла в себя, попросила поднять подушку повыше, чтобы видеть деревья за окном. Она попросила меня купить ей в киоске возле больницы лимонное мороженое. Глядя в окно женщина задумчиво его ела. По её дыханию я уже знала, что конец близок. Не могу объяснить, но дыхание близкой смерти как-то ощущается. Закончив с мороженым она снова легла и долго смотрела мне в глаза.
«Тебе страшно?» - спросила я.
«Нет» - сказала она.
«Почему? Ведь впереди неизвестность?» - спросила я.
«Я просто продолжу танцевать в сторону света».
«Танцующая к свету» - почему-то повторила я.
Мы долго молчали.
«Танец света Я …» - еле слышно прошептала она и закрыла глаза...

Мне трудно объяснить, что произошло в это мгновение. Будто вся моя жизнь перевернулась. Я вспомнила бабушкино лицо и мой крик «Скажи мне своё Слово!». И вдруг осознала - это же было Оно!
Через минуту её ладонь в моей руке обмякла. И я поняла, в своем последнем танце, оживляющее Слово покинуло её тело и отправилось в неизведанное, к свету…
 
Потом еще было много задушевных бесед и откровений, много обмякших в моих руках ладоней. Не знаю, возможно та загадочная танцовщица вернула мне веру в чудеса, возможно мои возобновившиеся поиски тайны оживляющего Слова сыграли тут свою роль, только могу сказать, что с того момента я много раз убеждалась, что люди, которым удавалось дотянуться до своих заветных оживляющих Слов обретали внутреннюю силу бороться за жизнь, или, если было уже слишком поздно, так как  тело  совсем повреждено,  это помогало им одолеть страх перед смертью и уйти с миром в душе.

В те времена мне конечно еще не хватало знаний и опыта, чтобы целиком осмыслить это явление, ведь мне было всего 17 лет.  Я просто чувствовала интуитивно и делала всё, чтобы дать этим больным людям выговориться, пересмотреть свою жизнь, очиститься, достичь состояния принятия себя и такой внутренней тишины, в которой можно услышать тайные Слова, оживляющие и, как я поняла значительно позже,  придающие смысл самому нашему существованию….
 
Сама того не понимая, разгадка тайны дарующего жизнь Слова стала главным моим стремлением. Однако, важность, степень влияния и колоссальную силу этого явления мне предстояло осознать еще не скоро.
Впереди была длинная, полная испытаний и открытий дорога.

Часть третья: Заветный подсолнух
   
Я очень рано начала обращать внимание, как сильно меняются тексты человека, как устные, так и письменные, в зависимости от жизненной ситуации, в которой он находится.
В силу своей профессиональной деятельности клинического психолога, "МЧС-ника душ" как меня иногда называют, часто приходилось иметь дело с людьми в тяжелых состояниях: острого горя, потери, инвалидизации, насилия, переживших катастрофы и теракты.
Каждый человек, если только в нем была воля к жизни, находил свои пути восстановления и на этом поприще я видела потрясающие вещи, примеры невероятной силы человеческого духа. Так или иначе, я всегда отмечала, что в случае успешного выхода из тяжелой ситуации у людей рождался мотивирующий, очень индивидуальный, глубокий, сокровенный текст, как спасательный круг, как стимул продолжать жить, не смотря ни на что.
Пиком осознания важности и силы влияния на сознание человека подобных текстов стала моя встреча с небольшим сообществом людей, которые в свое время попали в концлагеря будучи детьми и выжили.
Общаясь с ними я обратила внимание, что большинство из них, были душевно искалечены этим опытом. Внутренне они словно так и не вернулись оттуда. Их взгляд пронизывала вселенская скорбь.

Но были среди них несколько полностью личностно сохранных, и даже более чем сохранных. От общения с ними внутри что-то менялось. Некоторые из них работали волонтерами в детских домах, хосписах и онкологических отделениях, поддерживали людей, находящихся там, и буквально излучали  любовь, силу, свет. Это так потрясло меня, что я провела исследование различий структуры личности и мышления «сломленных» и «цельных» людей этого сообщества.
То, что я открыла поразило меня еще больше, всех сохранных людей объединяло одно – наличие глубинного текста, оживляющего  их дух, и образа, который давал им крепкую связь с собой, помогал сохранить свою целостность в нечеловеческих условиях.

Больше всего меня потрясла история мужчины, который оказался в концлагере, когда ему было 7 лет.Он рассказывал, как их усердно их там пытались лишить всего человеческого и индивидуального: связи с родными и близкими, имени, вместо него был номер, половых различий, все одинаково одетые и бритые налысо. Их морили голодом, не давали спать, выгоняли на мороз, избивали, держали в страхе. У них не было никакого убежища.
Я спросила, как же ему удалось не только выжить, и не сойти с ума, но остаться собой, остаться Человеком. И он поведал мне нечто, что все во мне перевернуло.
«Перед войной я гостил у бабушки. Мы были очень близки. Рядом с ней я чувствовал себя любимым, был по настоящему счастлив. Это не передать словами, но там я чувствовал, что я действительно ЕСТЬ. Укладывая меня спать она ласково приговаривала, «ты мой котик, тепленький животик, моя деточка, золотая веточка…»,  и гладила меня по спине, пока не засну. Когда я просыпался первое, что видел – это огромный подсолнух за бабушкиным окном…»
Мужчина замолчал и задумался. Я спросила, связано ли это как-то с его опытом выживания в концлагере.
«Уверен, именно это и спасло меня, – ответил он. Ведь что бы с нами не делали: не кормили, угрожали, били, оставляли на морозе, я закрывал глаза и представлял себе этот подсолнух в бабушкином окне, и тогда я слышал слова её любви: «моя деточка, золотая веточка…» Никто, ни разу не смог его у меня отнять. Пока у меня был мой подсолнух, меня было не сломить и не лишить свободы…»

Рассказ и образ этого человека глубоко потрясли меня, «Текст Силы», сакральный текст, который несет в себе «ДНК» человеческой сущности, стал абсолютным фокусом моего профессионального и человеческого внимания.
Несколько лет я посвятила тому, чтобы создавать условия в которых человек мог бы добраться в самом себе до этого текста, дотянуться до него, записать и сохранить его, чтобы потом всегда найти дорогу «домой», к себе истинному, любимому, первозданному, настоящему, в какие бы ужасные обстоятельства он не попал.
С того момента, как эта технология уже была создана я использовала её в своей практике как для восстановления целостности человека пережившего страшный опыт, так и для раскрытия потенциала личности.
Текст Силы дает человеку главное - идею самого себя, он раскрывает ему собственную глубоко индивидуальную, истинную природу.
Позже, когда я стала работать в областях создания корпоративной культуры и формирования идеологий сообществ, этот опыт и технология очень пригодились и там.