Invider, печати 1 и 2

Здравствуйте! Предлагаю всем ознакомиться с моей первой художественной книгой Inveder. Здесь я выложу небольшой фрагмент первого тома (админы дали добро). Более детально с книгой можно ознакомиться по ссылке на Риедеро:

https://ridero.ru/books/invider/
https://ridero.ru/books/invider_1/

Там же по ссылке можно приобрести полную версию книги.

1. Пролог

Они стояли и смотрели вверх, задрав головы. Молчали. Дневной монотонный шум транспорта давно стих, проспект засыпал, изредка напоминая о себе быстро проносящимися по пустой трассе автомобилями.
Наконец, длительное молчание нарушилось:
– Петрович, что делать будем?
Его напарник оскалился, почесал затылок:
– А ничего не будем.
– Как ничего? Совсем ничего? А ежели это самое... того?
– Чего того? Ты на часы смотрел? Полпервого ночи. Кто тут поедет? Сейчас электрикам сообщим, пусть приезжают, чинят. Мы ж не спецы.
– А что там такой... может быть?
– Да чёрт его знает... Что-то с электроникой, наверное. Замкнуло лампу... Цвет изменился... Да я не электрик, откуда мне знать?
– Петрович, может, аварийку поставить? У нас в кузове есть...
– Слушай, Анвар, мы с тобой – простые дорожные рабочие, наше дело, вон, асфальт проверять. А этим пусть соответствующая служба занимается. Служба, говорю! Соответствующая. А то, знаешь, поставим, а потом, и, правда, вдруг чего... Так на нас все шишки и полетят. Не знаешь что ли?
– Ты предлагаешь по-тихому свалить?
– Предлагаешь... Разумеется. Блин, ну ты как вчера родился, честное слово, Анвар! Да пойми: время позднее, с боковой улицы никто не поедет, все спят давно, да и проспект уже спит... А через час монтёры будут тут, всё починят. Делов-то...
– Думаешь?
– Думаешь... Всё, пошли. Сейчас на пульт скину аварийный сигнал, пусть сами тут разбираются... Фу, чёрт, совсем дышать нечем... Слушай, а у вас в степях тоже такая духота летом?
– Духота есть... Но не такой...
Оба они направились к припаркованной «Газели» с открытыми бортами, маркированными в цвета дорожно-ремонтной службы.
Их провожал взглядом двух своих зелёных глаз одинокий светофор, стоящий на пересечении проспекта и небольшой тёмной улицы...

2. Ночные бдения

Невероятно жаркое и сухое лето подходило к концу. Москва тяжело вздыхала после изнурительного зноя, откашливалась от удушливой гари лесных пожаров и с надеждой смотрела в будущее, ожидая спасительного циклона из Европы. Наступающие сутки, скорее всего, мало отличались от суток минувших, за тем исключением, что именно в этот день несколько лет назад, если верить конспирологам, произошло событие, едва не погрузившее нашу планету в молчание для пытливых исследователей из ближнего и дальнего космоса. Случись это тогда, наша история вряд ли бы появилась на свет. Впрочем, речь пойдёт не об этом.
Столица ложилась спать. Дороги становились свободнее, а время позднее. По ночному московскому проспекту быстро летел грузовик. С прицепом. Скорость превышалась, светофоры по возможности игнорировались, настроение водителя стремительно портилось. Он изрядно устал, но до базы оставалось добрых двадцать минут езды. Злость и обида всё  больше переполняли его.
Лёня работал в одном из автопарков частной компании и занимался тем, что перевозил на своей фуре всякую нужную в ремонте и на стройках ерунду, вроде профнастила, оргалита, поликарбоната, рубероида, толя, цемента, гудрона, олифы, лака, огнебиозащиты и прочих строительных и сопричастных к стройке и ремонту вещей. Лёня, конечно, любил свою работу, но не всегда работа любила его. Вот и сейчас он, нервно дёргая руль, бубнил себе под нос:
– Ездишь по ночам, не спишь толком... А зарплату? Ага, карман держи шире! Унижаешься всегда... Куда, в какой кабинет не войдешь, везде унижаешься! Везде ты во всём виноват! Все честные работяги своим трудом зарабатывают! А эти только и делают, что на твоём горбу хотят в дамки выехать! Хмыри кабинетные...
Мимо пролетали фонари, бросающие на ночной асфальт свои интимные отсветы. Редко проносились по встречной одинокие автомобили. С рёвом промчались, обгоняя грузовик, несколько мотоциклистов.
– А, чёрт! – выругался водитель. – Чтоб вас...
Он чуть сбавил скорость, дабы мотоциклисты унеслись как можно быстрее и лучше навсегда.
Навстречу грузовику яркой полосой перечеркнул пятнистый от фонарей сумрак ночного шоссе спортивный кабриолет. Лёня успел заметить за рулём молодого парня в красной рубашке и двух девиц на заднем сидении. Одна держала в руках бутылку шампанского, вторая, подняв руки, что-то кричала, пытаясь, вероятно, подпевать в такт ухающему сабвуферу.
– Хорошая тачка... У, суки... – ядовито прошипел водитель, – гуляют, дармоеды чёртовы... Тут вкалываешь через сутки, не высыпаешься... А эти? Только и могут, что гонять на своих тачках... да по клубам шляться... Да наркоту всякую жрать... Папаша всё купит! Проститутки чёртовы...
Уровень ненависти поднимался в Лёне неукротимым девятым валом. Его лицо всё сильнее принимало недобрый звериный оскал, обнажая два золотых зуба – следствие давнишней истории с украденным на вокзале чемоданом и последовавшим затем сроком. Его раздражало всё.
Он нервно переключал на светофорах передачи, матерился, сплёвывал в окно, продолжая ехать до своей базы и надеясь поскорее отчитаться о доставленном грузе, в том числе и о дорогущем сайдинге цвета светлого дуба. Затем лечь спать в помещении для водителей и забыться.
Лёня был зол. Нет, он был очень сильно зол!
Во-первых, его за сегодняшний день трижды оскорбили.
Во-вторых, он купил два лотерейных билета, которые, как ни странно, оказались проигрышными.
В-третьих, жена Лёни закатила ему утром скандал, уже только одним этим испортив настроение на весь день. Но обвинения были беспочвенными. В-четвёртых, начальник заявил ему, что зарплату задерживают на неделю.
Наконец, в-пятых, сотрудник организации, призванной регулировать транспортный поток на дорогах, снял с Лёни штраф за неисправность левой габаритной фары на прицепе, хотя Лёня посчитал это самым вопиющим произволом.
И вот теперь каждый раздражающий фактор лишь подливал масла в огонь Лёниной ненависти.
Зазвонил телефон.
– Что ещё за чёрт! – выругался Лёня. – Олё!
– Леонид? Это Виктор Геннадьевич. Нам вас когда ждать, если не секрет?
– Да еду я уже! – огрызнулся Лёня. Да, он опаздывал почти на три часа, но на то имелись серьёзные причины.
– У нас договор с заказчиком на семь утра...
– Через пятнадцать минут буду! Меня задержали на погрузке, там какой-то балбес напился и никак не мог накладные правильно оформить...
– Леонид, я всё понимаю, но это уже не в первый раз.
– Да не причём я! – заорал Лёня. – Что вы хотите? Сами знаете, как со складскими работать!
– Вы на меня голос не повышайте. Водителей, хороших водителей, много, они работу стоя в очереди ищут. Подумайте об этом.
Внутри Лёни вскипала ярость. Ненависть ко всему белому свету заполняла его, зашкаливала, готова была вытекать через край чаши терпения.
– Это всё? – скрежеща зубами, выдохнул Лёня.
– Всё. Считайте это последним китайским предупреждением. Если ещё раз с вашей стороны не окажется веских оправданий ваших задержек, а карту пробок мы и сами прекрасно видим, почти ноль, так вот, если с вашей стороны отношение к работе не изменится, я буду вынужден вас уволить!
Раздались гудки.
Лёня швырнул телефон на сидение справа и поддал газу. Грузовик взревел и понёсся дальше, заметно превышая допустимую скорость...

Примерно в это же время в другой части города молодая девушка по имени Полина отметила для себя, что ей пора подниматься. Её ждала ночь. Часы, стоящие на тумбочке в спальне, показывали на своём синем табло время позднее. А именно, 1:05.
Полина осторожно встала с постели. Её муж Артём крепко храпел, чему после стандартной и порядком приевшейся за три года процедуры выполнения супружеских обязанностей сильно поспособствовал бокал «белой лошади».
«Ты спишь с белой лошадкой, а я буду спать с чёрной!» – подумала Полина и улыбнулась. Она вышла из спальни в коридор и тихо прикрыла дверь. На самом деле, чёрной лошадкой в этот момент она считала сама себя.
Сев за стол, она включила компьютер. Пока он загружался, Полина смотрела в ночную даль: из окна их съёмной квартиры открывался обширный вид на промышленную зону и железнодорожную станцию. Но станция убегала в направлении взгляда. А поезда, проходящие через неё, казались неспешно ползущими червяками, пока с характерным шумом, не проносились мимо дома по тонкой лесополосе справа. Артём настаивал именно на высоких этажах, несмотря на то, что супруга хотела хотя бы временно поселиться где-то на третьем или четвертом, поскольку всю жизнь прожила на двенадцатом. Но выбор квартир в этом доме оказался не велик, а цена, учитывая отдаленность от метро, вынесла окончательный вердикт.
Старенький «Dell», наконец, загрузился, и Полина коснулась рукой мышки.
– Итак, начнём, – протянула она, щёлкнув на иконке удалённого доступа, дожидаясь, когда соединение установится. Затем последовала очередь браузера и «асечки», как ёрничая, называл её Артём. – Какое счастье, что мой муж ни черта не смыслит в компьютерах!
Действительно, Артём Николаевич стоял глубоко внизу на лестнице познаний в области информационных технологий. Будучи охранником продуктового магазина в районе метро «Отрадное», он вообще никак не сталкивался с компьютерами и не имел даже простенького коммуникатора. Полина же, наоборот, всегда увлекалась подобной техникой и теперь в их молодой семье она занимала место главного связного с окружающим виртуальным миром. И именно здесь, на просторах интернета она познакомилась с Игорем...
Когда ICQ-клиент, немного подумав, установил связь, Полина погрустнела: в списке активных пользователей Игоря в данный момент не оказалось. Из семнадцати персон в этот поздний час присутствовало четверо. Уходить, похоже, они в ближайшее время не собирались, поскольку, как и Полина, являлись завсегдатаями ночных виртуальных бдений.
Гор. Полный амбиций и нереализованных творческих планов дизайнер рекламщик, помешанный, ко всему прочему, на египетской культуре. Он знал всё о крокодилах, фараонах, иероглифах, пустынях, жуках-скарабеях, бедуинах, пирамидах, ассирийцах, ваххабитах, арабо-израильской войне и даже о ценах на водные виды отдыха в Шарм-эш-Шейхе. Очень гордился тем, что отдыхал в одном из его отелей во время теракта в июле две тысячи пятого года. Лично наблюдал, как эвакуировали раненых и даже смастерил какую-то социальную антитеррористическую рекламу, но, вернувшись в Москву, так и не сумел довести её до начальственного одобрения.
В миру Гора звали Венедиктом. С ним Полина познакомилась на выставке, куда её притащила школьная подруга, уверяя, что для будущего специалиста в области картографии, на которого и училась Полина, новые познания в рекламе окажутся как нельзя кстати.
Поначалу Веня пришёлся ей по душе: они успели сходить в кафе, прогуляться по Тверской улице, и даже покататься на лошадях. Но Полина в то время, хотя и любила развлечься, уже встречалась с Артёмом, и когда она поняла, что знакомство стремительно набирает обороты, решила осторожно отступить. Более того, прослушивание поначалу интересных, но потом утомительных лекций о деятельности Ахмада Ораби-Паши или о тонкостях военной службы мамлюков, неимоверно «грузили» Полину, перенося её в удушливый мир жарких песков, палящего солнца, жующих верблюдов и похотливых арабов.
Спустя две недели после знакомства их роман сам собой остыл, но Венедикт, будучи человеком интересным, остался в её контактном листе «на всякий случай».
Второй участник ночных бдений – Мирабэлла, а по паспорту – просто Мария. Брутальная лесбиянка с богатым сексуальным стажем, частый завсегдатай ночных клубов «для своих», любительница весьма разгульного образа жизни, сокурсница Полины по институту. Ничем особенно не выделяясь из общего потока студентов, училась она неплохо, но в конце второго семестра внезапно забросила учёбу, подстригла коротко волосы, проткнула правое ухо пятью кольцами и объявила, что её жизненные ценности изменились. После её отчисления Полина продолжала поддерживать с ней связь: они встречались, чтобы поболтать и выпить по коктейлю, пару раз сходили в кино, а один раз даже поцеловались. Но, не смотря на все эти манипуляции, Полина чувствовала себя очень скованно в компании с активной лесбиянкой, она боялась необычных сексуальных экспериментов, и поэтому их общение так и осталось на уровне дружбы.
Полина хотела написать ей своё стандартное «hi!», но её опередил Wiper:
«Смотрела прорыв?»
– Что за манера начинать общение без приветствия! – буркнула Полина и застучала клавишами:
«Какой ещё прорыв?»
«Как какой? Фильм про то, как в Питере плывун прорвался... Да старый он, года 87 что ли...»
Полина, конечно же, не смотрела этого фильма. Но, будучи истинной дочерью своего времени, она вместо ответа быстро полезла в Википедию. Менее чем через полминуты ответ был готов и отправлен:
«А, вспомнила, фильм-катастрофа про то, как тоннель строили через подземную реку. Только он 86 года, а не 87. Там ещё Краско молодой».
«Ну, да, типа того! Так вот, ты представляешь, у нас сегодня нечто похожее было! Мы проход делали, а тут как вода польётся из стены! Кошмар!»
Wiper, а точнее, Денис, работал проходчиком и обитал где-то глубоко в строящихся тоннелях города. Его длинные рассказы подобно тоннам выкопанной породы сыпались из окошка диалога и со стен социальных сетей. Он мог без остановки писать о своей работе, где главными персонажами блистали рельсы, отбойные молотки, каски, портвейн, земля, начальник смены Николай Игнатьевич, какие-то «сводка и разводка», таинственные переходы, древние стены, тьма неизведанного и сакральные откровения деда Митрича, работающего в метрострое ещё со времен начала строительства, и знающего всю правду о подземельях Кремля и не только.
Полина с трудом читала эти прорывы сознания, потоками изливающиеся с экрана, и частенько оставляла сообщения Дениса без ответа. На том конце это, похоже, никого не смущало, и потоки продолжались до тех пор, пока кто-то третий не осмеливался вступить с ним в переписку. С этого момента важно было ни в коем случае ничего не писать Денису: он временно забывал о Полине и мог вообще больше ничего не написать до её выхода из сети. К счастью, Денис не всегда бывал в интернете по вечерам и ночам: из всей этой четвёрки он один имел сменный график.
Дениса Полина встретила в вагоне метро, когда после какой-то сильнейшей попойки в честь Хэллоуина, возвращалась домой из студенческой общаги. Он же возвращался домой после смены, тоже слегка в подпитии и, увидев хмельную девушку, предложил проводить её до дому. Полина сперва начала отказываться, но быстро выяснилось, что Денис культурный и общительный парень, и предлагает ей помощь из чисто гуманных соображений. Поскольку наступало утро, Полина не стала долго «ломаться»: в итоге они похмелились, прогуляли целый день и расстались далеко за полночь у её дома на «Авиамоторной», где она тогда жила с родителями. Их связь продлилась около трёх месяцев, они успели несколько раз переспать, а один раз даже спуститься вместе в строящийся тоннель. Не смотря на чисто рабочую специальность, Денис обладал широким кругозором, но частенько его разговоры касались суеверий и прочих тайных знаний, полученных из сомнительных источников. Именно это и стало причиной их расставания, так как Полина крайне негативно реагировала на всё сверхъестественное. К тому же она уже встретила Артёма, с которым чувствовала себя более комфортно.
Дабы не беседовать «на два фронта», Полина не стала ничего писать Маше, решив подождать, пока Денис переключится на другую жертву. Ему же она коротко ответила: «Вот так да!», переключив своё внимание на четвертого персонажа ночных посиделок.
Лёха. Ни много ни мало – заведующий отделом продаж на плодоовощной базе. Полина звала его «картофельным папой», «сеньором помидором», «властелином горошка», «повелителем огурцов» и ещё десятком нелепых названий, связанных с овощами, фруктами, ягодами, пряностями и грибами. Впрочем, последними, по словам Лёши, он не занимался. Вообще, Лёша представлял собой типичного лоботряса, который, тем не менее, умел выкрутиться из любой, даже самой сложной ситуации. Наверное, именно поэтому он и дорос в свои двадцать шесть до менеджера, благоразумно рассудив, что тягать клетки с морковью и капустой от ворот к грузовику – не самое перспективное занятие в жизни. Он, также как и Мария, «вылетел» из института, протянув, однако, до середины второго курса. Ко всему прочему Лёша был единственным в группе, кто поступал в вуз, успев отслужить в армии.
Это именно он впоследствии посоветовал Полине с мужем снимать жильё в районе железнодорожной станции Бескудниково, где по его словам «цены ещё хоть как-то виднелись из-за горизонта, пугливо высовывая оттуда свои нули и всматриваясь в потенциального квартиросъёмщика». К тому же Лёша заверил Полину, что проблем с овощами у них не будет, так как на базе организованы различные варианты доставки товара до конечного пользователя. «Для молодой семьи недорогие овощи и фрукты ох как нужны, я гарантирую это, а на нашей базе тысячи их!» – шутил он.
Лёша был интересным собеседником, никогда не умничал, часто подшучивал, а главное, интересовался овощеводством как таковым. Благодаря этому факту Полина узнала такие новые слова, как питахайя, маракуйя, гренадилла и черимойя. И что курага и изюм, оказывается не отдельные представители мира фруктов, а лишь варианты приготовления уже существующих. Кроме того, один раз ей даже довелось попробовать вместе с Лешей рамбутан, оказавшийся на базе в количестве пяти сверхсекретных упаковок для эксклюзивного бутика. В своей речи Алексей использовал большое количество интернет-словечек, из-за чего Полина не всегда его понимала. Сейчас он молчал и находился в режиме «отошёл».
«Наверное, редиской хрустит или огурчиком», – подумала Полина.
Она зашла в «Фейсбук», проглядела последние сообщения своих друзей и, не найдя ничего особенно интересного, вновь переключилась на контакт-лист ICQ-клиента. Откинувшись на спинку кресла, она смотрела на своих немых, но при этом вполне разговорчивых собеседников.
«С каждым из них у меня было что-то особенное, – размышляла она. – И всё это особенное случилось по одному разу. Я один раз в своей жизни каталась на лошадях, один раз целовалась с женщиной, один раз спускалась в забой метро и один раз...»

Это случилось уже при Артёме, но Полина не любила ставить мужа в известность относительно своих развлечений. Жарким летним днём, они вместе с Лёшей ездили на его базу. Полине хотелось взглянуть на филиал «закромов родины», как она называла плодоовощную базу, на стоящие там ящики и контейнеры с дарами земли, прогуляться по подъездным железнодорожным путям и, вообще, окунуться в мирок, столь не похожий на её жизненные ареалы обитания.
Но база встретила её в штыки. Шелуха от лука, пыль, неприятный запах подгнивших овощей, матерщина рабочих, и всё это на фоне сильной жары не вызвали у девушки положительных эмоций. Также ей было непонятно, почему помещения, где хранятся овощи, не вентилируется. Лёха заметил, что у них и так отовсюду дует, и что нет смысла чинить вентиляцию, тратя лишние деньги. Ответ показался Полине логичным.
Но самое интересное их ждало впереди. Зайдя в какую-то подсобку – «коморку папы Карло», как почему-то обозвал её Лёша, Полина увидела стоящий там небольшой контейнер с бананами, обтянутый полупрозрачным материалом.
– Это бананы! – гордо заявил Лёша. – А знаешь откуда?
Полина не знала.
– Из Центральной Америки!
– Из какой-нибудь... Колумбии?
– Нет, эти из Бразилии.
– Это же Южная Америка!
– Они из северных регионов, так что будем считать, что чуть более чем наполовину это всё-таки Центральная Америка.
– Ну, хорошо, а что они тут делают? Ты меня собрался ими угощать?
– Разумеется.
– Лёш, я что, по-твоему, бананы никогда не ела? – засмеялась Полина.
– Это ж не простые бананы, это «Леди Фингер»! Они несколько меньшего размера, чем обычные, и, на мой взгляд, гораздо вкуснее них. Не знаю, как они попадают к нам на базу, но это уже третья партия за последний месяц. Я специально выбил коробочку через Галину...
Он подошел к контейнеру и, достав нож, стал аккуратно разрезать полупрозрачный материал. Закончив с ним, он вытащил целую ветку, и хотел было достать ещё одну, но вдруг замер.
Полина подошла к нему и заглянула в контейнер. На самом его дне под ветками бананов лежало что-то белое.
Полина не сразу догадалась, что это пакет с белым порошком, но Лёха понял мгновенно. Он быстро взглянул на подругу и сказал:
– Вот это подарок... Кажется, мы влипли. – Он машинально оглядел «коморку», хотя кроме них в ней никого не находилось.
– Это что, плесень? Бананы подгнили?
– Это пакет с веществами, Поли.
– С какими веществами? Против насекомых-вредителей, что ли?
– Да, против насекомых, только не тех, которые с лапками и крылышками. Ты что, не понимаешь? Это ж пакет с наркотой, в рот мне галстук! Самая настоящая и не иллюзорная контрабандна! Чего теперь делать-то?
Полина помолчала, осознавая ситуацию.
– Может, стоит отдать обратно этой... как ты её назвал... Галине...
– Ты с ума сошла, она ж не в курсе! Она получает тысяч двадцать, ну, обычными, без левака... Только пальцами не дотрагивайся до него!
Лёха задумался. Взглядом он напоминал в тот момент Ломоносова, смотрящего куда-то вверх и вправо во время написания очередного труда, например, о «движении газов, в рудниках примеченном», что запечатлено на известной гравюре. Он принялся ходить по комнате взад и вперед, что-то бормоча себе под нос. Подскочил к двери, защёлкнул задвижку. Снова принялся ходить, пока, наконец, не остановился. Взглянув на Полину, он быстро сказал:
– Надо всё запаковать, как было и сказать, что я передумал, что не буду брать по такой цене... Да и вообще, не хочу я сейчас бананы... Материал контейнера сильно не пострадал, и найти его не сложно, это просто временная обёртка против лишней влажности и грязи. А ты... ты  ничего не видела и ничего не знаешь, понятно?
Полина улыбнулась, сказала:
– К сожалению, у меня нет знакомых торговцев наркотиками, так что мне некому об этом рассказывать.
– Поли, кроме шуток, это очень серьёзно! Нас могут просто убить из-за этого!
– Да расслабься ты, никому я ничего не скажу. Я что, полная дура по-твоему?

Вспомнив этот эпизод, Полина поёжилась. Тогда всё само собой затихло, Лёха к этой теме больше ни разу не возвращался, да и она сама не спрашивала. Впрочем, сейчас вся эта история казалась наивной, ненатуральной, какой-то придуманной, будто и не было её вовсе... Одним словом, обошлось.
«Серого чуть не свалило, когда дрезину двинули, он-то, дурак, на неё облокотился, а света толком не было, в общем, чуть ему ногу не оттяпало колесом!» – оказывается, это сыпалось камешками букв уже шестое сообщение от Дениса, который продолжал с неудержимым напором рассказывать про аварию в строящемся тоннеле.
«Интересно, – подумала Полина, – по телевизору об этом расскажут?»
Она бегло прочитала пять предыдущих сообщений, но поняла, что ничего страшного не случилось: обычная встреча с грунтовыми водами, не желающими почему-то утекать в стороны при шуме надвигающегося роющего проходного комплекса.
Полина взглянула на часы, они показывали час пятьдесят. Надо было что-то съесть. Полина вообще частенько злоупотребляла едой на ночь, за что её регулярно ругал Артём, но на её фигуре это пока не отражалось. Она уже решила вставать и идти на кухню, как появилось новое входящее сообщение:
«Привет, дорогая. Не спишь?»
Это писала Мария. Она обращалась словом «дорогая» ко всем, в том числе и к мужчинам, к тому же, любила задавать вопросы, ответы на которые были в высшей степени очевидны.
«Нет, только недавно села, – отбарабанила Полина. – Хочу чего-нибудь перекусить, подождёшь?»
«Давай!» – коротко бросила Мария.
Полина поднялась, потянулась и тихо направилась на кухню, мимо громко храпящей двери спальной комнаты. Вообще, проблема храпа её мужа стояла столь остро, что выступала хорошим контраргументом во время упрёков в еде после десяти. Но поскольку реальных методов лечения обоих пагубных привычек пока не находилось, молодая пара обоюдно вздыхала и продолжала «снова храпеть как мерин» и «опять жрать на ночь».
Включив на кухне свет, став в позу «руки в боки», Полина взглядом властителя осмотрела свои владения. Холодильник, будто белая непреступная башня на вершине мира, олицетворял собой непокорный источник благоденствия и достатка. Лёгким, но уверенным жестом великого полководца, Полина коснулась его ручки и, вкушая сладость триумфа и звук победных труб, отворила врата изобилия, чтобы разделять и властвовать.
Но, разумеется, изобилие – понятие относительное, особенно в молодой семье, живущей на зарплату охранника магазина и стипендию (ну это вообще смешно) будущего геодезиста (откуда у них деньги на съёмную квартиру, читатель узнает чуть позже).
Итак, осмотрев внутренности поверженной башни, Полина вернулась с небес на землю. Ибо взору её представились:

1. Колбаса «Докторская», 400 граммов. Слегка подпорченная с одного конца, но это можно исправить, срезав тонкий кусочек. Полина любила бутерброды с колбасой, посыпая перед этим хлеб чёрным перцем, и уже в процессе их употребления откушивать хрустящие маринованные огурчики.
2. Сыр «Рокфор», дешёвый, но, тем не менее, столь же вонючий, сколь и его дорогие собратья. Хранится в тройной полиэтиленовой упаковке, плюс фольга. Присутствует тут только из-за склонности Артёма к нестандартной еде, где используется как ингредиент.
3. Яблоки, 3 штуки. Среднего размера, зелёные. «Химические», как говорит Артём. Сам он яблоки любил не сильно, но Полина не прочь употребить одно или сразу два за чтением какой-нибудь книжки.
4. Бананы, 2 штуки. Без сопутствующих порошков в пакетиках. И совсем не «дамские пальчики». И даже уже немного потемневшие. Казалось бы, с едой дефицит, а бананы портятся...
5. Литровый пакет молока начатый. Полина уважала молоко, но не всегда. Оно ей нравилось по утрам, когда утреннее солнце светит, выплывая из-за домов слева, а стакан холодного молока находится при этом в её руке. В этот момент душу радуют даже товарные поезда, громыхающие через станцию. Более того, Полина находила в этом грохоте какой-то особый шарм.
6. Банка сайры. Наверное, они хотели варить рыбный суп, но для него недостаёт морковки. Надо бы написать Лёхе, чтобы подкинул.
7. Шпротный паштет. Ещё один представитель консервированной рыбы из рациона Артёма.
8. Пучок укропа, наверное, он тоже предназначался для рыбного супа. Полина всегда предпочитала рыбный суп из сайры, крупной картошки, крупной морковки и обязательно с укропом. Лук ни в коем случае не обжаренный, цельной луковицей.
9. Бутылка водки средней ценовой категории, наполовину пустая. Или наполовину полная. Артём всегда был категоричен в вопросах со спиртным и покупал его исключительно в супермаркетах, дабы «не нарваться на палево».
10. Банка пива.
11. Помидоры свежие, 1 килограмм. Наверное, хотели делать салат с майонезом, тем более что...
12. Майонез, 500 граммов. Полина никогда не любила майонез в чистом, ну, или почти в чистом виде, а вот Артём порой не гнушался намазать его на хлеб и съесть. Полину слегка передёрнуло.
13. Яйца куриные, пять штук. О, да! Яичница с утра, да ещё с пожаренными колбасой и помидорами, и посыпанная перцем – это то, ради чего стоит вставать с постели. Но сейчас ночь, а не утро.
14. Масло, одна упаковка, едва начатая. Ну, куда уж без него? Жареный хлеб с маслом – тоже вполне себе еда, особенно, если иметь устройство, созданное исключительно для жарки хлеба. Делать это на сковороде Полина, хотя и умела, но не любила. Именно поэтому полгода назад и был приобретён китайский тостер.
15. Банка красной икры. Триумфальный финал скромного семейного Грааля, объект восхищения и фетиш на любой кухне. Наверное, она припасена здесь для первого сентября – начала учебного года. Пятый курс всё-таки, как такое не отметить? И остаётся-то – всего ничего: двадцать дней!

В итоге, Полина, изучив сей склад продовольствия, вздохнула и с лёгкой грустью в движениях извлекла из него колбасу. Немного постояв и посмотрев на прощание внутрь холодильника, она снова вздохнула, закрыв дверцу. Было понятно, что этой ночью она ограничивается бутербродами с варёной колбасой.
А мы с вами узнаём, что на дворе – самое начало 12-го августа 2010-го года.
Достав хлеб и чёрный перец, эти непременные атрибуты Полиных бутербродов, хозяйка кухни сделала себе сразу три кванта удовольствия. Конечно, исчислять бутерброды в квантах – чудовищная нелепость, но в каком-то запредельно философском смысле именно так оно и было в понимании Полины. Один бутерброд равняется одному кванту.
Но мысли о квантах уступили место другим, более насущным. Полина надеялась, что Игорь уже вошел в «аську», и она сможет, наконец, с ним поболтать.
Вернувшись в комнату (храп в спальне прекратился и сменился сопением), Полина поставила тарелку с бутербродами на стол, глянула в контактный лист. Игоря всё не было. Однако вместо него пришло четыре сообщения от Дениса и одно от неизвестного пользователя.
«Странно, – подумала Полина. – У меня же фильтры против спама стоят, и входящие настроены только от друзей...»

Порой случается так, что, не смотря на фильтры против рассылок, программы защиты от внешних атак, антивирусы и прочую надоедливую системную пакость, которая только отравляет жизнь рядового пользователя постоянными вопросами об обновлении и беспокойстве каких-то, там, портов, нет-нет, да и проберётся в недра компьютера шустрая шпионская программа или проползёт наглый «троянский червяк». Чего уж тогда говорить о постоянных атаках на клиенты мгновенной связи (к тому же оперирующих устаревшими протоколами), обладатели которых подвергаются таким атакам каждую секунду?
Обычно Полина сразу удаляла подобные контакты, поскольку понимала, что кроме «лёгкого заработка», «удлинения некоторых частей тела», «горячих нимфеток» и «дешёвых туров» ей всё равно ничего не предложат. Но сейчас вышло как-то совсем не так. Как-то совсем нетривиально. В данный момент она почему-то замешкалась и... не удалила контакт, а открыла его!
«Привет!» – коротко сообщалось в послании.
 
3. Об опасности неизвестных контактов

Как пользователь с немалым опытом, Полина первым делом посмотрела данные собеседника. Они сообщали следующее.
Имя: отсутствует.
Фамилия: отсутствует.
Ник: Invider.
«Да, Инвайдер, конечно... – ухмыльнулась Полина. – Наверное, закомплексованный студент побоялся вывесить анкету о себе на сайте знакомств, и теперь ищет подружку таким старинным способом».
Мысль о том, что это может быть банальный рекламный бот ей почему-то не пришла в голову.
Остальные данные этого, так называемого Инвайдера, оставались незаполненными.
Клиент Инвайдера немало удивил Полину. В соответствующем поле значилось: ICQ 2002/2003a.
«Надо же, я думала, таких версий уже и не осталось...» – Полина ещё раз посмотрела остальные разделы, но больше никакой информации об Инвайдере не нашла.
Игорь всё ещё отсутствовал.
«Вообще, в другой раз я просто удалила бы этот контакт... Но каким же образом он обошёл фильтр, к тому же опцию, запрещающую входящие сообщения не из контактного листа?» – Полина смотрела в монитор. В ней боролись обычная для неё осторожность и столь же обычное любопытство. И хотя шанс удалить этот контакт ещё оставался, желание понять, почему пользователь обошёл все расставленные силки и барьеры, победило.
«Привет! – набрала она. – Ты кто?»
Инвайдер ответил тут же, будто копируя заранее приготовленный текст:
«Ты ведь уже изучила мои данные. Как видишь, я немногословен в вопросах о себе. Но тебе скажу, что отныне я – твой самый интересный собеседник».
Полина улыбнулась. Подумаешь, какой франт... Она с ним говорит только потому, что Игоря ещё нет. А как он появится, Полина сделает стандартный приём: уйдёт в режим невидимки и станет спокойно разговаривать с тем, кого с таким нетерпением ждёт.
«Ну, а чем ты занимаешься?» – спросила Полина.
«Собираю людей, – быстро ответил Инвайдер. – Мой девиз: прежде всего – люди!»
«В каком смысле? Ты что, работаешь на  кастинге?»
«Нет смысла уточнять, ты скоро сама всё поймешь».
«Ну, конечно. Загадки, тайны, интриги, расследования. По-моему, ты совершенно не тот, за кого себя выдаёшь».
«Откуда тебе знать? Во всяком случае, я ровно настолько тот, кем сейчас являюсь для тебя».
«Кем же ты являешься на самом деле?»
«Я – ловец человеков, моя дорогая, я уже написал».
«Проповедник что ли?»
«Я не читаю проповеди, но мне их рассказывают».
«Не понимаю».
«Ты скоро всё поймёшь сама».
Полину начал утомлять этот диалог. Ей стало совершено очевидным то, что на том конце сетевого провода с ней беседует типичный прыщавый студент или, чего хуже, подросток, пытающийся нагнать мистической атмосферы и показаться гораздо загадочнее, нежели на самом деле. Однако её собеседник печатал свои сообщения грамотно, что в наши дни выглядит, если не нонсенсом, то, по крайней мере, очевидным невероятным. Наверное, подумала Полина, это очень примерный школьник. Отличник.
«Ладно, как тебя зовут в реале?»
«Инвайдер».
«Понятно. А меня – королева Виктория. Слушай, Инвайдер, я вообще жду одного человека, давай мы с тобой поговорим позже».
Она отправила сообщение, взяла первый бутерброд и откусила от него.
«Это невозможно. Мы начнём прямо сейчас».
«Начнём что?» – Полину уже порядком раздражала эта пустая беседа, и ей захотелось как можно скорее отделаться от навязчивого собеседника.
«Эх, Полина, Полина... – появилось в ответ, – ну зачем, зачем ты открыла мой контакт? Ты ведь могла просто проигнорировать его, и твоя жизнь так бы и текла дальше без проблем. А теперь... Теперь ты станешь играть по другим правилам, хочешь ты этого или нет. Приятного аппетита, кстати».
«Психопат, что ли? – нахмурилась Полина. – И откуда он знает, что я ем? Пожалуй, нужно его просто потереть и – дело с концом».
Она уже собиралась свершить акт по очистке контактного листа от некоторых пользователей-вредителей, как появилось новое сообщение:
«Даже не думай удалять мой контакт, девочка. Ведь ты же хочешь знать, что случилось с твоим Игорем?»
Полина чуть не подавилась. Мышка в её правой руке застыла, так и не открыв спадающее меню с опцией «Delete», а бутерброд едва не вывалился из левой руки.
«Игорь! Он знает про Игоря? Но как, откуда?»
Про их роман не знал ни один её знакомый, кроме Маши, да и то, Полина сказала ей это намёком после того, как та «уговорила» за вечер почти две бутылки мадеры и была пьяна в стельку. Да и в любом случае, «Машка – свой человек».
«А, может, это Игорь и есть? Пишет с другого номера, чтобы пошутить... Но, во-первых, на него это не похоже, а во-вторых, номер пятизначный, а такие номера сейчас просто так не найти. Игорь плохо разбирается в компьютерах, чтобы своровать такой номер, правда, он мог его купить... Но зачем это ему надо?»
«Я смотрю, ты поняла, что ситуация внештатная, не так ли? Я помогу тебе: я не Игорь и всё, о чём я тебе пишу – это не шутки».
Полина постепенно пришла в себя. Она положила бутерброд и уж, конечно, не могла теперь просто так удалить контакт Инвайдера. Её пальцы застучали по клавиатуре:
«Ты его друг? Решил приколоться?»
«Поли, я только что написал, что и не думал шутить. Всё слишком серьёзно! Кстати, ты ведь позволишь себя так называть? Игорь называл тебя именно так».
Полина не знала, что ответить. Вместо этого она схватила мобильный телефон и приготовилась звонить Игорю. Но как быть с его женой? Звонок от любовницы в полвторого ночи – это не то, что приведёт обоих супругов в радостное расположение духа.
«Не стоит ему звонить, – появилось сообщение. – Нет, не потому, что заметит жена. Игорь не сможет сейчас подойти к телефону. Физически не сможет».
Полина почувствовала, как по её спине заструился холодок. Ситуация начала принимать зловещий, непредсказуемый оборот.
«Как бы то ни было, надо позвонить Игорю, – подумала она. – По крайней мере, он снимет трубку, и я буду уверена, что этот тип – просто клоун».
Она быстро набрала номер и поднесла телефон к уху. Раздались гудки, быстро прервавшиеся мягким женским голосом:
«Вызываемый абонент временно не доступен. Попробуйте перезвонить позднее».
Полина попробовала ещё раз, но бесстрастный голос автоматической системы повторил свои слова.
«Я же говорил, не надо звонить», – если бы сообщения могли передавать эмоции, то Полина поняла бы, что её собеседник улыбается. Смайлики же он ещё не использовал в диалоге ни разу.
Полина взорвалась и яростно принялась печатать заглавными буквами:
«КТО ТЫ ТАКОЙ??? ЧТО ТЕБЕ НАДО???»
«Ну вот, вот! – пришло в ответ. – Похоже, глупая девочка Поли, наконец, осознала своё положение. А то не верит, всякие телефонные номера, понимаешь, набирает...»
Полине стало страшно. Кем бы ни являлся Инвайдер, он определённо многое знал об их отношениях с Игорем. Вероятно, это шантажист, который начнёт сейчас требовать от неё денег, грозя разоблачением перед Артёмом. А может быть, жена Игоря наняла детектива, который и вышел на Полину? Ну, конечно! Пока Игоря не было дома, тот парень покопался в его компьютере, нашёл контакт Полины, почитал историю переписки и – дело сделано! Как же она сразу не догадалась. Телефон Игоря или хотя бы сим-карту ревнивая жена могла спрятать или инсценировать ограбление. Так что никакой мистики тут нет. Но в любом случае, ситуация крайне неприятная... Если не сказать, аховая.
«Сидишь, наверное, думаешь, что делать? А я знаю, что. Поэтому слушай меня».
Полина стала ждать. Она уже давно обратила внимание на тот факт, что сообщения, набираемые Инвайдером, никак не отображаются в её клиенте соответствующим индикатором. Поэтому было неясно, печатает он сейчас ответ или только раздумывает над ним.
Прошло три минуты. Чтобы отвлечься, в каком-то нервном побуждении, Полина принялась читать сообщения от Дениса, но уже на четвертой строке бросила это занятие. Её мысли метались между собой, и где-то глубоко внутри них сидел, надёжно уцепившись, страх.
«Может, сказать Артёму? Нет, что за бред! Он же ревнивый, закатит такой скандал... Нет, нет, говорить Артёму нельзя ни в коем случае! Надо как-то поставить в известность Игоря».
Полина стала лихорадочно вспоминать любые координаты своего любовника. Так, во «Вконтакте» и «Фейсбуке» он не зарегистрирован, в «Одноклассниках» не зарегистрирована она: оба они резонно понимали, что их общение через социальную сеть легко может разрушить тайну, и роман станет известен многочисленным друзьям и знакомым.
Skype! Игорь говорил, что имеет в нём учётную запись, но Полина до сих пор не успела поставить себе эту программу.
Форум автомобилистов! Ну, конечно же, он частенько бывает на нём, можно послать ему личное сообщение. Они уже как-то общались через него, когда с ICQ были проблемы (что, несомненно, является камнем в огород провайдера Полины, системщики которого из-за неверных настроек позволяют терять связь с ICQ-сервером, после чего весь район в течение получаса тщетно пытается войти в сеть, создавая иллюзию многочисленной DoS-атаки, которую этот сервер успешно блокирует). Стоит также заметить, что Полина, не смотря на свою любознательность, в компьютерных делах отчасти оставалась ретроградом: она упорно не переходила на более современные программы для связи, включая уже упомянутый Skype.
Полина тыкнула мышкой в своем браузере на закладку с сайтом любителей авто. Уже через минуту она изготовила своему любовнику личное сообщение такого содержания:
«Любимый! Мне в «аську» пишет какой-то псих, он говорит, что знает о нас и что я должна для него что-то сделать! Он намекает на то, что ты, то ли в опасности, то ли ещё чего... Я боюсь! Он называет себя Инвайдером, больше о нём никакой информации нет. Извини, я тебе звонила сейчас, но ты не доступен... И в «аське» тебя нет... Пожалуйста, как сможешь, напиши мне. Я подозреваю, что это твоя жена наняла детектива, в общем, разберись с этим делом! Целую, твоя Поли!»
Её руки дрожали. Контакт Инвайдера молчал.
«Может, он там сдох случайно? – подумала Полина. – Взял и сдох. Подавился мацой, как Лёха говорит. Или ещё чем-нибудь. Или сердце у него остановилось».
Но тут от Инвайдера пришёл ответ. Полина, глядя на появившийся длинный текст, медленно начала переходить из состояния общего испуга в состояние ступора. Не оставалось никаких сомнений в том, что перед ней – настоящий сумасшедший, маньяк, ибо написать такое человек, находящийся в здравом уме, по её мнению просто не мог.
«Слушай меня внимательно, девочка Поли, и не отвлекайся. Ты уже поняла, что я знаю про тебя, если не всё, то почти всё. Но ты сама виновата в этом, ведь это ты обманываешь своего мужа, а это грех, Поли, это грех. А где присутствует грех, там появляюсь я. Потому, что человек без греха – это не интересно, невкусно, а с грехом любая душа похожа на жирный кусок мяса под сочным соусом. Грехи – это специи, без которых употребление души не доставляет никакого вкуса. А, главное, они делают своих хозяев заложниками, которыми очень легко манипулировать. Ты, наверное, спросишь, почему я выбрал тебя, а не кого-то другого? Всё просто: ты сама хотела этого, но не до конца понимала природу своего желания. Да, детка, это так! Ты каждую ночь, порой напоив мужа алкоголем, бежишь к своему ноутбуку, ты сидишь ночью в интернете и ищешь себе приключений. Игорь – это лишь досадная отсрочка от неизбежного, тебе нужен вовсе не он. Тебе нужен поиск развлечений в той среде, в которой ты чувствуешь себя комфортно. Даже секс для тебя не так важен, как ночные посиделки в соцсетях или на форумах. Ты не можешь без них. А вкупе с твоим грехом, таким мелким, но таким острым, ты становишься как нельзя особо ценным и пикантным блюдом. Так что слушай, слушай меня, крошка, и может быть, я верну тебе твоего любовника. Сейчас ты доешь свои бутерброды, выключишь компьютер и пойдёшь спать. А завтра ты приступишь к поиску первого ключа. Но прежде запомни инструкции...»
Когда Полина, покачиваясь встала из-за стола, а вентилятор процессора в её ноутбуке печально замолчал, дверь открылась, пролив в комнату свет из коридора. Там стоял Артём.
– Чего не спишь? – хриплым спросонья голосом спросил он.
– Уже... собиралась... – едва выдавила Полина. – Сейчас иду.
– А... Опять в своих этих... как там... сидишь... Ладно, я воды попить встал.
Артём ушёл на кухню, а Полина подошла к зеркалу. Оттуда, из потустороннего мира зазеркалья, на неё смотрела молодая высокая девушка лет двадцати, с круглым лицом, каштановыми волосами под каре, с большими зелёными глазами и маленьким ртом с пухлыми губами. Тонкая фигура, скромная, но выразительная грудь... Полина могла не переживать о своей внешности, не даром с ней частенько пытались знакомиться прямо на улице. Но сейчас она видела в глазах этой милой и полной светлых надежд девушки страх. Неприятный, холодный, дрожащий страх, который свернулся  внутри этой зеленой листвы, будто жужжащий шершень, тихо и методично оттачивающий свои острые жвала, готовясь к смертельным ударам.
Полина чувствовала, как трясутся её руки.
Что будет теперь? В какую историю она попала? И чем эта история закончится?
Она просто стояла перед зеркалом... Что же она наделала?

А сейчас автор позволит себе немого отвлечься: мы покинем на время жаркую и удушливую Москву, и перенесёмся далеко-далеко на Восток, а точнее, в Индию. Автор понимает, что такой подход к изложению нарушает целостность всего произведения, более того, он сам крайне не любит встречать в литературе подобный вензель. Но стоит заверить читателя: на протяжении всего нашего повествования такое случится ещё не более двух или трёх раз.
Итак...
Стояла тёплая ясная ночь, на небе грандиозно растекался Млечный путь, снисходительно освещая берег своим серебристым светом. Тот, в свою очередь, смешивался со светом десятков язычков горящих свечей. Вместе они, и далёкий посланец звёзд, и домашний уютный сторожил, создавали восхитительную картину таинства и умиротворения. Тёмные воды реки Джамны шумели и переливались в своём постоянном, струящемся денно и нощно, потоке. На берегу же, на остывающем ночном песке, приняв позу лотоса, сидел человек.
Он носил длинную чёрную, местами тронутую сединой, густую бороду. На нём была надета простая роба оранжевого цвета и такого же цвета тряпка, покрывавшая голову. Свечи добавляли живых ярких мазков в одеяние сидящего: казалось, что оно само постоянно меняет свои оттенки. Глаза человека были прикрыты, а кисти рук покоились на коленях. Он медленно раскачивался из стороны в сторону.
Едва язычки свечей дрогнули, он перестал раскачиваться, и открыл глаза. Сзади к нему подходил другой человек, молодой, обритый наголо, но в такой же робе. В руках он держал яркую масляную лампу. Не дойдя до сидящего двух метров, он остановился и почтительно сказал на санскрите:
– Раде-раде , учитель.
Сидящий поднял правую руку с тремя центральными вытянутыми пальцами; большой и мизинец – спрятаны. Это означало «говори».
– Ачарья Шехар. Красная свеча зажглась.
Сидящий промолчал. Подошедший продолжил:
– Вы велели сообщить, если это случится. Ключ по вашей же воле хранился у меня всё то время, как вы расстались со странником из Европы. И сейчас она горит. Это случилось вечером. Я не мог беспокоить вас раньше.
Сидящий медленно поднялся на ноги и повернулся к говорившему. Тот продолжал:
– Означает ли это, что все мы в опасности?
Ачарья Шехар подошёл ближе к собеседнику и произнёс:
– Значит, это случилось. Такое уже происходило в нашем мире, и вот сейчас это повторяется снова. Я чувствую, что кто-то хочет познать истину, более великую и важную, нежели дано познать человеку. Но он выбрал разрушительный способ. И, значит, я не зря опасался подобного вторжения. Нет, мой брат, опасность для нас не столь велика. Но для кого-то в отдельности она будет велика. И тот человек из Европы, которому я передал экзалтум, должен выполнить свою миссию.
– Вы всё знаете? Что именно произойдёт?
– Увы, мой брат, мне дано познать лишь то, что дано. Я не ведаю всех подробностей. Но Творец направляет меня. Наша встреча с европейцем, вероятно, была предопределена. Возможно, это был самый важный этап в моей жизни.
Он повернулся и отошёл к воде. Посмотрел, как она переливается через камни, как бросает в звёздном свете блики, как отливаются они чёрным золотом.
«Значит, всё было не зря, – подумал он. – Ну что ж, Тимьян, выполни свою миссию. Мне не дано знать, почему и для чего. Но дано понять, что сделать это необходимо. Тебе».
Он вновь повернулся к подошедшему, улыбнувшись, сказал:
– Всё идёт так, как должно, мой брат. Я исполнил свой долг. Пойдём же, нас ждут в храме.
Он обнял за плечо своего собеседника, и они направились прочь от берега вверх по выложенной камнями дорожке, которые, веками отполированные, блестели в свете звёзд и масляной лампы. Высоко над ними возвышался храм Кришны. Позади них оставалась шуметь своими потоками Джамна. А свечи на её берегу продолжали гореть, помахивая вслед удаляющимся фигурам язычками своего пламени...