Тебе можно?

 
         Часы пробили полночь. Редкие автомобили периодически освещали улицу, играя бликами и бегущими тенями деревьев на потолке. Запоздалые соседи возвращались домой, оповещая остальных жильцов подъезда звуком хлопающих дверей и скрежетом лифта.
        "Хоть бы цепь смазали, наконец",- раздражалась я, с детства ненавидя звук трущихся металлических поверхностей.
        Андрей задерживался. Впрочем, к этому давно пора было бы привыкнуть – в последние полгода он редко возвращался с работы вовремя. Вот и сегодня, лежа в постели без сна, я терпеливо прислушивалась, пытаясь в очередной раз определить, на каком этаже остановился лифт.

        Мы с Андреем были женаты тридцать лет, двадцать девять из которых муж не вызывал доверия. И дело не в том, что я знала о его похождениях, нет, скорее догадывалась, но стойкая уверенность в изменах жила со мной практически с первого дня замужества.
        Я все помню: наши соловьиные ночи, поцелуи, признания, стук сердец и робкие первые уроки близости. Четыре года до замужества он меня действительно любил. Каждой клеточкой я это чувствовала и парила на крыльях от того, что наше чувство взаимно.
        Наверное, любовь не может жить вечно в одном воплощении. Красивые женщины вокруг, призывающие блеском глаз.  Зачем же отказываться, если можно все это получить довольно просто…
        Однако, несмотря ни на что, мы оставались вместе. Я усиленно латала и склеивала то, что уже давно не было одним целым. Родились, выросли и упорхнули из гнезда дети, а то, что раньше роднило и объединяло, ушло вместе с ними…

        В дверях повернулся ключ. Наконец-то. Муж разделся, повесил одежду на вешалку, на кухню не заглянул – сыт. В ванной зашумела вода. Конечно,  душ – это святое. Я старалась успокоить сердце, колотившееся в бешеном ритме.
        "Сколько можно?"  Ответа не существовало.

        Привыкшая быть спокойной и немногословной, я усиленно делала вид, что верю его сказкам.  Промолчала я и на этот раз. Но чаша терпения явно переполнилась, а мой мозг уже организовывал бунт бездействию.
        Идея отомстить пришла внезапно. Нет, я не собиралась ему изменять, для этого у меня не было ни сил, ни желания.  Но сделать вид, что в моей жизни случились перемены, не составило труда.
        Вооружившись банковской карточкой, на которой имелась некоторая сумма моих сбережений, я за один вечер спустила все до копейки. Но! В моем гардеробе появились стильные яркие вещи, обувь и сумочка. Не преминула я заглянуть в магазин косметики, где порадовала себя не только дорогой помадой, но и любимым парфюмом, даже не взглянув на ценник.
        Спрятав все свои обновки до прихода Андрея, я с воодушевлением ждала завтрашнего дня. Пришедшая мне в голову идея сохранения семьи была почти утопией, но другого выхода из создавшейся ситуации я не видела.
        Забежав после работы в кафетерий, я заказала круассан и чашку кофе. Сидя за столиком при полном параде, я понимала, что идти мне некуда, но эксперимент решила довести до конца. Вскоре я пожалела о своем ярком макияже, ибо нашлись желающие "снять женщину". Пришлось быстро ретироваться.
        Не придумав ничего лучшего, я села в первый подъехавший трамвай и каталась на нем из конца в конец до самой полуночи. Сердобольная водитель Инна Васильевна, которой я рассказала свою историю, сначала сокрушалась, а немного подумав, приняла в моей жизни самое активное участие, снабдив меня графиком своей работы на вторую смену на целый месяц вперед. Напоследок она выдохнула на мои волосы целую затяжку сигаретного дыма и пожелала удачи.
        Я вернулась поздно, очень надеясь, что Андрей уже дома.  Мне крупно повезло - его туфли стояли в прихожей. Специально задержавшись подольше в ванной, смывая косметику, я принюхивалась к запаху своих волос – уж очень хотелось, чтобы сигаретный дым не успел выветриться.
        Как я и рассчитывала, муж ни о чем не спросил.  "Ладно, - подумала я, - твою выдержку ценю.  Посмотрим, что ты скажешь завтра?"
        Целый месяц после работы я каталась на трамвае до самой ночи в дни работы Инны Васильевны. Мы даже несколько раз после окончания ее смены хорошо посидели за бутылочкой вина. Домой, естественно, я возвращалась с цветами и на такси.

        - Лариса, - Андрей встретил меня у порога, весь его вид говорил о серьезности намерений. – Нам нужно поговорить.
        - О чем? – я внутренне сжалась, предчувствуя назревшую бурю, но моя душа торжествовала – я дождалась реакции мужа.
        - Ты где была?
        - Это так важно? Знаешь, у нас удачный проект, мы с коллегами немножко посидели и расслабились. Малыш, не сердись, - это были его слова, я лишь повторила их слово в слово, как давно заученное стихотворение.
        - Какой проект, Лариса?! Ты работаешь экономистом!
        - И что из того? У экономистов, что, не может быть праздников? Значит, тебе можно, а мне нельзя?! – я смотрела ему в глаза, пытаясь найти хоть искру прошлых чувств, к своему удивлению заметив, что они полыхают огнем.
        Желваки Андрея перекатывались, пальцы сжались в кулаки, но он держался, может быть, из последних сил.
        - Лариса, у нас дети… внуки…
        Я молчала.
        - Как-то стыдно, ей богу… Ты разрушаешь нашу семью, не думала об этом?
        - ???
        - Остановись, прошу тебя! Мне слишком дорого все, что у нас есть, чтобы это потерять. Скажи, у тебя другой мужчина? – я читала боль или это мне показалось.
        Но я молчала. Это все не то, что я хотела услышать.
        - Я клянусь тебе, что больше никогда… слышишь, никогда тебя не предам, Лариса…

        Он говорил и говорил, а по моим щекам бежали слезы…