АННА

       
        (Фото из интернета)
 

        Анна жила всю жизнь одна. Замуж она так и не вышла, одной отрадой у нее была младшая сестра, а потом  и ее дочь Вероника.  Сестра была с детства очень слабеньким ребенком,  часто болела,  родители всегда переживали, но Бог миловал. Мария выросла, да  такой красавицей, что родители не успевали отваживать женихов и сватов.  Через много   лет после войны в их деревне появился  статный  мужик. Он  выстроил большой добротный дом  прямо рядом с их неказистым домиком и стал поглядывать на младшую сестру Анны.  Он был намного старше Марии, но, не смотря на уговоры старшей сестры и матери, Мария почему-то выбрала именно его.  Отец их  к тому времени уже умер от ран, а мать, хоть и не старая еще была женщина, но сдала, после смерти мужа сильно. Через два года не стало и ее.  К тому времени родилась у Федора с Марией  дочь,  назвали девочку  Вероникой.  Так назывались  любимые цветы Марии, растущие практически везде в их местах.  Мария с детства таскала в дом букеты этих цветов, ставила в доме, а мать ругалась на нее:  «И любишь же ты, проказница, грязь в избе разводить!»   Эти цветочки плохо стояли в воде, сразу же начинали осыпаться.   Но сестра все равно  рвала их, приносила в избу,  плела венки и надевала себе на голову, и их ярко-синий цвет  уж больно красиво сочетался с ее глазами. Вот и у Вероники глаза такие же. Синие,  как у матери…
Федор прожил в деревне недолго, устроился работать в лесничество и уехал с семьей на  заимку.  Жили они там хорошо, дружно,  Вероника  подросла, отец  стал привозить ее  в деревню в школу,  и девочка частенько оставалась жить у нее, что очень радовало Анну.

       Сидя на лавочке перед домом Анна даже всплакнула, вспоминая  те годы, ту, давно ушедшую жизнь.  А уж, как не стало сестры, а потом и Федора,  Анна совсем  испереживалась, как там ее  племянница, одна на заимке живет!  Сколько раз она звала ее к себе, да и дом, отцом выстроенный стоит пустой. Заселяйся и живи. Нет. Не хотела  из лесничества уезжать, вот и случилась  беда, пропала Вероника,  и осталась   Анна  теперь одна одинешенька, и никому ненужная… 
Но в душе у Анны теплилась надежда, что уехала Вероника куда-нибудь,  подальше от этих мест,  спряталась,  и  когда-нибудь   пришлет ей какую-никакую  весточку. Если жива… И от этих мыслей глаза у нее совсем повлажнели, по щекам покатились слезы, а Анна вытирая их платком все  сильнее и сильнее начинала плакать. Отвернувшись,  она уже хотела уйти в избу. Что сидеть и рыдать перед всей деревней?  Но тут ее  кто-то окликнул, она   вытерла слезы, убрала   платок и увидела старого Семеныча. 
- Что сидишь, глаза на мокром месте? 
- Ой, Семеныч, а ты будто не знаешь ничего! – запричитала  Анна. – Сгинула моя кровинушка, и не знаю теперь, жива ли…
- Знаю, знаю… Ты не реви, Анна, образуется все. Ну, ушла с заимки, так не одна же была! С парнем, да с Доном. Они ее в обиду не дадут. Может, уехали куда…
- Только вот куда? – снова начиная  плакать, вздохнула Анна.
- Квартирант-то твой у тебя сейчас? – поинтересовался старик.
- Вчера еще  тут  был, а утром собрался и уехал. Куда не сказали. Важный уж больно!
- Ну, тогда пойдем в избу, разговор у меня к тебе есть.
- О чем это? – удивилась Анна.
- А так… Может, свататься к тебе пришел! –  повернув шапку набок,  засмеялся Семеныч.
- Ой! Жених! Ты на себя в зеркало-то  давно смотрел? – развеселилась Анна.
- Не в этом, Анна, дело-то! Не в красоте!
- А в чем же?
- Эх, Анна,  жизнь прожила, а не знаешь в чем! Объяснять что ль тебе все заново?
- Это ты про что, старый пень? – взъярилась Анна, - Я те покажу! Женилку-то твою старую щас оторву,  и ходи потом,  сватайся! Объяснит он мне!
- Да, не ори ты так! – захохотал старик, - Развоевалась! Пошли в избу, говорю, разговор есть!
Семеныч затолкал Анну в дом, закрыл за собой дверь и спросил:
- Куда пригласишь-то?
- Чево? – не поняла Анна.
- Комната твоя где? – пояснил Семеныч.
- А-а…  Вот. Заходи.
- В доме точно никого нет? – переспросил старик.
- Да точно, точно, чего пристал-то? Говори,  зачем явился и проваливай!
- Хорошо ты гостей встречаешь! –  улыбнулся Семеныч.
- Тоже мне гость! Зачем пожаловал? Садись вон, - и показала на стул.
Семеныч сел, снял шапку и, оглядевшись,  сказал:
- Ничего у тебя так изба-то! А у Вероники лучше, небось!
- Ты про дом что ль? Покупателя нашел?
- Да нет. В тайге лучше!
- Был хороший, да сгорел!
- Федор постарался, еще один выстроил, да так далеко, что туда ни одна душа не доберется!
- Чево? – совсем обалдела Анна. – Про что  болтаешь? Ничего не пойму.
- Вот, баба – дура! Говорю же – в тайге она. Девчонка твоя. Убежала вместе с Митькой и Доном. Не найдут ее теперь.
- Да что ты? – прижимая руки к груди, ахнула Анна.
- Пусть пока там посидят, а ты вот что… - Семеныч вышел из комнаты, прошелся по дому, постоял у комнаты постояльца и вернулся. - Ты никому ничего не говори. Не знаешь где она. Не сообщила она  тебе, и все! Особенно постояльцу своему!
-  Ну, так  и есть! Не знаю я,  где девочка моя.  Одна она у меня осталась…  А  что бандитам надо-то он нее? И откуда ты все знаешь? – подозрительно посмотрев на Семеныча,   спросила  Анна.
- Тоже Федор постарался! – и вздохнул.
- В каком смысле? – не поняв намека старика, спросила женщина.
- А  в таком, что золото они ищут. Тебе бы лучше не знать о нем, но лучше будь в курсе событий.
- Золото? – и побледнев села на диван. –  Мне не знать?  Так это  же наше с Машей золото!  И откуда бандиты узнали, про наше золото? Об этом никто не знал!
Тут уж Семеныч обалдел. Просто впал в ступор!
- Ты о каком таком золоте говоришь-то?  - немного придя в себя, спросил  Семеныч. – Про то, что Федор с зоны прихватил?
- Господь с тобой! С какой зоны? Да, сидел, знали мы. Но про то, что он что-то еще украл, мы и понятия не имели. 
- Так. Теперь ты мне расскажи – откуда  такой домище, да жили они хорошо, лучше всех! Не  на то ли золотишко, что зятек твой у  умершего  пахана  спер?
- Да нет же!  У нас наше было.  Бабкино еще. Мы же раскулаченные. Дед с бабкой  до революции  богатыми были.  Потом, как-нибудь расскажу.  А  сами мы жили всегда бедно.  Боялись.   Долго они у нас лежали -  золотые монеты царские.  А как Машенька замуж собралась,  вместо приданого  немного монет Федору дали, он куда-то съездил, продал их, и все. Дело-то тоже незаконное было, но он знал людей, которым продать можно было. Да и потом, немного продал… А больше ни про какое золото  я не знаю.
- Обалдеть можно! –   Семеныч  даже вспотел. Он вытер шапкой пот, катившийся со лба, и,  откинувшись на спинку стула, закрыл глаза.
- Что задумался? Ничего особенного. Думаешь только у нас царские червонцы оставались. Люди же не дураки! Как-то провозили, в душегрейки зашивали… В штаны ватные…  Ну, здесь, думаю, таких нет. А вообще…
- А задумался я о том, что Федор, выходит, до ворованного золотишка и не дотрагивался!
- Да о чем говоришь-то, не пойму ничего!  За нашим золотом что ли охотятся? Или за каким-то другим?
- За другим, - тихо сказал Семеныч. – А ваше где? Потратили уже?
- У меня несколько монет осталось – так, на память, а остальное я сестре отдала, давно еще.  Мне ведь не надо ничего! Я одна, а им, надо было. Сестра болела сильно, на лекарства деньги нужны были,  и… все мечтали в Крым переехать.
- Куда???
- У Машеньки же  нашей  астма была. Какая-то тяжелая форма.  Климат наш ей совсем не подходил.  Ей все доктора говорили в Крым надо переезжать. Там воздух целебный и болезнь пройдет.   А мы не могли тогда  уехать.  Сам понимаешь, почему.   Да и Федор тут,  после отсидки на учете был.  Поддерживали мы ее лекарствами всякими,  ну, и забыли на время про переезд.    А потом  ей снова худо стало,   помучалась, помучалась,   и померла. А вскоре и  Федора убили, душегубы эти, - и снова заплакала. 
- Да. Дела.  Запутался я что-то,   – старик помолчал, потом посмотрел на Анну и спросил, -  А как ты думаешь, где оно сейчас?
- А тебе какая разница?  По мне бы племянница живая и невредимая нашлась, а  остальное  мне не важно!
- Важно! Еще как важно! Дурная  ты баба! Про свое золото никому не говорила?
- Всю жизнь все молчали, а теперь всем растрепалась что ли? Вот тебе первому и сказала! – возмутилась Анна.
- Молчи. Значит, Вероника прихватила с собой и то и другое золото?
- Ой, Семеныч, не знаю я!
- Главное, молчи и дурочку из себя строй. А с этим, своим, поосторожней. Не болтай ему ничего. Пошуткуй с ним,  подай, прими, и все!
- Может, мне его прогнать с квартиры? Сказать, мол, родственники приезжают?
- Даже не думай! Пусть на глазах будет.  Я захаживать буду, вроде жених, сватаюсь, мол, а ты все думаешь,  - и засмеялся. – Так ему говори, если спросит! Он  человек не простой. Можно сказать, страшный.
- Не пугай меня, Семеныч! Бояться теперь буду. А в милицию если сообщить? 
-  Пока молчи. Участковому ни слова. Спугнет еще! Ты ему не интересна. Ему твоя Вероника нужна. С золотом.
- Ох, грехи наши тяжкие!  - воскликнула Анна и перекрестилась.
- Грех на Федоре, а на нас с тобой если и есть, то небольшой. А Вероника знает про те червонцы?  Или думает, что все золото ворованное?
- А мне откуда знать? Я молчала, а мать с отцом, если и говорили что… А, может,  их уж и нет давно?
- Ладно, пошел я, буду захаживать. Ты это, вроде как радуйся мне, пококетничай что ль,  при этом, жильце своем.
- Поняла уж.

        Семеныч  вышел из избы Анны и медленно пошел  к своему дому. Он был озадачен, и ничего уже не понимал.  Еще он подумал,  в деревне слух пройдет,  будто  он   к Анне зачастил, - старик улыбнулся, -  Да и пусть болтают, все лучше, чем об убийцах,  сожженной заимке,  и Веронике…


 Отрывок из романа "Волчица"

 


Рецензии
Хороший отрывок, интересно!

Ирина Ананьева   27.11.2023 15:19     Заявить о нарушении
Ирина, спасибо! Очень рада, что Вам нравится. С теплом,

Ольга Скоробогатова 2   27.11.2023 22:12   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.